CC BY
55Закон и право. 2022. № 5. С. 1BS-1B7. Law and legislation. 2022;(5):1BS-1B7.
Научная статья УДК S4S.91
https://doi.org/10.24412/207S-SS1S-2022-5-1BS-1B7
NIION: 1997-006S-5/22-2B4 MOSURED: 77/27-001-2022-5-4B4
Особенности личности похитителя предметов, имеющих особую ценность
Андрей Анатольевич Кочин1, Валентин Станиславович Харламов2
1 Институт международного транспортного менеджмента ФГБОУ ВО ГУМРФ имени адмирала С.О. Макарова, Санкт-Петербург, Россия
2 Санкт-Петербургский университет МВД России, Санкт-Петербург, Россия
1 aa.kochin@mail.ru
2 valentinx55@mail.ru
Аннотация. В статье представлена специфика лица, совершившего хищение предметов, имеющих особую культурную, научную, художественную, историческую ценность. Рассмотрены количественные показатели осужденных и характер пенализации преступников данной категории.
Ключевые слова: культурные ценности, хищение, преступная группировка, антиквариат.
Для цитирования: Кочин A.A., Харламов B.C. Особенности личности похитителя предметов, имеющих особую ценность // Закон и право. 2022. № 5. C. 183—187. https://doi.org/10.24412/2073-3313-2022-5-183-187.
Original article
Features of the identity of the thief of items of particular value
Andrey A. Kochin1, Valentin S. Kharlamov2
1 Institute of International Transport Management of the Admiral S.O. Makarov GUMRF, Saint-Petersburg, Russia
2 Saint-Petersburg University of the Ministry of internal affairs of Russia, Saint-Petersburg, Russia
1 aa.kochin@mail.ru
2 valentinx55@mail.ru
Abstract. The article presents the features of the person who committed the theft of objects of special cultural, scientific, artistic, historical value. Quantitative indicators of convicts and the nature of penalization of criminals of considered category are considered.
Keywords: cultural values, theft, criminal group, antiques.
For citation: Kochin A.A., Kharlamov V.S. Features of the identity of the thief of items of particular value // Law and legislation. 2022;(5):183—187. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-3313-2022-5-183-187.
Преступления в отношении культурных ценностей известны человечеству с давних времен. Первым известным человечеству скандальным процессом над похитителями предметов, связанных с религиозным культом, явилось следствие по делу о разграблении египетских гробниц, на 60-й год правления фараона Рамзеса IX (приблизительно 1127 — 1109 гг. до н.э.).
В папирусах Эббота и Амхерста Леопольда II, документах, хранящихся сегодня в Британс-
© Кучин А.А., Харламов В.С. М., 2022.
LAW & LEGISLATION • 05-2022
ком музее, содержатся сведения об официальном расследовании дела о разграблении гробниц некрополя в Фивах, летописцы из Дейр-эль-Ме-дины сообщили о грабежах и чиновниках мздоимцах, укрывателях.
Гробница Тутанхомона была разграблена уже через 15 лет после его смерти. Никакая охрана и тайна местонахождения мумии, обилие ложных ходов и тупиков не спасали гробницы от грабителей, стремившихся завладеть сокровищами. При этом ворами нередко оказывались именно те люди, которые должны были охранять покой фараонов. Дело было настолько прибыльным,
что существовали целые династии расхитителей гробниц, ремесло поиска захоронений передавалось от поколения к поколению [4; 7].
В Средние века достаточно известным примером хищения произведений искусства стала кража картины Ханса Мемлинга «Страшный суд», заказанной для украшения домовой церкви рода Медичи во Флоренции, которую перевозили заказчику на корабле, совершенная в 1473 г.
По пути корабль был захвачен пиратами. С современной точки зрения дальнейшая судьба картины выглядит удивительной: один из похитителей презентовал ее Гданьскому кафедральному собору, где она находится и сейчас [3, с. 15-18].
Специалисты утверждают, что кражи историко-культурных ценностей составляют не более 0,2% от общего числа имущественных преступлений. По статистике это лишь незначительная доля правонарушений, а с точки зрения сохранения культурного наследия - невосполнимые потери.
Так, только по выявленному факту хищения из коллекции фонда драгоценных металлов и камней отдела истории русской культуры Государственного Эрмитажа, в 2006 г. было выявлено отсутствие 221 музейного предмета (единиц хранения). Материальный ущерб составил не менее 143 722 000 руб. [1].
Отечественным Уголовным кодексом предусмотрена ответственность за хищение предметов, имеющих особую ценность, предусмотренная ст. 164 УК РФ. Среди уголовно-правовых норм о хищениях чужого имущества ст. 164 УК РФ «Хищение предметов, представляющих особую ценность» стоит особняком. Указанный состав преступления носит сложный характер, так как способ хищения может выразиться по-разному: в форме кражи или присвоения, в форме мошенничества, грабежа или разбоя. Решающим признаком общественной опасности рассматриваемого преступления является ценность имущества, а не способ хищения, как в иных имущественных преступлениях.
В течение последнего десятилетия хищения предметов, имеющих особую ценность, представляют для правоохранительных органов значительную оперативно-следственную проблему. Несмотря на принимаемые меры, раскрываемость указанных преступлений имеет низкий уровень и составляет менее 50%, что свидетельствует о высокой степени латентности посяга-
тельств на культурно-исторические и научные ценности.
По сведениям Интерпола, в начале XXI в. Россия занимала третье место в мире после Италии и Чехии по числу преступлений, связанных с хищением культурных ценностей. Только в Западной Европе действует около 50 российских преступных группировок, в орбиту деятельности которых входит антикварный бизнес. В одной лишь Германии насчитывалось почти 6000 магазинов, специализирующихся на торговле российскими культурными ценностями [5, с. 282].
Однако наряду с криминальным антикварным бизнесом существуют и преступления, ущерб от которых соизмерим по масштабам с общественным бедствием.
В 1994 г. из фондов Российского государственного исторического архива в Санкт-Петербурге были похищены тысячи листов уникальных документов, среди которых были подлинники указов российских императоров от Петра I до Екатерины II. Сумма ущерба, по оценке специалистов, составила около 24 млн долл. Два года спустя из Российской национальной библиотеки (С.-Петербург) похитители изъяли 89 редчайших рукописей на сумму в 100 млн долл. [2, с. 121].
По сведениям Судебного департамента при Верховном Суде РФ, динамика лиц, осужденных в России за совершение преступлений, предусмотренных ст. 164 УК РФ, выглядит следующим образом: в 2010 г. осуждено 17, в 2011 г. — 13, в 2012 г. — 15, в 2013 г. — 4, в 2014 г. — 10, в 2015 г. — 18, в 2016 г. — 19, в 2017 г. — 17, в 2018 г. — 2, в 2019 г. — 20, в 2020 г. — 6 человек.
В указанный период к условному осуждению к лишению свободы приговаривалось от 40% до 100% всех осужденных за совершение рассматриваемого посягательства. Случалось, что каждый второй был осужден к лишению свободы.
Анализ правоприменительной практики показал, что лица, совершающие хищения именно предметов старины и произведений искусства, профессионально, по социальным и нравственно-психологическим качествам, существенно отличаются от воров других категорий. Прежде всего, следует отметить, что для них в большей степени, чем для других групп корыстных преступников, характерно отсутствие системы позитивно оцениваемых ценностей и достаточно высокий образовательный уровень, внешняя разносторонность интеллектуального развития.
Наиболее криминогенной прослойкой в среде лиц, совершающих хищения предметов, име-
ЗАКОН И ПРАВО • 05-2022
ющих особую ценность, являются возрастные группы 30 — 49 лет.
Кроме того, исходя из результатов опроса экспертов, высокой криминогенностью отличается возрастная группа 50 лет и старше. Однако выявляемость лиц этой категории крайне низка, так как именно они являются заказчиками и зачастую находятся за пределами России либо действуют через посредников и остаются «в тени». Доля женщин в общем числе преступников рассматриваемой категории не превышает 10%.
Рассматривая похитителей предметов, имеющих характер национального достояния, следует отметить, что у них наиболее низкий уровень правового сознания среди корыстных преступников, на это указывает тот цинизм, с которым они выбирают предмет посягательства, их отношение к последствиям преступления.
По уровню образования среди преступников-исполнителей лидируют лица с низким уровнем образования, с неполным средним и средне-специальным. Довольно низкий образовательный уровень ограничивает возможности данных лиц в принятии правильных решений при общении с окружающими, препятствует формированию и закреплению у них общественно полезных навыков поведения. Среди преступников из числа членов организованных групп присутствуют как лица с низким уровнем образования, так и лица, имеющие высшее специальное (военное, спортивное, художественное) образование, в зависимости от криминальной роли, исполняемой в группе. Среди организаторов-заказчиков данных преступлений уровень образования выше среднего, это в большинстве своем лица, имеющие высшее образование, а также ученые степени.
О социальном положении преступников (роде занятий до совершения преступления) свидетельствуют следующие данные проведенного нами исследования:
■ не работающие, не учащиеся — 67%;
■ учащиеся общеобразовательных школ, училищ профессионально-технического образования, техникумов, вузов — 9%;
■ низко квалифицированные рабочие — 13%;
■ сотрудники объектов культуры — 11%.
Последняя категория преступников достаточно опасна именно в силу принадлежности к охраняемым объектам, в то же время низкая заработная плата специалистов, отвечающих за обеспечение безопасности хранения культурных ценностей, создает систему кадрового кризиса в
учреждениях культуры. Нередко несут охрану и оказываются в должности хранителей случайные люди, не имеющие необходимых знаний и квалификации для поддержания режима безопасности, в отдельных случаях целенаправленно устраивающиеся в учреждения культуры с целью организации хищений.
Профессиональный работник культуры способен в силу своего профессионализма сделать многое для того, чтобы «замести следы», взломав барьер многочисленных правил и инструкций, регулирующих достаточно сложные даже для посвященных процессы обеспечения сохранности и использования предметов культурного наследия.
Распределение преступников, исходя из их принадлежности к различным социальным группам, показывает, что доля трудоспособных лиц без постоянного источника дохода, совершивших хищения предметов, имеющих особую ценность, последние годы увеличивается и составляет свыше 70%.
Среди лиц, совершивших хищения культурно-исторических ценностей, доля лиц, не состоявших в браке, и лиц, чьи семьи распались, более высокая, чем в общем массиве корыстных преступников и достигает 70%.
Можно обоснованно предположить, что последнее связано с наличием среди них значительного числа неоднократно судимых, а также лиц с постоянным ведением антиобщественного образа жизни. В числе преступников рассматриваемой категории иногда оказывались инвалиды I или II групп. Половина правонарушителей имели целью быстрое обогащения, около 20% совершили преступление для удовлетворения потребности в спиртных напитках либо наркотических средствах.
Лица, совершившие хищения предметов, имеющих культурно-историческую ценность, с большим пренебрежением относятся к социальным нормам и этическим ценностям; их социальная адаптация хуже, чем у других категорий корыстных преступников. По психологической характеристике и степени выраженности личностных свойств они наиболее близки к лицам, совершившим насильственные преступления. В целях реализации корыстных амбиций злоумышленников совершаемые ими хищения в форме кражи без особых колебаний перерастали в грабеж, разбой, а иногда и в убийство. То есть, преступник психологически готов к применению насилия в том случае, если это поможет ему захватить предмет посягательства.
ЬДМ & ЬЕ^БЬДТЮМ • 05-2022
Что же касается лиц, совершающих хищения предметов, имеющих особую ценность, путем грабежи либо разбоя, то наиболее характерной их чертой являются импульсивность поведения и низкий самоконтроль, которые могут приводить к внезапным агрессивным поступкам.
Другими словами, корыстно-насильственные преступники — наиболее неуправляемые в силу своих психологических особенностей, выделяющих их из всех остальных преступников, что снижает эффективность любых корректирующих воздействий.
Результаты нашего исследования показывают, что данные преступления совершаются в 85% случаев в группе. Лидерами являются лица, занятые преимущественно в сфере интеллектуального труда:
■ инженеры и техники составляют 18%,
■ научные работники — 22%,
■ художники-реставраторы, декораторы и т.п. — 21%,
■ служители культа — 4%.
Нередко среди преступников встречаются лица с высоким профессиональным уровнем и опытом работы в сфере культуры, архивного и библиотечного дела. Чаще всего это руководители отделов, узкие специалисты (в области живописи, графики, скульптуры и др.), представители контролирующих органов.
В то же время среди преступников, совершающих хищения путем грабежа, разбойного нападения либо мошенничества, преобладают ранее судимые, лица без определенного места жительства, не имеющие специальных познаний в сфере искусства, но поддерживающие связи с «профессионалами». Совершаются такие преступления, как правило, в сельской местности, реже в городе. В последнее время наблюдается «интернационализация» преступных групп за счет представителей цыганской общины, других национальностей.
В большинстве случаев лидер или отдельные соучастники таких организованных преступных групп хорошо разбирались в живописи, предметах антиквариата, имели четкое представление о конъюнктуре «черного рынка» в различных регионах страны.
Применительно к осужденным за хищения культурных ценностей довольно часто отмечается неоднократность фактов совершения преступлений, различных по объектам и по предметам посягательства. По нашим данным, в 87% случаях лица ранее уже привлекались к ответ-
ственности за имущественные преступления. И лишь 13% совершили преступление впервые.
Подводя итог, можно сделать вывод о том, что при криминологической характеристике личности преступников, совершающих хищения культурных ценностей, следует уделять особое внимание всей совокупности социально-демографических, нравственно-психологических и правовых характеристик, рассматривая их в комплексе для формирования достаточно полного портрета личности злоумышленника. Анализируя группу преступников, совершающих посягательства на культурные ценности, можно выделить несколько категорий:
■ лица, не имеющие строгой направленности на хищение предметов, имеющих культурно-историческую ценность, похищающие их наряду с прочим имуществом;
■ лица, совершающие хищения в состоянии психического заболевания либо находящиеся в состоянии психического расстройства;
■ лица, совершающие хищения для последующего совершения актов вандализма и жестокости в отношении культурных ценностей;
■ профессиональные воры, специализирующиеся на хищениях антиквариата и культурных ценностей.
Список источников
1. Архив городского суда СПб за 2006 г. Дело № 201/383004-09.
2. Богуславский М.М. Культурные ценности в международном обороте. М.: Юристъ. 2005. 427 с.
3. Дзери Ф. Мемлинг «Страшный суд». М.: Белый город, 2001. 48 с.
4. Попов А. Тайны египетских пирамид. СПб.: АСТ, Астрель-СПб, 2009. 44 с.
5. Приданое С.А., Щерба С.П. Преступления, посягающие на культурные ценности: квалификация и расследование. М., 2002. 514 с.
6. Статистические сведения Судебного Департамента при Верховном Суде Российской Федерации. Отчет о составе осужденных, месте совершения преступления за 12 месяцев 2010 — 2020 гг. Ф. 11.1 // http://files.sudrf.ru/1522/user/ content/documents/sudstat/k5s-Y-2019.pdf
7. Элебрахт П. Трагедия пирамид: 5000 лет разграбления египетских усыпальниц. М.: Прогресс, 1984. 215 с.
ЗАКОН И ПРАВО • 05-2022
References
1. Archive of the City Court of St. Petersburg for 2006 Case № 201/383004-09.
2. Boguslavsky M.M. Cultural values in international circulation. Moscow: Lawyers. 2005. 427 p.
3. Dzeri F. Memling «The Last Judgment». M.: Bely Gorod, 2001. 48 p.
4. Popov A. Secrets of the Egyptian pyramids. St. Petersburg: AST Astrel-SPb, 2009. 44 p.
5. Pridanov S.A., Shcherba S.P. Crimes encroaching on cultural values: qualification and investigation. M., 2002. 514 p.
6. Statistical data of the Judicial Department under the Supreme Court of the Russian Federation. Report on the composition of convicts, the crime scene for 12 months 2010-2020. F. 11.1 // http:// files.sudrf.ru/1522/user/content/documents/ sudstat/k5s-Y-2019.pdf
7. ElebrachtP. The tragedy of the Pyramids: 5000 years of looting of Egyptian tombs. M.: Progress, 1984. 215 p.
Информация об авторах
Кочин А.А. — доктор педагогических наук, профессор Харламов В.С. — доктор юридических наук, доцент
Information about the authors
Kochin A.A. — doctor of pedagogical sciences, professor Kharlamov V.S. — doctor of law, associate professor
Вклад авторов: авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов. Contribution of the authors: the authors contributed equally to this article. The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 14.03.2022; одобрена после рецензирования 08.04.2022; принята к публикации 14.04.2022.
The article was submitted 14.03.2022; approved after reviewing 08.04.2022; accepted for publication 14.04.2022.
LAW & LEGISLATION • 05-2022
