CC BY
10УДК 343 А.В. Лазуткин
Организационно-правовые проблемы профилактики повторной преступности несовершеннолетних, осужденных к наказаниям без лишения свободы
Московский государственный областной социально-гуманитарный институт; andrew-lazutkin@yandex. ru
В статье поднимаются вопросы профилактики повторной преступности несовершеннолетних, осужденных к наказаниям, не связанным с лишением свободы.
В статье приводится анализ норм материального и процессуального права, рассматривается передовой опыт профилактики повторной преступности несовершеннолетних как в России, так и за рубежом. Автор приходит к выводу о необходимости развития в России элементов ювенальной юстиции, таких, как медиация и пробация.
Ключевые слова: несовершеннолетний; повторная преступность; профилактика; юве-нальная юстиция; медиация; пробация.
The article touches upon the issues devoted to the recidivism prevention among juvenile criminals, sentenced to punishment without being imprisoned.
The article comprises the analysis of the material and procedure law provisions as well as the advanced experience of juvenile recidivism crime prevention in Russia and abroad. The author comes to the following conclusion: The Russian Federation needs to develop such juvenile law elements as mediation and probation.
Keywords: juvenile criminal, recidivism, prevention, juvenile law, mediation, probation.
Причинный комплекс повторной преступности несовершеннолетних, осужденных к наказаниям без лишения свободы, состоит из ряда нормативных проблем, регулирующих как сам процесс исполнения (отбывания) наказания (уголовно-исполнительное законодательство), так и привлечение несовершеннолетних к уголовной ответственности и назначение наказания (уголовное законодательство); разрешение процессуальных вопросов, возникающих в процессе исполнения наказания (уголовно-процессуальное законодательство); а также нормы, сопутствующие отбыванию наказания, регулирующие отношения в сфере труда и занятости, образования, социальной защиты, оперативно-розыскной деятельности и т. д.
По итогам анкетирования заместителей начальников территориальных органов ФСИН России и начальников отделов, руководящих уголовно-исполнительными инспекциями, видно, что основные проблемы, мешающие сотрудникам уголовно-исполнительных инспекций (УИИ) успешно работать, относятся к организационно-правовому комплексу [1].
На правовые и организационные проблемы в профилактике преступности несовершеннолетних указывается большинством исследователей и практических работников. Так, отмечается, что значительной недоработкой, отрицательно влияющей на профилактику правонарушений несовершеннолетних, является то, что в предупреждении повторных преступлений в ряде регионов не используются возможности уголовной юстиции, не учитывается степень общественной опасности при избрании судами мер наказания. Система судопроизводства сориентирована на применение условных мер наказания либо штрафных санкций. Суды недостаточно используют возможность помещения несовершеннолетних в специальные учебно-воспитательные учреждения закры-
того типа, которых насчитывается в стране 90, в т. ч. 61 специальная общеобразовательная школа и 25 специальных профессиональных училищ. Имеет место неоднократное применение судами условной меры наказания к лицам, совершившим несколько преступлений, особенно несовершеннолетним, что негативно воздействует на криминально ориентированную часть граждан, формируя у них чувство безнаказанности и вседозволенности, и является одной из причин продолжения преступной деятельности и вовлечения в нее новых участников [2, с. 26-27].
Ювенальная юстиция в качестве системы судопроизводства, ресоциализации и профилактики преступности несовершеннолетних не отвечает необходимым требованиям. По мнению некоторых авторов, в России ювенальная юстиция все еще находится в зачаточном, экспериментальном состоянии и развивается в рамках судебной реформы путем создания специализированных судов для рассмотрения уголовных дел в отношении несовершеннолетних преступников [3, с. 93-94].
Например, такой инструмент ювенальной юстиции, как медиация, в российском уголовном законодательстве не находит отражения. Однако на западе институт медиации широко распространен.
Использование медиации основано на прагматизме - наказанию придается иное направление, не карательно-воспитательное, а компенсационное. Согласно данной концепции, акцент должен быть перемещен с исправления осужденного на восстановление нарушенного общественного отношения, возмещение ущерба нарушенному благу. Отсюда делается вывод об отказе от традиционной формы осуществления правосудия -уголовного судопроизводства [4, с. 19-20].
В настоящее время известны три модели медиации (посредничества). В первом случае медиация является частью системы уголовного правосудия. Например, на определенной стадии уголовного процесса дело направляется медиатору, на которого возложена обязанность достичь соглашения между жертвой и правонарушителем. Если соглашение достигнуто, оно повлияет на результат открытого судебного разбирательства: либо обвинения будут сняты, либо соглашение повлияет на наказание. К примеру, в Финляндии после успешного завершения процедуры посредничества дело возвращается в официальную систему уголовного правосудия, и именно органы, осуществляющие официальное правосудие (прокурор и суд), решают вопрос о принятии результатов посредничества и отказе от дальнейшего официального разбирательства [5, с. 67].
В другом случае медиация заменяет процедуру правосудия. Она применяется, когда на очень ранней стадии дело выводится из системы уголовного правосудия. В таких случаях медиация жертвы и правонарушителя предполагает урегулирование путем переговоров отношений между жертвой и правонарушителем, носящее характер частного права.
В третьей модели программа медиации используется в процедуре уголовного правосудия как дополнительное средство, часто используемое после окончания уголовного суда [4, с. 20-21].
Несовершенство уголовно-исполнительного законодательства также снижает превентивные возможности в отношении данной группы преступников. В частности, несовершеннолетним может быть назначено наказание в виде исправительных работ. Однако по причине возрастного ценза, а также отсутствия практических навыков обеспечить их трудоустройство крайне сложно. Замена исправительных работ лишением свободы, в случае уклонения от их отбывания, в отношении указанных лиц не предусмотрена, что позволяет осужденным безнаказанно игнорировать судебные решения, а это влечет совершение новых, более тяжких преступлений [2, с. 27].
Внимание судов Российской Федерации обращено на необходимость повысить воспитательное значение судебных процессов по делам о преступлениях несовершеннолетних, уделяя особое внимание их профилактическому воздействию; по каждому делу устанавливать причины и условия, способствовавшие совершению преступления; не оставлять без реагирования установленные в судебном заседании недостатки и упущения в работе комиссий по делам несовершеннолетних и подразделений по предупреждению правонарушений несовершеннолетних, учебных заведений и общественных организаций; выносить частные определения с указанием конкретных обстоятельств, способствовавших совершению преступления подростком, и лиц, по вине которых оно стало возможным [6]. Однако при выборочном изучении уголовных дел несовершеннолетних, осужденных к наказаниям без лишения свободы, причины и условия, способствовавшие совершению преступления, установлены не были, частные определения в адрес субъектов профилактики не выносились.
В соответствии с ч. 7 ст. 88 УК РФ суд может дать указание органу, исполняющему наказание, об учете при обращении с несовершеннолетним осужденным определенных особенностей его личности. Достаточно широка практика применения данной нормы ювенальными судами Ростовской области, где имеется передовой опыт работы помощников судей с функциями социальных работников. Так, Ростовский областной суд рекомендует помощникам судей с функциями социального работника во исполнение ч. 7 ст. 88 УК РФ направлять в уголовно-исполнительную инспекцию информацию о несовершеннолетнем осужденном, а именно карту социального сопровождения несовершеннолетнего правонарушителя с тем, чтобы во-время исполнения наказания учитывались особенности личности при организации с ним работы по исправлению и перевоспитанию [7].
Данная норма несет в себе зачаток пробации института, к сожалению, до сих пор не известного российскому уголовному праву. Основной целью пробации является надзор за осужденными без лишения свободы и недопущение совершения ими повторных преступлений. Однако, помимо этого, службы пробации в странах Европы и даже в некоторых странах бывшего СССР проводят аналитическую работу в отношении обвиняемого на стадии предварительного расследования, широко используют возможности медиации и социальной адаптации. Прообразом службы пробации в России являются УИИ.
Однако УИИ в России не выполняют следующие функции зарубежных служб пробации, а именно: не представляют досудебные доклады суду и прокурорам, в т. ч. при решении судом вопроса о мере пресечения в виде ареста; не организовывают процедуры примирения между потерпевшим и жертвой преступления; не разрабатывают программы коррекции социального поведения поднадзорных лиц и не осуществляют их; не решают задач наилучшего обеспечения интересов осужденного несовершеннолетнего. Но главное - уголовно-исполнительные инспекции не оказывают реальную помощь своим поднадзорным в социальной адаптации, не обеспечивают их социальное сопровождение. Сделать уголовно-исполнительные инспекции этого не могут, потому что существующее уголовно-исполнительное законодательство России таких функций для них не предусматривает и в своем нынешнем виде предусматривать не может хотя бы потому, что исполнение общепризнанных норм международного права и международных обязательств России в сфере исполнения наказаний нашим законодателем, принявшим Уголовно-исполнительный кодекс (далее - УИК), поставлено в прямую зависимость от «экономических и социальных возможностей» [7].
Компетенция УИИ в профилактике повторных преступлений в отношении несовершеннолетних, осужденных без изоляции от общества, а также их социальной адап-
тации ограничена не только нормами УИК. Так, Федеральный закон «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» не относит УИИ к основным субъектам профилактики, определяя их как «другие органы и учреждения, общественные объединения, осуществляющие меры по профилактике безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» [8], указав, что они участвуют в пределах своей компетенции в индивидуальной профилактической работе с несовершеннолетними, контроль за поведением которых осуществляется ими в соответствии с УИК РФ.
Ведомственная инструкция по организации исполнения наказаний и мер уголовно-правового характера без изоляции от общества [9] также не содержит никаких особых указаний по организации профилактики повторной преступности несовершеннолетних. Кроме того, в названной инструкции даже не содержится отдельного раздела, посвященного особенностям исполнения наказаний и мер уголовно-правового характера в отношении несовершеннолетних. Штат уголовно-исполнительных инспекций не предусматривает наличия сотрудников, специализирующихся на исполнении наказаний в отношении несовершеннолетних, а после реорганизации межрайонных инспекций [10] сократился и штат психологов.
Такой подход к роли УИИ в профилактике повторной преступности несовершеннолетних, осужденных к наказаниям без лишения свободы, представляется ошибочным. Поскольку УИИ исполняют приговоры суда в отношении несовершеннолетних, осужденных к наказаниям без лишения свободы, и являются единственным специализированным государственным органом, контролирующим порядок отбывания наказания, и только УИИ могут направлять в суд представления для решения вопросов, возникающих при исполнении приговора (в т. ч. и о замене наказания более строгим), именно на них должны возлагаться основные функции профилактики.
В этой связи критика ученых относительно правовой и организационно-исполнительской основы системы профилактики повторной преступности несовершеннолетних, осужденных к наказаниям без лишения свободы, имеет все основания для существования: «Совершенствование работы судей, рассматривающих уголовные дела о преступлениях и материалы о правонарушениях несовершеннолетних, применение при отправлении правосудия самых современных ювенальных технологий теряют всякий смысл, если нет преемственности в работе суда и органов, исполняющих судебное решение. Сегодня сложилась достаточно парадоксальная ситуация. Ювенальный судья, используя весь свой арсенал знаний не только в области права, но и детской психологии и педагогики, работающий совместно со специалистами - психологами, социальными работниками, тщательно исследующий личность несовершеннолетнего и условия его жизни и воспитания, проводит судебное следствие, принимает не карательные, а гуманные меры, направленные на наилучшее обеспечение интересов несовершеннолетнего, назначает ему наказание, не связанное с изоляцией от общества, надеется, в частном постановлении указывая на необходимость проведения индивидуальной профилактики, что после суда как раз и начнется проведение с этим несовершеннолетним той самой индивидуальной профилактической работы, которая, конечно же, будет способствовать социально-педагогической коррекции поведения подростка, защите его прав и интересов и предупреждению самой возможности совершения этим подростком повторных преступлений в будущем.
Однако несовершеннолетний после ювенального суда оказывается в ведении уголовно-исполнительной системы, которая весьма далека в своей практической деятельности от международно-правовых стандартов ювенальной юстиции, прежде всего от
целей правосудия в отношении несовершеннолетних, установленных «Пекинскими правилами»: способствовать благополучию несовершеннолетнего и его семьи.
Таким образом, проблемы совершенствования правосудия в отношении несовершеннолетних в России не ограничиваются только рамками совершенствования уголовно-процессуальной деятельности судов и изменения судоустройственного законодательства (введения ювенальных судов). Поскольку одним из важнейших звеньев правосудия в отношении несовершеннолетних, непосредственно реализующих его цели, является система исполнения наказаний, по нашему мнению, необходимо существенное изменение уголовно-исполнительного законодательства, которое видится в создании службы пробации для несовершеннолетних» [7, с. 2].
Однако в последнее время предпринимаются существенные попытки по созданию пробации в России. Так, в связи с поручением Президента Российской Федерации от 10 мая 2011 г. № Пр-1293 межведомственной рабочей группой, образованной на основании распоряжения Администрации Президента Российской Федерации от 12 июня 2011 г. № 837 подготовлен пакет законопроектов, предусматривающих создание в Российской Федерации системы пробации.
Законопроект в т. ч. предусматривает и особенности пробации в отношении несовершеннолетних, и досудебную пробацию.
При этом положения, касающиеся осуществления мер социальной адаптации и социальной реабилитации, вступают в силу с 1 января 2015 года, а положения, касающиеся осуществления мер досудебной пробации, - с 1 января 2016 года [11].
Литература
1. Материалы II Всероссийского совещания руководителей аппаратов по руководству УИИ и заместителей начальников территориальных органов ФСИН России, курирующих их деятельность, по итогам работы службы исполнения наказаний, не связанных с лишением свободы, в 2007 году и задачах, стоящих перед службой на 2008-2009 годы. г. Уфа, 24-25 апреля 2008 г. - Уфа, 2008.
2. Коновалов Н.И. О взаимодействии ОВД и подразделений ФСИН России в свете реализации Поручения Президента РФ от 29.06.2007 № ПР1293 ГС. О создании государственной системы профилактики преступлений и иных правонарушений в РФ // материалы II Всероссийского совещания руководителей аппаратов по руководству УИИ и заместителей начальников территориальных органов ФСИН России, курирующих их деятельность, по итогам работы службы исполнения наказаний, не связанных с лишением свободы, в 2007 году и задачах, стоящих перед службой на 2008-2009 годы. г. Уфа, 24-25 апреля 2008 г. - Уфа, 2008.
3. Мелешко Н.П. Ювенальная юстиция, судебная власть и социальный контроль на защите несовершеннолетних от «карательного» правосудия // Человек и закон. - 2007. -№ 4 (436).
4. Дворянсков И.В., Сергеева В.В., Баталин Д.Е. Применение альтернативных видов наказания в Западной Европе, США и России (сравнительно-правовое исследование). - М., 2004.
5. Бард К. Альтернативные меры уголовного наказания // Альтернативы тюремному заключению; материалы Международной конференции.- М., 2000.
6. П. 44 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 1 февраля 2011 г. № 1 «О судебной практике применения законодательства, регулирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» (в ред. Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.02.12012 № 3), (ранее аналогично - п. 21. постановления пленума Верховного Суда Российской Федерации от
14 февраля 2000 г. № 7 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних»).
7. Воронова Е.Л. Создание службы пробации для несовершеннолетних в России. -Ростов н/Д: Ростовский областной суд, 2011. Интернет-ресурс: http://www.rostoblsud.ru/to_3569851.
8. Ст. 24 федерального закона от 24.06.1999 № 120-ФЗ (ред. от 07.02.2011) «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних».
9. Приказ Министерства юстиции Российской Федерации от 20 мая 2009 г. № 142 об утверждении Инструкции по организации исполнения наказаний и мер уголовно-правового характера без изоляции от общества.
10. Приказ ФСИН России от 30.05.2011 № 335 «О реорганизации, изменении типа и утверждении уставов учреждений, подчиненных территориальным органам Федеральной службы исполнения наказаний».
11. Проект Федерального закона «О пробации в Российской Федерации и системе органов и организаций, ее осуществляющих» № 2-7827 от 01.02.2012.
Поступила в редакцию 13 декабря 2012 г.
