CC BY
326
УДК 341.1
Е. А. Бравилова
ОСМОТР МЕСТА ПРОИСШЕСТВИЯ КАК СПОСОБ ИЗЪЯТИЯ ПРЕДМЕТОВ И ДОКУМЕНТОВ ДО ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
Исследованы пробелы уголовно-процессуального регулирования и связанные с ними проблемы изъятия предметов и документов до возбуждения уголовного дела, приведены примеры производства под видом осмотра места происшествия иных следственных действий (выемки, обыска). Даны рекомендации по совершенствованию законодательства и правоприменительной практики. К л ю ч е в ы е с л о в а: возбуждение уголовного дела, изъятие предметов и документов, осмотр места происшествия.
AN EXAMINATION OF THE CRIME SCENE AS A WAY TO SEIZE ITEMS AND DOCUMENTS BEFORE THE INSTITUTION
OF CRIMINAL PROCEEDINGS
The article deals with the gaps in criminal procedure regulation and the related problems of seizure items and documents before the institution of criminal proceedings, provides examples of production under the guise of the examination of the crime scene of other investigative actions (seizures, searches) and provides recommendations for the improvement of legislation and law enforcement.
K e y w o r d s: an institution of criminal proceedings, seizure of items and documents, examination of the crime scene.
Поступила в редакцию 10 января 2020 г.
Изъятие до возбуждения уголовного дела предметов и документов, обладающих признаками вещественных доказательств, является одной из сложных и давних проблем в науке и практике российского уголовного процесса. Проблема не потеряла своей актуальности и после принятия Федерального закона от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ, которым был существенно расширен перечень проверочных действий (в том числе следственных) стадии возбуждения уголовного дела. Несмотря на то что в законе было предусмотрено право следователя (дознавателя) при проверке сообщения о преступлении истребовать предметы и документы, изымать их в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом, а также помимо осмотра места происшествия проводить другие следственные действия, основным способом изъятия предметов и документов до возбуждения уголовного дела по-прежнему остается (и даже получило более широкое распространение) такое следственное действие, как осмотр места происшествия. Это объясняется рядом причин и, в первую очередь, несовершенством законодательства.
© Бравилова Е. А., 2020
Формулировка ч. 1 ст. 144 УПК РФ, в которой регламентируются проверочные действия по истребованию и изъятию предметов и документов, настолько, неконкретна и двусмысленна, что порождает больше вопросов, чем дает ответы. Так, предусмотренное в норме право следователя (дознавателя, органа дознания) истребовать предметы и документы в ходе проверки сообщения о преступлении не может быть реализовано в отношении предметов и документов, обладающих признаками вещественных доказательств, поскольку в нормах УПК РФ по-прежнему отсутствует нормативная регламентация процессуального порядка и процессуального оформления такого истребования. Это порождает впоследствии сомнения в достоверности и допустимости полученных таким образом вещественных доказательств. Предусмотренное законом право следователя, дознавателя и органа дознания изымать предметы и документы в порядке, установленном УПК РФ, еще более туманно и неопределенно, поскольку позволяет толковать данное право как минимум тремя способами. Одни ученые и практики предположили, что закон, таким образом, допустил возможность проведения в стадии возбуждения уголовного дела выемки (а некоторые и обыска)1. Другие, отвергая допустимость производства выемки (и обыска) в стадии возбуждения уголовного дела, вполне логично заключили, что законодатель закрепил в нормах УПК РФ самостоятельное проверочное (процессуальное) действие - изъятие предметов и документов, которое должно оформляться путем составления протокола изъятия2. Большинство же ученых данное положение истолковали как возможность изъятия предметов и документов в ходе производства только тех следственных действий, проведение которых допускается в стадии возбуждения уголовного дела3. Эта точка зрения получила наибольшее распространение потому, что соответствует другим нормам УПК РФ, полученные таким образом доказательства обладают свойством допустимости, а главное - такое применение нормы не ставит правоприменителей в потенциальных нарушителей закона, как в других случаях.
В частности, изъятие предметов и документов не может быть самостоятельным проверочным действием, оформляемым протоколом, по нескольким причинам. Во-первых, закон указывает на изъятие предметов и документов в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом, но какого-либо
1 См., например: Халиков А. Н. Собирание доказательств в ходе проверки сообщения о преступлении // Законность. 2013. № 12. С. 54-57 ; Каретников А. С., Коретников С. А. Следственные действия как способы проверки сообщения о преступлении // Там же. 2014. № 7. С. 37-42.
2 См.: Козлов В. В. О процессуальном оформлении изъятия, проводимого до возбуждения уголовного дела // Вестник Барнаульского юрид. ин-та МВД России. 2015. № 1(28). С. 91-93 ; Чабукиани О. А. Истребование или изъятие следователем предметов и документов как проверочное действие стадии возбуждения уголовного дела // Научный диалог. 2013. № 12(24). С. 64-71.
3 См.: Калиновский К. Б. «Доследственный» обыск — незаконное ноу-хау // Уголовный процесс. 2015. № 1. С. 9 ; Воскобойник И. О. Некоторые проблемы уголовно-процессуальной регламентации производства изъятий предметов и документов до возбуждения уголовного дела // Вестник Калининградского филиала Санкт-Петерб. ун-та МВД России. 2015. № 2(40). С. 45-47 ; Карагодин В. Н. Осмотр места происшествия, обыск или выемка? // Рос. юрид. журнал. 2012. № 5. С. 128-132 ; и др.
порядка изъятия (вне следственных действий) не предусматривает. Во-вторых, в УПК РФ не говорится о форме фиксации данного действия, в то время как необходимость составления протокола при производстве каждого конкретного процессуального действия прямо оговаривается в законе (ч. 8 ст. 164, ст. 166 УПК РФ - протокол следственного действия, ст. 218 УПК РФ - протокол ознакомления с материалами уголовного дела и др.). В-третьих, как верно замечает В. В. Кальницкий, «...изъятие - административное по своей природе действие»4. Именно в КоАП РФ закреплены условия, основания, процессуальный порядок изъятия предметов и документов как самостоятельного действия и с обязательным составлением протокола. В УПК РФ об изъятии говорится лишь как о составной части некоторых следственных действий. И, наконец, акт изъятия и протокол изъятия - это те документы, которые уже неоднократно признавались нелигитимными высшими судебными органами. Поэтому изъятие как самостоятельное процессуальное действие с составлением протокола не может быть расценено как изъятие в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом.
Что касается выемки (или обыска) в стадии возбуждения уголовного дела, то, по справедливому замечанию К. Б. Калиновского, выемка и обыск сопряжены с принудительным изъятием имущества, проникновением в жилище, хранилище, запретом покидать место производства следственных действий и другими существенными ограничениями конституционных прав граждан, которые не допустимы до возбуждения уголовного дела5. Даже если выемка (или обыск) проводится с добровольного согласия лица, то такая добровольность всегда может быть впоследствии признана вынужденной (особенно если проводится в отношении лица, подозреваемого в совершении преступления), поскольку при производстве выемки имеет значение не только сам факт ограничения, но и потенциальная возможность в ходе выемки немедленного применения этих ограничений (в виде психологического воздействия при отказе в добровольном осуществлении действий).
Поэтому единственным законным способом изъятия предметов и документов в стадии возбуждения уголовного дела является производство следственных действий. В соответствии с ч. 1 ст. 144 УПК РФ при проверке сообщения о преступлении следователь вправе провести осмотр места происшествия, предметов, документов, трупов, а также освидетельствование, получение образцов для сравнительного исследования и производства экспертизы. Изъятие же предметов и документов закон допускает лишь при производстве осмотра места происшествия, освидетельствовании и получении образцов для сравнительного исследования. Однако освидетельствование и получение образцов для сравнительного исследования носят ограничительный характер. Освидетельствование связано лишь с осмотром живого человека, что существенно ограничивает круг изымаемых предметов лишь осматриваемым лицом, а
4 Кальницкий В. В. Истребование документов и предметов в стадии возбуждения уголовного дела // Законодательство и практика. 2015. № 2. С. 64-71.
5 См.: Калиновский К. Б. Выемка до возбуждения уголовного дела нарушает конституционный принцип соразмерности ограничения прав граждан // Уголовный процесс. 2016. № 3. С. 45.
специфика получения образцов для сравнительного исследования не позволяет изымать любые предметы и документы, а ограничивается теми, которые являются образцами для сравнительного исследования и необходимы для производства экспертизы.
Таким образом, из всех допустимых в стадии возбуждения уголовного дела следственных действий, которые могут быть проведены до возбуждения уголовного дела и в ходе которых возможно изъятие предметов и документов, обладающих признаками вещественных доказательств, остается осмотр места происшествия. Именно отсутствие регламентации в УПК РФ порядка истребования и изъятия предметов и документов привело к тому, что такое следственное действие, как осмотр места происшествия, сущность которого всегда заключалась в закреплении обстановки совершенного преступления, в последнее время в практической деятельности приобрело иное назначение, а именно как способ принудительного изъятия предметов и документов до возбуждения уголовного дела.
Но не только формулировка ч. 1 ст. 144 УПК РФ является причиной «популярности» данного следственного действия. Осмотр места происшествия стал «удобен» не только для следователя, но и иных сотрудников правоохранительных органов (органов дознания), осуществляющих административную, полицейскую, оперативно-розыскную деятельность. Поскольку такие виды деятельности по ряду преступлений (например, приобретение, сбыт наркотических средств) предшествуют уголовно-процессуальной, перед практическими работниками часто возникают вопросы о том, в каком порядке (административном, оперативно-розыскном, уголовно-процессуальном и т. д.) и в соответствии с каким законом (КоАП РФ, ФЗ «Об ОРД» или УПК РФ) необходимо осуществлять изъятие тех или иных предметов и документов, чтобы впоследствии они могли быть признаны допустимыми доказательствами. При этом, исходя из разъяснений высших судебных органов, не допускается подмена одного вида деятельности другой (например, подмена уголовно-процессуальной деятельности оперативно-розыскной), а также смешение различных видов деятельности (например, при осуществлении оперативно-розыскной изъятие предметов в соответствии с КоАП РФ). Кроме того, в некоторых законах нормативная регламентация изъятия предметов и документов либо отсутствует, либо еще более неоднозначна. Например, в ст. 15 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» указывается, что предметы и документы должны изыматься в ходе гласных оперативно-розыскных мероприятий с составлением протокола в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Главное, как справедливо отмечает В. С. Балакшин, в УПК РФ отсутствует порядок и условия преемственности доказательственного значения источников фактических данных, полученных до возбуждения уголовного дела в рамках иного вида деятельности6, что делает доказательства, полученные таким способом, еще более уязвимыми. Поэтому осмотр места происшествия стал единственным законным процессуальным действием, в ходе
6 См.: Балакшин В. С. Допустимость доказательств : понятие, правовая природа, значение, алгоритм оценки : науч.-практ. пособие. Екатеринбург, 2013. С. 225.
которого могут быть изъяты предметы и документы, впоследствии приобретающие силу допустимых и достоверных доказательств. Это следственное действие приобрело настолько универсальный характер, что в настоящее время проводится после производства оперативно-розыскных мероприятий с целью отыскания в помещении (иногда в жилище) и изъятия таких предметов, как наркотические средства, денежные средства (предмет взятки), контрафактная продукция, предметы экстремистской деятельности и др. А недавно Председатель Следственного комитета РФ А. Бастрыкин поставил вопрос о закреплении в нормах УПК РФ возможности проведения таких осмотров и у отдельных категорий лиц - судей, депутатов, адвокатов и иных лиц, обладающих определенным статусом7.
Однако следует заметить, что осмотр места происшествия как элемент системы следственных действий имеет свои цели, задачи и может проводиться лишь при наличии определенных условий, оснований, в установленном процессуальном порядке, а изъятие предметов и документов в ходе их производства также не может быть безграничным. Существенные ограничения способов изъятия предметов и документов в стадии возбуждения уголовного дела привели к тому, что в правоприменительной практике получили широкое распространение случаи подмены одного следственного действия другим. Под видом осмотра в правоприменительной практике стали проводить фактически выемки и обыски. Основное назначение осмотра места происшествия -это визуальное обследование помещения, местности, жилища с целью фиксации обстановки места происшествия и возможного изъятия следов преступления. Но, во-первых, не любые предметы и документы могут быть отнесены к следам преступления. Одним из принципиальных отличий осмотра места происшествия от выемки и обыска является то, что границы осмотра определяются понятием «следы преступления», которое никак не регламентируется в нормах УПК РФ, поэтому под видом следов преступления могут быть изъяты любые предметы и документы. При производстве же обыска и тем более выемки - круг предметов и документов, которые могут быть изъяты, ограничен вынесенным постановлением, в котором следователь (суд) обязан обосновать необходимость изъятия либо конкретных предметов и документов (при выемке) либо должен быть очерчен круг этих предметов и документов (при обыске - например, предметы, которые были похищены с места преступления). Поэтому изъятие любых предметов и документов под видом «следов преступления» при осмотре места происшествия недопустимо. Во-вторых, изъятие следов преступления - это вспомогательная цель (а не единственная) данного следственного действия. То есть основным назначением данного следственного действия должен быть осмотр помещения (местности) и фиксация места преступления; при обнаружении следов - возможно их изъятие. В-третьих, возможно лишь визуальное обследование помещения, жилища, местности (с некоторым набором простых опытных действий), не допускаются поисковые действия, существенно ограничивающие конституционные права граждан. В-четвертых, изъятие следов преступления не может носить тотальный
7 См.: Козлова Н. Кто вне закона? Никто // Рос. газета. 2020. № 5 (8059).
характер (к примеру, заключаться в изъятии всех документов, составляющих деятельность предприятия). И еще одной важной проблемой является широкое толкование практическими работниками понятия «место происшествия», под которым следует понимать место преступления или место обнаружения признаков преступления (например, обнаружения трупа), а не любое место, где обнаружены предметы, имеющие отношение к делу. Не случайно в нормах УПК РФ, дополненных Федеральным законом от 17 апреля 2017 г. № 73-ФЗ и позволяющих проводить осмотр помещений адвокатов до возбуждения в отношении их уголовного дела, указывается такое условие, как обнаружение в этом помещении признаков преступления. Все эти условия и отличают осмотр места происшествия от иных следственных действий, поэтому его проведение допускается в стадии возбуждения уголовного дела, а производство выемки и обыска - нет. На это указал и Конституционный Суд РФ в определении от 5 марта 2014 г. № 518-О8. Однако очень сложно установить какие-либо критерии разграничения данных следственных действий. Поэтому разнообразна и практика проведения осмотра места происшествия.
Так, в доме подозреваемого Х. был проведен осмотр места происшествия, в ходе которого изъяты средства совершения преступлений. При этом в протоколе осмотра места происшествия указано: «в правом верхнем ящике комода обнаружены шапочки, нож, струна с шайбами, две веревки телесного цвета, коричневый порошок, имеющий запах пороха. При открытии следующего ящика обнаружены: охотничьи патроны, два сифоновых баллончика, связка ключей, две сим-карты, флэш-карты, нож-бабочка с рукояткой красного цвета»9.
Фактически следователь провел обыск в жилище подозреваемого, поскольку из протокола следует, что изъятые предметы не были расположены на открытых для наблюдения местах. Чтобы их обнаружить, он проводил принудительные поисковые мероприятия, а не фиксировал общую обстановку совершения преступления.
По другому делу под видом осмотра места происшествия фактически была проведена выемка.
Оперативные сотрудники ГУ МВД России по Свердловской области по заявлению гр. Ш. о мошенничестве провели оперативный эксперимент, в ходе которого у гр. Б. были изъяты денежные средства в сумме 30 тыс. рублей, она была задержана и доставлена в отделение полиции. В служебном кабинете оперативного сотрудника при получении объяснения от гр. Б. она добровольно выдала телефон, полученный от потерпевшей, и еще один телефон, использовавшийся ею при совершении противоправных действий. Указанные предметы были изъяты оперативным сотрудником путем оформления протокола осмотра места происшествия.
Б. обжаловала такие действия в прокуратуру Свердловской области. Прокурор обоснованно внес представление о нарушении сотрудниками полиции уголов-
8 Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Брамма Виталия Викторовича и Навального Алексея Анатольевича на нарушение их конституционных прав пунктом 43 статьи 5, статьями 144 и 176 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации : определение Конституционного Суда РФ от 5 марта 2014 г. № 518-О. Доступ из справ.- правовой системы «КонсультантПлюс».
9 Нарушения при осмотре места происшествия. URL: http://www.ugpr.ru/article/1558-qqe-16-m10-31-10-2016-narusheniya-pri-osmotre-mesta-proisshestviya
но-процессуального закона, поскольку изъятием предметов путем осмотра места происшествия оперативными сотрудниками фактически была проведена выемка.
Если в первом примере говорится о случаях, которые всегда были проблемой разграничения обыска и осмотра по характеру действий, то вторая ситуация стала возможной после внесения изменений в УПК РФ и Федеральный закон «Об ОРД». Поскольку в ст. 15 указанного закона говорится о возможности изъятия предметов и документов с составлением протокола, отвечающего требованиям уголовно-процессуального законодательства, а в УПК РФ единственным легитимным, позволяющим изъять предметы, следственным действием является осмотр места происшествия, то сложно упрекнуть оперативников в незнании закона.
Однако, как отмечалось выше, целью осмотра как следственного действия является визуальное обследование помещения, предмета, жилища, необходимость в котором в данном примере отсутствовала. Кроме того, характер этого действия не предполагает разъяснений лицу права добровольной выдачи, а также иных прав (к примеру, право на адвоката). Поэтому с точки зрения обеспечения законных прав и интересов гр. Б., в том числе право выдать предметы добровольно, проведение оперативными сотрудниками выемки, в которой они указали бы факт добровольной выдачи предметов, было бы более оправданным, чем производство осмотра места происшествия. Подтверждением такой позиции является определение Конституционного Суда РФ от 22 декабря 2015 г. № 2885-О10, в котором, по сути, и была произведена выемка документов на добровольной основе. Хотя, как уже отмечалось выше, нельзя признать законным и производство выемки, тем более не у потерпевших, как в решении Конституционного Суда РФ, а у подозреваемой.
Учитывая, что факт мошенничества был выявлен и зафиксирован результатами ОРД, оперативным сотрудникам следовало бы передать материалы следователю для возбуждения уголовного дела либо возбудить уголовное дело самим в порядке ст. 157 УПК РФ, после чего произвести выемку телефонов. Для принятия такого решения имелись и повод, и основания.
В третьем случае следователь провел следственное действие - осмотр места происшествия после того, как ему было отказано в добровольном представлении предметов и документов, т. е. фактически осуществил принудительное изъятие документов из кабинета, не являющегося местом происшествия.
В рамках проверки сообщения о незаконном выделении земельного участка руководителю органа внутренних дел следователь изучил реестр договоров на приобретение указанных объектов. Обратив внимание на то, что в реестре имеются сведения о приобретении земельных участков также руководителями иных правоохранительных органов, следователь письменно затребовал в администрации муниципального округа подлинники названных договоров.
Получив отказ в предоставлении документов, следователь провел осмотр места происшествия - служебного кабинета председателя комитета по управлению
10 Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Абрамовой Эрики Вячеславовны на нарушение конституционных прав частью первой статьи 144 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации : определение Конституционного Суда РФ от 22 декабря 2015 г. № 2885-О. 1^1.: http://www.ksf.ru/ru
имуществом. В ходе производства следственного действия были обнаружены и изъяты искомые документы.
Председатель комитета по управлению имуществом обратился в суд с жалобой на действия следователя. Суд согласился с доводами заявителя, посчитав, что осмотр производился без сообщения о преступлении, в кабинете, не являвшемся местом происшествия, документы изъяты при отсутствии информации об их незаконности, осмотр не был вызван необходимостью неотложного исследования кабинета и изъятия документов. В связи с этим суд пришел к выводу, что следователь действовал в нарушение ч. 1 ст. 144, ч. 2 ст. 176, ст. 177 УПК РФ, поэтому эти действия признаются незаконными и необоснованными11.
Действия, которые фактически осуществил следователь, с одной стороны, были непосредственно направлены на поиск и изъятие (либо только изъятие, причем принудительное) документов, не представленных следователю по запросу и носили явно принудительный характер, что составляет сущность таких следственных действий, как обыск и выемка.
Но, с другой стороны, должностное лицо (а возможно и потенциальный подозреваемый) не выполнило требование следователя. Вполне логично, что невыполнение требования, связанного с рассмотрением сообщения о преступлении, должно влечь определенные последствия, которые, однако, уголовно-процессуальный закон не устанавливает12. Поэтому, по верному замечанию В. Н. Карагодина, следователи вынуждены проводить осмотры места происшествия в тех случаях, когда требования о предоставлении необходимых документов не исполняются при проверке сообщений о коррупционных, налоговых и некоторых других видах преступлений13. Не выполняются требования по разным причинам: как в связи с неурегулированностью в законе процессуального порядка представления и дальнейшей судьбы этих документов при принятии решения об отказе в возбуждении уголовного дела (не редки случаи их невозврата и утери), так и желания уйти от уголовной ответственности (если истребуются документы у потенциального нарушителя закона).
Однако чаще всего в практической деятельности встречаются примеры изъятия предметов и документов в ходе осмотра места происшествия, проведенного на грани допустимого законом.
Так, в ходе проведения проверочной закупки в магазине, принадлежавшем Та -манян и в котором она по совместительству работала продавцом, была изъята бутылка водки с поддельной акцизной маркой. Таманян не стала отрицать, что продала водку с возможно поддельными марками, и сама показала оперативникам подсобное помещение, где стояли ящики с этой водкой. В присутствии понятых полицейские осмотрели, описали и изъяли спиртное, составили протокол осмотра места происшествия14.
11 Решение Березовского городского суда Свердловской области от 15 марта 2010 г. по жалобе председателя комитета по управлению имуществом Березовского городского округа.
12 Следует заметить, что ч. 4 ст. 21 УПК РФ не обеспечивает представления истребуемо-го документа.
13 См.: Карагодин В. Н. Осмотр места происшествия, обыск или выемка? // Рос. юрид. журнал. 2012. № 5. С. 131-132.
14 Суд напомнил, что продажа алкоголя с поддельной маркой и наклеивание такой марки на бутылку - не равнозначны // Уголовный процесс. 2017. № 3. С. 88-91.
С одной стороны, фактически была проведена выемка, поскольку целью данного следственного действия являлось не визуальное обследование помещения с целью обнаружения следов преступления, а непосредственное изъятие ящиков с водкой, хотя и добровольно выданное. Но, с другой стороны, если данное действие формально содержало в себе все признаки осмотра места происшествия, а именно искомые предметы находились в помещении, оно было осмотрено (т. е. зафиксирована обстановка помещения), и в нем были обнаружены следы преступления в виде бутылок водки, то их изъятие в ходе осмотра места происшествия может быть признано вполне законным (как правило, и признается законным).
Таким образом, в действующем уголовно-процессуальном законе фактически отсутствует регламентация способов получения (истребования и изъятия) предметов и документов до возбуждения уголовного дела, причем не только принудительно, но даже добровольно. Поэтому полученные в рамках проверки сообщения о преступлении предметы и документы (особенно обладающие признаками вещественных доказательств) всегда будут вызывать сомнения в их допустимости и порождать различную правоприменительную практику. Единственным исключением является следственное действие - осмотр места происшествия (и в очень редких случаях - освидетельствование). Однако и осмотр места происшествия не может быть универсальным способом изъятия предметов и документов в стадии возбуждения уголовного дела. Исходя из сущности данного следственного действия (в том виде, в котором оно сформулировано в нормах УПК РФ), осмотр места происшествия может быть признан допустимым способом изъятия предметов и документов только, если осматривается место преступления или место обнаружения признаков преступления, изъятие не является единственной целью этого действия, его необходимость возникает в ходе и по результатам визуального обследования помещения. В ходе осмотра изымаются исключительно следы преступления, а не все имеющиеся предметы или документы, как содержащие возможные следы преступления. Нельзя исключать возможность производства осмотра места происшествия, являющегося жилищем, против воли проживающих в нем лиц в случаях, не терпящих отлагательства. Однако с целью недопущения злоупотреблений и выполнения данного действия исходя из его назначения, в законе должен быть более детально регламентирован порядок осмотра места происшествия (с вынесением постановления, в котором как минимум должны быть изложены основания производства следственного действия и определены его границы), а также предусмотрена возможность проверки законности его производства судом в порядке ч. 5 ст. 165 УПК РФ, в том числе до возбуждения уголовного дела.
Уральский государственный юридический университет Бравилова Е. А., кандидат юридических наук, доцент кафедры
уголовного процесса
Ural State Law University Bravilova E. A., Candidate of Legal Sciences, Associate Professor of the Criminal Process Department E-mail: eabravilova@gmail.com
