CC BY
30
УДК 343.231
Особенности моделирования составов преступлений в уголовном законодательстве зарубежных государств
Ермакова Ольга Владимировна,
Барнаульский юридический институт МВД России,
кандидат юридических наук, доцент
e-mail: ermakova_alt@mail.ru
В представленной статье автор анализирует конструкции конкретных составов преступлений, закрепленные в уголовных законах зарубежных государств, проводит сравнительно-правовое исследование российского и зарубежных законов, выявляются тенденции моделирования составов преступлений. В частности, в работе рассматриваются особенности отражения элементов состава преступления в уголовном законодательстве. Отдельное внимание уделяется видам конструкций составов преступлений с различными моментами окончания деяния.
Ключевые слова: состав преступления; создание конструкций составов преступлений; преступление.
Features of modeling the corpus delicti in the criminal legislation of foreign states
Ermakova Olga Vladimirovna,
Barnaul Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Candidate of Law, Associate рrofessor
In the presented article, the author analyzes the constructions of specific elements of crimes, enshrined in the criminal laws of foreign states. The author conducts a comparative legal study of Russian and foreign laws, identifies trends in modeling the corpus delicti. In particular, the work examines the features of the reflection of elements of the corpus delicti in the criminal legislation. Special attention is paid to the types of structures of corpus delicti with different moments of the end of the act.
Key words: corpus delicti; creation of structures of corpus delicti; crime.
При принятии решения относительно введения уголовно-правового запрета на определенное поведение законодатель создает конструкцию состава преступления, представляющую совокупность объективных и субъективных признаков.
Конструкция конкретного состава преступления впоследствии отражается в нормах уголовного закона и по своему содержанию является прототипом (моделью) реально существующего деяния. Процесс создания такой модели следует именовать моделированием состава преступления.
Проблема моделирования состава преступления достаточно сложна, поскольку каждое деяние обладает уникальным набором характеристик и вывести из всех различных проявлений определенного поступка человека общую формулу очень проблематично.
Кроме того, если понятие преступления и признаки, ему присущие, содержатся в уголовных кодексах практически всех государств, то нормы о создании состава фактически отсутствуют.
Подобное положение, по идее, должна восполнять наука уголовного права, однако в последние годы исследования ведутся в своей основе по конкретным составам, расположенным в Особенной части. В принципе, такое положение вещей вполне объяснимо, как сложностями толкования составов, изменчивостью уголовного закона, так и существующими потребностями правоприменительной деятельности. Именно поэтому в настоящее время следует констатировать недостаточную разработанность теории моделирования состава преступления.
Принимая во внимание то обстоятельство, что в уголовных законах различных государств конструкции составов преступлений могут существенно различаться, особый интерес представляют сравнительно-правовые исследования, позволяющие осуществить рецепцию уголовно-правовых предписаний.
Наибольшие достижения в разработке состава преступления российскими и зарубежными учеными произошли в 1920-1970 гг. Именно в этот период из-
№ 3 • 2021
даны крупнейшие монографии А. Н. Трайнина1, В. Н. Кудрявцева2, А. А. Пионтковского3, Н. С. Таганцева4 и других авторов.
Анализ существующих идей показывает, что состав преступления есть высшая степень абстракции взятых воедино преступных деяний определенного вида. При этом абсолютно точно, что каждое преступление уникально и обладает присущи только ему набором признаков (совершается конкретным субъектом, в определенное время и конкретном месте и т.д.), однако зафиксировать в законе все вариации преступного поведения не представляется возможным, да и нецелесообразно, поскольку определенная схожесть между преступлениями одного вида все-таки имеется. Теория же состава преступления позволяет все многогранные проявления человеческих поступков подвести к единой модели, отражающей определенный вид преступных деяний.
Особенности элементов и признаков состава преступления в уголовных законах зарубежных государствах существенно различаются.
Именно поэтому конструирование составов преступлений характеризуется определенными тенденциями в зависимости от типа правовой системы, особенностей государственной и общественной жизни и т.д.
В первую очередь следует указать на то, что в конструкции должны найти четкое отражение элементы состава преступления посредством указания на обязательные признаки.
Так, при установлении объекта преступления законодателю следует как можно точнее определить круг тех общественных отношений, которые подвергаются воздействию.
Законодательство всех стран охраняет схожий круг общественных отношений: жизнь, здоровье, семью, свободу, собственность, половую неприкосновенность, интересы государственной власти, безопасность государства5.
Однако имеются и специфические объекты уголовно-правовой охраны: благопристойность, теле-коммуникации6 (УК штата Техас), спокойствие (УК Норвегии, глава 13)7, общественное доверие (раздел 6 УК Турции), семейный уклад (раздел 7 УК Турции), религиозная свобода (глава 2 УК Турции)8.
1 См.: Трайнин А. Н. Состав преступления по советскому уголовному праву. М., 1951.
2 См.: Кудрявцев В. Н. Закон, поступок, ответственность. М., 1986.
3 См.: Пионтковский А. А. Учение о преступлении по советскому уголовному праву. М., 1961.
4 См.: Таганцев Н. С. Курс русского уголовного права: учение о преступлении. СПб., 1880.
5 См.: Ермакова О. В. Основания и условия, влияющие на конструкцию состава преступления. Барнаул: Барнаул. юрид. ин-т МВД России, 2020. С. 34.
6 Уголовный кодекс штата Техас. СПб., 2006. С. 40, 46.
7 Уголовное законодательство Норвегии. СПб., 2003. С. 16.
8 Уголовный кодекс Турции. СПб., 2003. С. 12, 13.
По нашему мнению, круг общественных отношений, охраняемых уголовным законодательством, в дальнейшем будет расширяться, что объясняется проникновением преступных проявлений в различные сферы жизни.
При этом достаточно удачным приемом законодательной техники выступает указание на охраняемое благо в названиях разделов и глав уголовного закона, поскольку в этом случае создается четкость в понимании объекта преступления.
Объективная сторона в составе преступления всегда представлена деянием, т.е. действием или бездействием.
Российский уголовный закон в большинстве случаев не содержит указания на возможные формы деяния, и этот вывод правоприменитель делает исходя из толкования закона.
Однако подобный законодательный подход оптимален только в тех случаях, когда из содержательного описания деяния вытекает та или иная форма поведения.
В отдельных случаях законодатель указывает на возможную форму деяния, но это касается только активного поведения. Например, в составе террористического акта (ст. 205 УК РФ) описаны формы поведения в виде взрыва, поджога и иных действий.
Указание на преступное бездействие как возможную форму поведения в УК РФ отсутствует. Вместо этого используется формулировка «неисполнение» (ст. 156, 293 УК РФ), «неоказание» (ст. 124 УК РФ).
Интересен опыт УК Бельгии, в котором отдельно выделено виновное бездействие в виде неоказания помощи (ст. 422 bis, 422 ter)9. Однако оставление без помощи отдельных категорий лиц, например, несовершеннолетних, наказывается в других главах (ст. 423).
При этом в уголовных законах всех государств превалирует установление уголовной ответственности за активные формы преступного деяния.
В российском законодательстве представлены многочисленные варианты конструкций составов преступлений (это формальные составы - устанавливающие момент окончания деяния на этапе совершения действия (бездействия); материальные составы -в соответствии с которыми необходимо наступление общественно опасных последствий; усеченные составы - в такой конструкции момент окончания перенесен на начальные этапы совершения деяния и т.д.).
Иные тенденции выбора конструкций составов преступлений по моменту окончания наблюдаются в уголовных законах зарубежных государств. В частности, обращает на себя внимание абсолютное не применение (либо единичное применение) конструкции материального состава. Представленный вывод подтверждается тем обстоятельством, что в зарубежных законах фактически отсутствует указание на преступные последствия.
9 Уголовный кодекс Бельгии. СПб., 2004. C. 261-262.
Например, Уголовный кодекс штата Техас фактически закрепляет последствия в виде смерти только в составах убийства (19.02-19.05), а также тяжкий телесный вред другому лицу - в составе нападения (ст. 22.02)1.
Даже в преступлениях против собственности стоимостные границы похищенного относятся к характеристике предмета преступления, а не преступных последствий.
В Уголовном законодательстве Норвегии также фактически нет указания на последствия совершения преступления. Только в параграфе 393 упоминается, что лицо терпит ущерб2.
Единичны материальные составы в Уголовном кодексе Бельгии. Например, в параграфе 152а закрепляется: «Лицо, которое без разрешения получает, обладает, использует материалы, состоящие из плутония или урана, и тем самым наносит ущерб чьему-либо организму, здоровью, собственности или окружению»3.
В свою очередь, достаточно распространены в уголовных законах зарубежных государств формальные и усеченные составы преступлений.
В Уголовном кодексе Турции многочисленны формальные составы (например, все преступления против государства сконструированы таким образом).
Наибольшее использование в зарубежных государствах получили усеченные составы.
В Уголовном кодексе Бельгии в разделе 1 «О преступлениях и проступках против безопасности государства» содержится одна форма поведения - посягательство на какое-либо благо (короля, существующий строй, форму правления и т.д.). При этом ст. 105 разъясняет, что посягательство имеет место с момента покушения4, т.е. весь раздел сконструирован при помощи одинаковой конструкции состава.
Что касается закрепления субъекта преступления в конструкции состава, то анализ уголовного законодательства РФ и зарубежных государств показывает общность в расположении признаков, его характеризующих, в нормах Общей части (с той лишь разницей, что по сравнению с российским законом в зарубежных государствах широко распространена теория ответственности юридических лиц (корпораций, ассоциаций, юридических лиц)). В конкретных составах преступлений могут отражаться специальные признаки, предъявляющие дополнительные требования к лицу, совершившему преступление.
В каждом конкретном составе законодателю следует определить форму вины, с которой возможно совершение данного деяния.
В этой части следует признать положительным опыт, используемый в Уголовном кодексе Франции, где почти в каждом составе есть указание на признаки субъективной стороны. При этом формулировки
1 Уголовный кодекс штата Техас. СПб., 2006. С. 166-171.
2 Уголовное законодательство Норвегии. СПб., 2003. С. 295.
3 Уголовный кодекс Бельгии. СПб., 2004. С. 159.
4 Уголовный кодекс Бельгии. СПб., 2004. С. 82.
достаточно разнообразные: без намерения (ст. 222-7), неумышленные посягательства (отдел II), в результате оплошности (ст. 221-6), прямые действия (ст. 227-20).
Таким образом, проведенное исследование показало отсутствие единой теории конструирования состава преступления в современном мировом сообществе. Вместе с тем только создание универсальной концепции позволит любому государству создать юридико-технически четкий закон, отличающийся эффективностью изложенных предписаний.
Библиографический список
1. Ермакова О. В. Основания и условия, влияющие на конструкцию состава преступления / О. В. Ермакова. - Барнаул: Барнаул. юрид. ин-т МВД России, 2020. - 128 с.
2. Кудрявцев В. Н. Закон, поступок, ответственность / В. Н. Кудрявцев. - Москва: Наука, 1986. - 448 с.
3. Пионтковский А. А. Учение о преступлении по советскому уголовному праву / А. А. Пионтковский. -Москва: Госюриздат, 1961. - 666 с.
4. Таганцев Н. С. Курс русского уголовного права: учение о преступлении / Н. С. Таганцев. - Санкт-Петербург: Тип. М. М. Стасюлевича, 1880. - 174 с.
5. Трайнин А. Н. Состав преступления по советскому уголовному праву / А. Н. Трайнин. - Москва: Госюриздат, 1951. - 388 с.
Bibliograficheskij spisok
1. Ermakova O. V. Osnovaniya i usloviya, vliyayushchie na konstrukciyu sostava prestupleniya / O. V. Ermakova. -Barnaul: Barnaul. yurid. in-t MVD Rossii, 2020. - 128 s.
2. Kudryavcev V. N. Zakon, postupok, otvetstvennost'/ V. N. Kudryavcev. - Moskva: Nauka, 1986. - 448 s.
3. Piontkovskij A. A. Uchenie o prestuplenii po sovetskomu ugolovnomu pravu / A. A. Piontkovskij. -Moskva: Gosyurizdat, 1961. - 666 s.
4. Tagancev N. S. Kurs russkogo ugolovnogo prava: uchenie o prestuplenii / N. S. Tagancev. - Sankt-Peterburg: Tip. M. M. Stasyulevicha, 1880. - 174 s.
5. Trajnin A. N. Sostav prestupleniya po sovetskomu ugolovnomu pravu / A. N. Trajnin. - Moskva: Gosyurizdat, 1951. - 388 s.
