CC BY
127
ОБМЕН ОПЫТОМ
© Е.Ф.Швед, Н.В.Коршунов, О.Ю.Стаханова, Т.М.Полюн, Л.А.Швед, М.В.Скипина, 2011 УДК 340.6
Е.Ф.Швед, Н.В.Коршунов, О.Ю.Стаханова, Т.М.Полюн, Л.А.Швед, М.В.Скипина ОПЫТ РАЗРЕШЕНИЯ ОРГАНИЗАЦИОННО-ПРАВОВЫХ ПРОБЛЕМ ПРИ ПРОИЗВОДСТВЕ ГЕНЕТИЧЕСКИХ ЭКСПЕРТИЗ И ИССЛЕДОВАНИЙ ПО ВОПРОСУ УСТАНОВЛЕНИЯ СПОРНОГО ОТЦОВСТВА
ОГУЗ «Челябинское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» (нач. - к.м.н. Е.Ф. Швед)
Лаборатория судебно-медицинских молекулярногенетических исследований областного государственного учреждения здравоохранения «Челябинское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» проводит экспертизы установления спорного отцовства с 1994 года. За это время выполнено свыше четырех тысяч экспертиз и исследований для судов и граждан Челябинской области, других регионов, в основном, Уральского и Приволжского федеральных округов Российской Федерации. За семнадцатилетний период работы генетической лаборатории накоплен серьезный опыт, позволяющий получать надежные результаты при производстве данного вида экспертных исследований.
В процессе деятельности генетической лаборатории, помимо определенного экспертного опыта, пришло также понимание существования ряда проблем организационного и правового характера, механизм разрешения которых напрямую не прописан в законодательных и нормативно-правовых актах, регламентирующих производство судебно-медицинских экспертных исследований. Среди вопросов, потребовавших в разное время тщательного анализа ситуации и принятия взвешенного правового решения, были следующие:
При производстве экспертиз, назначенных судами в рамках гражданского судопроизводства:
• Может ли экспертное учреждение получать оплату за генетическую экспертизу непосредственно от стороны, на которую это возложено судом, если да, то как при этом правильно оформить договорные отношения с плательщиком?
• Имеется ли у экспертного учреждения, занимающегося экспертизой спорного отцовства по гражданским делам, возможность избежать заведомых убытков и безнадежной дебиторской задолженности вследствие изменений, внесенных в законодательство Федеральным законом № 124 от 28.06.2009 года?
При разрешении вопросов, возникающих в связи с обращениями граждан:
• Может ли государственное судебно-экспертное учреждение проводить по обращениям граждан исследования по установлению спорного отцовства в режиме «инкогнито»?
• Как поступать, в том случае, когда предполагаемый отец просит произвести исследование в отсутствие и без ведома матери ребенка?
• Как поступать при обращениях граждан с просьбами о сохранении в архиве генетической лаборатории ДНК-содержащего материала от трупов, находящихся в судебно-медицинском морге?
Наше мнение по этим частным вопросам, сформировалось в результате совместного анализа ситуации экспертами, сотрудниками юридической службы, руководством экспертного учреждения. Указанные вопросы становились предметом обсуждения с представителями судебных органов, адвокатуры, прокуратуры, следственного комитета, затрагивались в судебных заседаниях с нашим участием при рассмотрении гражданских дел. Пренебрежительное отношение к обозначенным проблемам чревато возникновением у судов и граждан обоснованных претензий к государственному судебно-экспертному учреждению.
Итак, может ли экспертное учреждение получать оплату за генетическую экспертизу непосредственно от стороны, на которую это возложено судом, если да, то как при этом правильно оформить договорные отношения с плательщиком?
В соответствии со статьей 37 Федерального закона от 31.05.2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебноэкспертной деятельности в Российской Федерации», государственные судебно-экспертные учреждения вправе проводить на договорной основе экспертные исследования для граждан и юридических лиц, взимать плату за производство судебных экспертиз по гражданским и
арбитражным делам, делам об административных правонарушениях. Данное положение закона вместе с положениями гражданского процессуального кодекса РФ (статьи 56, 94, 96) на практике снимают с субъекта Российской Федерации бремя расходов на дорогостоящую генетическую экспертизу спорного отцовства в рамках гражданского судопроизводства и относят эти расходы к категории судебных издержек, подлежащих оплате сторонами либо, в оговоренных случаях, бюджетом Российской Федерации.
Часть 1 статьи 96 Гражданского процессуального кодекса РФ, устанавливая порядок денежных выплат сторонами, предусматривает, что связанные с рассмотрением дела расходы, признанные судом необходимыми, предварительно вносятся на счет управления или отдела Судебного департамента в субъекте Российской Федерации. Из данного положения следует, что заключение договоров на возмещение затрат в гражданском процессе должно производиться государственным судебно-экспертным учреждением не со стороной процесса, на которую возложены расходы, а с управлением или отделом судебного департамента, куда эта сторона должна заблаговременно перечислить требуемую сумму. Непосредственное заключение договора и денежные расчеты между экспертным учреждением и стороной, на которую возложена оплата за экспертизу, противоречит требованию гражданского процессуального законодательства.
В нашем бюро процедура взаимодействия с судами и региональным управлением Судебного департамента при оплате в порядке части 1 статьи 96 ГПК РФ отработана и широко используется. Однако, довольно часто суды просят экспертное учреждение заключить договор об оплате за экспертизу непосредственно с назначенной ими стороной гражданского процесса. Нежелательность посредничества управления Судебного департамента суды мотивируют значительной потерей времени и сложностями, возникающими у граждан при перечислении денег. Нарушение упомянутого положения закона суды не считают существенным. Кроме того, в целом ряде регионов управления Судебных департаментов категорически отказываются открывать соответствующие счета и аккумулировать на них средства участников гражданского процесса. Мы считаем возможным удовлетворять просьбы судов об оформлении со стороной прямых договорных отношений, поскольку это допускается Федеральным законом о государственной судебно-экспертной деятельности, а обеспечение соблюдения процедуры, предусмотренной гражданским процессуальным законодательством, является прерогативой суда, а не государственного судебно-экспертного учреждения.
При заключении договоров на производство судебно-медицинских экспертиз в рамках гражданского судопроизводства следует соблюдать определенную осторожность. Неправильно оформленный договор с заинтересованной в исходе дела стороной создает благоприятную почву для фактического обжалования судебно-экспертного заключения вне рамок гражданского процесса, в котором это заключение фигурирует в качестве доказательства. В нашей практике имел место случай, когда некий гражданин, недовольный результатами судебной генетической экспертизы спорного отцовства и соответствующим судебным решением, спустя несколько лет в судебном порядке просил признать произведенную экспертизу услугой, выполненной с нарушением требований Федерального закона «О защите прав потребителей». В своем требовании истец просил возвратить уплаченную им стоимость данной экспертизы. Однако, истинной целью тяжбы, несомненно, было получение новых веских
оснований для обжалования судебного решения об отцовстве и взыскании алиментов в надзорном порядке. Суд в данном процессе был полностью на стороне бюро судебно-медицинской экспертизы, но само разбирательство стало для учреждения поводом пересмотреть содержание договоров, которые заключаются со сторонами при выполнении экспертиз, назначенных судами в гражданском процессе. Теперь с гражданами, оплачивающими экспертизу по определению суда, заключается не договор услуг, а договор о возмещении расходов на экспертизу. Стороны договорных отношений обозначаются как «Исполнитель» и «Плательщик». В разделе «Предмет договора» указывается, что Исполнитель принимает на себя обязательства по производству экспертизы, порученной судом, с указанием на определение суда как основание для производства экспертизы, и что Плательщик принимает на себя оплату Исполнителю стоимости расходов по выполнению экспертизы. Указывается также, что порядок и сроки производства экспертизы, вопросы ее качества регулируются процессуальными и иными законами Российской Федерации, нормативными актами Правительства Российской Федерации и Федерального органа исполнительной власти в сфере здравоохранения. При производстве экспертизы указанные вопросы, а также оценка экспертизы в качестве доказательства по делу относятся к ведению органа, назначившего экспертизу, и не имеют отношения к настоящему договору.
На наш взгляд, при наличии такого договора оспаривать качество произведенной судебной экспертизы вне судебного процесса, в котором она фигурирует в качестве доказательства, практически невозможно.
Необходимо также отметить, что при исполнении судебно-медицинских исследований в отношении спорного отцовства без участия судов - по заявлениям граждан уместно заключать договор именно на медицинскую услугу, регулируемую, кроме прочего, законодательством в сфере защиты прав потребителей.
Следующий вопрос: имеется ли у экспертного учреждения, занимающегося экспертизой спорного отцовства по гражданским делам, возможность избежать заведомых убытков и безнадежной дебиторской задолженности вследствие изменений к законодательству, внесенных Федеральным законом от 28.06.2009 года № 124-ФЗ?
В июле 2009 года вступили в действие Федеральный закон от 28.06.2009 года № 124-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». Среди прочего, законом приняты поправки, целью которых было обязать судебно-экспертные учреждения производить судебно-экспертные исследования в рамках гражданского судопроизводства при подмене реального возмещения сторонами или Федеральным бюджетом расходов на экспертизу сомнительной возможностью последующего взыскания необходимых средств в претензионном порядке. Так, статья 16 Федерального закона от 31 мая 2001 года № 73-Ф3 «О государственной судебноэкспертной деятельности в Российской Федерации» была дополнена частью четвертой о том, что эксперт или государственное судебно-экспертное учреждение не вправе отказаться от производства порученной им судебной экспертизы в установленный судом срок, мотивируя это отказом стороны, на которую судом возложена обязанность по оплате расходов, связанных с производством судебной экспертизы, осуществить оплату назначенной экспертизы до ее проведения. Аналогичное дополнение получила и статья 85 Гражданского процессуального кодекса РФ «Обязанности и права эксперта».
Практически сразу после вступления закона №124-ФЗ в силу в бюро судебно-медицинской экспертизы стали поступать отказы от оплаты за экспертизу в явной и замаскированной форме. Последние - в виде просьб об отсрочке оплаты или о частичной оплате с обязательством внести сумму целиком до окончания экспертизы. При этом после подписания договора у экспертного учреждения, с учетом новелл законов, не осталось возможности заставить кого бы то ни было оплатить экспертные исследования в полном объеме. В итоге, данные прецеденты завершались вынужденным представлением готового экспертного заключения в адрес судебного органа, вынесшего определение, фиксацией убытков при подведении итогов финансовой деятельности и длительной малоуспешной претензионной работой по взысканию долгов с граждан.
С целью предотвращения такой негативной практики, в течение короткого периода после вступления в силу № 124-ФЗ в алгоритм принятия к производству судебномедицинских экспертиз, назначенных в гражданском процессе, были внесены определенные коррективы. Теперь договоры с гражданами заключаются только на условиях стопроцентной предоплаты, и никаких рассрочек никому не предоставляется. Передача подписанных с нашей стороны договоров плательщику происходит только по факту оплаты. О каждом отказе от оплаты суд извещается письмом, где указывается, что сторона, на которую судом возложены расходы, в нарушение требования части 1 статьи 96 ГПК РФ, не внесла предварительно необходимые денежные средства на счет Управления судебного департамента и отказалась от оплаты за экспертизу непосредственно судебно-экспертному учреждению. Иными источниками средств для приобретения реактивов и покрытия других необходимых расходов для производства назначенной судом экспертизы, экспертное учреждение не располагает, поэтому необходимые условия для производства назначенной экспертизы в учреждении отсутствуют. Суду сообщается, что до решения вопроса об оплате определение суда о назначении экспертизы остается без движения. При отсутствии реакции суда и оплаты в течение 30 дней после направления первого письма, определение вместе с ДНК-содержащими образцами, если таковые были взяты, высылаются в суд с препроводительным письмом, в котором указывается, что в экспертном учреждении отсутствуют реактивы и другие расходные материалы, а также средства на покрытие других необходимых расходов на производство назначенной генетической экспертизы. На этом основании по причине отсутствия в экспертном учреждении специальных условий для производства экспертизы в соответствии с частью 1 статьи 15 Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ», бюро возвращает определение суда без исполнения.
Не менее серьезные организационные вопросы возникают также при рассмотрении заявлений граждан, связанных с деятельностью генетической лаборатории.
В первую очередь, был решен вопрос о том, может ли государственное судебно-экспертное учреждение проводить по обращениям граждан исследования по установлению спорного отцовства в режиме «инкогнито».
Мы не увидели ничего противозаконного в производстве судебно-медицинских исследований в отношении ДНК-содержащих образцов, происходящих от неизвестных нам лиц и полученных от них вне нашего учреждения. Документы: заявление на производство исследования по частной инициативе и договор с экспертным учреждением - подписываются конкретным лицом с фиксацией в установленном порядке всех необходимых паспортных
данных. Сведения же о лицах, чья ДНК подвергается анализу, не фигурируют ни в договоре на экспертизу, ни регистрационных журналах, ни в судебно-медицинской документации.
Вся процедура обычно выглядит следующим образом. Инициатору исследования выдаются специальные аппликаторы для неинвазивного взятия образцов щечного эпителия и инструкция об их применении. Инициатор исследования самостоятельно получает ДНК-содержащие образцы, маркирует их и передает в генетическую лабораторию. При передаче оформляется заявление о проведении исследования, в котором инициатор ставит вопрос примерно следующего содержания: «может ли ДНК-содержащий материал - щечный эпителий, находящийся на предоставленных мной двух аппликаторах с надписями «папа» и «ребенок» происходить от биологических родственников - отца и ребенка, соответственно?» В акте судебно-медицинского генетического исследования, для обозначения фигурантов также используются обезличенные формулировки, например, «лицо, чья ДНК была выделена из образца щечного эпителия с аппликатора с надписью «папа».
Более сложным, на наш взгляд, является вопрос о том, может ли государственное судебно-экспертное учреждение выполнять исследования на предмет установления спорного отцовства по заявлению предполагаемого отца с получением ДНК-содержащих образцов представленного им ребенка в отсутствие матери, и не является ли проведение такого исследования ущемлением законных прав и интересов матери и ребенка.
Проведение каких-либо исследований в отношении ребенка, предоставленного «юридически чужим» для него гражданином, представляется нам категорически недопустимым. Неоднозначное толкование может вызывать ситуация, когда в качестве заявителя, предоставляющего для генетического исследования себя и ребенка, выступает «юридический отец», внесенный в качестве такового в свидетельство о рождении ребенка. Именно эту ситуацию мы рассмотрим ниже.
Статьей 28 Федерального закона от 31.05.2001 года №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» предусмотрено, что в случае, если судебная экспертиза производится в добровольном порядке, в государственное судебно-экспертное учреждение должно быть представлено письменное согласие лица подвергнуться судебной экспертизе. Если лицо, в отношении которого назначена судебная экспертиза, не достигло возраста 16 лет или признано судом недееспособным, письменное согласие на производство судебной экспертизы дается законным представителем этого лица.
Однако, поскольку судебно-медицинские исследования, выполняемые по заявлениям граждан, судебными экспертизами не являются, распространять на них данное положение закона о судебно-экспертной деятельности, по всей видимости, не является правомерным.
Приказом Минздравсоцразвития РФ от 10.05.2007 №323, утверждающим Порядок организации работ и услуг в здравоохранении, генетические судебно-медицинские экспертизы и исследования биологических объектов отнесены к категории специализированной медицинской помощи. А в методических рекомендациях, утвержденных федеральным Фондом ОМС 27.10.1999 года, приведено понятие «медицинского вмешательства» как любого обследования, лечения и иного действия, имеющего профилактическую, диагностическую, лечебную, реабилитационную или исследовательскую направленность, выполняемого врачом либо другим медицинским работником по отно-
шению к конкретному пациенту. Указанные нормативные положения дают основания рассматривать вопрос о правах ребенка и его матери именно в свете законодательства о защите прав пациента при оказании ему медицинской помощи и проведении медицинских вмешательств.
В соответствии со статьями 24 и 32 «Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан», необходимым предварительным условием любого медицинского вмешательства является информированное добровольное согласие гражданина. При этом право давать такое согласие имеется у несовершеннолетних - больных наркоманией старше 16 лет, а у иных несовершеннолетних
- в возрасте старше 15 лет. За лиц, не достигших указанного возраста, согласие на медицинское вмешательство после получения надлежащей информации о предстоящем исследовании дают их законные представители.
В соответствии со статьей 64 Семейного кодекса Российской Федерации законными представителями детей являются родители. Они выступают в защиту их прав и интересов в отношениях с любыми физическими и юридическими лицами. Часть 1 статьи 61 того же закона гласит, что родители имеют равные права и несут равные обязанности в отношении своих детей (родительские права). Таким образом, оба родителя имеют равные права на информацию о предстоящем генетическим исследовании в отношении их ребенка и на дачу согласия в отношении его проведения. Проведение генетического исследования втайне от матери, несомненно, является ущемлением ее законных прав и интересов. Дискутабельным, на наш взгляд, может являться лишь вопрос о распределении ответственности между отцом ребенка, действующим в противоречие с семейным законодательством, и экспертным учреждением, согласившимся произвести без согласия матери в отношении ребенка такое исследование.
В нашем экспертном учреждении в подобных ситуациях инициатору генетического исследования предлагается выбрать один из четырех вариантов дальнейших действий:
• поставить в известность о своей инициативе мать ребенка и обеспечить ее согласие, заявленное при личном посещении генетической лаборатории, либо удостоверенное нотариусом;
• перенести выяснение вопросов, связанных с биологическим родством, в плоскость судебного разбирательства;
• инициировать исследование в режиме «инкогнито», приняв на себя предоставление обезличенных образцов и всю возможную ответственность в связи с ущемлением прав и законных интересов лиц, имеющих отношение к исследуемым объектам;
• дождаться достижения ребенком предусмотренного законодательством пятнадцатилетнего возраста, после чего он сможет сам без участия матери дать согласие на проведение в отношении него генетического исследования.
Периодически, в наше учреждение обращаются граждане, планирующие в будущем в отношении себя, в отношении находящихся на их попечении детей, или даже детей, находящихся в утробе матери, доказать родство по отношению к умершему, поступившему в судебно-медицинский морг для производства судебномедицинского исследования. Эти граждане просят изъять из трупа ДНК-содержащий материал и сохранить его в архиве генетической лаборатории, пока он не будет востребован в качестве образца для экспертизы. Ситуация обычно усугубляется тем, что законные представители умершего, не заинтересованные в расширении круга
наследников, осуществляют в таких случаях погребение в максимально сжатые сроки, часто с использованием кремации, исключающей в последующем возможность получения ДНК-содержащих образцов от умершего.
При рассмотрении подобных просьб мы исходили из убежденности в том, что государственному учреждению в пределах сферы своей деятельности надлежит использовать все правовые возможности для содействия гражданам в установлении истины, если это затрагивает их права и законные интересы.
Однако с нашей стороны, возможности для помощи гражданам в данном случае оказались весьма ограничены, поскольку бюро судебно-медицинской экспертизы вправе производить манипуляции с телом умершего лишь в той мере, в какой это необходимо для проведения судебномедицинского исследования или экспертизы, порученной следователем. Очевидно, что изъятие трупного материала и помещение его на хранение в архив генетической лаборатории в эти рамки не входят. Превышение в данном вопросе экспертным учреждением своих полномочий ущемляет права официальных наследников, которым, согласно законодательству о погребении и похоронном деле, предоставлено право распоряжаться телом умершего, в том числе, давать разрешение на изъятие из трупа органов и тканей. В этом случае в последующем, установленное судом нарушение закона при процедуре изъятия из трупа ДНК-содержащих образцов может стать непреодолимым препятствием для их использования при производстве генетической экспертизы.
Обращение заинтересованного лица к следователю, в чьем производстве находится уголовное дело или материал по случаю смерти, также не дает результата. В просьбе о поручении экспертному учреждению изъятия биологического материала из трупа следователь обычно отказывает, мотивируя отсутствием для этого действия каких-либо правовых оснований, предусмотренных уголовно-процессуальным законодательством.
Законным путем изъятия материала и помещения его в генетический архив является получение соответствующего запроса суда, однако, суд редко принимает гражданский иск к производству ранее отведенных ему пяти дней (статья 133 ГПК РФ), а тело к этому времени обычно бывает уже захоронено родственниками.
Приемлемое решение было найдено, и состоит оно в том, что заявителю дается рекомендация безотлагательного обращения в суд с гражданским исковым заявлением об установлении тех фактов в отношении родства с умершим, которые он планирует доказывать в дальнейшем. Одновременно с исковым заявлением, истец в порядке, предусмотренном статьями 64, 65 ГПК РФ, подает заявление о безотлагательном обеспечении доказательств путем судебного запроса в экспертное учреждение о наличии в лабораторных архивах биологического материала, происходящего от интересующего трупа. Судебный запрос должен содержать предписание, чтобы в случае обнаружения материала, пригодного для проведения генетической экспертизы, были приняты меры по его сохранению в архиве генетической лаборатории в течение оговоренного судом срока.
Заявителю разъясняется, что на представление судебного запроса у него имеется не более месяца, поскольку один месяц - это нормативный срок хранения образцов крови, изымаемых из трупа для исследования на наличие алкоголя. При своевременном поступлении судебного запроса в экспертное учреждение почти всегда есть возможность взять из архива химического отделения необходимое количество крови, происходящей от интересующего трупа, и, надлежащим образом подготовив, поместить
образец на хранение в архив генетической лаборатории. водстве назначенных судами экспертиз представляются Получение в таком порядке ДНК-содержащих образцов полностью легитимными. от трупов и их последующее использование при произ-
© Е.В.Абдулина, А.Е.Мальцев, 2011 УДК 340.6
Е.В.Абдулина, А.Е.Мальцев МОЛЕКУЛЯРНО-ГЕНЕТИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В КИРОВСКОЙ ОБЛАСТИ
КОГБСЭУЗ «Кировское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» (нач. - д.м.н. А.Е.Мальцев)
Судебно-медицинская молекулярно-генетическая экспертиза вещественных доказательств назначается в случае необходимости исследования вещественных доказательств для идентификации личности и установления биологического родства. В настоящее время это наиболее доказательный метод исследования биологических объектов в судебной медицине. Значимость молекулярногенетических идентификационных исследований постоянно возрастает как по причине сохраняющегося в стране высокого уровня криминогенности, так и в связи с участившимися случаями природных и техногенных катастроф, локальных вооруженных конфликтов и террористических актов, поэтому растет спрос правоохранительных органов на этот вид исследований вещественных доказательств.
Исследованию подвергают части тела и другие объекты от неопознанных и расчлененных трупов людей, отчлененные части тела и их фрагменты, части скелетиро-ванных трупов, отдельные кости, фрагменты костей, мягкие ткани, жидкую кровь и выделения, высохшие следы крови и выделений, зубы, кожу, волосы человека и др.
В молекулярно-генетическом отделении КОГБСЭУЗ «Кировское областное бюро СМЭ» производятся судебномедицинские генетические экспертизы по уголовным и гражданским делам методом ручного и автоматического электрофореза с использованием методик и реактивов, успешно зарекомендовавших себя во многих странах Европы и Америки. Бюро оснащено системой регистрации полимеразной цепной реакции (ПЦР) в режиме реального времени «ABI PRISM 7500 Sequence Detection System», ПЦР-амплификатором «Aluminum 96-Well GenAmp PCR System 9700» и генетическим анализатором «ABI PRISM 3130 (Applied Biosystems, США). Типирование в автоматическом режиме проводится по 16 полиморфным STR-локусам ДНК и 16 локусам Y-хромосомы. Возможно расширенное типирование полиморфных STR-локусов ДНК (до 21 локуса), а также нуклеотидный анализ.
51 % экспертиз по гражданским делам об установлении и оспаривании отцовства были назначены в Кировское областное бюро СМЭ судами Кировской области, в 32%
- Республики Коми, в 9% - судами Удмуртской Республики. В 4% экспертизы назначались судами Костромской области, в 1% - Республики Марий Эл, Пермского края, Республики Татарстан, Нижегородской области.
За период с 2007 по 2010 гг. было проведено 367 экспертиз и исследований по вопросу спорного отцовства (материнства), при этом количество экспертиз по определениям судов составило 83%, исследований по частным обращениям граждан 17%. Две трети экспертиз были назначены по исковым заявлениям матерей на предмет установления отцовства и взыскания алиментов, 30% - по заявлениям предполагаемых отцов на предмет оспаривания отцовства.
Генетическая экспертиза позволяет доказать отцовство (материнство) с вероятностью не ниже 99,9%,
что соответствует одному мужчине из 1000 и является обязательным условием для окончания экспертного исследования. Объектом исследования генетической экспертизы, помимо указанных выше, могут быть гистологические препараты. В ряде случаев труп проходящего по делу лица уже захоронен, у родственников отсутствуют биологические образцы (кровь, выделения, волосы, ногти) для сравнения. В такой ситуации в течение трех лет после захоронения трупа возможно генетическое исследование гистологических препаратов, которые, хранятся 3 года в архиве гистологических отделений. Кусочки тканей обрабатываются формалином, что фиксирует ДНК и препятствует её разрушению. Кроме того, объектом исследования может быть биологический материал еще не родившегося ребенка при наличии в перинатальных центрах специалистов, владеющих методикой забора плодного материала у беременной женщины. Забор плодного материала осуществляется для исследования генетической патологии у плода, этот же материал может быть использован для проведения исследования на предмет отцовства.
Проведенные в Кировском бюро СМЭ экспертизы и исследования, свидетельствуют о том, что в одном из восьми случаев получены результаты, исключающие отцовство. Наибольшее количество выводов с исключением отцовства было получено в Республике Коми - каждый четвертый случай спорного отцовства, в Костромской и Кировской области - каждый пятый, в Удмуртской Республике - каждый шестой. Количество исключений отцовства в случае частного обращения граждан превышало таковые по исковым заявлениям граждан, обращающихся в суд.
Экспертиза родства эффективна также при разрешении вопросов по уголовным делам. Уголовное дело было возбуждено по факту рождения ребенка 12-летней девочкой. Экспертиза доказала вину отчима, который неоднократно насиловал свою падчерицу. Сам подозреваемый вины не признавал и обвинял в этом другого человека.
По уголовному делу об убийстве новорожденного ребенка, из 8 возможных матерей этого ребенка, была установлена родная мать, убившая новорожденного, и на которую, по материалам дела, меньше всего указывали обстоятельства.
Генетическая экспертиза обладает наибольшей степенью достоверности в делах по идентификации личности. Так, в 2009 году в Африке потерпел крушение самолет с тремя Кировскими летчиками. Части тел были доставлены в Кировское областное бюро СМЭ на исследование в фиксированном формалином виде. Родственникам необходимо было идентифицировать тела, чтобы достойно попрощаться именно со своим отцом, мужем, сыном. Один из летчиков был опознан по фотографии, поскольку у него сохранились черты лица. По одному из двух оставшихся была проведена генетическая экспертиза, личность третьего была установлена методом исключения. Сохранились только нижние конечности второго летчика, кожа, мышцы и кости которых находились в состоянии черного
