CC BY
70
УДК 340
РО! 10.23672/8ДЕ.2020.2.56104
Имгрунт Светлана Ивановна
доктор философских наук, доцент кафедры теории, истории государства и права и политологии, Адыгейский государственный университет [email protected]
Самыгин Петр Сергеевич
доктор социологических наук, доцент,
профессор кафедры теории и истории государства и права, Ростовский государственный экономический университет [email protected]
Svetlana I. Imgrunt
Doctor of Philosophy, Associate Professor of Theory, History States and Law and Political Science, Adygei State University [email protected]
Petr S. Samygin
Doctor of Sociological Sciences,
Associate Professor,
Professor of Department of the Theory
and the History of the State and the Law,
Rostov State
Economic University
Особенности
функционирования суда присяжных заседателей в дореволюционной россии
Features of the functioning
of the jury court in pre-revolutionary russia
Аннотация. В статье анализируются особенности функционирования суда присяжных в дореволюционной России, выделяются исторические корни и причины введения суда присяжных заседателей в российскую систему судопроизводства, факторы, обусловившие кризис данного института и его дальнейшие преобразования в период 1870-1880-х годов. Авторы показывают, что в период с 1864 по 1917 гг. был накоплен большой опыт применения законодательства о суде присяжных заседателей в российских условиях: данный опыт может быть использован для решения тех проблем, которые имеются в правоприменительной практике суда присяжных в современной России.
Ключевые слова: судебная реформа, присяжные заседатели, суд присяжных, судопроизводство, судебная система, правосудие.
Annotation. The article highlights features of the functioning of the jury court in pre-revolutionary Russia, historical background and the reasons of implementation of the jury court into Russian system of jurisdiction, the factors causing crisis of the institution and its further development in the period of 1870-1880. The authors reinforce that from 1864 till 1917 wide experience of legislation application of the jury court in Russia has been gained: the experience can be used to solve the problems of law enforcement practice of the jury court in modern Russia.
Keywords: judicial reform, jury, jury trial, jurisdiction, judicial system, justice.
Со времени введения в российскую судебную систему суда присяжных заседателей прошло уже более двадцати лет, однако, споры вокруг данного института продолжаются как среди ученых-теоретиков, так и среди практикующих юристов, работников судебной системы. Несмотря на то, что за прошедшие годы суд присяжных уже утвердился в качестве неотъемлемой составляющей системы отечественного судопроизводства, накоплен немалый опыт в сфере делопроизводства с участием присяжных, в деятельности данного суда сохраняются определенные недостатки, справедливо вызывающие критические замечания со стороны различных специалистов [1, 2]. Значимость данного суда при этом констатируется в целом ряде специальных
исследований: так, А.В. Воронин в тексте своей кандидатской диссертации, посвященной суду присяжных, обращает внимание на то обстоятельство, что в отечественной суде присяжных нашли отражение такие значимые правовые принципы, как презумпция невиновности, а также - состязательности, независимости судей и др. В то же время, с точки зрения данного исследователя, многие нормы, регулирующие деятельность современного российского суда присяжных, нуждаются в совершенствовании на основании как зарубежного, так отечественного опыта функционирования данного института [3, с. 10]. Данное обстоятельство и объясняет авторский интерес к данной теме, ее актуальность, обусловленную необходимостью устранения имеющихся в
законодательстве пробелов, которые регулируют, в том числе, практические аспекты деятельности суда присяжных заседателей.
Необходимо отметить, что в ряде работ отечественных авторов, посвященных функционированию дореволюционного суда присяжных, подчеркивается, что данный институт, введенный в российскую систему судопроизводства в рамках судебной реформы 1864 г., являлся принципиально новым институтом для нашей страны, что во многом обусловило его последующий кризис. Так, по мнению крупнейшего российского исследователя дореволюционного суда присяжных А.А. Деми-чева, данный суд стал для России «совершенно новым явлением», поскольку не имел под собой никакой исторической почвы, и для введения этого института якобы не существовало никаких объективных исторических предпосылок [4, с. 163]. Интересно, что аналогичной точки зрения в тот период времени придерживались многие мыслители, представляющие, так называемое, консервативное направление общественно-политической мысли: по мнению одного из них, К.П. Победоносцева, «суд присяжных оказался совсем несообразным с условиями нашего быта и условиями наших судов» [5, с. 161].
В то же время, исторические источники свидетельствуют о том, что у суда присяжных в нашей стране имеются глубокие исторические корни. Так, еще в Русской Правде указывалось на то, что лицо, совершившее преступление и отрицавшее свою вину, должно предстать перед двенадцатью мужами, призванными решить вопрос о виновности данного лица. Об аналогичном обычае говорится и в других документах, к числу которых относятся упоминание о выборных судьях, содержащееся в договоре Смоленска с немецкими городами, датируемом 1229 г., и Псковской судной грамоте 1467 г. В тексте Новгородской судной грамоты 1471 г. содержится упоминание о «суде одрин», который по своему характеру можно рассматривать в качестве своеобразного предшественника суда присяжных: в состав этого суда входили представители городов, от каждого города по одному боярину и свободному человеку, и по одному приставу со стороны обвиняемого и потерпевшего. Заседание этого суда происходило под председательством тиуна, при этом один из судей являлся докладчиком, а в исследовании доказательств в праве были участвовать все судьи; по завершении данного исследования выносился приговор. Данный суд был общим судом для свободных новгородцев, рассматривая гражданские и уголовные дела; указанный суд считался своего рода аналогом вече [6, с. 35-36].
Необходимо отметить, что инициативы о введении суда присяжных в нашей стране имели место задолго до 1864 г.: предложение создать этот суд вносилось, в частности, в царствование Екатерины II в процессе работы Уложенной комиссии 1767 г. Это предложение не было реализовано, в первую очередь, по причине крайнего несоответствия правовой системы России в данный период ее западноевропейским аналогам, а также, из-за общей отсталости государства в эту эпоху, сохранения архаичной крепостнической системы.
Введение суда присяжных предусматривалось программой преобразования государственного строя Российской империи, подготовленной в 1809 г. М.М. Сперанским; наряду с судом присяжных планировалось также ввести и другие нововведения в судебной системе, однако, они были реализованы, вследствие чего данная система в этот период продолжала оставаться архаичной и громоздкой с большим количеством специальных и ведомственных судов, призванных отправлять судопроизводство. Несмотря на крайнюю отсталость дореформенной судебной системы, отдельные элементы суда присяжных в ее рамках уже присутствовали: речь идет об институте сословных заседателей, которые избирались в судебные палаты на несколько лет, хотя их присутствие на судебных заседаниях и сохраняло преимущественно формальный характер. Как мы вид и м , суд присяжных не представлял собой принципиально новый для российской судебной системы институт.
Непосредственно сам институт присяжных заседателей был в веден в нашей стране «Основными положениями преобразования судебной части в России» 1862 г. Через несколько лет, в 1865 г. Высочайшим указом было утверждено «Положение о введении действие Судебных уставов 20 ноября 1864 г.». Сам процесс введения данного суда осуществлялся постепенно от губернии к губернии, при этом объем юрисдикции суда присяжных заседателей на первом этапе его функционирования, с 1864 г. по 1878 г., был весьма значительным: к ведению суда присяжных было отнесено более четырехсот статей Уложения о наказаниях уголовных и исправительных или приблизительно пятую часть от числа всех карательных статей уголовного законодательства Российской империи [7, с. 146]. Суд присяжных оказался одним из наиболее демократических институтов той судебной системы, которая была сформирована в процессе осуществления соответствующей реформы. Значение данного суда заключалось в том, что он обеспечивал реальное и непосредственное участие населения в отправлении правосудия.
Необходимо отметить, что суд присяжных в дореволюционной России не представлял собой учреждения самостоятельного характера, а функционировал в качестве особого присутствия окружного суда, чей коронный состав формировался из трех судей, в том числе, председателя и его двух заместителей, которые именовались товарищами. Привлечение присяжных заседателей к судопроизводству осуществлялось для рассмотрения дел о преступных деяниях, за совершение которых уголовным законодательством предусматривалось наказание в виде лишения прав состояния, что обычно предусматривало каторжные работы, ссылку или тюремное заключение. Несмотря на то, что суд присяжных, созданный судебными уставами 1864 г., существовал в России до 1917 г., уже в период 1870-1880-х годов он претерпел существенные изменения, выразившиеся в принятии более десяти временных и постоянных законов, регламентирующих деятельность суда присяжных заседателей: с точки зрения О.Е. Лепешевой, речь может идти фактически
о создании нового суда присяжных, который ха-растеризовался существенными отличиями от данного института образца 1864 г. [6, с. 146].
Необходимо отметить, что рассматриваемый период нередко характеризуется некоторыми исследователями суда присяжных, к числу которых относится и А.А. Демичев, как период «кризиса суда присяжных». К числу основных причин данного кризиса указанный исследователь относит ментальные или социокультурные причины: они, с точки зрения Демичева, явились закономерным следствием несоответствия российского правосознания характеру учрежденного западноевропейского правового института, в качестве которого выступил суд присяжных. Речь здесь идет о том, что судебные уставы 1864 г. действительно разрабатывались с учетом опыта европейских стран, вследствие чего российским присяжным заседателям оказалось подсудно достаточно большое количество преступлений. Российские присяжные, отмечает А.А. Демичев, оказались не в состоянии по причинам, связанным с неграмотностью или малограмотностью присяжных заседателей, объективно судить ряд преступлений и проступков, поскольку они были слишком сложными и труднодоступными для их понимания (в результате присяжные нередко оправдывали виновных людей, будучи не в состоянии постичь суть дела) [4, с. 162].
Соглашаясь частично с точкой зрения А.А. Деми-чева, отметим, что, так называемый, кризис суда присяжных, который сопровождался серьезными законодательными изменениями характера и принципов его деятельности, был обусловлен, в первую очередь, причинами политического, а не социокультурного характера. Критика суда присяжных в этот период времени была во многом связана с характерным для него низким уровнем репрессивности, что объяснялось неграмотностью присяжных заседателей или их возможной предвзятостью в отношении определенных преступлений (так, к примеру, в 1885 г. присяжные во Владимирском окружном суде оправдали бастовавших рабочих Морозовской фабрики, обозначив, тем самым, свою гражданскую позицию), а также, так называемой, обывательской психологией (ее суть заключалась в том, что, по мнению рядового обывателя, «лучше вынести оправдательный вердикт, нежели подвергнуть подсудимого наказанию») [6, с. 40]. Суд присяжных в России действительно выносил довольно большое количество оправдательных вердиктов, однако как показали данные исследования, проведенного в 1874 г. Министерством юстиции, около половины (47,5 %) таких вердиктов было вынесено по причине плохой работы предварительного следствия, т.е., суд не получил весомых улик, еще 25 % оправдательных вердиктов были вынесены вследствие незначительности причиненного вреда, 15 % были обусловлены индивидуальными характеристиками подсудимых, а 11 % -мотивами совершения преступлений. Лишь небольшая часть данных вердиктов (8 %) явились результатом предвзятости присяжных заседателей в отношении определенных преступных деяний [6, с. 39].
С точки зрения одного из идеологов созданного суда присяжных, видного дореволюционного юриста Д.А. Ровинского, тезис о неподготовленности россиян к данному судебному институту не выдерживает никакой критики: как справедливо отмечал Ровинский, «ни в одном государстве не могут еще похвастаться ни юридическим образованием, ни способностью к тонкому анализу» [8, с. 17]. Как уже отмечалось выше, Министерство юстиции в первые десятилетия после введения суда присяжных осуществляло сбор у председателей и прокуроров окружных судов данных и статистики, иллюстрирующей деятельность присяжных. Рассматриваемая статистика, в целом, свидетельствовала о том, что присяжные заседатели достаточно неплохо справлялись со своими обязанностями, выслушивая доводы сторон и принимая в большинстве случаев справедливые решения. Анализ данных статистики показывает, что уровень образованности присяжных не выступал в качестве сколько-нибудь значимого фактора, который определял существо их вердикта: как справедливо отмечает А.В. Воронин, вынесение присяжными заседателями вердикта было, в сущности, процедурой выбора между доводами за и против подсудимого (присяжные во многом опирались на собственный житейский опыт, характерные для них чувство справедливости и ценности морально-этического характера) [3, с. 15].
Российский суд присяжных действительно выносил большое количество оправдательных вердиктов, от 25 % до 35 %, что превышало аналогичные показатели в западноевропейских судах, однако это, по мнению А.А. Олейникова, было обусловлено не «жалостливостью к подсудимым», а тем, что они (присяжные) «просто ставили себя на его место, относились к содеянному с пониманием» [9, с. 461]. Немаловажное значение здесь имело то обстоятельство, что изначально в Судебных уставах 1864 г. содержалось положение, согласно которому присяжные не должны были знать о наказании, которое должно было быть назначено подсудимому: по этой причине в ряде случаев у присяжных заседателей возникали представления о якобы страшных наказаниях, которые должны были быть назначены подсудимым даже за малозначительные преступления (в таких случаях они нередко выносили оправдательные вердикты).
Таким образом, кризис суда присяжных был во многом обусловлен причинами юридического характера, связанными с несовершенством российского законодательства, которое являлось препятствием нормальному функционированию рассматриваемого института [10, с. 11]. Однако основными причинами, обусловившими преобразования суда присяжных в период 1870-1880-х годов, были причины политические, связанные с ростом в стране революционного движения. Стремление царского правительства к наведению порядка в стране вступало в противоречие с деятельностью демократического суда присяжных, чьи решения по делам с политической подоплекой зачастую имели непредсказуемый характер. Толчком к началу преобразования суда присяжных стало решение суда с участием присяжных по делу Веры Засулич в апреле 1878 г. (она была
оправдана присяжными, несмотря на то, что ею фактически было совершено преступление в отношении петербургского градоначальника Ф.А. Трепова, в которого стреляла Засулич). После этого случая принимается закон, в соответствии с которым из ведения суда присяжных были изъяты преступления, связанные с сопротивлением властям, убийством и покушением на убийство должностных лиц и т.д. Данные меры, таким образом, носили чисто политический характер. В результате проведенных преобразований, в ведении суда присяжных заседателей были оставлены только чисто уголовные дела без какой-либо политической подоплеки. Так, после 1889 г. в компетенции присяжных было приблизительно 300 статей Уложения о наказаниях уголовных и исправительных, тогда как изначально, в 1860-е годы, было 410 статей.
Литература:
1. Ponomarev I.E. ТИе influence of social justice crisis on social health and spiritual security of young students (a case study of the south of Russia). International Journal of Applied Exercise Physiology /
1.E. Ponomarev, N.K. Gafiatulina, E.I. Zritineva, V.V. Kasyanov, T.V. Bahutashyili, P.A. Ponomarev. 2019. Т. 8. № 2.1. С. 250-257.
2. Gafiatulina N.Kh. Social health and perception of risks by students living in southern Russian regions (based on sociological questioning data obtained in Rostov-on-don) / N.Kh. Gafiatulina, L.V. Tarasenko, S.I. Samygin, S.Yu. Eliseeva // Health Risk Analysis. 2017. № 4. С. 66-75.
3. Воронин А.В. Реализация института присяжных заседателей в России: 1864-1917 гг. : авто-реф. дис. ... на соис. уч. ст. канд. юрид. наук, Саратов, 2004.
4. Демичев А.А. История суда присяжных в дореволюционной России (1864-1917 гг.). М. : Издательство «Юрлитинформ», 2007.
5. Харитонов А.С. Победоносцев К.П.: консервативная критика «судебных уставов» 1864 г. // Пробелы в российском законодательстве. 2012. № 4.
6. Ильюхов А.А. Суд присяжных в России: история его становления и развития // История государства и права. 2015. № 23.
7. Лепешева О.Е. Суд присяжных в дореволюционной России // Грамота. 2008. № 6(13) : в 2-х ч. Ч. I.
8. Ровинский Д.А. Устройство уголовного суда // Материалы по судебной реформе в России 1864 года. СПб., 1857-1866. Т. 17.
9. Олейников А.А. Суд присяжных в дореволюционной и Новой России // Молодой ученый. 2016. № 14.
10. Имгрунт С.И. Парадоксы социального и правового неравенства в российском обществе /
Несмотря на данные изменения в функционировании суда присяжных, различные трудности, кот о р ые были связаны с его деятельностью в дореволюционный период, институт присяжных заседателей стал неотъемлемой частью отечественной судебной системы: необходимость существования рассматриваемой формы судопроизводства в этот период подчеркивалась многочисленными юристами, как теоретиками, так и практиками. В период с 1864 по 1917 гг. был накоплен большой опыт применения законодательства о суде присяжных заседателей в российских условиях. Данный опыт может быть использован для решения тех проблем, которые имеются в правоприменительной практике суда присяжных в современной России.
Literature:
1. Ponomarev I.E. ТЬю influence of social justice crisis on social health and spiritual security of young students (a case study of the south of Russia). International Journal of Applied Exercise Physiology /
1.E. Ponomarev, N.K. Gafiatulina, E.I. Zritineva, V.V. Kasyanov, T.V. Bahutashyili, P.A. Ponomarev. 2019. Т. 8. № 2.1. С. 250-257.
2. Gafiatulina N.Kh. Social health and perception of risks by students living in southern Russian regions (based on sociological questioning data obtained in Rostov-on-don) / N.Kh. Gafiatulina, L.V. Tarasenko, S.I. Samygin, S.Yu. Eliseeva // Health Risk Analysis. 2017. № 4. С. 66-75.
3. Voronin АУ. Implementation of the jury institute in Russia: 1864-1917. : abstract of dissertation on competition of a scientific degree of candidate of legal sciences, Saratov, 2004.
4. Demichev А.А. History of jury trial in pre-revolu-tionary Russia (1864-1917). М. : «Yurlitinform», 2007.
5. Kharitonov А.S. Pobedonostsev КР.: conservative critics of «judicial charters» 1864 г. // Пробелы в российском законодательстве. 2012. № 4.
6. IliyuhovА.А. Jury trial in Russia: history of its establishment and development // History of state and law. 2015. № 23.
7. Lepesheva О.Е. Jury trial in pre-revolutionary Russia // Gramota. 2008. № 6(13) : in 2 parts. V. I.
8. Rovinsky DА. Criminal court proceedings // Materials of judicial reform in Russia of 1864 year. SPb., 1857-1866. V.17.
9. Oleinikov А.А. Jury trial in pre-revolutionary and New Russia // Molodoj uchenyj. 2016. № 14.
10. Imgrunt S.I. Paradoxes of social and legal ine-q u a lity in Russian society / S.I. Imgrunt, S.I. Samygin,
С.И. Имгрунт, С.И. Самыгин, П.С. Самыгин // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2017. № 1.
11. Гафиатулина Н.Х. Модель преступного поведения: социологический анализ / Н.Х. Гафиату-лина, Г.А. Топорков // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2018. № 5. С. 25-27.
P.S. Samygin // Humanitarian, socio-economic and social sciences. 2017. № 1.
11. Gafiatulina N.Kh. The model of criminal behavior: sociological analysis / N.Kh. Gafiatulinа, G.A. To-porkov // Humanitarian, socio-economic and social sciences. 2018. № 5. P. 25-27.
