CC BY
62
УДК 1 ББК 87
Д. Л. Устименко
ОСНОВНЫЕ ИДЕИ РЕЛИГИОЗНО-МИФОЛОГИЧЕСКОГО ПОНИМАНИЯ АНТРОПОГЕНЕЗА
В статье осуществляется историографический обзор основных идей и подходов объяснения антропогенеза, наличных в религиозно-мифологической литературе. Отмечается, что антропогенез является центральным элементом любой религиозной или мифологической системы, основу культовой жизни которой образует воспроизводство теофании изначального антропогенетиче-ского события.
Ключевые слова: антропогенез, историография, онтология творения, мифология, воспоминание, человек.
MAIN IDEAS OF RELIGIOUS AND MYTHOLOGICAL UNDERSTANDING OF ANTHROPOGENESIS
The article is historiographical overview of the main ideas and approaches to the explanation of an-thropogenesis, cash in religious and mythological literature of the peoples. It is shown that they can be classified into three categories of exercises. It is noted that the anthropogenesis is the Central element of any religious or mythological system. It is proved that the basis of her religious life forms the reproduction of the primordial Theophany anthropogenetics Events.
Keywords: anthropogenesis historiography, ontology creation, mythology, memory, man.
При историографической реконструкции основных религиозно-мифологических представлений антропогенеза важно учитывать неоднозначный горизонт современной историографии осмысления самой религии, осуществляемого на пересечении мировоззрений, имеющих религиозные коннотации. При этом в реконструкции историографии антропогенетических взглядов религиозно-мифологического характера важным оказывается сохранение их собственной религиозной специфики понимания. В этом случае ан-тропогенетическая историография может оказаться своего рода философией истории - усмотрением «разности» и «единства» смысла происхождения человека в историческом многообразии культур посредством философского прочтения некоего идейного «совпадения» в различных верованиях. Подобный метод исполним в случае исследовательской «жертвы разума» и становления на «точку зрения веры» в полной вверенно-сти «жизненному миру» мифологических текстов. В этой связи представляется правильным обозначить существенные эпистемологические и смысловые «параметры» мифологии вообще, чтобы понять, какое место в ней занимают мифы об антропогенезе. Во-первых, древняя мифология может быть осмыслена в категориях религиозности, исторической первичности и истинности. Во-вторых, в многочисленных исследовани-
ях по мифологии, включая этнологические и антропологические теории, разработанные за последние два столетия, утверждается факт «неразрывности» мифологического умонастроения первобытного мышления и языка, посредством которого выражали себя древние народы. Мифология, таким образом, совпадает с языком, она, как говорит Р. Барт, и есть «слово» [1, с. 265], поэтому ее неустранимость, тотальность и символичность принципиально демонстрируют, абсолютно религиозный характер языкового мышления первобытного человека. В-третьих, в мифологии важнейшими характеристиками являются целостность, нерасчлененность, внутренняя связность. На понимание антропогенеза эти характеристики накладывают соответствующие эпистемологические значения. Антропогенетическая тема включена в образность и концептуальность мифа, выступает наиболее архаичной и современной происхождению языка и мышления, и ее изначальная интенция, которая уже в силу своей первоначальности может претендовать на статус истинной, является религиозной. Антропогенетические мифологемы не имеют самостоятельности и не изолированы от общей тео-, космо- и антропологемы мифа. Поэтому даже там, где антропогенез не выражается явно, он все равно имплицитен мифологическому сознанию, подразумевается в каждом действе жиз-
ни, «прочитывается» за любым словом. Более того, вслед за М. Элиаде можно считать, что антропогенез является не «одной из» тем мифотворчества, но, по сути, единственной центральной темой литургического мышления древнего человечества.
Принимая во внимание указанные формы религиозно-мифологического мировоззрения, попытаемся выделить основные антропогенети-ческие идеи, содержащиеся в многочисленных священных текстах народов: человек происходит: из сущего, от человека, сотворен Богом. К первому мы бы отнесли те, в которых антропогенез объясняется из причин низшего в отношении человека порядка - из животных, посредством «самозарождения», из мирового яйца, дерева, от матери-прародительницы, из материи, «из ничего» и т. п. Такое понимание было свойственно многим древним народам, разделяющим натуралистические или тотемистические воззрения. Оно присуще, например, буддизму. Материалистические взгляды на антропогенез были распространены в Индии, Китае, Египте, Древней Греции. Как замечает В. В. Евсюков, «в соответствии с пятью первоначалами древние схоласты расклассифицировали едва ли не все предметы и явления: животных, злаки, органы человеческого тела, стороны света, природные феномены, чувства... Была создана теория, согласно которой каждой династии, существовавшей в истории Китая, покровительствовала определенная стихия» [7, с. 16]. Вера о зависимости династий, племен, народов от бытия стихий, звезд, элементов есть во многих текстах. В соответствии с концепцией ньяя-вайшешика, порядок, в котором располагаются стихии, не случаен. Из четырех субстанций-бхута первой названа земля, ей же приписано максимальное число качеств - четыре. Последней же субстанции - воздуху - всего лишь одно. Далее следуют понятия, хотя и обозначаемые как субстанции, но фактически лишенные субстанциональности, вещественности, - время, пространство, душа, разум. Подобные атомистические представления о происхождении человека существовали в культах Палестины, Вавилонии и Персии, которые содержали в себе дуалистические элементы. Как учил один их «пророков» Мани, видимый «мир образован смешением двух противоборствующих начал - света и тьмы, добра и зла. Первое из них рождает душу человека, второе - тело» [7, с. 19]. Причем подобные взгляды встроены в центральный, если не сказать, универсальный, мифологический
сюжет о брачном союзе, который осмысляется как космическое единение противоположных миров, особенно в символике мировых вод, результатом чего и оказывается рождение нового человека. Не менее показательна так называемая «эмбриологическая» идея антропогенеза - происхождения человека из яйца, особенно признаваемая в египетской, индийской и китайской мифологии. Например, египтяне верили в происхождении мира из мирового яйца, снесенного птицей «великий Гоготун», из которого возникла вселенная, положившая начало образованию всего многообразия естеств, в том числе человека. Значительна роль яйца в погребальных обрядах этрусков, а также в праздниках плодородия у восточных славян. Антропогенез из «золотого яйца» признается и в древнеиндийских верованиях, согласно которым «вначале существовали лишь неразделимые воды. Из них чудесным образом выявило себя желание - эрос. Появилось золотое яйцо с эмбрионом внутри, давшее жизнь Праджапати - демиургу, который, в свою очередь, дает существование богам и демонам, людям и животным, элементам мирам, мощи и так далее» [5, с. 9]. Своеобразный миф о появлении первого человека из яйца и одновременно происхождении мира благодаря человеку есть в памятниках южных племен Китая. В смысловом плане бесконечные натуралистические версии антропогенеза в немалой мере сопряжены с тотемистическими верованиями, поскольку в обоих случаях человек происходит из онтологически низшей природы, от животного первопредка. По мнению В. Я. Петрухина, они свидетельствуют о «прало-гическом» характере мышления, подчиненном аффектам, подсознательному, вере в «сверхъестественное родство с объектами живой и неживой природы - тотемами, мифическими перво-предками людей» [6, с. 26].
Ко второму классу антропогенетических мифологем принадлежат те, в которых раскрывается мистерия происхождения человека по образу космического первочеловека. Обширные сведения о таком понимании антропогенеза представлены у В. В. Евсюкова, который говорит о глубокой «антропоморфизации» мифологических образов, когда весь космос, включая богов и людей, виделся громадным человеческим телом, в соответствии с которым и создан человек. «Древние создавали "по своему образу и подобию" не только богов и олицетворения сил природы, по тем же канонам они "конструировали" и само мироздание, представлявшееся им единым
организмом, столь же целостным, как и "венец творения" - человек» [7, с. 79]. Таким образом, и человек в этой системе оказывается концентрированным слепком космического организма, подчиненного его законам. Наиболее древнее упоминание о таком тождестве макро- и микрочеловека встречается в индийских Ведах. «Из уст Пуруши вышли брахманы - жрецы, его руки превратились в кшатриев - воинов, из бедер возникли вайшьи - земледельцы, и наконец, из ног появились шудры - самое низшее и угнетенное сословие Древней Индии» [7, с. 80]. Создание человеческого тела отождествляется здесь с сотворением вселенной. Подобное воззрение развито не только в различных философско-религиозных учениях Индии (брахманизм, джайнизм), но и в Иране (миф об Ормазде), Китае (книга Перемен), Древней Греции (миф о Зевсе, орфические учения, платонизм), Египте (миф о верховном боге Шу, из глаз которого произошли люди). Данная антропокосмическая идея антропогенеза лежит в основе герметизма, учения Каббалы, вавилонской и последующей ей средневековой астрологии, в ряде вариантов она присутствует в мусульманской традиции. Естественно, что все это предполагает соответственные антропологические смыслы и закладывает мировоззренческие установки.
К третьему классу представлений, занимающих центральное место в антропогенетических мифах и исповедуемых большинством народов, относятся идеи сотворения человека Богом (богами). Они являются магистральными не только у многочисленных народов Ближнего Востока, но также и в Древней Элладе, и в Индии, и в Древнем Египте. При единстве идеи божественного творения человека существуют, однако, различные версии понимания его условий, цели, «материала». Так, в Индии, по утверждению А. Э. Немировского, «действующие лица индоевропейской космогонии, как и у многих народов, - это небо, земля, небесные светила, водная и воздушные стихии. Им в обликах богов приписывалась сверхъестественная творческая мощь, с загадочными проявлениями которой люди сталкивались на каждом шагу. Все они мыслились владыками определенным образом упорядоченного ими же пространства и времени и создателями еще в незапамятные времена всего природного мира, включая и мыслящее существо - человека» [5, с. 5]. Например, у древних шумеров существует миф о сотворении людей богиней-матерью Нинмах из глины, которую от-
щепляет «от себя» такая же праматерь-богиня Намма, в качестве помощников богов в их многочисленных заботах, «похожих на них, но не знающих бессмертия» [3, с. 43]. Изначально человек видится существом уродливым, подвластным неизменной судьбе в «служении» и «болезнях». В аккадской мифологии человек «создан для служения богам», но здесь он творится «из демонического начала» [4, с. 21]. По другой версии первый человек по имени Адапа первоначально был бессмертным и сильным, но оказался лишен этих свойств богом Ану за то, что послушался неверной мудрости советчика Эа. Креационистский мотив присутствует и в древнем шумерском эпосе о Гильгамеше. О том, что люди - это создания божии, учат и египетские мифы, в которых бог солнца Ра, проплывая на Ладье Вечности в загробный мир, говорит о «воскресении» всех мертвых. Человек создан для вечной жизни, что составляет его главную заботу о себе и о других. Данное повествование перекликается с греческим мифом о творении людей Прометеем, а потом и создании Зевсом пяти поколений людей, причем после исчезновения одного появляется другое.
Одной из граней креационистской доктрины является представление о творении человека Богом посредством Ума, Слова и Воли. Такое понимание присутствует в израильской ветхозаветной религии, явившейся предтечей для иудаизма и профетической основой для христианского учения. Оно присуще исламу, но прототипиче-ские следы его заметны уже в египетских, гелио-польском и мемфисском, сказаниях.
Особого внимания заслуживает христианское понимание антропогенеза, получившее философ-ско-богословскую экзегезу в трудах святых отцов Церкви. Для усмотрения его смысла ключевым оказывается, как и для многих мифологем и религий, учение о Боге. Осознание бытия Божия и божественных качеств закладывает антропоге-нетический смысл для всего исторического существования человека. В этом плане христианство является сложной, «интеллектуальной» религией, открывающей в опоре на библейское Писание целый ряд подробностей относительно предельных антропогенетических событий. В нем признается, что источником Божества является Бог Отец, непостижимая Премудрость и Мысль, Который в вечности рождает Бога Сына. Слово - непостижимое Выражение Мысли Его. Слово обращено к глубинным Тайнам Божиим, которые принадлежат и Ему, и Отцу, и Духу Свя-
тому. Бог Троица хочет сотворить мир, потому что Он есть Любовь. Предельным антропогене-тическим Началом, описываемым в Библии, оказывается предвечный Совет Святой Троицы, на котором решается сотворить человека «по образу и по подобию Божию». Именно на этом Совете родился замысел о Воплощении как соединении Божественного и человеческого естества в Слове, в Богочеловеке Иисусе Христе. Таким образом, во всем своем конкретнейшем телесном и духовном устроении человек изначально творится по образу Богочеловека. Он есть архетип образа Божия. Согласно библейскому учению человек творится из земли и в этом он един с материальным миром, и в то же время Бог вдохнул в него Свое дыхание, оживил, одухотворил, «влил» Себя в него. И человек стал уже неразлучен от Бога в глубинах своей души. Бог решает сотворить человека свободным, чтобы разделить с ним всю Свою неизреченную Красоту, влагая в него печать Своего образа, которая делает его родным Ему. Человек - это изумительный дар Божественной любви. Поэтому даже на изувеченного грехом человека Бог смотрит, не останавливаясь на зле, а рассматривает его внутренний «образ Божий». Роль Искупителя совершает воплотившийся Сын Божий и Слово - Христос. Он стал человеком, чтобы вернуть, восстановить, воскресить человека для вечности. И эта богочеловече-ская связь никогда и ничем не может быть прервана. Принять дар любви и дар жизни с Богом -это дело человека, но этот дар не просто предложен человеку Богом, он к нему онтологически приобщен.
В горизонте открывающихся в христианском учении богословско-философских антропогене-тических вопросов обратим внимание на следующее. Если в подлинном смысле антропогенез есть процесс образования «завершенной» природы человека, то когда и насколько человек осуществил эту природу, соответствующую его полной идее? Если с самого начала он задуман к цели обожения и воссоединения с Богом в вечности, то осуществил ли он эту идею при начале своего сотворения, пребывая в первом раю? Останавливается ли антропогенез на Адаме, который еще содержал в себе Еву? Не явилась ли Ева новою и последнею произведенною Богом от Адама особой человеческой природой? Осуществил ли человек свою природу после грехопадение, в древний и ветхозаветный периоды, находясь под проклятием смерти и ожидания Спасителя? Осуществляет ли он ее в предназначенной полноте се-
годня, прививаясь к Новому корню Жизни, ко второму Адаму, Христу? По нашему мнению, нет. Познать свой «духовный возраст», свою «сущность», точное онтологическое состояние своей природы» сам человек не может - это в строгом смысле «антропогенетическое знание» открыто одному Богу. При всей исторической истинности духовного единения со Христом полное обо-жение своего душевно-телесного естества человек по благодати воспримет лишь в будущем веке. Поэтому с точки зрения христианства, по нашему мнению, антропогенез есть не свершившееся событие, но осуществляемое экзистенциально в направлении выбора своей будущей жизни. Антропогенез исторически длится здесь и теперь в конкретности духовного (онтологического) самоопределения в свободном и при Божьем содействии приобщении к Богу. Антропогенез - это бесконечный процесс богопостижения.
Желая увидеть нечто единое за антропогене-тическими представлениями, выраженными в мифах народов, хотелось бы сказать, что не только в христианстве, но практически во всех верованиях человек просматривается как существо литургическое, то есть с самого начала «включенное» в процесс «религиозного служения» в духе «воспоминания» о Творце. Человек оказывается умосозерцателем этой тайны творения в силу онтологической духовно-экзистенциальной причастности к Исходному событию творения. Исторический жизненный мир мифологически трактуется как непрерывное воспроизводство внутреннего и истинного смысла творения, и каждое, даже незначительное, жизненное событие воспринимается сущностной копией смысла и структуры первотворения. «Миф, - считает М. Элиаде, - излагает сакральную историю, повествует о событии, произошедшем в достопамятные времена "начала всех начал". Миф рассказывает, каким образом реальность, благодаря деяниям сверхъестественных существ, достигла своего воплощения и осуществления, будь то всеобъемлющая реальность - Космос - или только ее фрагмент: остров, растительный мир, человеческое поведение или государственное установление. Это всегда рассказ о некоем "творении", нам сообщается, каким образом что-либо произошло, и в мифе мы стоим у истоков существования этого "чего-то"» [2, с. 7]. Креационная антропоге-нетическая идея мифа отражает «факт» личного и коллективного религиозно-ритуального повторения сакраментального акта творения как онтологического к нему приобщения. Много-
численные мифы народов есть своеобразные литургические «рисунки» этого единственно подлинного воспоминания «о рае», соблюдающие не теоретически-ретроспективное, а именно онтологически-вневременное изображение происхождения. Мифы происхождения играют связующую роль внутренней организации религиозно-мифологических систем, которые органично спаяны единой смысловой тайной антропогенеза. Сохраняя свое присутствие в иных формах культуры, в том числе в науке, миф как бы сквозь историческое антропоединство соблюдает эту литургическую трансляцию смысла антропогенетической изначальности.
Религиозный смысл антропотворения как исторически изначальный несет в себе единую и истинную для последующего человечества антропологию. Антропогенез есть момент, содержащий первоначальную целость «внутреннего по сердцу человека в сокровенной красоте кроткого и молчаливого духа». Происхождение воспринимается религиозным сознанием в ракурсе необходимости богослужебного «воспроизведения первотворения» как единственной возможности онтологического приобщения к источнику Жизни, в Которой можно «восстановиться», «собраться», «ожить», «обновиться», «переродиться», «возникнуть вновь», «начать жить заново». Испокон веков человечество «занято» именно проблемой «молитвенного сосредоточения», «внимания», «собирания разрозненных жизненных сил», «соединением внутренних чувств», «творческого усилия воссоздания оптимальных условий жизни», то есть проблемой «уцеломудрения» как «воссоздания» истощенного, расстроенного злом и рассредоточенного естества человека по образу первочеловека. С древности вся церковная практика народов и вся мифология была поставлена на службу этому «литургическому сосредо-
точению», которое неизменно остается «единым на потребу» погружением в реальность генезиса. Ее смысл видится в ритуально-медитативном возврате к антропокосмическому источнику, содержащему в себе всю «тайную» структуру мира и имеющему онтологическое измерение и жизненно-целительный антропологический смысл. Методологически в религии антропогенез воспринимается в таких категориях, как «жертвенное участие», «память», «возвращение», «оживление» и «благодарение». Это отражается и на специфике религиозно-мифологической историографии антропогенетических взглядов: она не имеет формального познавательного значения, поскольку в ней фиксированы вневременные события происхождения, относящиеся не к внешним мирским истинам, а к внутренним догматическим узрениям, имеющим вечное актуальное значение.
Литература
1. Барт Р. Мифологии / пер. с фр., вступ. ст. и коммент. С. Зенкина. М., 2008.
2. Элиаде М. Аспекты мифа / пер. с фр. В. П. Большакова. 4-е изд. М., 2010.
3. Немировский А. И. Мифы и легенды Древнего Востока. Серия «Легенды и мифы». Ростов н/Д, 2000.
4. Немировский А. И. Ближний Восток: мифы древности. М., 2001.
5. Немировский А. И. Мифы древности: Индия: научно-художественная энциклопедия. М., 2001.
6. Петрухин В. Я. Мифы о сотворении мира. М., 2004.
7. Евсюков В. В. Мифы о вселенной. Новосибирск, 1988.
