CC BY
43УДК 502.72
ОРГАНИЗАЦИЯ ТЕРРИТОРИАЛЬНОЙ ОХРАНЫ БИОТЫ И ЭКОСИСТЕМ СТЕПНОЙ ЗОНЫ РОССИИ
А.А. Тишков Институт географии РАН, Москва, Россия
В Российской Федерации, согласно «Сводному списку особо охраняемых природных территорий Российской Федерации» [3], общее число особо охраняемых природных территорий (ООПТ) на 2001 год составляло около 15 600, в т. ч. более 13 500 — местных и региональных и 255 — федеральных (табл. 1). Последующие 4 года новые федеральные ООПТ не создавались, а их площадь приросла незначительно. С региональными и местными территориями картина иная. Субъекты Федерации постоянно инициировали создание новых федеральных и региональных ООПТ, но в условиях незавершенной административной и земельной реформ, а также в ожидании пакетного изменения природоохранного законодательства, эти действия часто оказывались безуспешными. Почувствовав резкое «охлаждение» государства к экологическим проблемам, лидеры субъектов Федерации начали наступление на сложившиеся региональные и местные системы ООПТ. В 90-х годах прошлого века была создана основная масса региональных и местных ООПТ (более 90%). Причем их статус оказывался не всегда соответствующим задачам долгосрочной охраны, т. к. ограничивал сроки существования ООПТ (заказывания, за-поведывания, существования в качестве природного парка, памятника природы и пр.) годами пребывания у власти местного лидера, данного законодательного собрания и т. п. В некоторой степени политика экстренного формирования региональных природоохранных систем — реакция местных властей на начало земельной политики и реформы по разграничению полномочий между Центром и регионами. Но мы предупреждали неоднократно, что с приходом нового регионального лидера к власти, его приоритеты в отношении природных парков, заказников и памятников природы могут меняться, и тогда все многолетние усилия по созданию региональных ООПТ окажутся безрезультатными.
Особенно это касалось степных регионов, где с 1992 года создано только 4 ООПТ (из 45 новых!) — Убсунурская котловина, Богдинско-Баскунчакский и Ростовский заповедники и Хвалынский национальный парк.
Почувствовав наметившееся в начале реализации реформ и разделения полномочий противостояние Центра и регионов, последние стали создавать свои ООПТ решением губернатора или регионального законодательного органа. Однако если федеральные ООПТ закрыть сложно, то региональные, созданные решением одного человека (хоть и губернатора), закрыть оказалось просто. Так, в ряде регионов страны в 2003—2004 годах стали закрываться местные ООПТ — заказники и природные парки, расширилась хозяйственная деятельность в охранных зонах заповедников и национальных парках. Опрос федеральных ООПТ показал, что Центр и регионы по-разному оценивают, согласно земельному кадастру, площади заповедников и национальных парков, расположенных в субъекте Федерации (www.biodat.ru). Например, многие степные регионы (Воронежская, Орловская, Самарская, Челябинская, Кемеровская области, Башкортостан, Калмыкия и др.) числят за собой федеральных земель ООПТ на 15,0—420,0 тыс. га меньше, чем площадь, получаемая простым сложением площадей ООПТ федерального статуса. Это — первый сигнал к тому, что на заключительных фазах земельной реформы степные регионы могут потерять и то, что удалось сохранить в последнее десятилетие.
Кроме того, к концу 2004 - началу 2005 года все ООПТ регионального и местного значения (природные парки, заказники, курортные зоны, памятники природы и т. д.) на территории Российской Федерации оказались вне подчинения как местных, так и федеральных властей. Согласно ст. 47 122—ФЗ от 22.08.2004 г. «полномочия по контролю над особо охраняемыми природными территориями были переданы из подчинения властям субъектов РФ Федеральной службе по надзору в сфере природопользования МПР России». Но уже 29 декабря 2004 г. вступил в силу 199-ФЗ, согласно ст. 17 которого была отменена ст. 47 122-ФЗ. При этом вопрос о данном изменении не согласовывался с профильными министерствами и ведомствами, кото-
к
рым поручено следить за состоянием дел в заповедниках, национальных и природных парках. Этой неразберихой также воспользовались те, кто посягал на заповедные земли. Серьезные перестройки в государственной системе ООПТ ожидаются не только по завершению административной реформы, предполагающей распределение полномочий между местными, региональными и федеральными властями и укрепление вертикали власти, но с началом активного правоприменения при реализации новых Земельного, Лесного и Водного кодексов.
Таблица 1
Структура системы особо охраняемых природных территорий Российской Федерации
Категории особо охраняемых природных территорий Количество Площадь, млн. га Доля в общей площади страны, %
Государственные природные заповедники 100 33,7 1,6
Национальные парки 35 7,0 0,4
Федеральные заказники 68 12,5 0,7
Региональные заказники 3000 67,8 - 4,0
Федеральные памятники природы 28 0,19 -
Региональные и местные памятники природы (оценка) 10 000 2,6 0,2
Региональные природные парки 32 13,5 0,8
Прочие категории ООПТ 2 300 52,0 3,0
ИТОГО 15 562 198.2 10,58
Наша статья посвящена стратегическим проблемам организации территориальной охраны биоты и экосистем степей в современных условиях России, оценке позитивных и негативных явлений при ее реализации.
Современная ситуация с территориальной охраной степного биоразнообразия
Есть ли у России стратегия сохранения и устойчивого использования экосистем степной зоны? Сразу ответим — нет. Мы писали по этому поводу неоднократно [1, 2, 12, 14, 15]. Об этом многократно писал и говорил А.А. Чибилёв [16, 17], ориентируя нас на оптимизацию степного ландшафта, сочетающего в себе заповедные и аграрные земли разного целевого назначения. Современная ситуация с территориальной охраной степного биоразнообразия России, на наш взгляд, критическая. Анализ системы природоохранного финансирования, проведенный Проектом ГЭФ «Сохранение биоразнообразия» [10], показал, что из более 2100 международных проектов по сохранению биоразнообразия, реализованных в период с 1991 по 2001 год в России, только 16 (0,47%) были посвящены сохранению лесостепи, степи и полупустыни.
Крупных проектов по сохранению степей в последнее десятилетие не было, хотя предложения международным донорам поступали неоднократно. Они реализовались в Проекте ГЭФ «Сохранение биоразнообразия Российской Федерации» (1997-2002), в проекте «Разработка экологической сети Центрально-азиатского региона в целях долгосрочного сохранения биологического разнообразия» (ГЭФ, 2002; Казахстан, Узбекистан, Киргизстан, Таджикистан, Туркменистан), «Сохранение биоразнообразия в приграничном Галицко-Слобожанском коридоре» (ГЭФ-2003; Польша, Украина, Россия), «Создание экологических сетей в приоритетных эко-регионах России» (ГЭФ, 2002), «Подготовка стратегической программы действий (СГЩ) для бассейна Днепра и механизмы ее реализации» (Украина, Россия, Беларусь, 2001). Они включены в Программу ТАСИС по сохранению степей приграничных регионов России, Казахстана и Украины (2004) и в заявку России в ГЭФ «Развитие территориальной охраны живой природы на основе экологизации систем землепользования староосвоенных регионов Европейской России в условиях формирования рынка земли» [8].
В табл. 2 представлены сведения о биоразнообразии 10 заповедников, в которых приоритетно сохраняются степные экосистемы. Этим списком степные ООПТ федерального уровня в России не исчерпываются. Степи сохраняются в других заповедниках (например, Алтайский,
Тигерекский, Кузнецкий Алатау, Богдо-Баскунчакский, Ильменский, Воронинский, Белого-рье, Хоперский, Волжско-Камский, Приволжская Лесостепь, Шульган-Таш, Черные Земли) и национальных парках (Нечкинский, Башкирия, Хвалынский, Самарская Лука, Нижняя Кама, Алханай, Смольный). Но, как и в случае с нашими «традиционными» степными заповедниками, здесь площади, занятые охраняемыми степями, незначительны. Даже расположенные в степной зоне или в поясе горных степей ООПТ ориентированы преимущественно на сохранение либо лесных, либо водно-болотных экосистем. Поэтому репрезентативность таких ООПТ в отношении сохранения степных экосистем весьма низкая, а эффективность в сохранении степного биоразнообразия еще ниже.
Таблица 2
Сохранение биоразнообразия степных экосистем на особо охраняемых природных территориях России
№ № Охраняемые природные территории Площадь, тыс. га Год создания Флора Фауна амфибий Фауна рептилий Фауна птиц В т. ч. гнездящихся Фауна млекопитающих
1 Азас 300,4 1985 719 2 7 268 - 46
2 Башкирский 49,6 1930 823 4 6 180 114 51
4 Галичья гора 2,3 1925 877 7 6 194 137 58
5 Жигулевский 23,1 1927 847 7 7 158 105 41
6 Оренбургский 21,7 1989 600 - - 179 - 45
7 Северо-Осетинский 29,0 1967 1,376 5 9 175 - 43
8 Сохондинский 210,9 1973 574 2 4 190 125 49
9 Убсунурская котловина 323,2 1993 972 1 7 376 - 82
10 Централ ьно-Черноземный 5,3 1935 930 8 6 209 95 43
Собственно степные ООПТ в региональных системах земель природоохранного назначения в степных регионах составляют от 3,0 до 25,0%, в среднем — около 10% (табл. 3). В площадном выражении эти цифры еще ниже, хотя оценить количественно эту пропорцию весьма сложно. Во-первых, в земельном кадастровом учете такой категории как «степи» нет. Нет у нас и «Степного фонда», в рамках которого велся бы государственный учет земель, занятых природными и полуприродными степными экосистемами. Во-вторых, традиционно степи числятся за сельским хозяйством и чаще всего относятся к категории «земель сельскохозяйственного назначения». Отсюда и подход к их учету, не позволяющий достоверно определить пул природных степей. В-третьих, еще большая, чем на государственном уровне, путаница с категориями земель в регионах, а особенно внутри хозяйств. Даже такая категория, стандартная для земельного учета, как «естественные кормовые угодья», оказывается неподвластной для оценок. Например, ее доля по разным оценкам может различаться по регионам на 10—50%, а если включить сюда и земли Министерства обороны, Лесного фонда с его «рединами» и «прогалинами» и Природно-заповедного фонда, то вычленить «степные экосистемы» будет просто невозможно.
В таком положении суммировались все издержки нашей территориальной охраны природы, когда приоритеты строятся не на сохранении того, что испытывает наибольший антропогенный пресс, а того, что в глазах обывателя является уникальным или доступным в данный момент («бери, что дают»). Именно обывателя (в нашем случае — чиновника, принимающего решения по организации ООПТ), а не ученого. Ведь не стали бы ученые создавать региональные системы ООПТ степных регионов, на 90% состоящие из искусственных лесонасаждений, прудов, родников и пр. А именно так и получилось — из рассмотренных нами региональных систем ООПТ 17 субъектов Федерации, располагаемых полностью или частично в степной зоне, практически во всех преобладали ООПТ, сохраняющие экосистемы лесов и водоемов, созданных человеком (садов, лесополос, лесонасаждений, парков, прудов, водохранилищ и пр.), геологических памятников и др. Так что ни о какой репрезентативности в отношении биоразнообразия
существующей системы степных ООПТ говорить не приходится. Это не только беда России: «степная Украина» саму концепцию формирования национальной экосети строит преимущественно на сохранении лесных экосистем.
Таблица 3
Представленность собственно степных ООПТ в системе охраняемых природных территорий некоторых степных регионов России
Республика, область Всего ООПТ В том числе тех, которые сохраняют преимущественно степные экосистемы
суммарно из них федеральных
Воронежская 162 24 1
Курская 69 7 1
Липецкая 153 18 1
Орловская 131 12
Тамбовская 98 8 1
Тульская 78 7
Оренбургская 110 8 1
Пензенская 110 12 1
Башкортостан 202 27
Самарская 306 39 1
Саратовская 154 16
Волгоградская 365 35 1
Ростовская 112 22 3
Ставропольский край 24 6
Бурятия 294 11 1
Омская 133 16 1
Алтайский край 371 10 0
Неореликтовость экосистем агроландшафта и его роль как рефугиума степной биоты
Если репрезентативность существующей системы степных ООПТ в отношении сохранения степных экосистем низкая, а их эффективность в сохранении степного биоразнообразия еще ниже, то за счет чего осуществляется территориальная охрана? Возьмем на себя смелость утверждать вслед за A.A. Чибилёвым [16], что эта функция выполняется не заповедниками и национальными парками, а сформировавшимся тысячелетиями традиционным степным агро-ландшафтом. Но в нем биота и экосистемы степей сохраняется в биогеографическом смысле как в рефугиуме, окруженном полностью преобразованным ландшафтом, и, в соответствии с этим, несет в себе черты реликтовости, а правильнее — неореликтовости [3]. Это означает, что к организации территориальной охраны степей надо подходить с тех же позиций, с каких мы подходим к сохранению островных экосистем, рефугиумов, местообитаний с реликтовой флорой и фауной.
На природных сенокосах и пастбищах равнин и гор России представлено не менее 6000 видов сосудистых растений (около 50% флоры России). Их основу составляют семейства Роасеа, Asteracea, Fabacea, Cyperacea, Ranunculaceae. Многие из них редкие и исчезающие, и их будущее напрямую связано с сохранением агроландшафта. Кроме того, здесь представлено около 100 видов млекопитающих, 150—180 — птиц, десятки тысяч видов насекомых и других беспозвоночных животных.
Проблемы сохранения разнообразия флоры и фауны лугов России напрямую связаны с сохранением традиционного аграрного производства, в первую очередь - мясо-молочного животноводства и местных пород крупного и мелкого скота. Они могут быть сведены к сохранению традиционного агроландшафта как местообитания многих видов растений и животных.
Степные экосистемы, особенно в Европейской части России, распаханы на водоразделах
полностью и разрушены чрезмерным выпасом. Например, более 70 степных растений занесены в Красную книгу Российской Федерации, а в целом на грани исчезновения не менее 200 степных растений и десятки видов позвоночных степных животных - млекопитающих, птиц, рептилий (табл. 4). В то же время в отношении разнообразия флоры европейских степей, ссылаясь на мнение О.В. Морозовой [7], можно отметить, что она в количественном отношении за период освоения человеком не претерпела существенных изменений.
Таблица 4
Важнейшие редкие ввды растений и животных, характерные для травяных кормовых угодий степной зоны России, и рекомендации по их охране
Виды Распространение Рекомендации по охране
Растения
Allium regellianum степи Волгоградской области создание новых охраняемых территорий
Anthemis trotzkiana меловые степи Самарской и Волгоградской областей создание новых охраняемых территорий
Centaurea taliewii агроландшафты низовьев Волги и Дона сохранение агроландшафта
Cephalaria litvinovii долины рек Тамбовской, Воронежской и Белгородской областей сохранение агроландшафта, создание новых охраняемых территорий
Calophaca wolgarica степные берега рек юга России создание новых охраняемых территорий
Genista tonaitica степи на меловых склонах низовьев Дона создание новых охраняемых территорий
Erodium stevenii эндемик Северного Кавказа сохранение агроландшафта
Globularia punctata меловые степи низовьев Дона и Волги создание новых охраняемых территорий
Orchis morio луга Брянской области прекращение сбора растений, сохранение агроландшафта
Koeleria sclerophylla степи по меловым обнажениям Урала, Волги, Дона и Камы снижение пастбищных нагрузок, создание новых охраняемых территорий
Secale kuprijanovii горные остепненные луга Северного Кавказа введение в культуру, снижение пастбищных нагрузок
Androsace kosopoljanskii степи речных террас в Белгородской, Курской и Воронежской областях снижение пастбищных нагрузок, создание новых охраняемых территорий
Позвоночные животные
Erinaceus dauricus степи Байкальского региона снижение пастбищных нагрузок
Marmota bobak степи Северной Евразии сохранение степного агроландшафта
Vormela peregusna pereg-usna степи и полупустыни низовьев Волги и Северного Кавказа сохранение агроландшафта, снижение пастбищной нагрузки, создание новых охраняемых территорий
Procarpa gutturosa степи гор юга Сибири и Забайкалья снижение пастбищных нагрузок, борьба с браконьерством, создание новых охраняемых территорий
Capra aegagrus aegagrus степи, альпийские и субальпийские луга Северного Кавказа прекращение военных действий в Чечне, снижение пастбищных нагрузок, борьба с браконьерством
Ovis ammon ammon горные степи и луга юга Сибири и Забайкалья снижение пастбищных нагрузок, создание новых (в т.ч. трансграничных) охраняемых территорий, борьба с браконьерством
Aquila rapax степи Северной Евразии прекращение химических методов борьбы с грызунами, сохранение агроландшафта и экологическое воспитание местного населения
Falco cherrug степи юга Сибири прекращение химических методов борьбы с грызунами, сохранение агроландшафта и экологическое воспитание местного населения
Grus japonensis луга Дальнего Востока сохранение мест гнездования в агроланд-шафте, экологическое образование местного населения, борьба с браконьерством и весенними пожарами, прекращение мелиорации
Grus vipio луга Дальнего Востока и Забайкалья сохранение мест гнездования в агроланд-шафте, экологическое образование местного населения, борьба с браконьерством и весенними пожарами, прекращение мелиорации
Anthropoides virgo сухие степи нижней Волги, южного Урала, юга Сибири и Забайкалья прекращение химических методов борьбы с грызунами, сохранение степного агроландшафта, учет календаря природы при сезонных работах, экологическое образование местного населения, борьба с браконьерством
Otis tarda сухие степи нижней Волги, Дона, Урала, юга Сибири и Забайкалья) прекращение химических методов борьбы с грызунами, сохранение степного агроландшафта, учет календаря природы при сезонных работах, экологическое образование местного населения, борьба с браконьерством
Vipera kaznakowii горные степи и луга снижение пастбищных нагрузок, снижение уровня отлова для серпентариев и террариумов
Насекомые
Bradyporus multitubercu-latus степи юга Европейской России сохранение степного агроландшафта с ко-вылями (Бйра врр.), создание новых охраняемых территорий
Saga pedo степи юга Европейской России и Западной Сибири сохранение степного агроландшафта, создание новых охраняемых территорий
Lucanus cervus степи и лесостепь юга Европейской России сохранение степного агроландшафта с отдельно стоящими старыми деревьями, запрещение любительского коллекционирования
Bombus muscorum луга лесной зоны луговые степи лесостепи сохранение агроландшафта, снижение пастбищных нагрузок
Bombus serrisquama травяные угодья степной зоны сохранение лугов в агроландшафте, снижение пастбищных нагрузок
Bombus argillaceis степи Северной Евразии сохранение степной растительности в агроландшафте, снижение пастбищных нагрузок
Bombus pomorum степи Северной Евразии сохранение степной растительности в агроландшафте, снижение пастбищных нагрузок
Bombus proteus луга лесной зоны и луговые степи лесостепи сохранение луговой растительности в агроландшафте, снижение пастбищных нагрузок
Bombus lesus степи Северной Евразии сохранение степного агроландшафта, создание новых охраняемых территорий
Melliturga clavicornis степи и луга Северной Евразии сохранение фрагментов травяной растительности в агроландшафте, создание экологической сети с включением травяных экосистем
Pophitoides canus степи Европейской России и Сибири сохранение фрагментов травяной растительности в агроландшафте, создание экологической сети с включением травяных экосистем
Megachite rotundata степи и луга Северной Евразии сохранение агроландшафта, создание новых охраняемых территорий, разведение в питомниках люцерны (Medicago sativa)
Satanas gigas степи Северной Евразии сохранение степного агроландшафта
Manduca átropos агроландшафты центральной и южной Европейской России сохранение агроландшафта, сокращение использования химических методов сельскохозяйственного производства (особенно в культивировании картофеля)
Utetheisa pulchella агроландшафты центральной и южной Европейской России сохранение агроландшафта, снижение пастбищных нагрузок
Chariclea delphinii луга и степи с Delphinium and Aconitum в Европейской России и Сибири сокращение использования пестицидов и ядохимикатов в аграрном производстве, создание микрозаповедников в агроланд-шафтах, запрещение любительского коллекционирования
Papillio machaon луга и степи Северной Евразии с Daucus, Achillea, Artemisia and Menta сокращение использования пестицидов и ядохимикатов в аграрном производстве, создание микрозаповедников в агроланд-шафтах, контроль любительского коллекционирования
Parnassius nordmanni остепненные субальпийские и альпийские луга Северного Кавказа снижение пастбищных нагрузок
Colias aurorina горностепные агроландшафты с Astragalus marschallianus сохранение агроландшафта, снижение пастбищных нагрузок
Neolycaena rhymnus степи Северной Евразии сохранение агроландшафта, снижение пастбищных нагрузок
Zygaena laeta сухие степи Европейской России с Thymus spp., Eringium campestre сохранение агроландшафта, снижение пастбищных нагрузок
Анализ материалов таблицы 4, составленной с использование данных материалов Красных книг Российской Федерации [4, 5], показывает, что для сохранения большинства представленных видов травяные угодья агроладшафтов степной зоны и горных степей являются типичными местообитаниями. Они хорошо адаптированы к условиям аграрного производства, включаются в функционирование аграрной экосистемы, получают дополнительные (а иногда и основные) источники питания. Из насекомых отметим шмелей, диких пчел, бабочек, жуков, в т. ч. очень редких и ценных для хозяйств, требующих участия опылителей. Из млекопитающих — зайца-русака, лисицу, хоря, волка, косулю, сурка, сусликов, крота, слепыша. Из птиц к условиям агроландшафта приспособились куропатки, тетерев, журавли, кулики, дрофа, стрепет, некоторые дневные хищные птицы и совы. Животные грассландов активно используют преимущества соседства с человеком — наличие полей с дополнительным кормом, отсутствие высокотравья, что позволяет быстро заметить опасность, ограничение численности хищников и пр. Например, в последние годы возросло значение грассландов агроландшафтов лесной зоны как мест кормления на пути миграции журавлей и гусей. Разрушение традиционного степного землепользования может привести к утрате значительной части биоразнообразия [15].
Конечно, можно подождать, пока решится вопрос о создании, запланированном на 2007—2010 гг., заповедников Ставропольского лесостепного, Эльтонского, Барабинского, Шай-тан-Тау и национальных парков Сенгилеевские горы и Заволжье [11] и расширят свои территории заповедники Шульган-Таш, Ростовский, Белогорье, Черные Земли и др. Но в сложившейся ситуации эти, по сути экстенсивные, действия не дадут результатов. Главное — «сохранение в процессе использования». Это один из ведущих принципов экосистемного подхода в охране биоразнообразия, декларируемый Конвенцией о биологическом разнообразии.
Перспективы приграничного сотрудничества в территориальной охране степного биоразнообразия России
Выходом из создавшегося положения в отношении территориальной охраны степного биоразнообразия может стать расширение приграничного сотрудничества и создание трансграничных ООПТ России с Китаем, Монголией, Казахстаном и Украиной [12]. Еще в 1994 г. Россия подписала первое соглашение о совместном управлении трансграничной ООПТ «Даурия», включающей Даурский биосферный государственный заповедник (Россия), особо охраняемую территорию «Монгол Дугуур» (Монголия) и резерват «Озеро Далай» (Китай). В этом же биогеографическом регионе, в котором сохранились крупные массивы степей, в 1991 г. был организован Тункинский национальный парк (Республики Бурятия, 1 183 700 га). Парк полностью охватывает территорию одноименного административного района Бурятии и отнесен к объектам Всемирного культурного и природного наследия в соответствии с Конвенцией ЮНЕСКО. Обсуждается вопрос создания трансграничной российско-монгольской ООПТ на базе двух национальных парков: «Тункинского» (Россия) и Хубсугульского (Монголия). Предполагается с российской стороны увеличить территорию парка до Государственной границы за счет организации охранной зоны парка на территории соседнего Окинского района. Проектное название трансграничного парка — Хубсугульский.
Кроме того, в этом регионе предлагается создание российско-монгольских трансграничных, преимущественно степных и горно-степных, ООПТ: «Сангиленского», «Восточно-Саянского» и «Селенгинского», под которые ООПТ с обеих сторон границы только проектируются. В состав «Хэнтэйской» ООПТ предполагается ввести существующий монгольский Хан-Хэнтэйский заповедник и планируемый заповедник (или национальный парк) на юге Читинской области в Красночикойском районе. Основой «Ононской» ООПТ должен стать существующий российский Сохондинский биосферный заповедник и проектируемый в верховьях р. Онон монгольский заповедник «Эрэн-Даба».
Объект Всемирного природного наследия «Золотые горы Алтая», включающий Алтайский государственный заповедник с охранной зоной вокруг Телецкого озера, Катунский заповедник с охранной зоной вокруг горы Белуха и зону покоя «Укок», также может стать составляющей частью крупной 4-х сторонней трансграничной ООПТ России, Казахстана, Китая и Монголии. Именно такой подход к проблеме сохранения степной биоты на Алтае позволит сохранить и горно-степные агроландшафты с разными режимами традиционного природопользования, а значит и наиболее высокий уровень регионального биоразнообразия.
Наконец, очень важно на данном этапе поддержать природоохранные инициативы ЕС в
степных регионах России и Казахстана в контексте возможных экологических последствий вступления их в ВТО. Казахстан провел страновую оценку возможных экологических последствий вступления страны в ВТО. Для России это вопрос ближайшего будущего. Важно, что среди возможных негативных эффектов либерализации международного рынка в наших странах прогнозируется увеличение нагрузок на агроландшафт в районах эффективного аграрного производства и расширение здесь площади пашни под сорта экспортно значимой твердой пшеницы. Отсюда и прогноз — прямые потери резервов степных земель для развития территориальной охраны степных экосистем и масштабный рост эмиссии углерода, как это наблюдалось при освоении целинных степей России и Казахстана в 50—60-е годы XX в.
Понятно, что если преимущественно вкладывать международные «экологические деньги» в России в Арктику, леса Сибири и Дальнего Востока, а в других странах СНГ — в горные регионы, и не обращать внимание на сохранение и восстановление травяных, лесных и водно-болотных экосистем аграрных регионов степной зоны, эти уникальные, играющие реальную роль в поддержании климата и окружающей среды Евразии и всей биосферы экосистемы исчезнут необратимо. Ведь при организации территориальной охраны степей обеспечивается преемственность и эффективность инвестиций в сохранение биоразнообразия в целом в Северной Евразии за счет объединения восточно-европейских и центрально-азиатских проектов по эко-сетям в единое целое через природный коридор «Восток-Запад» (регионы Молдовы, Украины, юга России и Северного Казахстана).
При инвестиции через проекты поддержки сохранения биоразнообразия степей происходит апробация схем таких новых финансовых механизмов, как «компенсация за экосистемные услуги», «долги на природу» (в европейском контексте) и «прямые взаимодействия в рамках Киотского протокола» в систему финансирования охраны и восстановления природы ключевого региона непрерывной Евразийской экосети. Недаром первые фьючерные соглашения по Киотскому протоколу в России имели отношение к степным регионам [6]. Конечно, развитие территориальной охраны в них может происходить исключительно в сочетании с экологизацией сельского хозяйства. Ведь внедрение идей экологичного аграрного производства в практику формирующегося в настоящее время в России земельного рынка и превентивное развитие системы резервирования земель для территориальной охраны биоразнообразия и формирования региональных экологических сетей должно содействовать их успешной интеграции в Пан-Европейскую экологическую сеть.
Для восстановления непрерывного покрова степной растительности (одного из главных условий «экосетевого подхода» к территориальной охране биоразнообразия) требуются разработка, распространение и внедрение регионально адаптированных схем экологической реставрации нарушенных земель, проведение широкомасштабных экспериментов по стимулированию восстановления растительности на землях, трансформированных добычей полезных ископаемых, чрезмерным выпасом, эрозией, загрязнением, но перспективных для заповедывания и включения в региональные экологические сети. Более остро эта проблема стоит для Украины и юга России, но и в некоторых регионах Северного Казахстана она актуальна. Результаты 3-х международных симпозиумов, проведенных Институтом степи УрО РАН (Оренбург), показали, что интерес к идеям экологической реставрации растет во всех степных регионах стран СНГ [13]. Но здесь нужна методическая помощь, обеспечение семенами и посадочным материалом, создание специальных служб (можно и коммерчески обособленных в рамках развития экологически ориентированного бизнеса). Региональные ботанические сады с такой задачей не справятся, а питомников «дикой флоры» ни в России, ни в Казахстане нет. Это касается и питомников «степной фауны» для реинтродукционных мероприятий в рамках экологической реставрации. Нужны стандартные менеджмент-планы по созданию таких питомников. А после создания их сети можно будет начинать широкую национальную компанию по реабилитации нарушенных степных земель.
На международном рынке «экосистемных услуг» и международных экологических денег, с учетом глобальных биосферных функций степных экосистем стран СНГ, они могут больше выиграть, если будут выступать вместе. В этом случае проявляется эффект географической целостности ареалов экосистем евразийских степей и полупустынь. Оценивая глобальные функции степных экосистем стран СНГ, надо принимать во внимание, что система их охраняемых природных территорий формировалась в течение XX в. как единое целое, имеет много общего и одинаково восприимчива к новым международным финансовым механизмам поддержки.
Например, это касается внедрения механизмов, учитывающих объем «экосистемных услуг», оказываемых охраняемыми природными территориями.
Именно такой подход демонстрируют российско-казахстанская и российско-украинская части Программы Европейского союза ТАСИС, определяющей сотрудничество и поддержку природоохранных проектов в странах Восточной Европы, Кавказа и Средней Азии в 2004—2006 годах. Например, в первой для реализации трансграничных проектов предлагается приграничная полоса России (Волгоградская, Оренбургская и Курганская области и др.) и Казахстана (Северо-Казахстанская, Актюбинская и Костанайская области и др.). Рассматриваемая в качестве перспективной для реализации Программы трансграничная территория является частью природного, относительно безлесного, коридора «Восток-Запад», включающего пространства Молдовы, Украины, юга России и Северного Казахстана. Она объединяет восточноевропейские и центральноазиатские лесостепные, степные и полупустынные районы, которые тысячелетия служили торговым путем из Азии в Европу (знаменитый «шелковый путь»), «глобальным природным пастбищем» для кочевых народов и крупнейшим массивом высокопродуктивных почв — черноземов. Они же были многие века ареной масштабных военных действий, что вплоть до XVI—XVII вв. (в Европейской части) и XIX—XX вв. (в рассматриваемом трансграничном регионе России и Северного Казахстана) препятствовало развитию здесь земледелия. Широкое освоение целинных степей под пашню в рассматриваемом регионе привело в середине XX в. к катастрофическому увеличению эмиссии С02 из-за деструкции углерода почв в процессе распашки. Оно не компенсировалось забросом пашни в годы перестройки (до 10—20% от уровня 1991 года в Российской части и более 20—30% — на Севере Казахстана). Здесь произошло резкое сокращение поголовья коллективного скота (на 50—75%), что не компенсировалось его ростом в частном секторе. При этом частный скот выпасается преимущественно на пастбищах вокруг населенных пунктов, что привело к их деградации. Переход от коллективного к фермерскому хозяйству в регионе не завершен и не имеет позитивных перспектив в ближайшие годы. В то же время деградация аграрного производства и традиционного степного агроландшафта приводит к росту бедности сельского населения и повсеместному распространению браконьерства, увеличению нагрузок на биологические ресурсы и биоразнообразие. Развитие системы охраняемых природных территорий в регионе недостаточно, чтобы репрезентативно сохранять биоразнообразие, а тем более формировать эффективную экологическую сеть.
Особых перспектив сотрудничества в степном приграничье России и Украины, несмотря на их высокую актуальность для обеих стран, мы не видим. Имеются конкретные предложения по всему «степному клину» границы [12], включая Сумскую, Донецкую, Харьковскую и Луганскую — с украинской стороны и Ростовскую, Белгородскую и Курскую — с российской. Как оказалось, решить проблемы трансграничной территориальной охраны степей с Китаем и Монголией оказывается легче, чем в регионе, где ранее развитие системы ООПТ было единым процессом.
Обобщение результатов проведено в рамках гранта РФФИ № 04—05—64611.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Амирханов А.М., Тишков A.A. Национальная стратегия и национальный план действий по сохранению биологического разнообразия в России // Использование и охрана природных ресурсов России. 1999. № 5-6. С. 87-93.
2. Елизаров А. и др. Для степной зоны необходима разработка экологической стратегии / А. Елизаров, А. Чибилёв, И. Смелянский, С. Левыкин, А. Тишков, И. Глуховцев // Степной бюллетень. 1999. № 3-4. С. 19-20.
3. Исаков Ю.А., Казанская Н.С., Тишков A.A. Зональные закономерности динамики экосистем. М.: Наука, 1986. 145 с.
4. Красная Книга РСФСР. Растения. М.: Росагропромиздат, 1984. 592 с.
5. Красная Книга Российской Федерации. Животные. М.: МПР России, РАН, 2001.
6. Мартынов A.C., Тишков A.A. К российским инициативам по активизации глобальных финансовых механизмов охраны природы на встрече в Йоханнесбурге — РИО + 10. // Новые финансовые механизмы сохранения биоразнообразия. М., 2002. С. 36—65.
7. Морозова О. В. Таксономическое богатство флоры Восточной Европы и факторы ее пространственной дифференциации: Автореф. дис. ... канд. геогр. наук. М., 2004, 28 с.
8. Проект «Сохранение биоразнообразия» в России заканчивается: что дальше? // Проект ГЭФ «Сохранение биоразнообразия»: что дальше? М., 2002, С. 25-69.
9. Сводный список особо охраняемых природных территорий Российской Федерации / ВНИИ охраны природы, 2001.
10. Система финансирования охраны живой природы в России. Анализ и базы данных по экологическим проектам. М.: Проект ГЭФ «Сохранение биоразнообразия», 2002. 150 с.
11. Степаницкий В. Б. Предложения к государственной стратегии по развитию системы государственных природных заповедников и национальных парков в Российской Федерации до 2015 года. М., 2002. 32 с.
12. Тишков A.A. Перспективы развития сети пограничных охраняемых природных территорий (ОПТ) России // Заповедное дело. 1998. Вып. 3. С. 108-113.
13. Тишков A.A. Экологическая реставрация нарушенных степных экосистем // Вопросы сте-певедения. Оренбург, 2000. С. 47-62.
\4.Тишков A.A. Приоритеты сохранения биоразнообразия степей // Агроэкологический вестник Представительства Всемирного союза охраны природы для СНГ. 2003. № 7, декабрь. С. 3-9.
15. Тишков A.A. Полуприродные травяные экосистемы степного агроландшафта как ценные объекты территориальной охраны биоразнообразия // Природное наследие России: изучение, мониторинг, охрана: Материалы междунар. конф. Тольятти, 2004. С. 270—272.
16. Чибилёв A.A. Степи Северной Евразии (эколого-географический очерк и библиография). Екатеринбург: УРО РАН, 1998. 190 с.
17. Чибилёв A.A. Современные проблемы степеведения // Вопросы степеведения. Оренбург , 2000, С. 5-8.
18. Чибилёв A.A. Степи Евразии: взгляд из Оренбурга // Степи Евразии. Эталонные ландшафты: проблемы охраны, экологической реставрации и использования: Материалы III междунар. симпоз. Оренбург, 2003. С. 23-30.
