CC BY
54
УДК 94(470.333)
Барынкин В.П., кандидат исторических наук, доцент, Брянский государственный аграрный университет (Россия)
Барынкина И.В., кандидат педагогических наук, доцент, Брянский государственный университет имени академика И.Г. Петровского (Россия)
Новожеев Р.В., кандидат исторических наук, доцент, Брянский государственный аграрный университет (Россия)
ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ПОЛИТИЧЕСКОМ РАБОТЫ В ЛАГЕРЯХ ДЛЯ ВОЕННОПЛЕННЫХ НА ТЕРРИТОРИИ БРЯНЩИНЫ В 1944-1948гг
В статье рассматривается основные направления и значение антифашистской и политической работы в лагерях для немецких военнопленных и интернированных на территории Брянщины в 40-х годах 20 века. Анализируется ее роль в успешном функционировании лагерей в восстановлении послевоенного хозяйства страны.
Ключевые слова: антифашистская и политическая работа, лагеря для военнопленных, восстановление послевоенного хозяйства страны.
лагеря; 6) оперативно-розыскная работа с
Лагеря для военнопленных и интернированных находились в ведении Народного комиссариата внутренних дел СССР, в составе которого было создано Главное управление по делам военнопленных и интернированных.
На территории Брянской области с 1944 по 1948 гг. функционировали три лагеря: №№ 252, 326, 327. Поэтому, было необходимым провести рациональное распределение поступавшей с фронтов и уже имеющейся рабочей силы по различным хозяйственным отраслям СССР Усилиями военнопленных осуществлялось
восстановление и строительство
предприятий (паровозостроительный завод «Красный Профинтерн», цементный завод в п. Фокино, торфоразработки, лесозаготовки), объектов социально-культурного назначения, жилых районов. На примере лагеря № 252 мы видим, что это была производственная единица, озабоченная физическим состоянием военнопленных, их жилищными условиями, снабжением, питанием, медицинской помощью, использованием по специальности, охраной труда,
длительностью рабочего времени.
Документы делопроизводства лагеря № 252, которым руководил с 1944 по 1947 гг. полковник Петр Георгиевич Малахов, говорят о следующих проблемах, которые настойчиво решала администрация лагеря: 1) истощение военнопленных и как следствие дистрофия; 2) смертность; 3) побеги; 4) саботаж; 5) поведение персонала управления
преступников
на родину, боязнь труда и зимних участвовать в
целью выявления военных среди военнопленных.
Желание вернуться тяжелого физического холодов, нежелание восстановлении разрушенного народного хозяйства побуждали военнопленных к побегу[1]. Ежемесячно начальник отделения охраны и режима лагеря подавал сведения о побегах начальнику ОПВИ УНКВД Брянской области, в которых указывал данные беглеца, дату и время побега, причину побега, виновное лицо, меры к задержанию бежавшего военнопленного и его наказание [2] . Особенно опасными были групповые побеги. На их выявление в первую очередь, была направлена агентурная деятельность.
Осложнялась деятельность лагерей сложившимися межнациональными
отношениями среди самих военнопленных. В лагерях, находящихся на территории Брянской области, в основном содержались немцы, но были и другие европейцы, вторгнувшиеся в числе армии фашистской Германии и ее сателлитов на территорию Советского Союза: австрийцы, венгры, румыны, итальянцы, поляки, чехи, эстонцы, латыши, литовцы, финны, французы, люксембуржцы. Отношения между военнопленными разных национальностей были весьма непростыми. Так, на совещании руководящего состава при начальнике лагеря №252 от 18 февраля 1945 года начальник одного из лагерных отделений майор
Болдырев докладывал: «У нас работают два немецких врача, которые обслуживают военнопленных немцев и румын. Когда поступили румыны, нам надо было поместить их отдельно, и мы не имели бы такого положения, какое имеем на сегодняшний день. Немецкие врачи, имея ненависть к румынам, относятся к ним не так как к немцам. Из 278 человек, находящихся в лазарете, 22 немца, остальные румыны»[3].
Начальник другого лаготделения майор Семериков докладывал на том же совещании: «За полмесяца мы сменили три повара немца, так они немцам отпускают больше пищи. Сейчас поставили повара из венгров, который работает более добросовестно» [4]. Подводя итоги очередного совещания, начальник лагеря полковник Малахов отметил, что среди некоторых немцев наблюдаются откровенно нацистские настроения, они не снимают фашистской символики и пренебрежительно относятся к военнопленным других национальностей, и администрации лагеря нужно иметь это в виду и принять соответствующие меры[5]. Руководство лагеря было вынуждено устраивать отдельные казармы для немцев, румын и венгров. И снизить до минимума общение между ними .
Поэтому, одной из важнейших задач деятельности лагерей была антифашистская и оперативно-агентурная работа в лагерях, направленная на денацификацию и демилитаризацию сознания военнопленных, приучение их к мирному труду, формирование новых взглядов на послевоенное устройство мира. Также важным было выявление военных преступников и неблагонадежных лиц, склонных к побегам, саботажу, а также военнопленных, негативно влиявших на контингент. Именно в Брянске были изобличены и казнены 30 декабря 1945г. как военные преступники генерал-лейтенант Фридрих Густав Бернгард, бывший командующий тылового округа 2-й танковой армии, а затем 9-й пехотной армии и генерал-майор Адольф Гаман, бывший комендант Орла, Брянска и Бобруйска, одновременно являвшийся командующим Орловским административным округом.
Выполнение этих функций было возложено на политические и оперативные отделения лагерей. Деятельность этих структурных подразделений регулировалась
специальными нормативными актами центральных органов госбезопасности, в том числе:
1. Приказ НКВД СССР №00805 об организации антифашистских политических курсов военнопленных. Москва. 28 апреля -7 мая 1943 г.
2. Приказ НКВД СССР №001731 о подготовке антифашистских кадров военнопленных. Москва. 10/11 ноября 1943г.
3. Приказ МВД СССР № 00933 о создании политического отдела при Главном управлении МВД СССР по делам о военнопленных и интернированных и политотделов лагерей для военнопленных. Москва. 19 октября 1946г.
4. Инструкция о работе политических отделов лагерей МВД для военнопленных. Москва. 18 апреля 1947г.
5. Директива НКВД СССР по оперативно-чекистскому обслуживанию военнопленных в лагерях НКВД СССР. Москва. 8 октября 1939г.
6. Директива НКВД СССР №489 об агентурной работе среди военнопленных. Москва. 10 октября 1943 г.
7. Директива МВД СССР № 163 об усилении агентурно-оперативной работы по выявлению и ликвидации фашистских организаций и групп среди военнопленных и интернированных. Москва. 20 июня 1946г.
8. Директива МВД СССР №285 о выявлении военных преступников среди военнопленных и интернированных немцев. Москва. 3 декабря 1946 г[6].
Как отмечалось на совещании административного состава лагеря № 252, антифашистская работа среди
военнопленных проводилась с целью «привития в каждом военнопленном чувства ответственности за совершенные злодеяния немецкими фашистами на территории Советского Союза в период временной оккупации и честного искупления своей вины честным трудом на фронте восстановления разрушенного
хозяйства»[7]. В ежемесячных планах мероприятий лаготделений одним из
разделов непременно была именно эта работа. Её проводили как советские инструкторы, так и инструкторы, подготовленные из числа военнопленных.
План мероприятий 5 -го лаготделения лагеря №252 на апрель 1947 года дает нам представление об антифашистской работе среди военнопленных:
1. 10.04. - совещание антифашистского актива по вопросу «Стенная печать и ее роль в повышении производительности труда».
2. 15.04. - совещание с антифашистским активом по вопросу «Усиление лагерного режима и борьба с побегами военнопленных».
3. В течение месяца продемонстрировать контингенту военнопленных 4 кинокартины.
4. Каждый выходной день - показ художественной самодеятельности военнопленных.
Антифашистская работа начиналась уже с момента организации лагерей. Судя по отчету от 6 ноября 1944 года по лагерю №252, созданного 1.06.1944 г. Там уже насчитывалось уже 3300 военнопленных, присоединившихся к национальному комитету «Свободная Германия», 3000 человек изъявили желание вести борьбу против гитлеровских войск и это при том, что на 1 июня антифашистов среди военнопленных насчитывалось лишь 50 человек . Вызывает интерес в отчете изменение настроений военнопленных в связи с событиями на советско-германском фронте. Если раньше большинство военнопленных желали, чтобы германскую территорию оккупировали американские войска, то теперь считают, что будет лучше, если Германию оккупирует Красная Армия[8]. Настроения немцев и даже антифашистов не всегда были лояльными. В целом, положительно восприняв решения Ялтинской конференции, военнопленные негативно приняли вопрос о репарациях, которые должна будет выплачивать побежденная Германия .
Антифашистский актив лагерей был главным организатором всех культурно-массовых мероприятий и производственных соревнований. Производительность труда бригад, укомплектованных из
антифашистов, была стабильно высокой[9].
В рамках антифашистской работы проводились митинги, собрания, на которых обсуждались вопросы международной обстановки. Читались и обсуждались газетные материалы. Причем в лагеря поступали газеты и на немецком языке, например «Nachrichten» [10].
Агентурно-оперативная работа была в ведении оперативного отделения лагеря. Отделение подчинялось начальнику Особой части Отдела по делам военнопленных и интернированных УНКВД Брянской области и в меньшей степени начальнику Управления лагеря. В лагере создавалась агентурная сеть из числа военнопленных, задачей которых был сбор и передача в отделение необходимой информации, а именно - информация о готовящихся побегах, антисоветские разговоры среди военнопленных, выявление военных преступников и скрывающихся под видом солдат, офицеров, сотрудников гестапо, СС и других преступных элементов. Вербовкой агентуры в лагере занимался оперуполномоченный. Он же руководил расстановкой агентуры по подразделениям, составлял ежемесячные графики явок, проводил явочные встречи, фиксировал и анализировал информацию, составлял квартальные отчеты и докладные записки вышестоящим и контролирующим инстанциям.
За третий квартал 1947 года через агентуру в 456 отдельном рабочем батальоне были выявлены: 2 военнослужащих частей СС, 2 военнослужащих полевой полиции (один из них майор, командир батальона полевой полиции), 1 участник зверств, 3 члена НСДАП. Все они скрывали свое звание. Указанные военнопленные отправлены для дальнейшей разработки в лагерь №252 [11] . Для выявления эсесовцев проводились медосмотры. Так при медосмотре 126 военнопленных в указанном батальоне были обнаружены татуировки литерой «А» у троих военнопленных. Оказалось, что все они служили в частях СС, в дивизии «Мертвая голова» и были членами НСДАП с 1937 года [12]. Агенты проходили по документам под псевдонимами, например в 456 ОРБ в 1947 году состояло 12 агентов: Юзеф, Карл, Мюллер, Донер, Люмс, Гельмут, Бинокль, Гойль, Винт, Зин, Микроскоп,
Пропеллер. По информации агентов предотвращалось значительное количество побегов, в том числе и групповых, а чекистские органы оперативно
информировались о неблагонадежных настроениях среди военнопленных. Агентурно-оперативная работа был необходима для выявления военных преступников, маскировавшихся под рядовых солдат вермахта.
Для более эффективного
функционирования лагерей большое значение придавалось работе с личным составом. Поэтому проводилась
необходимая политическая работа в свете решения поставленных перед страной и лагерями задач.
Политическая работа реализовывалась путем целого комплекса мероприятий. Это были партийные и комсомольские собрания, совещания офицерского состава, курсы лекций на исторические темы и темы текущей политической и международной обстановки, ежедневная политинформация и чтение газет.
Политическая работа лагеря и лаготделений велась по месячным и квартальным планам. Так выглядел, например, план партийно-политической работы на июнь 1947 года в 4-м лаготделении лагеря №252:
1. 14.06. - партийное собрание, совещание офицерского состава.
2. 16.06. - комсомольское собрание.
3. В течение месяца - изучение личным составом III главы «Краткого курса ВКП(б).
4. В течение месяца - вахтерский состав изучает тему «Как рабочие и крестьяне России под руководством большевистской партии установили и отстояли Советскую власть».
5. В течение месяца - беседы на тему «О международном положении».
6. 18.06. - Доклад на тему «О годовщине со дня смерти М.И. Калинина».
7. 22.06. - доклад на тему «Разгром гитлеровской Германии», к 6-й годовщине вероломного нападения гитлеровской Германии на СССР
8. 23.06. - Беседа с личным составом на тему «Сбережение лагерного имущества
- важнейшая обязанность каждого работника лагеря» [13].
Занятия с личным составом по марксистко-ленинской подготовке
проводились по группам. Во время занятий по главам изучался «Краткий курс истории ВКП(б). По результатам учебы ставились оценки. Вели занятия в основном начальники лаготделений и
политинструкторы. На политзанятиях читались лекции по диалектическому и историческому материализму, а также лекции, посвященные историческим датам и памятным дням. Весьма широкой была тематика лекций о международной политической обстановке:
- О международном положении.
- Дипломатия Ватикана.
- Традиции английской дипломатии и германская проблема.
- О положении в Италии и событиях во Франции.
- О парижском совещании 16-ти стран Европы.
- Двухлетний план Чехословакии.
- О положении в Индонезии и Китае.
- Предстоящий экономический кризис в США и «план Маршалла».
- О международной конференции министров иностранных дел.
- Обострение экономического положения в Англии.
- Речь А.Я. Вышинского на пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН.
- Сообщение Чрезвычайной Государственной Комиссии «Об убийстве немцами советских военнопленных в городе Островецкий в Польше» [14].
Офицерский, сержантский и рядовой состав лагерей проходил обязательную боевую и служебную подготовку, необходимую для укрепления воинской дисциплины, служебной ответственности и повышения квалификации. Занятия проводились, как правило, в трех группах: 1) офицерский состав, 2) сержантский и вахтерский состав, 3) сотрудники, занимающие офицерские должности. Занятия велись по 8 часов в неделю по утвержденным программам.
Программа занятий включала следующие дисциплины: политподготовка -
48 часов, служебная подготовка - 22 часа, тактическая подготовка - 36 часов, огневая подготовка - 28 часов, строевая подготовка -14 часов, военная топография - 16 часов, физическая подготовка - 10 часов, Устав Красной Армии - 12 часов, методическая подготовка - 16 часов. Итого - 208 часов. Средняя оценка усвоения дисциплин составила 3,6 балла. Посещаемость занятий составляла 85-95% личного состава[15].
Политическая, боевая и служебная подготовка была обязательной для всех сотрудников лагеря. В условиях послевоенного времени ей обоснованно выделялось значительное внимание. Личный состав лагеря должен был быть эффективно подготовлен к работе с военнопленными, бывшими врагами на фронте, людьми другого мировоззрения, воспитания, политических взглядов. Не стоит забывать, что многие военнопленные, попав в плен, сохранили свою ненависть к советскому государству и советскому народу. Маскировали свои взгляды за ширмой показной лояльности и даже антифашизма, оставаясь при этом врагами. Без соответствующей подготовки сотрудники лагеря работать не могли, поэтому органами госбезопасности разрабатывались
мероприятия по политическому образованию, повышению боевой и служебной квалификации сотрудников лагерей.
Список литературы
1. Государственный архив Брянской области (ГАБО). Ф. 1774. Оп. 2. Д. 27. Л. 84 об.
2. Государственный архив Брянской области (ГАБО). Ф. 1775. Оп. 1. Д. 13. Л. 57.
3. Государственный архив Брянской области (ГАБО). Ф. 1774. Оп. 2. Д. 15. Л. 2об.
4. Государственный архив Брянской области (ГАБО). Ф. 1774. Оп. 2. Д. 15. Л. 5.
5. Государственный архив Брянской области (ГАБО). Ф. 1774. Оп. 2. Д. 15. Л. 10-10
об.
6. Военнопленные в СССР. 1939-1956 гг. Документы и материалы / под ред. проф. М.М. Загорулько. М., 2000.
7. Государственный архив Брянской области (ГАБО). Ф. 1829. Оп. 2. Д. 11. Л. 138
8. Государственный архив Брянской области (ГАБО). Ф. 1774. Оп. 2. Д. 7. Л. 40об.
9. Государственный архив Брянской области (ГАБО). Ф. 1829. Оп. 2. Д. 11. Л. 138
10. Государственный архив Брянской области (ГАБО). Ф. 1775. Оп. 1. Д. 24. Л. 39.
11. Государственный архив Брянской области (ГАБО). Ф. 1775. Оп. 1. Д. 24. Л. 38-
38об.
12. Государственный архив Брянской области (ГАБО). Ф. 1775. Оп. 1. Д. 24. Л. 2.
13. Государственный архив Брянской области (ГАБО). Ф. 1774. Оп. 2. Д. 37. Л. 24.
14. Государственный архив Брянской области (ГАБО). Ф. 1829. Оп. 2. Д. 11. Л. 12.
15. Государственный архив Брянской области (ГАБО). Ф. 1774. Оп. 2. Д. 27. Л. 44об.
PRINCIPAL DIRECTIONS OF POLITICAL WORK IN THE PRISONER WAR CAMPS
IN THE BRYANSK REGION IN 1944-1948
The article deals with the principal directions and significance of anti-fascist and political work in the prisoner war camps on the territory of Bryansk region in the 40s of the 20th century. The authors analyze its role in the successful functioning of the camps in the post-war reconstruction of the country.
Keywords: anti-fascist and political work, prisoner war camps, post-war reconstruction of the country.
References
1. Gosudarstvennyj arhiv Bryanskoj oblasti (GABO).[The State Bryansk Region Archive (SBRA)] F. 1774. Op. 2. D. 27. L. 84 ob.
2. Gosudarstvennyj arhiv Bryanskoj oblasti (GABO).[The State Bryansk Region Archive (SBRA)]F. 1775. Op. 1. D. 13. L. 57.
3. Gosudarstvennyj arhiv Bryanskoj oblasti (GABO).[The State Bryansk Region Archive (SBRA)]F. 1774. Op. 2. D. 15. L. 2ob.
4. Gosudarstvennyj arhiv Bryanskoj oblasti (GABO).[The State Bryansk Region Archive (SBRA)]F. 1774. Op. 2. D. 15. L. 5.
5. Gosudarstvennyj arhiv Bryanskoj oblasti (GABO).[The State Bryansk Region Archive (SBRA)]F. 1774. Op. 2. D. 15. L. 10-10 ob.
6. Voennoplennye v SSSR. 1939-1956gg. Dokumenty i materialy [Prisoner of war in the USSR. 1939-1956. Documents and materials. Ed. prof. MM. Zagorulko]. M., 2000.
7. Gosudarstvennyj arhiv Bryanskoj oblasti (GABO).[The State Bryansk Region Archive (SBRA)]F. 1829. Op. 2. D. 11. L. 138
8. Gosudarstvennyj arhiv Bryanskoj oblasti (GABO).[The State Bryansk Region Archive (SBRA)]F. 1774. Op. 2. D. 7. L. 40ob.
9. Gosudarstvennyj arhiv Bryanskoj oblasti (GABO).[The State Bryansk Region Archive (SBRA)]F. 1829. Op. 2. D. 11. L. 138
10. Gosudarstvennyj arhiv Bryanskoj oblasti (GABO).[The State Bryansk Region Archive (SBRA)]F. 1775. Op. 1. D. 24. L. 39.
11. Gosudarstvennyj arhiv Bryanskoj oblasti (GABO).[The State Bryansk Region Archive (SBRA)]F. 1775. Op. 1. D. 24. L. 38-38ob.
12. Gosudarstvennyj arhiv Bryanskoj oblasti (GABO).[The State Bryansk Region Archive (SBRA)]F. 1775. Op. 1. D. 24. L. 2.
13. Gosudarstvennyj arhiv Bryanskoj oblasti (GABO).[The State Bryansk Region Archive (SBRA)]F. 1774. Op. 2. D. 37. L. 24.
14. Gosudarstvennyj arhiv Bryanskoj oblasti (GABO).[The State Bryansk Region Archive (SBRA)]F. 1829. Op. 2. D. 11. L. 12.
15. Gosudarstvennyj arhiv Bryanskoj oblasti (GABO).[The State Bryansk Region Archive (SBRA)] F. 1774. Op. 2. D. 27. L. 44ob.
Об авторах
Барынкин Владимир Павлович - кандидат исторических наук, доцент кафедры философии, истории и педагогики, Брянский государственный аграрный университет (Россия), E-mail: barinvova@yandex.ru
Барынкина Ирина Владимировна - кандидат педагогических наук, доцент, зав. кафедрой теории английского языка и переводоведения, Брянский государственный университет имени академика И.Г. Петровского (Россия), E-mail: bariv1@yandex.ru Новожеев Роман Владимирович - кандидат исторических наук, доцент кафедры философии, истории и педагогики, Брянский государственный аграрный университет (Россия), E-mail: novrom@bk.ru
Barynkin Vladimir Pavlovich - Candidate of History, Associate Professor of the department of Philosophy, History and Pedagogics, Bryansk State Agrarian University (Russia), E-mail: barinvova@yandex.ru
Barynkina Irina Vladimirovna - Candidate of Pedagogics, Associate Professor, Head of the Linguistic Theory and Translation Studies Department, Bryansk State Academician I.G.Petrovsky University (Russia), E-mail: bariv1@yandex.ru
Novozheev Roman Vladimirovich - Candidate of History, Associate Professor of the department of Philosophy, History and Pedagogics, Bryansk State Agrarian University (Russia), E-mail: novrom@bk.ru
