CC BY
72
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №3/2016 ISSN 2410-700Х_
интерес и для конкретных гуманитарных дисциплин. При этом следует учитывать, что краткосрочные изменения в социальной практике (например, сезонные изменения моды, жаргон молодежной культуры), не закрепляющиеся в глубоких пластах жизни общества, обычно не рассматриваются в качестве проявлений динамики культуры. Список использованной литературы:
1. Здравомыслов А. Г. Потребности. Интересы. Ценности. - М.: Политиздат, 1986. - 223 с.
2. Петров И. Ф., Петров Л. И. Личность в контексте культурных потребностей [Текст]. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2012. - 150 с.
3. Петрова С. И. Социальные потребности и культурные процессы [Текст]. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2011. - 151 с.
© Петрова С.И., 2016
УДК 172.3
Хан Надежда Романовна
преподаватель Кыргызско-Российского ^aBHHCKoro университета,
г. Бишкек, Кыргызстан E-mail: naya07@mail.ru
ОСОБЕННОСТИ КОМПАРАТИВНОЙ МЕТОДОЛОГИИ В ИССЛЕДОВАНИИ РЕЛИГИОЗНО-ПОЛИТИЧЕСКИХ ФЕНОМЕНОВ
Компаративный метод изучения систем и явлений уходит своими корнями в далекое прошлое. Впервые еще Аристотель осуществил попытку сравнительного описания политического устройства городов-государств Эллады и сформулировал типологию форм правления, долгое время считавшуюся классической. В настоящее же время компаративистика становится не просто современной методологией, позволяющей сравнивать прошлое и настоящее и сопоставлять полученные данные с опытом других исследователей, а одним из эффективнейших способов прогнозирования будущего. Так, политическая компаративистика, использующая возможности в том числе и ретроспективного анализа, приобретает реальную способность раскрывать сущностные механизмы религиозно-политических процессов.
При этом методология социо-политической компаративистики используется для более полного раскрытия сущности предмета исследования. Сам же компаративный метод подразумевает не только сравнение феноменов или систем, но и концептуальное осмысление проблемы. Что касается процедуры сравнения феноменов, систем и концепций, то таковая нуждается в первоначальном выделении тех общих для них черт, от которых они отталкиваются и которые обусловливают их существование. В то же время у компаративистики имеются собственные проблемы, рассмотрение которых позволяет избежать некоторых трудностей. Так, во-первых, при анализе религиозно-политических феноменов языковые особенности должны быть учтены с самого начала. Это особенно важно, поскольку, как правило, производящий исследование аналитик к рассматриваемой культуре не принадлежит и языком этой культуры не владеет. Между тем, «Каждое сообщение для наиболее успешного выполнения возложенных на него задач определенным образом структурировано отправителем, и уже по этим структурам - расположению членов предложения, выбору слов - во многом можно определить те неосознаваемые (в том числе и принципиально не поддающиеся осознанию, рефлексии в рамках данной культуры, но хорошо видимые "со стороны") посылки, которыми руководствуется философ, создавая свою систему» [1, c. 7].
Во-вторых, еще одной проблемой компаративистики являются трудности индексирования. В современной компаративистике используется большое количество индексов, позволяющих размещать феномены в рамках системы координат линейно и оценивать их в зависимости друг от друга, что не всегда возможно. Проблема индексирования заключается в субъективном понимании смысловой нагрузки индекса.
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №3/2016 ISSN 2410-700Х_
Индексы выстраивают эксперты, каждый из которых вкладывает в них свой смысл. «Во многих индексах используются именно оценки экспертов, но насколько эти специалисты свободны от предрассудков в отношении определенных стран, в какой степени ученые могут избежать просто собственного "добросовестного заблуждения" в вопросе о преодолении субъективизма, вызванного их политическими убеждениями? Эти вопросы активно обсуждаются отечественными политологами в последние годы, и выводы их в целом не утешительны. Вместе с тем зарубежные политологи крайне негативно относятся к самой возможности отказаться от услуг экспертов при построении индексов. Основной аргумент сводится к тому, что в современном мире государства слишком разнородны, и попытки использовать абсолютно идентичные количественные показатели для оценок политических процессов методологически недопустимы» [1, с. 56-57].
В целом же, по мнению О.В. Поповой, в отношении индексирования существуют следующие проблемы:
а) индексирование ведет к упрощению процесса, что приводит к искажению понимания;
б) проблемной частью является оценочное шкалирование;
в) проблема значимости, «веса», отдельных показателей;
г) непрозрачность информации по некоторым странам не позволяет анализировать объективно [2].
Кроме того, проблемной областью является унификация инструментария для сравнения непохожих
объектов, а религиозно-политические объекты для исследования обычно несхожи друг с другом. Использование единой системы индикаторов, с одной стороны, является условием компаративного анализа, а с другой, - нейтрализует возможность проведения такого анализа. Еще одной из многих проблем компаративного анализа является конкретная методика, используемая в ходе исследования. Опросный метод, например, точных оценок не дает, а методы включенного наблюдения, эксперимента, политическая экспертиза документов и целый ряд других далеко не универсальны и потому не всегда подходят для оценки.
В случае же исследования религиозно-политических феноменов перед социально политической компаративистикой встает особая проблема, которая переводит русло исследования в область философской компаративистики. «Компаративное исследование должно опираться не только на рассмотрение синхронического контекста философского учения, но и на его историю, на то, кто был предшественником данного философа, какие учения послужили ему основой и стартовой площадкой его философствования -словом, здесь важна не только синхрония, но ничуть не менее и диахрония - те траектории развития философской, религиозной, художественной мысли, по которым эволюционировала данная культура в данный период» [1, с. 8]. В итоге целью компаративного исследования религиозно-политических феноменов становится сопоставление не только религиозно-политических институтов, но и смыслов, которые они имели в рамках породившей их системы, те функции, которые они в ней выполняли, и те формы, которые они в конечном итоге приняли.
При этом важно учитывать, что философско-компаративный анализ включает в себя два подхода -«...аналитический и синтетический, которые предполагают, с одной стороны, адекватное рассмотрение данной концепции (как содержание некоего диалога философских и культурных традиций) и выявление мотивов и фундаментальных целей ее построения; с другой стороны - сравнение, сопоставление методов и идей как в историческом развитии данной концепции, так и в столкновении и противоборстве различных традиций. Компаративистика стремится выявить скрытые предпосылки, определенные комплексом идей как возможные "образцы", "архетипы", "единицы" философского мышления, в различных комбинациях входящих в системы философов мира» [3, с. 188].
Еще одним значительным моментом является то, что в процессе сравнения религиозно-политических феноменов возникает следующая необходимость: приходится сравнивать западные и восточные модели правления. Впрочем, учет их общего происхождения должен упростить этот процесс. По мнению А.С. Колесникова, компаративная философия «...пытается занять рефлексивную метапозицию, зафиксировать свое мнение в отношении принципиальных подходов, раскрыть связь с процессами в мире. В отличие от господствующей в историко-философском познании тенденции к интерпретации философского метода как следования за миром (будь то мир природы или мир идей), в компаративистике философия обратилась к
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №3/2016 ISSN 2410-700Х_
самой себе, сравнивая и сопоставляя философские традиции, выявляя интеркультурные коммуникативные основания философского диалога, уточняя принципы историко-философского исследования» [3, с. 187].
Что касается критериев сравнения религиозно-политических феноменов, то их выделение в процессе компаративистики - а именно исторический признак, структура и форма - однозначно способствует более четкому пониманию феномена. При этом для осуществления сравнительного анализа наиболее важным подходом видится критерий исторический. Неслучайно исторический подход в философии используется в первую очередь для осуществления социологической ретроспекции. Основной же целью и задачей компаративного анализа является прогнозирование будущего и влияния религиозно-политического феномена на развитие общества, то есть ретроспективный анализ. Так, О. Шпенглер в «Закате Европы» писал: «Техники сравнения еще не существует. Как раз теперь сравнения применяются в огромном количестве, но без всякого плана и связи и если они оказываются удачными в том глубоком смысле, о котором еще предстоит говорить, то виною тому бывает счастье, реже инстинкт, никогда принцип. Никто еще не подумал о выработке метода» [4, с. 134].
В целом использование ретроспективно-компаративной методологии с установкой на целостное, концептуальное осмысление и сущностное постижение проблемы будущего следует признать для предвидения дальнейшей роли религиозно-политических феноменов в управлении обществом весьма перспективным. «Сегодня можно с полным правом зафиксировать поворот исследователей политики в сторону политической философии. ...вместе с этим поворотом можно констатировать серьезную методологическую перестройку всего политического познания. Речь идет не только о смене господствующих на предыдущем этапе научных парадигм, а о новом прочтении роли методологии в политике. Критическое осмысление методологического кризиса в политической науке и возврат к политической философии позволили поставить методологическую проблематику в плоскость решения вопроса о сути политического. Методология оказалась не только инструментом конструирования научных понятий, но и самого политического мира. В этом соотношении политическая философия и наука переходят от конфронтации к взаимовлиянию» [5, с. 214].
В дополнение к вышесказанному следует подчеркнуть, что методы, используемые социо-политической компаративистикой в исследовании религиозно-политических феноменов, в целом соответствуют классическим методам компаративного анализа. Среди них используются, в частности, следующие:
- описание,
- выработка специфического категориально-терминологического аппарата (заключающего в себе вполне определенный, разделяемый международным сообществом ученых смысл),
- построение гипотез, которые верифицируются в процессе анализа.
При этом на анализе религиозно-политических феноменов могут отразиться проблемы самой компаративистской методологии. Между тем именно от нее ожидается та функциональная прогностичность, которая позволяет превратить банальную футурологию в подлинно научное исследование исторического явления. Что касается особенностей самой компаративистики, то таковые проявляются в целом ряде аспектов. В частности, на ней как некоторой универсальной методологии отражаются многие общие подходы политической компаративистики, среди которых особенно важными признаются исторический подход и ретроспективный анализ. В то же время использование философской компаративистики поможет анализу быть функционально более прогностичным, что и ожидается от любого научного исследования исторического явления.
Список использованной литературы:
1. Бурмистров С.Л. Философская компаративистика и история философии //ХОРА. Журнал современной зарубежной философии и философской компаративистики. 2008. №1.
2. Попова О.В. «Измерительный инструмент» в сравнительной политологии: к вопросу о нерешенных проблемах //Хрестоматия по сравнительной политологии: Учебное пособие /Авт.-сост. А.М. Акматалиева,
3.Т. Мураталиева. - Бишкек: КРСУ, 2015.
3. Колесников А.С. Философская компаративистика и диалог культур //Россия и Грузия: диалог и родство
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №3/2016 ISSN 2410-700Х_
культур. Материалы международного симпозиума (Тбилиси, 3-6 сентября 2003 г.). - СПб., 2003.
4. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. В 2т. Т. 1. Гештальт и действительность /Пер. с нем. - М., 1993.
5. Сморгунов Л.В. Политическая философия и наука: от конфронтации к взаимовлиянию //Miscellanea humanitaria рЫ^орЫае. Очерки по философии и культуре. К 60-летию профессора Юрия Никифоровича Солонина. Серия «Мыслители». Вып.5. - СПб., 2001.
© Хан Н.Р., 2016
УДК 101.1::316.11
Щербина Яна Юрьевна
аспирантка ( 09.00.11) КГИКИ (Краснодарский государственный институт культуры и искусств)
г. Краснодар, РФ
ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНЫЕ ИСТОЧНИКИ РАЗВИТИЯ ПРОЕКТИРОВАНИЯ
Аннотация
В статье рассматриваются научно-практические основы проектирования как особого вида деятельности. Проектная деятельность проанализирована как средство изменения действительности и обеспечения личностного роста. В статье попытались раскрыть природу, логику и содержание проектной деятельности, образовательного, педагогического проектирования; проследили историю возникновения основных видов проектирования; описали специфику проектных процедур, а также личностные свойства, необходимые участникам проекта.
Ключевые слова
Проектирование, проектная деятельность, педагогическое проектирование.
Знакомство человека с проектной деятельностью произошло раньше, чем это может показаться на первый взгляд. Философы поясняют, что проектная форма сознания носит врожденный характер. Уже на ранних этапах развития общества она проявлялась на уровне ремесла, создания мифов, детских игр. Проектирование основано на врожденном умении человека (в отличие от животных) мысленно создавать модели «желаемого будущего» (Н. А. Бернштейн) и воплощать их в жизнь.
Если проследить особенности исторических периодов, можно увидеть, что идея проектирования всегда активизируется в эпохи перемен. Именно они определяют характер развития проектной деятельности в мировой культуре. На современном этапе развития общества, который характеризуется необычайной мобильностью и непостоянством, проектный тип культуры начинает доминировать. Пожалуй, он становится одним из важнейших культурных механизмов изменения действительности. При этом явно обнаруживаются гибкость и синтетический характер проектной деятельности. В ней можно проследить синтез технократического и гуманитарного, исследовательского и прогностического, информационно-образовательного и социально-преобразовательного начал. Это позволяет некоторым авторам утверждать о провозглашении проектной культуры в качестве фундамента новой образовательной парадигмы 21 века. А это означает, что каждому педагогу важно уметь использовать проектную деятельность в ее различных вариантах.
Проектная деятельность в ее прикладном понимании не является онтологически заданной для педагогической сферы, как, например, воспитание или обучение. Однако проявление у человека способности к проектированию относят к самым ранним стадиям развития общества. Первоначально проектирование тесно вплеталось в ткань жизнедеятельности, не выделяясь в самостоятельный вид деятельности. «Каждое
