CC BY
177
[методика преподавания русского языка]
I
А. Г. Лилеева
ОПЫТ ИНТЕРПРЕТАЦИИ ПРОИЗВЕДЕНИЙ СОВРЕМЕННОЙ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ НА ЗАНЯТИЯХ РКИ
(МИХАИЛ ШИШКИН «ВЕНЕРИН ВОЛОС»)
ANNA G. LILEEVA
THE INTERPRETATION EXPERIENCE OF MODERN RUSSIAN LITERATURE IN RUSSIAN AS A FOREIGN LANGUAGE CLASSES (ON MIKHAIL SHISHKIN'S "MAIDENHAIR")
Анна Георгиевна Лилеева
Кандидат педагогических наук, доцент кафедры русского языка для иностранных учащихся филологического факультета Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова ► Anna_lileeva@mail.ru
В статье говорится об интерпретации на занятиях РКИ произведений современной русской литературы с усложнённой структурой и различными стилистическими стратегиями, а также на примере интерпретации фрагментов из романа Михаила Шишкина «Венерин волос» предлагается алгоритм интерпретации фрагмента романа, который позволяет дать ключ к пониманию литературного произведения в целом. Анализ основан на описании сюжетообразующей метафоры текста и ключевых лексико-тематических полей.
Ключевые слова: художественный текст, принципы анализа на занятиях РКИ, ключевые метафоры, лексико-тематические поля, номинация персонажей.
The article refers to the interpretation in the process of teaching Russian as a foreign language of contemporary Russian literature with varying degrees of sophistication and structure of various stylistic strategies, as well as the example of the interpretation of the fragments of the novel by Mikhail Shishkin “Maidenhair”. It proposes an interpretation algorithm of these fragments which allows to provide a key to the understanding of the whole literary work. The analysis is based on the description of plot-metaphor of the text and its key lexical and thematic fields.
Keywords: literary text, principles of analysis in the Russian as a foreign language classes, lexical and thematic fields, nomination of characters.
Особый интерес и особую трудность для иностранных учащихся филологов представляют произведения современной русской литературы, с усложнённой структурой, встроенные в русскую и одновременно европейскую культурную и литературную традицию, разрабатывающие различные повествовательные стратегии, отличающиеся не только сложным сюжетом, но и сложностью самой повествовательной ткани и глубиной философской концепции. Художественные тексты подобного типа наиболее популярны в современном литературном пространстве, а один из востребованных жанров современной литературы — роман (Михаил Шишкин «Письмовник», «Венерин волос», Андрей Геласимов «Степные Боги», романы Дмитрия Быкова, Захар Прилепин «Обитель», Евгений Водолазкин «Лавр» и пр.). Но ограниченность учебного времени и рамки урока вынуждают знакомиться с романами фрагментарно. Перед преподавателем стоит не простая методическая задача выбора фрагмента художественного текста для интерпретации и стратегии его представления на занятии по русскому языку как иностранному. Короткий фрагмент
76
[мир русского слова № 1 / 2015]
должен предоставить учащимся возможность, как в капле воды, увидеть структуру всего романа, понять своеобразие стилистической манеры автора и дать ключ к пониманию литературного произведения в целом.
Многие современные критики признают, что Михаил Шишкин является одной из самых ярких, вызывающих острые споры фигур современной русской литературы. Его романы относят к разряду интеллектуальной прозы. Чтение и понимание романа «Венерин Волос» в любой, а в иностранной аудитории особенно, требуют от учащихся интеллектуального напряжения по декодированию смыслов, заложенных в слове, и усилия понимания подтекста, а также понимание различных стилистических стратегий, организующих текст.
Перед нами большой, гулкий, сложно устроенный текст. Заметим, автором уже написанный, а потому пора, наконец, забыть, чье перо выводило эти строки на бумаге, где этот человек живет, кого любит, с кем развелся и какого цвета у него глаза. Вглядимся наконец в то, что у него получилось, — ради чего все это написано и о чем?» [3].
В романе можно выделить несколько линий повествования, организованных вокруг двух главных персонажей романа: автор-повествователь (толмач) и певица Бела, прожившая сто лет (прототип — певица Изабелла Юрьева), книгу о её жизни заказывают написать повествователю.
Линия повествователя включает в себя — книгу по истории древней Персии, которую читает автор, запись собеседований с беженцами, письма сыну, сны, воспоминания главного героя, дальние и ближние, сюжеты сочиняемых им романов, нескончаемые диалоги с самим собой или со своим прошлым. В одном из эпизодов романа (странствия по Италии) герой одержим поисками могилы Святого Кирилла, создателя кириллицы.
Линия Белы (третья часть всего романа) — отрывки из её дневников, в которых представлена жизнь молодой влюблённой женщины на фоне трагической истории России первой половины ХХ века.
Каждая линия отличается языком и стилистической стратегией. Чтобы дать ключ к пони-
[А. Г. Лилеева]
маю текста, необходимо понять, как объединено всё это стилистическое многоголосье.
Один из способов учебной интерпретации художественного текста в иностранной аудитории — выделение ключевых слов (концептов) и метафор текста (фрагмента).
Импульсом, определяющим сюжетное развёртывание романа, является библейская метафора, основанная на апокрифическом сюжете, — встреча умершего с апостолом Петром у врат Рая. Человек должен дать ответ на ряд заданных вопросов, чтобы его пустили в Рай.
Каждый герой романа, так или иначе, в буквальном или в переносном смысле слова — умер, оказался в другом мире, где должен дать ответ — рассказать собственную историю. Эмигранты — умерли для своей страны. В архаическом русском сознании отъезд в далекие страны, часто связанный с пересечением водного пространства, воспринимался как смерть. Пушкин в «Истории Петра» приводит «фамильное предание»: «Жёны молодых людей, отправленных [при Петре I] за море, надели траур (синее платье) (Пушкин, !Х, с. 12)» (цит. по: [2: 56]). Подобное отношение к эмиграции подсознательно присутствует в коллективной памяти советского и современного русского человека. Повествователь «умер» относительно своей прошлой жизни, о ней он вспоминает не как о реальном прошлом, а как о давно прошедшем времени легендарного прошлого «другой жизни», как о «допесочном Египте, когда толмач (он же повествователь. — А. Л.) был молодым учителем, орочей и тунгусов» [1: 126].
Певица Бела скончалась в буквальном смысле слова, остались только её дневники, которые оказались в руках повествователя.
В концепции романа человек — это то, что он рассказывает о себе и своём прошлом. Адресат рассказа — Вечность и Бог.
«Вопрос: Да вы успокойтесь. Всё уже позади. Хотите воды? Я понимаю, вам сейчас трудно.
Ответ: Спасибо! Честное слово, я старался рассказать всё, как было, а видите, что получилось.
Вопрос: Ничего страшного, каждый рассказывает, как может» (с. 46)'.
«Все истории уже сто раз рассказаны. А вы — это ваша история» (с. 50).
[мир русского слова № 1 / 2015]
77
[методика преподавания русского языка]
I
«А дело не в жалости. Дело в выяснении обстоятельств. Для того, чтобы не пустить в рай, очень важно узнать то, что было на самом деле» (с. 22).
Следовательно, для того, чтобы пустили в рай, надо уметь отвечать на заданные вопросы и рассказывать настоящую историю: «Мы есть то, что мы говорим. <...> Мы станем тем, что будет занесено в протокол. Словами» (с. 25).
Отсюда многоголосье романа и множественность стилистических стратегий, которые всё время чередуются: стилизация средневековых текстов; апокрифы; рассказы беженцев, письма, дневник певицы, отрывки снов, воспоминаний и писем повествователя, его внутренняя речь. Концепт «Слово» — ключевой в романе. Слово в художественном мире Шишкина — бессмертно и всесильно, рассказы и слова — это единственное, что остаётся от человека и события. Образец подобного слова, рассказа, истории жизни, которая остаётся от человека, — дневник певицы. Размышления о природе словесного творчества во всём его многообразии в историческом и синхронном существовании занимают значительную часть повествования.
Все вышеуказанные стилистические и структурные особенности романа проявляются уже в первом фрагменте романа. А также — в следующих за ним эпизодах: сон и воспоминания повествователя, связанные с получением дневника певицы, и отрывок из самого этого дневника. Становится понятно, почему именно эти фрагменты романа (в сокращении) помещены в хрестоматии «Современная русская проза — ХХ! век: хрестоматия для изучающих русский язык как иностранный» [Там же: 112-139]. Эти отрывки представляются нам достаточно репрезентативными для понимания замысла и структуры всего романа. Обратимся к их рассмотрению.
Первый отрывок романа, его абсолютное начало можно разделить на три фрагмента: 1. В Бюро эмиграционной службы. 2. Письмо сыну. 3. Легенда о Дракуле. Отрывки тесно связаны тематически.
Первый и второй фрагменты — представление главных персонажей романа и описание рода их деятельности. Первый фрагмент нейтрален по модальности и выдержан в стилистике ней-
тральной и официально-деловой (опрос-собеседование). Модальность второго фрагмента (письмо к сыну) — шутливо-ироническая.
Первый и третий фрагменты — рассказы о людских горестях, представленные в разных стилистических регистрах: документальное описание (собеседование с беженцами) и мифологическое повествование (притча о Дракуле).
В учебных целях работу над текстом в иностранной аудитории можно разделить на несколько методически целесообразных этапов.
1. Чтение фрагмента текста дома.
2. Медленное чтение отрывков и лексикограмматическая работа с опорой на комментарий на уроке вместе с преподавателем. Методическая цель этих занятий: а) снятие языковых трудностей;
б) выделение ключевых слов (беженец, убежище, рай, империя) и работа по их семантизации.
В хрестоматии в разделе Комментарии [Там же: 119-124, 132-139] представлен материал для подобных занятий. В качестве примера приведу фрагменты комментария II, в котором представлены слова с культурным компонентом значения и имена собственные.
Беженец — человек, покинувший место своего жительства в результате стихийных бедствий, войн или по другим причинам. Можете ли вы вспомнить сл., однокоренные со сл. беженец? Во многих европейских странах, чтобы получить официальный статус беженца, нужно пройти сложные бюрократические процедуры, предъявить доказательства, подтверждающие необходимость получения политического убежища, нового место жительства для беженца. От какого сл. образовано сущ. убежище? Составная часть процедуры получения статуса беженца — допрос-собеседование. Он проходит в официальной обстановке и ведётся на официально-деловом языке. [2: 122]
(Империя) обетованна, странноприимна, не-боскрёбна — при характеристике империи автор использует кр. ф. прил., кот. является частотной для книжн. речи. Стилистический эффект возникает за счёт выстраивания в один ряд слов с различными культурными и стилистическими коннотациями. Обетованный — книжн. обещанный; в Библии обетованная земля — это земля, обещанная Богом своему избранному народу по обету (соглашению) между Богом и народом; она дарована народу как
78
[мир русского слова № 1 / 2015]
награда за верность Богу. Странноприимный — книжн., устар. дом, место, где принимают, кормят, устраивают на ночлег странников (ср. у М. Цветаевой: Москва — какой огромный, странноприимный дом). Небоскрёбный — окказ. от небоскрёб — высотный дом. Знаете ли вы, из каких частей состоит это сл.? [Там же: 123];
в) комментирование имен собственных:
Петер Herr Fisher — нем. Петр, господин Рыбак
(Рыбаков)
Дракула, Влад III (1431-1476) — господарь (воевода) Валахии (территория современной Венгрии и Румынии). Влад III прославился крайней жестокостью, хитростью, за что получил прозвище Дракула — сын дракона. В России имя его стало нарицательным. [Там же]
г) комментирование цитат:
Чающих от него великой милости — цсл. слова молитвы: «<...> о предстоящихлюдех и чающих от Тебе великия и богатыя милости», т. е. церковь молится за стоящих в церкви людей, кот. ожидают от Бога великие и богатые милости. Одновременно эти слова являются неполной цитатой из сказания о Дракуле.
Сделать беспечальными на сём свете — эти
сл. ассоциативно связаны со сл. православной заупокойной молитвы (з. м. читают над телом умершего); священник просит «учинить» (поместить) душу человека после смерти в «месте злачном, месте тучном, где нет ни печали, ни воздыхания, но жизнь вечная». [2: 124]
3. Лингвостилистический анализ текста. Комментирование лексических, лексико-грамматических и синтаксических особенностей текста, создающих стилистический облик каждого фрагмента.
4. Интерпретация содержания фрагментов романа «Венерин Волос» с опорой на лексикограмматические особенности текста, выявленные на первых этапах работы.
На заключительном этапе интерпретации текста можно предложить учащимся назвать темы и персонажей каждого из отрывков, коротко пересказать сюжетную основу каждого фрагмента и историю каждого персонажа.
Дать задание выписать слова, относящиеся к следующим лексико-тематическим группам:
[А. Г. Лилеева]
работа и профессия повествователя, персонажи и их номинация, пространство, время.
Работа и профессия повествователя
В речи повествователя: бюро эмиграционной службы в Швейцарии, переводчик.
В письме к сыну: «министерство обороны рая беженской канцелярии толмач».
При этом необходимо обратить внимание учащихся на стилистическую и семантическую разницу слов «переводчик» и «толмач».
Лексико-тематическое поле «пространство»
I. Пространство жизни повествователя: реальное и в письме к сыну.
Место работы (реальное) — бюро эмиграционной службы.
В письме к сыну: «вернулся из мест не столь отдалённых»:
Места не столь отдалённые — каторжные работы, ссылка, тюрьма. По уставу 1822 г. о наказаниях, ссылка на поселение делилась на две ступени: ссылка в места отдалённейшие и места не столь отдалённые [Там же: 123].
Местожительства (реальное) — Швейцария.
В письме к сыну — империя, рай, лучший из миров:
«империя» Обетованна*, странноприимна*, не-боскрёбна*. По46 площади три года скачи не доскачешь45. Границы так далеко, что даже неизвестно, с кем толком48 граничит империя. Одни говорят, что с горизонтом, по другим источникам — с заключительной каденцией* ангельских труб <...> Короче, эта империя кем-то общепризнана лучшим из миров, в котором Ваш покорный49 — Вы интересуетесь, не начальник ли? — не начальник. <...> И вот я служу57. Министерства обороны рая беженской канцелярии* толмач58 » — ко всем отмеченным словам, есть комментарий в [1].
II. Художественное пространство ответов беженцев: последнее место жительства, маленькая деревня рядом с Шали; нет адреса, просто одна улица и наш дом, дом сожгли; Россия, улица, разрушенный дом, убежище, Белоруссия, Польша, Германия, вокзал, граница Швейцарии, Кройцлинген, Граница с Казахстаном, милиция, больница, дом.
[мир русского слова № 1 / 2015]
79
[методика преподавания русского языка]
I
III. Художественное пространство мифологического повествования о Дракуле: Мунтянская православная земля, великая храмина, сей свет.
Сочетание слов различных семантических и стилистических рядов расширяет пространство повествования, действие романа происходит теперь и всегда, здесь и везде. Это реальное пространство места действия и мифологизированное пространство человеческой жизни в целом, всё, что в нём происходит, происходит с каждым и со всеми.
С образом художественного пространства тесно связан образ художественного времени.
Образ времени обладает такой же сложной структурой и включает в себя различные временные потоки: это и настоящее повествовательное время (время собеседований с будущими беженцами), время их историй, время прошлой жизни толмача — детство, школа, первые годы работы учителем («допесочный Египет»), время дневника Белы, время повествования о персидском царе Дарии и время жизни Дракулы. Это и утро, и день, и ночь. Каждый эпизод начинается с точного указания на время действия: «интервью начинается в восемь утра», « после дня, проведенного в местах не столь отдалённых», «перед сном толмач пытается читать...», « а по утру толмач проснулся весь в поту», «нынче у нас почтовая ночь», «у нас сейчас полпервого», «был ещё сентябрь..», «была уже весна...», «на Пасху...». Но несмотря на подобную точность, время в романе относительно и не всегда движется линейно:
У нас сейчас полпервого. И моё полпервого перенесется к вам. Впрочем, я уже, кажется, сообщал, что в нашем безграничье25 что-то не так со временем [Там же: 126].
Но важно, что всё всегда происходит
одновременно.
Теперь понимаю, что всё просто. Всё всегда происходит одновременно. Вот ты сейчас пишешь эту строчку, а я её как раз читаю. Ты вот сейчас поставишь в конце этого предложения точку, а я до неё как раз в то же самое время доберусь. Дело же не в стрелках на часах! Их можно перевести и туда, и обратно. Дело в часовых поясах. Шаги циферблата. Всё происходит одновременно, просто
на всех часах стрелки разбежались, кто куда горазд-Такая петрушка из-за того, что солнце встаёт в окне на кухне, а садится в другом окне, в комнате, за лимоном на подоконнике — сунула в горшок с землёй косточку, а теперь вымахало1 целое деревце. Это как Новый год — в Лондоне ещё только на стол накрывают, а в Японии уже все пьяные. Вот я жду пенсию в пятницу, а в то же время пятничные облака ещё где-то в водопроводе. [Там же: 132].
Номинация персонажей
I. Персонажи, упоминаемые в речи повествователя (реальные): Дарий, Парисатида, два сына, старший Артаксеркс и младший Кир (из книги, которую читает повествователь); служащие, переводчики, полицейские, беженцы: «Вернее, беженцем ещё нужно стать. А пока они только GS. Здесь так называют этих людей. Gesuchsteller....» (‘лицо, подавшее заявление о предоставления убежища’ — нем.).
II. Персонажи, упоминаемые в ответах беженцев: парень, мать, брат, солдаты, чеченцы, какая-то женщина, военные, дочь, губернатор, оппозиция, руководство области, милиционеры, жена, жена и дети, друзья.
III. Персонажи, упоминаемые в письме к сыну: адресат письма — любезный Навуходонозавр, благодетельный государь (сын);
«каждой твари по паре; недотепы и несмеяны*, правдолюбцы и домочадцы*, левши* и правши*, братки* и таксидермисты*» [Там же: 117]
IV. Персонажи, упоминаемы в мифологическом повествовании о Дракуле: воевода по имени Дракула, турецкий паша, послы, огромная армия, мусульмане, бойцы, витязь, «много нищих, убогих, больных и немощных», несчастные люди, «бесчисленное множество несчастных, калек и сирот», сын, неправедный судья, брат.
Выписанную лексику можно разделить на три группы: слова библейского дискурса (каждой паре по паре), слова сказочно-мифологического дискурса (несмеяны, левши, Дракула, бойцы, витязь, неправедный судья, правдолюбцы) и слова нейтральные и разговорные ( служащие, переводчики, полицейские, беженцы, отец, мать, брат, друзья, домочадцы, милиционеры, правши, братки, таксидермисты).
81
На границе реальности и мифа — персонаж, который объединяет две эти стихии: живёт и действует служащий эмиграционной службы по имени Петер. Именно его имя Петер (Петр), фамилия Herr Fischer (господин Рыбак), прозвище (вершитель судеб) и увлечение (рыбалка, «помешан на рыбалке») «высвечивают» мифологическую основу всего повествования и именно через это имя-знак прочитывается структурообразующая метафора всего текста — «собеседование» у врат рая.
После анализа слов лексико-тематических групп (персонажи и их номинация, время и пространство) можно предложить ряд вопросов, которые позволят учащимся самостоятельно сделать вывод.
1. Где происходит действие романа? Почему в письме к сыну маленькая Швейцария названа империей и раем?
2. Почему каждая страна в письме к сыну названа империей?
3. Какой образ художественного пространства представлен в романе?
4. Когда происходит действие? Как в романе связаны различные временные потоки?
5. Какой образ художественного времени представлен в романе?
6. Почему уже на первых страницах романа появляется так много персонажей, как они связаны между собой?
7. О чем может идти речь в романе, если один из его персонажей имеет символическое имя Пётр Фишер, Вершитель судеб?
8. Какую художественную роль в романе может выполнять повествователь, профессия которого «толмач»?
9. Как персонажи отвечают на этот вопрос: «Опишите кратко причины, по которым вы просите предоставление убежища?» Как вы думаете, это достоверные (правдивые) ответы? Если бы вы были толмачём (переводчиком или служащим эмиграционной службы), вы бы поверили в то, что вам рассказывают?
10. К какому историческому времени относится последний ответ (фрагмент текста)? Знаете ли вы миф о Дракуле?
11. Какую роль играют слова из церковных молитв и Библии, включённые в последний фрагмент? Каков смысл всей этой истории?
12. Разные фрагменты текста представляют собой образцы разных функциональных стилей. Каких? Какие? (приведите примеры).
13. Какой художественный эффект возникает из соединения текстов разной стилистической окраски и разной степени достоверности?
14. Как вам кажется, какие темы и проблемы могут стать центральными в романе?
15. Было бы вам интересно (захотелось) прочитать весь роман?
[А. Г. Лилеева]
Краткий вывод, который можно сделать вместе с учащимися.
Уже в первом фрагменте мы видим, что развертыванию метафоры «Встреча с Апостолом Петром у врат рая» подчинены различные художественные средства романа.
1. Тип повествования. («И так: Человек, должен дать ответ, на ряд заданных вопросов». Вопрос / Ответ — один из повторяющихся типов повествования).
2. Выбор слов, обозначающих ключевые действия персонажей: объяснить, выяснить обстоятельства, узнать, что было на самом деле, переводить, записывать, верить, поверить, врать, рассказать так, чтобы тебе поверили. Одни (сотрудник канцелярии и толмач) спрашивают, уточняют, проверяют на подлинность рассказы, другие (соискатели статуса беженца) — рассказывают, убеждают, врут.
3. Особую роль в развертывании данной метафоры играют:
а) номинация главных персонажей (Herr Fisher, Питер); номинация беженцев, стремящихся в «землю обетованную» («каждой твари по паре»);
б) лексико-тематическая группа слов «пространство», а также слова и словосочетания библейского и апокрифического дискурса: (империя) обетованна, (беженцев) каждой паре по паре, лучший из миров, ангельские трубы, рай, этот свет, православная Мутнянская земля;
в) лексико-тематическая группа слов «время»;
г) скрытые цитаты, т. е. слова из православных молитв (чающих от него великой милости, сделать беспечальными на сём свете).
Художественный смысл отрывка кратко можно сформулировать следующим образом.
Чтобы — во все времена — быть счастливым и беспечальным, нужно умереть, а чтобы жить вечно, надо, чтобы тебя пустили в рай, для этого надо рассказать правильную, подлинную историю.
«...Ибо Словом был создан мир, и Словом воскреснем. Откровение Варуха, сына Нерии (4, Х)» (Эпиграф к роману Михаила Шишкина «Венерин Волос»).
ПРИМЕЧАНИЕ
* Указаны страницы по изданию: Шишкин М. Венерин Волос. М., 2007.
ЛИТЕРАТУРА
1. Современная русская проза — ХХ! век: хрестоматия для изучающих русский язык как иностранный / Под общ. ред. Е. А. Кузьминовой, И. В. Ружицкого. М., 2009. Ч. 1.
2. Успенский Б. А. Филологические разыскания в области славянских древностей. М., 1982.
3. Кучерская М. Михаил Шишкин «Венерин волос» // Критическая масса. 2005. № 2.
[мир русского слова № 1 / 2015]
81
