CC BY
22
D0l:10.24412/2076-1503-2021-7-67-69 ЦЕЧОЕВ Валерий Кулиевич,
NIION: 2018-0076-7/21-008 доктор юридических наук,
MOSURED: 77/27-023-2021 -07-207 профессор, профессор кафедры теории и истории
права и государства Ростовского филиала Российского государственного университета правосудия,
е-mail: mail@law-books.ru
ОРГАНИЗАЦИОННО-ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ СОВЕТСКОЙ МИЛИЦИИ
Аннотация. В настоящей статье анализируются организационно-правовые основы советской милиции. Особое внимание автор уделяет реформе советской милиции, проведенной Н.С. Хрущевым.
Ключевые слова: милиция, СССР, власть, право, советский режим, общество, государственные институты.
TSECHOEV Valery Kulievich,
PhD in Law, Professor,
Professor of the Department of Theory and History of Law and State of the Rostov Branch of the Russian State University of Justice.
ORGANIZATIONAL AND LEGAL FRAMEWORK OF THE SOVIET MILITIA
I Annotation. This article analyzes the organizational and legal foundations of the Soviet militia.
The author pays special attention to the reform of the Soviet militia carried out by N.S. Khrushchev. I Key words: militia, USSR, power, law, Soviet regime, society, state institutions.
Правоохранительная практика в Советском Союзе представляла собой комплексное понятие, состоящее из следующих ключевых компонентов:
• исторически изменяющейся институциональной структуры;
• сложных, многоуровневых властных отношений между государством и обществом;
• сочетания государственного насилия с социальным давлением, пропагандой и просвещением.
Советское ополчение, созданное из остатков царской полиции вскоре после Октябрьской революции 1917 года, подвергался постоянным реформам, и роль милиционеров менялась в соответствии с политическими потребностями режима.
Практика милицейской деятельности и властные отношения между советским государством и его гражданами стали особенно сложными в постсталинский период, а именно - после того, как Н.С. Хрущев осудил преступления сталинизма и раскритиковал террор как метод правления. Власти принялись искать новые, менее жестокие способы управления советским обществом.
В годы правления Хрущева политический режим стал менее репрессивным, но более навяз-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 7 • 2021
чивым. Прямое физическое насилие постепенно заменялось следующими мерами:
• социальным давлением;
• пропагандой;
• просвещением;
• расширенным государственным контролем над всеми сферами жизни граждан - в том числе, и вне их профессиональной деятельности;
• организованной государством практикой самонаблюдения;
• различными формами организованного по принципу вертикали сотрудничества между милицией, СМИ и обществом.
Реформы Хрущева означают сдвиг в сторону того, что Ханна Арендт называет косвенным или скрытым насилием тоталитаризма - насилием, которое выражается «гораздо страшнее в организации его последователей, чем в физическом уничтожении его противников» [1, с. 26].
Понимание практики советской милиции требует понимания советского тоталитаризм в целом. Не секрет, что тоталитарные режимы характеризуются контролем над всеми сферами человеческой жизни. Таким образом, они используют террор не только для подавления оппозиции, но и для эффективной организации повседневной жизни своих граждан.
• ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Скрытое, косвенное насилие тоталитаризма имеет несколько аспектов:
• во-первых, оно заменяет прямое физическое воздействие другими формами принуждения и разрешает - по крайней мере, частично - любой открытый антагонизм между правителями и управляемыми. Тоталитаризм никогда не довольствуется управлением с помощью внешних средств, а именно - с помощью государственной системы и аппарата принуждения;
• во-вторых, косвенное насилие и принуждение тоталитаризма направлено на разрушение любых спонтанных общинных связей между людьми. Цель не столько в том, чтобы уничтожить определенную категорию - даже если некоторые категории первыми подвергаются остракизму и уничтожению - путем ликвидации каждого ее члена, но и в том, чтобы разрушить спонтанные человеческие связи, которые составляют сплоченность данных социальных групп. Не имея возможности поделиться своим непосредственным опытом, люди склонны отвергать свидетельства своих собственных чувств. Они вынуждены принять идеологическую версию реальности и жить по правилам и принципам этой реальности;
• в-третьих, скрытое косвенное насилие тоталитаризма строго запрещает обсуждение проступков режима. Люди вынуждены лгать себе и делать вид, что режим не применяет физическую силу и запугивание. Функционирующая реальность отбрасывается как незначительная и заменяется идеологически рекомендованной реальностью. Таким образом насилие становится невыразимым и нереальным.
Следовательно, скрытое косвенное насилие тоталитаризма имеет место после начальной стадии физического террора и выступает в качестве главной организующей силы повседневной жизни. Кровавый террор на начальном этапе тоталитарного правления действительно служит исключительной цели - победе над противником и блокировке дальнейшего сопротивления; но тотальный террор начинается только после того, как данная стадия будет преодолена, и режим больше не будет бояться оппозиции. Однако развитие началось с приходом к власти Хрущева. Хрущев осудил террор как метод правления и предложил новую административную модель, основанную на социальном давлении, пропаганде и просвещении, а также на расширении государственного контроля над частными вопросами и общим господством политического режима над всеми сферами жизни. Считалось, что классовый анта-
гонизм, провозглашенный в Советском Союзе главной причиной преступности и насилия, уже устранен. Поэтому отклонение объяснялось единственной причиной - неспособностью социальных организаций (таких, например, как семья и трудовой коллектив) справиться с задачами успешной работы, наблюдения, просвещения и убеждения. Как заявил Хрущев на III Съезде писателей в 1959 году: «Мы верим [...] в то, что нет людей без искупления. Людей необходимо обучать и перевоспитывать» [2].
Далее, в 1961 г. на XXII Съезде КПСС был принят Моральный кодекс строителя коммунизма
- свод принципов коммунистической морали. Прямое насилие, наказание и изгнание из партии сменились неформальным вмешательством в частную жизнь и семейные дела. Безнравственные проступки и антиобщественное поведение планировалось минимизировать за счет социального давления, убеждения и образования.
Соответственно, Хрущев стремился реформировать и систему милиции. Реформа подразумевала нескольких мер, таких как:
• деполитизация и децентрализация системы внутренних дел;
• передача части государственных функций общественным организациям;
• усиление пропагандистских мер и политико-идеологического просвещения;
• расширенный милицейский контроль во всех сферах жизни, включая досуг и семейную жизнь.
Реформы Хрущева начались именно с депо-литизации и децентрализации советской милиции. В 1954 году КГБ («тайная полиция») был отделен от МВД («обычной полиции»). Силы милиции были освобождены от задачи политических репрессий и обратились к более рутинным функциям - но с упором на социальный и экономический контроль. В 1960 году Всесоюзное МВД было распущено, и его функции передали министерствам внутренних дел союзных социалистических республик. Правда, в 1966 году всесоюзное министерство вновь восстановили, но ненадолго - спустя два года его опять расформировали. Кроме того, с 1969 года в СССР действовали министерства внутренних дел национальных республик - как подчиненные, но отдельные подразделения правоохранительной системы [3, с. 86
- 89].
Еще одна реформа была направлена на укрепление сотрудничества между ми л ицией и обществом. В 1959 году XXI Съезд КПСС принял решение о целесообразности передач и некоторых государственных функций общест в енным организациям и призвал к созданию различных добровольческих и полуофициальных объедине-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 7 • 2021
ний, действующих в качестве правоохранительных органов и нацеленных на поддержание общественного порядка. Вследствие этого появились дружины и товарищеские суды. Данная реформа стала реакцией на злоупотребление властью милицией в сталинские годы. Важным аспектом реформы было то, что в ней прямое физическое насилие удалось заменить на так называемый «общественный контроль» и социальное давление. Иными словами, сложилась ситуация, характерная для тоталитарных режимов: неполитические социальные узы между гражданами - в частности, общие культурные интересы - были заменены на контролируемые государством ассоциации и образования. Таким образом, в тоталитарных странах насаждается всеобщая подозрительность, которая пронизывает социальные отношения даже за пределами особой компетенции тайной полиции. Кроме того, государство приняло ряд пропагандистских мер, направленных на улучшение имиджа советской милиции -например, учреждение в 1962 году специального праздника (Дня советской милиции), который отмечался ежегодно 10 ноября.
Государство также усилило контроль над СМИ и укрепило сотрудничество между прессой, творческой интеллигенцией и милицией для обеспечения положительного образа милиционеров и публичного празднования их достижений. Соответствующие отделы были созданы в редакциях журналов и газет - в них входили государственные чиновники, члены партии и милицейские чины. Эти отделы подчинялись министерству внутренних дел и несли прямую ответственность за идеологически приемлемое освещение деятельности милиции. Подобные договоренности иллюстрируют еще один аспект скрытого, косвенного насилия - поскольку в тоталитарном обществе критика действий силовых структур табуируется.
Выше мы уже отмечали, что классовый антагонизм - считавшийся в СССР главным источником социального конфликта - был объявлен разрешенным. В процессе хрущевских реформ имидж милиционеров пришлось перекроить; отныне их следовало рассматривать не как работников карательных и репрессивных органов, но как настоящих представителей ненасильственного режима. В 1968 году ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли постановление «О серьезных недостатках в деятельности милиции и мерах по дальнейшему ее укреплению», а в 1969 году МВД СССР издало приказ № 235 «О вежливом и внимательном отношении работников милиции к гражданам». Данные акты реализовывались через серию программ культурного и идеологиче-
ского образования, а также путем наблюдения за милиционерами, расширением государственного контроля за их семейной жизнью, отдыхом и иными непрофессиональными видами деятельности. Согласно советской идеологии, советское общество развивалось в соответствии с определенной парадигмой. Порождения капитализма (преступления, насилие и пр.) должны были исчезнуть, государство и право (как репрессивные институты) - отмереть. Несмотря на очевидную демократизацию, хрущевские реформы организовывались партийной верхушкой и просто спускались вниз, заменяя прямое физическое насилие - скрытым, косвенным:
• неполитические социальные институты и коммуникационные связи были заменены контролируемыми государством полуформальными организациями в интересах социального контроля и наблюдения;
• прямое физическое принуждение было заменено усиленным надзором и социальным давлением, дабы граждане действовали в соответствии с идеологическими требованиями;
• обсуждение насилия и правонарушений, совершаемых советским режимом, было запрещено.
Итак, организационно-правовые основы советской милиции менялись на протяжении истории СССР. Таким образом, первоочередная цель хрущевских реформ заключалась в том, чтобы привести реальность в соответствии с идеологическими требованиями.
Список литературы:
[1] Арендт Х. Истоки тоталитаризма. - М.: АСТ, 2017. - 458 с.
[2] Речь Н.С. Хрущева на III Съезде писателей СССР. [Электронный ресурс] URL: https:// davaiknam.ru/text/reche-n-s-hrusheva-na-iii-sezde-pisatelej-sssr (дата обращения: 1.10.2021).
[3] Мулукаев Р.С., Малыгин А.Я. Советская милиция: этапы развития. - М.: Академия МВД СССР, 1985. - 148 с.
List of literature:
[1] Arendt H. The origins of totalitarianism. - M.: AST, 2017. - 458 pages.
[2] Speech by N.S. Khrushchev at the III Congress of Writers of the USSR. [Electronic Resource] URL: https://davaiknam.ru/text/reche-n-s-hrusheva-na-iii-sezde-pisatelej-sssr (reference date: 1.10.2021).
[3] Mulukaev R.S., Malygin A.Ya. Soviet police: stages of development. - M.: Academy of the Ministry of Internal Affairs of the USSR, 1985. - 148 pages.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 7 • 2021
