CC BY
116
УДК 81 ОСНОВНЫЕ КОГНИТИВНЫЕ ПРИЗНАКИ КОНЦЕПТА «ЯЗЫК РУССКИХ» В МИРОВОЗЗРЕНИИ А.С. ШИШКОВА
Тетеркина С.В.
В статье рассматриваются основные когнитивные признаки концепта «язык русских» на основе анализа творчества А.С. Шишкова. Используя методы и приемы семантико-когнитивного описания концептов, автор делает вывод о наиболее значимых для А.С. Шишкова, свойствах родного языка, среди которых можно выделить превосходство языка русских над другими языками, его «оскудение, упадок», взаимосвязь языка с его носителями, их взаимообусловленность, объединяющий характер языка и т.д. Кроме того, автор статьи приходит к заключению, что А.С. Шишков, указывавший на связь языка с духом народа, утверждавший, что «каждый народ имеет свое сцепление понятий», которое «должен выражать своими словами, а не чужими», говорил, по сути, об отражении в слове ментальности.
В статье также проводится параллель между взглядами славянофилов и А.С. Шишкова, которого можно выделить среди предтеч славянофильства.
Ключевые слова: концептуальная лингвистика, концепт, когнитивный признак, ментальность, славянофилы.
THE MAIN COGNITIVE SIGNS OF THE CONCEPT «THE LANGUAGE OF THE RUSSIANS» IN THE WORLD VIEW OF A.S.SHISHKOV
Tetyorkina S.V.
The article views the main cognitive signs of the concept «the language of the Russians» based on the analyses of A.S.Shishkov’s works. Using the methods of semantically cognitive description of concepts, the author draws a conclusion about the most significant for Shishkov properties of the native language, among which one can mark supremacy of the Russian language over the other languages, its “impoverishment, decline'’", the interconnection of the language and the native speakers, their interdependency, the uniting character of the language, etc. Besides, the author comes to the conclusion that A.S.Shishkov, who pointed at the connection between the language and the spirit of the people, who asserted that every "nation has their own cohesion of notions" that “must be expressed with their own words, not the strange ones" was speaking, in fact, about reflection of mentality in the word.
In the article there is also a parallel drawn between the views of Slavophiles and those of A.S.Shishkov, who can be distinguished among the forerunners of Slavophilia.
Keywords: conceptual linguistics; concept; a cognitive sign; mentality; Slavophiles.
А.С. Шишков (1754-1841), филолог, писатель, переводчик, военный и государственный деятель, в «Разсужденш о любви къ Отечеству» высказал мысль о том, что «благость Божія, даровавъ намъ душу, даровала и слово» [9, ч. 4, с. 147].
О вседержительности и уникальной универсальности слова в диаде Человек - Космос и в триаде Космо-Психо-Логос в настоящее время говорит философия и наука в целом. Современный подход к слову в отечественной науке есть обобщение основных философских и лингвофилософских направлений в подходе к языку и определение его места и функции в человеческом бытии. Венцом развития лингвофилософии в нашей стране явилась концептуальная лингвистика, которая, по мысли В.В. Колесова, изучает собственно концепты - «основные единицы ментальности, которые в границах
словесного знака и языка в целом предстают (являются) в своих содержательных формах как образ, как понятие и как символ» [3, с. 81].
Представим основные когнитивные признаки концепта «язык русских» на основе анализа высказываний последнего президента Российской Академии адмирала А.С. Шишкова о родном слове, языке.
Сразу отметим, что мы не ставим перед собой задачу дать полное лингвоконцептологическое описание концепта, кроме того, уточним, что речь пойдет о «природном своем» языке, которому, по Шишкову, «Славенскш языкъ есть корень и основаше» [14, с. 92]. Поскольку в творчестве Шишкова в значении язык русских употребляется сразу три понятия (славенский язык, российский язык и русский язык), то возьмем в качестве исходного понятие язык русских. Основными способами прямой номинации данного концепта в творчестве А.С. Шишкова (за основу взяты «Разсуждеше о краснор^чш Священнаго Писашя и проч.» и «Разсуждеше о старомъ и новомъ слог^ Россшскаго языка») оказались такие единицы, как язык, слово, речь, наречие, слог, выражение, словотечение.
В «Разсужденш о краснор^чш Священнаго Писашя, и о томъ, въ чемъ состоитъ богатство, обиліе, красота и сила Россшскаго языка...» уже в само название вынесены значимые для автора его (языка) «превосходные свойства». А.С. Шишков постоянно подчеркивает богатство, изобилие языка русских, сообщенное ему славенским языком: «онъ (славенский язык - С.Т.) сообщаетъ ему («российскому» языку - С.Т.) богатство, разумъ, силу, красоту» [14, с. 92]. В оценочную зону входят прежде всего такие признаки, как красота (а также прекрасный) и великолепие.
Если проанализировать образное содержание данного концепта, то перцептивный образ, который в сознании носителя языка индивидуален, у А.С. Шишкова представлен и как зрительный (чистота), и как тактильный (мягкость, нежность), и как вкусовой (сладкий), и как звуковой (громкий). Когнитивный образ, представляющий собой уподобление языка качествам
людей, народа, говорящего на нем, выражен следующими признаками: сила, важность, крепость, плавность, быстрота. Среди когнитивных признаков доминирует представление о силе (более 30 употреблений): «оно есть истинное чадо Славенскаго языка, которому онъ всю свою силу ... укр^пляетъ въ наследство [13, с. 87], «въ прежшя времена о сил^ ... словъ прилежно разсуждали» [14, с. 97-98] и п.т. При этом отметим, что сила языка русских связана прежде всего с церковнославянским наследием и языком духовных книг: «Священныя Писашя равно необходимы намъ <...>; ибо безъ чтешя и упражнешя въ оныхъ не познаемъ мы никогда высоты и силы нашего языка» [13, с. 24]; «слогъ въ нихъ (духовных книгах - С.Т.) величественъ, кратокъ, силенъ, богатъ» [14, с. 146].
Само понятие о силе еще в древнерусском языке могло обозначать как мощь, силу телесную, так и духовные силы. О последней Даль писал: «Сила духовная, сила ума, сила воли, сила нравственная, мочь, способность, также нисколько не объясняемая, но проявляющаяся безъ видимой вещественной силы. Совесть есть нравственная сила. Сила убежденья, сила краснор^ч!я есть также сила духовная» [10, т. 4, стлб. 152]. Этимологические словари, в частности, словарь Преображенского, соотносит данное слово с «прус. seilin старан!в, прилежан!в; naseilin духъ. М.-б., родственно гот. saivala душа, дрс^в. sal тж, дрсак. seola, siola, дрнжнм. sela,slla душа, анг. soul, дрвнм. sele, seula, нн^м. seele душа [6, т. 2, с. 285]. Для Шишкова духовная сила языка была очевидна. Поскольку под понятием язык он прежде всего подразумевал его письменную форму, то и сам факт возникновения языка русских он связывал с принятием Православия: «Въ какомъ состоянш былъ онъ до введешя въ Россию православной хрис^анской в^ры, мы не им^емъ ни малейшаго о томъ поня^я, точно, какъ бы его и не было. Ни одна книга не показываетъ намъ онаго. Но вдруг видимъ его возникшаго съ в^рою. Видимъ его ... мужемъ, поражающимъ силою слова.» [13, с. 3]. А слово это было сакральное, и в этом заключалась его особая ценность для Шишкова.
Даль определяет силу и как сущность дела, самую суть, причину; смысл, разум, значенье, подлинную, истинную важность. «Язык нашъ изобиленъ, великол^пенъ, кратокъ, силенъ, составленъ умомъ любомудрымъ изъ словъ и выражешй богатыхъ разумомъ», - писал А.С. Шишков [13, с. 89]. Богатых разумом, т.е. наполненных глубоким смыслом, или иначе с-мысл-ом (с мыслью). Это свойство языка, его «интеллектуальные качества» постоянно подчеркивает автор «Рассуждений»: «каждое (слово - С.Т.) заключаетъ въ себе не простое только значеше, но разумъ, выводимый изъ первоначальнаго поня^я, то есть изъ корня, отъ которого Ые слово, какъ ветвь произросло» [13, с . 11-12], «наше слово само себя толкуетъ и объясняетъ» [13, с. 15-16]. Этот «разумъ» нашему языку также, по мнению Шишкова, «сообщаетъ» славенский язык [14, с. 92]. Поэтому отказ от «славенского» наследия неизбежно приводит к тому, что вместо слов, в которых «заключалась всегда мысль, и мысль кратко и сильно выраженная», возникает «невразумительное пустословіе» [14, с. 96], не наполненное духом: «Некто весьма справедливо сказалъ: «языкъ по свойству своему есть тело и духъ; тело его есть звукъ, духъ же соединенный съ ним разумъ; одинъ токмо духъ языка даетъ разверзающемуся понятго человеческому соразмерную духовнымъ потребностямъ его пищу». Действительно, какъ бы составленная изъ словъ речь ни была благозвучна для слуха, но она безъ соединешя съ сими звуками оживотворяющаго ихъ разума есть мертвое тело. Чемъ больше въ какомъ либо языке тело Ые предпочитается духу, темъ больше портится языкъ и упадаетъ даръ слова» [9,
ч. 2, с. 28]. «Новый слог» карамзинистов для А.С. Шишкова был «мертвым телом», в отличие от «славенского» языка, в котором органично сочетались «тело» и «дух».
Как видим, для А.С. Шишкова все замечательные свойства родного языка неразрывно связаны с его «славенскими» корнями. Они же сообщают языку русских преимущество перед другими языками. Превосходство своего языка -еще один когнитивный признак исследуемого концепта: «Естьли иностранные
языки въ чемъ нибудь и равняются съ нашимъ, то весьма ограниченно и скудно» [13, с. 17], «Мы видели, каюя различныя свойства и какое великое преимущество языкъ нашъ имеетъ предъ темъ языкомъ, съ которымъ мы его сравнить хотимъ» [13, с. 67-68]. В последнем высказывании речь идет о французском языке, который был взят за образец карамзинистами. Противопоставление «природного языка» и французского представлено в «Рассуждениях» А.С. Шишкова как антитеза свое-чужое: «ибо вместо природныхъ словъ своихъ и собственнаго слога мы будемъ объясняться чужими словами и чужимъ слогомъ» [14, с. 48], «Отколе пришла намъ такая нелепая мысль, что должно ... свой языкъ бросить, и основать новый на правилахъ чуждаго, не свойственнаго намъ ... языка Французскаго?» [14, с. 5]. При этом противопоставление прослеживается и на уровне указанных выше свойств языков. Так, богатству языка русских противополагается бедность французского: «Французы прилежашемъ и трудолюбіемъ своимъ умели бедный языкъ свой обработать, вычистить, обогатить .; а мы богатый языкъ свой, не рача и не помышляя о немъ, начинаемъ превращать въ скудный» [14, с. 11-12]. «Разумом» нашего языка, как считает Шишков, французский язык (как, впрочем, и другие европейские языки) также не обладает: «Мы говорим ц^помудр'е. Французы говорятъ chastetё. Какую мысль заключаютъ въ себе слова ихъ? Никакой, кроме условной, то есть основанной на вере къ тому, отъ кого я ихъ услышалъ. Наше слово, напротивъ, само себя толкуетъ и объясняетъ» [13, с. 15-16].
Как пишет Н. Абрамов, «чуждое - это чужое, чужеземное, чужестранное, иноземное, заграничное, заморское, закордонное, зарубежное, внешнее, экзотическое; непричастное, (по)стороннее, побочное, придаточное, навязанное; пришлое, привходящее, пригульное, приезжее, залетное, наносное, вводное» [1, с. 490], поэтому чуждым для Шишкова и его последователей был и тот «новый слог», который получил распространение на рубеже веков. Этому «тарабарскому языку», «кудрявому слогу», отличающемуся
«несвязностью и пустословием», противопоставлен «славенороссийский» язык с его ясностью и простотой.
Таким образом, одним из когнитивных признаков, характеризующих сущность концепта язык русских, по Шишкову, является близость носителям: свой, наш, родимый, природный, коренной. Отметим, что коренной - «основной, начальный, настоящш, первобытный» [10, т. 2, стлб. 414], природный -«данный природою, не зависящш отъ искусства; врожденный», а также «принадлежащей по рождешю какому либо народу, или стране.» [8, т. 3, с. 487]. При этом доминируют обозначения свой язык (40 употреблений) и наш язык (37 употреблений). Это особенно важно для автора в свете языковой ситуации конца XVIII - начала XIX века, в частности, споров о церковнославянском языке в плане осмысления антиномии свой/чужой. Для президента Российской Академии «разность» «Славенскаго языка съ Рускимъ» является мнимой, что он и пытается доказать в своих «Рассуждениях». Славенский для Шишкова однозначно свой, а значит, согласно словарю 1847 года, «принадлежащий, собственный» [8, т. 4, с. 102], или, как в словаре Абрамова, «присущий, свойственный, неотчуждаемый, неотъемлемый, соединенный, сопряженный; свой, собственный [1, с. 355].
Следующий когнитивный признак языка русских в указанный временной период, по Шишкову, его «оскудение, порча, упадок»: «мы богатый языкъ свой начинаемъ превращать въ скудный», «доведемъ языкъ свой до совершеннаго упадка», «мы языкъ свой забываемъ, искажаемъ его» [14, с. 11-12, 161, 170]. А это, по Шишкову, является следствием негативного отношения к «природному языку» со стороны определенной части русского общества: «презреіе къ природному языку своему», «мы отъ самой колыбели своей вместе съ молокомъ сосемъ въ себя любовь къ Французскому, и презреше къ своему языку» и т.п. [14, с. 28, 169]. Однако такое отношение является
противоестественным, поскольку, по мнению А.С. Шишкова, «природа вложила въ насъ тайную любовь (к своему языку - С.Т.); и естьли человекъ
теряетъ сію любовь, то съ ней теряетъ и привязанность къ Отечеству, и совершенно противоборствуетъ разсудку и природ^» [12, с. 52]. Для Шишкова любовь к языку и любовь к Отечеству неразделимы. Отсюда и презрение к родному слову означает презрение к своей Отчизне: «Онъ (Ломоносов - С.Т.) писалъ для людей любящихъ свой языкъ, а не для т^хъ, которые ничего Рускаго не читаютъ, и ни языка своего, ни обычаевъ своихъ, ни отечества своего не жалуютъ» [14, с. 50].
Гораздо позже славянофил А.С. Хомяков напишет вполне в духе Шишкова: « ... наконец (даже стыдно об этом вспомнить) самый язык свой, великое наречие речи славянской, древнейшего и лучшего изо всех слов человеческих, презирали мы и бросали на письме, в обществе и даже в дружеской беседе, заменяя его жалким лепетом самого скудного из всех языков европейских. <...> Но это самоунижение было не в народе, а только в высшем сословии, оторвавшемся от народа» (последний аспект мало интересовал Шишкова - С.Т.) [11, с. 256].
Действительно, язык и народ - крепко спаянные между собой понятия. Так, в «Словаре русских синонимов и сходных по смыслу выражений» Н. Абрамова в словарной статье «Язык» находим слово народ: язык, говор, наречие, диалект; слог, стиль; народ [1, с. 499]. Сравним: народ, народность, нация, национальность, племя, язык, раса [1, с. 236]. И.И. Срезневский тоже в качестве одного из значений лексемы язык(шзыкъ) дает «народъ, племя» [5, т.
3, стлб. 1647], как и, например, «Словарь церковно-славянскаго и русскаго языка» 1847г. (см. т. 4, с. 481).
«Справедливость, нравственность, дух народа, достоинство человека, святость законности могут сознаваться только в совокупности с сознанием вечных религиозных отношений человека», - считал славянофил И.В. Киреевский [7, с. 106]. А дух народа и присущие ему традиции сохраняются в слове.
Это хорошо понимал А.С. Шишков, когда в 1812 году писал в «Разсужденш о любви к Отечеству»: «Языкъ есть душа народа, зеркало нравовъ, верный показатель просвещешя, неумолчный проповедникъ делъ» [12, 48]. Развивая свою мысль, президент Российской Академии обращает внимание на язык как «универсальный организм»: «Языкъ есть мерило ума, души и свойствъ народныхъ» [12, 49]. Поэтому в мировоззрении Шишкова важным когнитивным признаком языка является тесная взаимосвязь языка с его носителями, взаимообусловленность: «Где нетъ въ сердцахъ веры, тамъ нетъ въ языке благочес^я» [9, ч. 4, с. 184]; «Возвышается народъ, возвышается языкъ; благонравенъ народъ, благонравенъ языкъ» [12, с. 48]. А чистота нравов не мыслится президентом Российской Академии в отрыве от вечных православных истин, которые несет сакральное церковнославянское слово, ведь именно на церковнославянском языке русский человек обращается к Богу.
Иоанн Вишенский считает, что славянский язык обладает спасающей и освящающей силой, содержит в себе науку богоугодной жизни и искусство святости; это язык премудрости Божией. Для Вишенского слово не бессильный условный знак, а безусловный символ, обладающий реальной духовной силой. (См.: Камчатнов А.М. Страница из истории борьбы за церковнославянский язык. // Ежегодная богословская конференция православного СвятоТихоновского богословского института. М., 1997).
А.С. Шишков подчеркивал, что «народъ Россшскш всегда крепок былъ языкомъ и верою; языкъ делалъ его единомысленнымъ, вера единодушнымъ» [9, ч. 4, с. 161]. Сила русских в языке и вере, а сам язык (как и вера) имеет объединяющий характер: «онъже (язык - С.Т.) соединяетъ всехъ самыми крепкими узами» [9, ч. 4, с. 185]. Поэтому отказ и от своей веры, и от «природного языка» неизбежно приведет к уничтожению русского народа, его национальной самобытности, основанной на вечных православных истинах.
Это понимали и славянофилы. Так, А.С. Хомяков в 1860-м (!) году писал: «По милости Божией мы теперь начали образумливаться и возвращаться к
своему языку, к своему собственному духу. Нас спасла вера, которой мы не изменили, нас спасла стойкость народа, который не обольстился примером высшего сословия» [11, с. 258].
Только родное слово отражает дух и душу народа, и только в собственном слове рождается мысль. Поэтому А.С. Шишков так остро воспринял галломанию конца XVIII - начала XIX века, которая нашла отражение и в языке. Достаточно вспомнить огромный поток заимствований, хлынувший в русский язык, а вместе с ним и чужой образ мыслей, что особенно страшило Шишкова.
Особенность славянской ментальности, по мнению В.В. Колесова, заключается в том, что в языке сохраняется только то, что рано или поздно откладывается в собственной традиции как сущностная характеристика бытия или сознания, что обогащает эту традицию, но только исходя из нее самой. Такова логика органического врастания национального сознания в «общечеловеческие ценности». А если заимствования воспринимаются как готовая сеть парадигматически, которая в модном рвении заимствуется целиком, то это не что иное, как насильственная смена ментальности [4, с. 201201].
Язык, как справедливо считает В. В. Колесов, воплощает и национальный характер, и национальную идею, и национальные идеалы. Поэтому А.С. Шишков, указывавший на связь языка с духом народа, утверждавший, что «каждый народ имеет свое сцепление понятий», которое «должен выражать своими словами, а не чужими» [14, с. 40], говорил, по сути, об отражении в слове ментальности, которая, как считает В.В. Колесов, есть миросозерцание в категориях и формах родного языка, соединяющее в процессе познания интеллектуальные, духовные и волевые качества национального характера в типичных его проявлениях [3, с. 81].
Список литературы
1. Абрамов Н. Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. М.: Русские словари, 1996. 502 с.
2. Камчатнов А.М. Страница из истории борьбы за церковнославянский язык. // Ежегодная богословская конференция православного СвятоТихоновского богословского института. М., 1997.
3. Колесов В.В. «Жизнь происходит от слова.» СПб.: «Златоуст», 1999.
368 с.
4. Колесов В.В. Философия русского слова. СПб.: ЮНА, 2002. 448 с.
5. Матерiалы для словаря древне-русскаго языка по письменнымъ памятникамъ, трудъ И.И. Срезневскаго. Т. 1-3. С.-Петербургъ, 1893-1912.
6. Преображенский А. Этимологический словарь русского языка. Т. 1-2. Москва, 1910-1914.
7. Славянофильство: pro et contra. 2-е изд. / Сост., вступ. ст., коммент., библиогр. В. Ф. Фатеева. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2009. 1056 с.
8. Словарь церковно-славянскаго и русскаго языка, составленный вторымъ отд^лешемъ Императорской Академш Наукъ. Т. 1-4. С.-Петербургъ, 1847.
9. Собраше сочиненш и переводовъ Адмирала Шишкова, Россшской Императорской Академш Президента и разныхъ ученыхъ обществъ Члена. Ч. 117. С.Петербургъ, 1818-1839.
10. Толковый словарь живого великорусскаго языка Владимiра Даля [под ред. Бодуэна-де-Куртенэ]. Т. 1-4. Издаше т-ва М.О. Вольфъ. С.-Петербургъ-Москва, 1903-1909.
11. Хомяков А.С., Киреевский И.В. Избранные сочинения [сост. Н.И. Цимбаев]. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭП), 2010. 544 с.
12. Шишков А.С. Разсуждеше о любви къ Отечеству. Спб., 1812.
13. Шишков А.С. Разсуждеше о краснор^чш Священнаго Писашя и проч. Спб., 1811.
14. Шишков А.С. Разсуждеше о старомъ и новомъ слог^ Россшскаго языка. Спб., 1803.
References
1. Abramov N. Slovar' russkih sinonimov i shodnyh po smyslu vyrazhenij. [Dictionary of Russian synonyms and expressions similar in meaning]. Moscow: Russkiye slovary, 1996. 502 p.
2. Kamchatnov A.M. Stranitsa iz istorii bor'by za cerkovnoslavjanskij jazyk (Ezhegodnaja bogoslovskaja konferencija pravoslavnogo Svjato-Tihonovskogo bogoslovskogo instituta) [A page from the history of fighting for the Church Slavonic language: Annual theological conference of the Orthodox St Tikhon Theological Institute]. Moscow, 1997
3. Kolesov V.V. «Zhizn' proishodit ot slova...» [Life originates from the word]. Petersburg, 1997. 368 p.
4. Kolesov V.V. Filosofija russkogo slova [Philisophy of the Russian word]. Petersburg, 2002. 448 p.
5. Materialy dlja slovarja drevnerusskogo jazyka po pis'mennym pamjatnikam, trudy I.I. Sreznevskogo. T. 1-3. [Materials for the dictionary of the ancient Russian language according to the written memorials, work by
I.I.Sreznevsky]. Petersburg, 1893-1912.
6. Preobrazhenskij A. Etimologicheskij slovar' russkogo jazyka. T. 1-2. [Etymological dictionary of the Russian language]. Moscow, 1910-1914.
7. Slavjanofil'stvo: pro et contra. 2-e izd. / Sost., vstup. st., komment., bibliogr. V.F.Fateyeva [Slavofilia: pros and contras. 2-nd edition. / Compilation, introduction, commentary, bibliography by V.F.Fateyeva]. Petersburg, 2009. 1056 p.
8. Slovar' tserkovnoslavjanskogo i russkogo jazyka, sostavlennyj vtorym otdeleniem Imperatorskoj Akademii Nauk. T. 1-4. [Dictionary of the Church Slavonic
language made by the 2-nd department of the Imperial Academy of Sciences]. Petersburg, 1847.
9. Sobranie sochinenij i perevodov Admirala Shishkova, Rossijskoj Imperatorskoj Akademii Prezidenta i raznyh uchenyh obwestv chlena. Ch. 1-17. [Collected works and translations of Admiral Shishkov, President of the Russian Imperial Academy and member of different scientific societies]. Petersburg, 18181839.
10. Tolkovyj slovar' zhivogo velikorusskogo jazyka Vladimira Dalja (pod red. Boduena-de-Kurtene). T. 1-4. [Explanatory dictionary of the live Russian language by Vladimir Dal (edited by Boduen-de-Courtene]. Petersburg- Moscow, 1903-1909.
11. Homjakov A.S., Kireevskij I.V. Izbrannye sochinenija (sost. N.I. Cimbaev) [Selected works (Compiled by N.I.Cimbaev)]. Moscow, 2010. 502 p.
12. Shishkov A.S. Rassuzhdenie o ljubvi k Otechestvu [Reasoning about love for Motherland]. Petersburg, 1812.
13. Shishkov A.S. Rassuzhdenie o krasnorechii Svjashchennogo Pisanija i proch [Reasoning about eloquence of Scripture et cetera]. Petersburg, 1811.
14. Shishkov A.S. Rassuzhdenie o starom i novom sloge Rossijskogo jazyka [Reasoning about the old and the new style of Russia’s language]. Petersburg, 1803.
ДАННЫЕ ОБ АВТОРЕ
Тетеркина Светлана Вячеславовна, соискатель кафедры современного русского языка и методики его преподавания по специальности «русский язык» Липецкий государственный педагогический университет ул. Ленина, 42, г. Липецк, 398020, Россия e-mail: teterkina-s2006@yandex. ru
DATA ABOUT THE AUTHOR
Tetyorkina Svetlana Vyacheslavovna, applicant of the department of the modern Russian language and methods of its teaching in the specialty “Russian language”
Lipetsk State Pedagogical University 42, Lenin street, Lipetsk, 398020, Russia e-mail: teterkina-s2006@yandex. ru
Рецензент:
Звездова Галина Васильевна, доктор филологических наук, профессор (Липецкий государственный педагогический университет)
