CC BY
277
УДК 392
Вестник СПбГУ. Сер. 2. 2013. Вып. 4
Т. Г. Айба
ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ «КОДЕКСА ЧЕСТИ» У НАРОДОВ СЕВЕРНОГО И ЗАПАДНОГО КАВКАЗА
Понятие и лексема ап,суара зародились у абхазских горцев еще в далеком прошлом. В письменных источниках это слово впервые было использовано в 1920 г. основоположником художественный абхазской литературы Д. И. Гулиа. Сегодня в абхазском обществе люди, рассуждая о нравственных ценностях, об основах традиционной культуры, о лучших качествах человеческой личности, широко пользуются словом апсуара. В этом отношении весьма примечательно народное благопожелание: «Чтобы ты был всегда вместе с апсуара» — «Ап,суара уагымзааит». В это изречение говорящий вкладывает желание видеть в человеке олицетворение апсуара, т. е. те черты, которые в народном сознании неразрывно связаны с представлениями об идеальной личности — это честь и совесть, человеколюбие, благородство и галантность, мужество, гостеприимство, уважение к старшим, выдержанность, скромность, терпение и другие лучшие человеческие качества.
Известный абхазский этнограф, профессор Ш. Д. Инал-ипа в статье «К изучению абхазского народного кодекса ап,суара» подчеркивает следующую мысль: «Мы должны понимать, что длительный отказ от ап,суара даже в тяжелейших современных условиях губителен для нашего народа. Жертвуя ею, мы превратимся в ничем не связанную массу без своего национального лица... В нас возникла тревога. И хорошо: происходящее не оставило нас равнодушными. Именно эта тревога заставила задуматься о возрождении ап,суара. Проблема не просто в том, чтобы выжить, нужно, чтобы выжил непереродившийся народ. Сама по себе ап,суара не возрождается» [1, с. 22 ].
Понятие апсуара трудно поддается определению. Оно не имеет лексического аналога в русском языке, а его буквальное значение — «абхазство» — весьма условно и образно. С 1960-х годов абхазские ученые, такие как Ш. Д. И Инал-ипа, Е. К. Аджинджал и другие, делали попытки трактовки понятия апсуара и его системы, предложив десятки определений. Одни толкуют его в широком смысле, включая в это понятие всю бытовую культуру абхазов в ее материальных и духовных компонентах, в том числе язык, верования и т. д. Большинство же авторов рассматривают апсуара в узком смысле, прежде всего как совокупность самобытных абхазских традиций и обычаев, охватывающих соционормативную и гуманитарную сферы этнической культуры.
По Ш. Д. Инал-ипа, апсуара — «это исторически сложившаяся форма проявления национального самосознания и самоутверждения абхазов как этнической индивидуальности; неписаный кодекс народных знаний и ценностей, основанный на гуманистических и демократических началах, обнимающий собой систему обычаев и представлений о принципах духовного и нравственного бытия человека, нарушение которых "смерти подобно" — "Ап,суа ип,сырта иламыс ауп"; эстетические нормы поведения,
Айба Тамара Гурамовна — соискатель, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: aibasida@mail.ru © Т. Г. Айба, 2013
включая речевые; вообще своеобразие традиционной культуры абхазского народа как части общекавказской и мировой цивилизации» [2, с. 193]. Ученый рассматривает ап-суара как область абхазской оригинальной культуры, в основном духовной. Данное определение содержит ключ к познанию апсуара путем историко-этнографического и этнопсихологического изучения.
Лапидарностью отличается определение историка Е. К. Аджинджала. Он пишет: «Апсуара — это сакральный кодекс (конституция) духовного космоса абхазов». Здесь подчеркивается существенная роль религиозно-обрядовой (сакральной) стороны в духовном содержании апсуара [1, с. 20]. Антрополог П. К. Квициния предлагает такую дефиницию: «Апсуара — свод морально-этических ценностей и норм поведения абхазов, выработанных традиционной культурой абхазов и призванный служить духовному единению и развитию абхазского народа» [1, с. 21]. Писатель Н. Ч. Хашиг в книге «Апсуара» пишет: «Апсуара — это национальный характер, который выработан умом и совестью народа»; «апсуара объединяет все стороны народной жизни, поведение (людей), взаимоотношения и мировоззрение, этническую культуру. Иначе говоря, "апсуара" — это духовная культура, которая интегрирует всю нацию» [3, с. 9]. Ученые Г. А. Климова и В. А. Чирикба рассматривают апсуара «как совокупность морально-этических норм поведения, охватывающих все формы общественной жизни абхазов и сложившихся в результате длительного исторического процесса развития народа. Апсуара — это стиль жизни каждого абхаза, который сопровождает его с рождения до смерти» [4, с. 2-5].
В приведенных определениях можно выделить следующие существенные моменты: 1) неразрывная связь апсуара со средой обитания, материальными условиями жизни народа; 2) апсуара — это сфера традиционно народной культуры абхазов; 3) основная ось апсуара, делающая ее морально-этическим кодексом народа, — ее нравственная, духовная сущность; 4) этнический аспект апсуара — своеобразие, которое лежит в основе традиционной культуры абхазского народа как части общекавказской и мировой цивилизации; 5) асуара — морально-нравственная основа объединения людей и сплочения их в самостоятельный этнос.
Литературовед В. Ш. Авидзба рассматривает в широком аспекте вопросы апсуара и современности. Он подчеркивает, что нравственные принципы традиционных абхазов регламентировали правила и нормы жизнедеятельности человека, определяли понимание ими своих действий. В апсуара «земная жизнь» весьма уважалась, но не абсолютизировалась; «земная жизнь» рассматривалась как часть мира человека, часть его космоса. Исследователь отмечает важнейший принцип апсуара — первенство нравственных и духовных ценностей в жизнедеятельности человека, разумное соотношение духовного и материального в повседневной жизни [4, с. 5].
Важнейшую роль в структуре апсуара играют его категориальные принципы — определенные этнические концепты, формирующие идеальные установки социального поведения. Едва ли не важнейшей из них является категория аламы или анамыс — совести. Для абхаза это понятие имеет вполне конкретное этническое содержание, что выражается в определении «апсуа иламыс» — совесть абхаза. Известное народное изречение «Апсуа ипсырта иламыс ауп» — «Смерть абхаза в его же аламысе» понимается не как буквальная смерть, а как не совместимый с абхазской совестью поступок, когда «человек умирает живым». Еще одна категория апсуара — ауюра — человечность, которая также сопрягается с этническим определением «апсуа уаюра» — абхазская че-
ловечность. Она ставит человека в центр системы апсуара, что находит воплощение в нравственной сфере взаимоотношений людей, в общественном быту абхазов.
Другими категориями апсуара являются апсуа аамсташэара — «абхазское княжеское», понимаемое как рыцарство, благородство, галантность, и апсуа еихацгылара — взаимная снисходительность.
Важное значение имели запретительные категории, как например, категория пха-щарпоуп — «стыдно», связанная со страхом нарушить поведенческие нормы, приличествующие социально-статусной или гендерной позиции индивида [5, с. 341]. Детей обычно с малых лет приучали к тому, что такое «стыдно», какие поступки не желательны, не позволительны во взаимоотношениях с другими — в семье, среди сверстников, старших и т. д. Следующая запретительная категория цасым — «не обычай» — включает в себя десятки подсистем традиционных запретов, как светского («нельзя»), так и религиозного («грех») характера.
Апсуара внедрялась в жизнь, передавалась из поколения в поколение путем воспитания и обучения. Ее нравственным принципам и канонам учились с раннего детства в семье, где родители всегда служили примером для детей. Параллельно сам уклад жизни абхазской общины культивировал и закреплял моральные основы и нормы поведения, обязательные для всех, как в семье, так и в обществе.
Старейшины рода, общины, люди, умудренные опытом жизни, были олицетворением апсуара, лучшими ее проводниками, служили живым примером для окружающих. Народная педагогика выработала пути и средства, навыки и приемы воспитания и обучения подрастающего поколения в духе апсуара. Педагогические традиции абхазов — плод многовековых народных эмпирических знаний.
У абхазов вплоть до начала 30-х годов XX в. обычными были большие семьи с прочными семейными узами. В традиционных больших семьях особое положение занимали прадедушки, прабабушки, бабушки, умудренные жизненным опытом. Именно они как самые уважаемые в семье были окружены почетом и особым вниманием. В свою очередь, они сами воспитывали в своем потомстве чувство взаимной любви и уважения.
Абхазское изречение «Аих,абы дызмам, Анцэа димам» — «Кто не чтит старшего, Бога не имеет» — выражает почтительное отношение к старшим, но не только это. Прежде всего в нем подчеркивается принцип главенства старшего. В определенном смысле данное изречение сегодня уже стало пережиточным, отражающим представления предков о Божьем руководстве. Вторая часть фразы — «Бога не имеет» — скорее всего, подчеркивает, насколько губительно для человека непризнание главенства воли Божией.
Особое положение старших в семье и обществе находит отражение в абхазском фольклоре, в частности, в кратких изречениях, пословицах и поговорках. В книге «Пословицы абхазского народа», составленной проф. О. Б. Шамба, можно найти изречения, свидетельствующие о богатых традициях народной педагогики абхазов. Абхазские пословицы гласят: «После Бога старейший говорит», «Старший что тень от зноя», «Старший — это защита», «В молодости почитай старцев, чтобы тебя почитали в старости», «Молодость силой красна, старость — умом» [8, с. 43]. Абхазские пословицы об ответственности старшего в воспитании потомства говорят: «Увидев плоды, можно сказать, с какого дерева они сорваны», «Медведь искусал того, кто его воспитал» и т. д. [8, с. 54]. Эти меткие, образные изречения имели обычно назидательный смысл,
выполняли функцию наставления. Согласно народной мудрости «Азэы иаазара, азэы дап,соуп» — «Воспитание одного человека стоит целого человека». Ошибки, допущенные при воспитании, становятся для человека камнем преткновения в жизни, а нередко приводят к печальным результатам — к моральной и физической смерти человека.
Взаимоотношения в семье — между мужем и женой, родителями и детьми, между самими детьми и другими членами семьи определялись твердо установленными нормами, в основе которых лежали любовь, честность, чистота, забота друг о друге, чувство ответственности друг перед другом.
Нравственное воспитание дети проходили как в семье, так и в обществе. Воспитателями выступали не только родители, но и любой взрослый человек, особенно старший. Старший, будь он родственник, сосед или чужой человек, имел право сделать замечание детям за любой их проступок. Большая роль отводилась общественному мнению. Детей приучали прислушиваться к нему. Важное значение придавалось привитию детям отрицательного отношения к безнравственным поступкам. Родители внушали им: «Не позорь своих родителей», «Не запятнай чести и имени отца и матери».
Профессор О. Б. Шамба записал более 120 абхазских пословиц о человеческих пороках, недостатках, которые осуждаются народной мудростью и от которых мудрецы предостерегают ближнего: «Тот, кого Бог не взлюбил, воровать начинает», «За глаза не охаивай и в глаза не хвали», «Чужой позор постыден, а свой позорен», «Чем больше у человека недостатков, тем больше у него гордыни», «И укравший буйвола, и укравший иголку — оба воры», «Не все, что цветет, хорошо пахнет» и т. д. Осуждение зла и пороков — часть нравственного воспитания [8, с. 55-59].
В народной педагогике очень важную роль играли запретительные категории этикета: п,хашьароуп — «стыдно», и тц,сым — не обычай, гэнах,ароуп — грех. Детей с малолетства приучали понимать, что такое п,хашьароуп, какие поступки нежелательны и непозволительны во взаимодействиях с другими: в семье, среде сверстников, старших и т. д., конечно, с учетом возрастных особенностей. Абхазский тц,сым учил детей тому, что не положено делать из религиозных воззрений, что строжайше запрещено по обычаю, что грешно. Трудовое воспитание детей, которое начиналось очень рано, тесно увязывалось с привитием нравственных норм, например, таких как трудолюбие, коллективизм в труде, взаимопомощь и т. д.
Устное народное творчество абхазов изобилует изречениями о значении труда: о его роли в становлении человека, о радостных плодах, которые приносит благой труд: «Человек трудом своим славится», «Что не добыто руками — вкуса не имеет», «Кто с любовью к земле, у того долгая жизнь». Мальчики проводили большую часть времени в обществе деда, отца, старших братьев, учились мужским хозяйственным делам, приобретая трудовые навыки и начиная ценить результаты труда. Девочки учились у своих матерей искусству абхазской кухни, ритуалам приема и обслуживания гостей, нравственным нормам поведения, приличествующим женам, матерям.
Важнейшей задачей физического воспитания юношей у абхазов была выработка морально-волевых качеств: мужества, решительности, стойкости, отваги, удальства, самообладания. Физические упражнения, спортивные игры и состязания, бытовавшие в народе, по своему характеру были тесно связаны с историческими условиями жизни, требующими от членов общества постоянной готовности к трудовым и боевым действиям [2, с. 194]. О смелых, отважных мужах народ слагал песни, трусливых же
клеймили позором. В народе говорят: «Мужество и героизм безграничны», «Героя не семья, народ больше знает», «Храбрость — половина победы», «Герой умирает однажды, а трус — много раз», «Позора даже слава не смывает» и т. д. [8, с. 52].
В абхазской педагогике ведущее место занимают вопросы умственного воспитания и обучения детей. Народные изречения гласят: «Мир солнцем светится, человек — знанием», «Знание — гость, ум — хозяин», «Умный человек пусть будет и родственником, и врагом», «Сына учат, чтобы человеком стал, а свечу зажигают, чтобы дом освещала», «Учение раскрывает то, что не знает, показывает то, что не видел, дает то, что не имел» [8, с. 53]. Особое место в умственном воспитании детей занимало устное народное творчество. Детям с ранних лет старшие рассказывали сказки, легенды, в том числе отраженные в народном эпосе о богатырях-нартах, знакомили их с пословицами, поговорками, скороговорками, загадками. Это развивало ум, смекалку и сообразительность детей. В произведениях устного народного творчества положительные герои предстают благородными, великодушными, проявляют доблесть, храбрость, способность переносить страдания, сдержанность, терпение, уважение к старшим и женщинам — все они выступают как идеал. Дети как губка впитывали в себя образы этих героев.
Весь уклад семейной и общественной жизни абхазов знакомил молодое поколение с традиционно-бытовой культурой, с морально-психологическими установками, нормами поведения, этикетом абхазов.
Народная педагогика применяла самые различные методы обучения. Об одном из них, используемом в абхазских семьях, американский ученый Пола Гарб писал: «Родители успешно пользуются методом, который можно применять повсюду в мире. Он состоит в том, что взрослые ведут между собой поучительный разговор в присутствии подростков, которые, возможно, не принимают участия в этих беседах, но хорошо все слышат. Темой разговора может быть чье-то примерное поведение, какой-то поучительный случай или чей-то плохой поступок, каких в жизни нужно избегать. Подросток при этом не должен даже догадываться, что весь этот разговор взрослые ведут специально для него» [6, с. 139].
В апсуара существуют особые нравственные понятия, такие как ап,суа к,ьабэ — абхазский обычай, адат, ап,суа тц,ас — абхазский нрав, характер, ап,суа иламыс — совесть абхаза и другие, овеянные религиозным духом, возведенные в ранг народной жизни [2, с. 64]. Апсуара всегда выделяла абхаза, обращала на него внимание близких народов. Например, в соседней Менгрелии, с которой Абхазия связана многовековыми историческими и культурными узами, о благовоспитанном человеке, который служил эталоном подражания, говорили: «Воспитан, как абхаз», «Красив, как абхаз». В Мен-грелии желанным было иметь невестку-абхазку или зятя-абхаза, воспитанного на традициях апсуара [2; с. 65].
В апсуара наиболее ярко проявляется этническая специфика абхазского народа. Абхазский писатель Джума Ахуба, размышляя о проблемах национального развития, которые беспокоят современное абхазское общество, пишет: «Те святые понятия, которые тысячелетиями вели нас, как Библия христиан, как Коран мусульман, наш святой Аламыс, Апсуара мы настолько извратили, что стали произносить с иронией... Не будет иметь прогресса ни язык наш родной, ни вообще народ, пока не восторжествует Аламыс, наша Библия, наша святыня Апсуара» [7]. Из известных нам этических систем аналогичные функции выполняет нохчалла — у чеченцев, г!алг!ай эздел — у ингушей,
адыгэ хабзэ — у адыгов (кабардинцев, черкесов, адыгейцев) и др. Они, как и «абхаз-скость», являются отображением этнической идеологии и нравственно аргументированного поведения человека. Наблюдается полное очевидное совпадение в строении, терминологии, в логическом и психологическом обосновании адыгской, абхазской, ингушской и чеченской этик. Идентичны (не только по смыслу, но и по назначению, по характеру использования в повседневной жизни) основные моральные принципы и категории: человечность, почтительность, мужество и т. п., значительно сходство и в терминологии, ср.: адыг. Псапэ = абх. Апсапата — благодеяние; адыг. Гуэныхь = абх. Агунаха — грех; адыг. Адыгэ Хабзэ = абх. апсуа къабз — этикет; адыг. Нэмыс = абх. Аламыс — почтительность. Известный чеченский этнолог Саид-Магомед Хаси-ев в ценностной шкале чеченцев выделил три уровня категорий: 1) «радующие глаз», «видимые», т. е. бросающиеся в глаза: адамалла — человечность, ц1ано — духовная чистота, юьхь — лицо, г1илакх — этикет; 2) «радующие сердце», т. е. менее демонстративные: к1инхетам — милосердие, «нийсо» — справедливость, иэхь(бехк, иэс) — стыд, оьздангалла — благородство; 3) «невидимые», из которых вырастают другие ценности, их «корни»: ларам — почтительность, бакъо — правдивость, сий — честь, собар — выдержка, терпение [9; с. 80].
В ингушском этикете структура эздела состоит из таких понятий, как эхь — добросовестность, бехк — добропорядочность, юхь — достоинство, г1улакх — добродетельность, яхь — высокая мера морально-нравственной ответственности человека перед Богом и обществом за собственные поступки. Эзди = эздел в буквальном переводе означает обладающий высокими духовными качествами, л-(ла) — образец, форма для подражания, слепок.
Чеченский этнический кодекс къонахалла сложился задолго до принятия чеченцами ислама. В основе кодекса — культ къонаха, достойного мужа, главным смыслом жизни и деятельности которого является служение народу, обществу. Важнейшее качество къонаха — справедливость. Справедливость, как и свобода, была одной из самых востребованных этических ценностей в чеченском обществе во все времена. И если свобода — абсолютная справедливость, то нийсо — ограничение ее на уровне общества. Ее отсутствие в социальных отношениях приводило к кровопролитным внутренним конфликтам. Ц1ано — духовная чистота — также важнейшее качество къонаха. Чистота помыслов и устремлений, внутренняя отстраненность от надежды на вознаграждение — основные составляющие высокой миссии къонаха. С этой категорией связано отношение къонаха к религии. Прежде всего, оно определяется влиянием суфизма. Отсюда предпочтение внутренней сути религии перед ее внешней формой, осмысление веры как личной, интимной сферы человека, высокая степень религиозной толерантности. С ц1ано, духовной чистотой, непосредственно связаны такие этические категории, как оъздангалла — благородство, и г1иллакх — этикет.
Благородство — признак хорошего происхождения, высокой внутренней культуры и духовности, а этикет — внешнее выражение благородства. У чеченцев этикет был не просто набором утонченных манер, а одухотворенным ритуалом, системой социальных знаков, благодаря которой социальная структура оставалась стабильной. Традиционный этикет в чеченском обществе сглаживал социальные противоречия, подчеркивал формальное равенство всех его членов, способствовал гармонизации человеческих взаимоотношений внутри общества. Поэтому къонах ни при каких обстоятельствах не мог нарушить этикет и должен был всегда руководствоваться его нормами.
В понимании ингушей этикет — это проявление нравственной культуры эздел. Эз-дел учит человека тому, как следует вести себя в той или иной ситуации, закладывает в сознание основные принципы, учит благородному отношению к человеку. Эздел в понимании ингушей — этика, нравственные нормы, благородство. Существуют понятия г1алг1ай омал и эхь-эздел, что в буквальном переводе означает «ингушское поведение» и «совесть и благородство». В целом этикет выражает требования вежливости, поддерживаемые на общественном уровне, общепринятые нормы поведения применительно к определенным условиям жизнедеятельности людей [10]. Истоки Эхь-эздел, морального кодекса ингушей, основанные на чести, совести и благородстве, — в древней истории народа. В кодексе нашли отражение все стороны нравственной жизни ингушей: семейный долг, уважительное отношение к женщине, почтение к людям преклонного возраста, заботливое обращение с младшими, гостеприимство и многие другие. Понятие г1алг1ай омал включает в себя все особенности ингушского характера. Сюда входит весь спектр моральных, нравственных и этических норм жизни ингуша. Быть вежливым и уступчивым — это г1алг1ай омал, быть гостеприимным — это г1алг1ай омал, быть сильным в преодолении трудностей — это г1алг1ай омал. Тяжелые условия горной жизни сделали необходимыми взаимопомощь и взаимовыручку, которые также являются частью г1алг1ай омал [11].
Значимой этической категорией ингушей было и остается эздел — благородство. Эта категория достаточно широка, под нее попадают различные проявления следования лучшим традициям ингушской самобытности. Про человека, проявляющего яхь, ингуши отзываются как о благородном человеке. «Даже если ты находишься в глухом лесу, проявляй благородство перед самим собой», — говорят ингуши. «Рузкъа д1а а х1а а лел, эхь-эздел цкъа д1адахача, дайна д1адоал» — «Богатство приходит и уходит, а благородство, если оно ушло, уже никогда не вернется», — гласит ингушская пословица.
Таким образом, в культуре абхазов апсуара выполняет в принципе те же функции, какие возложены на нохчалла у чеченцев, г1алг1ай эздел у ингушей, адыгэ хабзэ у адыгов. Фундаментальным механизмом культуры, в котором выражена кавказская культурная общность, является этикет, представляющий собой коммуникативный алгоритм. В исторически сложившейся системе ценностей горских народов исследователи выделяют четыре основных комплекса: 1) воинский стиль; 2) гостеприимство; 3) культ старшинства; 4) семейные отношения. В основном они сформировались в условиях традиционного общества и выступают основой культурной и ментальной идентичности до сих пор. Горские ценности воплотились в морали, этике, нравах, обычном праве народов Кавказа [10]. Кавказский этикет выходит далеко за рамки общепринятого понимания этикета как такового и представляет собой системную духовную парадигму.
Но нужно отметить, что этические системы вайнахских народов испытали на себе влияние суфизма, поскольку чеченцы и ингуши исповедуют ислам в суфийской форме, тогда как на Северо-Западном Кавказе (Осетия, Кабарда, Балкария, Карачай, Черкес-сия и Адыгея) эта форма ислама не получила распространения. Ислам здесь обладает своими особенностями, возникшими в ходе его адаптации к местным этнокультурным традициям и верованиям.
Источники и литература
1. Инап-ипа Ш. Д. К изучению абхазского народного кодекса «апсуара» // Абаза.1997. № 2. С. 19-22.
2. Куправа А. Э. Вопросы традиционной культуры абхазов. Сухум: «Дом печати». 2008. 624 с.
3. Хашиг Н. Ч. Апсуара. Сухум: Алашара, 1994. 112 с.
4. Авидзба В. Ш. Апсуара и современность // Аказара. 1996. № 1. С. 2-5. (на абх. яз.).
5. Анчабадзе Ю. Д., Аргун Ю. Г. Абхазы. М.: Наука, 2007. 547 с.
6. Гарб П. Долгожители. М.: Прогресс, 1986. 182 с.
7. Ахуба Д. Пока не восторжествует Аламыс // Нужная газета. 2000. 20 марта.
8. Шамба О. Б. Пословицы абхазского народа. Сухум: Алашара, 1994. С. 250.
9. Ильясов Л. Культура чеченского народа. М.: Наука, 2009. 264 с.
10. Дзарахова З.М-Т. Ингушский этикет. Общественное объединение Чечено-Ингушское этнокультурное объединение «Вайнах». 2013. URL. http://www.vainahkrg.kz/e/2549494-ingushskiy-etiket (дата обращения: 10.04.2013).
11. Харсиев Б. Система общественных отношений ингушского общества до XIX в. Ингуш.ru. 2013. URL. http://www.ingush.ru/serdalo437_3.asp (дата обращения: 15.04.2013).
Статья поступила в редакцию 27 мая 2013 г.
