CC BY
58
ОСОБЕННОСТИ ОТОБРАЖЕНИЯ СПОРА В ОРДЕ В 1432 ГОДУ В ЛЕТОПИСЯХ (НА ПРИМЕРЕ НОВГОРОДСКОЙ ПЕРВОЙ И ВОЛОГОДСКО-ПЕРМСКОЙ ЛЕТОПИСЕЙ)
THE FEATURES OF DISPUTE DISPLAY IN HORDE IN 1432 IN CHRONICLES (BY THE EXAMPLE OF THE FIRST NOVGOROD AND VOLOGDA-PERM CHRONICLES)
Л.В. Пашкова L.V. Pashkova
Общерусский летописный свод, спор в Орде, ярлык, новгородские известия, интерпретация события, великое княжество Владимирское, феодальная война, общерусская ориентация, промосковская направленность, особенности повествования в летописях.
В статье подчеркнуто различие в подходах изображения спора в Орде в 1432 г. в летописях, современных данному событию. Обращено внимание на общерусскую направленность Новгородской первой летописи (Н1Л). Подчеркнута промосковская ориентация Воло-годско-Пермской летописи (ВП/1). Все это сказалось на особенностях их повествования. В работе показано, что для Н1Л был важнее всего результат противостояния для всей Русской земли. Автора же В ГШ интересовала, прежде всего, аргументация прав Василия II на великокняжеский престол. Рассмотрение этой темы позволяет понять оценку современниками одного из ключевых моментов феодальной войны. Обращение к летописям, написанным в данное время, дает возможность увидеть разные подходы летописцев в освещении одного события.
All-Russian chronicle, dispute in horde, label, Novgorod news, interpretation of events, Grand Duchy of Vladimir, feudal war, All-Russian orientation, Moscow orientation, features of narrative in chronicles.
This article presents different approaches of dispute display in the horde in 1432 in chronicles of that time. It pays attention to Ail-Russian orientation of the first Novgorod chronicle. It also emphasizes Moscow orientation of Vologda-Perm chronicle. All this affected the features of their narrative. The article shows that as for Novgorod chronicle, the most important thing described there was the result of the opposition for the entire Russian land. The author of the second chronicle was interested, first of all, in the reasoning of the rights of Vasily II for the throne. The study of the topic allows understanding the assessment of one of the most important moments of the feudal war by its contemporaries. The appeal to the chronicles, written at that time, makes it possible to see different approaches of chroniclers in the description of the same event.
При изучении спора в Орде между Василием II и Юрием Галицким в 1432 г. об ярлыке на великое княжество Владимирское особый интерес представляет вопрос о том, каковы особенности изображения этого события в летописях, современных ему. В данной работе будут рассмотрены Комиссионный список Новгородской первой летописи (Н1Л), созданный на основе общерусского свода, и Вологодско-Пермская летопись (ВПЛ); в которой отразилось московское летописание.
Необходимо проследить, как описывает летописец спор, поскольку в способе выражения мысли обнаруживаются точка зрения на предмет, взгляд на происшествие и его оценка. Нетрудно заметить, что новгородское известие достаточно лаконично, можно сказать, сдержанно в своем изложении. Под 6939 г. сообщается: «Того же лъта ходиша князи рустъи въ Рду: Юрьи Дмитриевич, Василии Васильевич» (ПСРЛ, 1950, с. 416). Далее под 6940 годом излагаются два разных известия: «Выидоша кня-
Л.В. ПАШКОВА. ОСОБЕННОСТИ ОТОБРАЖЕНИЯ СПОРА В ОРДЕ В 1432 ГОДУ В ЛЕТОПИСЯХ (НА ПРИМЕРЕ НОВГОРОДСКОЙ ПЕРВОЙ И ВОЛОГОДСКО-ПЕРМСКОЙ ЛЕТОПИСЕЙ)
зи рустии из Орды без великого княжениа» и: «Выидоша князи рустии из Орды; князь Василии Васильевич, Юрьи Дмитриевич; цесарь Махметь даше княжение великое князю Василию Васильевичю на всей Рускои земли» (ПСРЛ, 1950, с. 416).
Составитель, очевидно, не пытался осмыслить данный факт: здесь мы не увидим ни постановки вопроса, ни попытки интерпретации события, ни хотя бы каких-нибудь рассуждений по этому поводу. Автора, по-видимому, не привлекла драматичность сцены, разыгравшейся в ставке хана. Впрочем, это объяснимо двумя обстоятельствами. Во-первых, тем, что споры в Орде о великом княжестве Владимирском были явлением довольно обыкновенным. Во-вторых, рассматриваемое происшествие прямо не касалось Новгорода, потому и интерес к нему, казалось бы, не должен был быть велик с его стороны.
Однако A.A. Шахматов указал, что составитель Комиссионного списка руководствовался «общерусским летописным сводом, хотя и в новгородской его переделке 1448 года» [Шахматов, 1938, с. 164]. М.Д. Приселков, Я.С. Лурье также называли его общерусским [Приселков, 1996, с. 214; Лурье, 1994, с. 93].
Принимая изложенные точки зрения, можно предположить, что именно данным обстоятельством объясняется достаточно спокойное отношение составителей к одному из кульминационных моментов феодальной войны. В рассматриваемое время еще неясным оставался вопрос, какое именно княжество примет на себя роль собирателя Руси. Нельзя забывать и того обстоятельства, что князь Юрий тоже имел права на великокняжеский престол. Потому в данной ситуации был важнее всего результат, а не обстоятельства, к нему приведшие.
В столь напряженное время, каким оказался 1432 г., Н1Л стремилась в первую очередь зафиксировать события по горячим следам, не останавливаясь на подробностях, понимая, что в любой момент чаша весов может склониться в другую сторону. Необходимо учитывать, что Н1Л, отражающая общерусские интересы, не была за-
интересована в победе Василия II или Юрия Дмитриевича. Автор смотрел на это событие шире, не акцентируя внимание на самом ходе спора. Для него существенным представлялся вопрос о том, кто принял великокняжеский титул: ведь именно его носитель считался главой Руси.
Общерусская направленность летописи выразилась в самой терминологии сообщений. Сразу обращает на себя внимание выражение: «княжение великое на всей Рускои земли». Последние три слова являются определяющими, поскольку раскрывают тот взгляд, которым смотрел летописец на изучаемое событие. Великокняжеская власть над Русской землей - вот, что для него важнее всего, вот в чем заключается его главный интерес.
Отдельного внимания заслуживают два разных сообщения о результате спора, помещенные под одним годом в Н1Л. Лурье показал, что это обусловлено перипетиями феодальной войны, когда «занимать вполне однозначную позицию в династическом споре было неосторожно», чем «можно объяснить двойственность и противоречивость известий о споре в Орде...» [Лурье, 1994, с. 87].
Это говорит об известной гибкости взгляда летописца о том, насколько тщательно он стремился передать события, насколько было развито у него понимание постоянно меняющейся политической ситуации, в зависимости от которой он выстраивал свое изложение. Дублирование одинакового известия под одной датой показывает, как внимательно отслеживалось им все происходящее на Руси. Известное колебание в описании спора свидетельствует о том, что автор допускал различные варианты исхода спора.
Иная картина наблюдается при описании того же события в ВПЛ - источнике, в основе которого, по замечанию Лурье, лежит московская великокняжеская летопись 50-60-х гг. XV в. [Лурье, 1985, с. 132]. На примере этой летописи можно получить представление о том, какова была московская точка зрения на вопрос. Сразу бросается в глаза подробное и обстоятельное
<С
а
ч
с m
о
ь
к Щ
w m н о
Рч <
о ^ о о
О Й
Ei
W
н S о
Рч
W
0
1
к %
о
W V S
ь
1-4
<с п
W
с
S
X
н и
щ м
изложение того, как проходило противостояние князей в ставке хана за великое княжество Владимирское, что неудивительно, поскольку сочинителя интересовал не только результат, но и аргументация прав своего князя на высокий титул. Нетрудно почувствовать в самом ходе повествования попытку не столько изложить, сколько объяснить случившееся, стремление не столько показать, сколько растолковать, почему вышло именно так, а не иначе.
При этом не чувствуется связи между происходящим в Орде и политической ситуацией на Руси. Читатель, прежде всего, обратит внимание на событийную сторону дела, а не на общеисторический фон, не видно, чтобы результат спора имел какой-нибудь выход на ситуацию в Руси, что так явно проскальзывает в Н1Л в словах «княжение великое на всей Рускои земли». Отсутствие этого оборота в рассматриваемом источнике сужает масштабность происходящего, а подробное детальное представление правовых аргументов, выдвигаемых с обеих сторон, подчеркивает законность перехода великокняжеского престола в руки Василия II. То обстоятельство, что здесь не была прописана общерусская идея, очевидно, объясняется тем, что рассказчика, судя по всему, занимало не то, как результат спора скажется на общерусских делах, а аргументация в пользу Василия II. Это связано, возможно, с общей литературной тенденцией того времени, когда «в большом ряде сочинений, появившихся в России со второй половины XV в ... отражены представления об истинном правителе православного царства» [Михайлова, 2012, с. 297].
Тем интереснее следить за развитием мысли, за тем, как один и тот же факт рассматривался с противоположных точек зрения. Например, насколько разными оказались подходы к порядку престолонаследия: «...князь великии по отечьству и по дъдству искаше стола своего, князь же Юрьи лътописцы старыми, спискы и духовною отца своего великого князя Дмитрея» (ПСРЛ, 1959, с. 188). То же самое можно сказать и об остальных доводах, приводимых спорящими сторонами. Все это свидетельствует о том,
насколько тонко была развита мысль у московских летописцев, сумевших логически последовательно изложить ход дела, чего нельзя сказать о новгородском составителе, который смотрел на событие широко, не вдаваясь в исторические и юридические подробности.
Итак, различия в описании спора в Орде в рассмотренных источниках существенно, что связано с принципиальной разницей взглядов летописцев, различное историческое мировоззрение которых являлось «критерием отбора исторических фактов, их осмысления, оценки и превращается в систему принципиальных исторических ориентаций» [Андреев, 2012, с. 251].
Список сокращений
ПСРЛ - полное собрание русских летописей.
Библиографический список
1. Андреев А.Л. Мировоззренческая функция исторического самосознания и культура // Вестник КГПУ им. В.П. Астафьева. 2012. № 2 (20). С. 251-257.
2. Лурье Я.С. Летопись Вологодско-Пермская // Труды Отдела древнерусской литературы. Т. XXXIX. Л.: Наука, 1985. С. 119-120.
3. Лурье Я.С. Феодальная война в Москве и летописание первой половины XV в. // Труды Отдела древнерусской литературы. СПб., 1994. Т. XLVII. С. 82-94.
4. Михайлова Т.В. Образ истинного царя в повестях Смутного времени // Вестник КГПУ им. В.П. Астафьева. 2012. № 4 (22). С. 297-303.
5. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.; Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1950. 642 с.
6. Полное собрание русских летописей. М.; Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1959. Т. 26: Вологодско-Пермская летопись. 414 с.
7. Приселков М.Д. История русского летописания XI-XV вв. СПб.: Дмитрий Буланин, 1996. 325 с.
8. Шахматов A.A. Обозрение русских летописных сводов XIV-XVI вв. М.; Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1938. 371 с.
