CC BY
60
НАУЧНЫЕ ВЕДОМОСТИ
Серия История. Политология. Экономика. Информатика. 2011. № 19 (114). Выпуск 20
251
УДК 323.1(470.57)
ОСОБЕННОСТИ ЭТНИЧЕСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ РУССКОГО НАСЕЛЕНИЯ БАШКОРТОСТАНА И НЕКОТОРЫЕ ТЕНДЕНЦИИ ЕЁ ТРАНСФОРМАЦИИ"
А.С. ЩЕРБАКОВ
Северо-Западная академия государственной службы, г. Санкт-Петербург
e-mail: [email protected]
В статье рассматриваются особенности динамики этнической идентичности русского населения Башкортостана в условиях формирования и современного состояния данной этнической группы.
Ключевые слова: русские, Башкортостан, идентичность, этничность.
Русское население составляет по своей численности самую большую этническую группу в Башкортостане. По результатам Всероссийской переписи 2002 г. в республике насчитывалось 1490715 человек (36,3% от всей численности региона)1. В течение длительного времени русское население проживает на территории, издавна заселенной различными этническими общностями. Поэтому Республика Башкортостан представляет для исследователей большой интерес в плане изучения поведения крупной этнической группы в условиях полиэтничной среды. Исследование русских в республике позволит объяснить прошлое и спрогнозировать будущее культурное и политическое развитие региона и, в конечном счете, способствовать выработке подходов к этнонациональной политике в республике и стране.
Русские Башкортостана отечественной наукой изучались крайне недостаточно. Причины слабой изученности крупнейшей этнической группы в регионе - в особенностях развития региональной историографии и влиявшими на нее парадигмами советской национальной политики. Изучение русских Южного Урала сдерживалось еще и спецификой заселения этой территории восточными славянами, поздней по времени и перманентной по продолжительности миграцией сюда людей одновременно из различных мест Центральной России с их последующей миксацией, что препятствовало сложению устойчивых этнокультурных групп. Это обстоятельство нередко приводило дореволюционных исследователей к выводу, что «одежда, жилища, обряды и прочее те же, как и у русских крестьян других губерний Европейской России и более или менее известны каждому», а по сему и изучать их вроде бы нецелесообразно* 1 2. Нельзя не отметить и то, что вплоть до конца XIX в. этнические проблемы были не столь актуальными для общественности, как в последующее время. Этническая идентичность еще только готовилась занять то место в социальной жизни, которое принадлежит ей сегодня.
В современной российской литературе многими исследователями проводится мысль об отсутствии каких-либо привилегий для русских в условиях Российской империи, и даже делаются попытки представить их положение чуть ли не многим хуже, чем «инородцев» (в частности, указывается на то, что, скажем, у башкир отсутствовало крепостное право), однако, в действительности это справедливо лишь по отношению к отдельным явлениям. Не обладая ярко выраженными конкретными привилегиями перед «инородцами», русские как государствообразующая общность, как ос-
Статья подготовлена в рамках реализации Федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 гг., шифр заявки 2011-1.4-306-016002. Тема проекта: «Исследование современных политических процессов: объекты, механизмы развития, региональные аспекты».
1 По данным Всесоюзной переписи населения 1989 г., таковых было 1548291 (39,3 %).
2 Литуновский Н. Медико-топографическое описание Оренбургской губернии. М., 1878.
С.81 - 82.
252
НАУЧНЫЕ ВЕДОМОСТИ
Серия История. Политология. Экономика. Информатика. 2011. № 19 (114). Выпуск 20
новные носители государственной идентичности имели своеобразную «коллективную» привилегию, что выражалось в больших возможностях для социальной мобильности по горизонтали и вертикали, более широком доступе к управлению страной, возможностью влиять на ее политическое развитие, ее культуру, все то, что и делало данную территорию «Россией». Поэтому быть русским во многие периоды истории страны было престижно3.
Индивидуумы или группы, вдруг превратившиеся в силу разных причин в «русских», становились таковыми при составлении статистических сводок, проведении ревизий/переписей, полевых и прочих исследований. Но можно ли полагать, что перемена идентичности с аборигенной на русскую происходила (и происходила ли вообще?) синхронно с остальными качественными отличительными этническими признаками, с забвением коллективной памяти о происхождении, утраты комплекса собственной обрядовой культуры и т.д.? Одним из факторов, способствовавшим смене идентичности была христианизация (распространения православия).
Принятие православия (неважно, насильственным или мирным путем) открывало для нерусских этносов широкие возможности для интеграции не только в состав Российского государства, но и в состав русского народа, снимало целый ряд препятствий для массового распространения смешанных браков с русскими и позволяло изменять свою идентичность на русскую. До 1917 г. значение религии в этих процессах было исключительно велико4.
Наибольшему воздействию со стороны православия в досоветское время подверглись этносы, которые дольше других придерживались языческих верований: мордва, марийцы, чуваши, удмурты. Принятие ими христианства инициировало у части их процессы идентификационных изменений, которые в XX в. приняли ассимиляционные формы5. Надо сказать, что глубокое межэтническое взаимодействие восточных славян с финно-угорскими племенами началось еще во времена раннего средневековья, никогда не прерывалось и в целом носило характер интеграции с последующей ассимиляцией. В русском дискурсе существовал особый позитивный образ финно-утров6.
Поскольку конфессиональная идентичность была во многом определяющей и являлась идентификатором в первую очередь русского населения, принятие православия облегчало перемену аборигенной идентичности на русскую. Надо сказать, что эти вопросы представляют огромную, если вообще поддающуюся разрешению исследовательскую проблему. При оценке демографических процессов у народов Южного Урала необходимо учитывать, что кроме традиционного разделения местных этносов по конфессиональному признаку на две группы - сохранившую свои исконные верования и принявшую православие - существовала еще одна группа, состоявшая из тех, кто с крещением сразу или постепенно изменил свою идентичность на русскую. При этом эти «новорусские», являясь «русскими» по самосознанию, могли сохранять многие черты прежней, нерусской этнической культуры. Трудность исследования этих процессов заключается в том, что если группы, исповедовавшие традиционные верования или новокрещены, поддаются какому-то количественному анализу, поскольку в той или иной степени довольно прозрачно представлены в источниках, то группы, изменившие свою «этническую» идентичность на русскую, в общих статистических сводках XVIII - XX вв. совершенно не отражаются. Эту проблему вряд ли можно будет вообще когда-нибудь решить адекватно, поскольку до XX в. само поня-
3 В.А. Тишков даже отметил комфортный статус русских. См.: Тишков В.А Этнология и политика: статьи 1989 - 2004 гг. М., 2005. С. 46.
4 Миллер А.И. Русский национализм в империи Романовых // Национализм в мировой истории. М., 2007. С. 342.
5 Этот вопрос был не так давно подробно изучен финским этнодемографом С. Лаллукой. См.: Лаллука С. Восточно-финские народы России. СПб., 1997.
6 Миллер А.И. Империя Романовых и национализм: эссе по методологии исторического исследования. М., 2006. С. 166.
НАУЧНЫЕ ВЕДОМОСТИ
Серия История. Политология. Экономика. Информатика. 2011. № 19 (114). Выпуск 20
253
тие этнической идентификации в современном понимании этой дефиниции отсутствовало и, соответственно, не могло найти отражение в тогдашней статистике. Но и в XX в. это почти неуловимое явление динамики идентичности не находило отражения в переписях населения, поскольку методика его хотя бы частичной фиксации до сих пор не разработана.
Из сказанного можно сделать вывод, что русское население региона складывалось не только путем миграций и естественного прироста, как обычно считается, а еще и благодаря вливаниям в него значительных групп нерусских, преимущественно православных этнических групп, которое происходило на протяжении всей истории взаимодействия русских с местным населением на этой территории. Но существующие на сегодняшний день исследовательские методики почти не позволяют уловить эти идентификационные перемены. Идентификационные изменения не отражаются в итоговых материалах переписей, они трудны для фиксации и требуют проведения выборочных этносоциологических и полевых этнографических исследований7.
Наряду с процессами интеграции части нерусского населения в русскую среду имели место и явления дифференциации и сепарации русских Башкирии с последующим выделением из последних групп, которые в дальнейшем были признаны в качестве самостоятельных этносов. Здесь также существенную роль играли политические мероприятия имперских властей и коллективные представления творческой элиты на том или ином хронологическом этапе. Это видно на примере украинского населения Башкирии.
Наличие или отсутствие (точнее, учет или не учет) украинцев в составе русских обуславливались изменениями семантики понятия «русские» в разные исторические периоды. В составе русского населения существовали латентные нерусские этнические группы, особенно славянские, которым было проще переходить в русскую идентичность в силу культурной, языковой и конфессиональной близости с русскими. Для славян, а также для финно-угорского населения высота «барьера отторжения» от русских либо отсутствовала вообще, либо была очень низкой8. Когда в эпоху формирования национализма появилась возможность заявить о ранее скрываемой идентичности или «вспомнить» (актуализировать) ее, произошло выделение из «русского» массива в разное время вошедших в него компонентов, которое, к сожалению, невозможно точно описать количественно.
Изменения идентичности облегчались самой идеологией империи: «Этнические границы русской нации также понимались по-разному - сторонники тождества понятий русский и великорусский вплоть до развала империи оставались в меньшинстве, доминировала идея общерусской нации, объединяющей всех восточных славян. Но и восточнославянская этничность не была жестким барьером..., неизменно положительным было отношение к ассимиляции финно-угорских групп. Значительное число обрусевших и христианизированных татар и среди русских крестьян, и среди русских дворян ни для кого не было ни секретом, ни проблемой, что отражает и известная русская поговорка: «поскреби русского, найдешь татарина»9.
Но было неверно сводить динамику численности русских исследуемого региона только к одной проблеме - интеграции в него нерусского населения. Как свидетельствуют имеющиеся материалы, эволюция понятия «русский» шла по пути его сужения от «сословного» (т.е. «русского» в широком смысле) к узкоэтническому. К этому можно добавить, что с середины XIX в. в практической деятельности Российского государства на поприще формирования русско-православной идентичности происходят существенные изменения. В частности, в Поволжье и Приуралье рост
7 См. об этом: Кучумов И.В. К проблемам идентичностей и межкультурного взаимодействия. Уфа, 2010. С. 92 - 94; Бабенко В.Я. Украинцы в Башкирской ССР: поведение малой этнической группы в полиэтничной среде. Уфа, 1992. С. 12 - 21.
8 Миллер А.И. Русский национализм в империи Романовых. С. 346.
9 Он же. Империя Романовых и национализм... С. 71.
254
НАУЧНЫЕ ВЕДОМОСТИ
Серия История. Политология. Экономика. Информатика. 2011. № 19 (114). Выпуск 20
влияния татарских элит и ислама заставили идеологов русского проекта национального строительства в регионе Н.И. Ильминского, В.В. Григорьева и их последователей перейти к тактике поддержки отдельных, особых этнических идентичностей народов Поволжья и Приуралья10 11. Курс на фрагментацию инородческих идентичностей11 (который на новом уровне и иными средствами был продолжен большевиками после их прихода к власти) должен был привести если не к приостановке, то во всяком случае к замедлению процесса поглощения нерусских групп русскими. С начала XX в. получают распространение представления о русских в сугубо этническом, «узком», ключе.
Уже с начала XX в. в процессе бурного подъема национальных движений и в том числе мощного украинского начинается «возвращение» украинцев в российскую статистику (в частности, можно назвать подворную перепись крестьянских хозяйств Уфимской губернии 1912 - 1913 гг.). Процесс этого «вспоминания» продолжался и позже - после начала социалистического строительства, когда этнический фактор, ранее не являвшийся основным в идентификационных характеристиках или отсутствовавший вообще, вышел на первое место, когда были созданы административнотерриториальные образования по этническому признаку. Примером этого является резкий скачок численности украинцев в регионе: по сравнению с 1912 г. их количество в 1920 г. возросло почти на 6о%12, хотя исследователи склонны объяснять эти явления, имевшие место в первой четверти XX в. исключительно механическим движением населения. Последнее отрицать, разумеется, нельзя, но и сбрасывать со счетов отмеченное выше не стоит.
При советской власти этничность, как верно заметил В.А. Тишков, «не только спонсировалась, она всячески «национализировалась», в СССР проводилась политика поощрения этнонационализма, характеризующаяся наделением «социалистических наций» своими территориями, столичными городами, экономической базой, письменными языками, профессиональной культурой и т.д.13 Несмотря на развернувшееся в советское время мощное «сближение наций», проявлявшееся в устранении барьеров, ранее препятствовавших интенсивному межэтническому общению (например, религиозных), росту мобильности населения в результате изменения экономического уклада, модернизации и т.д., процесс превращения всех жителей страны в русских, о чем мечтали некоторые отечественные мыслители и политики в XIX в., резко замедлился и на официальном уровне напрямую не поощрялся. Это также способствовало замедлению ассимиляционных процессов и в конечном итоге отражалось на объектах этнической статистики.
На конфигурацию (и, соответственно, численность) групп и общностей, которых мы сегодня считаем этническими, большое влияние оказывал современный им идеологический дискурс. Это влияло на представления о том, кого считать русскими и что понимать под этим словом. До XX в. были широко распространены расширительные трактовки «русскости», на смену которым пришли современные, более «узкие» представления. Соответственно, имеющиеся в литературе данные о численности русского населения исследуемого нами региона в тот или иной отрезок времени мало сопоставимы друг с другом на протяжении больших хронологических периодов, ибо являются в первую очередь количественным выражением дискурсивных практик, присущих своей эпохе.
Привлечение разнообразных источников и исследований позволяет подтвердить сформулированный в свое время В.М. Черемшанским вывод о сложном составе и отсутствии единой русской культуры в Башкортостане в дореволюционное время. В
10 Он же. Русский национализм в империи Романовых. С. 342.
11 Там же. С. 342 - 343.
12 Миллер А.И. Русский национализм в империи Романовых. С 36 - 37.
13 Тишков В.А. Российская нация и ее критики // Национализм в мировой истории. М., 2007. С. 578, 595.
НАУЧНЫЕ ВЕДОМОСТИ
Серия История. Политология. Экономика. Информатика. 2011. № 19 (114). Выпуск 20
255
этом плане русские Южного Урала ничем не отличались от своих русских соседей на Среднем Урале. Более того имеющиеся материалы позволяют предположить, что в течение длительного времени на этой территории отсутствовала и единая русская идентичность, которая, вероятно, сложилась уже в советское время под влиянием модернизации, интенсификации коммуникационных контактов, внедрению всеобщего среднего образования, СМИ и т. д.
До революции на Южном Урале образовались (а точнее были образованы российским государством) две «привилегированные» группы населения - русские и башкиры. Первые до прихода к власти коммунистов обладали привилегиями большей частью неформально, вторые - на основе значительного корпуса правовых норм. На практике это приводило к идентификационным изменениям у окружающего небашкирского и нерусского населения: часть его становилась «русскими», а часть -«башкирами». Переходы же представителей привилегированных групп в «непривилегированные» группы, как свидетельствуют источники, были не столь широко распространены. В советское и постсоветское время формальные акты о привилегиях были упразднены, но неформальные привилегии сохранились, что в рамках теперь уже административных границ БАССР/РБ привело к продолжению (но в иных масштабах и иного качества) прежних процессов.
Тот ограниченный круг вопросов, который мы постарались затронуть, позволяет сделать некоторые общие выводы об особенностях идентичности русского населения в условиях такого полиэтничного региона, как Башкортостан.
Во-первых, русские не сложились на исследуемой территории в особую локальную общность, хотя некоторые признаки ее имеются. Причиной этого было отсутствие возможностей для формирования локальной идентичности, в том числе отсутствие пропаганды «локальности», локальной идеологии и механизмов ее выражения.
Во-вторых, русские, являясь открытой для межкультурного полилога группой, отличаются высокой степенью адаптации к иным культурам, что облегчается проводимой государством политикой, основанной в той или иной мере на ценностях и базовых составляющих русской культуры. Русские представляют собой неустойчивую общность, которая в разные периоды истории неоднократно меняла свою конфигурацию, успешно приспосабливаясь к изменяющимся условиям среды. В состав русских входили значительные группы населения, имеющие неславянское происхождение. Исходя из этого, русских на исследуемой территории целесообразно с научной точки зрения определять не как этнос (этническую группу), а как этнополитическую общность.
Наконец, в-третьих, можно сделать вывод, что взаимодействуя с этносами, ставшими близкими по культуре в силу длительной ассимиляции, русские все же сохраняют обособленность от наиболее крупных этнических групп региона. Тем самым следует признать несостоятельными пропагандировавшиеся в советской литературе постулаты о сближении этнических культур на территории республики. В сельской местности преимущественно русские населенные пункты преобладают над смешанными. Города в основном остаются русскими по своему этническому составу. Для русских в целом характерен невысокий процент смешанных браков с башкирами, татарами, другими этносами республики. Крайне низкие показатели владения языками местного населения также свидетельствуют о невысокой степени интеграции русских в существующую в регионе тюркскую культуру. Несмотря на интенсивно проводимую в регионе в XX - XXI вв. политику «национализации», русские остались, в целом, невосприимчивы к культурам проживающих здесь многочисленных этносов, хотя и восприняли их отдельные элементы.
256
НАУЧНЫЕ ВЕДОМОСТИ
Серия История. Политология. Экономика. Информатика. 2011. № 19 (114). Выпуск 20
FEATURES OF ETHNIC IDENTITY OF RUSSIAN POPULATION OF BASHKORTOSTAN AND SOME TENDENCIES OF ITS TRANSFORMATION
The article deals with features of the dynamics of ethnic identity of the Russian population of Bashkortostan in the formation and current status of this ethnic group.
Key words: Russian, Bashkortostan, identity, ethnicity.
A.S. SHCHERBAKOV
The North-West Academy of Public Administration, St.-Petersburg
e-mail: [email protected]
