CC BY
33
УДК 81-115 ББК 81.2-3
ОСНОВНЫЕ СЕМАНТИЧЕСКИЕ МОДЕЛИ ВО ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦАХ РУССКОГО И ФРАНЦУЗСКОГО ЯЗЫКОВ С ДОМИНАНТНЫМ ЗНАЧЕНИЕМ «УМИРАТЬ / УМЕРЕТЬ» (сопоставительный аспект)
Т.С. Ананьина, В.И. Зимин
Аннотация. Статья посвящена лингвистическому и культурологическому описанию фразеологических единиц семантического поля «смерть». Сопоставляются семантические модели фразеологических единиц русского и французского языков с общим значением «умирать / умереть». Многие из них являются глагольными выражениями с опорным компонентом типа отправляться / отправиться, уходить / уйти, уезжать / уехать, и т.п. Уделяется особое внимание грамматическому макро-компоненту семантической структуры таких фразеологических единиц.
Ключевые слова: фразеология, фразеологическая единица, русский язык, французский язык, семантическая модель, сопоставительный аспект, семантическое поле «смерть».
BASIC SEMANTIC MODELS IN PHRASEOLOGICAL UNITS OF RUSSIAN AND FRENCH LANGUAGES WITH THE DOMINANT MEANING OF "DIE" (Comparative Aspect)
T.S. Ananina, V.I. Zimin
Abstract. The article deals with linguistic and cultural description of phraseological units of the semantic field "death". Are mapped to a semantic model of phraseological units of Russian and French languages with the General meaning "to die". Many of them are verbal expressions with a reference component type to start, to go, to depart, etc. Paid special attention to grammatical macro-component of the semantic structure of these phraseological units.
Keywords: phraseology, phraseology units, Russian, French, the semantic model, comparative aspect, the semantic field of "death".
355
Мы придерживаемся понимания фразеологии в широком смысле, считая главным признаком фразеологической единицы (далее — ФЕ) полилексемность и устойчивость ее значения. ФЕ извлечены из словарей и работ, посвященных семантическому полю «смерть»; большинство ФЕ являются современными. Все ФЕ выделены курсивом; косой линией ( / ) разделены варианты компонентов; факультативные компоненты приведены в круглых скобках. Все французские ФЕ сопровождаются буквальным переводом их компонентов в кавычках (« »), перевод осуществлялся нами в соотношении с русскими эквивалентами, если таковые существуют; возможные эквиваленты русского и французского языков разделены косой линией в пробелах ( / ).
При сопоставлении ФЕ разных языков приходится сравнивать их как бы дважды: на уровне их сигнификативных значений, причем, предпочтительно, как современных, так и более ранних, т.е. в диахронии, и на
QED уровне их внутренних форм, т.е.
356 первоначальных образных комплексов-прототипов [1], часто имеющих национально-культурные черты.
Лингвокультурологический анализ ФЕ предполагает соотнесение их внутренней формы с тем или иным пластом и кодом культуры [2; 3]. Пласт культуры — это указание на ту область действительности, к которой относится образ ФЕ: древнейшие культурные слои, восходящие к моделирующим картину мира [1] ар-хетипическим, мифологическим и т.п. представлениям; код культуры в большей мере связан с компонентами ФЕ, которые изначально обозначали в их образе те или иные ре-
алии, а затем в «языке» культуры стали играть роль символов, эталонов, стереотипов и т.д. [3]. Образные основания ФЕ русского и французского языков, относящихся к семантическому полю «смерть», в основном, восходят к архетипическому, мифологическому и религиозному пластам культуры и соотносятся с культурными кодами смерти и потустороннего мира, т.е. с совокупностью обусловленных культурой стереотипных представлений о смерти и связанных с ней ритуалов [2]. Часто внутри одной ФЕ заключены различные пласты и коды культуры, как бы «переплетаясь» между собой, так, что при лингвокультурологиче-ском комментарии, вскрывающем один пласт культуры с помощью какого-либо кода, затрагиваются другие, сопряженные с ним, пласты и коды культуры [2]. Например, во ФЕ отправляться / отправиться на тот свет / aller / passer dans l'autre monde «идти / пойти / переходить / перейти в иной мир» отражены как мифологический, так и архетипиче-ский пласты, посредством кода потустороннего мира.
Элементы, которые придают ФЕ этнический колорит, могут быть связаны с самыми различными сферами действительности. Сопоставление образов внутренних форм — это основной путь выявления национально-культурной самобытности ФЕ разных языков [1; 7]. При этом эффективнее сравнивать их по принципу семантической соотнесенности, т.е. ФЕ, сопоставимые по значению, образованные на основе какого-либо одного компонента, фразе-осемантические группы, синонимические серии ФЕ и т.п.
Здесь мы рассматриваем основные семантические модели в синонимических рядах русских и французских ФЕ семантического поля «смерть», сигнификативные значения которых являются фактически идентичными в обоих языках, на примере серий ФЕ с общим (доминантным) значением «умирать / умереть».
Согласно источнику [4], ФЕ со значением «смерть» в русском языке имеют самые различные образные основания, которые организованы несколькими семантическими моделями: 1. смерть как исход души: душа отлетает от тела, душа с телом разлучается, Бог забирает душу, отдавать / отдать / возвращать / вернуть Богу душу и т.п.; 2. смерть как переход в новую вечную жизнь: преставиться в новую жизнь, отходить / отойти в мир иной, оставлять / оставить / покидать / покинуть белый свет, расставаться / расстаться со светом, уходить / уйти на ниву бо-жию, уходить / уйти к праотцам / предкам и т.п.; 3. смерть как вечный сон: засыпать / уснуть последним / вечным / мертвым сном, почить / опочить в Бозе, засыпать / уснуть на веки веков и т.п.; 4. смерть как конец жизни: пришел / настал конец, скончать век / дни свои, окончить дни века и т.п.; 5. смерть как физиологический процесс: закрывать / закрыть глаза / очи / взор, глаза / очи закрылись навеки, испустить последний вздох / дыхание, протягивать / протянуть ноги, откидывать / откинуть копыта, с копыт / копыльев долой и т.п.; 6. представление смерти с помощью элементов похо-
ронного обряда: сходить / сойти в гроб / могилу, ложиться / лечь под дерновое одеяльце, надевать / надеть деревянный тулуп, доской накрываться / накрыться, сыграть в ящик и т.п. Как видно из этого анализа, в одном синонимическом ряду в разных ФЕ значение может оформляться различными образами, лежащими в основе их значений.
Во французском языке также встречаем ФЕ со всеми перечисленными выше внутренними образами [2]: 1. смерть как исход души: Son âme a passé «его / ее душа перешла / прошла» / Его / Ее душа вознеслась; L'âme a laissé son corps «душа оставило его тело» / L'âme lui est partie du corps «душа у него ушла из тела» / Его / Ее душа покинула тело; avoir l'âme sur les lèvres «иметь душу на губах» / дышать на ладан, испускать дух, у кого-л. душа с телом разлучается — в значении «быть в предсмертном состоянии»; ФЕ: rendre son âme (à Dieu) «отдавать / отдать / возвращать / вернуть свою душу (Богу)» / отдавать / отдать (Богу) „г-, душу — можно считать полными эк- 357 вивалентами; в разговорной ФЕ cracher son âme «выплевывать / выплюнуть свою душу» проявляется национально-культурная специфика: в конце XIX века она была образована от ФЕ конца XVIII века cracher sa tête dans le sac «выплевывать / выплюнуть свою голову в сумку» в значении «быть казненным на гильотине», актуальна в значении «умереть» [5, p. 118], эта безэквивалентная ФЕ может переводиться как: испускать, чаще испустить дух, и т.п.; 2. смерть как переход в новую вечную жизнь: посл. La vie n'est qu'un passage «жизнь это лишь переход» /
посл. Жизнь быстротечна; aller faire un tour dans l'autre monde «идти / пойти обойти кругом другой мир» (в значении «умирать / умереть», ср. русс. побывать на том свете, часто в сравнениях для обозначения странностей в поведении: (Как) с того света явился!), может переводиться как: уходить / уйти в мир иной; passer au pays de l'au-delà «переходить / перейти в страну по ту сторону» (зафиксировано с 1640 г., актуально и сейчас [5, p. 56], включает культурно-идентичный компонент l'au-delà (m.) / мир иной / тот свет, субстантивированное предложное выражение au-delà de qch «по ту сторону / сверх чего-л.», от delà «там / туда; за; дальше» [2]), может переводиться как: отправляться / отправиться на тот свет; passer de cette vie en l'autre / à une mеШeure «переходить / перейти из этой жизни в другую / в лучшую» / преставиться в новую жизнь, уходить / уйти в лучший мир; être passé en face «быть перешедшим напротив» / покинуть QEO белый свет, уйти на небо / небеса — 358 в значении «умереть / быть мертвым», и т.п.; 3. смерть как вечный сон: se coucher dans la poussière «ложиться / лечь в прахе» / обратиться в прах, (у-)покоиться с миром; dormir au pays de la poussière / sous les draps verts «спать в краю праха / под простынями зелеными» / спать вечным сном, быть в краю мертвых (согласно М. Куртуа, la poussière «пыль, прах» в Книге Генезиса служит метафорой мест погребения и мира мертвых [5, p. 48—49]); s'endormir en Dieu / au Seigneur «засыпать / заснуть в Боге / в Господе» / (о-)по-чить в Бозе, уснуть с Богом — полный эквивалент, и т.п.; 4. смерть
как конец жизни: faire une belle / bonne fin «(с-)делать прекрасный / хороший конец» / достойно умереть; mettre fin à ses jours «положить конец своим дням» / кончать / покончить с собой; achever sa vie / ses jours / son destin «завершать / завершить свою жизнь / свои дни / свою судьбу» / завершать / завершить свою жизнь / свои дни — полный эквивалент; toucher à son terme / au terme fatal «приближаться / приблизиться к своему пределу / к неизбежному пределу» / подходить / подойти к своему пределу — полный эквивалент (ср. также русс. дойти до предела / до (последней) черты «исчерпать силы, потерять терпение» [4]), может переводиться как: приближается / приблизился чей-л. роковой час, и т.п.; 5. смерть как физиологический процесс: fermer les yeux «закрывать / закрыть глаза» / закрыть глаза — полный эквивалент; avoir un / le pied dans / à la fosse «иметь (одну) ногу внутри / в могиле» / быть одной ногой в могиле (быть при смерти); cesser d'être / de vivre «переставать / перестать быть / жить» / переставать / перестать жить — полный эквивалент; laisser sa peau / ses bottes «оставлять / оставить свою кожу / свои сапоги» / коньки отбросить; Les dents ne lui font plus mal «Зубы ему / ей не причиняют больше боли» / кто-л. отмучился; lever les pattes «поднимать / поднять лапы» (канадская ФЕ «умирать / умереть» [5, p. 240], ср. русс. поднять лапки «сдаться»), может переводиться как: прост. отбросить копыта, коньки отбросить, и т.п.; 6. представление смерти с помощью элементов похоронного обряда: mettre un / son complet / paletot de bois «надевать /
надеть (свой / свое) костюм / пальто из дерева» / надевать / надеть деревянный тулуп / костюм; s'habiller de quatre planches «одеваться / одеться четырьмя досками» / ложиться / лечь под дерновое одеяльце, доской накрываться / накрыться, сыграть в ящик [4]; sentir le sapin «чувствовать / почувствовать запах ели / (за-) пахнуть елью» / дышать на ладан, предчувствовать свой конец (быть при смерти) и т.п.
Приведенные нами синонимические ряды ФЕ русского и французского языка включают, в основном, глагольные ФЕ с доминантным значением «умирать / умереть». Действительно, в семантическом поле «смерть» таких выражений очень много и в русском и во французском языке. Изученный материал [3; 4—9] позволяет даже утверждать, что в данном семантическом поле подобные выражения составляют наиболее многочисленный корпус. При этом, стоит обратить внимание на грамматический компонент [1] семантики сопоставляемых ФЕ. Во ФЕ русского языка в абсолютном большинстве случаев, за редким исключением, могут употребляться пары глаголов несовершенного / совершенного вида для обозначения процесса / результата действия соответственно, например, надевать / надеть деревянный тулуп в значении «умирать / умереть», что, практически, удваивает их численность. Во французском же языке, в силу отсутствия категории вида как таковой, эту функцию выполняют временные формы глагола, например, mettre son paletot de bois может переводиться буквально как «надевать / надеть свое пальто из дерева» и обозначать
соответственно «умирать / умереть» в зависимости от контекста, но второму значению чаще соответствуют составные формы глагола от инфинитива прошедшего времени avoir mis son paletot de bois «иметь надетым свое пальто из дерева», аналогично ФЕ être passé en face «быть перешедшим напротив», т.е. «умереть» как завершение действия или «быть мертвым» как описание состояния.
Изученный материал [3; 4—10] позволяет выявить и другие семантические модели ФЕ внутри данного семантического поля в русской и французской лингвокультурах. Так, переход в потусторонний мир, смерть, издревле у всех народов сравнивалась с трудным и последним в жизни путешествием. Народная мудрость гласит: Смерть — это путешествие в далекий, неведомый край, — поэтому и молитва, читаемая над умирающим, называется отходною. Люди мрут — нам дорогу трут. Передний заднему — мост на погост [10, с. 434]. Это отражено во внутренней форме многих ФЕ русского и французского языков, принадлежащих семантическому полю «смерть». Так, оба языка для описания смерти метафорически используют слова, связанные с дорогой, путешествием, трудностями пути и т.п. [2]. В первую очередь, это глагольные ФЕ со значением «умирать / умереть», реже «быть умершим / мертвым».
В рамках этой семантической модели в обоих языках встречаются полные и частичные эквиваленты и безэквивалентные ФЕ [11]. Безэквивалентной можно считать, например, французскую ФЕ partir en congé (définitif) «уходить / уйти / уезжать / уехать в отпуск (окончательный)» и
359
др. Полными эквивалентами являются ФЕ, типа: отправляться / отправиться в последний / дальний путь / в последнее путешествие / faire son dernier / ultime voyage «(с-) делать свое последнее / конечное путешествие»; отправляться / отправиться на тот свет / aller / passer dans l'autre monde «идти / пойти / переходить / перейти в иной мир»; отправляться / отправиться к праотцам / aller chez ses pères «идти / пойти / (по-) ехать к своим отцам»; s'en aller les pieds devant «уходить / уйти ногами вперед» / выйти вперед ногами (в русском чаще: выносить / вынести кого-л. вперед ногами) — восходит к поверью, вероятно, схожему в обеих лингвокультурах: Покойника принято выносить вперед ногами, чтобы душа его назад дороги не нашла, и не вернулась в дом за кем-нибудь еще [10, с. 365].
В современном французском языке в рамках этой семантической модели встречаются самобытные ФЕ, которые находят лишь частич-„__ ные эквиваленты [11] в русском язы-360 ке, например: разг. décamper pour l'autre monde «отбывать / отбыть / сматываться / смотаться в иной мир» (гл. décamper воен. «свертывать лагерь») / отправиться в иной мир — частичный эквивалент; разг. faire le (grand) voyage (de l'autre monde / sans retour) «совершать / совершить (великое) путешествие (иного мира / без возврата)» (место пребывания после смерти, согласно древним мифологическим представлениям, может обозначаться ФЕ le pays sans retour «страна без возврата» / (страна,) откуда не возвращаются [3; 5; 6; 9]) — част. экв. отправляться / отправиться в последний / дальний путь
/ в последнее путешествие / туда, откуда не возвращаются. Следует отметить серию ФЕ, типа: faire son paquet / ses paquets pour l'autre monde «собирать / собрать свою поклажу / свои поклажи в иной мир»; faire son bagage / sa malle «собирать / собрать свой багаж / свой чемодан» в значении «быть при смерти» [5; 6] — част. экв. собираться / собраться в дальний путь, собираться / собраться / (при-)готовиться (отправиться) на тот свет, т.е. готовиться к смерти, быть при смерти. Примечательно употребление компонента faire «(с-)делать» в разных значениях в контекстуальной соотнесенности с комплексом-прототипом вышеприведенных ФЕ: багаж — собирают, путешествие — совершают и т.д., особенностью этого французского глагола является его большая лексическая сочетаемость или ши-рокозначность [12]. Русский эквивалентный глагол (с-)делать также обладает, хотя и в несколько меньшей степени, широкой лексической сочетаемостью [там же], например, во ФЕ: (с-)делать ноги, делать деньги, (с-)делать прическу и др.
В различных лингвокультурах обязательным атрибутом смерти, как «предстоящего трудного путешествия», являются разновидности новой, т.е. прочной обуви. Так, снаряжая покойника, на Руси было принято, положить в гроб подорожный посох и новую обувь (или обуть покойника в новое), это облегчит ему трудности предстоящего путешествия в мир иной [10, с. 362]. В современных жаргонах она может актуализироваться в виде коньков, копыт, сапог, тапочек и т.п., как во ФЕ: видеть кого-л. в гробу и в бе-
лых тапочках (белых, т.е. чистых — новых); graisser ses bottes «смазывать / смазать (жиром) свои сапоги», восходит к французской поговорке: Il faut toujours être botté et prêt à partir «нужно всегда быть обутым в сапоги и готовым уйти» / Жить надейся, а умирать готовься [2; 5], может переводиться как (под- / при-) готовиться к смерти. Иной видится этимология ФЕ laisser ses bottes «оставлять / оставить свои сапоги» — частичный эквивалент — копыта / коньки откинуть / отбросить, — некогда наличие обуви, говорило о знатном происхождении, позднее о благосостоянии владельца, можно предположить, что факт ее «отбрасывания» фигурально свидетельствовал об «уравнивании» всех перед лицом смерти, ведь: Tout état est viande à vers «всякое сословие есть мясо для червей» (XVI в.) [12, с. 310] / Перед смертью / Богом все равны.
Культурной идентичностью обладают такие русские синонимы, как: откидывать / откинуть копыта, скопытиться, с копыт / копыльев / копылов долой и др. В безэквивалентном варианте с копыльев / копылов долой компонент копыл «опора в виде бруска, соединяющего полозья с кузовом саней» объясняет образ внутренней формы «свалиться с саней», сигнификативное значение восходит к древнему погребальному ритуалу восточных славян: подвозить покойника до кладбища на санях в любое время года, откуда его несли на одре, погребальных носилках, к месту захоронения; позднее ритуал забылся, а архаичное слово было заменено более привычным копыто [5, p. 339-340], которое закрепилось и в вышеуказанных ФЕ.
Остается только добавить, что вышеозначенные семантические модели реализуют соответствующие пласты и коды культуры, о которых говорилось в начале [2; 3]. Например, во ФЕ: отправляться / отправиться к праотцам / aller chez ses pères «идти / пойти / (по-)ехать к своим отцам»; выйти вперед ногами / s'en aller les pieds devant «уходить / уйти ногами вперед», — отражен мифологический пласт и антропоморфный код культуры; s 'endormir en Dieu / au Seigneur «засыпать / заснуть в Боге / в Господе» / (о-)почить в Бозе, уснуть с Богом — религиозный пласт и «божественный» и антропоморфный коды культуры. При этом, как указывалось выше, в некоторых из них наблюдается переплетение нескольких пластов и кодов культуры. Так, во ФЕ: passer de cette vie en l'autre / à une meilleure «переходить / перейти из этой жизни в другую / в лучшую» / преставиться в новую жизнь, уходить / уйти в лучший мир, — отражены как архе-типический, так и мифологический и религиозный пласты, посредством кода потустороннего мира и смерти, что свидетельствует о древности их происхождения.
В заключение следует отметить, что семантическое поле «смерть» в русском и французском языках очень широкое, оно реализуется сходными семантическими моделями, а корпус ФЕ с этой семантикой очень распространен и экспрессивен, особенно в просторечии. Такие ФЕ играют большую роль в демонстрации русской и французской лингвокультуры, заключенной внутри них. Наблюдается большое сходство по форме и содержанию литературных, литера-
361
362
турно-разговорных, просторечных ФЕ обоих языков о смерти, в том числе с доминантным значением «умирать / умереть». Их образные основы организованы сходными моделями: расставание души с телом, вечный сон, уход в мир иной, погребальные обряды, физиология смерти, конец всего, трудное путешествие. Большинство изученных французских и русских ФЕ с этим значением является частичными эквивалентами. Эта тема является богатым источником для изучения французской и русской фразеологии в сопоставительном аспекте.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Зимин, В.И. Семантика фразеологизмов в функционально-параметрическом отображении [Текст] / В.И. Зимин. — Ярославль: Ремдер, 2004. — 48 с.
2. Ананьина, Т.С. Образ «пути» во фразеологических единицах семантического поля «смерть» во французском и русском языках [Текст] / Т.С. Ананьина // Романское культурное и языковое наследие: История и современность: материалы международной научной конференции (21-22 июня 2016 г., Москва). — М.: ИИУ МГОУ, 2016. — С. 88-93.
3. Телия, В.Н. Большой фразеологический словарь русского языка. Значение. Употребление. Культурологический комментарий [Текст] / В.Н. Телия. — М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2006. — 782 с.
4. Бирих, А.К., Мокиенко, В.М., Степанова, Л.И. Русская фразеология. Историко-эти-мологический словарь [Текст] /А.К. Бирих, В.М. Мокинко, Л.И. Степанова. — М.: Астрель, 2007. — 926 с.
5. Courtois, M. Les mots de la mort [Тех^ / M. Courtois. — P.: Belin "Le français retou-vé", 1991. — 412 p.
6. Новый Большой французско-русский фразеологический словарь [Текст] / под ред. Заслуж. деятеля науки РФ, д-ра фи-
ЕК
лол. наук, проф. В.Г. Гака. — М.: Русский язык Медия, 2005. — 1624 с.
7. De Smedt, M. La mort est une autre naissance [Text] / De Smedt. — P.: Albin Michel, 1989. — 393 p.
8. Detienne, M. Dionysos mis à mort [Текст] / M. Detienne.— P.: Gallimard, tel, 2000. — 360 p.
9. Rey, A., Chantreau, S. Dictionnaire des expressions et locutions. Les Usuels du Robert [Текст] / A. Rey, S. Chantreau. — P., 2006.
— 916 p.
10. Грушко Е., Медведев Ю. Словарь русских суеверий, заклинаний, примет и поверий [Текст] / Е. Грушко, Ю. Медведев. — Нижний Новгород: Русский купец и Братья славяне, 1996. — 560 с.
11. Калинина А.В. Внутренняя форма идиом русского и французского языков. Опыт сопоставительного анализа. [Текст] / А.В. Калинина. — М., 2007. — 159 с.
12. Малютина Е.И. Глаголы широкой семантики в когнитивном аспекте: дис. канд. филол. наук: 10.02.04: защищена в Рос. гос. пед. ун-те им. А.И. Герцена, 3.12.2008 [Текст] / Е.И. Малютина. — СПб., 2008.
— 198 с.
REFERENCES
1. Ananina T. S. "Obraz 'puti' vo frazeo-logicheskih edinicah semanticheskogo polja "smert" vo francuzskom i russkom jazykah", in: Romanskoe kulturnoe i jazykovoe nasledie: Istorija i sovremennost: materialy mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii (21— 22 ijunja 2016 g., Moskva), Moscow, IIU MGOU, 2016, pp. 88-93. (in Russian)
2. Birikh A.K., Mokienko V.M., Stepanova L.I., Russkaja frazeologija. Istoriko-jetimo-logicheskij slovar, Moscow, Astrel, 2007, 926 p. (in Russian)
3. Grushko E., Medvedev Ju., Slovar russkih sueverij, zaklinanij, primet i poverij, Nizhnij Novgorod, Russkij kupec i Bratja slavjane, 1996, 560 p. (in Russian)
4. Zimin V.I., Semantika frazeologizmov v funk-cionalno-parametricheskom otobrazhenii, Ja-roslavl, Remder, 2004, 48 p. (in Russian)
5. Kalinina A.V., Vnutrennjaja forma idiom russkogo i francuzskogo jazykov. Opyt so-postavitelnogo analiza, Moscow, 2007, 159 p. (in Russian)
6. Maljutina E.I., Glagoly shirokoj semantiki v kognitivnom aspekte: PhD in Philology: 10.02.04: zashhishhena v Ros. gos. ped. unte im. A.I. Gercena, 3.12.2008, Sankt-Peters-burg, 2008, 198 p. (in Russian)
7. Novyj Bolshoj francuzsko-russkij frazeolo-gicheskij slovar, Pod red. Zasluzh. dejatelja nauki RF, dok. filol. nauk, prof. V.G.Gaka, Moscow, Russkij jazyk Medija, 2005, 1624 p. (in Russian)
8. Telija V.N., Bolshoj frazeologicheskij slovar russkogo jazyka. Znachenie. Upotreblenie.
Kulturologicheskij kommentarij, Moscow, AST-PRESS KNIGA, 2006, 782 p. (in Russian)
9. Courtois M., Les mots de la mort, Paris, Be-lin "Le français retouvé", 1991, 412 p.
10. De Smedt M., La mort est une autre naissance, Paris, Albin Michel, 1989, 393 p.
11. Detienne M., Dionysos mis à mort, Paris, Gallimard, tel, 2000, 360 p.
12. Rey A., Chantreau S., Dictionnaire des expressions et locutions. Les Usuels du Robert, Paris, 2006, 916 p.
Ананьина Татьяна Сергеевна, доцент, кафедра контрастивной лингвистики, Московский педагогический государственный университет, tutmos008@mail.ru Ananina T.S., Associate Professor, Contrastive Linguistics Department, Moscow State University of Education, tutmos008@mail.ru
Зимин Валентин Иванович, доктор филологических наук, профессор, кафедра теории и практики перевода и коммуникации, Институт иностранных языков, Московский педагогический государственный университет, valentin@macmax.ru Zimin V.I., ScD in Philology, Professor, Department of Theory and Practice of Translation and Communication, Institute of Foreign Languages, Moscow State University of Education, valentin@ macmax.ru
363
