CC BY
50
УДК 340 ББК 67.2
ОСОБЕННОСТИ НОРМАТИВНОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ В БОРЬБЕ ЖАНДАРМЕРИИ СИБИРСКОЙ ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГИ С КОРЫСТНОЙ
ПРЕСТУПНОСТЬЮ
ВЛАДИСЛАВ ЕВГЕНЬЕВИЧ САНИН,
помощник начальника учебного отдела Новосибирского военного института внутренних войск имени генерала армии И.К. Яковлева МВД России,
адъюнкт кафедры теории и истории государства и права Санкт-Петербургского военного института внутренних войск МВД России
E-mail: [email protected]
Научная специальность 12.00.01 — теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
Научный руководитель: кандидат юридических наук, профессор Н.Н. Миняйленко
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. В статье показана специфика правового регулирования деятельности чинов жандармского полицейского управления Сибирской железной дороги по борьбе с корыстный преступностью. Обозначены проблемы, препятствовавшие повышению эффективности борьбы чинов сибирской железнодорожной жандармерии с преступностью.
Ключевые слова: Российская империя, Отдельный корпус жандармов, жандармское полицейское управление, Сибирская железная дорога, правовое регулирование, корыстная преступность, кража.
Abstract. The article shows the specifics of the legal regulation of the activities of the gendarmerie ranks of the police department of the Siberian railway to combat mercenary crime. The problems that prevented the increase of efficiency of fight officials Siberian railway gendarmerie crime.
Keywords: Russian Empire, Special Corps of Gendarmes, gendarmerie police department, Siberian railroad, legal regulation, acquisitive crime, theft.
С началом активного строительства железных дорог в конце XIX — начале XX веков в Российской империи обозначилась тенденция к увеличению количества преступлений на территориях, обслуживаемых жандармскими полицейскими управлениями. Был зарегистрирован значительный рост количества имущественных преступлений [1, с. 35].
Среди причин криминального взрыва современники выделяли бедность, голодовки, эпидемии. В частности, Е.И. Тарновский установил прямую корреляцию роста преступности и цен на хлеб, в силу которой частота неурожайных лет прямо подрывала мораль, укрепляла в обществе порочные наклонности [2].
Причиной иного характера стала неустойчивая политическая обстановка в стране, возрастающее
количество антиправительственных партий и группировок, которые любыми (в том числе преступными) способами добывали деньги для своих организаций [3, с. 80].
Для чинов жандармского полицейского управления Сибирской железной дороги (СЖД) вопрос борьбы с корыстной преступностью стал наиболее актуальным с открытием регулярного движения по железной дороге. Начиная с 1897 года количество корыстных преступлений, неуклонно росло, достигнув пика в революционный 1906 год — 3 180 случаев [4, л. 8 об.-9 об.]. Среди корыстных преступлений львиную долю составляли кражи, в среднем 93% [5].
Основу правового регулирования правоприменительной деятельности жандармерии Сибирской
железной дороги в борьбе с преступностью составляли законы, разработанные в конце 1860-х — нач. 1880-х годов, среди которых были:
а) «Свод губернских учреждений» закреплявший, что «охранение внешнего порядка, благочиния и общественной безопасности в районе действия чинов жандармских полицейских управлений железных дорог возлагается на чинов сих управлении» [6];
б) Из «Устава Уголовного Судопроизводства» [7] на железнодорожную жандармерию в порядке судебно-следственных обязанностей распространялось действие ст. 250—258, определявших порядок производства дознаний общей полиции;
в) «Устав о предупреждении и пресечении преступлений» [8] занимал центральное место в правовой регламентации вопросов предотвращения и пресечения преступных деяний;
г) «Правила о порядке действий чинов Корпуса жандармов по исследованию преступлений» высочайше утвержденные 19 мая 1871 г., нормативно закрепили действия чинов жандармских полицейских управлений железных дорог в расследовании преступлений и проступков, совершенных в районе их действий [9].
д) «Общий устав Российских железных дорог», принятый в 1885 г. значительно расширил и детализировал круг обязанностей чинов жандармских управлений.
Нормы, регламентировавшие полномочия чинов железнодорожной жандармерии по борьбе с корыстной преступностью носили отсылочный общеполицейский характер и не учитывали специфику функционирования железнодорожного транспорта.
Существовало ряд факторов дополнительно усложнявших чинам жандармского полицейского управления СЖД борьбу с корыстной преступностью. О них в 1897 году докладывал начальнику штаба корпуса начальник жандармского управления.
Во-первых, речь шла о традициях отдельных категорий граждан, проживающих на территории сибирских губерний. Некоторые ссыльнопоселенцы сделали кражи и грабежи своим основным промыслом. Со станции Каинск, например, ежедневно группы людей отправлялись по линии дороги в обе
стороны, «занимаясь преимущественно производством краж в поездах» [10, л. 341]. Криминальная обстановка осложнялась жителями возникших в период постройки дороги городков «по преимуществу с пришлым, крайне беспокойным и дурной нравственности народонаселением» [10, л. 340 об.].
Во-вторых, местность, по которой проходила дорога, в ряде случаев была крайне неблагоприятна для надзора, отчего «в бесконечной тайге, окружающей по обе стороны дорогу грабежи и убийства на линии представляются обыкновенным явлением» [10, л. 340 об.].
В-третьих, в условиях немногочисленности жандармерии служащие железных дорог не стали им надежными помощниками в борьбе с преступностью, а нередко преступления совершались с непосредственным участием рабочих и служащих дороги.
Деятельность чинов управления по противодействию корыстной преступности была насыщенной и разноплановой. Обеспечение имущественной безопасности граждан, пользующихся услугами железнодорожного транспорта, было важным направлением деятельности железнодорожной жандармерии.
Главной фигурой в этой работе выступал унтер-офицер жандармского железнодорожного отделения. Он должен был досконально знать свой участок, особенно места, требующие особого внимания полиции (ночлежные места, питейные заведения, мелкие лавочки, кассы ссуд...), иметь сведения обо всех служащих и агентах дороги или лицах, каким-либо образом связанных с ней (буфетчики, подрядчики, книготорговцы, разносчики и т.п.). Унтер-офицер обязан был неотлучно находиться при той станции, которая назначена ему местожительством. Кроме того, не менее двух раз в месяц он пешком должен был обходить свой участок, внимательно осматривая полотно железной дороги и всякого рода сооружения (колодцы, канавы, мосты, трубы...) на предмет их исправности.
Действия унтер-офицера при обнаружении деяния, содержащего признаки преступления, регламентировались статьями 250—258 «Устава уголовного судопроизводства» и статьями 11—19 «Правил о порядке действий чинов Корпуса жандармов по исследованию преступлений». Порядок его дей-
ствий зависел от ряда обстоятельств, а именно, от вида преступления, от возможности судебного следователя или прокурора немедленно приступить к расследованию, от очевидности или неочевидности признаков преступления.
При возникновении затруднений у нижних чинов с оформлением процессуальных документов начальник управления циркулярными предписаниями оперативно разъяснял установленный порядок. Например, 29 марта 1899 года в отделения поступило указание начальника жандармского управления СЖД «О правильном составлении унтер-офицерами протоколов по 23, 26 и 162 ст. общего Устава Российских железных дорог», 6 ноября 1904 года «О разборчивом писании всех бумаг, согласно правил и положения о письмоводстве», 15 сентября 1907 «Указания жандармам по поводу составления ими протоколов о случаях увечья и повреждения здоровья» [11, л. 236], 12 марта 1908 г. «О подписях свидетелей на протоколах». Подобные инструкции позволяли обеспечивать достаточный профессиональных уровень нижних чинов по оформлению процессуальных документов при производстве дознаний.
На практике случались ситуации, когда мировые суды и жандармы по-разному трактовали отдельные положения судопроизводства. Так было в 1901 году, когда пререкания начальника жандармского полицейского управления СЖД и мирового судьи о порядке направления жандармами протоколов о происшествиях и проступках пришлось разрешать Томскому окружному суду. Судом было установлено, что во всех случаях неправильных действиях со стороны чинов жандармского полицейского управления железных дорог мировые судьи не должны входить с ними в переписку. Мировой судья получив дознание или протокол полиции и не находя законных оснований поручить полиции собрать дополнительные сведения по подсудному ему делу, или прекращает его или направляет сообщение прокурору или его товарищу в порядке статьи 309 «Устава уголовного судопроизводства» [11, л. 25, 25 об.].
Предметом особой тревоги руководства Сибирской железной дороги и жандармского управления всегда были случаи хищения перевозимых грузов и имущества дороги, доля которых составляла от
40% (1897 г.) [12, л. 219-222.] и до 53% (1906 г.) [4, л. 8 об.-9 об.].
Управлением железной дороги предпринимались меры к совершенствованию охраны перевозимых грузов: увеличивались кондукторские бригады и количество станционных сторожей, совершенствовалось устройство оград и крытых помещений для грузов, улучшалось освещение товарных дворов. Несмотря на эти меры, количество краж не уменьшалось, что объяснялось, с одной стороны, увеличением грузооборота дороги, с другой, - «прогрессом в самих способах хищения, измышляемых железнодорожными ворами» [13, л. 303 об.]. Нередко злоумышленники прибегали к крайне опасным способам, могущим повлечь человеческие жертвы и большой экономический ущерб. Речь идет умышленной порчи пути и вооруженных нападениях на поезда с целью грабежа и кражи. В этой связи в 1900 году принимается решение о вооружении служащих Сибирской железной дороги огнестрельным оружием [14].
Резонансное преступление на СЖД произошло 4 августа 1902 года. В результате порчи пути на 1730 версте на перегоне Тяжин-Ключевская сошел с рельсов товарный поезд .№ 22, погибли 2 человека, 4 были ранены. Очевидцем последствий крушения стал командир корпуса жандармов князь П.Д. Свя-тополк — Мирский [15, л. 1.]. О ситуации с преступностью на Сибирской железной дороге он доложил лично Николаю II. Уже 16 сентября 1902 года министр путей сообщения обратился к министру внутренних дел с просьбой об усилении полицейского надзора в полосе, прилегающей к Сибирской железной дороге.
В отдельные годы хищения на Сибирской железной дороге приобретали угрожающие размеры. Так было в период революционных событий 1905—1907 годов. Начальник жандармского полицейского управления СЖД полковник В.Н. Деболи в 1906 году отмечал в циркуляре — «в последнее время участились случаи убийств, грабежей и краж товаров из вагонов и железнодорожного имущества» [11, л. 184 об.].
В этих условиях комитет Сибирской железной дороги и руководство жандармерии предпринимает чрезвычайные меры по стабилизации ситуации с преступностью. Начальники жандармских отделе-
ний получили указание о подготовке операции по одновременному проведению повальных обысков в поселках вблизи больших станций. Цель — выявление беспаспортных, бродяг, беглых, воров, грабителей, изъятие краденого имущества и незаконно хранящегося оружия. Проведение операции планировалось проводить с привлечением большого числа полицейских и войск, находящихся на охране дороги.
Начальник управления в секретном циркуляре дал подробные указания по мерам скрытности и способам производства обысков. Например, полиция и войска не должны были знать о цели вызова до последнего момента, обыски в поселке планировалось начинать с двух сторон, предварительно разбив его на участки, за каждыми 2—3 избами закреплялся воинский караул с целью не выпускать никого из них. Затем требовалось тщательно обыскивать каждую избу, включая нежилые помещения. При всей масштабности обысков начальник управления требовал от подчиненных соблюдения процессуальных правил: составления протоколов с описью изъятого, подписи понятых, присутствия местного полицейского чина.
Подобные масштабные мероприятия скорее были исключением, чем правилом. В большинстве случаев решения принимались непосредственно начальником отделения, который своими указаниями организовывал и координировал работу подчиненных унтер-офицеров. Примеры успешной борьбы с хищениями на транспорте свидетельствовали о высоком профессионализме руководителей отдельных жандармских подразделений. Так, приказом № 140 по ОКЖ от 5 июля 1907 года начальникам Омского и Курганского отделениям ротмистрам Трескину и Заглухинскому объявлена благодарность «за выдающуюся розыскную деятельность и арест шайки преступников, предотвративший причинение казне громадных убытков» [16, л. 311 об.]. Своими активными действиями офицеры разоблачили хорошо организованную преступную группу, которая по подложным документам намеревались похитить 20 вагонов с маслом. Командир корпуса замечал в приказе, что для организации агентурного наблюдения за преступниками требовались финансовые затраты, но «за отсутствием каких-либо ассигнований от дороги ведение этого дела пришлось
организовать за свои средства..» [16, л. 311.]. Эта фраза обнажала две серьезные проблемы, которые существенно осложняли работу железнодорожных жандармов.
Во-первых, это отсутствие средств на отдельные перспективные проекты развития жандармерии железных дорог. Достаточно отметить, что отсутствие финансирования не позволило создать в структуре жандармских полицейских управлений таких необходимых подразделений, как железнодорожная сыскная полиция и конно-жандармская стража [17, с. 55—58].
Во-вторых, формализм и бюрократическое отношение чиновников к вопросам взаимодействия нередко не позволяли жандармам эффективно решать задачи розыска и задержания преступников.
Вместе с тем, обстановка диктовала необходимость тесного сотрудничества жандармерии с работниками Сибирской железной дороги. С целью недопущения межведомственных разногласий начальник СЖД 7 марта 1908 года издал приказ № 113 «Об обязанностях агентов дороги по отношению чинов железнодорожной жандармской полиции», где потребовал от подчиненных безусловного содействия жандармам в исполнении «лежащих на сих чинах обязанностей» [18, л. 43.]. В 1909 году участились случаи нападения злоумышленников на станционные кассы. Руководство железной дороги совместно с начальником жандармского управления полковником В.Н. Деболи разработали «Инструкцию о распределении обязанностей между железнодорожными служащими на станциях, полустанциях и разъездах для отражения нападений и задержания грабителей» [11, л. 237.], где подробно расписали алгоритм действий всех должностных лиц, начиная от стрелочника и заканчивая начальником станции и жандармским унтер-офицером на случай отражения нападения.
В условиях сложной криминогенной обстановки на Сибирской железной дороге, когда принимаемые железнодорожной жандармерией меры в борьбе с преступностью были недостаточно эффективны, уместно поставить вопрос о существовании коррупции в рядах жандармов. В исследованных архивных материалах автор не обнаружил документов, указывающих на прямые факты мздоимства среди жандармов. В ряде случаев унтер-офице-
ры сами заявляли командованию о предложениях взятки, тем самым прекращали порой преступную деятельность целых групп (унтер-офицер Веретенников из Курганского жандармского полицейского отделения) [19, л. 7.]. Унтер-офицер Барнаульского отделения Петр Шаронов отдал начальнику отделения 91 рубль, полученные им от мастера 1-го околотка 4-го участка по сооружению Алтайской железной дороги Сергея Вели-канова за молчание о фактах приписок в табелях [20, л. 303.].
Жандармам всех рангов под угрозой увольнения запрещалось заниматься предпринимательской деятельностью (циркуляры ОКЖ 1875 г. № 20, 1887 г. № 15) [21, с. 16]. Однако встречаются документы, свидетельствующие о попытках отдельных нижних чинов жандармского полицейского управления СЖД негласно подзаработать. В телеграмме от 8 сентября 1907 года полковник В.Н. Деболи требовал от унтер-офицеров прекратить заниматься подрядами на поставку дров, воды, угля и т.д. [11, л. 187 об.]. В июле 1914 года, в связи с появлением сведений о предоставлении унтер-офицерами за плату своих собственных лошадей для работы на железной дороге, начальник управления полковник Л.А. Бардин предупреждал нижних чинов о запрете заниматься любыми коммерческими предприятиями [22, л. 94.].
В работе начальника управления просматривалось направление на профилактику взяточничества среди нижних чинов и предупреждение участия их в иных преступлениях. Об этом свидетельствует, например, секретное письмо полковника Л.А. Бардина начальнику Ишимского отделения подполковнику В.Д. Комарову. Начальник управления подчеркивал, что за унтер-офицерами необходимо иметь «самое бдительное и неослабное наблюдение в смысле оценки и определения их связей и знакомств» и рекомендовал «обращать внимание на всякое улучшение имущественного благосостояния унтер-офицеров...». При малейшем подозрении в адрес унтер-офицера, предписывалось проводить тщательное негласное расследование до полного выяснения ситуации. В случае подтверждения фактов участия нижних чинов в криминальных схемах, их начальники предупреждались о «тяжкой ответственности» [23, л. 6-6 об.].
Обращает внимание совершенная секретность письма, индивидуальный подход и деликатность обращения начальника жандармского полицейского управления к подчиненному начальнику отделения. При этом рекомендуемый способ обнаружения нечистых на руку нижних чинов прост, но эффективен — негласное расследование фактов улучшения имущественного состояния унтер-офицера, - «является ли подобное улучшение материального состояния унтер-офицера как следствие его аккуратной и экономной жизни, или как результат каких-либо побочных и, может быть, незаконных или преступных доходов» [23, л. 6-6 об.].
Таким образом, подводя итог можно сказать, что борьба с корыстной преступностью составляла основное содержание служебной деятельности чинов жандармского полицейского управления Сибирской железной дороги. Однако принимаемые руководством Отдельного корпуса жандармов и жандармского полицейского управления СЖД меры не обеспечили радикального перелома в противостоянии с корыстной преступностью на железнодорожных магистралях Сибири. Особые условия, в которых функционировала Сибирская железная дорога требовали более радикальных мер для повышению эффективности борьбы чинов жандармерии с преступностью, но которые по причине отсутствия финансирования не были реализованы.
Литература
1. Миронов Б.Н. Преступность в России в XIX — начале XX века / Б.Н. Миронов // Отечественная история. М., 1998. № 1. С. 24—42.
2. Голдинов В.Ю. Борьба с преступностью и обеспечение общественного порядка в Российской империи (1901—1904 гг.): автореф. дис. ... канд. ист. наук: 07.00.02 / В.Ю. Голдинов. М., 2012. 20 с.
3. Курас С.Л. О генезисе преступности в России (исторический аспект) / С.Л. Курас // Власть. 2010. № 3. С. 78-81.
4. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 110. Оп. 22. Д. 337.
5. ГАРФ. Ф. 110. Оп. 22. Д. 232. Л. 19-21, 55-57, 103-105, 153-156, 219-222; Д. 333. Л. 24-26; Д. 336. Л. 17-18 об.; Д. 337. Л. 8 об.-9 об.; Оп. 4.
Д. 2368. Л. 84-88 об.; Д. 2846. Л. 81-85 об.; Д. 3138. Л. 86-90 об.
6. Свод законов Российской империи / под. ред. и с прим. И.Д. Мордухай-Болтовского. СПб., 1912. Т. II. ст. 679—693.
7. Свод законов Российской империи / под. ред. и с прим. И.Д. Мордухай-Болтовского. СПб., 1912. Т.ХУЬ
8. Свод законов Российской империи / под. ред. и с прим. И.Д. Мордухай-Болтовского. СПб., 1912. Т. XIV.
9. Полное собрание законов Российской империи (ПСЗРИ). Собр. 2. Т. Х^Л. Отд. 1. № 49615.
10. ГАРФ. Ф. 110. Оп. 4. Д. 1059.
11. Исторический архив Омской области (ИАОО). Ф. 272. Оп. 3. Ед. хр. 188.
12. ГАРФ. Ф. 110. Оп. 22. Д. 232.
13. Мнение начальника штаба Отдельного корпуса жандармов по вопросу об изменении порядка
организации и устройства жандармского полицейского надзора на железных дорогах // ГАРФ. Ф 110. Оп. 4. Ед. хр. 1057.
14. ПСЗРИ. Собр. 3. Т. XX. Отд. I. № 19087.
15. ГАРФ. Ф. 110. Оп. 4. Д. 1285.
16. Государственный архив Томской области (ГАТО). Ф. 411. Оп. 1. Д. 173.
17. Гончарова Ю.В. Жандармские полицейские управления железных дорог, 1867—1917 гг.: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.01 / Гончарова Юлия Валерьевна. М., 2000. 239 с.
18. ГАРФ. Ф. 110. Оп. 22. Д. 338.
19. ГАТО. Ф. 215. Оп. 2. Д. 52.
20. ГАТО. Ф. 434. Оп. 1. Д. 7.
21. Справочная книжка для нижних чинов жандармских полицейских управлений железных дорог / сост. полковник Федоров. 2-е изд. СПб.: Типография Штаба Отд. Корп. Жанд., 1903. 520 с.
22. ИАОО. Ф. 271. Оп. 1. Ед. хр. 22.
23. ГАТО. Ф. 434. Оп. 3. Д. 4.
УДК 343.3/.7 ББК 67.408.1
ГЕНЕЗИС НОРМЫ О ФАЛЬСИФИКАЦИИ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ В ОТЕЧЕСТВЕННОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ
СТАНИСЛАВ ВЛАДИМИРОВИЧ СВИРИДОВ,
адъюнкт факультета подготовки научно-педагогических и научных кадров Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя E-mail: [email protected]
Научная специальность 12.00.08 — уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право Научный руководитель: доктор юридических наук, доцент Р.Б. Осокин
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. В статье рассматривается специфика возникновения и развития нормы о фальсификации доказательств в отечественном законодательстве. Изучены нормативные правовые акты в области противодействия фальсификации доказательств по уголовным делам, действовавшие в досоветский и советский периоды. В ходе исследования сформулирован вывод о том, что российский законодатель в Уголовном уложении 1903 г. предусмотрел более совершенную структурированную Особенную часть (в которой выделялась, в частности, в гл. 7 «О противодействии правосудию» ответственность за рассматриваемое нами преступление) по сравнению с существовавшими законами до принятия Уголовного уложения 1903 г. и Уголовными кодексами РСФСР 1922, 1926 и 1960 гг.
Ключевые слова: вещественные доказательства, заведомо ложный донос, показания свидетелей, преступления против правосудия, фальсификация доказательств.
