CC BY
18
Несметно твое богатство, Сердце тоскует, когда не видит тебя. В каждой стороне родник, пастбище, Я горжусь тобою.
Таким образом, перемещение родины в «сердечный центр» жизни души женщин-поэтесс имело мотивационной основой эмоционально концентрированные патриотические чувства, вызванные социокультурными трансформациями 1990-х годов. Отказ от высшего идеала государственного устройства, в чувстве
Библиографический список
сопричастности с которым определялись его цивилизационные коды, приводит к постепенному распаду сложившейся десятилетиями ценностной иерархии общественного самосознания лезгин, которое все чаще начинает обращаться к фиксированным в памяти народа локальным, несущим смысл полноты и цельности эт-нонациональной идентичности конструктам. Одним из этих конструктов является родина, в сущностно-устойчивых, «исторически отработанных» структурах которой в период радикальных социокультурных трансформаций общества синтезировались условия консолидации духовных интенций этнопоэтического сознания.
1. Тарланов Е.З. Между золотым и серебряным веком. ПетрГУ. Петрозаводск, 2001.
2. Ягодинцевой Н.А. Русская поэтическая культура XX- начала xXi века: сохранение целостности личности человека. Автореферат диссертации ... кандидата культурологии. Челябинск, 2006.
3. Савкина И. Провинциалки русской литературы (женская проза 30-40-х годов XIX века). Цит. по: Мезенцева А.Н. Женская литература как феномен: генезис и эволюция. Available at: http://Женская литература как феномен генезис и эволюция.doc (live.com)
4. Керимова С. Баллада о языке. Избранные стихи и поэмы. Махачкала, 2012.
5. Касумова З. Море каплей. Баку: Издательство «Азербайджан», 2016.
6. Ибрагимова Г. Люблю я солнце: стихи. Махачкала: Издательство ООО Мавел, 2015.
У. Гашаров Г. Г Лезгинская ашугская поэзия и литература. Махачкала: Дагестанское книжное издательство, 19У5.
8. Тимофеева В.В. Стиль поэта и эпоха. Время. Пафос. Стиль. Художественные течения в современной советской литературе. Издательство Наука, Москва. Ленинград, 1965.
References
1. Tarlanov E.3. Mezhdu zolotym i serebryanym vekom. PetrGU. Petrozavodsk, 2001.
2. Yagodincevoj N.A. Russkaya po'eticheskaya kul'tura XX- nachala XXI veka: sohranenie celostnosti lichnosti cheloveka. Avtoreferat dissertacii ... kandidata kul'turologii. Chelyabinsk, 2006.
3. Savkina I. Provincialkirusskojliteratury (zhenskaya proza 30-40-h godov XIX veka). Cit. po: Mezenceva A.N. Zhenskaya literatura kak fenomen: genezis i 'evolyuciya. Available at: http://Женская литература как феномен генезис и эволюция.doc (live.com)
4. Kerimova S. Sallada o yazyke. Izbrannye stihi i po'emy. Mahachkala, 2012.
5. Kasumova Z. More kaplej. Baku: Izdatel'stvo «Azerbajdzhan», 2016.
6. Ibragimova G. Lyublyu ya solnce: stihi. Mahachkala: Izdatel'stvo OOO Mavel, 2015.
У. Gasharov G.G. Lezginskaya ashugskaya po'eziya i literatura. Mahachkala: Dagestanskoe knizhnoe izdatel'stvo, 19У5.
8. Timofeeva V.V. Stil' po'eta i 'epoha. Vremya. Pafos. Stil'. Hudozhestvennye techeniya v sovremennojsovetskojliterature. Izdatel'stvo Nauka, Moskva. Leningrad, 1965.
Статья поступила в редакцию 20.02.23
УДК 811.1.8
Varlamova O.N., Cand. of Sciences (Philology), Siberian Federal University (Krasnoyarsk, Russia), E-mail: olga-varlamova@mail.ru
FEATURES OF FORMATION OF SOCIALLY RELEVANT MODELS OF CHILDREN'S BEHAVIOR IN THE DISCOURSE OF LULLABIES (ON THE MATERIAL OF THE FRENCH AND RUSSIAN LANGUAGES). The author reveals the orienting potential of the lullabies discourse (in French and Russian languages) as a resource for the formation of socially relevant behavioral models. The objective of the study is to identify and describe socially relevant behavioral models transmitted in the discourse of lullabies through frame structures forming a model of the world basing on the example of two languages (French and Russian). Models of formed behavior are presented through the area of "your own" world and "someone else's" world. Features of the interaction of the child and society, transmitted within each model, are described, and the intercultural specificity of the formed models of socially relevant behavior is revealed.
Key words: world model, lullabies, frame, speech addressed to children, maternal speech
О.Н. Варламова, канд. филол. наук, Сибирский федеральный университет, г. Красноярск, E-mail: olga-varlamova@mail.ru
ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ СОЦИАЛЬНО-РЕЛЕВАНТНЫХ МОДЕЛЕЙ ПОВЕДЕНИЯ РЕБЕНКА В ДИСКУРСЕ КОЛЫБЕЛЬНЫХ ПЕСЕН (НА МАТЕРИАЛЕ ФРАНЦУЗСКОГО И РУССКОГО ЯЗЫКОВ)
На материале французского и русского языков автор раскрывает ориентирующий потенциал дискурса колыбельных песен как ресурса формирования социально-релевантных моделей поведения. Цель настоящей статьи - на примере двух языков (французского и русского) выявить и описать социально-релевантные модели поведения, транслируемые через колыбельные песни посредством фрейм-структур, формирующих модель мира. Научная новизна работы заключается в применении фрейм-структур для систематизации и описания социально-релевантных моделей поведения, транслируемых через колыбельные песни в двух лингвокультурах. В результате исследования представлены модели формируемого поведения через область «своего» и «чужого» миров, описываются особенности взаимодействия ребенка и социума, транслируемые в рамках каждой модели, а также раскрыта кросс-культурная специфика формируемых моделей социально-релевантного поведения.
Ключевые слова: модель мира, колыбельные песни, фрейм, речь, обращенная к детям, материнская речь
Опираясь на антропоцентрический подход, лингвисты получают возможность открыть в языке человека его систему видения мира. Антропоцентрическая парадигма современных лингвистических исследований позволяет рассматривать феномен семьи как важнейшей среды, в которой ребенок осваивает языковой и культурный код того или иного лингвокультурного сообщества через призму семейного общения. Н.Д. Арутюнова отмечает, что в современной лингвистике особо актуален подход, позволяющий путем лингвистического анализа описать картину мира (КМ) как отдельных носителей языка, так и целого этноса [1, с. 3]. И в раннем детстве, и дошкольный период именно семья является первичным источником, формирующим картину мира ребенка. Речь, обращенная к детям, материнское слово является главным источником становления языковых способностей ребенка [2]; именно в материнской речи реализуются особые стратегии
семантизации лексики родного языка [3], формируется особая модель взаимодействия с окружающей средой, на которую мать ориентирует ребенка [4]. Кроме того, исследователи подчеркивают особую значимость колыбельных песен, пословиц, потешек, которые не только реализуют обучающий языку и речи потенциал, но и играют особую роль в нравственном воспитании детей [5; 6].
Цель настоящей статьи состоит в выявлении на примере двух языков (французского и русского) социально-релевантных моделей поведения, транслируемых через колыбельные песни посредством фрейм-структур, формирующих модель мира ребенка. Достижение цели определяется рядом задач: 1) на основе анализа текстов колыбельных песен построить фреймовую модель социального мира ребенка; 2) выявить в компонентах «своего» и «чужого» миров модели социально-релевантного поведения, формируемые через тексты колыбельных
песен; 3) выявить особенности социального взаимодействия ребенка с членами семьи и социумом в рамках каждой модели; 4) сформулировать варианты реализации взаимодействия ребенка и членов социума в рамках выявленных моделей поведения. Анализ компонентов (фреймов) модели социального мира ребенка и их взаимодействия позволяет выявить определенные модели поведения, релевантные для того или иного лингвокультурного сообщества, а систематизация знаний о компонентах и формируемых ими представлений о паттернах поведения в рамках построенной модели обусловливают актуальность рассматриваемой темы. Научная новизна работы состоит в том, что для описания социально-релевантных моделей поведения, транслируемых через колыбельные песни в двух лингвокультурах, впервые применяются такие единицы, как фрейм-структуры, которые систематизируют искомые модели и упорядочивают их в модели мира ребенка, предполагающие область «своего» мира и «внешнего» мира.
Материалом выступают французские и русские колыбельные песни, собранные методом сплошной выборки в количестве восьмидесяти семи единиц. Методы: контекстного и дефиниционного анализа, модель социального мира ребенка и транслируемые модели социально-релевантного поведения созданы методом когнитивного моделирования.
Теоретическую базу работы составляют труды отечественных и зарубежных ученых, изучающих речь, обращенную к детям [2; 7; 8; 4; 3], а также работы, пом ященныефеноменумодепимира[9; 10;11].
Понимание роли колыбельных песен как основополагающей для трансляции ребенку знаний о мире, норм поведения в обществе коррелирует с концеп-циий нвшего иислеиования: именно через нидпрдисходит фирмддованиднааели социального мира ребенка, представленной в исследовании Варламовой О.Н., Воробьевой К.А. [12]. Под моделью мира Т.В. Цивьян понимает «сокращенное и уп^еннае отобрежениднсей ^мммм^стд^еннйомире и дамнод тра^ии, взятых в их системном и операционном аспекте» [9, с. 5]. А.Я. Гуревич определяет ММ как«тдсе9ку киофдвмао»,че9ет котллнюаюрнвднпрмнрмоюм десство-тельность и строят образ мира, который уже существует в их сознании [11, с. 30]. Так, колыбельные песни рассматриваются нами в качестве источника формиро-ваниии со^окогнитовмом опыиерибднкеап^еленний мдденипида,щдкясь при этом образцом построения социально-релевантных моделей поведения в щамкахдтмй миделд.
Модели поведения, транслируемые в дискурсе колыбельных песен, выявлены с опорой на модель социального мира ребенка, сконструированную в виде фр9Йм-дтдрктур;лекпичемкир аcпeктден90нФ0ддлиапиcдн веа.Псздф^маи ми мы вслед за Ч. Филлмором понимаем особые унифицированные конструкции знаниянлисвямамнле сремаииданииопыте [1Д]. [рореиспдстрдепиямвдели мира ребенка происходит по двум направлениям: создание модели «своего» мира и мира «внешнего», компоненты которых формируют представления ре-бонкн 9 месме и рдли себя: чиендв 9eмри9нpддcтввнтдлeй«дндфнeкc»играв повседневной деятельности. Представим полную фрейм-структуру мира ребенка па днс.1.
Компонентами «своего мира» ребенка являются ближайшие родственники и сам ребенок, выступающие в качестве героев колыбельных песен. В качестве компoоeнтдв«виeрногдмедa» пчeтcрaв9eны жмдoонрlлдоб9рeaльин.e люди/ вымышленные герои, не имеющие отношения к семье ребенка.
Составляющие указанной структуры формируют в социокогнитивном опыте ребенка воспроизводимые модели поведения, принципы взаимодействия в со-циокоммуникативном пространстве «Я - семья - социум», источниками которых являются колыбельные песни. Представим выявленные модели, формируемые через компоненты социального мира ребенка.
Свой мир: формируемые модели поведения
1. Модель домашних обязанностей
Согласно сюжету КП, каждый члены семьи имеет свои домашние обязанности, которые он должен выполнять. Модель реализуется через фреймы МАТЬ, ОТЕЦ, БАБУШКА, ДЕДУШКА, БРАТ, СЕСТРА, отражая роль старших членов семьи в организации быта. Приведем в пример строчки, которые достаточно подробно передают типичное распределение обязанностей среди членов семьи:
(1) Зыбаю, позыбаю,
(2) Отец ушел за рыбою,
(3) Дедушка дрова рубить
(4) Бабушка - уху варить
Вариации текста:
(5) Мать коровушку доит,
(6) Сестра теленочка поит.
В данных примерах отражается идея о том, что каждый член семьи занят бытовыми делами.связаннымисорганизацией быта.которыеможно охарактеризовать «традиционным» распределением обязанностей, что более присуще русским колыбельным песням, нежели французским. Так, мужчины заняты фи-зеческой рабытай, напрямврдояной дровзли жемеыом, которое треЫыет достаточных временных затрат вне дома, например, рыбалка (пример 1). Женщины же (бабушка, сестра, мать) остаются в доме/на территории дома. В этом случае они кснзмжюося лы^оыфиготжемниеы пещи (рарить уху) либо уделяют время заботе о ребенке: в примере 1 предполагается исполнение песни от имени матери, ыоотвелсев е ынм.ровтореющиссягла гор«злеась» в форяе1 леща ед иннт венного числа придает самой колыбельной песне перформативный характер, называя действие, исполняемое матерью. Вариации строчек данной колыбельной песни (ерлшор °) оврм>иамсоеозаннооти оестщ«, кото°ея мыет нелвнкы(ео.забоится о вещах ребенка), а также матери, которая, помимо заботы о ребенке, занимается имрегимивемашнныирелами, нвнрреещ, еыдом з а домашрымекотмм
Отметим, что во французских колыбельных песнях гендерная маркированность обязанностей мужчины - члена семьи не столь резкая; отец, как и старшие б^тоя ржбенюа.не огржеиновсеося лншьзыннтиямефтззчаскерроа^нтера. Заботясь о ребенке и супруге, он вместе с более взрослыми детьми может зани-матьляготовиой:
(7) Papa est en bas, qui fait du chocolat.
Ton frère est en bas, qui fait des nougats.
Ыапыешзе,готлеимкаоаы,
Твой брат внизу, готовит нугу).
Oбобщaлиpыиcмиp«eм«e паттеоны.отмстамследую^к^а^^^аноы реализации модели домашних обязанностей, которые формируются в социокогнитив-ном опыте ребенка:
-«Тлняоюыцыоаео сыатз мыма.еоте время ссы остальные члены семьи заняты бытом. Если мама занята, тогда меня укачивают другие родственники».
мать, отец
Рис. 1. Модель социального мира ребенка
-«Приготовлением пищи, стиркой и уходом за домашними животными занимаются женщины».
-«Родственники-мужчины часто бывают далеко от дома и занимаются работой, требующей больше физической силы».
-«Все в семье заботятся друг о друге».
2. Модель заботы о родственниках
В данной модели чаще всего объектом заботы является сам ребенок, который усваивает нормы поведения и варианты взаимодействия в семье. Реализуется данная модель через фреймы МАТЬ, ОТЕЦ, БАБУШКА, ДЕДУШКА, БРАТ, СЕСТРА.
Представим наиболее релевантные паттерны, формирующие модели поведения в семье, через роли родственников ребенка.
Мама как член ближайшего окружения выполняет максимально широкий функционал: занимается как бытом, так и проявляет наибольшую заботу о ребенке. Рассмотрим ее роль более детально.
-Мать отвечает как за физический комфорт ребенка (пример 4), так и за эмоциональный, стараясь смягчить детские страхи, связанные с наступлением темного времени суток:
(8) потеплей тебя укрою, спи, малышка, я с тобою.
-Мать выступает своеобразным защитником как детского сна, так и самого ребенка, предостерегая его от возможной опасности:
(5) не ложися на краю, придет серенький волчок и укусит за бочок.
-Укладывая ребенка, мать вербализует любовь и нежность по отношению
к нему:
(6) sa maman jolie l'aime à la folie» («Его прелестная мама любит его до безумия»).
Сестра или брат, представленные в текстах колыбельных песен, также участвуют в выполнении домашних дел, о чем было указано в модели домашних обязанностей. В модели проявления заботы старшие дети, от лица которых ведется повествование в некоторых колыбельных, транслируют заботу о ребенке, будучи исполнителем колыбельной песни (поет колыбельную, следовательно, укачивает ребенка и заботится о его сне), а также вербализуют нежность по отношению к ребенку лексически, через обращения к ребенку:
(7) «Fais dodo Colas mon p'tit frère»
(Баю-бай, мой братик Кола...»).
Отметим, что в русских колыбельных бабушка, составляя часть фрейма СЕМЬЯ, принимает участие в организации быта, занимаясь приготовлением пищи, как описывалось выше. Однако она необязательно живет под одной крышей с ребенком и репрезентируется как периодически приходящий желанный гость в доме, по отношению к которому необходимо проявить заботу: радушно встретить и проявить гостеприимство, пригласив за стол (пример 8). Сама же бабушка, будучи гостем, приносит угощение хозяевам, в том числе и ребенку, проявляя заботу, любовь и внимание:
(8) «завтра бабушка придет, нам гостинцы принесет.
Будем бабушку встречать, сладкой кашей угощать...»
Так, в рамках рассматриваемой модели поведения мы формулируем следующие варианты ее реализации:
-«Я и мой сон находятся под маминой защитой».
-«Мои родители и родственники меня любят и заботятся обо мне».
-«Если кто-то из родственников приходит в гости, мы рады и проявляем гостеприимство».
3. Модель ожидаемого поведения ребенка
Реализуясь через фрейм РЕБЕНОК, данная модель транслирует самому младшему члену семьи норму его поведения как в самой семье, так и (по мере взросления) в социуме.
Своей прагматикой колыбельные песни нацелены на укладывание ребенка спать, и в текстах именно процессы засыпания и сна вербализуются как одна из важнейших задач маленького человека. Ожидание ее выполнения транслируется чаще всего через императивные формы глаголов с семантикой сна как во французском, так и в русском языках, передавая в качестве важной задачи ребенка его крепкий сон согласно режиму:
(11) Спи, моя радость, усни;
Кроме того, колыбельные песни транслируют такую составляющую модели детского поведения, как игры и веселье:
(13) «Tu pourras t'amuser dans l'eau» (Ты сможешь повеселиться в воде»).
Отметим, что помимо ожидаемого поведения в некоторых колыбельных
априори подчеркивается одобрение уже существующих моделей действий ребенка и его невинность:
(14) «Я дружочка не браню - его не за что бранить,
Бай-бай, бай-бай,
Бранить не за что, да журить не по что.».
Обобщая выявленные модели ожидаемого поведения ребенка, сформулируем следующие варианты паттернов поведения, транслируемые через колыбельные песни:
-«Я должен спать и соблюдать режим».
-«Мне позволено играть и веселиться».
-«Я ни в чем не виноват».
4. Модель физического наказания ребенка
Примечательно, что наряду с невинностью ребенка одновременно в изучаемых текстах представлена и перспектива его наказания. Она воплощается через фрейм РЕБЕНОК, а также через фреймы СМЕРТЬ и БОЛЬ, характерные для русских колыбельных песен. Так, в русских текстах выявляется следующая воспроизводимая модель текста: если ребенка наказать (побить), то его сон будет здоровее и крепче.
(15) «Баю-баюшки, баю, Колотушек надаю, Колотушек двадцать пять, Будет Ваня лучше спать».
Ребенку подобные строки транслируют следующую модель: «Если я не буду спать, меня накажут».
5. Модель прогнозирования благоприятного будущего
Модель прогнозирования благоприятного будущего воспроизводима как в русских, так и во французских колыбельных песнях и транслируется через фрейм РЕБЕНОК. Она характеризуется использованием глагольных форм будущего времени, обращением к ребенку и лексики с положительной коннотацией, формирующих положительные установки взрослеющего ребенка, такие как непосредственно само взросление, освоение какой-либо профессии, создание семьи:
(16) Quand tu s'ras un homme Un homme pour de bon
Tu feras c'que tu voudras.
Таким образом, мать с детства прогнозирует ребенку благополучное будущее и формирует положительные установки на взрослую жизнь: «Когда я вырасту, у меня в жизни все сложится хорошо».
6. Модель негативных пожеланий
Модель негативных пожеланий реализуется через фреймы СМЕРТЬ и БОЛЬ. Она, отражая вербализацию родителем или членами ближайшего окружения пожелания боли или, чаще всего, смерти, выполняет особую прагматическую функцию. В.В. Головин отмечает, что подобные пожелания выполняют функцию защиты ребенка, чаще всего больного, от смерти [14]. В этом случае в тексте транслируется идея неизбежной смерти ребенка или же присутствует непосредственно пожелание смерти:
(17) «Бай-бай да люли! Хоть сегодня умри.
Завтра мороз, снесут на погост. Мы поплачем-повоем, в могилу зароем».
При этом важно отметить ситуативность использования данной модели: в случае плохого самочувствия ребенка, реализуя при этом в контексте модели заботы. Формирование модели негативного пожелания предполагает типичные действия при подготовке ко сну (укачивание, тактильный контакт, элементы фа-тического общения и, в случае болезни ребенка, его лечение). Таким образом, сам ребенок, усваивая одновременно модель заботы, понимает, что в семье он находится в любви и под защитой. В этой связи модель негативных пожеланий не формирует в его социокогнитивном опыте противоречия, а сама модель усваивается следующим образом:
«Мама сама вслух пожелает мне плохого, значит - в дальнейшем злые силы уже не станут мне вредить. Но на самом деле мама меня защитит и не обидит».
Чужой мир: формируемые модели поведения
1 . Модель социально одобряемого поведения
Данная модель представляет собой некие задаваемые образцы поведения через образы животных, вымышленных героев, реализующиеся через подфрей-мы ПРИРОДА И ЖИВОТНЫЕ, ПОСТОРОННЕЕ ОКРУЖЕНИЕ. Имея прагматической целью исполнения колыбельных песен укладывание малыша, мать достигает ее, в том числе, через описываемую модель. Она использует образы животных, природы и персонажей сказок, имплицитно демонстрируя положительное отношение к создаваемому сценарию поведения, которому нужно следовать, что, прежде всего, касается сна:
(20) «Спит корова, спит бычок, В огороде спит жучок».
Кроме сна социально одобряемым является соблюдение распорядка дня, например, прием пищи, а также примерное поведение и дисциплина:
(21) «Все по лавочкам сидят, Кашку с маслицем едят».
Отметим, что универсальными героями, задающими образцы поведения, как для русской колыбельной поэзии, так и для французской являются животные; однако персонажи-люди, составляющие данную модель в русском корпусе, чаще представлены другими детьми, а во французской преобладают сказочные персонажи (принцессы, пираты).
Таким образом, главные задачи ребенка - соблюдение распорядка дня и дисциплина, которые демонстрируются через пример третьих лиц следующим образом:
- «Мама говорит что-то делать, приводит в пример животных и других детей, значит, я должен вести себя так же».
- «Мама приводит в пример действия других, значит, она хочет, чтобы я вел себя так же».
2. Модель наказания животных
Данная модель реализуется фреймом ЖИВОТНЫЕ и представляет собой достаточно жестокие модели поведения и пренебрежительное отношение к животным, в частности к кошкам. Так, в текстах используются глаголы с отрицательной коннотацией: ЛЕ «бить» СНанести удар') [15] и 'ушибить' ('Причинить боль ударом') [15], имеют негативную семантику и формируют отрицательное поведение по отношению к домашним животным. При этом, с одной стороны, демонстрируются отрицательные качества человека, систематически практикующего наказание животных: например, злым человеком представляется мачеха:
(22) «У кота-воркота была мачеха люта,
Она била кота, приговаривала...».
С другой стороны, в текстах отражается возможность физического наказания за некоторую провинность на примере образов животных, задавая тем самым ребенку перспективу наказания за неодобряемое поведение:
(23) «Ушибли кота об угол головой,
Баю-бай, баю-бай.
Вот те на-тко же, коток, за сметанку, за творог,
Баю-бай, баю-бай».
Отметим, что такой элемент, как применение физической силы по отношению к домашним животным в целях воспитания или простой забавы, встречается в текстах русских колыбельных, в то время как во французских колыбельных он не был обнаружен. Обобщенные варианты реализации данной модели:
-«Мачеха -злая, она обижает животных».
-«Если я буду вести себя неправильно, меня накажут».
3. Модель защиты от злых сил
Данная модель реализуется фреймом СКАЗОЧНЫЕ ПЕРСОНАЖИ в русском корпусе текстов, представители которого являются отрицательными героями фольклорных произведений. Данной моделью формируется в первую очередь чувство безопасности ребенка во время сна, когда рядом находится родитель, демонстрирующий уверенность и спокойствие, который обязательно защитит:
Библиографический список
(24) «Поди, бука, на сарай, мою детку не пугай. С другой стороны, обращение к вымышленному отрицательному персонажу «бука» ('Фантастическое страшное существо') [15] выполняет превентивную защитную функцию, оберегая ребенка от злых сил. Таким образом, складывается защитная модель поведения, прослеживаемая в уже рассмотренных фреймах следующим вариантом:
«Родители защитят меня как от реальной опасности, так и от потусторонних злых сил».
Цель настоящей статьи заключалась в выявлении на примере двух языков социально-релевантных моделей поведения, транслируемых через колыбельные песни посредством фрейм-структур, формирующих модель мира ребенка. Полученные результаты свидетельствуют о ее достижении: предложенная модель мира ребенка, транслируемая через тексты колыбельных песен, позволяет выявить 9 социально-релевантных моделей поведения: модель домашних обязанностей, заботы о родственниках, ожидаемого поведения ребенка, физического наказания ребенка, прогнозирования благоприятного будущего, негативных пожеланий, социально одобряемого поведения, наказания животных, защиты от злых сил. Они определяют поведение ребенка и формирующие паттерны его взаимодействия с представителями социума:
Так, в рамках «своего мира» ребенок социализируется через понимание своей роли как самого младшего члена семьи, о котором заботятся, который со временем будет принимать участие в организации быта, разделяя с родственниками как универсальные повседневные дела (повседневная взаимная забота), так и гендерно и социально маркированные в зависимости от лингвокультуры (например, готовка, домашнее хозяйство). Находясь в окружении семьи, ребенок пребывает в безопасности, родители и родственники, защитят его от злых сил и позаботятся о его физическом и психологическом комфорте. Кроме того, ребенок усваивает собственные задачи как младшего члена семьи, такие как игры, дисциплина и соблюдение режима дня.
В рамках «чужого мира» ребенок усваивает нормы поведения, ожидаемые от него обществом, опираясь как на опыт одобрения незнакомых людей, так и осознавая вероятность наказания за проступки.
Данные модели, имея лингвокультурные особенности реализации, являются, однако, универсальными и воспроизводимыми как для русских, так и для французских колыбельных песен.
1. Арутюнова Н.Д. Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке. Москва, 1999: 5-21.
2. MacWhinney B., Snow C. The child language data exchange system: an update. Journal of child language. 1990; № 17: 457-472.
3. Колмогорова А.В., Варламова О.Н. Женщина в семейной коммуникации: речевой портрет матери (на материале русского и французского языков): монография. Красноярск: Сибирский федеральный университет, 2019.
4. Колмогорова А.В. Мамин язык: практики материнского общения в контексте распределенной модели языка и когниции. Москва: Флинта; Наука, 2012.
5. Бойко Е.С. Материнская речевая деятельность в социуме староверов на Енисее: монография. Красноярск: Красноярский государственный педагогический университет им. В.П. Астафьева, 2012.
6. Алиева Ф.А., Мухамедова Ф.Х. Колыбельная поэзия народов Дагестана: тематика и художественные приемы. Филологические науки. Вопросы теории практики. Тамбов: Грамота. 2018; Ч. 2, № 1 (79): 219-221.
7. Байкулова А.Н. Речевое общение в семье. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Саратов, 2006.
8. Воейкова М.Д. Ранние этапы усвоения детьми именной морфологии русского языка. Москва: Знак, 2011.
9. Цивьян Т.В. Модель мира и ее лингвистические основы. Москва: КомКнига. 2006.
10. Маковский М.М. Язык - миф - культура: Символы жизни и жизнь символов. Москва: Русские словари, 1996.
11. Гуревич А.Я. Категория Средневековой культуры. Москва: Искусство, 1984.
12. Варламова О.Н., Воробьева К.А. Структурные особенности формирования модели «своего мира» ребенка через призму колыбельных песен: лексический аспект (на материале французского и русского языков). Филологические науки. Вопросы теории практики. Тамбов: Грамота. 2020; Т. 13, № 12: 187-191.
13. Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания. Новое в зарубежной лингвистике. Когнитивные аспекты языка. Москва, 1988; Выпуск XXIII: 52-92.
14. Головин В.В. Русская колыбельная песня: фольклорная и литературная традиция. Диссертация ... доктора филологических наук. Санкт-Петербург, 2000.
15. Толковый словарь русского языка С.И. Ожегова. Available at: https://slovarozhegova.ru/word.php?wordid=29272
References
1. Arutyunova N.D. Logicheskij analiz yazyka. Obraz cheloveka v kul'iure iyazyke. Moskva, 1999: 5-21.
2. MacWhinney B., Snow C. The child language data exchange system: an update. Journal of child language. 1990; № 17: 457-472.
3. Kolmogorova A.V., Varlamova O.N. Zhenschina v semejnoj kommunikacii: rechevoj porirei maieri (na maieriale russkogo i francuzskogo yazykov): monografiya. Krasnoyarsk: Sibirskij federal'nyj universitet, 2019.
4. Kolmogorova A.V. Mamin yazyk: prakiiki maierinskogo obscheniya v konieksie raspredelennoj modeli yazyka i kognicii. Moskva: Flinta; Nauka, 2012.
5. Bojko E.S. Materinskaya rechevaya deyatel'nost' v sociume staroverov na Enisee: monografiya. Krasnoyarsk: Krasnoyarskij gosudarstvennyj pedagogicheskij universitet im. V.P. Astaf'eva, 2012.
6. Alieva F.A., Muhamedova F.H. Kolybel'naya po'eziya narodov Dagestana: tematika i hudozhestvennye priemy. Filologicheskie nauki. Voprosy ieorii prakiiki. Tambov: Gramota. 2018; Ch. 2, № 1 (79): 219-221.
7. Bajkulova A.N. Rechevoeobschenie v sem'e. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Saratov, 2006.
8. Voejkova M.D. Rannie 'eiapy usvoeniya dei'mi imennoj morfologii russkogo yazyka. Moskva: Znak, 2011.
9. Civ'yan T.V. Model' mira i ee lingvisiicheskie osnovy. Moskva: KomKniga. 2006.
10. Makovskij M.M. Yazyk - mif - kul'tura: Simvoly zhizni i zhizn' simvolov. Moskva: Russkie slovari, 1996.
11. Gurevich A.Ya. Kaiegoriya Srednevekovojkuliury. Moskva: Iskusstvo, 1984.
12. Varlamova O.N., Vorob'eva K.A. Strukturnye osobennosti formirovaniya modeli "svoego mira" rebenka cherez prizmu kolybel'nyh pesen: leksicheskij aspekt (na materiale francuzskogo i russkogo yazykov). Filologicheskie nauki. Voprosy ieorii prakiiki. Tambov: Gramota. 2020; T. 13, № 12: 187-191.
13. Fillmor Ch. Frejmy i semantika ponimaniya. Novoe v zarubezhnoj lingvistike. Kogniiivnye aspekiyyazyka. Moskva, 1988; Vypusk XXIII: 52-92.
14. Golovin V.V. Russkaya kolybel'naya pesnya: fol'klornaya iliieraiurnaya iradiciya. Dissertaciya ... doktora filologicheskih nauk. Sankt-Peterburg, 2000.
15. Tolkovyj slovar' russkogo yazyka S.I. Ozhegova. Available at: https://slovarozhegova.ru/word.php?wordid=29272
Статья поступила в редакцию 27.02.23
