Особенности квалификации убийства лица или его близ- ких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга Текст научной статьи по специальности «Право»

Курсеев В.В.

Особенности квалификации убийства лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга

Впервые квалифицирующие признаки убийства располагаются в законе (ч. 2 ст. 105 УК РФ) по строгой системе в зависимости от их связи с определенными элементами состава преступления.

Классификации квалифицирующих признаков убийств, которые предлагаются различными авторами, в известной мере условны, поскольку любой объективный признак находит отражение и в субъективной стороне преступления. Однако указанное расположение имеет практический смысл, поскольку облегчает процесс квалификации конкретного убийства.

Мы касаемся вопросов мотивов совершения убийства и их влияния на квалификацию преступлений.

В соответствии с п. 6 Постановления Пленума Верховного суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ квалифицируется убийство лица или его близких, совершенное с целью воспрепятствования правомерному осуществлению данным лицом своей служебной деятельности или выполнению общественного долга либо по мотивам мести за такую деятельность.

Под осуществлением служебной деятельности следует понимать действия лица, входящие в круг его обязанностей, вытекающих из трудового договора (контракта) с государственными, муниципальными, частными и иными зарегистрированными в установленном порядке предприятиями и организациями независимо от формы собственности, с предпринимателями, деятельность которых не противоречит действующему законодательству.

Под выполнением общественного долга понимается осуществление гражданином как специально возложенных на него обязанностей в интересах общества или законных интересах отдельных лиц, так и совершение других общественно полезных действий (пресечение правонарушений, сообщение органам власти о совершенном или готовящемся преступлении либо о местонахождении лица, разыскиваемого в связи с совершением им правонарушений, дача свидетелем или потерпевшим показаний, изобличающих лицо в совершении преступления, и др.).

Однако непосредственно в законе употребляется словосочетание «в связи», которое Пленумом ВС РФ интерпретируется как «с целью воспрепятствования» или «по мотиву мести» за служебную деятельность или за выполнение общественного долга.

Мотив мести в связи с осуществлением потерпевшим служебной деятельности или выполнением общественного долга указан в трех статьях УК РФ: 277, 295, 317. В то же время данный мотив, хотя прямо и не указан в законе, выступает в качестве обязательного признака основного состава некоторых воинских преступлений (ст. 296, 298, 318, 319, ч. 2 ст. 321, ст. 334, 336 УК РФ), является квалифицирующим признаком составов преступлений, предусмотренных п. «б» ч. 2 ст. 105, п. «а» ч. 2 ст. 111, п. «б» ч. 2 ст. 112, п. «б» ч. 2 ст. 117 УК РФ, а также указан в качестве отягчающего наказание обстоятельства (п. «ж» ст. 63 УК РФ).

Ряд авторов, в том числе и Б.С. Волков, считают, что законодатель правомерно разграничил месть в общем смысле этого слова и месть, обозначенную в качестве квалифицирующих обстоятельств. «Чаще всего, - пишет Б.С. Волков, - месть вызывается противоправными и аморальными действиями другого лица, существенно затрагивающими интересы виновного лица или его близких, и в этом случае она бывает в какой-то мере извиняема, носит менее низменный характер, нежели в других случаях. Напротив, месть, возникшая в ответ на правомерные, справедливые действия потерпевшего является более низменной, и преступления, совершенные на ее основе представляют повышенную общественную опасность. Этот момент нельзя не учитывать в законодательной оценке мести, особенно по делам о преступлениях против личности» [1, с. 54].

Мы с данным утверждением не согласны и считаем, что мотив мести всегда имеет повышенную общественную опасность в связи с тем, что, во-первых, при совершении преступления виновный планирует преступную деятельность, так как умысел в данном случае всегда заранее обдуманный. Это отличает мотивацию преступного поведения при внезапно возникшем умысле от заранее обдуманного тем, что, осознавая общественную опасность и противоправность приготовительных действий, виновный вопреки этому совершает самое тяжкое преступление - убийство. Во-вторых, в процессе приготовления к совершению преступления у субъекта складывается устойчивая антисоциальная направленность. В-третьих, отделяя «квалифицированную»* месть от мести вообще нарушается принцип равенства граждан перед законом, закрепленный в уголовном законодательстве Российской Федерации.

Подтверждением нашего мнения является тот факт, что и правоприменитель неоднозначно оценивает мотив мести. В разъяснении Пленума Верховного суда Российской Федерации в Постановлении от 27

января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» в части 4 указано, что «по ч. 1 ст. 105 УК РФ квалифицируется убийство, совершенное без квалифицирующих признаков, указанных в ч. 2 ст. 105 УК РФ, и без смягчающих обстоятельств, предусмотренных ст. 106, 107 или 108 УК РФ (в ссоре или драке при отсутствии хулиганских побуждений, из ревности, по мотивам мести, зависти, неприязни, ненависти, возникшим на почве личных отношении)» [2, с. 533].

В пункте 6 данного постановления говорится, что «по п. "б" ч. 2 ст. 105 УК РФ квалифицируется убийство лица или его близких, совершенное с целью воспрепятствования правомерному осуществлению данным лицом своей служебной деятельности или выполнению общественного долга либо по мотивам мести за такую деятельность», хотя мотив мести прямо непосредственно в диспозиции п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ не указан.

В данном случае мы видим, что в постановлении Пленума Верховного суда, во-первых, дается расширительное толкование нормы относительно того, имеет ли мотив мести важное решающее значение при квалификации преступления, предусмотренного в п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а во-вторых, непосредственно указывается, что мотив мести имеет более высокую степень общественной опасности по сравнению с ч. 1 ст. 105 УК РФ.

В подтверждение нашего видения данной проблемы приведем несколько примеров.

Современное понимание террористического акта (ст. 277 УК РФ), с одной стороны, более конкретно указывает на возможные цели и мотивы данного преступления. С другой же стороны, в законе упоминается конкретная государственная или политическая деятельность конкретного человека - жертвы посягательства, которую преступник стремится прекратить или отомстить за нее. Следовательно, посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля квалифицируется по ст. 277 УК РФ только в тех случаях, когда в основе действий преступника лежал мотив мести за его государственную или иную политическую деятельность либо иные побуждения, связанные со стремлением виновного прекратить государственную или иную политическую деятельность конкретного человека.

Редакция же ст. 317 УК РФ допускает квалификацию посягательства на жизнь сотрудника правоохранительного органа или военнослужащего, а равно и их близких, только в случае, если виновный преследовал цель воспрепятствовать законной деятельности данных лиц либо руководствовался мотивом мести за такую деятельность.

Все вышесказанное в полной мере относится и к преступлению, предусмотренному ст. 295 УК РФ. При описании признаков состава этого преступления, так же, как и в ст. 317 УК РФ, законодатель ограничивает сферу применения данной нормы указанием на цель воспрепятствования законной деятельности названных лиц либо на совершение посягательства из мести за такую деятельность.

Таким образом, мы видим позицию законодателя, ставившего во главу конструирования вышеперечисленных специальных норм, предусматривающих ответственность за посягательство (убийство или покушение на убийство) более высокую степень общественной опасности, выразившуюся в том, что при отсутствии данного мотива деяния должны квалифицироваться по общей норме, предусматривающей ответственность за убийство.

В целях буквального понимания и толкования понятий, которые используются в п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ и единообразного толкования, которое дано в п. 6 Постановления Пленума Верховного суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» изложить п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ в следующей редакции:

б) лица или его близких, совершенное с целью воспрепятствования правомерному осуществлению данным лицом своей служебной деятельности или выполнению общественного долга либо по мотивам мести за такую деятельность.

Литература

1. Волков Б.С. Мотивы преступлений. Казань, 1982.

2. Сборник постановлений Пленума Верховного суда Российской Федерации по уголовным делам. М., 2005.