CC BY
95
8. Народные сказки Британских островов : сб. I сост. Дж. Риордан. М.: Радуга, 1987.
9. Питина С.А. Концепты мифологического мышления как составляющая концептосферы национальной картины мира : автореф. дис. ... д-ра филол. наук. Челябинск, 2002.
10. Попова З.Д., Стернин И.А. Когнитивная лингвистика. М. : АСТ: Восток - Запад, 2007.
11. Хайдеггер М. Что значит мыслить? II Разговор на проселочной дороге. М., 1991. С. 134 -145.
12. шаховский В.И. Эмоциональная I эмо-тивная компетенция в межкультурной коммуникации (есть ли неэмоциональные концепты?) II Аксиологическая лингвистика. Проблемы изучения концептов : сб. науч. тр. Волгоград : Колледж, 2002. С. 3 - 10.
13. Briggs K.M. A Dictionary of Fairies: Hobgoblins, Brownies, Bogeys and Other Supernatural Creatures II Harmondsworth: Penguin Books, 1977.
14. Briggs K.M. A Sampler of British Folk-Tales. London & Henley: Routledge & Kegan Paul, 1977.
15. Briggs K.M. British Folk-Tales and Legends: A Sampler. London & N.Y.: Routledge Classics, 2002.
16. Hoad T.F. The Concise Oxford Dictionary of English Etymology. Oxford, N.Y. : Oxford University Press, 1996.
17. Jacobs J. More English Fairy Tales. London: David Nutt, 1894. URL : http : IIwww.sacred-texts.comIneuIengImeftIindex.htm (дата обращения: 16.03.2004).
18. Keding D., Douglas A. English Folktales. Westport, London: Greenwood Publishing Inc., 2005.
19. The Oxford Dictionary of English Etymology I ed. by C.T. Onions. Oxford: Oxford University Press, 1996.
20. Simpson J., Roud S. A Dictionary of English Folklore. Oxford: Oxford University Press, 2003.
21. Skeat W.W. The Concise Dictionary of English Etymology. Ware: Wordsworth Editions Ltd., 2007.
22. Thomson J. Etymons of English Words. Edinburgh: Oliver & Boid, Tweeddale-Court, 1826.
Mythological concept as the variety of linguistic cultural concept
There is regarded the mythological concept as the type of linguistic cultural concept, which is characterized by the three-part structure with a well-developed figurative one, and the necessary value component.
Key words: mythological concept, linguistic cultural concept, mythological concept sphere, mytholexeme, lexical meaning, fairy tale discourse.
М.л. хохлина
(Астрахань)
особенности фразеологической объективации инокультурных концЕптов
Охарактеризованы фразеологические средства вербализации инокультурных концептов в русском языке; дано определение инокультурного концепта, описаны информационный и интерпретационный слои структуры выделенных концептов, а также установлена степень их объективации фраземами.
Ключевые слова: инокультурный концепт, фразе-ма, объективация.
В национальной языковой картине мира непременно присутствует образ «иного» народа как языковая сущность, содержащая основную информацию о связи слова с культурой и выступающая базовым структурным компонентом соответствующего инокультурного концепта. Последний понимается как национально-географический концепт, который реализуется в обыденном, общественном и научном языковом сознании специфичными лексическими и фразеологическими средствами. Имя такого концепта - топонимическое наименование, связываемое со всем объемом знаний, эмоционально-оценочных переживаний и стереотипных представлений об определенной стране, ее геополитике, народе и его культуре. Способом познания, легшим в основу формирования инокультурного концепта, является взгляд изнутри, направленный на осмысление и интерпретацию инокультур-ной действительности.
Бесспорно, определение инокультурный носит в некоторой степени условный характер, т.к. мы не отрицаем этнокультурной специфики подобного рода концептов: формирование их когнитивной структуры и системы языковых средств, образующих номинативное поле определенного концепта, происходит в пространстве русской культуры и русского языка. В рамках данной статьи нас интересуют прежде всего фразеологические средства вербализации инокультурного концепта в русском языке, поскольку фраземы, безусловно, относятся к одним из наиболее напряженных в культурном отношении языковых единиц, ко-
© Хохлина М.л., 2012
КОГНИТИВНАЯ И ДИСКУРСИВНОЕ
торые, «обретая свойство знаков культуры -символов, стереотипов, эталонов и т.п. <...> влияют на концептосферу культуры» [4, с. 31].
Построение полевой организации ино-культурного концепта традиционно сводится к установлению его ядра и периферийной зоны. Так, ядро фразеологически объективированного концепта составляют единицы косвенно-производной номинации, в составе которых содержится определенный инокультурный компонент. Например, к единицам, репрезентирующим концепт «Англия», относятся следующие кодифицированные устойчивые выражения, содержащие в своей формальной структуре компоненты «Англия», «английский», «англичанин»: английская болезнь, английская булавка, английская соль, английский замок, английский костюм, английский парк, английский рожок, английский юмор, английский язык, английская вежливость, веселая Англия, англичанин-мудрец, уйти по-английски не прощаясь* и др.
На периферии фразеологических репрезентаций концепта «Англия» находятся перифразы и фраземы с топонимическим или ан-тропонимическим компонентом, обозначающим объект «чужого» культурного пространства. Например: правь, Британия, морями; туманный Альбион; британский лев и др.
Актуальность того или иного инокуль-турного концепта в сознании носителей русского языка объясняется культурными, социальными, экономическими и научными контактами российского народа с представителями «иных» стран и этносов. Степень детализации фразеологического обозначения определенного концепта (по терминологии
В.И. Карасика - номинативная плотность) зависит от лингвокультурной обусловленности и значимости концепта. Сравним представленный выше концепт «Англия» и, например, концепт «Африка». Очевидно преобладание фразеологических репрезентаций концепта «Англия» (около 20 фразем) над единицами, вербализующими концепт «Африка»: африканская жара; африканские страсти; черный как негр; да я семь шкур с него спущу и голым в Африку пущу! и некоторые др.
В целом список инокультурных концептов, объективированных русскими фразема-
* Список репрезентантов концепта «Англия» составлен по данным фразеологических словарей. На этом же принципе базируется отбор фразеологических номинаций других концептов.
ЛИНГВИСТИКА ОПИСАНИЕ ЯЗЫКА
ми, относительно невелик, что соответствует следующему факту: фразеологические номинации свойственны далеко не всем концептам. Достаточно охарактеризовать такие ксеноконцепты по общему признаку интенсивности их объективации фразеологическими единицами. Широким спектром фразеологических номинаций обладают, например, концепты «Греция» (греческий огонь; в Греции все есть; в греческом зале и др.), «Европа» (Европа может подождать; пустите Дуньку в Европу; галопом по Ев-ропам и др.), «Египет» (египетский плен; египетский труд; египетская тьма и др.), «Франция» (французский поцелуй; французская болезнь; французик из Бордо и др.). Единичными фраземами объективированы ино-культурные концепты «Польша» (дела как в Польше; хоть до Кракова - все одинаково), «Германия» (Германия превыше всего; насвистался как немец; по-немецки одетый; немецкая аккуратность), «Дания» (датский дог; не копенгаген), «Испания» (над всей Испанией безоблачное небо; едрид Мадрид; тайны мадридского двора).
Наряду с инокультурными концептами, в названии которых используется макротопоним, фразеологической репрезентации подвергаются субконцепты, обозначенные микротопонимами. Отметим, например, небольшой фрагмент русской фразеологической картины мира, занимаемый субконцептом «Париж» (как часть концепта «Франция»), к языковым номинациям которого относятся такие косвенно-производные знаки, как увидеть Париж и умереть; пролететь как фанера над Парижем; я хотел бы жить и умереть в Париже; Париж стоит мессы (обедни); хорош Париж, а живет и Курмыш; чрево Парижа; парижская зелень; парижская каротель; парижская лазурь (синь).
Оперирование инокультурным концептом происходит в нескольких случаях. Во-первых, у говорящего может возникнуть необходимость номинирования объектов «своего» культурного пространства через обращение к «чужеродным» реалиям, воспринимаемым сквозь призму стереотипов и эталонов. Большинство репрезентантов инокуль-турных концептов содержит оценку «чужого» во внутренней форме. Так, косвеннопроизводная единица цыганский пот пробирает имеет фразеологическое значение ‘озноб, дрожь от холода’: Шостак услышал, как австрийский комбриг стучит зу-
бами, увидел, как спешит надеть гимнастерку. - Возьми-ка ты мою шинель покуда. Тебя цыганский пот пробирает. А гимнастерку сверни до полного света (Е.З. Воробьев. Этьен и его тень). Источником моделирования фразеологической семантики является оксюморон (пот в холод), и именно такое соединение несоединимого получило определение цыганский, поскольку для цыган, не имеющих дома, остановка на ночлег, например, в холодной, обдуваемой всеми ветрами степи, - не испытание, а привычка (их согревает разжигаемый костер). Сравним с русской поговоркой шелудивому поросенку и в Петровки мороз. Во-вторых, функционирование фраземы может быть связано с обозначением непосредственно «чужого» культурного пространства. С этой целью в коммуникативный акт включаются, например, фраземы дядя Сэм - ‘публ. ирон. Соединенные Штаты Америки; правительство США’, Новый Свет - ‘Соединенные Штаты Америки’, добрая старая Англия - ‘устар. Об Англии, Великобритании’.
Соответственно, в структуре практически каждого инокультурного концепта, на наш взгляд, выделяется два слоя: информационный и интерпретационный. Информационное содержание концепта складывается из артефактов, вербализованных фра-земными знаками. Под артефактом мы понимаем предмет реальной действительности, который оказывается национально-маркированным для данной культуры. Мотивационной моделью возникновения таких фразем, как английская булавка, английский замок, английский костюм [7, с. 20 - 21] и подобных, становится семантическая деривация на основе «чужих» топонимов / этнонимов. Например, за булавкой, которая отличается от других тем, что представляет собой согнутую иголку со специальной «крышкой», в которую прячется острый конец, закрепилось определение английская, поскольку ее изобретателем был признан англичанин Чарльз Роулэй [1]. Следовательно, если говорить о языковой единице английская булавка, то дериват этнонима содержит знание о конкретном лице - представителе «чужой» культуры. Однако в настоящее время английская булавка является повсеместным предметом употребления и воспринимается как артефакт «своей» культуры.
Интерпретационное поле концепта формируется с учетом стереотипов, связанных
с «чужой» культурой и также объективированных на фразеологическом уровне. В когнитивной лингвистике термин «стереотип» относится к содержательной стороне языка и культуры, т.е. понимается как ментальный (мыслительный) стереотип, коррелирующий с картиной мира. Языковой стереотип и языковая картина мира соотносятся как часть и целое, при этом языковой стереотип рассматривается как суждение, относящееся к определенному объекту внеязыкового мира, представление предмета, в котором сосуществуют описательные и оценочные признаки и которое является результатом истолкования действительности в рамках социально выработанных познавательных моделей.
Отношение к какой-либо социальной (этнической) группе и идентичные впечатления о любом ее представителе, созданные в процессе стереотипизации, играют существенную роль в становлении фразеологической семантики. Стереотип этнокультурной и лингвокультурной группы закрепляет и поддерживает границы между «своими» и «чужими». По наблюдениям П. Фойту, во фразеологической картине мира славянских народов доминирующую группу составляют единицы, в составе которых встречаются компоненты, называющие представителей неевропейских народов (чаще всего - цыган, еврей, негр, турок): болг. бягам като евреин от кръст, укр. не хотти як циган копшки, польск. ciemno jak w dupie u Murzyna и др. [6, с. 321 - 322].
Одной из распространенных языковых моделей, на уровне которых вербализуются этнические стереотипы, является модель устойчивого сравнения, содержащая в структуре ино-культурный этноним в качестве субъекта сравнения: глаза как у китайца, торговаться (рядиться, меняться) как цыган, пьян как грек, талия как у француженки и под. Наиболее существенные черты, отличающие «своих» от «чужих», представлены во фразеологической картине мира на базе модели сравнения с несколькими этносами. Так, по данным «Словаря устойчивых сравнений русского языка»
В.М. Огольцева (2001), в сравнительной части фразем, имеющих в основании характеристику внешности смуглый, черный, загорелый, представлен компонент, номинирующий такие «чужие» этносы, как араб, арап, эфиоп, цыган и пренебр. негр [5, с. 35].
Употребление этнонима вызывает в языковой памяти говорящих свернутые в единый образ воспоминания о предшествующих кон-
КОГНИТИВНАЯ И ДИСКУРСИВНОЕ
текстах его функционирования, оценки соответствующих этнических групп, эмоциональное отношение к ним. В формировании конно-тативного блока фразеологического значения важную роль играют представления о внешнем виде, религиозной принадлежности, интеллектуальных способностях членов «иной» социокультурной группы.
Естественным следствием социализации и приобщения к культуре является тенденция оценивать мир через «свои» «культурные очки», а потому стереотип оказывается в большинстве случаев аксиологически и эмоционально маркированным. Сравним: 1) - Нашла жениха, дуреха, - урезонивал отец, - только и доброго, что черный, как цыган (М.А. Шолохов. Тихий Дон) и 2) Явился пьяный кудряш-цирюльник, большеносый, черный, как цыган, и грязный (В.Я. Шишков. Емельян Пугачев). контексты показывают, что смысловая реализация фраземы черный, как цыган основывается на сосуществующих противоположных аксиологических характеристиках внешности цыганского этноса, хотя скорее всего отрицательные оценочные семы актуализируются в ходе функционирования данной фраземы чаще.
В процессе моделирования интерпретационного поля фразеологического инокуль-турного концепта на основе анализа семантики знаков косвенно-производной номинации выявляются когнитивные признаки, актуальные для концептуализации денотата. Такие признаки могут быть одинаковыми для фразем-репрезентантов разных концептов. Например, классификационный признак «поведение» объективируется фразема-ми английская вежливость, немецкая аккуратность, китайский болванчик, горячий финский парень и под. Следовательно, становится возможным рассматривать названные единицы не только в качестве репрезентантов инокультурных концептов, но и как языковые фразеологические знаки, объективирующие базовые концепты русской культуры.
концептосферу образует не простая совокупность концептов нации (в трактовке Д.С. Лихачева), а сложно организованная система, в которой в результате когнитивной интерпретации выявляются связи между концептами, имеющими этно- или ино-культурную специфику. Так, наблюдается несколько векторов взаимодействия ино-культурного концепта «Турция» с разного
ЛИНГВИСТИКА ОПИСАНИЕ ЯЗЫКА
рода аксиологическими концептами. Например, одним из многочисленных фразеологических репрезентантов концепта «Бедность» является фразема гол как турецкий святой -‘ничего не имеет, беден’. В номинативное поле концепта «Глупость» входит выражение Ну ты и турок! - ‘восклицание в адрес человека, медленно соображающего, плохо воспринимающего информацию’. В качестве фразеологического средства вербализации базового концепта «Время» можно рассмотреть фразему на турецкую пасху -‘никогда’; как репрезентант базового концепта «Действие» - фразему поджать ноги (сидеть, садиться) по-турецки - ‘сидеть, поджав ноги под себя’. Очевидно, что ино-культурные и базовые концепты пересекаются друг с другом или накладываются друг на друга своими интерпретационными полями.
Таким образом, говоря о национальной концептосфере в целом и о ее фразеологическом фрагменте в частности, мы можем отметить упорядоченность универсальных, национально-специфических и инокультур-ных концептов. Инокультурные концепты, безусловно, периферийны, но те точки пересечения, которые они образуют с базовыми концептами, особо значимы и могут служить маркерами взаимодействия «чужого» и «своего». Существенная роль при этом отводится инокультурным фраземам, которые рассматриваются в качестве единиц, способных вербализовать знания и представления о «чужом», а также объективировать концептуальные признаки «своего» культурного пространства.
литература
1. Булавка английская // Страна мастеров. URL: http://stranamasterov.ru/taxonomy/term/1109.
2. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Антология / под ред. проф. В.П. Нерознака. М. : Academia, 1997. С. 280-287.
3. Карасик В.И. Прагматические функции фразеологизмов // коммуникативно-прагматические аспекты фразеологии. Волгоград : Перемена, 1999.
С. 5 - 7.
4. Ковшова М.Л. О символах и квазисимволах в семантике фразеологизмов // Вестн. Воронеж. гос. ун-та. Сер. : Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2009. №1. С. 27 - 31.
5. Огольцев В.М. Словарь устойчивых сравнений русского языка (синонимо-антонимический). М. : Рус. словари: «Астрель»: Изд-во АСТ, 2001.
6. Фойту П. Образ некоторых неевропейских народов в славянской фразеологической картине мира // Фразеология, познание, культура : сб. докл. 2-й Междунар. науч. конф. (Белгород, 7 - 9 сент. 2010 г.) : в 2 т. Т. 2 : Дискурсивные и дидактические проблемы фразеологии / отв. ред. Н.Ф. Алефи-ренко. Белгород : Изд-во БелГУ, 2010. С. 320 - 324.
7. Фразеологический словарь современного русского литературного языка / под ред. А.Н. Тихонова. М. : Флинта: Наука, 2004. Т. 1.
Peculiarities of phraseological objectification of foreign culture concepts
There are characterized the phraseological means of verbalization of foreign culture concepts in the Russian language; there is defined the foreign culture concept, described the informational and interpretational structural parts of the mentioned concepts, and stated the level of objectification.
Key words: foreign culture concept, phrase, objectification.
С.В. МЕлиХОВ (Псков)
особенности вербализации образного компонента концепта «город»
Рассматривается образный компонент концепта, тесно связанный с проблемой восприятия. Образы, выделяемые в ходе моделирования образного компонента, классифицируются по видам восприятия. Доказано, что средства вербализации образного компонента концепта «Город» имеют свою специфику в зависимости от источника материала.
Ключевые слова: концепт, образ, одномодаль-ность, полимодальность, вербализация.
Образный компонент является функциональной базой любого концепта, независимо от его содержания, на него накладываются другие компоненты. В онтогенезе чувственный образ сначала выступает как конкретное чувственное содержание концепта, а затем становится средством кодирования «нарастающего на нее» объемного, многослойного концепта [7, с. 122]. Образный компонент
тесно связан с таким ключевым понятием психологической науки, как восприятие. Без обращения к восприятию не может быть решена по существу ни одна ключевая задача когнитивной науки: восприятие мощно вторгается в область между мышлением и поведением человека [4, с. 20]. Образ объединяет данные, поступающие по разным каналам связи человека с миром, из которых ведущим является зрительное восприятие [1, с. 315].
В научно-методическом плане необходимо различать образы разной природы - одномодальные, т.е. заключающие в себе данные одного вида восприятия, и полимодаль-ные, т.е. соединяющие в одном образе несколько видов модальностей. А.Д. Логвиненко понимает под полимодальностью органическое единство данных, получаемых от органов чувств различной модальности (зрения, слуха, осязания, вкуса, обоняния и т.п.) [6, с. 4]. К. Линч считает, что в опознании и упорядочении восприятия окружения участвует множество ощущений: визуальные ощущения цвета, формы, движения или поляризации света, равно как и обоняние, слух, осязание, кинестетика, чувство тяжести и, возможно, электрических и магнитных полей [5, с. 16].
Стоит заметить, что чувственный образ в структуре концепта неоднороден и помимо перцептивного образа, содержащего перцептивные когнитивные признаки, формирующиеся в сознании носителя языка в результате отражения им окружающей действительности при помощи органов чувств, он формируется также когнитивным образом - образными признаками, создаваемыми в результате метафорического осмысления соответствующего предмета или явления [7, с. 108].
В зависимости от денотативных сфер, к которым принадлежат перцептивные образы, мы различаем два вида образов - образы живого и неживого миров. Образы неживого мира составляют большинство перцептивных образов, формирующих образный компонент концепта «Город».
Среди источников, материал которых использовался для моделирования концепта «Город», были картотека Псковского областного словаря (КПОС) и архив Псковского областного словаря (Архив ПОС), материалы формирующегося архива диалектной и городской речи «Устная история» (фило-
© Мелихов С.В., 2012
