CC BY
134
УДК [321.7:94] (470)
ИВАНОВ В.И., Опыт демократического транзита ЗОЛОТЫХ М.В. современной России: проблемы
изучения
В статье показаны некоторые теоретические подходы изучения процесса демократизации. Ставится вопрос о применимости транзитологических моделей к опыту российского перехода к демократии. Дается оценка либеральным преобразованиям в 90-е годы в нашей стране, последствиям их дальнейшего проведения на современном этапе.
Ключевые слова: Россия, демократия, демократический транзит, модернизация, либеральные реформы, классификация.
Сегодня, в условиях осуществления стратегического курса развития нашей страны, требуется научное осмысление опыта демократического развития современной России, соотнесение его с опытом других государств, прошедших через аналогичные фазы перехода к демократии и постпереходного политического реформирования.
Проблема исследования феномена демократического транзита в современной России заключается в том, что в политической науке еще нет согласия по поводу применимости многочисленных концепций, касающихся вопросов перехода и системной трансформации к анализу российского демократического транзита. Может ли западная транзитология предложить эффективный инструментарий изучения политических процессов, происходящих в нашей стране с начала 1990-х гг.? Почему российский опыт демократизации не укладывается в логику готовых моделей, которые предлагают исследователи-транзитологи? Приведет ли к успеху дальнейшая демократизация России по западному образцу?
Анализ основных концепций, касающихся тех или иных аспектов демократического транзита, позволил зафиксировать объективно существующее противоречие между возросшим объемом исследований по данной тематике и сложностями в классификации моделей перехода. В рамках данной статьи авторами
была сделана попытка классификаций концепций, касающихся тех или иных сторон демократизации.
Проблемы перехода изучаются в рамках сравнительной политологии, где прослеживаются две парадигмы:
1) Модернизационная:
1. Классические теории модернизации (У. Растоу, Т. Парсонс, М. Леви, Н. Смелзер, С. Блэк, С. Эйзенштадт и др.).
2. Теории неомодернизации. (В. Цапф, П. Штомпка, К. Мюллер, У. Бек, А. Турен и др.)
2) Транзитологическая. ( С. Хантингтон, Л. Даймонд, Т. Карл и Ф. Шмиттер, А. Пшеворский, С. Липсет, Д. Растоу, Г.О' Доннел, Х. Линц и др.).
Теории модернизации известны в международной политологической литературе (преимущественно американской) с 50-60-х годов ХХ века. В последующие десятилетия эти концепции не раз видоизменялись и уточнялись, но многие положения теории модернизации прочно вошли в мировую политическую науку.
Первоначально транзитологические теории развивались в рамках теорий неомодернизации, но затем оформились в самостоятельный инструмент ис-следования1.
Советологические концепции, которые существуют в рамках страноведения и ре-гионалистики, исследуют проблемы перехода к демократии посткоммунистических стран. Авторы (В. Гельман, Б. Капустин,
В. Банс и др.) попытались выявить и объяснить закономерности посткоммунизма как особого специфического явления.
В соответствии с этими двумя подходами (сравнительной политологии и страноведения) изучение опыта демократизации посткоммунистической России можно рассматривать с двух сторон.
С одной стороны, это попытки концептуализации посткоммунизма в рамках транзитологических моделей, авторы которых занимаются выявлением общей логики переходов от авторитаризма к демократии, происходивших в разных странах мира в последние два с лишним десятилетия. С этой точки зрения горбачевская перестройка, распад СССР и крах коммунизма, последующие преобразования в посткоммунистических странах могут быть поняты как звенья внутренне разнородного, но все же одного глобального процесса всемирной демократизации.
С другой стороны, получило распространение и совсем иное толкование посткоммунизма - как настолько специфического (по исходным условиям, задачам, действующим политическим субъектам и т. д.) явления, что нет никаких оснований сравнивать его с демократическими транзитами, характерными, например, для Южной и Восточной Европы и Латинской Америки.
Первый подход акцентирует внимание на общемировых, внешних факторах, авторы второго сосредоточивают свое внимание преимущественно на внутренних особенностях демократизации постсоветских стран.
Советологические концепции достаточно подробно раскрывают основные черты посткоммунистических трансформаций. Однако, по образному выражению Б. Капустина, эти теории «не могут порвать пуповину, связывающую их с тран-зитологическими моделями»2. Отечественные и зарубежные советологи для анализа транзита в России зачастую опираются на методологию транзитологичес-ких концепций (хотя исследуют специфику постсоветского перехода).
Обобщая эти два подхода, отметим, что, будучи одним из многочисленных вариантов демократического транзита, по-
литическая трансформация России занимает определенное место в общей системе глобальной демократизации. В то же время демократизация России имеет свою специфику, которая определяется как внутренними, так и внешними факторами. Представляется очевидным, что необходимо выработать синтетический подход к анализу демократического транзита в нашей стране.
Сегодня в истории демократизации России дополнение внутреннего подхода общемировым важно не только в научном, академическом плане. Гражданину РФ важно осознать, что Россия - вовсе не изгой в мировом сообществе, что другие страны в свое время преодолевали те же трудности развития. Исходя из опыта государств, демократизировавшихся в 1990-х гг., демократические политические институты создали те страны, которые прежде имели демократическую практику. Данный факт свидетельствует о том, что эффективные институты и соответствующую практику невозможно создать за короткое время. Соответственно и опыт России, соединяющей в себе различные элементы Запада и Востока, имеет всемирное значение.
Очевидно, чтобы теория глобальной демократизации сохранила свою эффективность, необходимо вносить в нее поправки в свете последующего опыта. История развития Англии или Соединенных Штатов не может считаться эталоном и критерием более поздних преобразований в других странах. Опыт Запада учит нас только тому, что никогда ни одна преуспевающая страна не пыталась копировать готовые модели. Было бы наивным думать, что разрыв в уровне развития и богатства можно компенсировать с помощью нескольких спасительных общедоступных рецептов. Не вызывает сомнений, что в современное демократическое общество ведет не один - единственный путь: попытки слепо копировать опыт демократических стран Запада могут иметь совершенно непредсказуемые последствия.
Обратившись к истории демократических перемен в России, вернемся к началу перестройки, которую М.С. Горбачев
№ 1 2010 г.
обозначил как «первая модель демокра-тизации»3. В итоге та эволюция, которую хотел возглавить М.С. Горбачев, превратилась в революцию. Государственный переворот 19 августа, в сущности, изменил все временные и политические координаты процесса демократизации нашей страны. Все действующие лица этих событий, от Горбачева до заговорщиков, от Бориса Ельцина до радикальных группировок, пытались найти выход из кризиса в рамках известных и универсальных моделей перехода. Это и решение «первой модели демократизации», придуманное Горбачевым, и простое восстановление авторитарного строя, и, наконец, коренное преобразование советской системы в демократию правового государства, основанную на рынке,- все это неотчуждаемые признаки политической культуры Запада, рожденные его историей последних трех веков4. Причины неудач реформы под названием "перестройка» кроются и в том, что инициаторам и архитекторам модернизации не удавалось выстроить и довести до эффективного рабочего состояния новые системы организации общественной и государственной жизни. На первом месте здесь всегда должно было стоять реформирование политической системы и его основного ядра - государства. Если государственный механизм несовершенен, неадекватен и не способен дать достойные ответы на вызовы времени, не может провести эффективные и грамотные реформы с минимальными издержками для страны, то созревают причины и предпосылки для социальной революции. В силу указанных причин «демократизация сверху» в результате действий политических элит, политического руководства, т.е. того, что в политической науке называется «пактом», не состоялась. Вместо этого - путч и центробежные тенденции.
«Триумф капитализма» также оказался преждевременным. Как отмечает Я. Пляйс, «...цивилизованного, культурного капитализма не получилось, и вместо него быстро вырос криминально-олигархический капитализм, который, разумеется, никому не мог понравиться, кроме тех, на кого
пролился обильный золотой дождь. Кроме всего прочего этот капитализм, вопреки ожиданиям, оказался поразительно неэффективным и быстро привел к тотальному банкротству почти всей экономики страны»5. Для перехода России к западной капиталистической демократии необходимо было одно важное условие: наличие развитых структур гражданского общества, наличие среднего класса, владеющих собственностью.
Между тем западная экономика уже не может гарантировать того же устойчивого роста, как в течение большей части XX века. То, что периодически повторяющиеся кризисы являются нормой капитализма, - неприятный факт, о котором не хочется вспоминать, пока очередной кризис не случится. Б. Кагарлицкий, ссылаясь на американский номер журнала «The Nation», пишет: «Что случится, если мир испытает еще один тяжелый экономический спад, как в середине 70-х годов, или еще более тяжелый кризис, сравнимый с Великой Депрессией? Какое разочарование предстоит миллионам людей в Восточной Европе, если вера в Божество Рынка потерпит такое же крушение, как и вера в божественную Партию?» 6
Мы являемся свидетелями того, что предположение, сделанное в начале 90-х гг., сбылось, и мировой финансовый кризис особенно остро сказался на нашей стране. Это ставит с новой силой вопрос о необходимости срочной модернизации российского общества. Экономическая модернизация страны в последнее время приобретает особую актуальность, что выражается в попытках государства трансформировать рентную модель экономики Российской Федерации в инновационную. Либералы настаивали на том, что рынок обеспечит свободу для инноваций и инициативы. Однако инициативным людям нужен не рынок или частная собственность, а возможность реализовывать свою инициативу. Между тем проблема государства не в абстрактных инновациях, а в поощрении людей, содействующих развитию приоритетных для общества направлений деятельности.
Еще совсем недавно вся плоскость потребности в модернизации и демократизации решалась в парадигме либерально-западнической, которая уже содержала всю матрицу ответов на вызовы реальности. Те практические результаты, получавшиеся после применения этих методов, привели к массовой деградации социума, науки, экономики. Возникает вопрос: почему ещё столько времени эти методы продолжали применяться, если показали свою неадекватность? Тут может быть несколько ответов: от прямого вредительства, неадекватности операторов этого процесса, до использования кризиса в целях обогащения самой элиты. Не будем пытаться в этой статье дать исчерпывающий ответ, это не представляется возможным. Заметим только, что долгое время существовала эйфория по поводу победы демократии и не существовало адекватного анализа последствий либерального реформирования. Но рано или поздно приходит понимание того, что прежние модели, а именно либеральные модели, строящиеся на принципе открытого, саморегулирующегося рынка, показывают свою экономическую неэффективность. А сам механизм капиталистического режима, неудержимо ведущего в сторону все большего социального неравенства, создает все большую пропасть, отделяющую привилегированное меньшинство от абсолютного большинства.
В статье «Россия, вперед!» Президентом РФ Д.А. Медведевым заявлено: «Сегодня впервые в нашей истории у нас есть шанс доказать самим себе и всему миру, что Россия может развиваться по демократическому пути. Что переход страны на следующую, более высокую ступень цивилизации возможен. И что он будет осуществлён ненасильственными методами»7. Какими методами, моделями воспользуется власть для построения в нашей стра-
не развитой, консолидированной демократии? Новейшая история российской демократизации свидетельствует о том, что наши либералы дважды практически уничтожили собственное государство, сначала идя по пути совершенствования социализма, а затем осуществляя строительство капитализма по западному образцу. Переделать прошлое нельзя, но можно понять свою ответственность за тот выбор, который сделает власть.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что дальнейшая демократизации нашей страны по образцу универсальных моделей стран Запада едва ли способствует построению консолидированной демократии . С другой стороны, нельзя не учитывать мировой опыт, и то теоретическое богатство, накопленное за всю историю развития транзитологии, может служить подспорьем для анализа демократических процессов в нашей стране.
1 Побережников И. В. Модернизационная перспектива: теоретико-методологические и дисциплинарные подходы. Екатеринбург: Ур-Пгу, 2006. С.156-158.
2 Капустин Б. Г. Идеология и политика в посткоммунистической России. М.: УРСС, 2000. С.190.
3 Браун А. Перестройка и пять трансформаций. Прорыв к свободе: О перестройке двадцать лет спустя (критический анализ). М.: Аль-пина Бизнес Букс, 2005. С. 46-66.
4 Кьеза Дж. Переход к демократии. М.: Международные отношения, 1993. С. 301.
5 Пляйс Я.А. К вопросу о теории и практике трансформации партийных и политических систем (попытка теоретического осмысления опыта перестройки в СССР)// Власть. 2005. № 10. С.45.
6 Кагарлицкий Б.Ю. Расколовшийся монолит. Россия накануне новых битв. М.: Ультра. Культура, 1992. С. 4.
7 См.: Медведев Д. Россия, вперед ! [электронный ресурс]. М., [2009]. Режим доступа: http: // http://www.kremiln.ru/news/5413 - Загл. с экрана.
№ 1 2010 г.
