CC BY
13
УДК 343.132
ОСОБЕННОСТИ ПРИМЕНЕНИЯ МЕРЫ ПРЕСЕЧЕНИЯ В ВИДЕ ЗАКЛЮЧЕНИЯ ПОД СТРАЖУ К ПОДОЗРЕВАЕМЫМ И ОБВИНЯЕМЫМ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ОБ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРЕСТУПЛЕНИЯХ
А. Д. Гнедь
Московская прокуратура по надзору за исполнением законов на воздушном и водном транспорте Московской межрегиональной транспортной прокуратуры, Москва, Россия
A191199@gmail.com
Аннотация. Институт мер процессуального принуждения является значимым инструментом, применяемым стороной обвинения при ведении предварительного расследования. Сегодня в силу выбора политики защиты и поддержки бизнеса для субъектов предпринимательской деятельности уголовно-процессуальным законодательством предусмотрены специальные гарантии. Рассматриваются особенности применения меры пресечения в виде заключения под стражу к предпринимателям, а также противоречия, связанные с наделением определенной социальной группы специальными процессуальными гарантиями, что несвойственно уголовному процессу.
Ключевые слова: меры пресечения, заключение под стражу, предприниматели, экономика, дела об экономических преступлениях
Для цитирования: Гнедь А. Д. Особенности применения меры пресечения в виде заключения под стражу к подозреваемым и обвиняемым по уголовным делам об экономических преступлениях // Вестник Пензенского государственного университета. 2023. № 3. С. 61-67.
В наше время уголовно-процессуальная политика Российской Федерации направлена на приспособление предварительного расследования к современным условиям экономической преступности. Позиция государства состоит в обеспечении поддержки бизнеса, предоставлении субъектам предпринимательской деятельности дополнительных гарантий. На недавней встрече Президент РФ еще раз подчеркнул стремление государства смягчать и снижать необоснованное уголовное преследование предпринимателей1, особенно, если ущерб возмещен2.
Тем не менее, уголовное судопроизводство не может обойтись без государственного принуждения, и дела об экономических преступлениях не являются исключением. Принуждение встречается практически во всех институтах уголовного процесса. Однако, в мерах процессуального принуждения оно проявляется особенно сильно.
© Гнедь А. Д., 2023
1 Встреча с членами Общероссийской общественной организации «Деловая Россия» от 3 февраля 2022 г. // Официальный сайт Президента РФ. URL: http://kremlin.ru
2 Путин поддержал отказ от уголовного преследования за экономические преступления от 5 марта 2022 г. // Сайт издания «Интерфакс». URL: https://www.interfax.ru
Центральной группой мер уголовно-процессуального принуждения являются меры пресечения3. Изменения, внесенные в гл. 13 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (УПК РФ) за последние несколько лет, сильно повлияли на уголовное судопроизводство по делам об экономических преступлениях.
Особого внимания заслуживает мера пресечения «заключение под стражу», так как она содержит дополнительные условия для применения к лицам, осуществляющим предпринимательскую деятельность4.
По общему правилу заключение под стражу может быть избрано в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, наказание за которое превышает три года лишения свободы. Заключение под стражу - единственная мера пресечения, для которой предусмотрено требование относительно тяжести совершенного деяния. Для применения меры пресечения в виде заключения под стражу обязательно соблюдать следующие условия:
1) должны быть основания полагать, что обвиняемый, подозреваемый скроется от правоохранительных органов и продолжит заниматься преступной деятельностью или будет как-либо препятствовать ведению производства по делу;
2) совершение преступления, за которое предусмотрено наказание более трех лет лишения свободы, кроме ряда исключений;
3) наличие фактов, подтверждающих невозможность применения менее строгой меры пресечения.
Теперь следует перейти к ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ, которая представляет особый интерес для данного исследования. Указанная норма закрепляет положение, согласно которому при отсутствии оснований, предусмотренных в пп. 1-4 ч. 1 ст. 108 УПК РФ, заключение под стражу нельзя применять к подозреваемому или обвиняемому в совершении преступлений, предусмотренных:
а) частями 1-4 ст. 159, ст. 159.1-159.3, 159.5, 159.6, 160, 165, 201 Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ), если их совершил индивидуальный предприниматель в связи с осуществлением предпринимательской деятельности и (или) управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в рамках предпринимательской деятельности, либо если эти преступления совершены членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий по управлению организацией либо в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности;
б) частями 5-7 ст. 159, ст. 171, 171.1, 171.3-172.3, 173.1-174.1, 176-178, 180, 181, 183, 185-185.4, 190-199.4 УК РФ. Применительно к данным статьям дополнительные условия законодателем не прописаны.
Следует обобщить, что для действия запрета заключения под стражу нужно соблюсти следующие условия: подозреваемый, обвиняемый предприниматель должен иметь постоянное место жительства на территории РФ; его личность должна быть установлена; ранее не было нарушений уже избранных мер пресечения; не было попыток скрыться от органов предварительного расследования и суда, т.е. должны отсутствовать основания, предусмотренные законодателем для преступлений небольшой тяжести. Кроме того, лицо должно подозреваться или обвиняться в совершении указанных в ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ составов преступлений. Для ряда дел (ч. 1-4 ст. 159, ст. 159.1-159.3, 159.5, 159.6, 160, 165, 201 УК РФ) предусмотрено также условие: запрет заключения под стражу будет действовать для индивидуального предпринимателя или руководителя коммерческой организации, а также деятельность таких лиц должна касаться осуществления предпринимательской деятельности и управления организацией или имуществом.
3 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации № 174-ФЗ от 18.12.2001 [в ред. от 09.03.2022] (с изм. и доп., вступ. в силу с 17.03.2022). Гл. 13 (в ред. от 06.12.2021) // СПС «КонсультантПлюс».
4 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации № 174-ФЗ от 18.12.2001 [в ред. от 09.03.2022] (с изм. и доп., вступ. в силу с 17.03.2022). Ст. 108 (ред. от 06.12.2021) // СПС «КонсультантПлюс».
Верховный Суд (ВС) неоднократно приводил свою позицию касательно мер пресечения и не обошел стороной п. 1.1 ст. 108 УПК РФ.
В постановлении Пленума № 415, посвященном мерам пресечения, которые назначаются только по решению суда, в п. 7 Верховный Суд обращает внимание правоприменителя на то, что необходимо каждый раз проверять в ходатайстве следователя и прилагаемых к нему материалах наличие сведений, подтверждающих, что инкриминируемое деяние совершено не в рамках осуществления предпринимательской деятельности, управления имуществом и организацией. В остальном Пленум в контексте п. 1.1 ст. 108 УПК РФ ограничивается воспроизведением данной нормы и указанием на то, что, если лицо подозревается или обвиняется в совершении еще и другого преступления, помимо указанных в ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ, и это деяние соответствует основаниям применения заключения под стражу, суд вправе при наличии достаточных оснований избрать заключение под стражу.
Более подробные комментарии Верховного Суда относительно применения мер пресечения можно найти в постановлении Пленума, посвященном непосредственно преступлениям в сфере экономической деятельности. Здесь п. 6 как раз посвящен ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ и говорит, что в качестве мотивировки ходатайства следователя, дознавателя об избрании меры пресечения в качестве основания не может быть указан корыстный мотив подозреваемого, обвиняемого или способ распоряжения им похищенным имуществом в целях признания деяния совершенным вне связи с осуществлением предпринимательской деятельности.
Указанное Постановление в целом достаточно широко толкует ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ. Так, п. 7 расширяет круг субъектов предпринимательских отношений, на которых распространяется запрет применения меры пресечения в виде заключения под стражу. Согласно п. 7 постановления Пленума запрет применения заключения под стражу без обстоятельств, указанных в пп. 1-4 ч. 1 ст. 108 УПК РФ, может распространяться на иных соучастников, не обладающих статусом индивидуального предпринимателя или не являющихся членом органа управления коммерческой организации. Необходимо отметить, что такое специальное условие для пособников, соисполнителей и иных соучастников может применяться лишь при наличии основного субъекта, т.е. индивидуального предпринимателя или члена органа управления коммерческой организации. В иных ситуациях запрет применения заключения под стражу не будет применяться.
Кроме того, п. 8.1 того же постановления говорит, что в обязательном порядке по делам, перечисленным в ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ, необходимо рассматривать возможность применения меры пресечения в виде залога.
Также стоит упомянуть постановление Пленума ВС РФ 2017 г.6, направленное на соблюдение гарантий прав предпринимателей. Здесь высшая судебная инстанция указывает, что на практике встречаются случаи отмен и изменений судебных решений, когда суды не полностью руководствуются разъяснениями постановления Пленума № 487.
5 О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определенных действий : постановление Пленума Верховного Суда РФ № 41 от 19.12.2013 (в ред. от 11.06.2020).
6 О ходе выполнения судами Российской Федерации постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 48 от 15.11.2016 «О практике применения судами законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности»: постановление Пленума Верховного Суда РФ № 33 от 03.10.2017.
7 О практике применения судами законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности : постановление Пленума Верховного Суда РФ № 48 от 15.11.2016 (в ред. от 11.06.2020).
В связи с этим Верховный Суд требует повысить требовательность судей к предъявляемым ходатайствам органов предварительного расследования о заключении под стражу и продления срока заключения обвиняемых в совершении преступлений по делам в сфере экономической деятельности.
В целом решение законодателя наделить определенную социальную группу специальными процессуальными гарантиями необычно для уголовного процесса. Порядок избрания меры пресечения в виде заключения под стражу для предпринимателей значительно выделяется из общего порядка. Есть также своя специфика у политико-экономических задач, которые ставило государство при регламентации ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ. Данные гарантии стимулируют подозреваемых, обвиняемых возместить ущерб от причиненного преступления без риска потерять физическую свободу на определенный период, что пополняет государственный бюджет8. Также эта гарантия позволяет обеспечить защиту предпринимательской деятельности от приостановки или прекращения.
Введение описанного выше необычного для уголовного судопроизводства механизма, предоставляющего специальные гарантии конкретной группе лиц, вызвало строгую критику со стороны научного сообщества. Главным аргументом ученых является прямое нарушение принципа равенства всех перед законом и судом [1, 2], закрепленного в Конституции Российской Федерации9.
К сожалению, проблемы ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ вышеперечисленными не ограничиваются.
Во-первых, следуя, видимо, политическим мотивам, законодатель закрепил положение, которое привело к коллизии ч. 1 ст. 108 УПК РФ и ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ. Последняя процессуальная норма содержит составы УК РФ, которые относятся к тяжким преступлениям, наказание за которые может превышать пять лет лишения свободы. Получается, что, распространив на эти составы запрет применения меры пресечения в виде заключения под стражу, законодатель уравнял тяжкие по своим последствиям деяния с менее значительными деяниями с точки зрения уголовного закона. В итоге одни и те же условия применяются к разным по тяжести преступлениям.
Во-вторых, на практике не удается определить баланс между пониманием предпринимательской деятельности и предпринимателя как физического лица. Сегодня с учетом всех разъяснений10 критерии, предусмотренные ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ, работают по следующей формуле: индивидуальный предприниматель и предпринимательская деятельность; член органа управления коммерческой организации и предпринимательская деятельность организации. В основном такой подход вызывает проблемы с юридическими лицами, так как орган управления коммерческой организации не всегда является реальным субъектом принятия бизнес-решений. Генеральный директор зачастую не осуществляет предпринимательскую деятельность. В ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ законодатель оговорился, что руководитель коммерческой организации не может быть заключен под стражу «в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности». Это означает, что предпринимательскую
8 Уголовный кодекс Российской Федерации № 63-ФЗ от 13.06.1996 (в ред. от 09.03.2022; с изм. и доп., вступ. в силу с 17.03.2022). Ст. 76.1. Ч. 2.
9 Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993; с изм., одобр. в ходе общерос. голосования 01.07.2020). Ст. 19, п. 1.
10 О внесении изменений в статьи 108 и 109 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации; пункт 5 часть 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 7 от 11.06.2020 «О внесении изменений в отдельные постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам» : федер. закон № 315-ФЗ от 02.08.2019.
деятельность осуществляет юридическое лицо, а не сам орган управления. Кроме того, трудовой кодекс РФ в гл. 43 называет руководителей организаций работниками. Особенно ярко проблема встает в связи с широким толкованием Верховным Судом РФ субъектной области применения запрета заключения под стражу, так как высшая судебная инстанция включила в этот ряд не только руководителей юридических лиц, но и рядовых сотрудников, которые, очевидно, могут быть далеки от принятия решений по бизнесу11. А законодатель создает специальные условия именно для предпринимателей как влиятельной социальной группы. Реальный предприниматель зачастую не занимает официальные должности в органах управления коммерческой организации. В связи с этим возникают трудности на практике, связанные с некорректностью законодательного подхода в целом.
В-третьих, видятся не до конца логичными рамки субъектного состава, установленные в ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ. Данная норма прямо относится только к индивидуальным предпринимателям и руководителям коммерческих организаций. Согласно расширительному толкованию ВС РФ иные лица могут претендовать на применение в отношении их данного положения только в случае соучастия. С учетом основной идеи законодателя - устранить давление на бизнес - непонятно, почему сюда не включены учредители и акционеры коммерческих организаций. Очевидно, что они куда большее значение имеют для бизнеса, чем генеральные директоры, которых довольно часто назначают фиктивно. Здесь мы сталкиваемся с ситуацией, когда основных бенефициаров можно заключить под стражу, а сотрудников их компаний нет, хотя от бенефициаров на самом деле зависит развитие бизнеса, его финансирование.
В-четвертых, подбор составов преступлений, приведенный в ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ для применения запрета заключения под стражу, видится не совсем оправданным. Безусловно, большинство из них действительно могут являться следствием особенностей ведения предпринимательской деятельности, но ряд норм не отвечает данному критерию.
Например, ст. 172 УК РФ, касающаяся незаконной банковской деятельности. Если посмотреть комментарии к УК РФ, может сложиться впечатление, что здесь наказание предусматривается только за ведение особого рода предпринимательской деятельности без регистрации и (или) в отсутствие лицензии12. На самом деле, например, привлечение банком денежных средств физических лиц в отсутствие специального разрешения в жизни будет сводиться к выводу денежных средств из-под контроля банковской системы для снижения налоговых издержек и расходов на банковское об-служивание13.
Далее, ст. 172.2 УК РФ, которая по факту предусматривает ответственность за создание финансовых пирамид [3-5]. Помимо приведенных позиций ученых, сам законодатель так называет организацию деятельности по привлечению денежных средств и (или) иного имущества14. Идея данной нормы заключается в пресечении использования фи-
11 О практике применения судами законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности : постановление Пленума Верховного Суда РФ № 48 от 15.11.2016 (в ред. от 11.06.2020).
12 Бриллиантов А. В., Долженкова Г. Д., Жевлаков Э. Н. [и др.]. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации : в 2 т. (постатейный) /под ред. А. В. Бриллиантова. М., 2015. Т. 1. С. 449-450; Бриллиантов А. В., Галахова А. В., Давыдов В. А. [и др.]. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации : в 4 т. (постатейный) / отв. ред. В. М. Лебедев. М., 2017. Т. 2 : Особенная часть. Разделы VII-VIII. С. 205-206.
13 Приговор Тверского районного суда г. Москвы от 13 февраля 2020 г. по уголовному делу № 1-80/2020.
14 Пояснительная записка к проекту Федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» (законопроект № 881156-6). URL: https://sozd.duma.gov.ru
нансовой безграмотности населения для заработка денег. В связи с вышесказанным кажется странным, что законодатель включил в УПК РФ в перечень норм, применяемых в отношении предпринимательского сообщества, положение ст. 172.2 УК РФ.
К изъянам нормальной предпринимательской деятельности сложно также отнести ст. 173.1, 173.2, предусматривающие ответственность за незаконное создание юридических лиц-«однодневок». В тот же ряд можно поставить нормы, закрепляющие наказание за легализацию денежных средств, полученных преступным путем15. Такие составы преступлений возникают, как правило, в результате организованной преступной деятельности, а не являются следствием принятия неосторожных решений в рамках предпринимательской деятельности.
Следующей причиной критики рассматриваемой нормы является недопустимость попыток оправдания предпринимателей из-за важности их деятельности для сохранения рабочих мест и стабильности экономики, ведь их деятельность не менее общественно опасна, чем деятельность остальных мошенников или представителей общеуголовной преступности [6]. Тяжесть совершенного деяния определяется не свойствами и деятельностью личности, а характером общественно опасных последствий, которые нарушают интересы граждан и государства. Большинство экономических преступлений, перечисленных в ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ, влекут очень опасные последствия. Как уже было упомянуто выше, многие из них никак не могут являться следствием нормальной предпринимательской деятельности.
Исходя из проведенного анализа запрета заключения под стражу, можно заключить, что он не отражает цели, которые поставлены перед институтом уголовно-процессуального права «меры принуждения».
Таким образом, специальные гарантии, предоставленные членам предпринимательского сообщества ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ, концептуально не обоснованы, так как реализация данной нормы приводит к коллизиям, субъектный состав подвергается критике, также неправильным выглядит юридико-техническое содержание этой нормы. Нынешний порядок избрания меры пресечения в виде заключения под стражу приравнял преступления средней тяжести к тяжким преступлениям.
Список литературы
1. Александров А. С. Пишем отдельный УК для предпринимателей? // Уголовное судопроизводство. 2012. № 4. С. 22-30.
2. Головко Л. В. Два альтернативных направления уголовной политики по делам об экономических и финансовых преступлениях: Crime Control и Doing Business // Закон. 2015. № 8. URL: semanticscholar.org
3. Аснис А. Я. Некоторые проблемы уголовной ответственности за организацию финансовых пирамид // Адвокат. 2016. № 11. С. 21-29.
4. Гладких В. И. Проблемы уголовно-правового регулирования предпринимательской деятельности // Безопасность бизнеса. 2017. № 3. С. 42-47.
5. Савенков А. Н. Уголовная политика и устойчивость кредитно-финансовой системы // Журнал российского права. 2016. № 9. С. 78-91.
6. Верховенство права и проблемы его обеспечения в правоприменительной практике : междунар. монография / авт. кол. : Е. В. Новикова [и др.]. 2-е изд., перераб. М. : Статут, 2010. 606 с.
15 Уголовный кодекс Российской Федерации № 63-ФЗ от 13.06.1996 (в ред. от 09.03.2022; с изм. и доп., вступ. в силу с 17.03.2022). Ст. 174, 174.1.
Информация об авторе
Гнедь Анастасия Дмитриевна, помощник прокурора, Московская прокуратура по надзору за исполнением законов на воздушном и водном транспорте Московской межрегиональной транспортной прокуратуры.
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
