CC BY
11
Б01: 10.31249/аре/2022.02.14
Трунов Ф.О.1, 2022
Особенности диалога ФРГ с Польшей и Румынией к началу 2020-х годов: политические и военные аспекты
Аннотация. В статье предпринимается попытка раскрыть особенности современного общеполитического и военного сотрудничества Германии со странами Центрально-Восточной Европы на примерах Польши и Румынии. Без активной поддержки как минимум одной из этих стран сохранение и тем более усиление стратегического присутствия ФРГ в этом важном для нее регионе является проблематичным. С 2014 г. диалог в области безопасности и обороны в Европе вписан в контекст конфронтации Евро-Атлантического сообщества и РФ. Это процесс оказал существенное влияние на изменение позиции Германии в ЦВЕ, создав одновременно как новые трудности, так и «окно возможностей» для усиления германского влияния.
Отстаиваемый ФРГ принцип градуированного подхода к наращиванию конфронтации с РФ вступил в жесткое противоречие с позицией Республики Польша из-за существенных различий в моделях внешнеполитического поведения двух государств при реализации их державных амбиций. Ограниченные объемы сотрудничества ФРГ и РП по линии вооруженных сил обусловлены стремлением обеих сторон продвигать различные принципы комплектования сил передового развертывания НАТО: на
1 Трунов Филипп Олегович - кандидат политических наук, старший научный сотрудник ИНИОН РАН (1 [email protected]).
ротационной (Германия) и постоянной (Польша) основе. Кроме того, официальный Берлин не считал необходимым участие РП в «Нормандском формате», а Варшава создавала препятствия для контактов Берлина с Вишеградской группой.
На этом фоне возросла заинтересованность Германии в дополнительных фокусных партнерах прежде всего в развитии диалога с Румынией. Во второй половине 2010-х годов политические контакты между ФРГ и Румынией заметно интенсифицировались, однако без институа-лизации. Тем не менее институализация контактов наблюдалась по линии вооруженных сил (в форме соглашений об ассоциации войсковых соединений).
В статье делается вывод об изменении характера взаимоотношений ФРГ с Польшей и Румынией в сфере безопасности и обороны во второй половине 2010-х годов.
Ключевые слова: Германия, ~Польша, Румыния, внешняя политика, дипломатия, переговорные форматы, безопасность, Центрально-Восточная Европа, холодная война.
Взаимодействие с государствами, причисляемыми, согласно современной терминологии, к Центрально-Восточной Европе (ЦВЕ)1, прежде всего с Польшей, а также со странами, образовавшимися в результате распада монархии Габсбургов, традиционно входило в число ключевых направлений внешней политики германо-прусского государства. На восточноевропейском направлении активность официального Берлина имела ярко выраженный наступательный характер в стремлении колонизировать обширные территории, особенно расположенные на побережье Балтийского моря. Регион ЦВЕ стал зоной приложения колоссальных военных усилий во время Первой (Второй рейх) и Второй (Третий рейх) мировых войн. Соответственно, страны ЦВЕ имеют большой
1 «Центрально-Восточной Европой» (ЦВЕ) в статье именуется совокупность нескольких бывших государств социалистического содружества: Польша, Чехия, Словакия, Венгрия, а также Румыния, которая, хотя и относится к региону Юго-Восточной Европы, в контексте данной работы может быть отнесена к ЦВЕ.
опыт взаимодействия с Германией, часто весьма негативный. Фактор исторической памяти играет существенную роль в процессах подъема (в случае стран Балтии и Румынии) [Pressekonferenz ..., 2017b] или спада (прежде всего в случае Польши, в контексте ответственности нацистского режима за колоссальные жертвы и разрушения) [Die wechselseitigen ..., 2016, S. 24-31] в двусторонних отношениях стран ЦВЕ и Германии.
Во время «классической» холодной войны ключевое значение для ФРГ приобрело выстраивание полноценных союзнических отношений со странами Западной Европы и США. Боннская республика проводила жесткий курс в отношении государств социалистического содружества, что, однако, не означало отсутствия стратегического интереса к Восточной Европе. Так, уже в ходе «разрядки напряженности» кабинет В. Брандта (СДПГ и СвДП) активно способствовал подписанию общеполитического договора об основах нормализации взаимных отношений с Польшей (1970), который, как и Московский договор (1970), подвергся жесткой критике со стороны ХДС/ХСС за обозначение возможности признания границы по Одеру - Нейсе. В период свертывания противостояния Запад - Восток, после интеграции территории ГДР в состав ФРГ (1990), Германия резко интенсифицировала свою внешнеполитическую деятельность в регионе. Так, в течение одного года (!) с момента вступления в силу договора об объединении (октябрь 1990 г.) благодаря активным внешнеполитическим усилиям правительства Г. Коля (ХДС/ХСС и СвДП) был окончательно урегулирован вопрос о границах (по Одеру - Нейсе) и подписан общеполитический договор о стратегическом сотрудничестве с Польшей, а также учрежден так называемый Веймарский треугольник (Польша и две западноевропейские державы-союзницы - Германия и Франция) на уровне глав МИД [Die wechselseitigen ..., 2016, S. 13].
Очевидно, что для достижения положения полновесного глобального игрока ФРГ стремилась обеспечить свое стратегическое проникновение в регион Центрально-Восточной Европы. В настоящее время, когда Германия фактически стала неофициальным лидером ЕС (в этом отношении весьма показательно из-
брание гражданки ФРГ У. фон дер Ляйен председателем Европейской комиссии в 2019 г.), официальный Берлин крайне заинтересован в участии региональных игроков в реализации многосторонних инициатив по линии Европейского союза. Однако добиться этого проблематично: не только вследствие простого «евроскептицизма», но и в силу того, что ряд государств ЦВЕ весьма критически относятся к возрастающей «германоцентричности» Евро-Атлантического сообщества в целом и его институтов в частности.
Для обеспечения и укрепления своего стратегического проникновения в различные региональные подсистемы ФРГ чаще всего действует по определенной схеме: выбрав одного-двух фокусных (первоочередных) партнеров, официальный Берлин выстраивает с ними «продвинутые» отношения, которые могут служить образцом и «вытягивать» за собой диалог с другими региональными игроками. Похожий сценарий был реализован и в случае ЦВЕ.
Пандемия COVID-19 стала причиной «подмораживания», т.е. объективно вынужденного частичного свертывания миропо-литических процессов в 2020-2021 гг., что, однако не привело к кардинальному изменению обозначившихся ранее тенденций [Chebankova, Dutkiewicz, 2021]. Поэтому для определения намечающихся перспектив мирополитического развития важно исследовать его динамику не только и даже не столько в период пандемии, но за предшествующие три-пять лет.
Задача данной статьи - исследовать особенности, «узкие места» и перспективы развития диалога Германии с Польшей и Румынией во второй половине 2010-х - начале 2020-х годов в политической и военной сферах в контексте системы контактов ФРГ со странами ЦВЕ в целом. Методами исследования избраны сравнительный и ивент- (событийный) анализ. На сегодняшний день тематике двусторонних отношений ФРГ с Польшей и Румынией посвящено лишь весьма небольшое число научных работ иностранных [Lang, 2019] и отечественных исследователей [Зверев, 2016].
Общие особенности и «узкие места» взаимодействия ФРГ со странами региона
После роспуска ОВД и СЭВ (1991) Германия попыталась максимально оперативно перейти к новым форматам диалога со странами ЦВЕ. Договор о дружбе и добрососедских отношениях ФРГ с Республикой Польша (РП) от 17 июня 1991 г. создал действующую правовую основу для установления партнерских отношений со странами региона и стал первым в череде аналогичных договоров с государствами ЦВЕ (Болгарией, Венгрией, Чехословакией1 и Румынией), подписанных в октябре 1991 - апреле 1992 г. [Zeittafel ..., 1993].
Как развивались отношения ФРГ с региональными игроками в последующие два десятилетия?
С одной стороны, де-юре эти отношения вышли на совершенно новый уровень. С середины 1990-х годов ФРГ последовательно поддерживала усилия стран ЦВЕ по вступлению в ЕС и НАТО. Формально официальный Берлин начал относиться к обеспокоенностям данных стран в области безопасности и обороны как к своим собственным. Продолжалось развитие имевшихся механизмов сотрудничества: так, «Веймарский треугольник» стал функционировать не только на уровне министров иностранных дел, но также на уровне глав государств (неформальные встречи с сентября 1993 г.) и правительств (с февраля 1998 г.) [Die wechselseitigen ..., 2016, S. 22]. Возник и новый формат сотрудничества, уже в собственно военной сфере: в 1999 г. был образован штаб корпуса «Северо-Восток» с участием вооруженных сил Германии, Дании и Польши, в состав которого первоначально входило по одной дивизии наземных войск от каждой страны-участницы [Зверев, 2016]. Таким образом, РП опережала других региональных игроков по скорости сближения с ФРГ.
С другой стороны, де-факто скорость перехода к сотрудничеству со странами ЦВЕ оказалась существенно меньше предполагаемой, что лишь подчеркивало обоюдный кризис ожиданий. Так,
11 января 1993 г. Чехословакия разделилась на Чехию и Словакию.
ФРГ не удалось запустить формат двусторонних переговоров на высоком и высшем уровнях ни с одним из государств ЦВЕ, кроме Польши, что представляет разительный контраст по сравнению с развитием системы институциализированных контактов ФРГ с государствами Западной Европы (переход к более гибкому механизму межправительственных встреч с Францией (2003), создание формата межгосударственных консультаций с Нидерландами (2013)). Германия по-прежнему сотрудничает со странами Западной Европы существенно больше (как по качеству, так и объему сотрудничества), чем со странами ЦВЕ. Основная причина этого -разный уровень взаимопонимания в межгосударственном диалоге, особенно в сфере безопасности и обороны. Государства Западной Европы в целом достаточно благожелательно воспринимают державные амбиции Германии и в гораздо большей степени, чем страны ЦВЕ, готовы к участию в реализации совместных проектов с ведущим участием ФРГ. В свою очередь, Польша, а также ряд других стран ЦВЕ ориентируются прежде всего на США (и Великобританию) и лишь во вторую очередь - на Германию (и Францию).
Как минимум до середины 2010-х годов официальный Берлин рассматривал ЦВЕ как достаточно благополучный регион в смысле обеспечения безопасности и обороны, поэтому на выстраивание многосторонних механизмов в данной сфере направлялись весьма ограниченные по объему политические и военные инвестиции. Бундесвер прежде всего использовался в нестабильных странах Азии и Африки, т.е. вне зоны ответственности НАТО, в то время как непосредственно на территории стран Альянса применение германских войск, особенно наземных, осуществлялось по остаточному принципу. При этом в зонах вооруженных конфликтов при «нарезке» секторов ответственности на тактическом уровне военные подразделения ФРГ, выступавшей в качестве «рамочной нации», в основном взаимодействовали с контингента-ми западно- и североевропейских стран - участниц ЕС и НАТО, в то время как подразделения стран ЦВЕ размещались преимущественно в районах с ведущим участием войск США, Великобритании и Канады.
На первый взгляд, ситуация должна была качественно измениться в условиях глубокого кризиса в отношениях между Евро-Атлантическим сообществом и РФ (с весны 2014 г.). Действительно, стратегически, т.е. на протяженном временном отрезке, наблюдается существенный рост интереса ФРГ к укреплению своих позиций в ЦВЕ. Однако в данном случае автор рассматривает запущенный «коллективным Западом» процесс «сдерживания» России не столько как причину, сколько как повод для наращивания присутствия ФРГ в регионе: сознавая относительную слабость своих позиций в ЦВЕ, официальный Берлин изыскивает возможности для их укрепления. Однако тактически, т.е. на коротких и средне-протяженных временных отрезках, курс ФРГ представляется «зигзагообразным», с высокой амплитудой и частотой колебаний. Почему? Республика Польша, стремясь утвердиться в положении как минимум региональной (или «малой») державы, старается использовать развернувшуюся конфронтацию для повышения собственной значимости в глазах партнеров по НАТО (особенно США и Великобритании). Следовательно, в настоящий момент официальная Варшава заинтересована в ужесточении конфронтации -так же, как в этом была заинтересована ФРГ во времена К. Аденауэра и Г. Коля (до 1990 г.). Современная Германия уже успешно прошла длительную фазу утверждения в положении региональной державы (данный процесс де-факто стартовал в начале 1950-х годов, а завершился в конце 1990-х годов) и теперь стремится достичь положения полновесного глобального игрока, т.е. мировой державы. На этом этапе ей необходимо существенно активизировать усилия на всех региональных направлениях (а не только внутри Евро-Атлантического сообщества) и выработать собственные правила игры с незападными державами (в том числе с Россией). Соответственно, Германия, в отличие от Польши, не заинтересована в стремительном ужесточении «новой» холодной войны, так как это будет существенно лимитировать ее ресурсные возможности по осуществлению активной внешней политики вне Европы. Положению и планам ФРГ отвечает вариант более «мягкой», строго градуированной конфронтации с четко лимитированным -как в количественном, так и в качественном отношениях - объе-
мом обязательств перед партнерами. Такой подход не устраивает РП, стремящуюся привлечь к себе максимум внешнеполитического внимания партнеров, в том числе в виде военной помощи.
На начальных этапах украинских событий (до конца февраля 2014 г.) германо-французский тандем действовал совместно с Польшей, т.е. в рамках «Веймарского треугольника». Но после возникновения вооруженного конфликта на востоке Украины (с апреля 2014 г.) официальные Берлин и Париж стали дистанцироваться от РП: в июне 2014 г. был запущен «Нормандский формат» без ее участия. Неоднократные требования Польши обеспечить ее полноценное встраивание в работу данного переговорного механизма германо-французский тандем мягко, но последовательно отклонял, настаивая на обсуждении острых вопросов, связанных с развитием и урегулированием конфликта, в рамках «Веймарского треугольника» и по линии ЕС [Die wechselseitigen ..., 2016, S. 25-26]. Это объяснялось небезосновательными опасениями Германии и Франции, что Варшава станет подталкивать официальный Киев к новым попыткам силового разрешения конфликта, что приведет к «торпедированию» имплементации Минских договоренностей от 12 февраля 2015 г. [Ibid.].
Весной-осенью 2014 г. бундесвер, в отличие от вооруженных сил других государств - членов НАТО (прежде всего США, Великобритании и РП), практически не участвовал в военно-тренировочной деятельности на территории стран ЦВЕ. Для участия в крупнейших учениях «Anakonda 16» в Польше (июнь 2016 г.) ФРГ предоставила один саперный батальон, численность которого составляла чуть более 1% от общей численности военнослужащих-участников (рассчитано на основе: [Smith, 2016]). При этом для маневров Альянса «Trident Juncture 18» в Норвегии (ноябрь 2018 г.) Германия выделила межвидовую группировку (с «ядром» в виде армейской бригады), численность которой составляла более 15% от общего количества задействованных военнослужащих [Trident Juncture ..., 2018]. Однако при проведении учений «Sea Breeze 21» в Черном море (вблизи побережья Украины и Румынии, июль 2021 г.) ФРГ не входила в число государств-участников. Таким образом, очевидно, что Германия стремилась избежать уча-
стия в военно-тренировочной деятельности при отработке использования войск, имеющей явно выраженную антироссийскую направленность. В первые полгода после начала «новой» холодной войны риск ее неконтролируемой эскалации был достаточно велик. Но в дальнейшем, по мере институциализации состояния конфронтации (одним из элементов которой стал «Нормандский формат» - механизм недопущения перерастания локального вооруженного конфликта в глобальную «горячую войну»), значительное раздражение РФ вызывали лишь наиболее крупные учения НАТО, проходящие вблизи ее территорий, критически важных с точки зрения обеспечения обороны (полуанклавы в виде Калининградской области и Крымского полуострова).
Несколько иным был подход ФРГ к участию в комплектовании сил передового развертывания (СПР) НАТО, дислоцированных прежде всего в странах ЦВЕ. В соответствии с решениями Варшавского саммита НАТО (2016) с января 2017 г. Германия приняла на себя функции «рамочной нации» в деле комплектования и функционирования «тяжелой» батальонной тактической группы (БТГ) СПР НАТО в Литве [EFP beim litauischen ..., 2019].
Германо-польское взаимодействие: растущее торможение
Постепенно наращивая свое участие в деятельности СПР НАТО, ФРГ последовательно выступала за их комплектование исключительно на ротационной основе (в том числе потому, что такое требование было зафиксировано в Основополагающем акте Россия - НАТО 1997 г.), а не на постоянной, на чем настаивала РП [Die wechselseitigen ..., 2016, S. 25-28]. Этот подход стал значимым «раздражителем» в двусторонних отношениях ФРГ и РП. Показательно и другое: укомплектованный в рамках СПР наземный контингент ФРГ, будучи весьма небольшим (примерно 600 военнослужащих) [EFP beim litauischen ..., 2019], в принципе не вводился на территорию Польши - основного реципиента военной помощи со стороны «старых» стран - участниц НАТО. Столь же показателен и отмеченный выше отказ Германии от сколько-нибудь активного участия в учениях «Anakonda 16», проводившихся в западных воеводствах Польши в преддверии Варшавского саммита НАТО
(июль 2016 г.), исключительно важного для РП в имиджевом и практическом отношениях (наращивание группировки СПР с полноценной наземной компонентой). Тем самым официальный Берлин последовательно отстаивал свою парадигму выстраивания конфронтации, избегая решений, навязываемых польской стороной. РП же неизменно подчеркивала первоочередную значимость своих отношений с США (и другими англоязычными странами -участницами Альянса): так, «ядро» «тяжелой» бригады войск США в ЦВЕ (танковой или кавалерийской1 с учетом ротации) дислоцировано именно в Польше (в данном случае США являются «рамочной нацией» в деле комплектования БТГ СПР НАТО, а Великобритания - соучаствующей стороной) [US military ..., 2020].
ФРГ согласилась на приведение располагающегося в Щецине штаба корпуса «Северо-Восток» в состояние повышенной боевой готовности (2015) и приняла участие в развертывании многонационального управления дивизии «Северо-Восток» в Варшаве (с 2016 г.). Эти органы взяли на себя управление большинством войск СПР НАТО, сосредоточенных в Польше и странах Балтии. Но в данном случае официальный Берлин пошел навстречу пожеланиям партнеров по НАТО, а не только Польши: корпусной штаб из трехстороннего стал многонациональным (с участием большинства стран - участниц Альянса) в соответствии с принципами муль-тилатерализма, которым привержена ФРГ. При этом к середине 2010-х годов, несмотря на то что Дания и Польша сохранили свой вклад в комплектование корпуса «Северо-Восток» (по одной дивизии сухопутных войск - «Ютландия» и 12-я механизированная соответственно), ФРГ расформировала свою дивизию (14-ю мотопехотную), оставив лишь подразделения тыловой поддержки [Зверев, 2016]. Таким образом, ограниченная готовность ФРГ к сотрудничеству с РП на уровне вооруженных сил проявилась уже к середине 2010-х годов и, по сути, осталась таковой и в условиях «новой» холодной войны. При этом франко-германская бригада
1 Кавалерийская бригада по составу и оснащению является бронетанковой. В данном случае сохранено историческое название соединения, что характерно для английской военной традиции в целом.
продолжала функционировать как полноценный военный механизм [Pressekonferenz ..., 2021], а 1-й германо-нидерландский корпус, потенциал которого существенно возрос, активно использовался как внутри, так и вне зоны ответственности Альянса.
Состояние диалога в военной сфере традиционно выступает производной от общеполитических отношений, которые к середине 2010-х годов характеризовались заметным увеличением числа «проблемных узлов» и масштабных вызовов безопасности - как «старых» (к которым относится и якобы существующая так называемая российская угроза), так и «новых» (массовая, недостаточно эффективно контролируемая миграция из конфликтогенных государств Азии (прежде всего Сирии и Ирака) и Африки в ЕС, сопровождающаяся прибытием мимикрирующих под беженцев террористов). РП существенно жестче воспринимает и, главное, резче реагирует на так называемую российскую угрозу, чем ФРГ. Как уже говорилось, в определенной мере поведение Польши напоминает стратегическую линию Западной Германии в период «классической» холодной войны, но с той важнейшей оговоркой, что вторая в принципе была готова к «разрядке», а первая пока этого не демонстрирует.
Официальная Варшава аккуратно, но последовательно поддерживала все обращенные к ФРГ требования администрации Д. Трампа по скорейшему росту военных расходов до 2% от ВВП (сама Польша во второй половине 2010-х годов тратила на оборону около 2%, в то время как Германия - существенно менее 1,4%). Обе страны увеличили свои военные расходы в 2020 г., однако в относительном измерении их рост оказался различным: ФРГ не достигла показателя в 1,6%, а РП превзошла отметку в 2,2%. При этом в абсолютных цифрах официальный Берлин к 2022 г. стал тратить на военные нужды почти 65,0 млрд долл., а Варшава - менее 13,5 млрд долл. [Defence expenditure ..., 2021, p. 7-8].
При Д. Трампе Белый дом неоднократно подчеркивал, что одобряет и поддерживает усилия Польши по увеличению расходов на оборону. Подтверждением этого стало заявление Д. Трампа (сделанное дважды - в июле 2018 г. (затем последовал пересмотр) и повторно в августе 2020 г.) о существенном сокращении (в 2020 г. -
более чем на 1/3) группировки войск США в ФРГ и частичной передислокации выводимых сил и средств в РП [Dickstein, 2020]. Официальная Варшава сверхпозитивно оценила данные планы, заявила, что готова создать новую военную базу - «форт Трампа» (с размещением на этой базе воинских подразделений, эквивалентных дивизии), обозначала свою готовность еще более ускорить рост военных расходов (прямо пропорционально объемам перебрасываемых в РП новых войск США) [US military ..., 2020] и даже попыталась использовать сложившуюся ситуацию для оказания давления на ФРГ, но безуспешно. Будучи объективно заинтересована в увеличении военных ассигнований (де-факто вследствие ослабления своего военного потенциала), ФРГ наращивала расходы на оборону с той скоростью, которая была удобна ей, а не США и РП [Defence expenditure ..., 2021, p. 7-8]. Ситуация изменилась в благоприятную для ФРГ сторону после победы Дж. Байдена на президентских выборах в США (ноябрь 2020 г.): его администрация обозначила свое стремление в полной мере учитывать интересы Германии - в частности, был снят вопрос о выводе войск США из ФРГ [US-Amtskollege ..., 2021].
Ограниченным оказался и результат действий Польши по критике ФРГ на других направлениях. Проявляя недовольство по поводу отказа Германии (и Франции) обеспечить вхождение РП в состав «Нормандской четверки», официальная Варшава активно использовала возможности Вишеградской группы («V4» - РП, Венгрия, Чехия, Словакия) для критических высказываний в адрес Германии - в частности, по поводу провозглашенной официальным Берлином в ходе миграционного кризиса 2015-2016 гг. политики «открытых дверей». В ответ ФРГ попыталась (не без успеха) создать формат «V4+1», одновременно активно контактируя с наиболее дружественными партнерами из Вишеградской группы -Словакией и особенно Чехией, чтобы вести переговоры по формуле «V2+1+V2» [Pressekonferenz ..., 2017a].
Германии удалось также добиться существенных успехов по линии ЕС: Польша вопреки первоначальным ожиданиям не пошла на заключение сепаратной «сделки» с Великобританией после Брекзита [Lang, 2019, S. 3-5], а также не стала бойкотировать рабо-
ту платформы Постоянного структурированного сотрудничества (PESCO). ФРГ удалось убедить Польшу в том, что военно-техническое сотрудничество (по линии PESCO и отдельно по созданию общего основного боевого танка) не вступает в противоречие с выполнением обязательств в рамках НАТО [Pressekonferenz ..., 2018].
Иными словами, к началу 2020-х годов в германо-польских отношениях превалировали преимущественно подходы ФРГ, а не РП, что не могло не вызвать недовольства последней. Так, если во второй половине 2010-х годов частота двусторонних переговоров на высшем уровне составляла от одного до четырех в год, то в 2020-2021 гг. это значение опустилось до нулевой отметки1. Безусловно, пандемия COVID-19 существенно ограничила «живое» общение глав правительств и государств, однако остались возможности для диалогов по телефону и «эрзац»-встреч в формате видеоконференций: так, германо-французские отношения в 20202021 гг. представляли собой органичное сочетание всех данных форматов [Pressekonferenz ..., 2021]. Но в случае диалога с РП этого не наблюдалось, хотя правительство ФРГ отправило поздравительные телеграммы М. Моравецкому, вновь назначенному премьер-министром РП (ноябрь 2019 г.), и президенту А. Дуде, пере-избраному на второй срок (июль 2020 г.), подчеркивая заинтересованность ФРГ в подъеме диалога с РП [Bundeskanzlerin ..., 2020].
Отношения официального Берлина с Румынией: перспектива полноценного союзничества?
Германо-румынские отношения со второй половины 2010-х годов, напротив, находятся на подъеме. Безусловно, этому способствует избрание президентом Румынии К. Йоханниса, имеющего немецкие корни (2014 г., повторно в 2019 г.). Но эта причина, хоть и является символом углубления двустороннего сотрудничества, все же далеко не единственная и не ключевая в сближении двух
1 Рассчитано автором на основе данных сайта Ведомства федерального канцлера.
стран. Официальный Бухарест существенно более позитивно, нежели Варшава, воспринимает стремление ФРГ утвердиться в положении мировой державы и готов признавать за Германией старшинство на значительном числе направлений сотрудничества. Такую позицию предопределяют различные факторы: экономические (надежды на помощь ФРГ в отстаивании интересов Румынии в ЕС и в борьбе с острыми социально-экономическими проблемами), а также исторические и политические.
В первой половине XX в. Румыния неоднократно пыталась укрепить свои позиции, опираясь на поддержку Германии: в преддверии Первой мировой войны (хотя в итоге Румыния присоединилась к Антанте и была быстро разгромлена немецкими войсками), на протяжении большей части Второй мировой войны (до августа 1944 г. режим Антонеску был союзником Третьего рейха). Соответственно, в случае германо-румынских отношений историческая память не имеет такой негативной коннотации, как при диалоге ФРГ и РП.
Политически официальный Берлин также имеет существенно больше точек соприкосновения с Бухарестом, нежели с Варшавой. Обе страны активно содействовали формированию современного облика постъюгославского пространства, основанного прежде всего на сближении региональных игроков с ЕС и НАТО. Дальнейшее углубление и развитие данных тенденций в балканских странах, расположенных в относительной близости от Румынии, по-прежнему остается значимым фактором сотрудничества Румынии с Германией: так, официальный Бухарест оказывал деятельную поддержку Берлинской конференции по Западным Балканам с самого начала ее работы (2014) [Pressekonferenz ..., 2017b]. Вклад, который Германия вносит в трансформацию постъюгославского пространства (в том числе участие ФРГ в урегулировании конфликтов в Боснии и Косове), румынская сторона рассматривает в качестве инвестиций в свою собственную безопасность [Ibid.].
Аналогично рассматривается и координация усилий по урегулированию вооруженного конфликта в Приднестровье. Если урегулирование вооруженного конфликта на востоке Украины Германия обсуждала с Польшей весьма ограниченно, то ситуация
вокруг Приднестровья является поводом для постоянной «сверки часов» Берлина и Бухареста: с 2004 г. ФРГ опосредованно (через ЕС), а Румыния напрямую входят в состав переговорной группы «5+2». Румыния вслед за ФРГ поддержала подписание Молдовой и Украиной соглашений об ассоциации с ЕС (27 июня 2014 г.) до фактического возвращения в их состав восточных областей (территорий Приднестровской республики, ДНР и ЛНР соответственно) [Pressekonferenz ..., 2017b] - в данном случае во имя достижения тактического результата (скорейшее сближение с Евро-Атлантическим сообществом) была поставлена под вопрос сама возможность решения стратегических проблем (реальное примирение сторон вооруженных конфликтов посредством федерализации). Бухарест весьма позитивно воспринял возросшую поддержку, которую Германия оказывает официальному Кишиневу, учитывая традиционную близость последнего с румынской стороной.
В свою очередь, Румыния активно поддержала подход ФРГ к осуществлению Брекзита. Хронологически процесс ускоренного сближения официальных Берлина и Бухареста пришелся на период «трампизма», т.е. на время весьма жесткого давления США на ФРГ. Руководство Германии весьма высоко оценило поддержку Румынии, выраженную в этой сложной ситуации [Bundeskanzlerin ..., 2019].
Показательно, что во второй половине 2010-х годов двусторонние германо-румынские переговоры на высшем уровне стали практически ежегодными. Вместе с тем вопрос о создании формата межгосударственных консультаций (каковым является «Веймарский треугольник» с участием Польши) пока не стоит на повестке дня. Следует признать, что, несмотря на заметный подъем, на хронологически протяженном отрезке германо-румынские отношения пока еще не могут считаться стабильными и достигшими высокого уровня.
По линии НАТО во второй половине 2010-х годов юго-восточные европейские государства (Румыния и Болгария), в отличие от северо-восточных (Польша и страны Балтии), существенно отставали как по масштабам учреждения здесь штабов многонациональных структур (корпус «Северо-Восток» против дивизии
«Юго-Восток»), так и - главное - по наполнению их наземными войсковыми частями «старых» стран - участниц НАТО: дивизия «Юго-Восток» до начала 2020-х годов существовала, по сути, лишь «на бумаге», не имея в своем составе ни «тяжелой» бригады, ни «тяжелых» БТГ СПР Альянса. Однако подобное отставание скорее отвечало интересам ФРГ, выступающей за градуированный подход к наращиванию потенциала НАТО в ЦВЕ. Вместе с тем официальный Бухарест заинтересован в изменении существующего положения: так, румынские ВМС (в отличие от германских) принимали активное участие в учениях «Sea Breeze 21» в июле 2021 г. С одной стороны, эта тенденция в перспективе может вызвать определенное «раздражение» со стороны ФРГ, но вряд ли существенное. Ведь, с другой стороны, ФРГ и Румыния сотрудничают на базе платформы PESCO, а в 2017 г. подписали соглашение об аф-филиации 10-й танковой дивизии бундесвера с отборной 81-й механизированной бригадой Румынии [Inspekteur des Heeres ... , 2017]. Тем самым ФРГ взяла на себя шефство над войсками государства - партнера по НАТО в плане боевой подготовки (в том числе при участии в дву- и многосторонних военных учениях) и штабного планирования, в перспективе продвигаясь к созданию совместных военных механизмов - таких, какие есть у Германии с Францией и Нидерландами. Примечательно, что в разгар эпидемии COVID-19 возможности бундесвера использовались для эвакуации и лечения в ФРГ тяжелобольных из Румынии [Bundeswehr bringt ..., 2021]. Тем самым даже во время пандемии официальный Берлин стремился к развитию отношений с румынской стороной, что отражает растущую ценность этого государства во внешнеполитическом планировании Германии.
Стоит добавить, что вышеупомянутое соглашение об аффи-лиации было не дву-, а трехсторонним: его участницей также стала Чехия, выделившая элитную 4-ю бригаду [Inspekteur des Heeres ..., 2017]. Этот факт вкупе с активным сотрудничеством ФРГ и Чехии на базе платформы PESCO доказывает взаимную заинтересованность двух стран в том, чтобы задействовать ранее не использовавшийся потенциал сотрудничества. Очередным поводом заявить о взаимной поддержке стал инцидент со взрывами на складе во
Врбетице (2014), к которому якобы были причастны спецслужбы РФ: после инициированного официальной Прагой скандала (2021) канцлер А. Меркель практически сразу позвонила премьер-министру Чехии А. Бабичу и заверила, что ФРГ готова оказать Чехии свое содействие - прежде всего информационное, но также и политико-дипломатическое [Telefonat ..., 2021], - однако в строго определенном объеме.
•Je -Je -Je
К началу 2020-х годов система связей ФРГ с государствами ЦВЕ находилась в состоянии «перестройки». В случае крупнейшего партнера - Польши - отмечался заметный рост числа «узких мест» в диалоге в области безопасности и обороны. Эта тенденция, возникшая в 2014-2015 гг., стала достаточно отчетливой с 2016 г. Официальная Варшава все менее воспринимала Германию («старую» страну - участницу ЕС и НАТО) в качестве проводника своих интересов в Евро-Атлантическом сообществе, одновременно усиливая свою и без того существенную ориентацию на США, и явно не стремилась способствовать укреплению позиций ФРГ в ЦВЕ. Наблюдалась неготовность каждой из сторон содействовать полноценному подключению другой к работе многосторонних переговорных площадок - Нормандской четверки и Вишеградской группы. При этом подходы ФРГ и РП к выстраиванию конфронтации с РФ существенно различаются: стороны расходятся в оценках необходимых масштабов этого процесса, степени «жесткости» и скорости реализации мер по «сдерживанию» РФ, особенно в военной сфере. Тем не менее, не отказываясь от продвижения своей политической линии, Германия все же будет искать возможности для «перезапуска» отношений с Польшей, реализуя тактику «малых шагов».
Стремление Германии найти нового проводника своих интересов в обширном регионе ЦВЕ в условиях спада отношений с РП привело к подъему ее отношений с Румынией с середины 2010-х годов. Отношения ФРГ с официальным Бухарестом объективно приобрели значительный потенциал для роста к 2014-2015 гг., по-
литические межгосударственные контакты между двумя странами заметно интенсифицировались, однако без институциализации. В отличие от взаимоотношений с РП, ФРГ вносит существенный военный вклад в развитие двустороннего сотрудничества с Румынией. Но и здесь «ограничителем» может стать приверженность Германии концепции «стратегической сдержанности», т.е. градуированному росту своей вовлеченности в новую конфронтацию по линии Запад - Восток.
Наступление новой «эпохи» в политической жизни Германии («пост-Меркель», с 8 декабря 2021 г.) как минимум в первые месяцы не привело к изменению отмеченных тенденций во взаимоотношениях ФРГ с указанными странами Восточной Европы. На фоне возросшего интереса трехпартийного (СДПГ, Союз 90/«Зеленые», СвДП) правительства О. Шольца к интенсификации контактов с региональным игроками вновь обострился вопрос о политическом лидерстве в германо-польских отношениях. При этом тактики сторон (включая активное обращение официальной Варшавы к фактору исторической памяти) остались такими же, как и в предшествующее десятилетие.
Литература
Зверев Ю. Военная инфраструктура НАТО в Польше : аналитическая записка // Евразия Эксперт. - Москва, 2016. - 25.11. - URL: https:// eurasia.expert/voennaya-infrastruktura-nato-v-polshe-analiticheskaya-zapiska/ (дата обращения: 18.03.2022).
Bundeskanzlerin Merkel gratuliert dem Präsidenten der Republik Polen, Andrzej Duda / Bundeskanzleramt. - Berlin, 2020. - 14.07. - URL: https:// www.bundesregierung.de/breg-de/suche/bundeskanzlerin-merkel-gratuliert-dem-praesidenten-der-republik-polen-andrzej-duda-1768752 (date of access: 18.03.2022).
Bundeskanzlerin Merkel gratuliert dem Präsidenten von Rumänien, Klaus Johannis / Bundeskanzleramt. - Berlin, 2019. - 25.11. - URL: https:// www.bundesregierung.de/breg-de/aktuelles/bundeskanzlerin-merkel-gratuli ert-dem-praesidenten-von-rumaenien-klaus-johannis-1697724 (date of access: 18.03.2022).
Bundeswehr bringt Intensivpatienten nach Deutschland / BMVg. -Berlin, 2021. - 03.11. - URL: https://www.bundesregierung.de/breg-de/aktuel
les/bundeswehr-bringt-intensivpatienten-nach-deutschland-1974924 (date of access: 18.03.2022).
Chebankova E., Dutkiewicz P. Covid-19 pandemic and the world order / / Polis : political studies. - Moscow, 2021. - Vol. 30, Issue 2. - P. 8-24.
Defence expenditure of NATO countries (2013-2020) : communique / NATO, Public diplomacy division. - Brussels, 2021. - 16 p.
Dickstein C. Major US military units to leave Germany as part of large drawdown to begin within weeks, Esper says / / Stars and Stripes. -Washington, D.C., 2020. - 29.07. - URL: https://www.stripes.com/major-us-military-units-to-leave-germany-as-part-of-large-drawdown-to-begin-within-weeks-esper-says-1.639217 (date of access: 18.03.2022).
Die wechselseitigen Beziehungen Deutschlands, Frankreichs und Polens seit Wegfall des «Eisernen Vorhangs» unter besonderer Berücksichtigung der Initiative «Weimarer Dreieck» / Deutscher Bundestag, Wissenschaftliche Dienste. - Berlin, 2016. - 38 S.
EFP beim litauischen Tag der Streitkräfte / BMVg. - Berlin, 2019. -23.11. - URL: https://www.bundeswehr.de/de/einsaetze-bundeswehr/aner kannte-missionen/efp-enhanced-forward-presence/efp-beim-litauischen-tag-der-streitkraefte-156840 (date of access: 18.03.2022).
Inspekteur des Heeres : Kooperation mit Rumänien vertiefen / BMVg. -Berlin, 2017. - 03.04. - URL: https://web.archive.org/web/20170426033022/ http://www.deutschesheer.de/portal/a/heer/start/aktuell/nachrichten/jahr 2017/april2017/!ut/p/z1/hY_LCoMwEEX_yInvdqmIYh8-KrQ1mxI02BSbSEi li358EwrupLO4MPfOnGEAwxUwJzMbiGKCk1 H3 LQ5 uwdbLM6 dBx8 wvfR TtmnRflq6 NagfOcPk3 gnWMVipC0 PQUWs0 I1 xkhNIAB99 TqBKfKqKJcMa2 DJEpIaxJSjSZ5 SakTi_XQIjuJkb-csj_Rwc2 qOnC8 JI9 PBvggM3 kvu6 QzT0 N 7 J7 wfaSW66 GdMz3 RTFP7 wBePzeLs!/dz/d5/L2 dBISEvZ0 FBIS9 nQSEh/#Z 7_694 IG2 S0 MG5 O50 AJSFKOO310 Q7 (date of access: 18.03.2022).
Lang K.-O. Polens unersetzbarer Partner : Warschau vertieft den sicherheitspolitischen Bilateralismus mit den USA / SWP. - Berlin, 2019. - 8 S. -URL: https://www.ssoar.info/ssoar/bitstream/handle/document/63535/ ssoar-2019-lang-Polens_unersetzbarer_Partner_Warschau_vertieft. pdf (date of access: 18.03.2022).
Pressekonferenz von Bundeskanzlerin Merkel, dem Ministerpräsidenten der Slowakischen Republik, Fico, und dem Ministerpräsidenten der Tschechischen Republik, Sobotka / Bundeskanzleramt. - Berlin, 2017a. - 03.04. -URL: https://www.bundesregierung.de/breg-de/suche/pressekonferenz-von-bundeskanzlerin-merkel-dem-ministerpraesidenten-der-slowakischen-re publik-fico-und-dem-ministerpraesidenten-der-tschechischen-republik-sobotka-849106 (date of access: 18.03.2022).
Pressekonferenz von Bundeskanzlerin Merkel und dem polnischen Ministerpräsidenten Mateusz Jakub Morawiecki in Warschau / Bundeskanzleramt. - Berlin, 2018. - 02.11. - URL: https://www.bundesregierung.de/breg-de/suche/pressekonferenz-von-bundeskanzlerin-merkel-und-dem-polnischen-ministerpraesidenten-mateusz-jakub-morawiecki-1545442 (date of access: 18.03.2022).
Pressekonferenz von Bundeskanzlerin Merkel und dem Präsidenten von Rumänien, Klaus Johannis / Bundeskanzleramt. - Berlin, 2017b. - 19.06. - URL: https://www.bundesregierung.de/breg-de/suche/pressekonferenz-von-bundeskanzlerin-merkel-und-dem-praesidenten-von-rumaenien-klaus-iohan nis-844454 (date of access: 18.03.2022).
Pressekonferenz von Bundeskanzlerin Merkel und Präsident Macron anlässlich des Deutsch-Französischen Verteidigungs- und Sicherheitsrates / Bundeskanzleramt. - Berlin, 2021. - 05.02. - URL: https://www.bundesregie rung.de/breg-de/suche/pressekonferenz-von-bundeskanzlerin-merkel-und-praesident-macron-anlaesslich-des-deutsch-franzoesischen-verteidigungs-und-sicherheitsrates-am-5-februar-2021-1851512 (date of access: 18.03.2022).
Smith A.D. NATO countries begin largest war game in Eastern Europe since cold war // The Guardian. - London, 2016. - 10.06. - URL: https://www. theguardian.com/world/2016/jun/06/nato-launches-largest-war-game-in-eas tern-europe-since-cold-war-anaconda-2016 (date of access: 18.03.2022).
Telefonat von Bundeskanzlerin Merkel mit dem tschechischen Ministerpräsidenten Babis / Bundeskanzleramt. - Berlin, 2021. - 22.04. - URL: https://www.bundesregierung.de/breg-de/suche/telefonat-von-bundeskanz lerin-merkel-mit-dem-tschechischen-ministerpraesidenten-babis-1895614 (date of access: 18.03.2022).
Trident Juncture 18 : media resources / NATO. - Brussels, 2018. - 25.10. -07.11. - URL: https://www.nato.int/cps/en/natohq/news_158620.htm (date of access: 18.03.2022).
US-Amtskollege Austin zu erstem offiziellen Besuch bei KrampKarrenbauer / BMVg. - Berlin, 2021. - 13.04. - URL: https://web.archive. org/web/20210516174117/https://www.bmvg.de/de/aktuelles/us-amtskolle ge-austin-besuch-kramp-karrenbauer-5054716 (date of access: 18.03.2022).
US military presence in Poland / US Congress. - Washington, D.C., 2020. - 04.08. - 3 p. - URL: https://fas.org/sgp/crs/natsec/IF11280.pdf (date of access: 18.03.2022).
Zeittafel vom 12.9.1990 bis 20.12.1993 // Deutsche Aussenpolitik nach der Einheit 1990-1993 / Auswärtigen Amt. - Bonn, 1993. - S. 12-38.
DOI: 10.31249/ape/2022.02.14
Trunov Ph.O.1, 2022 The features of Germany's dialogue with Poland and Romania by the beginning of the 2020 s: political and military aspects
Abstract. The article attempts to reveal the features of current political and military dialogue between Germany and the countries of East-Central Europe (ECE) such as Poland and Romania. Without the active support of at least one of these countries, maintaining and strengthening the strategic presence of Germany in this region, which is so important for it, is problematic. Since 2014, the dialogue in the sphere of security and defence in Europe has been placed in the context of the confrontation between the Euro-Atlantic community and the Russian Federation. This process had a significant impact on the change in Germany's position in ECE, creating both new difficulties and a «window of opportunity» for strengthening German influence.
The principle of a graduated approach to building up confrontation with the Russian Federation, advocated by the FRG, came into sharp conflict with the position of the Republic of Poland due to significant differences in the models of foreign policy behavior of the two states in the implementation of their sovereign ambitions. Germany promotes the rotational principle of NATO's multinational military presence near the border of the Alliance's zone of responsibility, while Poland promotes a permanent one. Germany was not ready to agree to Poland's participation in the Normandy format. At the same time, Warsaw has created obstacles for Berlin's contacts with the Visegrad Group.
In this situation, the FRG was interested in acquiring new partners in East-Central Europe, primarily in the development of a dialogue with Romania. In the second half of the 2010 s political contacts between the FRG and Romania noticeably intensified, but without institutionalization. Nevertheless, the institutionalization of contacts was observed along the lines
1 Trunov Philipp Olegovich - Ph. D. in Political Sciences, Senior Researcher INION RAS (1 [email protected]).
of cooperation of the national armed forces (in the form of agreements on the association of military units).
The author draws a conclusion about the evolution of German-Polish and German-Romanian relations in the field of security and defense in the second half of the 2010 s.
Keywords: Germany, Poland, Romania, foreign policy, diplomacy, negotiation formats, security, East-Central Europe, cold war.
References
Bundeskanzlerin Merkel gratuliert dem Präsidenten der Republik Polen, Andrzej Duda. (2020) / Bundeskanzleramt. - Berlin. - 14.07. - URL: https:// www.bundesregierung.de/breg-de/suche/bundeskanzlerin-merkel-gratuliert-dem-praesidenten-der-republik-polen-andrzej-duda-1768752 (date of access: 18.03.2022).
Bundeskanzlerin Merkel gratuliert dem Präsidenten von Rumänien, Klaus Johannis. (2019) / Bundeskanzleramt. - Berlin. - 25.11. - URL: https:// www.bundesregierung.de/breg-de/aktuelles/bundeskanzlerin-merkel-gratuli ert-dem-praesidenten-von-rumaenien-klaus-johannis-1697724 (date of access: 18.03.2022).
Bundeswehr bringt Intensivpatienten nach Deutschland. (2021) / BMVg. - Berlin. - 03.11. - URL: https://www.bundesregierung.de/breg-de/aktuelles/bundeswehr-bringt-intensivpatienten-nach-deutschland-1974924 (date of access: 18.03.2022).
Chebankova E., Dutkiewicz P. (2021). Covid-19 pandemic and the world order // Polis : political studies. - Moscow. - Vol. 30, Issue 2. - P. 8-24.
Defence expenditure of NATO countries (2013-2020) : communique. (2021) / NATO, Public diplomacy division. - Brussels. - 16 p.
Dickstein C. (2020). Major US military units to leave Germany as part of large drawdown to begin within weeks, Esper says / / Stars and Stripes. -Washington, D.C. - 29.07. - URL: https://www.stripes.com/major-us-military-units-to-leave-germany-as-part-of-large-drawdown-to-begin-within-weeks-esper-says-1.639217 (date of access: 18.03.2022).
Die wechselseitigen Beziehungen Deutschlands, Frankreichs und Polens seit Wegfall des «Eisernen Vorhangs» unter besonderer Berücksichtigung der Initiative «Weimarer Dreieck». (2016) / Deutscher Bundestag, Wissenschaftliche Dienste. - Berlin. - 38 S.
EFP beim litauischen Tag der Streitkräfte. (2019) / BMVg. - Berlin. -23.11. - URL: https://www.bundeswehr.de/de/einsaetze-bundeswehr/ anerkannte-missionen/efp-enhanced-forward-presence/efp-beim-litauischen-tag-der-streitkraefte-156840 (date of access: 18.03.2022).
Inspekteur des Heeres : Kooperation mit Rumänien vertiefen. (2017) / BMVg. - Berlin. - 03.04. - URL: https://web.archive.org/web/201704260330 22/http://www.deutschesheer.de/portal/a/heer/start/aktuell/nachrichten/j ahr2017/april2017/!ut/p/z1/hY_LCoMwEEX_yInvdqmIYh8-KrQ1mxI02BSb SEili358EwrupLO4MPfOnGEAwxUwJzMbiGKCk1 H3 LQ5 uwdbLM6 dBx8 w vfRTtmnRflq6 NagfOcPk3 gnWMVipC0 PQUWs0 I1 xkhNIAB99 TqBKfKqKJc Ma2 DJEpIaxJSjSZ5 SakTi_XQIjuJkb-csj_Rwc2 qOnC8 JI9 PBvggM3 kvu6 QzT0 N 7 J7 wfaSW66 GdMz3 RTFP7 wBePzeLs!/dz/d5/L2 dBISEvZ0 FBIS9 nQSEh /#Z7_694 IG2 S0 MG5 O50 AJSFKOO310 Q7 (date of access: 18.03.2022).
Lang K.-O. (2019). Polens unersetzbarer Partner : Warschau vertieft den sicherheitspolitischen Bilateralismus mit den USA / SWP. - Berlin. - 8 S. -URL: https://www.ssoar.info/ssoar/bitstream/handle/document/63535/ ssoar-2019-lang-Polens_unersetzbarer_Partner_Warschau_vertieft. pdf (date of access: 18.03.2022).
Pressekonferenz von Bundeskanzlerin Merkel, dem Ministerpräsidenten der Slowakischen Republik, Fico, und dem Ministerpräsidenten der Tschechischen Republik, Sobotka. (2017a) / Bundeskanzleramt. - Berlin. -03.04. - URL: https://www.bundesregierung.de/breg-de/suche/pressekon ferenz-von-bundeskanzlerin-merkel-dem-ministerpraesidenten-der-slowakisch en-republik-fico-und-dem-ministerpraesidenten-der-tschechischen-republik-so botka-849106 (date of access: 18.03.2022).
Pressekonferenz von Bundeskanzlerin Merkel und dem Präsidenten von Rumänien, Klaus Johannis. (2017b) / Bundeskanzleramt. - Berlin. - 19.06. -URL: https://www.bundesregierung.de/breg-de/suche/pressekonferenz-von-bundeskanzlerin-merkel-und-dem-praesidenten-von-rumaenien-klaus-iohan nis-844454 (date of access: 18.03.2022).
Pressekonferenz von Bundeskanzlerin Merkel und dem polnischen Ministerpräsidenten Mateusz Jakub Morawiecki in Warschau. (2018) / Bundeskanzleramt. - Berlin. - 02.11. - URL: https://www.bundesre gierung. de/breg-de / suche /pressekonferenz-von-bundeskanzlerin-merkel-und-dem-polnischen-ministerpraesidenten-mateusz-jakub-morawiecki-1545442 (date of access: 18.03.2022).
Pressekonferenz von Bundeskanzlerin Merkel und Präsident Macron anlässlich des Deutsch-Französischen Verteidigungs- und Sicherheitsrates. (2021) / Bundeskanzleramt. - Berlin. - 05.02. - URL: https://www.bundesregie rung.de/breg-de/suche/pressekonferenz-von-bundeskanzlerin-merkel-und-pra esident-macron-anlaesslich-des-deutsch-franzoesischen-verteidigungs-und-si cherheitsrates-am-5-februar-2021-1851512 (date of access: 18.03.2022).
Smith A.D. (2016). NATO countries begin largest war game in Eastern Europe since cold war // The Guardian. - London. - 10.06. - URL:
https://www.theguardian.com/world/2016/jun/ 06/nato-launches-largest-war-game-in-eastern-europe-since-cold-war-anaconda-2016 (date of access: 18.03.2022).
Telefonat von Bundeskanzlerin Merkel mit dem tschechischen Ministerpräsidenten Babis. (2021) / Bundeskanzleramt. - Berlin. - 22.04. - URL: https://www.bundesregierung.de/breg-de/suche/telefonat-von-bundeskanz lerin-merkel-mit-dem-tschechischen-ministerpraesidenten-babis-1895614 (date of access: 18.03.2022).
Trident Juncture 18 : media resources. (2018) / NATO. - Brussels. -25.10. - 07.11. - URL: https://www.nato.int/cps/en/natohq/news_158620. htm (date of access: 18.03.2022).
US-Amtskollege Austin zu erstem offiziellen Besuch bei KrampKarrenbauer. (2021) / BMVg. - Berlin. - 13.04. - URL: https://web.archive.org/web/20210516174117/https://www.bmvg.de/de/ak tuelles/us-amtskollege-austin-besuch-kramp-karrenbauer-5054716 (date of access: 18.03.2022).
US military presence in Poland. (2020) / US Congress. - Washington, D.C. - 04.08. - 3 p. - URL: https://fas.org/sgp/crs/natsec/IF11280.pdf (date of access: 18.03.2022).
Zeittafel vom 12.9.1990 bis 20.12.1993. (1993) // Deutsche Aussenpolitik nach der Einheit 1990-1993 / Auswärtigen Amt. - Bonn. - S. 12-38.
Zverev Yu. (2016). Military infrastructure of NATO in Poland : analytical note [Voennya infrastuktura NATO v Pol'she : analiticheskaya zapiska] // Eurasia Expert. - Moscow. - 25.11. - URL: https://eurasia.expert/voennaya-infrastruktura-nato-v-polshe-analiticheskaya-zapiska/ (date of access: 18.03.2022).
