CC BY
603Татары — башкиры — снова татары: изменения этнической идентичности в Башкортостане
Дмитрий Горенбург
В статье рассматриваются динамика численности татар и башкир в зоне интенсивных этнических контактов — в северо-западных районах нынешней Республики Башкортостан — и причины неоднократной смены в Х1Х—ХХ веках частью населения этой области своей этничности (национальной принадлежности). Автор исходит из предположения о том, что в ряду причин, побуждавших людей менять этничность, определящее значение имели политика государства и институциональные факторы.
Это предположение автор доказывает, анализируя результаты проводившихся на территории современного Башкортостана переписей населения — от первой общероссийской до последней всесоюзной. В северо-западных районах на выбор татарами и башкирами публично декларируемой или общественной этнической идентичности оказали существенное влияние четыре переломных момента в политическом и социокультурном развитии, последствия которых получили фиксируемое переписями отражение в этнодемографи-ческой структуре региона. В 1860-е годы отменяются сословные привилегии башкир — происходит переход части тюркоязычного населения северо-запада от недавно желанной башкирской к своей исконной этничности. В 1919 году образуется Башкирская АССР — принадлежность к титульному этносу снова подымается в цене, поскольку обеспечивает преимущественое право доступа к власти, образованию, лучшим возможностям трудоустройства. Введение в 1920-е годы литературного башкирского языка, созданного на основе диалектов южных и восточных башкир, побуждает часть «обойденных» татароязычных башкир северо-запада к выбору татарской общественной идентичности. В дальнейшем башкирская политическая элита буквально принуждает их и татар писаться при переписях башкирами — ив атмосфере политической либерализации конца 1980-х годов реакцией на это принуждение оказывается массовый «уход» от навязанной этничности. В те же годы, по мнению автора, в северо-западном Башкортостане наряду со сменой общественной этнической
Дмитрий Праймес Горенбург, на момент первоначальной публикации данной статьи вEthnic and Racial Studies (1999, Vol. 22, No. 3) руководитель российской ивос-точноевропейской программы Центра военно-морских исследований США (г. Александрия, штат Вирджиния).
идентичности начинает развиваться процесс изменения личной этнической идентичности. Однако проверить эту гипотезу можно только на основе внимательного изучения итогов последней российской переписи.
Еще совсем недавно внимание исследователей, занимающихся изучением формирования и сохранения этнического самосознания, было в основном сосредоточено на проблемах стабильности культур в этноконтактных зонах1 или на этнокультурном развитии2. В определенной мере это стало следствием давних споров между ситуати-вистами, которые утверждают, что этничность изменчива и нередко используется для получения какой-нибудь экономической и политической выгоды, и примордиалистами, считающими национальную принадлежность людей постоянной и важной составляющей их идентичности3. С точки зрения Фредрика Барта и его последователей этничность — это «больше свойство социальной организации, чем проявление культуры... Необходимо изучать контактные зоны и происходящие в них демографические процессы, а не культурное содержание пограничья»4. Юджин Рузенс, напротив, утверждает, что этничность не может существовать без некоей культурной или генеалогической основы, играющей для этнической группы роль внутреннего источника идентификации и являющейся столь же важной, как и внешний источник, расположенный у границ расселения этой группы5.
Ученые, изучающие процессы смены национальной принадлежности6, пытались преодолеть эту дилемму посредством синтеза при-мордиалистского и ситуативистского подходов. Так поступила, например, Джудит Нагата; это позволило ей сделать вывод, что в процессе межэтнического взаимодействия этничность может изменяться, но ее скрепляет культурное содержание, в основе которого лежит самосознание7. Чарльз Киз выделяет в этничности прежде всего культурную составляющую; вместе с тем он признает силу воздействия межэтнических отношений и социальной структуры8. Исконная этничность помогает существовать до наступления перемен в политической и экономической жизни и может изменяться после радикального обновления общественной структуры. А также — в результате миграции, перекройки государственных границ, смены политического курса9. Во введении к сборнику статей по проблемам национальной принадлежности в Центральной Азии Джо-Энн Гросс предлагает сходный перечень факторов, влияющих на смену этничности: изменение экономической и политической ситуации
в регионе, этнокультурные различия, появление новых трактовок роли этноса в истории региона, возникновение националистической идеологии, переустройство власти по этническому признаку10.
По мнению указанных исследователей, люди изменяют свою этничность под влиянием окружающей среды. Но это объяснение не учитывает того, что этничностью можно управлять извне. В статье я попытаюсь показать, как внешние силы, в частности государственные институты, в которых доминирует люди одной национальности, могут воздействовать на этничность людей других национальностей, проживающих в данном регионе. Переписи населения, появление административных границ, раздача привилегий отдельным этническим группам нередко приводят к возникновению новых таких групп и к этнокультурным переменам у групп существующих. Эта теория, часто называемая конструктивизмом, была разработана Лероем Вейлом и его коллегами, полагавшими, что основной причиной трайбализма в Южной Африке является европейский колониализм: европейцы возводили этнические барьеры между культурами для удобства управления колониями11. Далее я покажу, что аналогичная ситуация наблюдалась у татар и башкир — двух тюрко-мусульман-ских народов Урала и Поволжья.
Советские этнологи вплоть до 1990-х годов были последовательными примордиалистами. Академик Юлиан Бромлей и сотрудники возглавлявшегося им Института этнографии АН СССР были убеждены в том, что, несмотря на политические и экономические изменения, этнос стабилен во времени и пространстве12. Тем самым отрицалась возможность искусственного формирования этничности, внедрения ее «сверху» государством. По убеждению советских этнологов, советская национальная политика просто-напросто разложила по полочкам имевшиеся этносы, одарив их (нередко впервые) литературным языком, средним образованием на нем и правом управлять собственными республиками. Хотя некоторые российские этнологи в последнее время переходят в стан конструктивистов, примордиа-листский подход до сих пор господствует в среде провинциальных ученых. Однако сама жизнь решительно отвергает их представления. В. А. Тишков показал, что искусственное конструирование этнич-ности советскими властями с целью реализации своих политических планов нередко приводило к появлению новой этничности13. В развитие этой идеи я, на основе данных переписей, постараюсь проследить, как официальная политика провоцировала смену национальной принадлежности у сельского населения на уровне района и деревни.
Прежде чем перейти к конкретному социологическому анализу, остановлюсь на характеристике двух типов этничности. Хотя новые этнонимы во многом генерирует государство, принимать их или отвергать решают потенциальные члены вновь возникшей или изменившейся этнической группы. Поскольку отказ от навязываемого государством этнонима может негативно отразиться на повседневной жизни людей, лишить их группу привилегий, люди иногда принимают новый этноним в качестве общественной (публично декларируемой) этничности, но в своем, частном, кругу продолжают сохранять прежнюю личную этничность. Так, каталонские эмигранты в Бельгии при контактах с бельгийцами или бельгийским государством отождествляют себя с «испанцами», тогда как в общении друг с другом или с выходцами из других областей Испании предпочитают называться каталонцами14. Я тоже различаю общественную этничность, демонстрируемую членами этноса при контактах с иноэтничным окружением или властью, и не всегда с ней совпадающую этнич-ность личную, проявляющуюся при внутриэтническом общении.
Это различие может воспроизводиться и при изменении этничности. Смена общественной этничности обычно происходит тогда, когда этническая группа использует новые или уточненные официальные этнокультурные признаки при межэтнических контактах, но не прибегает к ним при внутриэтническом общении; смена личной — когда люди меняют этничность и корректируют взаимоотношения с окружающими в соответствии с новым самосознанием. При этом условия для изменения общественной и личной этнично-сти чаще всего задает государство; именно оно играет ключевую роль и в процессах, происходящих в зонах этнических контактов, и в изменении этнокультурных признаков.
Я хотел бы поблагодарить Полин Джоунз Луонг, Стивена Шен-филда, Генри Хэйла, Тимоти Коултона, Иду Горенбург и анонимного рецензента данной статьи за высказанные ими ценные замечания, а Игоря Кучумова — за перевод моей работы на русский язык. Особую благодарность я выражаю участникам Савьерского семинара по особенностям демократии (Sawyer Seminar on Democratic Performance) и семинара по посткоммунистической политике (The PostCommunist Politics Workshop) в Гарвардском университете, на которых получил одобрение первоначальный вариант данной работы, а также Американскому совету по международным исследованиям и обменам (IREX), профинансировавшему мою поездку в Башкортостан в 1995 году.
Башкортостан: суть проблемы
Башкортостан расположен на территории Южного Урала и Поволжья. Это одна из самых крупных и населенных национальных республик России (территория — 143 000 кв. км, население — более 4 млн чел.). Уникальность Башкортостана заключается в том, что его титульный этнос, башкиры, по численности занимает в республике всего лишь третье место после русских и татар.
На протяжении XX века соотношение башкир и татар сильно менялось (рис. 1). Выделяются два периода: 1897—1939 и 1959—1989 годы. В течение первого периода доля считавших себя башкирами сократилась наполовину, их абсолютная численность — на четверть. Напротив, татарское население в абсолютных цифрах увеличилось более чем в 3 раза, а его удельный вес во всем населении республики поднялся с 11 до 25%. Второй период поначалу характеризуется относительной стабильностью соотношения башкир и татар, однако между 1979 и 1989 годами башкир становится меньше на 70 тыс. человек, татар больше — на 180 тыс. Местные этнологи считают, что причиной тому были вовсе не миграция и не различия в естественном приросте населения: просто многие башкиры стали считать себя татарами16. Почему же это произошло?
% общей численности населения края
> Башкиры-------------------■■------Татары .............О...... Славянские народы
Рис. 1. Изменения национального состава населения на территории современного Башкортостана в 1897—1989 годах15
Рис. 2. Карта Башкортостана (штриховкой показаны северо-западные районы)
Таблица 1
Распределение башкир Башкирской АССР по признаваемому родным языку, 1926-1989 годы (%)
Язык 1926 1939* 1959 1979 1989
Башкирский 53,8 54,3 57,6 64,4 74,7
Татарский 46,0 45,4 41,4 32,9 20,7
* Для 1939 года доля башкир, признающих родным татарский язык, рассчитана путем исключения татар республики из всего ее татароязычного населения с последующим разделением на число башкир. Реальное соотношение может быть меньше.
Составлено по: Мурзабулатов М. В. Башкортостан и башкиры в зеркале статистики. Уфа, 1995. С. 20; Юлдашбаев Б. ХБашкиры и Башкортостан: Этностатистика. Уфа, 1995. Табл. 3, 6 и 7.
Башкирские ученые и руководители долгое время объясняли причины сокращения численности титульного населения культурной ассимиляцией его татарами. Такое понимание оказывало влияние на политику властей республики в области культуры и при проведении переписей в 1920—1980-е годы. В эпоху Горбачева и в постсоветское время проблема впервые была вынесена на суд общественности, и это отрицательно сказалось на взаимоотношениях между башкирской и татарской интеллигенцией. В последнее время обсуждение этнической ситуации стало увязываться с борьбой татар республики за свои права и поэтому оказалось сильно политизировано, что негативно влияет на выводы местных ученых. Соответственно, исследуя столь деликатную проблему, я постараюсь сохранить объективность стороннего наблюдателя, далекого от местных политических баталий.
Чтобы разобраться в закулисных механизмах перемен этничнос-ти у башкир и татар, необходимо выяснить, где это явление происходило чаще всего. Анализ статистических данных показывает, что национальная принадлежность населения Башкортостана в XX веке в целом была относительно устойчивой (см. Приложение), смены этничности происходили главным образом на северо-западе республики (рис. 2). Рядом проходит граница с Татарстаном, неудивительно, что эти земли являются родными для большинства татар Башкортостана. Здесь также проживает много башкир, говорящих по-татарски. Их зафиксировала перепись 1926 года, впервые выделившая национальность и родной язык в отдельные категории. С этого
времени численность татароязычных башкир и их доля во всем населении постоянно сокращались (табл. 1). Все это ставит перед нами дополнительные вопросы. Откуда вообще взялись татароязычные башкиры? Как они совмещали свое башкирское самосознание с использованием в качестве родного татарского языка, несмотря на все попытки коммунистического режима добиться единства этих признаков? Чем они руководствовались, когда все же меняли этнич-ность, и как при этом поступали: начинали ли считать себя татарами или переходили на башкирский язык, как и положено настоящим башкирам? Наконец, как этот процесс связан с общим ростом численности татар, отмеченным выше?
Поищем ответы на эти вопросы в рамках каждого из выделенных нами периодов.
Первый период (1897-1939 годы)
В XIX веке северо-западную часть тогдашней Уфимской губернии образовывали Белебеевский, Бирский и Мензелинский уезды. После того, как были созданы Башкирская и Татарская автономные республики, губернию разделили: большая ее часть, включая Беле-беевский и Бирский уезды, вошла в состав первой, Мензелинский уезд — в состав второй.
До середины XIX века край привлекал немало татароязычных мигрантов. Тогда этноним «татары» не был еще общепринятым для всех татароязычных тюрок региона. Мусульмане Урала и Поволжья имели единую идентичность, в основе которой лежала общность религии и мифического родства с населением Волжской Булгарии X—XIII веков17; лишь со временем стали выделяться те, кто называл себя татарами. Кроме того, иммигранты разделялись на две группы по месту выхода: на казанцев (казанлык) и мишарей18. Проживали здесь также башкиры и тептяри. Они одновременно были и этническими группами, и сословиями, свое происхождение вели с XVI века. По царскому указу башкиры обладали вотчинным правом на землю; тептяри также владели землей, но в основном на правах арендаторов, поэтому их сословный статус был ниже, чем у башкир. В сословии башкир доминировали этнические башкиры, в сословии тептярей были представлены многие народы Поволжья, в том числе нетюр-ские — марийцы и удмурты19. Нерусские переселенцы, не принадле-
жавшие к башкирам или тептярям, не могли владеть землей. Во второй половине XIX века землевладение реформировали: сословные привилегии упразднили, все этнические группы уравняли в правах. Однако рудименты прежней системы сохранялись вплоть до революции 1917 года20.
Все это время этничность на северо-западе Уфимской губернии была крайне нестабильной. А. Д. Коростелев, собравший сведения о национальном составе края в 1870—1989 годах, установил, что к 1913 году население 47% тамошних сельских поселений изменило свою этничность21. Это были не только переходы из мишарей, теп-тярей и татар в башкиры, но и наоборот.
При переписи 1926 года было впервые введено различие между национальностью и родным языком. Выяснилось, что смена этнич-ности у башкир происходила двояким образом. В тех частях Уфимской губернии, которые в 1922 году были присоединены к Татарской АССР, численность башкир упала с 123 тыс. в 1897 году до нуля в 1926 (табл. 2). Другими словами, башкиры, оказавшиеся в Татарской АССР, все превратились в татар. В уездах, вошедших в Башкирскую АССР, часть башкир во время переписи 1926 года заявила себя татарами, но большинство подтвердило свою принадлежность к башкирам. Назвавшие себя татарами были преимущественно теми, кто принял башкирскую идентичность недавно, а ранее считался мишарем или тептярином. Башкиры же, оставшиеся башкирами, проживали в деревнях, которые являлись башкирскими еще до земельной реформы 1865 года22; однако большинство таких башкир назвали родным языком татарский. В 1897 году 89% всего тюркского
Таблица 2
Численность и доля башкир в населении северо-западных уездов Уфимской губернии
Уезды 1897 1913 1926
тыс. чел. % тыс. чел. % тыс. чел. %
Мензелинский 123 32 154 34 0 0
Белебеевский 233 54 213 37 118 21
Бирский 262 53 233 39 178 33
Составлено по: Юлдашбаев Б. ХУказ. соч. Табл. 8, 49, 56; Всесоюзная перепись населения 1926 г. М., 1928. Т. 3. Ч. 1. С. 281. Табл. X.
Таблица 3
Национальный состав населения на территории Башкирской АССР в 1897-1989 годах (%)
Национальность 1897 1920 1926 1939 1959 1970 1979 1989
Башкиры 40,9 30,2 23,5 21,2 22,1 23,4 24,3 21,9
Татары* 11,2 21,0 23,3 24,6 23,0 24,7 24,5 28,4
Славяне ** 38,2 38,5 43,6 44,2 45,5 43,0 42,7 41,6
* Вчисленность татар в 1897—1926 годах включены тептяри имишари, не учитывавшиеся в последующих переписях.
** Русские, украинцы и белорусы.
Составлено по: Юлдашбаев Б. Х. Указ соч. Табл. 5, 8—10; Хисматуллин А. А. Архивная справка о численности башкир и других народов Уфимской губернии (рукопись). 1992. С. 1.
населения северо-запада считало башкирский своим родным языком, в 1926 году 94% того же населения объявило родным татарский23. Если говорить только о башкирах, то картина выглядела так: среди всех башкир республики татароязычных в 1926 году было 46%, на северо-западе — 89%24.
Тептярей и мишарей после 1917 года постепенно «расписали» по национальностям, официально признанным советской властью. Тюркоязычным мусульманам в их составе было предложено стать либо татарами, либо башкирами. Коростелев подсчитал, что примерно 1/3 сделались башкирами, а 2/3 — татарами. Кроме того, в 1920-е годы в татар превратились многие башкиры25.
В 1926—1939 годах этническая ситуация стабилизировалась. Доля татар в составе населения продолжала увеличиваться за счет уменьшения численности башкир, но не так быстро, как раньше (табл. 3). Большинство северо-западных башкир продолжало считать себя башкирами, а родным языком — татарский.
Причины смен национальной принадлежности в 1897-1939 годах
Главными причинами были изменения в политике государства по отношению к нерусским народам и создание после революции 1917 года ранее отсутствовавших этнических институтов. Сословная
система подталкивала нерусское население к тому, чтобы записываться башкирами — постепенная ликвидация сословных привилегий, а затем и образование национальных республик, напротив, способствовали переходу в 1910— 1920-е годы значительной части местного населения в состав татар. В результате же правительственных мер по созданию башкирского литературного языка многие из тех, кто относил себя к башкирам, признали своим родным языком татарский.
Сословные привилегии. В конце XIX века национальная принадлежность местных жителей во многом зависела от их принадлежности к тому или иному сословию. Ибо сословием определялись статус человека, его положение в региональной социально-экономической иерархии. Башкиры занимали в ней высшую ступень, за ними следовали тептяри и мишари, ниже стояли все остальные. До 1865 года только башкиры имели наследственные права на землю, в ходе земельной реформы эти права (правда, в меньшем объеме) получили тептяри и мишари. Реформа также облегчила межсословную мобильность. После 1865 года тептяри и мишари, изменившие свой статус, стали «новобашкирами», а те, кто продолжал арендовать землю у башкир, удержали прежнюю этничность. На рубеже XIX и XX веков большинство тех, кто занимал низы сословной иерархии (главным образом то были бывшие дворцовые крепостные), стали называться татарами26.
Поэтому вполне возможно, что численность башкир по переписи 1897 года не отражала реальной численности на северо-западе этнических башкир или говоривших по-башкирски27. Большинство назвавшихся тогда башкирами относили себя к башкирскому сословию, но мало чем отличались от своих этнических соседей в этнокультурном и языковом отношениях. Численное преобладание башкир — следствие экономических привилегий: быть башкиром всегда было выгодно и престижно, а реформы 1865 года позволили многим мишарям и тептярям к этой престижности «приблизиться», изменив свою этничность. Видимо, именно этим объясняется опережающий — по сравнению с востоком губернии, где как раз и существовали чисто башкирская культура и язык и никогда не было небашкирской миграции — рост численности башкир в ее западной части (табл. 4).
Революция 1917 года резко изменила экономическую и политическую ситуацию в северо-западном Башкортостане. Коммунисты окончательно упраздняют сословные привилегии и так дышавшие
Таблица 4
Численность башкир на территории современного Башкортостана в ХУШ—ХТХ веках (тыс. человек)
Область расселения 1726 1849 1897
Восток Башкортостана 168 280 478
Запад Башкортостана 89 216 832
Составлено по: Ганеева А. Р. Проблема этнокультурного взаимодействия башкир и татар в северо-западной Башкирии // Этнос и его подразделения. М. 1992. Ч. II. С. 60-61.
на ладан с 1890-х годов, уравнивают все народы в правах на землю (коллективизация начнется только в 1930-е годы), учреждают автономные национальные республики для татар и башкир.
Как отмена сословных привилегий сказалась на этничности населения края видно по материалам сельской переписи 1913 года и переписи 1920 года: по их данным, доля башкир в Уфимской губернии снизилась с 41% в 1897 году до 32 в 1913 и до 30% в 1920 году28. В целом ликвидация сословных преимуществ «сократила» башкир губернии на 11 процентных пунктов. В первую очередь это было вызвано возвращением «новобашкир» в состав мишарей или тептярей: удельный вес первых поднялся с 1% в 1897 году до 6% в 1920 году, вторых — с 1,8% до 5,3%. Численность татар также выросла, но не столь заметно: с 8,4 до 9,7%. В сумме доля мишарей, тептярей и татар увеличилась в регионе на 10%. Снижение доли башкир может объясняться также миграцией сюда русских29.
Институциональное влияние. После 1920 года ведущую роль в смене национальной принадлежности стали играть политические причины. Создание Татарской и Башкирской АССР способствовало укреплению этничности их титульного населения. Одновременно советская власть заявила об упразднении мишарей и тептярей как отдельных этносов. Во время переписи 1926 года тептярям было предложено выбрать себе иное название30, а всех мишарей, начиная с переписи 1939 года, записывают татарами. С 1920-х годов советская национальная политика дает представителям титульных этносов предпочтительное право возглавлять правительства национальных республик, облегчает им поступление в вузы и устройство на работу, помогает делать служебную карьеру, активно развивать свою культуру.
Большинство выходцев из нетитульных этносов не могли претендовать на принадлежность к титульному: их языковые и культурные отличия от политически доминирующей «нации» были столь сильными, что подлог выявился бы сразу. Однако в случае с близкородственными татарами и башкирами определить кто есть кто было крайне трудно (если вообще возможно).
Изучение ситуации в рассматриваемом регионе после 1922 года подтверждает, что проживание в той или иной национальной республике отражалось на выборе этнической идентичности. Как отмечалось выше, в этом году Мензелинский уезд Уфимской губернии был передан Татарской АССР, а Бирский и Белебеевский уезды вошли в Башкирскую АССР. И табл. 5 демонстрирует резкое уменьшение численности башкир на северо-западе в 1897-1926 годах31. Отчасти это объясняется опять-таки упразднением сословий; но если в двух уездах, отошедших к Башкирской АССР, башкирское население сохранилось, то в Мензелинском уезде оно полностью исчезло к 1926 году32. Ни по языку, ни по культуре мензелинские башкиры не отличались от своих белебеевских и бирских сородичей, однако в силу политических изменений они, видимо, ассимилировались быстрее: оказавшись в Татарской АССР, почувствовали выгоду от принадлежности к титульному этносу и вскоре «стали» татарами. Благо и этническая культура их сильно походила на культуру казанских татар. Кроме того, переход башкир в татар, несомненно,
Таблица 5
Численность основных этнических групп в составе населения на территории Башкирской АССР в 1897-1989 годах (тыс. человек)
Группы 1897 1920 1926 1939 1959 1970 1979 1989
Башкиры 900 833 626 671 738 892 936 864
Татары* 246 580 621 777 769 945 940 1121
Славяне ** 840 950 1065 1281 1418 1546 1548 1548
* В численность татар в 1897—1926 годах включены тептяри и мишари, не учитывавшиеся в последующих переписях.
** Русские, украинцы, белорусы.
Составлено по: Юлдашбаее Б. Х.Указ. соч. Табл. 5, 8—10; Хисматуллин А. А. Указ. соч. С. 1.
поощрялся властями Татарской АССР, уделявшими внимание развитию именно татарской, а не башкирской культуры. Белебеевским же и бирским башкирам не было нужды изменять свою национальность: они понимали, что в Башкирской АССР получат привилегии именно как башкиры.
Почему же тогда они все равно продолжали переходить в состав татар? Однозначного ответа на этот вопрос нет. М. И. Роднов предположил, что основная причина нестабильности этничности на северо-западе объясняется ролью этнонимов, а не сдвигами в этническом самосознании33. Люди меняли национальную принадлежность, несмотря на сохранение ими личной идентичности, под влиянием изменений в народном восприятии того, что стояло за этнонимами «татарин» и «башкир». С появлением одноименных национальных республик понимание этнонимов стало более четким, что и стимулировало самоотождествление части недавних башкир с татарами. Так как по языку и культуре местное население было гораздо ближе татарам, чем юго-восточным башкирам, те, кто эту близость хорошо осознавал, и постарались привести свою общественную идентичность в соответствие с собственным пониманием этнических признаков. Эта гипотеза не лишена здравого смысла.
Языковая политика. Как уже говорилось, до 1926 года национальность определялась по языку, с этого года в переписных листах появился отдельный вопрос о национальности. У подавляющего большинства этнических групп в СССР родной язык и национальность практически совпадали, башкиры Белебеевского и Бирского кантонов оказались исключением из этого правила. Лишь 11% из них назвали родным языком башкирский (в остальной части республики такой ответ дали 92% башкир). В двух кантонах насчитывалось 264 тыс. татароязычных башкир, а по всей остальной республике — 24 тыс.
Эта диспропорция была создана языковой политикой республиканских властей. В начале XX века в башкирском языке было три основных диалекта: южный, восточный и наиболее близкий татарскому северо-западный диалект. После образования Башкирской АССР перед ее руководителями и башкирской интеллигенцией встала задача консолидировать титульное население в «нацию» путем создания высокой башкирской культуры, которая отличалась бы от татарской или русской высоких культур34. А для этого тюркотатарский литературный язык, ранее использовавшийся всеми му-сульманами-тюрками Российской империи, следовало заменить
башкирским литературным языком. Вот тут-то и встала проблема диалектов. Ученые разделились на две партии: входившие в первую хотели создать литературный язык на базе всех трех башкирских диалектов, входившие во вторую стремились подчеркнуть особость башкирского языка, сделать его максимально непохожим на татарский литературный язык. Поэтому вторая партия в принципе отвергала северо-восточный диалект. Она одержала победу, в основу литературного языка были положены только восточный и южный диалекты35. Он был введен в 1923 году и вскоре стал языком официальной, деловой и культурной жизни республики36.
Столкнувшись с необходимостью пользоваться литературным языком, который сильно отличался от их разговорного, северозападные башкиры предпочли перейти на близкий к их говору татарский язык. Тогда-то многие из них и объявили себя татарами, вероятно считая, что языковая и национальная принадлежности должны совпадать. Другие, разговоривая на татарском, по-прежнему числили себя башкирами; возможно, у них было более сильно развито башкирское самосознание, а несовпадение национальности и языка их не смущало. Но и они тоже понимали, какую выгоду сулит им принадлежность к титульной нации. Если мензелинских башкир Татарской АССР к переходу в состав татар подталкивали одновременно и политические, и экономические, и языковые реалии, то для белебеевских и бирских башкир условия выбора оказались более сложными: с одной стороны, в этнокультурном и языковом плане они походили на татар, с другой, в силу ряда политических и экономических факторов хотели остаться в составе башкирского этноса. В результате почти половина тюрок северо-запада признала себя татароязычными башкирами.
Подведем промежуточные итоги. Значительное увеличение численности башкир к 1897 году было обусловлено экономическими выгодами от принадлежности к башкирскому сословию и земельными реформами 1865 года, облегчившими переход из сословия в сословие. Упразднение земельных привилегий привело к постепенному сокращению численности башкир, так как многие небашкиры «восстановили» свою прежнюю национальную принадлежность. Политика советского государства способствовала сменам этничности двояким образом. В части Уфимской губернии, отошедшей к Татарской АССР, стало выгодно считаться татарином; в Башкирской АССР тоже было выгодно быть «титульным», но, поскольку при создании башкирского литературного языка не были учтены особен-
ности диалекта, распространенного в северо-западных районах республики, значительная часть местного населения стала считать себя татароязычными башкирами.
Второй период (1959-1989 годы)
В рамках этого периода выделяются два этапа сокращения численности татар при одновременном росте численности башкир и один этап, когда численность первых росла, а вторых — быстро уменьшалась (табл. 3 и 6). Порайонные статистические данные показывают, что динамика соответствующих общереспубликанских показателей в целом определялась ситуацией на северо-западе. Вместе с тем за пределами северо-западного региона постепенно сокращалась доля русского населения за счет увеличения удельного веса либо одних башкир, либо башкир и татар, вместе взятых.
Далее я целиком сосредоточусь на анализе сведений по сельской местности, поскольку массовая миграция в города не позволяет точно отделить вызванные ею изменения этнодемографической структуры населения от изменений, обусловленных сменой национальной принадлежности. Тем более, что в этот период фактически отсутствовала межрайонная сельская миграция. Хотя татары и башкиры уезжали из деревень в примерно равных пропорциях, переселяться они предпочитали в разные города.
В большинстве северо-западных районов с 1939 по 1959 и с 1970 по 1979 годы доля башкир возрастала за счет татар, тогда как между 1959 и 1970 годами наблюдался небольшой, а между 1979 и 1989 — значительный прирост татар (табл. 6)37. Собранные Коростелевым сведения показывают: на северо-западе Башкирской АССР 40% деревень, учтенных в 1959 году как татарские, к 1979 году превратились в башкирские; но в 1989 году 77% их вновь были татарскими и еще более 19% — смешанными татаро-башкирскими деревнями. Только 3% сельских населенных пунктов оказались преимущественно башкирскими.
Изучив динамику сельской этничности за 1870-1989 годы, Коростелев установил, что из деревень, в 1989 году определенных как башкирские, всегда считались таковыми 95% 38, а из тогда же определенных как татарские постоянно числились татарскими, мишарски-ми или тептярскими только 48%. Остальные 52% в какой-то период
Таблица 6
Северо-западная часть Башкирской АССР: порайонная динамика численности башкир и татар в межпереписные периоды, 1939-1989 годы (районов)
Прирост (+) / сокращение (-) 1939-1959 1959-1970 1970-1979 1979-1989
Башкиры (+), татары (-) 11 6 16 2
Башкиры (+), татары (+) 10 10 6 3
Башкиры (-), татары (+) 4 10 4 20
Башкиры (-), татары (-) 1 0 0 1
Подсчитано по: Юлдашбаее Б. Х. Указ. соч. Табл. 18—20, и по предоставленным Ильдаром Габдрафиковым материалам переписи 1979 года.
времени считались башкирскими. Складываются они из двух групп деревень. В первую группу, охватывающую 15% всех татарских деревень на 1989 год, входят деревни, до переписи этого года всегда учитывавшиеся как башкирские. Их население состоит из тех, кто в 1926 году считал себя татароязычными башкирами, и их потомков. Вторую группу в 37% всех татарских деревень образуют деревни, которые в советское время превратились в башкирские. Населяют их в основном татары, ставшие башкирами в 1950-е годы или позднее, чтобы открыть себе доступ к титульным привилегиям39.
Возьмем в качестве примера один из северо-западных районов Башкортостана, Балтачевский, и проследим его демографическую динамику за 1939—1989 годы. В 1939 году 53% населения Балтачев-ского района составляли татары, 24% — башкиры. В 1959 году татар осталось лишь 17%, башкир стало 62%. В последующие годы доля татар продолжала уменьшаться: в 1979 году в районе было 6% татар и 74% башкир. Но к 1989 году произошел, по сути, возврат к цифрам 1939 года: башкир стало 22%, татар — 59% (рис. 3). В других северозападных районах наблюдались аналогичные процессы.
Доля татароязычных башкир в первые послевоенные годы сокращалась медленно: в 1926 году их было 46%, в 1959—41%. Затем процесс ускорился, и при переписи 1989 года татароязычными признали себя лишь около 21% башкир (см. табл. 1). Порайонные сведения о родном языке имеются только для 1959 и 1989 годов. Они свидетельствуют, что в 18 из 26 районов, где процент татароязычных баш-
% общей численности населения района
-----•----- Башкиры------------■-----Татары
Рис. 3. Изменения национального состава населения Балтачевского района Башкирской АССР в 1939-1989 годах
кир за это время сократился, доля татар возросла. В остальных районах татароязычные башкиры или назвали своим родным языком башкирский, или равномерно распределились между татарами и башкирами с родным башкирским языком. В пяти районах, где было много татароязычных башкир, их доля в составе башкирского населения не уменьшилась. Пусть эти данные не могут полностью объяснить вектор этничности татароязычных башкир, они наводят на мысль, что 3/4 татароязычных башкир изменили свою национальность для того, чтобы отождествить себя с родным им татарским языком, в то время как '/4 признала соответствующим своей национальности башкирский язык.
Причины смены национальной принадлежности и родного языка в 1959—1989 годах
В этот период, в отличие от предшествующего, отличительные этнические признаки не менялись. Люди, в ходе переписей указывавшие иную, чем раньше, этничность, меняли именно свое этническое самосознание, а не этноним. Что же заставило массу людей поступать таким образом? И почему численность татароязычных башкир резко сократилась к 1989 году? Ответ дает изучение политики
республиканских властей при проведении переписей и в отношении языка обучения, а также влияния на формирование этничности советских институтов.
Нажим властей во время переписей. Рост численности башкир между 1959 и 1979 годами, вероятно, был в значительной степени обусловлен административным давлением на респондентов с целью заставить их записываться башкирами. Накануне переписи 1959 года правительство республики провело пропагандистскую кампанию, в ходе которой людям разъясняли, что при ответах на вопросы переписчика в случаях несовпадения национальной принадлежности с языковой надо руководствоваться первой, а не второй40. Это, кстати, противоречило принятой в СССР сталинской концепции, согласно которой у нации может быть только один язык41. Чтобы не допустить перехода татароязычных башкир в татары, аналогичную работу проводили и накануне всех последующих переписей. Кроме того, Уфа требовала от районных администраций получения определенного процента башкир. Если это не удавалось, переписные листы возвращали на места с требованием «улучшить» их, но найти еще больше башкир уже было негде42. В 1970 году таких квот не устанавливали, и произошел отток небольшой части башкир в состав татар. Но затем требования властей опять ужесточились: проанализировав национальную принадлежность сельского населения северо-запада, Коростелев предположил, что причиной резкого увеличения численности башкир в этом регионе в ходе переписи 1979 года был нажим переписчиков на людей и даже подтасовки собранных све-дений43.
Административное давление, конечно, сказалось на резких колебаниях численности башкир в 1959 и 1979 годах. Но оно не объясняет стабильность численности татароязычных башкир, как и масштабов их возвращения в состав татар. Для понимания этих явлений нужно обратиться к рассмотрению советской институциональной структуры, а также языковой политики коммунистического руководства Башкирской АССР.
Институты. Советские институты сыграли свою роль при формировании башкирской этничности в 1959-1979 годах. В этот период привилегий для лиц титульной национальности в Башкортостане стало еще больше. От татарских писателей требовали, чтобы они печатались на башкирском языке, татарские художники и музыканты могли рассчитывать на успех, только заявив себя башкирами. Татарину было непросто стать чиновником или директором предприятия44.
Поэтому тысячи татар стали писаться в официальных документах башкирами45. О масштабах этого явления даже после массового перехода в состав татар в ходе переписи 1989 года свидетельствует опрос, проведенный в 1990 году в Бураевском районе. По паспорту 43% его жителей числились башкирами, почти столько же (42%) — татарами. Однако ответ на вопрос о национальной принадлежности по самосознанию дал иную картину: башкирами себя назвали только 18% респондентов, татарами — 66%46. Иначе говоря, более половины башкир «по паспорту», или 24% населения района, официально считавшегося башкирским, в действительности сознавали себя татарами.
Как это стало возможным в обществе, где национальность детей определялась исключительно по национальности одного из их родителя? Дело в том, что республиканские власти, жаждавшие увеличения численности титульного населения, разрешили местным чиновникам сплошь и рядом нарушать эту норму. При выдаче свидетельства о рождении часто закрывали глаза на случаи записи ребенка его родителями-татарами башкиром47. При вступлении в КПСС татар уговаривали «переходить» в башкиры, это тоже поощрялось партийной верхушкой республики48.
Появление большой группы «паспортных» башкир вызвало неоднозначную реакцию среди башкирской интеллигенции. С одной стороны, ее раздражало, что татар в республике больше, чем башкир, она хотела видеть свой народ многочисленным. С другой, она относилась к северо-западным башкирам, особенно татароязычным, как к «ненастоящим». «Истинными» считались башкиры южных и восточных районов: они говорили на литературном языке и обладали культурой, с точки зрения элиты являвшейся подлинно башкирской49. Поэтому политика республиканских властей была двойственной: при проведении переписей жителей северо-запада пытались принудить или убедить записываться башкирами, но приоритетное внимание отдавалось районам проживания «настоящих» башкир 50. По существу, искусственный прирост численности башкир должен был, по замыслу руководителей республики, привести к увеличению объемов инвестиций для удовлетворения нужд титульного населения, но круг «законных» получателей этих средств ограничивался «настоящими» башкирами, представители которых стояли в республике у власти и до конца 1970-х годов определяли официальную национальную политику в Башкирской АССР. Условно этих людей можно назвать фракцией башкирского «этнического самосознания».
Языковая политика и 1989 год. Политика, описанная выше, приносила желаемые плоды несколько десятилетий, но в 1989 году в силу ряда причин потерпела крах. Что это были за причины? Во-первых, демократизация общественной жизни и горбачевские реформы сделали привилегии, основанные на национальной принадлежности, безнравственными, множество подобного рода льгот было ликвидировано. Как следствие, многие татары, ранее записавшиеся башкирами с целью получения доступа к привилегиям, вновь стали татарами. Во-вторых, демократизация ограничила возможность нажима на людей со стороны властей, осложнила проведение пропагандистских пробашкирских кампаний. Это позволило многим татарам, записавшимся башкирами под давлением местных властей или переписчиков, восстановить свою прежнюю этничность 51. Обе эти группы татар состояли из людей, которые изменили не национальное самосознание, а этноним.
На рубеже 1970— 1980-х годов для многих татароязычных башкир выбор этничности определялся политикой руководства республики в сфере народного образования. В конце 1970-х республиканское Министерство просвещения, а также учреждения, ответственные за культуру и ранее контролировавшиеся фракцией «этнического самосознания», перешли в руки тех, кто исповедовал принцип «одна нация — один язык». Получив возможность влиять на формирование национальной политики, они сумели исключить татарский язык из числа указываемых в конституции 1979 года официальных языков республики52, что позволило перевести обучение в школах в татароязычных башкирских деревнях на башкирский. Было заявлено, что раньше здешние башкиры говорили по-башкирски, но позже подверглись ассимиляции татарами. А они должны уметь свободно говорить на своем «родном» языке, и добиться этого можно только с помощью преподавания на нем школьных предметов53. В результате количество школьников, обучавшихся на татарском языке, уменьшилось между 1978 и 1987 годами с 110 до 21 тыс. человек54.
Введение обучения на башкирском языке вызвало массовое неприятие на северо-западе. Только часть татароязычных башкир перешла на башкирский язык, подавляющее большинство стало считать себя татарами55. С 1920-х годов и до перевода школьного обучения на башкирский местные татароязычные башкиры и рес-публиканскиие власти придерживались негласного «договора». Первые публично декларировали свою башкирскую этничность, хотя говорили по-татарски и многое восприняли от татарской куль-
туры, за что вторые допускали татароязычных башкир к титульным привилегиям, одновременно оставляя за ними право говорить по-татарски и следовать татарским культурным традициям в семье. Власти нарушили этот «договор», решив посредством перевода среднего образования на башкирский язык заставить татароязычных башкир северо-запада привести свою культуру и язык в соответствие с их общественной этнической идентичностью. В ответ татароязычные башкиры развернули массовую кампанию за возврат к обучению на татарском. Ее возглавили школьные учителя, составлявшие значительную часть сельской интеллигенции и игравшие ключевую роль в формировании местного этнического самосозна-ния56. Они победили в 1987 году, когда М. Горбачев снял первого секретаря Башкирского обкома КПСС с его поста.
Неудачная кампания по внедрению башкирского литературного языка в северо-западных районах Башкортостана оказала сильное воздействие на выбор местным населением национальной принадлежности при переписи 1989 года. Многие башкиры из числа тех, кто не говорил по-башкирски, отвергли идею объявить себя башкирами. На башкирский язык переводились школы только в башкирских деревнях, тогда как в соседних татарских селах преподавание на татарском сохранялось. Язык, на котором вводилось преподавание, был литературным, северо-западные башкиры, как мы помним, его не понимали 57. В этих условиях многие татароязычные башкиры решили, что, только записавшись татарами, они смогут обезопасить себя от обучения на башкирском языке.
Доступные материалы не позволяют утверждать, что смена национальности, происшедшая у татароязычных башкир в 1980-е годы, разительно отличалась от предыдущих случаев общественного изменения этничности. Я пришел к такому выводу в ходе бесед с местными общественными деятелями. Например, один из лидеров татарского национального движения Марат Рамазанов сообщил мне, что раньше он считал себя татароязычным башкиром, но стал татарином и включился в татарское национальное движение из-за того, что башкиры (в отличие от татар) настаивали, чтобы он перешел на башкирский язык58. Его заявление существенно отличается от сделанных ранее некоторыми татарами, будто бы они всегда считали себя татарами, несмотря на то, что по документам числились баш-кирами59. И это различие позволяет предположить: два самостоятельных процесса изменения этничности, один общественный, дру-
гой личный, в 1980-е годы происходили на северо-западе одновременно.
Статистическое доказательство данной гипотезы можно будет получить после того, как станут доступны материалы переписи 2002 года. На фоне возрождения в 1990-е годы национальных привилегий для башкир уже сейчас можно прогнозировать новый переход татароязычного населения в ряды башкир, в особенности, если вспомнить, что в 1980-е отказ многих его представителей от башкирской этнической идентичности был всего лишь ответом на ликвидацию льгот для башкир. А если окажется, что численность татароязычных башкир все же сократилась, это будет означать, что менялась личная этничность, на которую нельзя повлиять простым возвратом к прежней системе привилегий.
Из материалов прежних переписей мы видели, что в 1979-1989 годах башкиры северо-запада в большинстве своем вновь стали считать себя татарами. Причем большинство этого большинства в действительности не меняло свою этничность, поскольку ранее записалось башкирами лишь из соображений экономической или политической выгоды. Типологически это то же самое явление, что и переход многих башкир в начале XX века в татары. Иное дело — смена национальной принадлежности в северо-западном регионе в 1989 году. Ее отличие — в появлении группы людей, прежде всего татароязычных башкир, менявших личную, а не общественную этничность. Башкирами они себя числили еще с дореволюционного времени, изменить национальную принадлежность их фактически вынудили башкирские руководители, попытавшиеся добиться тождества национальной и языковой принадлежности. В совокупности с исчезновением экономических и политических выгод от принадлежности к башкирам это побудило свыше 100 тыс. татароязычных башкир стать татарами. Иными словами, башкирские руководители получили результат, обратный желаемому: местное население привело свою национальную принадлежность в соответствие со своим родным языком.
Смены этничности стали возможны отчасти и потому, что этнокультурные различия между татарами и башкирами были незначительными. Кроме того, не исключено, что сама частота смены этнонимов в течение XX века сделала национальную принадлежность нестабильной даже у тех, кто твердо сохранял свою общественную этничность, и это облегчало смену ими своей национальной принадлежности при первом удобном случае.
* *
*
В XX веке национальная принадлежность населения северозападных районов нынешнего Башкортостана изменялась неоднократно. Накануне революции 1917 года устранение сословных ограничений на землевладение способствовало тому, что многие татары и мишари, до того ставшие башкирами ради получения прав на землю, восстановили свою прежнюю этничность. В 1920-е годы с образованием национальных республик, руководство которых покровительствовало «своим» титульным нациям, многие башкиры, после разделения Уфимской губернии оказавшиеся в Татарской АССР, стали считать себя татарами. Параллельно действия правительства Башкирской АССР по созданию башкирского литературного языка побудили часть башкир перейти на татарский язык. С другой стороны, стремясь получить доступ к привилегиям для лиц титульной национальности, многие татары в официальных документах стали писаться башкирами, исчезновение же этих привилегий в середине 1980-х годов спровоцировало обратные переходы в ряды татар. Наконец, насильственное введение в татароязычных башкирских деревнях башкирского литературного языка в качестве языка школы вынудило большинство их жителей признать себя татарами для того, чтобы обучать своих детей на татарском языке.
Колебания этничности у населения в этом регионе являются, таким образом, результатом зигзагов национальной политики, свидетельствуют о решающей роли государства в управлении этническими процессами. По сути, этими политическими «шатаниями» власти, равно как и деятельностью новых государственных институтов, создается связь между изменениями этничности, вызванными стремлением людей получить выгоду для себя, и ее же изменениями, затрагивающими этнокультурную сферу. Когда власти начинают предоставлять тому или иному этносу привилегии, представители других этносов могут изменить свою этничность на привилегированную. В то же время государство может управлять развитием этнокультурных признаков с помощью таких мер, как создание литературного языка или слияние нескольких этнических групп в новую. К сожалению, акцентируя внимание на конкретных причинах изменения этнического самосознания, большинство теоретических работ игнорируют роль государства как решающего фактора в этом процессе.
Приложение
Порайонное распределение башкир и татар Башкирской АССР по национальности и родному языку, 1939-1989 годы (%)
Район* Национальность Родной язык
башкиры татары башкир- ский татар- ский
СЛ т сл 1959 1970 1979 1989 1939 1959 1970 1979 9 8 9 1959 1989 1989
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Северо-западные районы
Альшеевский 19 20 23 26 27 33 34 38 39 41 85 95 4
Аскинский 42 50 58 61 63 17 19 20 21 24 13 41 59
Бакалинский 12 13 13 17 8 42 49 54 52 62 2 9 90
Балтачевский 24 62 75 74 22 53 17 6 6 59 0 7 93
Белебеевский 4 3 3 4 4 15 17 21 22 24 15 46 46
Бижбулякский 3 7 8 11 10 14 29 31 33 35 86 91 6
Бирский 4 3 5 13 4 10 11 12 5 14 13 39 56
Благоварский 10 35 46 45 8 47 28 21 23 60 2 35 60
Буздякский 21 45 35 33 26 61 42 53 59 65 13 29 71
Бураевский 49 59 62 73 40 35 27 26 16 51 1 4 96
Давлекановский 18 21 25 27 27 21 21 23 23 23 97 95 1
Дюртюлинский 30 35 34 39 24 46 41 44 42 59 2 26 73
Ермекеевский 21 27 24 40 11 30 31 38 25 54 2 15 84
Илишевский 54 63 71 79 63 33 27 21 13 30 5 3 96
Калтасинский 11 8 12 5 3 12 18 17 19 21 6 47 45
Караиделский / Байкибашевский * 21 23 30 33 35 32 36 36 37 37 55 78 20
Краснокамский 39 40 31 32 24 9 13 18 23 39 2 24 73
Кушнаренковский 14 23 28 38 6 52 50 51 44 78 2 35 62
Приложение (продолжение)
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Мишкинский 6 6 5 8 5 24 22 23 19 19 5 48 50
Миякинский 27 29 27 32 26 36 40 46 44 55 65 90 9
Татышлинский 57 64 61 67 54 13 8 13 7 21 н/д 12 88
Туймазинский 32 28 51 62 31 38 36 34 25 56 5 13 86
Чекмагушевский 30 37 30 34 19 62 54 62 56 76 3 7 92
Шаранский 13 13 14 27 6 34 37 39 28 51 2 13 86
Янаульский 38 39 42 45 17 21 20 23 19 29 37 22 77
Остальные районы
Абзелиловский 69 71 76 82 85 4 4 4 3 3 100 100 0
Архангельский 24 29 35 38 41 8 9 10 10 11 99 97 1
Аургазинский 9 8 9 11 11 17 46 47 46 48 94 93 6
Баймакский 50 61 71 76 80 8 7 6 5 5 99 99 0
Белокатайский 28 32 38 39 40 3 5 5 5 5 99 98 0
Белорецкий 23 31 48 54 58 3 4 4 4 4 99 98 0
Благовещенский / Покровский 4 5 6 7 8 10 11 15 16 18 46 76 17
Бурзянский 83 81 89 92 95 3 6 3 2 2 100 100 0
Гафурийский 30 36 37 42 42 21 19 24 24 24 87 97 2
Дуванский 2 11 14 16 18 9 11 13 14 14 96 92 0
Зианчуринский 41 51 57 61 66 10 11 13 13 13 99 99 0
Зилаирский/ Матраевский 22 26 36 42 48 3 5 5 4 4 99 99 0
Иглинский 6 13 15 17 18 14 16 18 19 19 95 92 2
Ишимбайский / Макаровский 33 60 64 69 70 17 10 7 6 7 84 97 2
Кармаскалинский / Бузовьязовский 14 19 21 22 23 48 42 45 46 48 95 94 5
Приложение (окончание)
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Кигинский 33 29 34 37 36 42 53 55 54 57 93 93 6
Кугарчинский / Юмагузинский 30 38 42 46 48 12 14 14 15 16 99 99 0
Кумертауский / Куюргазинский 21 24 29 32 36 12 13 14 15 17 99 98 1
Мелеузовский / Воскресенский 9 11 29 32 35 6 9 10 12 15 97 98 1
Мечетлинский 49 48 49 51 51 27 29 31 29 30 87 95 4
Нуримановский 21 24 28 32 29 31 33 37 36 38 83 91 7
Салаватский / Малоязовский 43 45 52 55 59 30 31 30 30 29 99 97 1
Стерлибашевский 18 22 24 27 27 49 56 60 61 62 87 94 5
Стерлитамакский 4 5 8 12 14 13 23 27 23 27 92 91 4
Уфимский 2 2 3 6 8 8 16 20 23 29 73 74 17
Учалинский 40 55 73 78 75 31 18 16 12 15 96 99 1
Федоровский 6 9 11 13 14 20 27 33 34 35 97 95 4
Хайбуллинский 42 44 53 59 66 3 4 5 6 4 99 98 1
Чишминский 9 10 11 12 13 53 55 58 60 61 76 86 12
* Поскольку некоторые районы переименовывались или объединялись, приводятся старое и новое названия.
Составлено по: Юлдашбаев Б. Х. Указ. соч. Табл. 18—21, и по предоставленным Ильдаром Габдрафиковым материалам переписи 1979 года.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См.: Barth F. Introduction // Ethnic Groups and Boundaries. London, 1969; idem. Enduring and emerging issues in the analysis of ethnicity // The Anthropology of Ethnicity Beyond «Ethnic Groups and Boundaries». Amsterdam, 1994.
2 См.: Roosens E. The primordial nature of origins in migrant ethnicity // The Anthropology of Ethnicity...
3 Полезную сводку и анализ этой и других дискуссий, ведущихся в кругах исследователей этнической идентичности, см. в: Banks M. Ethnicity Anthropological Constructions. London, 1996. Я признателен анонимному рецензенту моей статьи за указание на эту работу.
4 Barth F. Enduring and emerging issues... P. 12.
5 Roosens E. Op. cit. P. 84.
6 Прим. ред. В статье основное внимание уделено изменениям советского времени. Поэтому при переводе, наряду с западными по происхождению терминами «этническая идентичность» и «этническая группа», использованы принятые в отечественном дискурсе того времени и отражающие контекст эпохи термины «нация», «национальность», «национальная принадлежность» и «этнос».
7 См.: Nagata Ju. In defense of ethnic boundaries: The changing myths and charters of Malay identity // Ethnic Change...
8 См.: Keyes Ch. F. The dialectics of ethnic change // Ethnic Change. Seattle, 1981.
9 Keyes Ch. F. Op. cit. P. 27-28.
10 Gross J.-A. Introduction: Approaches to the problem of identity formation // Muslims in Central Asia: Expressions of Identity and Change. Durham, 1992.
11 Vail L. Introduction: Ethnicity in southern African history // The Creation of Tribalism in Southern Africa. Berkeley, 1989.
12 См., например: Бромлей Ю. Современные проблемы этнографии. М., 1981.
13 Tishkov V. Ethnicity Nationalism and Conflict in and After the Soviet Union: The Mind Aflame. London, 1997. P. 15-21.
14 Roosens E. Op. cit. P. 88.
15 Здесь и далее использованные мною сведения о национальной принадлежности башкир и татар взяты в основном из дореволюционных и советских переписей. При этом необходимо иметь в виду следующее. В переписях 1897, 1920 и 1926 годов она определялась исключительно по родному языку. Когда же башкиры и татары владели общим переходным диалектом, свою языковую принадлежность они определяли, основываясь в значительной степени на этничности. После 1926 года в переписях отдельно ставятся вопросы о «национальности» и «родном языке».
16 Часть башкир и татар обрусела. Так, к 1989 году русский язык стал родным для 5% башкир (Юлдашбаев Б. ХБашкиры и Башкортостан: Этностатистика. Уфа, 1995. С. 25). Кроме того, дети, рожденные в смешанных браках с русскими, обычно считали себя русскими. Однако смешанные браки и языковое обрусение чаще всего наблюдаются в городах, и, поскольку в моей работе преимущественно рассматривается ситуация именно на селе, я этих проблем не касаюсь.
17 См.: Frank A. J. Islamic Historiography and ‘Bulghar’ Identity among the Tatars and Bashkirs of Russia. Boston, 1998.
18 За исключением особо оговоренных случаев в статье в число татар включаются и мишари. После 1926 года они в переписях не выделялись.
19 Якупов Р. И. Тептяри: сословие или этнос? // Этнос и его подразделения. М., 1992. Ч. II. С. 168.
20 Например, башкиры-вотчинники Бирского уезда в 1917 году владели 61% всех надельных земель. См.: Кузеев Р. Г., Моисеева Н. Н, Бабенко В. Я. Этнические процессы в новое и новейшее время. Уфа, 1987. С. 37; Роднов М. И. Этнический состав населения Бирского уезда в конце XIX — начале XX века // Страницы минувшего. Уфа, 1995. С. 69, 77.
21 См.: Коростелев А. Д. Динамика этнического состава сельского населения Башкортостана // Конфликтная этничность и этнические конфликты. М., 1994.
22 Роднов М. И. Этнический состав... С. 76.
23 Коростелев А. Д. Указ. соч. С. 8О.
24 Подсчитано по: Хисматуллин А. А. Архивная справка о численности башкир и других народов Уфимской губернии (рукопись). 1992. Табл. 1; Коростелев Д. Указ. соч. С. 8О; Юлдашбаев Б. Х.Башкиры и Башкортостан... Табл. 6—8.
25 Коростелев А. Д. Указ. соч. С. 77, 91.
26 Роднов М. И. Указ. соч. С. 64—66, 77.
27 Собственно башкирские культура и язык были представлены в основном южнее и восточее Белебея и Бирска.
28 Юлдашбаев Б. Х.Указ. соч. Табл. 5, 56. Как и в 1897 году, в 1913 и 192О годах задавался вопрос о родном языке, а не о национальности.
29 Хисматуллин А. А. Указ. соч.; Юлдашбаев Б. Х.Указ. соч. Табл. 5.
30 «Из 113 796 тептярей, отмеченных первичными данными, после уточнения выявлено тептярей-татар 59468, тептярей-башкир — 28922, тептярей-мишарей — 1129, тептярей-удмуртов — 39О, тептярей-киргизов (казахов. — Д. Г.) — 291. Но 23 29О признали себя тептярями. А свой язык тептярским» (Якупов Р. И. Тептяри. Этносоциальный феномен и научная проблема. Уфа. 1998. С. 64—65).
31 К сожалению, данные переписи 192О г. по кантонам мне были недоступны.
32 Это не было следствием миграций, да и от голода 1921 года одинаково пострадали как татары, так и башкиры. См.: Кузеев Р. Г. Межнациональные отношения: История, теория, пути демократического обновления. Уфа, 199О. С. 38; Исхаков Д. М. Историческая демография татарского народа. Казань, 1993. С. 122.
33 Роднов М. И. Указ. соч. С. 73.
34 Бикбулатов Н. В. Вопросы взаимодействия и сотрудничества народов Башкортостана в советскую эпоху II Современные этнические процессы в Башкортостане. Уфа, 1992. С. 45.
35 Юлдашев А. А. Северо-западный диалект башкирского языка в его отношении к литературному языку II Вопросы диалектологии тюркских языков. Фрунзе, 1968. С. 7О; Ишбердин Э. Ф. Башкирские диалекты и литературный язык II Этнические и этнографические группы в СССР и их роль в современных этнокультурных процессах. Уфа, 1989. С. 14О; Кузеев Р. Г. Историко-этнологический взгляд на современную этнолингвистическую ситуацию в Республике Башкортостан II Язык и национализм в постсоветских республиках. М., 1994. С.121.
36 Бикбулатов Н. В. Указ. соч. С. 45.
37 Порайонные изменения доли башир и татар в населении в 1939—1989 годах см. в Приложении.
38 Коростелев А. Д. Указ. соч. С. 78, 91.
39 Там же. С. 91.
40 Кузеев Р. Г. Историко-этнологический взгляд... С. 122.
41 Stalin J. The nation. Excerpted from Marxism and the National Question II Nationalism. N. Y., 1994. P. 19.
42 Халим А. Книга печали, или Записки аборигена. Вильнюс, 1991. C. 166.
43 Коростелев А. Д. Указ. соч. С. 78.
44 Мое интервью с Василием Бабенко, научным советником Государственного собрания — Курултая Республики Башкортостан (ноябрь 1995 года).
45 Кульчик Ю. Этнополитические процессы в Башкортостане. М., 1992. С. 37.
46 Вечерняя Уфа, 199О, 24 августа.
47 Мое интервью с депутатом Государственного собрания — Курултая Республики Башкортостан Зуфаром Еникеевым (ноябрь 1995 года).
48 Советская Башкирия, 1989, 29 ноября.
49 Мое интервью с сотрудником аппарата Кабинета министров Башкортостана Сергеем Кабашовым (декабрь 1995 года).
50 Кузеев Р. Г. Межнациональные отношения... С. 41.
51 Исхаков Д. М. Историческая демография... С. 36.
52 Халим А. Книга печали... С. 171.
53 Подход башкирских националистов к этой проблеме см.: Как это произошло // Замандаш, 1990, 28 декабря. Ответ татар см.: Халим А. Указ. соч. С. 168—177.
54 Халим А. Указ. соч. С. 175.
55 Мое интервью с заместителем заведующего Отделом народов Урала с Музеем археологии и этнографии Уфимского научного центра РАН Ильдаром Габдрафико-вым (ноябрь 1995 года).
56 Коростелев А. Д. Указ. соч. С. 82.
57 Кузеев Р. Г. Историко-этнологический взгляд... С. 122.
58 Мое интервью с Маратом Рамазановым (ноябрь 1995 года).
59 Халим А. Указ. соч. С. 7.
Авторизованный перевод с английского Игоря Кучумова
