CC BY
221
17.ИзмозикВ.С. Глаза и уши режима. Государственный политический контроль за населением Советской России в 1918-1928 гг. - СПб.,1995.
18.Спиридович А. Записки жандарма.- М.,1991.
19.Щеголев П.Е. Агенты, жандармы, палачи. -Пг.,1922.
20.Петров М.Н. Формирование и деятельность органов ВЧК-ГПУ. 1917-сер.1920-х гг. : на материалах Северо-Запада России : автореф. дис. ...док. ист. наук. - СПб.,1995. - 27 с.
ORGANIZA TION OF THE INTERNAL AGENTS IN THE ACTIVITY OF BODIES OF POLITICAL INVESTIGA TION OF THE RUSSIAN EMPIRE IN THE LATE XIX-EARLY XX CENTURIES
Mayshev Sergey Evgenyevich, PhD of Historical sciences, Associate Professor, Chair of Civil and Criminal Law, Russian State Social University (branch), Pyatigorsk E-mail: [email protected]
The article considers the problems of organization of human observation of bodies of political investigation of the Russian Empire in the late XiX-eariy XX centuries are analyzed and methods of recruitment and management of agent network through the prism of relations between the agents and the managers, the agents, management agents and the relations to it managers, the role of agents in the target environment. Keywords: secret agents; political police; the quality of secret agents; management agents.
ОРГАНИЗАЦИЯ ВНУТРЕННЕЙ АГЕНТУРЫ В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОРГАНОВ ПОЛИТИЧЕСКОГО СЫСКА РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В КОНЦЕ XIX - НА ЧАЛЕ XX ВВ.
В статье рассматриваются проблемы организации агентурного наблюдения органами политического сыска Российской Империи в конце XIX - начале XX вв., анализируются методы вербовки и руководства агентурной сетью через призму взаимоотношений агентов и руководителей, проблемы качества агентуры, руководства агентурой и отношения к ней руководителей, роль агентуры в обследуемой среде.
Ключевые слова: секретная агентура; политический сыск; качество секретных сотрудников; руководство агентурой.
Проблемы организации и руководства секретной агентурой имеют давнюю историю в деятельности политической полиции Российской Империи. Первый опыт ее приобретения и руководства, как отмечают практически все исследователи, был получен в период функционирования III отделения (1826-1880), однако понимание ее несомненной ценности и важности приходится на время деятельности Департамента полиции (1880-1917). Инструкция по организации и ведению внутреннего (агентурного) наблюдения от 1907 г., в частности, отмечала: "Главным и единственным основанием политического розыска является внутренняя, совершенно секретная и постоянная агентура...все остальные силы и средства розыскного органа являются лишь вспомогательными..." [3, с.71-83].
Следует отметить, что к подобному осознанию политический сыск России пришел не сразу. Один из первых исследователей III отделения, Б.Л. Модзалевский, отмечал:"... важнейшей пружиной всего сложного полицейского аппарата был неутомимый фон Фок (директор канцелярии III отделения), сосредоточивший в своих опытных руках все нити жандармского сыска и тайной агентуры..." [5, с.83]. Однако изменение правительственного курса и общая ситуация в стране в 60- 80-х гг. XIX века привела к необходимости пересмотра организации секретной агентуры. Достаточно сказать, что численность секретных сотрудников насчитывала 17 человек [1, с.11], а к 1880 г. под надзором полиции состояло 31152 человека, за политические взгляды - 6790 человек [2, с.184].
УДК 930
Майшев С.Е., 2016
МАИШЕВ Сергей Евгеньевич, кандидат исторических наук, доцент, кафедра Гражданского и уголовного права, Российский государственный университет (филиал), Пятигорск
mayschev.sergejigiya.ru
> <
X ил
•х.
О Ш 30-о ь-а
Данные цифры говорят о недостаточном уровне освещения оппозиционных сил, учитывая, что большинство агентов были способны лишь на самые простые формы сбора информации. Опыт европейских, особенно французских коллег, показывал на необходимость качественных изменений, приобретения агентов, непосредственно участвовавших в деятельности антиправительственных организаций.
Однако правящая элита в период возрождения "охранительного курса" в 1880-1890-х гг. обрела уверенность и спокойствие, которое во многом оказалось ложным. В этой связи работа с агентурной сетью, активизировавшись в начале 1880-х г., переживала спад. На наш взгляд, имело место недооценка ее роли, вызванная общим представлением государства о положении дел в стране. Быстро меняющаяся ситуация в стране вкупе с консерватизмом правящей элиты привели к тому, что по выражению генерала Спиридовича, "...Департамент полиции прозевал новое революционное движение" [10, с. 22].
3 Революция 1905-1907 гг. выявила острую 20 необходимость усиления работы в данном плане. Ее закономерным итогом стало появление в 1907 году Инструкции по организации и ведению внутреннего наблюдения. Она явилась следствием разработки теоретических и методологических основ сыска применительно к новым условиям с учетом накопленного ранее опыта. Кроме того, Инструкция ясно и четко обобщила всю совокупность вопросов, связанных с деятельностью органов политического сыска, дав четкие понятийные и классифицирующие признаки агентуры. Расшифровывая понятие "агент внутреннего наблюдения", Инструкция вводила следующую классификацию: -агенты, состоящие в революционных организациях, или непосредственно и тесно связанные с ними, именовались секретными сотрудниками;
- лица, не состоящие в организациях, но имевшие с ними какие-либо контакты, вплоть до доставки материалов, назывались "вспомогательными сотрудниками" или "осведомителями". Последние в свою очередь делились на три категории:
1) постоянных, поставляющих информацию систематически;
2) случайных, поставляющих данные эпизодически;
3) так называемых "штучников", которые давали сведения за плату [3, с.71 -83].
Таким образом, под понятием "агент внутреннего наблюдения" понимались лица, либо непосредственно состоящие в революционных организациях, или имевшие с ними тесные контакты, либолица косвенно причастные к их деятельности.
Инструкция определяла объекты вербовки, ее методы, излагала основы работы с агентурой. Однако, анализируя методы вербовки и руководства агентурной сетью, на наш взгляд, представляется актуальным рассмотреть их через призму взаимоотношений агентов и его руководителей. Данное положение обуславливается следующей проблемой. "Заагентурива-ние" и последующее руководство агентами требовали определенных навыков работы с ними. Речь идет о принципах, которые можно разбить на три группы: качество агентуры, основы руководства агентурой и отношения к ней руководителей, роль агентуры в обследуемой среде.
Качество агентуры являлось одной из основных проблем политического сыска. Наиболее адекватно ее обозначил чиновник особых поручений Министерства Внутренних дел И.П. Липранди, инициировавший так называемое "дело петрашевцев": "Тут недостаточно ввести в собрание человека только благонадежного, агент этот должен был сверхтого стоять в уровень в познаниях с теми лицами, в круг которых он должен был вступить, иметь в этой новой роли путеводителя более опытного и наконец стать выше предрассудка, который в молве... пятнает... именем доносчиков тех людей, которые, жертвуя собой в подобных делах, дают возможность правительству предупреждать те беспорядки, которые могли бы последовать..." [4, с.67]. Появление новой, по сути, оппозиции заставляло политический сыск искать оптимальные варианты решения качества агентуры. Анализ источников позволяет осветить данную проблему следующим образом.
Во-первых, наиболее ценным считался агент, "взращенный" офицером сыска. Бывший директор Департамента полиции Белецкий на допросе 12 марта 1917 года в Чрезвычайной следственной комиссии сообщил:".. .есть агенты, которых воспитывает начальник управления, или розыскной офицер. Такого агента проводят в партию. Значит, лицо не является партийным, это лицо... вводят в партию, как лицо свое; и такая агентура является агентурой более менее ценною; потому что человек, так сказать, верен правительству...Во всяком случае, воспитание, которое дал такому чело-
веку розыскной офицер, позволяет относиться к нему с доверием" [7, с.221].Тем самым признавалась необходимость своеобразного обучения агента началам его деятельности.
Во-вторых, Инструкция 1907 года подчеркивала, что "секретные сотрудники должны состоять членами одной из революционных организаций, или, по крайней мере, тесно соприкасаться с серьезными деятелями таковых, так только тогда сведения их будут ценны" [3,с. 71-83]. Это требовало от агентов уровня знаний, соответствующих среде, в которой он работал, определяло контингент агентов в тех или иных группах и слоях. Кроме того, агент ни в коем случае не должен был выделяться из своей среды, ни по имущественному положению, ни по образу жизни, что требовало определенной внутренней дисциплины.
В-третьих, особое значение приобретали морально нравственные принципы, приведшие человека к работе на политический сыск. Отставной жандармский генерал Новицкий в 1905 году, в записке на имя Николая II отмечал: "Секретные агенты могут быть... приобретаемы...при умелом воздействии производящего дознания о государственных преступлениях обходительностью, развитием нравственных в нем начал с целью получения от него правдивых и полезных сведений и указаний..." [4, с.132]. Требовалось, безусловно, "честное отношение к делу", то есть стимулом работы агента должны были быть не только материальные блага, но и "идейные" аспекты.
Конечно, вышеизложенное обозначает фигуру идеального агента, хотя на практике большая масса секретных сотрудников и вспомогательной агентуры страдало теми или иными пороками. Гораздо чаще применялись методы психологического давления на потенциального сотрудника, использование его слабостей, искусственного создания кризисных ситуаций, единственным выходом из которых был контакт с сыском. Тот же Белецкий признавал: "... офицер видит по свойству лица опрашиваемого, что с ним можно иметь дело, что этот человек в начале запуганный, человек, которого можно обойти..." Далее ему делалось предложение вступить в ряды агентов и бралось показание, что он раскаивается в своей антиправительственной деятельности. Оно оставалось "залогом морального воздействия на будущее" [7, с. 272]. В этой связи были широко распространены методы увольнения с работы, в случае отказа от сотрудничества, сбора и утечки "компромата". Все это несколько снижало эффективность работы агента. Но,
поскольку конечной целью являлось получение информации, то качество агентуры зачастую отодвигалось на второй план, особенно в местных органах политического сыска.
Таким образом, политический сыск выработал следующие требования к агенту:
1. Соответствие его интеллектуального уровня, социального статуса и роли той среде, в которой он работал, и деятельность которой освещал. Данное требование было тем более адекватным, так как руководители политического сыска настаивали на приобретении агентуры среди всех социальных групп: служащих, дворников, рабочих, крестьян, лакеев, интеллигенции, студенчества и т.д., при особом внимании к революционному движению. Одновременно происходило своеобразная специализация агентуры по видам деятельности, работы по очерченному кругу вопросов.
2. Уровень качества значительной степени зависел от профессионального опыта офицера сыска, от того, насколько он учитывал морально нравственные особенности психологии потенциального агента. Требовалось заставить агента сотрудничать так, чтобы его деятельность определялась не только материальными стимулами, но и пониманием важности своей работы для государства, ценности поставляемой информации.
3. Проблема качества агентуры оставалась острой вплоть до ликвидации Департамента полиции, поскольку стремление иметь как можно больше секретных сотрудников и осведомителей зачастую приводило к превалированию количества над качеством. В этой связи общая масса агентуры представляла деятелей мелкого и среднего звена общественных организаций, завербованных путем вознаграждений или давления.
Что касается вопросов руководства агентуры и отношения к агенту, то данный момент, на наш взгляд, почти полностью зависел от руководителя. Учитывая, что методы вербовки далеко не всегда представляли собой неторопливые беседы в непринужденной обстановке, существовала проблема: требовать максимально полной информации от сотрудника, не взирая на его моральные переживания, или, не смотря на его ценность, вывести из рядов агентуры. В этой связи показательно своеобразна этика работы с агентурой C.B. Зубатова, который во многом поспособствовал разработке методологии политического сыска: "Вы, господа, должны смотреть на сотрудника, как на любимую женщину, с которой вы находитесь в
нелегальной связи. Берегите ее как зеницу ока. Один не осторожный шаг и вы ее опозорите" [9, с.50]. Подобный подход в дальнейшем рекомендовала Инструкция 1907 года, которая напоминала, что успешный сыск возможен лишь при честном отношении к делу и "пониманием целей розыска, а не погоней за отличиями" [3, с.71-83]. Между руководителем и агентом полностью исключалась сухость и официальность, призывалось к установлению как мож-Гг но более доверительных отношений.
Данные взаимоотношения, по мысли руко-^ водителей сыска, должны были нивелировать ^ негативные эмоции, которые могли одолевать ^ агента от осознания себя в новой роли секрет-Щ ного сотрудника или осведомителя. Но, вместе с тем, агент должен был чувствовать главенство ^ руководителя. По замечанию уже упомянуто-Ц го выше Новицкого, офицер должен был достигать "уважения к личности производящего «С дознания", при этом достижение данного ува-0_ жения должно было "сопровождаться дисцип-О линированным отношением, идущим в ряд с
уважением" [4, с.132]. ^ Подобные отношения, по логике, должны были сохраняться и в случае, если секретный
22
сотрудник или осведомитель по тем или иным причинам не мог продолжить свою деятельность. Этика Зубатова в данном случае советовала: "Помните, что в работе сотрудника, как бы ни был он вам предан и как бы он честно не работал, всегда рано или поздно наступает момент психологического перелома...Это момент, когда вы должны расстаться с вашим со-трудн и ком... Вы ведите его осторожно из революционного круга, устройте его на легальное место, сделайте все... чтобы отблагодарить его и распрощаться с ним по-хорошему.
Помните, что, перестав работать в революционной среде, сделавшись мирным членом общества, он будет и дальше полезен для государства,хотя и не сотрудником..." [9,с. 50]. Данное эмоциональное высказывание Инструкция 1907 года конкретизировала более в рациональном виде: "Расставаясь с секретным сотрудником, не следует обострять лишних с ним отношений, но вместе с тем, не ставить его в такое положение, чтобы он мог в дальнейшем эксплуатировать лицо, ведающее розыском, неприемлемыми требованиями" [3, с. 71-83].
Таким образом, этика взаимоотношений между руководителями и секретными сотрудниками, осведомителями предусматривала уважительное отношение с целью не допустить неадекватным прессингом утраты ценности агента. Однако у нее же была двойственная
сущность. Подобные отношения поощрялись в основном к секретным сотрудникам и, от части, к осведомителям.
К "штучникам" исповедовался другой подход. Тот же генерал Спиридович писал: "Штучников гоните прочь, это не работники, это продажные шкуры. С ними нельзя работать" [9, с.50]. Инструкция 1907 года напоминала, что "в правильном поставленном деле штучники явление ненормальное и штучники нежелательны, так как, не обладая положительными качествами сотрудников, они быстро становятся дорогим и излишним бременем для розыскного органа" [3, с.71 -83].
Таким образом, отношения между руководителями и внутренней агентурой напрямую зависели от ценности агента, его профессиональных качеств. Однако большое количество осведомителей и штучников зачастую снижали ценность подобных взаимоотношений. Кроме того, использование таких методов вербовки, как запугивание, использование игры на тщеславии, жадности, подозрительности объективно снижали ценность соответствующего положения Инструкции 1907 года.
Что касается роли поведения внутренней агентуры в обследуемых сообществах, то эта проблема тесно сливается с вопросом о провокации. Инструкция 1907 года запрещала использование провокации, но позиция руководителей Департамента полиции по вопросу ее применения не была единой, существовали разногласия, связанные в том числе, с вопросами о пределах ее допустимости. Об этом свидетельствуют материалы Чрезвычайной следственной комиссии [7].
На наш взгляд, провокация всегда опасна своей аморальной сущностью. Но политический сыск производен и обусловлен волей государства, а поскольку провокация позволяет нейтрализовать оппозиционные ему силы, ее применение неизбежно. Объективная логика осуществления политического контроля будет допускать ее использование в целях ослабления инакомыслия, до тех пор, пока государство позволяет его использовать. В этой связи попытки устранить провокацию из арсенала методов сыска, по видимости, будут безуспешны и ее использование - закономерность самого факта наличия политического контроля.
Таким образом, подытоживая вышесказанное, можно сделать ряд выводов:
1. В конце XIX - начале XX века, в связи с быстрыми процессами модернизации страны внутренняя агентура становится одним из ос-
новных каналов получения информации о противоправительственных силах и настроениях.
2. Накопленный опыт позволил внедрить и реализовать самые разнообразные методы приобретения и руководства внутренней агентуры. При этом достаточно большое внимание уделялось проблемам качества агентуры и принципам руководства ею. Наблюдалась корректировка данных начал в зависимости от обследуемой среды, профессиональных качеств агента, ценности поставляемой им информации.
3. Для борьбы с революционным движением активно применялся метод провокации, борьба с которой велась эпизодически, что обуславливалось допущением ее со стороны государства.
В качестве итогового вывода можно сказать, что активное использование внутренней агентуры нескольких видов позволило, несмотря на ряд недостатков, развернуть широкую сеть политического контроля высокой степени информированности. Финансирование (только с мая 1902 г. по февраль 1905 г. на развитие внутренней агентуры было израсходовано около 5 млн рублей) [6, с. 28] и применение "двойных стандартов", как в этике, так и по отношению к провокации, привели к созданию агентурной сети численностью в 1880-1917 гг. примерно в 10 тысяч человек [8, с.19]. Это позволило получить исчерпывающую информа-
цию о жизни страны, что говорит о значительном развитии технологии политического сыска. Другое дело, что в силу объективных причин организация секретной агентуры не позволила предотвратить изменение политического строя.
Примечания:
1. Абакумов О.Ю. Ill отделение в период общественного подъема конца 50-х - нач. 60-х гг. XIX в. : автореф. дис. ... док. ист. наук. - Саратов,1994.
2. Зайончковский П.А. Кризис самодержавия на рубеже 1870-Х-1880-х годов. - М.,1964.
3. Инструкция по организации и ведению внутреннего (агентурного) наблюдения / публикация Лурье Ф.М., Перегудовой З.И. // Из глубины времен,- 1992. - №1. - С.71-83.
4. Лурье Ф.М. Полицейские и провокаторы. Политический сыск в России 1649-1917. - СПб.,1992.
5. Модзалевский Б.Л. Пушкин под тайным надзором. - Пг.,1922.
6. Николаевский Б.И. История одного предателя. Террористы и политическая полиция. - М.,1991.
7. Падение царского режима: Стенографические отчеты допросов и показаний, данных в 1917 г. в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства. - Т.З. - Л.,1925.
8. Перегудова З.И. Деятельность комиссии Временного правительства и советских архивов по раскрытию секретной агентуры царской охранки // Отечественные архивы. - 1998. - №5. - С.19.
9. Спиридович А. Записки жандарма. - М.,1991.
10. Чудакова М.С. Политический сыск в России в к. XIX - нач. XX вв.: в региональном аспекте : авторф. дис. ... док. ист. наук. - Ярославль, 1997.
