CC BY
18
Особенности правового регулирования трансграничной несостоятельности физических лиц в странах ЕС
Долгих Дмитрий Олегович,
студент очного юридического факультета, Российский государственный университет правосудия E-mail: ddolgihh@gmail.com
Статья посвящена анализу правового регулирования трансграничной несостоятельности физических лиц в государствах-членах Европейского Союза. В сфере правового регулирования несостоятельности возникают серьезные трудности, когда появляется иностранный элемент. В такой ситуации, важнейшим вопросом является разрешение коллизий между правовыми системами, когда дело о банкротстве связано с разными пра-вопорядками, по вопросам юрисдикции, выбора права, признания и исполнения судебных или арбитражных решений. В последние десятилетия были разработаны ряд инициатив, как на национальном, так и на региональном уровнях по решению проблем, связанных с трансграничной несостоятельностью. Они возникают в силу сложности того факта, что такие дела содержат иностранный элемент (т.е. дело о несостоятельности не может быть четко привязано к конкретной стране и ее правовой системе). Различные элементы трансграничных отношений, расположенные в разных местах (государствах), означают, что дело о несостоятельности может быть открыто более чем в одной стране. Законодательство о несостоятельности является своего рода «метазаконом» (отменяющим договорные, имущественные и другие юридические права, существующие вне несостоятельности). В деле о несостоятельности часто участвуют различные группы заинтересованных лиц различной природы с потенциально противоречивыми интересами. Когда это происходит на многонациональном уровне, результатом, безусловно, может стать «юрисдикционный кошмар».
Ключевые слова: трансграничное банкротство физических лиц, ЕС, COMI, domicile, habitual residence.
см
CD
Для изучения и понимания проблемы юрисдикции персональных банкротств, необходимо проанализировать роль центра основных интересов должника (COMI) с точки зрения его применения по отношению к персональным банкротствам.
В соответствии со ст. 3(1) Регламента 2015/848 (далее - Регламент), «Суды государства-члена ЕС, на территории которого располагается центр основных интересов должника, обладают юрисдикцией в отношении открытия процедуры банкротства («основной процедуры банкротства»)». Положение данной статьи играет ключевую роль, потому что первичный вопрос, который необходимо решать в любом деле о трансграничной несостоятельности, - это именно вопрос юрисдикции. С целью определения юрисдикции, государства исследуют определенные связующие факторы, позволяющие установить наиболее тесную связь между самим делом о трансграничной несостоятельности и государством, которое будет обладать юрисдикцией в отношении такого дела [1]. К таким факторам, как правило, относятся: постоянное место жительства (domicile), обычное место нахождение (место жительства) (habitual residence), место регистрации (seat of incorporation) и др [2].
Согласно ст. 3(1) Регламента, в качестве соответствующего критерия при установлении COMI лиц, осуществляющих самостоятельную предпринимательскую или профессиональную деятельность, выступает место осуществления экономической деятельности гражданина [1]. Такой выбор согласуется с тем фактом, что некоторые страны считают возможным возбуждение производства по делу о трансграничной несостоятельности в отношении индивидуальных предпринимателей, самозанятых и лиц, осуществляющих профессиональную деятельность, независимо от того, связана ли их несостоятельность с их коммерческой или профессиональной деятельностью или с их частной жизнью. Кроме того, такой выбор связан и с тем, что он не противоречит идее о том, что третьи стороны должны иметь возможность установить COMI. В связи с этим, необходимо рассмотреть решение по делу, вынесенное Федеральным судом Германии [3].
Должник, который проживал в Швеции и имел там юридическую контору, получал свой основной доход от деятельности в качестве председателя двух компаний, которые контролировались и управлялись из Пирны в Саксонии (Германия). Суд постановил, что, согласно установленной доктрине, COMI самозанятых лиц, предпринимателей и других специалистов находится по месту
осуществления их коммерческой деятельности. В данном конкретном случае COMI должника находился в Германии, поскольку он получал свой основной доход, исполняя обязанности председателя двух компаний, управление которыми осуществлялось из Пирны. Местонахождение его юридической конторы в Швеции не имело значения, поскольку не было никаких указаний на то, что он вел оттуда какую-либо экономическую деятельность.
Изучим другое дело, рассмотренное Федеральным судом Германии [4]. Должник был нотариусом в Мюнхене. Через несколько дней после того, как он был отстранен от должности нотариуса, кредитор подал заявление об открытии в отношении него производства по делу о несостоятельности в суд первой инстанции Мюнхена, который открыл предварительное производство по делу о несостоятельности. Должник подал апелляцию, утверждая, что суд не обладает юрисдикцией, поскольку он переехал в Лондон. Суд первой инстанции отклонил его апелляцию, поэтому он обратился в Федеральный суд Германии, который также отклонил его заявление. Федеральный суд постановил, что суд Мюнхена обладает юрисдикцией для возбуждения основного производства по делу о несостоятельности в отношении должника в соответствии со ст. 3(1) Регламента 1346. Суд заявил, что в случае с лицами, осуществляющими профессиональную деятельность, COMI находится по месту их деятельности и что тот факт, что должник приступил к работе в Лондоне после заявления об открытии производства по делу о несостоятельности, не имеет значения. Данное решение полностью согласуется с положением ст. 3(1) Регламента в связи с положением о том, что «центром основных интересов гражданина будет подразумеваться место осуществления экономической деятельности гражданина... если место осуществления экономической деятельности гражданина не было перенесено в другое государство-член ЕС в течение периода, равного 3 месяцам, до подачи заявления об открытии процедуры банкротства».
Статья 3(1) Регламента устанавливает, что связующий фактор «основного места деятельности» действует при отсутствии доказательств обратного (то есть существует презумпция). Однако по мнению ряда ученых, если один и тот же должник осуществлял свою деятельность во множестве разных мест, основное место его деятельности носит решающий характер [5].
Согласно ст. 3(1) место обычного проживания физического лица (место жительства гражданина) рассматривается как ключевой фактор при определении COMI физических лиц, не осуществляющих независимую предпринимательскую или профессиональную деятельность. Некоторые национальные законы устанавливают, что в отношении физических лиц, даже не занимающихся предпринимательской или профессиональной деятельностью, может быть начата процедура несостоятельности. Это так называемые потребители с чрезмерной задолженностью. Эти люди ведут частную жизнь,
в связи с этим трудно установить возможность их банкротства, а также - в ряде случаев - и их обычное место проживания. По этой причине в докладе Виргоса-Шмита упоминается «домициль» (постоянное место жительства), даже без его определения [6], а судебные органы в качестве альтернативы называют «обычный домициль» или обычное место жительства [7]. При этом, Регламент сделал выбор в пользу критерия обычного места жительства. Этот вариант представляется разумным, поскольку часто отмечалось, что понятие домициля определяется разными государствами по-разному, в то время как понятие места жительства является более фактическим и, как таковое, более подходящим для использования. Более того, выбор критерия обычного места проживания соответствует более поздним тенденциям, возникающим на европейском уровне.
Суды, применяющие критерий обычного места жительства на момент действия Регламента 1346, выносили следующие решения. Рассмотрим, например, дело Mme Y [8]. Немецкий должник, работающий в ином государстве-члене, не во Франции, пытался открыть производство по делу о несостоятельности во Франции в Эльзас-Мозеле. Апелляционный суд города Кольмар постановил, что в принципе сам факт работы должника в другом государстве-члене не препятствует тому, чтобы его COMI находился во Франции, при условии, что наличие COMI во Франции может быть установлено третьими лицами. Однако в данном конкретном случае апелляционный суд отметил, что должник не представил достаточных доказательств, подтверждающих его реальное намерение создать центр основных интересов во Франции в долгосрочной перспективе, и в связи с этим апелляционный суд счел, что счета должника за коммунальные услуги (газ, электричество и телефон), которые свидетельствуют лишь об очень ограниченном присутствии во Франции, не являются достаточными доказательствами для установления COMI должника-физического лица во Франции. Поэтому суд отказался от своей юрисдикции.
Ст. 3(1) гласит, что связующий фактор «место обычного проживания физического лица (место жительства гражданина)» действует при отсутствии доказательств обратного. В параграфе 30 Преамбулы указываются возможные основания опровержения презумпции нахождения COMI в обычном месте проживания физического лица: «если, например, основная часть имущества должника расположена за пределами государства-члена ЕС, в котором расположен его адрес места проживания, или если будет установлено, что основной причиной для переезда явилось получение возможности инициировать процедуру банкротства в новой юрисдикции, при условии, что такое изменение места открытия процедуры банкротства существенно нарушит интересы кредиторов, чьи отношения с должником возникли до переезда на другое место».
5 -о
сз ж
■с
Первая причина для опровержения кажется очевидной, поскольку для кредиторов гораздо удобнее открыть основное производство там, где находится большая часть активов должника. Тем не менее, эту часть параграфа 30 следует рассматривать через призму определения COMI, которое требует, как уже неоднократно подчеркивалось, чтобы место открытия основного производства могло быть установлено третьими лицами (ст. 3(1)). Это означает, что фраза «если основная часть имущества должника расположена за пределами государства-члена ЕС, в котором расположен его адрес места проживания» должна быть истолкована как устанавливающая оговорку, что это место может быть установлено третьими лицами.
Вторая причина для опровержения, безусловно, более соответствует целям Регламента. Эта часть параграфа 30 соответствует определению COMI и параграфу 5, устанавливающему, что «для надлежащего функционирования внутреннего рынка необходимо избежать возможности возникновения побуждающих мотивов для перевода активов или места судебного разбирательства из одного государства-члена ЕС в другое для получения более благоприятного правового положения в ущерб главному органу кредиторов (forum shopping)»; и подтверждает позицию Эйденмюллера, который проводит различие между нейтральным «forum shopping» и «forum shopping», который снижает стоимость активов должника или приносит выгоду должнику за счет его кредиторов или одним кредиторам за счет других [9].
Важным является положение Ст. 3(1), которое гласит: «будет применяться только в том случае, если место жительства гражданина не было перенесено в другое государство-член ЕС в течение периода, равного 6 месяцам, до подачи заявления об открытии процедуры банкротства». Это положение напрямую связано с предотвращением использования концепции «forum shopping».
Параграф 9 Преамбулы Регламента ЕС 2015/848 (далее - Регламент) допускает максимально широкое толкование субъектной сферы применения, гарантируя, что Регламент применяется как к физическим, так и к юридическим лицам, а также как к торговым компаниям, так и к индивидуальным хозяйствам. Однако реализация этого широкого толкования зависит от соответствия национальных процедур банкротства, перечисленных в Приложении А Регламента, такой сфере применения. Есть две проблемы, которые необходимо учитывать при анализе того, почему Регламент не имеет такой всеобъемлющей субъектной сферы, как можно было бы предположить, исходя из текста параграфа 9.
Во-первых, не все процедуры банкротства указаны в Приложении А, а если они не указаны в При— ложении А, то заинтересованные должники по та-S2 ким процедурам не подпадают под действие РеЯ гламента (к данному выводу пришел Суд ЕС в деле ° Ulf Kazimierz Radziejewski v Kronofogdemyndigheten 1 i Stockholm) [10]. Однако в государствах-членах ЕС
существует широкий спектр банкротных процедур, которые касаются различных ситуаций, в частности, различные процедуры банкротства используются в отношении физических и юридических лиц, а также в отношении предпринимателей и потребителей (то есть физических лиц, не занимающихся коммерческой деятельностью и не являющихся предпринимателями). Некоторые государства-члены вообще не имеют процедур банкротства в отношении физических лиц. В других странах существуют комплексные персональные процедуры банкротства, которые распространяются на самозанятых, индивидуальных предпринимателей и потребителей. Третья группа имеет отдельную процедуру банкротства только для потребителей, а в отношении самозанятых и индивидуальных предпринимателей в таких государствах применяется процедура банкротства компаний. Последняя группа имеет отдельные процедуры банкротства для потребителей, самозанятых и индивидуальных предпринимателей [11 ]. Это разнообразие отражает различные правовые концепции, свойственные различным государствам-членам, некоторые из которых могут быть не лучшим образом реализованы в рамках системы Регламента. Например, хотя во Франции существует специальная процедура, касающаяся чрезмерной задолженности потребителей, французское правительство намеренно воздержалось от включения его в Приложение А [1].
Кроме того, сохраняются политические споры относительно того, где именно должны находиться границы субъектной сферы действия Регламента. В консультации Европейской Комиссии (далее -Комиссия) по реформе, 49% респондентов согласились с тем, что Регламент должен применяться к частным лицам, 34% не согласились, в то время как оставшиеся выступали за исключение из сферы применения только потребителей [11]. Кроме того, по смыслу разъяснения Комиссии, Регламент в его новой форме ориентирован на предпринимательскую деятельность и касается «модернизации правил ЕС о несостоятельности в целях содействия выживанию предприятий и предоставления предпринимателям второго шанса», «предоставления предпринимателям второго шанса на возобновление жизнеспособных предприятий и гарантирования занятости» и «необходимости создания более благоприятных условий для предпринимательской деятельности» [11].
Это далее отражено в параграфе 4 Преамбулы Регламента, который начинается словами: «Деятельность предприятий имеет все более возрастающую долю трансграничных последствий...». С учетом этих целей и сосредоточения внимания на субъектах предпринимательской деятельности, ограничение субъектной сферы применения Регламента исключительно лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность, может рассматриваться как возможное. Вместе с тем следует еще раз подчеркнуть, что основное внимание в Регламенте уделяется гибкости и уважительному отношению к системам государств-членов ЕС.
Некоторые европейские системы ориентированы на деловые круги, в то время как другие имеют более широкую сферу охвата, и Регламент позволяет каждому государству привносить в европейскую систему выбранные ими субъектные рамки. Например, в бельгийском законодательстве проводится различие между предпринимателями и потребителями, но конкретные процедуры банкротства в отношении потребителей (процедура коллективного списания долгов) все же перечислены в Приложении А [1]. В принципе, хотя открытие процедур банкротства в отношении потребителей на практике происходит гораздо реже, нежели чем в отношении компаний, индивидуальных предпринимателей и самозанятых, в случае открытия таких процедур потребители несут такую же ответственность, как и другие субъекты. Таким образом, можно привести веские аргументы в пользу того, что Регламент должен обеспечивать включение потребителей в его субъектную сферу применения. Однако однозначное включение потребителей в перечень субъектов, на которых распространяется действие Регламента, противоречило бы идее, лежащей в его основе - идее сохранения многообразия подходов, характерных для банкротного законодательства государств-членов.
К числу других вопросов субъектной сферы применения Регламента относятся: положение государственных органов, которые часто имеют свои собственные нормативные акты, положение корпоративных групп, в связи с которым возникает ряд особых вопросов, и исключения, изложенные в статье 1(2) Регламента: некоторые страховые организации, кредитные учреждения, инвестиционные фирмы и другие фирмы, учреждения и предприятия в той мере, в какой они подпадают под действие Директивы Европейского парламента и Совета Европейского Союза 2001/24/ЕС от 4 апреля 2001 г. О реорганизации и прекращении деятельности кредитных организаций, а также предприятия коллективного инвестирования.
Актуальность вопроса субъектной сферы применения Регламента для практиков может быть ограниченной: споры о материальных рамках, безусловно, породили больше прецедентного права. Поскольку в статье 7(2)(а) Регламента предусматривается, что законодательство государства, в котором было открыто производство, определяет, против каких должников может быть инициирована процедура банкротства, специалисты-практики в этих государствах могут просто обратиться к своему собственному законодательству для правильного решения вопроса субъектной сферы применения Регламента. Однако практикующим специалистам, возможно, придется уделить более пристальное внимание данному вопросу, если рассматриваемое дело касается признания иностранного производства по делу о несостоятельности в соответствии с Главой II Регламента. Хотя Франция, как отмечалось выше, не включила производство по делу о несостоятельности потребителей в Приложение А, французские суды, тем
не менее, должны признавать производства по делам о несостоятельности потребителей, которые открыты в Германии, поскольку Германия включила такое производство в Приложение А. Поэтому практикующие специалисты должны помнить о различиях в национальных субъектных сферах и не должны исходить из того, что практика в их собственной стране идентична практике в других государствах-членах ЕС.
В последние годы значительно возросло количество производств по делам о несостоятельности в отношении физических лиц (при этом численность процедур банкротства в отношении юридических лиц остается на прежнем уровне) [11]. На данный момент только три государства - члена ЕС (Болгария, Венгрия и Румыния) напрямую не занимаются вопросами несостоятельности физических лиц [1 ]. Однако даже в этих государствах-членах физические лица, которые считаются предпринимателями, подпадают под действие общих процедур законодательства о несостоятельности, применимых к юридическим лицам [1 ]. Такова была позиция национальных систем банкротного законодательства по умолчанию до последних двух десятилетий: предприниматели привлекались к участию в процедурах банкротства (либо таким же образом, как компании, либо в рамках специально предусмотренного в их отношении производства), в то время как лица, не являющиеся предпринимателями - нет. Это различие традиционно основывалось на идее о том, что только предприниматели подвержены «пассивной» чрезмерной задолженности, то есть обанкротившийся предприниматель с большей вероятностью стал жертвой неудачного стечения обстоятельств, от него не зависящих, в то время как потребитель, скорее всего, обанкротился из-за своей собственной расточительности [12]. Даже в Великобритании (ныне не являющейся государством-членом ЕС), где в отношении потребителей инициирование процедуры банкротства было законодательно разрешено на сравнительно ранней стадии, встречалось подобное различие между предпринимателями и потребителями. В девятнадцатом веке во время дебатов, касающихся либерализации законодательства, сторонники этого различия утверждали, что потребитель «почти обязательно понес свои долги из-за собственной легкомысленности и расточительности» [12].
Эта критическая точка зрения зачастую связывалась с часто упоминаемым принципом права pacta sunt servanda. Этот принцип устанавливает важность соблюдения контрактов, что явно сопряжено с риском при любой коллективной процедуре несостоятельности, в ходе которой индивидуальные иски, возникающие из нарушения договоров, обычно отклоняются. Сохраняющаяся сила этого принципа, по-видимому, до недавнего времени препятствовала распространению процедур банкротства на потребителей. Министр юстиции Нидерландов представил голландскую реформу банкротства потребителей, заявив, что «отправной точкой в нашей правовой системе является то, что должник
5 -о
сз ж
■с
должен выполнять свои обязательства. Настоящая законодательная инициатива не призвана предоставить легкое решение проблем людям, которые ведут разгульный образ жизни и безответственно нагромождают один долг на другой» [12]. По всей видимости, с конца 1980-х годов произошел сдвиг, вызванный ростом личной чрезмерной задолженности вследствие наступления усугубившего ситуацию экономического кризиса. Поскольку все большее число отдельных лиц, не являющихся участниками торговли, оказались неспособными расплатиться со своими кредиторами по независящим от них обстоятельствам, беспокойство из-за последствий разрешения инициирования процедур банкротства в отношении обычных физических лиц переросло в потребность предоставления такого разрешения. Тем не менее, различные системы банкротства физических лиц характеризуются разной степенью снисхождения: в Англии период освобождения от ответственности составляет всего один год, а в Германии - шесть лет, что также зависит от наличия доказательств «хорошего поведения» в течение этих шести лет [1 ].
Однако это относительно недавняя тенденция, что означает, что многие из этих процедур не включены в Приложение А, даже если они соответствуют критериям статьи 1(1) Регламента. Если процедуры не включены в Приложение А, то они не подпадают под действие Регламента [10], таким образом, расширение субъектной сферы в национальных правовых системах не привело к равному расширению субъектной сферы в отношении Регламента.
«Всеобъемлющие» системы несостоятельности, то есть системы, в которых не проводится различий между юридическими и физическими лицами, по крайней мере, как указано в Приложении А, существуют в Германии [13], Эстонии [14], Португалии [15], Испании [16], Словении [17] и Словакии [18]. Некоторые из этих систем содержат дополнительные положения на случай банкротства потребителей, но сама процедура банкротства остается единой. В Нидерландах [19], Финляндии и Швеции комплексные системы применяются только в отношении «окончательного» банкротства (без возможности оздоровления). Что касается реструктуризации, то в Нидерландах имеются конкретные процедуры, касающиеся физических лиц (проводящие различие между предпринимателями и другими физическими лицами), в то время как в Финляндии и Швеции процедуры реструктуризации ограничиваются деятельностью компаний. В Латвии действует комплексная система в отношении «процедур правовой защиты», но существуют различные системы производства по делам о несостоятельности для физических и юридических лиц.
К тем системам в приложении А, в которых сохраняется четкое разграничение между процессуальны— ми действиями в отношении юридических и физиче-2 ских лиц, хотя и исключается какая-либо внутренняя Я дифференциация между предпринимателями, са-° мозанятыми и потребителями, относятся Ирландия ав и Кипр (к таким система также относится Великобри-
тания, перечень процедур банкротства которой все еще содержится в Приложении А, хотя Великобритания более не является государством-членом ЕС и на нее не распространяется действие Регламента).
Таким образом, остается большое количество систем, в которых существенное значение имеет либо понятие «предприниматель», либо понятие «потребитель». Они функционируют двумя возможными способами: производство, касающееся предпринимателей, может быть включено в производство, касающееся юридических лиц, при этом все лица, не являющиеся предпринимателями, исключаются, или может существовать исключительная процедура банкротства потребителей, изолированная от общей процедуры несостоятельности, которая касается юридических лиц и предпринимателей. Также могут существовать специальные процедуры для предпринимателей, отличные от процедур, доступных для юридических лиц и потребителей, а также несколько систем, в которых понятие «предприниматель» отличается от понятия «самозанятое лицо».
Литература
1. External Evaluation of Regulation No. 1346/2000/ EC on Insolvency Proceedings. JUST/2011/JCIV/ PR/0049/A4. URL: https://www.mpi.lu/uploads/ media/evaluation_insolvency_en.pdf, p. 360. (дата обращения - 02 июня 2023)
2. Clarkson and Hill, The Conflict of Laws (Oxford: Oxford University Press, 2011), p. 33, and Krop-holler, Internationales Privatrecht-einschließlich der Grundbegriffe des Internationalen Zivilverfahrensrechts (Tübigen: Mohr-Siebeck, 2006), pp.136-8
3. BGH, 13.6.2006-IX ZA 8/06. URL: http://ju-ris.bundesgerichtshof.de/cgi-bin/rechtspre-chung/document.py? Gericht=bgh&Art=en&n-r=36858&pos=0&anz=1 (дата обращения -02 июня 2023)
4. BGH, 17.9.2009-IX ZB81/09. URL: https://ju-ris.bundesgerichtshof.de/cgi-bin/rechtspre-chung/document.py? Gericht=bgh&Art=en&Da-tum=2009-9-17&anz=50&pos=30 (дата обращения - 02 июня 2023)
5. Mankowski, 'Grenzüberschreitender Umzug', p. 368, and Wessels, Current Topics of International Insolvency Law (Deventer: Kluwer, 2004), p. 164
6. Virgos M, Schmidt E "Report on the Convention of Insolvency Proceedings", EC Council Document 6500/96, Brussels, 3 May 1996
7. Carstens, Dieinternationale Zuständigkei-timeuropäischen Insolvenzrecht (Cologne: Heymanns, 2005), pp. 57
8. Mme Y, Cour d'Appel de Colmar, 20.06.2006, R.G. No. 06-01576-[2006] EIRCR(A)
9. Eidenmüller in de la Feria and Vogenauer (eds.), Prohibition of Abuse of Law: A New General Principle of EU Law? (Oxford: Hart Publishing, 2011)
10. Дело N C-461/11 «Ulf Kazimierz Radziejewski v. Kronofogdemyndigheten i Stockholm» (2012)
См: http://curia.europa.eu. (дата обращения -05 июня 2023)
11. COMMISSION STAFF WORKING DOCUMENT. Revision of Regulation (EC) No 1346/2000 on insolvency proceedings. URL: http://insreg.mpi.lu/ Impact%20assessment.pdf (дата обращения -07 июня 2023)
12. Ramsey, 'Between Neo-Liberalism and the Social Market: Approchaes to Debt Adjustment and Consumer Insolvency in the EU', in European University Institute, working paper Law 2011/09, 'Consumer Bankruptcy in Europe', pp. 5, 13.
13. Статут о банкротстве Германии от 5 октября 1994 года. Режим доступа (на английском языке): https://www.gesetze-im-internet.de/eng-lisch_inso/englisch_inso.html (дата обращения -07 июня 2023)
14. Закон о банкротстве Эстонии от 01.01.2004 го-да.Режимдоступа(на английскомязыке):https:// www.riigiteataja.ee/en/eli/ee/511072014018/con-solide/current (дата обращения - 07 июня 2023)
15. Кодекс Португалии о несостоятельности и восстановлении компаний. Режим доступа (на португальском языке): https://dre.pt/dre/legislacao-consolidada/decreto-lei/2004-34529075 (дата обращения - 07 июня 2023)
16. Закон Испании о банкротстве от 01.09.2004. Режим доступа (на испанском языке): https:// noticias.juridicas.com/base_datos/Privado/l22-2003.t1.html#a1 (дата обращения - 07 июня 2023)
17. Закон Словении о финансовых операциях, производстве по делам о несостоятельности и о ликвидации от 15.01.2008. Режим доступа (на английском языке): https://www.justiz.nrw. de/WebPortal_en/projects/ieei/documents/public_ papers/slovenia_financial_operations.pdf (дата обращения - 07 июня 2023)
18. Закон о банкротстве и реструктуризации от 09.12.2004 года. Режим доступа (на словацком языке): https://www.zakonypreludi.sk/ zz/2005-7 (дата обращения - 07 июня 2023)
19. Закон о банкротстве Нидерландов. Режим доступа (на английском): http://www.dutchcivil-law.com/bankruptcyact.htm. (дата обращения -07 июня 2023)
FEATURES OF LEGAL REGULATION OF CROSS-BORDER INSOLVENCY OF INDIVIDUALS IN EU COUNTRIES
Dolgikh D.O.
Russian State University of Justice
The article is devoted to the analysis of the legal regulation of cross-border insolvency of individuals in the Member States of the European Union. In insolvency law, serious difficulties arise when a foreign element appears. In such a situation, the most important issue is the resolution of conflicts between legal systems, when a bankruptcy case is associated with different legal orders, on issues of jurisdiction, choice of law, recognition and enforcement of judicial or arbitral decisions. In recent decades, a number of initiatives have been developed, both at the national and regional levels, to address the problems associated with cross-border insolvency. They arise from the complexity of the fact that such cases contain a foreign element (i.e. an insolvency case cannot be clearly tied to a particular country
and its legal system). Different elements of a cross-border relationship located in different locations (states) mean that an insolvency case can be opened in more than one country. Insolvency law is a kind of "meta-law" (abolishing contractual, property and other legal rights that exist outside of insolvency). An insolvency case often involves different groups of stakeholders of different natures with potentially conflicting interests. When this happens at the multinational level, the result can certainly be a "jurisdictional nightmare".
Keywords: cross-border insolvency of individuals, EU, COMI, domicile, habitual residence.
References
1. External Evaluation of Regulation No. 1346/2000/EC on Insolvency Proceedings. JUST/2011/JCIV/PR/0049/A4. URL: https:// www.mpi.lu/uploads/media/evaluation_insolvency_en.pdf, p. 360. (accessed 02 June 2023)
2. Clarkson and Hill, The Conflict of Laws (Oxford: Oxford University Press, 2011), p. 33, and Kropholler, Internationales Priva-trecht-einschließlich der Grundbegriffe des Internationalen Zivilverfahrensrechts (Tübigen: Mohr-Siebeck, 2006), pp. 136-8
3. BGH, 13.6.2006-IX ZA 8/06. URL: http://juris.bundesgeri-chtshof.de/cgi-bin/rechtsprechung/document.py? Gericht=b-gh&Art=en&nr=36858&pos=0&anz=1 (accessed 02 June 2023)
4. BGH, 17.9.2009-IX ZB81/09. URL: https://juris.bundesgeri-chtshof.de/cgi-bin/rechtsprechung/document.py? Gericht=b-gh&Art=en&Datum=2009-9-17&anz=50&pos=30 (accessed 02 June 2023)
5. Mankowski, 'Grenzüberschreitender Umzug', p. 368, and Wessels, Current Topics of International Insolvency Law (Deventer: Kluwer, 2004), p. 164
6. Virgos M, Schmidt E "Report on the Convention of Insolvency Proceedings", EC Council Document 6500/96, Brussels, 3 May 1996
7. Carstens, Dieinternationale Zuständigkeitimeuropäischen Insolvenzrecht (Cologne: Heymanns, 2005), pp. 57
8. Mme Y, Cour d'Appel de Colmar, 06/20/2006, R.G. no. 06-01576-[2006] EIRCR(A)
9. Eidenmüller in de la Feria and Vogenauer (eds.), Prohibition of Abuse of Law: A New General Principle of EU Law? (Oxford: Hart Publishing, 2011)
10. Case no. C-461/11, Ulf Kazimierz Radziejewski v. Kronofogde-myndigheten i Stockholm (2012) See: http://curia.europa.eu. (Accessed 05 June 2023)
11. COMMISSION STAFF WORKING DOCUMENT. Revision of Regulation (EC) No 1346/2000 on insolvency proceedings. URL: http://insreg.mpi.lu/Impact%20assessment.pdf (Accessed 07 June 2023)
12. Ramsey, 'Between Neo-Liberalism and the Social Market: Ap-prochaes to Debt Adjustment and Consumer Insolvency in the EU', in European University Institute, working paper Law 2011/09, 'Consumer Bankruptcy in Europe', pp. 5, 13.
13. German Bankruptcy Statute of October 5, 1994. Access mode (in English): https://www.gesetze-im-internet.de/englisch_inso/ englisch_inso.html (Accessed 07 June 2023)
14. Estonian Bankruptcy Law of 01.01.2004. Access mode (in English): https://www.riigiteataja.ee/en/eli/ee/511072014018/con-solide/current (Accessed 07 June 2023)
15. Code of Portugal on the insolvency and recovery of companies. Mode of access (in Portuguese): https://dre.pt/dre/legislacao-consolidada/decreto-lei/2004-34529075 (Accessed 07 June 2023)
16. Law of Spain on bankruptcy of 09/01/2004. Mode of access (in Spanish): https://noticias.juridicas.com/base_datos/Privado/ l22-2003.t1.html#a1 (Accessed 07 June 2023)
17. Law of Slovenia on financial transactions, insolvency and liquidation proceedings of 15.01.2008. Access mode (in English): https://www.justiz.nrw.de/WebPortal_en/projects/ieei/docu-ments/public_papers/slovenia_financial_operations.pdf (Accessed 07 June 2023)
18. Law on bankruptcy and restructuring of 09.12.2004. Access mode (in Slovak): https://www.zakonypreludi.sk/zz/2005-7 (accessed 07 June 2023)
19. Bankruptcy Law of the Netherlands. Mode of access (in English): http://www.dutchcivillaw.com/bankruptcyact.htm. (Accessed 07 June 2023)
5 -a
C3 ж
<
