CC BY
86
voir, distinguer (в ментальном смысле); 5) знания: savoir, connaitre; 6) модальные: falloir, valloir, vouloir; 7) полагания: estimer (que), croire (que), decider (que). Выражая процессуальные признаки, они соотносятся со временем, но не длятся, не допускают характеристик по способу и образу действия, ни оценок.
Итак, в зависимости от типа отображаемой глаголом ситуации действительности и его внутренних характеристик, в структуре значения глагола могут быть выделены градуальные компоненты «Кратности», «Длительности», «Активности», «Результативности», «Силы» (эмоций), «Квалификации» и «Оценки». Не все глаголы, однако, обладают полным набором данных сем. Некоторые из них могут обладать только одной из возможных характеристик, другие - несколькими. Наличие одной из градуальных сем предопределяет сочетаемость глаголов с наречиями, характеризующими интенсивный способ или образ действия. Глаголы, не имеющие ни одной из данных сем, являются неградуальными.
Библиографический список
1. Булыгина Т.В. Шмелев А.Д.. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). - М.: Изд-во Школа «Языки русской культуры», 1997.
2. Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка. - М.: Добросовет, 2000.
3. Гак В.Г. Языковые преобразования. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1998.
4. Корди Е.Е., Никольская И.С., Сабанеева М.К. Выражение множественности ситуаций во французском языке // Типология итеративных конструкций / Отв. ред. В.С. Храковский. - Л.: Наука. Ленинградское отд., 1989.
5. Лухт Л.И. Глагол // Грамматика и семантика романских языков. - М.: Наука, 1978.
6. Михасенко Ф. Т. Предикаты эмоционального состояния в предложении и тексте современного французского языка: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Минск, 1984.
7. Маслов Ю. С. Очерки по аспектологии. -Л., 1984.
8. Нефедова Л.Б. Статический и динамический аспекты глагольной семантики в современном английском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. - М., 1983.
9. Падучева Е.В. Динамические модели в семантике лексики. - М.: Языки славянской культуры, 2004.
10. De Beauvoir S. La cerimonie des adieux. -Paris: Gallimard, 1981.
11. Cohen A. Solal. - Paris: Gallimard, 1930, renouvele en 1958.
12. GideA. Sile grainne meurt. -Paris: Gallilmard, 1955.
13. Mauriac F. La fin de la Nuit. - Bruxelle: Le livre de poche, 1966.
14. Quignard P Les escaliers de Chambord. -Paris: Gallimard, 1989.
15. Rouart J.-M. Le Cavalier blesse. - Grasset, 1987.
16. Vialatte A. Le fidele Berger. - Paris: Gallimard, 1984.
З.А. Джамаладинова
ОСОБЕННОСТИ КОНСОНАНТНОЙ СИСТЕМЫ МЕКЕГИНСКОГО ДИАЛЕКТА ДАРГИНСКОГО ЯЗЫКА
Фонетическая система мекегинского диалекта даргинского языка не имеет существенных различий, резко противопоставляющих диалект литературному языку. М-Ш.А. Исаев пишет [7, с. 42]: «Все звуки речи литературного языка понятны и доступны меке-гинцу, употребляются им в речи. Исключение составляет лишь палатальный глухой спирант хь, который отсутствует в фонемной системе мекегинского диалекта, не произносим его представителями». В мекегинском диалекте нет гемини-рованных и в этом его сходство с литературным
языком, но в отличие от него в мекегинском довольно-таки широко представлена лабиализация согласных. Таким образом, консонантная система мекегинского диалекта значительно проще систем некоторых даргинских диалектов и других дагестанских языков, в которых количество согласных порой доходит до 70; в ней всего 36 согласных фонем, а в литературном - 37. Система согласных мекегинского диалекта имеет типологические общности и расхождения почти со всеми диалектами даргинского языка и другими генетически родственными дагестанскими языками;
в ней широко представлены сонанты, смычные, аффрикаты и спиранты. Мекегинские согласные фонемы противопоставляются по звонкости и глухости, по абруптивности и неабруптивнос-ти, но противопоставление по твёрдости и мягкости отсутствует. Как и в других диалектах и дагестанских языках, в мекегинской системе согласных присутствуют смычно-гортанные, велярные, увулярные, фарингальные и ларингальные согласные. Отличительной особенностью от целого ряда даргинских диалектов и родственных дагестанских языков является также наличие в ней звонких аффрикат дз, дж, активно функционирующие и в даргинском литературном языке.
Лабиализованные согласные. В акушинском диалекте, который положен в основу литературного даргинского языка, согласные не лабиализуются. В даргинском языке нет таких согласных, которые лабиализуются всегда [2, с. 51]. В результате проведённых исследований выяснено, что лабиализация согласных встречается в мекегинском диалекте. З.Г Абдуллаев [1, с. 184] отмечает, что «Лабиализованные согласные в даргинском языке имеют широкое распространение. За исключением аку-шинского диалекта, принятого за основу литературной нормы, лабиализованные согласные характерны для всех диалектов даргинского языка».
«Суть лабиализации согласного заключается в осложнении нелабиализованного звука дополнительной губной артикуляцией» [11, с. 13].
По мнению А.А. Магометова [8, с. 404], «обычно лабиализованные звуки даргинского языка - заднеязычные и фарингальные». Это верно касательно арбукского диалекта, но это обобщение не подходит для всего даргинского языка, так как, например, в хюркилинском диалекте среди лабиализованных согласных наблюдаются даже губно-губные бв, пв и сонорный мв. Что касается мекегинского диалекта, то в нём встречаются заднеязычные, фарингальные, переднеязычные и ларингальные лабиализованные согласные.
В своей работе «Мекегинский диалект даргинского языка» М-Ш.А. Исаев [7, с. 104] в данном диалекте выделяет семь лабиализованных согласных: гв, кв, чв, к1в, кьв, г1в, шв, но в целом он приводит примеры двенадцати лабиализованных согласных (вместе с гъв, хв, хъв, гьв, ч1в). Мною в описываемой речи выявлено 13 лабиализованных согласных, в число которых входит не упомянутый исследователями увулярный лабиализованный звонкий [къв].
К заднеязычным лабиализованным мекегинского диалекта относятся согласные: гв, кв, ків, гъв, хв, ср.:
Мекег.: Литер.:
Гв:
гвондза - «земля» ванза
гвягі - «запах» гягі
гіягво - «лоскуток, тряпка» гіяга
Кв:
квошин - «шумовка» кашин
кворагво - «абрикос» курега
квони - «живот» кани
квяквон - «слива» кякян
никво - «ноготь» ника
Ків:
ківенті - «губа» кіенті
ківел - «два» кіел
ківилизанте - «двойня» кіилизанти
Гъв:
гьвярціа - «тонкий, узкий» гьярціа
дагъво - «петух» дагъа
Хв:
хвя - «собака» хя
хвоса - «пыль» хяса
хволал - «большой» халаси
К фарингальным лабиализованным мекегин-
ского диалекта относятся согласные: къв, хъв, кьв, ср.:
Мекег.:
Литер.:
Къв:
къвялкъи - «коса» къялкъя
къвяр - «ряд» къяй
къвянкъ - «нос» къянкъ
къвянари - «кувшин» къянари
къвяджа - «мален. кругл. чурек» къяжа Хъв:
хъвянт1а - «затылок» хъянт1а
хъвярбе - «груши» хъярби
хъвя - «клятва» хъя
Кьв:
кьвонг1и - «сундук» кьани
кьвял - «корова» кьял
кьволтен - «ковёр» кьалтен
О наличии ларингальных лабиализованных [г1в, гьв] в мекегинском диалекте можно судить по следующему иллюстративному материалу: биг1во - «украсть», бег1во - «посеять», бигьво -«связав», кабигьво - «лёжа», усагьво - «заснув», бишагьво - «успокоившись (болезнь), гьве - «семена», балгьвес - «растаять» и т.д.
К альвеолярным (переднеязычным) лабиализованным согласным мекегинского диалекта относятся чв, ч1в, шв: бячво - «разбив», белч1во -«прочитав», бяч1во - «раздавив», швел - «пять», башво - «замесив (тесто)».
Система согласных мекегинского диалекта даргинского языка характеризуется рядом звуковых процессов. К таким, в частности, относятся: выпадение, наращение, замещение, ассимиляция, диссимиляция и метатеза.
Выпадение согласных. По мнению З.Г. Абдуллаева: «Процесс выпадения согласных в даргинском языке носит фономорфологический характер. Выпадение согласных или комплекса согласных в основном наблюдается при образовании коррелятивных видовых основ глагола, форм деепричастий, при образовании косвенных падежей (чаще: эргативного и родительного) и т.д. Процесс выпадения не является однородным по позиции, занимаемой согласными или комплексами согласных, которые подвергаются этому процессу. Здесь наблюдаются случаи апокопы, синкопы, аферезиса, элизии и др. Следует отметить, что круг согласных, которые подвергаются выпадению, довольно ограничен. Это в основном сонорные согласные л, н, р. Важно также подчеркнуть, что процесс выпадения согласных сопровождается другими фонетическими явлениями: заменой смежного звука или звукового комплекса другим, транспозицией звуков, манифестацией фонем и т.д.» [1, с. 128].
Процесс выпадения согласных в мекегинском диалекте носит также фономорфологический характер, поскольку он сопровождается при образовании основы несовершенного вида глаголов. Выпадает вибрант р перед корневым согласным, замещается также префиксальный классный показатель: бердес - «скосить» - удес (несоверш.), бертес «свернуться» - утес (несоверш.) и т.д. В этих примерах наблюдается не только выпадение р и варьирование префиксального классного показателя, но и аблаутное чередование гласных е и у. Получается как бы замена звукового комплекса бер гласным у. Когда в аналогичном звуковом комплексе участвует гласный и, то в форме несовершенного вида он остаётся неизменным, хотя происходит выпадение тех же р и б: бирзес «подоить» - изес (несоверш.), биркъес «вскопать» - икъес (несоверш.). Аналогично сохраняется и гласный у: бурдес «износиться» - удес (несоверш.)
В мекегинском диалекте также встречаются случаи, когда при образовании форм несовершенного вида выпадает р и гласный е заменяется гласным у, но префиксальный классный показатель остаётся неизменным: беркес «съесть» - букес (несоверш.), бергес «съесть» - бугес, берджес «выпить» - буджес, берхъес «плодоносить» -бухъес. В этих примерах представлена как бы замена звукового комплекса бер комплексом бу. Есть случаи выпадения л и чередования е-у: белч1ес «прочитать» - буч1ес. При образовании несовершенного вида глагола представлены также случаи, когда комплекс бел заменяется комплексом лу, т.е. наблюдается выпадение префиксального классного показателя, аблаутное чередование гласных е и у с транспозицией следующего за ними согласного л: белк1ес «написать» - лук1ес, белсес «завить, закучерявить» - лусес, делкьес «смолотить» - лукьес. З.Г. Абдуллаев объясняет эти процессы следующим образом: «По всей вероятности единственной причиной выпадения вибранта р и замещения префиксального классного показателя в приведённом материале является образование коррелятивных видовых форм глагола. Кстати, при образовании видовых форм наблюдаются и другие процессы: наращение, замена, транспозиция звуков и звуковых комплексов» [1, с. 130].
Отметим ещё несколько случаев выпадения согласных в мекегинском диалекте. Этот процесс довольно широко представлен при образовании форм родительного падежа в словах, оканчивающихся в номинативе на л, н, ли, ла. Эти конечные согласные и звуковые комплексы при образовании родительного падежа выпадают, ср.:
Мекег.: ном. род.
гьунул «жена» гьуна «жены»
кьвял «корова» кьвя (ниъ) «молоко коровы»
т1ал «столб» т1а «столба»
х1яйван «скотина» х1яйва (диъ) «мясо скотины» хъали «дом, комната» хъа (вег1) «хозяин дома» дих1бала «молитва» дих1ба (хъали) «комната
для молитвы»
Помимо выпадения сонорных в мекегинском диалекте можно наблюдать также выпадение классных показателей. В этой связи, прежде всего, следует отметить неустойчивость и тенденцию исчезновения показателя мужского класса губно-губного спиранта в перед гласным у в начальной позиции. Например: улхъес - «танцевать» (ср. рулхъес, булхъес), укес «кушать» (ср. рукес,
букес), уджес «пить» (ср. руджес, буджес), ум-сес «уставать» (ср.румсес,бумсес), удзи «брат» (ср. рудзи «сестра») и т.д. «Выпадение классного спиранта в перед гласным у в начальной позиции, т.е. нехарактерность их сочетания в этой последовательности (в+у) обусловливается, очевидно, близостью свойств их лабиальной артикуляции и степенью лабиальной округленности этих звуков, хотя обратный порядок их сочетания (у+в) вполне приемлем для языка. Ср. увухъес «освободиться», увац1ес «исчезнуть», увасес «убрать, снять» и т.д.» [1, с. 135].
В мекегинском диалекте после превербов а, ка, ке, са, кев, гьав, гьала, г1ела, ух1на, дура возможно выпадение спиранта в, но не всегда: гьаввак1ес «навестить», кеввалк1ес «заблудиться», каэс «дойти вниз» (ср. караэс, кабаэс), кеэс «увидеть» (ср. кераэс, кебаэс), саэс «дойти сюда» (ср. сараэс, сабаэс), ух1наухъес «войти» (ср. бух1навухъес), г1елаухъес «отстать» и т.д.
После отрицательной частицы х1е и запретительной частицы ма в мекегинском диалекте наблюдается выпадение комплекса в+гласный, следующий за ним: х1ек1ес «не придти» - х1евак1ес, мак1аб «пусть не придёт», макьяд «не приходи» и т.д.
Наращение согласных. Наращение согласных в мекегинском диалекте даргинского языка также является морфонологическим процессом. Оно связано в основном с образованием коррелятивных видовых форм глагола, имеющих в большей степени грамматическую значимость. «В отличие от выпадения, процесс наращения не сопровождается какими-либо примечательными изменениями окружающих звуковых единиц» [1, с. 141] Согласными, характеризующими процесс наращения, являются латеральный л, вибрант р, среднеязычный й. Например: басес «замазать» - бал-сес «замазывать», батес «оставить» - балтес «оставлять», кабатес «посадить» - кабалтес «сажать», бяхъес «ударить» - бирхъес «ударять», буцес «поймать» - бурцес «ловить», касес «взять» - кайсес «брать», кац1ес «наступить» -кайц1ес «наступать», дуц1бухъес «побежать» -дуц1булхъес «бежать» и т.д.
В мекегинском диалекте, как и в акушинском и хюркилинском диалектах, в одной форме несовершенного вида наблюдается наращение заднеязычного абруптива к1: эс «сказать» - ук1ес «говорить».
В мекегинском диалекте глаголы хес «принести», кес «привести», гес «дать» для выражения
аспектуальной оппозиции присоединяют к начальной позиции разные звуковые комплексы: би, кабу, арбу, лу. Глаголы хес и кес могут принять комплексы би, кабу, арбу: бихес «носить», кабу-хес «принести», арбухес «отнести», бикес «водить», кабукес «привести», арбукес «отвести». Глагол гес, выполняя функции формы совершенного вида, противопоставляемую форму несовершенного вида образует присоединением комплекса лу: гес «дать» - лугес «давать».
Замещение согласных. Что касается этого звукового процесса, то в мекегинском диалекте он протекает так же, как и в литературном языке. А в литературном языке есть по этому поводу некоторые разногласия. С.Н. Абдуллаев [2, с. 54] утверждал: «Чередование согласных наблюдается лишь в диалектах цудахарской группы. Что касается других диалектов, то здесь такого чередования нет, если не считать единственный случай перехода к1 в глаголе совершенного вида вак1ес «придти» в ш в несовершенном виде вашес «ходить». З.Г. Абдуллаев считает такую трактовку неадекватной в силу наличия доказательств гетерогенности данных согласных, т.е. междиалектного чередования к1 - ч1, ш - хь. Данный процесс охарактеризован им как замещение согласных, представленный довольно ограниченным материалом, как в отношении соотносимых звуковых единиц, так и в отношении иллюстрирующих их словесных форм. В качестве замещающихся звуковых единиц З.Г. Абдуллаевым [1, с. 147] засвидетельствованы гь - л, к1 - ш, характерные также и для мекегинского диалекта, в противопоставляемых видовых формах глагола багьес - балес «узнать - узнавать», бак1ес - башес «прийти - приходить». Их очевидной функцией является противопоставление видовых форм глагола. В этой связи З.Г. Абдуллаеву довольно соблазнительной представляется аналогия некоторых форм аспектуальной оппозиции, в которых как бы в качестве взаимозамещающих звуковых единиц выступают, с одной стороны, показатель денотата мужского класса имён, с другой - нейтральная в отношении классной дифференциации имён звуковая единица. В мекегинском диалекте, как и в литературном даргинском языке, в роли первой выступает й, в роли второй - л и р: мекег., кайгьес «лечь» - калгьес «ложиться», айзес «встать» -алзес «вставать», кайкес «упасть» - каркес «падать» и т.д. «По своей роли й и противопоставляемые ему л и р имеют существенное отличие,
Таблица
Консонантная система мекегинского диалекта
хотя выполняют ту же функцию дифференциаторов видовых форм, что и гь-л, к1-ш в формах багьес - балес, бак1ес - башес. Отличие это обусловлено наличием у й дополнительной функции и отсутствием таковой у л и р. Такой дополнительной функцией у й является выражение денотата мужского класса имён. Ср. соответствующие формы денотатов женского класса имён: каригьес - карилгьес, ъаризес - ъарилзес, ка-рикес- кариркес...» [1, с. 147].
Ассимиляция согласных. Ассимиляция согласных в мекегинском диалекте наблюдается главным образом в отношении звуков сонорных р, л, н, м и отчасти между звуком б и сонорными н, м. В акушинском диалекте наблюдается лишь регрессивная ассимиляция междур и л: мар «правда» -марле «правдиво, правильно, серьёзно?» (произносится малле), кьар «трава» - кьарли (кьалли эргатив.), дек1арил «отдельный, другой» - декар-ле «отдельно, по-другому» (произносится дек1алле, дек1ар-дек1алле ) Что касается сочетания лр, то в мекегинском диалекте эти звуки не ассимилируются: кьвял «корова» - кьвялра «и корова», т1ал «столб» - т1алра «и столб» и т.д.
По поводу звукосочетания лн С.Н. Абдуллаев [2, с. 60] пишет, что здесь в настоящее время ассимиляции не наблюдается ни в одном диалекте, но такая ассимиляция в звукосочетании лн имеет место в «окаменелой» форме составных числительных от 31 до 99: мекег.: х1ябц1але «30» - х1ябц1анну цара «31», авц1але «40» - авц1анну шура «45».
В мекегинском диалекте звукосочетание бм слышится, как мм, звукосочетание нб слышится, как мб (регрессивная ассимиляция): вакТиб «при-
шёл» - вакіибман «как только пришёл» (говорим: вакіиммад), къяна «ложь» - кьвянбе «много лжи» (говорим: кьвямбе) и др.
Диссимиляция согласных. В акушинском и в мекегинском диалектах имеется своеобразное явление диссимиляции: показатель множественности луми (в мекег луме) после л основы принимает форму руме: Мекег.: къала «крепость» - къал-руме, ула «сито» - улруме и т.д. В мекегинском диалекте даргинского языка имеется явление, напоминающее диссимиляцию на расстоянии: один из двухр или двух н переходит в л: билзин «бензин», кьаркьала «тело», губдалан «губденец».
Метатеза. В литературном даргинском языке метатеза особенной роли не играет. Здесь можно наблюдать лишь факультативную перестановку звукосочетаний бр, бл и др. Если сопоставить слова отдельных диалектов, как утверждает С.Н. Абдуллаев [2, с. 61], то здесь можно найти ряд слов, где происходит перестановка звуков. В качестве примеров метатезы в мекегинском диалекте можно отметить: Ирбагьим «Ибрагим» (мужское имя), агъзин «ленивый» - азгъинси (акуш.), мах-сара «шутка» - масхара (акуш.) и т.д. В меке-гинском диалекте также можно наблюдать перестановку звукосочетаний бм - мб: Ср. хіябал «три, тройка» - Акуш.: хіябмузан «треугольник» - Мекег.: хіямбузан.
Библиографический список
1. Абдуллаев З.Г. Даргинский язык. Т. I. Фонетика. - М., 1993.
2. Абдуллаев С.Н. Грамматика даргинского языка (фонетика и морфология). - Махачкала, 1954.
3. Габибова Э.М. Фонетические и морфологические особенности дейбукского говора муи-ринского диалекта даргинского языка. - Махачкала, 2003.
4. Гаприндашвили Ш.Г. Фонетические изменения звуковых комплексов в даргинском языке // Труды Тбилисского гос. пединститута. Т. ХШ. - 1959.
5. Гасанова С.М. Очерки даргинской диалектологии. - Махачкала, 1971.
6. ЖирковЛ.И. Грамматика даргинского языка. - М., 1926.
7. Исаев М-Ш.А. Мекегинский диалект даргин-
ского языка // Научный архив и рук. фонд ИЯЛИ ДНЦ РАН. - Махачкала, 1996-1997.
8. МагометовА.А. Кубачинский язык (исследования и тексты). - Тбилиси, 1953.
9. МусаевМ-С.М. Даргинский язык. - М.: Академия, 2002.
10. Сулейманов А.А. Дарган мезла методика, фонетика ва морфология. - Махачкала, 2005.
11. Селимое А.А., Ашурбекова С.И. Фонетическая адаптация восточных заимствований в лезгинском языке // Вопросы дагестанских языков и литературы. Вып. II. - Махачкала, 2004.
Т.И. Дмитрук
СТИЛИСТИЧЕСКАЯ ДИСТРИБУЦИЯ СОЮЗНЫХ СРЕДСТВ В ОДНОФУНКЦИОНАЛЬНЫХ КОНСТРУКЦИЯХ ПРОСТОГО ПРЕДЛОЖЕНИЯ В «КНИГЕ О СКУДОСТИ И БОГАТСТВЕ»
И.Т. ПОСОШКОВА
В статье рассматривается стилистическая дистрибуция союзных средств в однофункциональных конструкциях простого предложения «Книги о скудости и богатстве» И.Т. Посошкова, выявляются принципы отбора языковых единиц, опровергается существующее мнение о «бессистемности» смешения разных по стилистической окраске союзов внутри одного текста.
ХУЛІ век для России стал временем преобразований во всех сферах: в государственной, политической, экономической, культурной. Эти преобразования были связаны с деятельностью Петра I и в начале века чаще всего приобретали форму коренной ломки старой, отжившей системы и замены ее новой. Безусловно, в большинстве случаев такая замена не могла быть одномоментной, в результате старое и новое какое-то время сосуществовали.
Примером подобного сосуществования в литературном языке может служить, по мнению В.В. Виноградова, «пестрое смешение церковнокнижных ... конструкций с формами “нейтрального”, общего светско-литературного и бытового языка» в произведениях начала ХУІІ века [1, с. 56], к которым относится трактат И. Т. Посошкова «Книга о скудости и богатстве» (1721-1724). В книге И.Т. Посошкова представлен литературный язык ранней формации, отразивший «начавшееся разрушение прежней системы письменного двуязычия» и зарождение стилистически дифференцированного единого национального языка [2, с. 114].
Базой для формирования «высокого» и «простого» стилей послужили языковые средства книжно-славянского и народно-литературного
типов языка, генетические различия которых в ХУШ веке становятся несущественными признаками и начинают осознаваться как стилистические функции. В Петровскую эпоху это было возможностью, но не действительностью, т.к. связь между стилем и жанром еще не сложилась, и то, что должно быть сосредоточенно на разных полюсах языка, оказывалось в этот период, как считает В.Д. Левин, «бессистемно смешанным в пределах одного произведения» [4, с. 117].
Если говорить о трактате И.Т. Посошкова, то отсутствие норм употребления можно считать только одной из причин «смешения стилей». Другой причиной являются содержательные особенности произведения, о широте проблематики которого можно судить уже на основе названий глав: «О духовенстве», «О воинских делах», «О купечестве», «О художестве», «О разбойниках», «О крестьянстве». Автор в своем трактате высказывается по социальным, экономическим, политическим, нравственным вопросам. При этом выбор языковых средств определяется предметом речи: говоря о церкви, автор преимущественно прибегает к книжно-славянским оборотам речи, а при обращении к светским проблемам - к нейтральным и разговорным формам.
