CC BY
1
дийных элементов, таких как изображения, видео, фразы или сценарии, обладающие часто юмористическим контекстом. Этот феномен призван формировать уникальный язык коммуникации, способствуя более эффективному взаимодействию среди пользователей обозначенных социальных платформ. Такой подход делает коммуникацию более быстрой, удобной и узнаваемой для участников обеих платформ, а также способствует становлению специфической виртуальной лексики. Приведём в пример некоторые уникальные выражения данных социальных сетей:
1) YYDS-сокращение от «ЖйШФ» ôngyuân d! shén) - в переводе на русский язык означает «лучший из лучших)» или же (Yôngyuân dânshên) в переводе на русский язык означает «вечно одинокий»;
2) ШШ (fàngkông/ опустошить) - опустошить/разгрузить мысли/голову, перестать о чем-нибудь думать (например, в выражениях ШШ^ Й или ШШёВ);
3) (tâng ping) - это выражение подразумевает принятие горизонтального положения, выражая флегматичное отношение к окружающему, наиболее близкое значению «лежать пластом». В изображениях с этим выражением часто представлен человек, буквально лежащий лицом вниз на плоской поверхности.
4) (môcha bïngqilin ziyou) - это интернет-выражение, буквально переводимое как «свобода зеленого мороженого из зеленого чая», метафорически указывает на финансовое благополучие пользователя. Например, пост с изображением зеленого мороженого в социальной сети «WeChat» может трактоваться как метафора успеха в материальном плане;
5) 996HtfJ (jiu jiu liù gôngzuô zhi) - олицетворяет «996», долгие рабочие дни с 9 утра до 9 вечера, шесть дней в неделю, является выражением символом протеста против интенсивного трудового графика в больших компаниях;
6) (yôu zhe diânr) часто ассоциируется с изображением человека, который курит трубку в кресле. Фраза означает «отдыхай немного», выражает неспешность, отсутствие стремления к быстрым изменениям в жизни, а также как форма самоуспокоения в стрессовых ситуациях.
Также в «WeChat» можно выделить несколько особенно популярных знаменитостей, чьи образы стали популярными объектами для создания мемов, что придает неформальному юмору особую стилевую составляющую в восприятии пользователей. Особенно примечательным является персонаж панды, принимающий черты лиц известных личностей, таких как корейского актера-комика Я (Cui Cheng Guo), американского рестлера Элайджа Бёрка, гонконгского актера (Zhang Xue You), китайского баскетболиста ШШ (Yao Ming), японской певицы (Hanazawa Kana) и других. Эти мемы являются общим языком
среди пользователей, формируя уникальный код визуального юмора в данном виртуальном сообществе.
В российской социальной сети «ВКонтакте» также используются стикеры и мемы для неформального тона общения с людьми (Например, «Как тебе такое, Илон Маск?») с удивительно-оригинальными конструкциями и изобретениями пользователей соцсети, обращающихся к генеральному директору Space X. «Современные проблемы требуют современных решений» - используется для
Библиографический список
акцентирования необходимости использования новаторских подходов в решении проблем, смысловая сущность в ироническом контексте которых подчеркивает неэффективность или неприменимость устаревших методов в современных обстоятельствах. «Страдающее Средневековье» - описывает состояние неэффективности и архаичности. Можно привести в качестве примеров и много других фраз.
Примечательны отдельные лингвистические конструкции, такие как «дед инсайд (dead inside)», описывающие индивида, пережившего моральное истощение и разочарование в окружающем мире, «краш (crush)», обозначающее человека, к которому пользователь испытывает тёплые чувства, «кринж (cringe)», или «кринге», выражающее чувство крайнего стыда по отношению к действиям, ситуациям или даже самому индивиду, «мыш (кродеться)», представляющее собой разрешение на игнорирование грамматической ошибки в выражении и служащее для комического эффекта без определенного смысла, а также «кусь», используемое в качестве звукоподражания для выражения привязанности, любви и симпатии со стороны пользователя.
Отдельные исследователи утверждают, что использование мемов и стике-ров способствует повышению общей вовлеченности, усиливает эмоциональное воздействие в рамках виртуального общения и создает свой уникальный язык социальной сети [9]. Они являются отражением особого языка и стиля общения в социальных сетях «WeChat» и «ВКонтакте», выступая в роли своеобразного средства самовыражения и культурной идентификации, позволяя пользователям подчеркнуть свои убеждения, интересы и принадлежность к определенным группам.
Таким образом, мы провели анализ стиля коммуникации в двух социальных сетях - «ВКонтакте» в России и «WeChat» в Китае. С использованием сравнения и описания были определены лингвистические особенности этих приложений, а также их целевая аудитория на основе анализа выражений и слов из данных социальных сетей.
В заключение подчеркнем, что особенности языка и стиля общения в российских и китайских социальных сетях представляют собой важные аспекты современной онлайн-коммуникации. Важным элементом является многоязычность, которая проявляется в широком использовании иностранных слов и фраз в обоих языках, что обусловлено возрастающей глобализацией. Другая отличительная черта - разговорный формат общения, придающий непринужденность и стремление к открытости в виртуальном общении. Экспрессивность также крайне распространена, так как эмодзи, смайлики и другие визуальные элементы передают эмоциональный окрас коммуникации пользователей. Еще одна характерная черта онлайн-общения - это упрощение речи через применение мемов, ускоряющих коммуникацию и выступающих как элемент «языкового общения», который понятен и узнаваем для широкого круга пользователей. В заключение отметим, что совокупность этих особенностей образует уникальный лингвистический ландшафт и стиль общения в китайских и российских социальных сетях, которые постоянно претерпевают изменения в ответ на трансформации в общественных и современных тенденциях.
1. Дэцзидэма Д., Будаева С.В. Язык как средство трансляции культуры в процессе межкультурной коммуникации. Гуманизация образования. 2014; № б: 51-54.
2. Назайкин А.Н. Социальные сети-лидеры среди молодых российских и китайских пользователей. PR и реклама в изменяющемся мире: региональный аспект. 2021; № 25: 47-57.
3. Исследовательский центр данных о брендах CNPP. Платформы больших данных, демонстрирующие силу бренда: десяток лучших. Пекин, 2022.
4. Шевале Р Статистика WeChat 2023: пользователи, доходы и демография. Париж, 2022.
5. Шахмартова О.М. Психологические аспекты общения в социальных сетях виртуальной реальности. Пенза, 2011.
6. Озимчук А.В., Сидорова Н.В. Причины интенсивного заимствования англицизмов в современном языке. Воронеж, 2014.
7. Зорина А.В. Англицизмы в современном русском языке (на примере интернет-лексики). Казань, 2018.
8. Рай Л., Дэн Ч. Глобализация и образование английского языка в китайском контексте. Лас-Вегас, 201б.
9. Цзин Г.-Св. Анатомия меметических стикеров: анализ конкуренции стикеров в китайских социальных сетях. Пекин, 2020.
References
1. D'eczid'ema D., Budaeva S.V. Yazyk kak sredstvo translyacii kul'tury v processe mezhkul'turnoj kommunikacii. Gumanizaciya obrazovaniya. 2014; № б: 51-54.
2. Nazajkin A.N. Social'nye seti-lidery sredi molodyh rossijskih i kitajskih pol'zovatelej. PR ireklama v izmenyayuschemsya mire: regional'nyj aspekt. 2021; № 25: 47-57.
3. Issledovatel'skij centr dannyh o brendah CNPP. Platformy bol'shih dannyh, demonstriruyuschie silu brenda: desyatok luchshih. Pekin, 2022.
4. Shevale R. Statistika WeChat 2023: pol'zovateli, dohody i demografiya. Parizh, 2022.
5. Shahmartova O.M. Psihologicheskie aspekty obscheniya v social'nyh setyah virtual'nojreal'nosti. Penza, 2011.
6. Ozimchuk A.V., Sidorova N.V. Prichiny intensivnogo zaimstvovaniya anglicizmov v sovremennom yazyke. Voronezh, 2014.
7. Zorina A.V. Anglicizmy v sovremennom russkom yazyke (na primere internet-leksiki). Kazan', 2018.
8. Raj L., D'en Ch. Globalizaciya i obrazovanie anglijskogo yazyka v kitajskom kontekste. Las-Vegas, 201б.
9. Czin G.-Sv. Anatomiya memeticheskih stikerov: analiz konkurencii stikerov v kitajskih social'nyh setyah. Pekin, 2020.
Статья поступила в редакцию 05.02.24
УДК 82.091
Klyueva I.V., senior lecturer, N.P. Ogarev National Research Mordovia State University (Saransk, Russia), E-mail: klyueva_irina@mail.ru
OPPOSITION "LIFE/DEATH" IN THE WORK OF I.F. ANNENSKY AND R.M. RILKE. The article carries out a comparative analysis of the creativity of IF. Annen-sky and R.M. Rilke, the expediency of which is determined by: the unity of the cultural and historical context; a combination of the features of classics and modernism in the work; the similarity of general cultural and literary interests and hobbies. It is shown that the closeness of the poets is revealed both at the formal-stylistic and at the content-semantic level. The central place in their artistic worlds is occupied by the opposition "life/death" position, which is dictated by both objective (the dominant decadent mentality of the late XlXth - early XXth centuries, the influence of symbolist poetics) and subjective (incurable illness and awareness of the proximity of
death) factors. It is argued that the work of Annensky and Rilke is characterized by: "mourning aestheticism"; the concept of "longing", expressing the dominant mood associated with the awareness of the unattainability of the ideal, the fragility of beauty and the inevitability of the sacrifice associated with it. Serving art in the interpretation of Annensky and Rilke requires sacrifice (for both, the image of Orpheus is important, symbolizing creativity, as well as the unity of life and death).
Key words: opposition "life/death", I.F. Annensky, R.M. Rilke, Russian literature, German literature, dialogue of cultures
И.В. Клюева, доц., Национальный исследовательский Мордовский государственный университет имени Н.П. Огарева, г. Саранск,
E-mail: klyueva_irina@mail.ru
ОППОЗИЦИЯ «ЖИЗНЬ/СМЕРТЬ» В ТВОРЧЕСТВЕ И.Ф. АННЕНСКОГО И Р.М. РИЛЬКЕ
В статье осуществлен сравнительно-сопоставительный анализ творчества И.Ф. Анненского и РМ. Рильке, целесообразность которого обусловлена единством культурно-исторического контекста; сочетанием в творчестве черт классики и модернизма; сходством общекультурных и собственно литературных интересов и увлечений. Показано, что близость поэтов обнаруживается как на формально-стилистическом, так и на содержательно-смысловом уровне. Центральное место в их художественных мирах занимает оппозиция «жизнь/смерть», что продиктовано как объективными (доминирующие «упадочные» умонастроения конца XIX - начала XX в., влияние символистской поэтики), так и субъективными (неизлечимая болезнь и осознание близости смерти) факторами. Утверждается, что для творчества Анненского и Рильке характерны «траурный эстетизм»; концепт «тоска», выражающий доминирующее настроение, связанное с осознанием недостижимости идеала, хрупкости красоты и неотвратимости связанной с ней жертвы. Служение искусству в трактовке Анненского и Рильке требует жертвы (для обоих большое значение имеет образ Орфея, символизирующий творчество, а также единство жизни и смерти).
Ключевые слова: оппозиция «жизнь/смерть», И.Ф. Анненский, Р.М. Рильке, русская литература, германская литература, диалог культур
В статье осуществляется сравнительно-сопоставительный анализ творчества двух крупных поэтов конца XIX - начала XX в. - Иннокентия Федоровича Анненского (1855-1909) и Райнера Марии Рильке (1875-1926) в аспекте репрезентации образно-смысловой оппозиции «жизнь/смерть». Актуальность исследования связана с необходимостью изучения диалогических связей русской и европейской литератур с перспективой формирования более полного представления о процессах развития мировой литературы и культуры в целом.
Научная новизна исследования заключается в том, что в нем впервые осуществляется сравнительно-сопоставительный анализ творчества Анненского и Рильке. Имена русского и германского поэтов крайне редко ставятся в один ряд. Среди немногих примеров - слова из записных книжек В.Т. Шаламова, отмечающего в поэзии Анненского тонкость наблюдений, необычайную емкость стиха, огромное внимание к деталям и в связи с этим прочерчивающего линию «ближайшего родства» с ним русских поэтов (Б.Л. Пастернак - А.А. Блок - Ф.И. Тютчев -Е.А. Баратынский - М.Ю. Лермонтов). В этот ряд включен лишь один зарубежный поэт - Рильке [1, с. 282]. ПИ. Ратгауз, отмечая, что у Рильке «много общего» с русскими поэтами Анненским и Мандельштамом, указывает на одну родственную черту - «любовное внимание к малым вещам» [2, с. 400-401]. О сходстве между Анненским и Рильке в аспекте отражения в их творчестве мира вещей бегло упоминает и нидерландский филолог-славист К. Верхейл [3, с. 38]. Однако все это - отдельные наблюдения, не нашедшие пока развернутой и обстоятельной аргументации. Отметим, что в книге К.М. Азадовского «Рильке и Россия», рассматривающего разнообразные связи австрийского поэта с русской культурой, имени Анненского нет [4]. Анненский и Рильке сопоставлялись нами (вне контекста оппозиции «жизнь/смерть») в монографии, в которой рассматривалось творчество Рильке в диалоге с культурами России и Франции [5].
Цель исследования: определить место образно-смысловой оппозиции «жизнь/смерть» в творчестве Анненского и Рильке; его задачи: 1) обосновать целесообразность проведения сравнительно-сопоставительного анализа творчества двух поэтов; 2) показать «точки сближения» их художественных миров на формально-стилистическом и содержательно-смысловом уровнях; 3) выявить общее и особенное в репрезентациях образно-смысловой оппозиции «жизнь/смерть».
Методологическую базу исследования составляют сравнительно-сопоставительный, сравнительно-исторический (с элементами биографического), гер-меневтико-интерпретационный методы. Его научно-практическая значимость заключается в том, что полученные результаты могут быть применены при написании теоретических работ, учебных пособий, чтении лекций по истории отечественной и мировой литературы и культуры, проблемам диалога культур. Рассматриваемая тема имеет потенциал для дальнейшего изучения.
Рильке и Анненский не пересекались в жизни, нет сведений об их знакомстве с творчеством друг друга. В 1899 и 1900 гг., когда молодой германский поэт предпринял путешествие в Россию, он был малоизвестен даже в Австрии и Пер-мании; Анненский же в это время как поэт никак себя не обнаружил, поэтому в поле внимания Рильке не попал. Когда Рильке приобрел известность в России (рубеж 1900-1910-х гг.), Анненский уже ушел из жизни. Между тем, на наш взгляд, в русской литературе Анненский - один из поэтов, наиболее внутренне близких Рильке. При этом безусловна неповторимость и оригинальность каждой из этих творческих личностей.
Анненский вынужден был скрывать свою поэтическую сущность казенной формой и соответствующим должности стилем поведения. Лирик по природе, по образу жизни он был чиновником: «... спесивый, важный и учености... изумительной и даже. непостижимой», - писал о нем В.В. Пофман [6, с. 326]. Рильке всегда стремился избегать службы и казенного (военного) мундира и воспринимался как «воплощенная поэзия». Дважды в жизни он не смог избежать участи надеть военный мундир: в детстве, когда его определили в военную школу, и в начале Первой мировой войны, когда он был призван в армию. В обоих случаях поэт сумел освободиться от него.
Анненского можно назвать человеком в целом топографически локализованным» (он жил в основном в Петербурге и Царском селе, хотя в самые последние годы жизни вынужден был в качестве инспектора Петербургского учебного округа совершать поездки по России); Рильке - вечный скиталец, объездивший многие страны и города (вместе с тем считавший своей духовной родиной Россию, где побывал дважды). Анненский избегал литературно-художественной среды и как поэт развивался изолированно, история его жизни небогата внешними событиями. О его замкнутости точно выразился К.И. Чуковский: «Неприкаянный, одинокий поэт, не умеющий сливаться с людьми, войти в их круг естественно и просто» [7, с. 306]. Рильке, окруженный друзьями, почитателями, поклонницами, возлюбленными, на первый взгляд, был очень общителен. Тем не менее для поэта характерно постоянное внутреннее ощущение одиночества, нашедшее выражение во всем его творчестве - начиная от раннего стихотворения под названием «Einsamkeit» («Одиночество», 1897) до самых поздних произведений.
Как Анненский, так и Рильке рано начали писать стихи, и оба в зрелые годы не любили своих юношеских стихотворных опытов. Перманский поэт в своем единственном романе восклицает: «.что пользы в стихах, написанных так рано!.. Стихи. это опыт» [8, с. 29]. Рильке опубликовал свою первую книгу стихов в 19 лет (в 1894 г) и в дальнейшем регулярно публиковался. Еще в юности признанный гением он стал легендой для своих современников. Анненский, наиболее плодотворный период творческой жизни которого начался практически одновременно с началом поэтического творчества Рильке, опубликовал свой первый и единственный прижизненный поэтический сборник «Тихие песни» в 49 лет (1904), спрятавшись под негромким псевдонимом. Плавная его книга стихов «Кипарисовый ларец» вышла уже после его смерти (1910). «Узнавание» Рильке и Анненского как поэтов в России начинается в один и тот же 1904 г (Одно прозаическое произведение Рильке было опубликовано в России еще в 1897 г; Анненский же до выхода сборника публиковал только статьи и переводы). Примечательно, что оба поэта привлекают внимание прежде всего символистов. С 1904 г имя Рильке появляется в журнале «Весы», которым руководил В.Я. Брюсов. В первом номере помещена рецензия на сборник «Часослов», написанная Ю.К. Балтрушайтисом [9]. Подлинное признание в России оба поэта получают на рубеже 1910-х гг.
Анненский и Рильке - «поэты для интеллигенции», «поэты для поэтов», которых отличает высокий интеллектуализм, философская глубина творчества, возникшего на богатой культурно-исторической почве и потому вызывающего большое количество поэтических аллюзий. Их объединяет общность культурных интересов. Стремление опереться на культурно-историческую почву вызывает у обоих интерес к античности. Эстетика обоих во многом ориентирована на французскую поэзию второй половины XIX - начала XX в. («парнасцы», «проклятые» поэты и символисты); оба переводили Ш. Бодлера, П. Верлена, С. Малларме: Рильке - на немецкий язык, Анненский - на русский. На обоих поэтов оказала влияние (хотя и в разной степени) русская классическая литература: Ф.М. Достоевский, М.Ю. Лермонтов, Н.А. Некрасов, А.С. Пушкин. (Здесь есть и расхождения: например, если Рильке преклонялся перед Л.Н. Толстым, то Анненский относился к писателю в определенной степени критически, считая, что проповедник убил в нем художника) [10].
Оба поэта сопричастны двум культурным эпохам: уходящему XIX в. и новому XX в., в их творчестве проявились черты как классического художественного сознания, так и модернизма. Традиционные формы лирики сочетались у них с новизной и своеобразием поэтического видения мира. Оба не умещались в рамки какого-либо одного стиля или направления, но в творчестве обоих есть черты как реализма, неоклассицизма, так и «новых веяний»: импрессионизма, символизма, экспрессионизма.
Близость Анненского и Рильке обнаруживается как на формально-стилистическом, так и на содержательно-смысловом уровне. Она наблюдается в особенностях поэтики - для обоих характерны лейтмотивность; циклизация как
важное композиционное средство; метафорические шифры, ассоциативный язык намеков, парадоксально сочетающийся с точностью деталей; синтаксическая усложненность языка и одновременно его «прозаизация», связанная со стратегией онтологизации обыденности.
Анненский и Рильке - художники, в равной степени «слышащие» и «видящие» мир. У обоих часто встречается экфрасис - описание произведений других видов искусства. (Интерес представляет развитие у обоих «скульптурной», «живописной, «танцевальной» тем). Обусловленная интересом к изобразительному искусству визуализация поэтических образов, их живописность (краски) и скульптурность (очертания) сочетается у обоих с поэтикой звука и молчания. Обоим свойственна особая музыкальность стихотворной формы (напевность, аллитерационные повторы и т. д.). Примечательно, что оба испытывали приверженность к такому поэтическому жанру, как сонет.
Для обоих поэтов характерны пантеистические мотивы, во многом близкое отношение к природе, представление о всеобщей коммуникативности во вселенной и связанная с этим попытка осмысления вечности через вещь, деталь (для обоих характерны мотивы сада, дерева, небесных светил).
Обоих поэтов характеризует особое отношение к смерти - она является магистральной темой их творчества. Многие стихи Анненского - прямое описание похорон; многие произведения Рильке созданы по поводу чьей-либо кончины, представляют собой реквиемы. Проблема смерти занимает большое место не только в его стихах, но и в прозе, она - в центре «Песни о любви и смерти корнета Кристофа Рильке»: роман «Записки Мальте Лауридса Бриге» с полным правом можно назвать романом о смерти.
Один из аспектов проблемы смерти в творчестве Рильке - мысль о «своей смерти». Впервые она высказана в третьей книге поэтического сборника «Часослов», названной «Стихи о бедности и смерти». Поэт утверждает, что каждый человек несет свою Смерть в себе с самого начала; она растет и «зреет» вместе с ним. В условиях современной цивилизации наряду с жизнью стандартизируется и смерть; чаще всего к человеку приходит не его собственная смерть, а чужая; в таком случае и жизнь потеряна напрасно.
Завороженность смертью у Рильке и Анненского, с одной стороны, можно рассматривать как дань «моде», продиктованной «упадочными» настроениями в культуре «рубежа веков», символизмом, тяготеющим к тайне смерти. В этом есть и биографическая обусловленность: общим для двух поэтов было то, что оба с детства были болезненны, и обоих настигла довольно ранняя смерть - в почти одинаковом возрасте: Анненского - в 54 года (от болезни сердца), Рильке - в 51 год (от лейкемии). При этом Анненский в свои 54 года воспринимался как старик [6, с. 326], Рильке - как вполне молодой человек, открытый для романтических отношений). Не абсолютизируя значение фактора болезни для творчества поэтов, не следует и пренебрегать им. Мысль о бренности человека была для обоих поэтов постоянным, хотя, возможно, не всегда осознанным страхом.
Поэтов сближает ощущение глубокого духовного неблагополучия человеческого существования в условиях современной цивилизации; урбанистические мотивы часто сопряжены у них с темой человеческих страданий. Мотив «невинных детских слез», пафос сочувствия, сострадания к «униженным и оскорбленным» (не без влияния Ф.М. Достоевского) принципиально важны для обоих. Обреченность человека на одиночество вызывают у них особое отношение к любви - у обоих она по-своему «странная»: уклонение от счастья у Анненского («Я хочу быть один, уходи!») и нежелание быть любимым, бегство от любви у Рильке (мотивы истории о блудном сыне).
Доминирующее настроение в поэзии Анненского и Рильке - тоска, имеющая у каждого множество нюансов. Вяч. Иванов находил в стихах Анненского «целую гамму отрицательных эмоций - отчаяния, ропота, уныния, горького скепсиса, жалости...» [11, с. 172]. Рильке как никто из европейских поэтов близок к переживанию «русской тоски», столь органичной для Анненского. ПБ. Забежин-ский писал: «Мне кажется, что наше русское слово "тоска" и шире и уже немецкого sehnsucht, а у Рильке она еще какая-то особенная. Это - неясное стремление, неудовлетворенность настоящим и смутные предчувствия. Такой "тоской" он не только наделяет людей; он вкладывает ее в душу природы, в душу ближайших и отдаленнейших вещей, которые он наполняет своим "я"» [12, с. 9].
В творчестве обоих поэтов важное место занимают концепты «сердце» и «душа» (хотя у Рильке сами эти слова встречаются намного чаще, чем у Ан-
Библиографический список
ненского). Если «сердце» относится лишь к «земной» жизни (человек жив, пока бьется сердце), оно смертно, то «душа» как ментально-психологическая сущность относится к вечности, она бессмертна. У Рильке душа может существовать отдельно от человека - не только неродившегося или умершего, но и живого: свою душу человек должен обрести, ее надо «пробудить», она может незаметно пребывать во мраке, подобно потерявшейся вещи (стих. «Твою душу пою я...» («Deine Seele sing ich.»)).
Для творчества Анненского и Рильке характерен эстетизм. Однако это, по выражению ПИ. Чулкова, эстетизм «траурный», далекий «от благодушия художественного гурманства», связанный со страданием и трагедией [13, с. 398]. Трагизм этого эстетизма заключается, в осознании следующих реалий. Во-первых, недостижимость идеала: «В этих песнях разлита / Но увы - не красота / Только мука идеала /» (Анненский, «Тихие песни»). Во-вторых, хрупкость красоты. Неслучайно столь часты у обоих упоминания цветов (как гипероним «цветок»/«цве-ты»), так и конкретные флористические образы: «роза», «лилия», «хризантема» и др.), которые являются символом красоты жизни и одновременно ее недолговечности, скорого увядания и неминуемой смерти (близкий образ, характерный для обоих, - свеча как источник света, обреченный на скорое умирание). В-третьих, неотвратимости, связанной с красотой жертвы: возможность одних любоваться красотой, как считает Анненский, оплачивается страданиями и муками других: «...И чье-то молодое за меня / Кончается в тоске существованье» («Гармония»). В стихотворении Рильке «Рождение Венеры» описывается рождение из морской пены богини Красоты, ценой которого стала страшная смерть живого существа: «. и на тот же берег / дельфина выбросило - он был мертв / и окровавлен». Соответственно, служение искусству - как высшему выражению эстетического, просветляющему жизнь началу, - также требует жертвы. В стихотворении Аннен-ского «Старая шарманка» мучения натруженного вала шарманки - параллель к мукам творчества художника: «... петь нельзя, не мучась.». Как Анненский, так и Рильке считают, что в созерцание мира как целого входит созерцание как прекрасного, так и ужасного. «Каждый ангел ужасен», «Прекрасное - та часть ужасного, которую мы можем вместить», - утверждает Рильке в первой и второй «Дуинских элегиях».
Вместе с тем в целом их поэзия - утверждение жизни. Анненский любит жизнь, хотя она приносит ему лишь тоску и муку. Об этом он высказывается в последнем стихе сонета «Желанье жить»: «Только б жить, дольше жить, вечно жить...». Рильке в «Сонетах к Орфею» (цикл, представляющий собой реквием) утверждает идею красоты бытия: «Быть на земле - прекрасно».
Способ преодоления смерти, обретения бессмертия для Анненского и Рильке - творчество [14]. Важное место в художественном мире обоих поэтов занимает образ Орфея как символ поэзии и творчества вообще. Сложные мотивные комплексы, связанные у каждого из них с этим образом, имеют немало общего (воплощение тоски и одиночества и одновременно способности «слиться» с миром; мотив перехода из мира живых в мир мертвых и обратно как символ единства жизни и смерти; сила искусства и неизбежность жертвы творца и т. д.).
Таким образом, в результате проведения сравнительно-сопоставительного анализа творчества Анненского и Рильке, целесообразность которого обусловлена единством культурно-исторического контекста, показано, что близость поэтов обнаруживается как на формально-стилистическом, так и на содержательно-смысловом уровне. Установлено, что центральное место в художественных мирах двух поэтов занимает оппозиция «жизнь/смерть», что продиктовано как объективными (доминирующие «упадочные» умонастроения конца XIX - начала XX в.), так и субъективными (неизлечимая болезнь и осознание близости смерти) факторами. Для творчества Анненского и Рильке характерны «траурный эстетизм»; концепт «тоска», выражающий осознание недостижимости идеала, хрупкости красоты и неотвратимости связанной с ней жертвы. Служение искусству в трактовке Анненского и Рильке требует жертвы (для обоих большое значение имеет образ Орфея, символизирующий творчество, а также единство жизни и смерти). Различия в творчестве поэтов обусловлены неповторимостью индивидуальности и жизненного опыта каждого из них. Если «переклички» Анненского русских поэтов ХХ в. во многом объясняются контактными, генетическими связями, то его «унисон» с Рильке свидетельствует о связях типологических, демонстрируя существование общекультурного гипертекста, «духа» эпохи.
1. Шаламов В. Новая книга: Воспоминания. Записные книжки. Переписка. Следственные дела. Москва: Издательство «Эксмо», 2004.
2. Ратгауз П.И. Райнер Мария Рильке (жизнь и поэзия). Новые стихотворения. Новых стихотворений вторая часть. Москва: Наука, 1977: 373-420.
3. Верхейл К. Трагизм в лирике И. Анненского. Иннокентий Анненский и русская культура XXвека. Санкт-Петербург: Арсис, 1996: 31-43.
4. Азадовский К. Рильке и Россия: статьи и публикации. Москва: Новое литературное обозрение, 2011.
5. Пуляева Т.П., Клюева И.В. Творчество Р.М. Рильке в диалоге культур России и Франции: Творческая личность Р.М. Рильке в контексте проблемы диалога культур (Russian Edition). Saarbrucken: Lap Lambert Academic Publishing, 2011.
6. Гофман В.В. Любовь к далекой: поэзия, проза, письма, воспоминания. Москва: Директ-Медиа, 2014.
7. Чуковский К.И. Смутные воспоминания об Иннокентии Анненском. Вопросы литературы. 1979; № 8: 304-306.
8. Рильке РМ. Записки Мальте Лауридса Бриге: роман. Новеллы. Стихотворения в прозе. Письма. Москва: Известия, 1988.
9. М.Р [Ю.К. Балтрушайтис]. Rainer Maria Rilke. Das Buch der Bilde. Axel Junker. Berlin, 1903. Аполлон. 1904; № 1: 74.
10. Анненский И.Ф. Власть тьмы. Книги отражений. Москва: Наука, 1979: 63-71.
11. Иванов Вяч. Родное и вселенское. Москва: Республика, 1994.
12. Забежинский Г Жизнь и творчество Райнер Мариа Рильке. Стихотворные перевоплощения часослова. Париж: Б.и., 1947.
13. Чулков Г Валтасарово царство: Избранные произведения. Москва: Республика, 1998.
14. Клюева И.В., Гуляева Т.П. Философия творчества РМ. Рильке (на материале книги «Огюст Роден»). Философия творчества, дискурс креативности и современные креативные практики: материалы Международной научно-практической конференции. Екатеринбург: Издательство Уральского гуманитарного института, 2010: 222-227.
References
1. Shalamov V. Novaya kniga: Vospominaniya. Zapisnye knizhki. Perepiska. Sledstvennye dela. Moskva: Izdatel'stvo «'Eksmo», 2004.
2. Ratgauz G.I. Rajner Mariya Ril'ke (zhizn' i po'eziya). Novye stihotvoreniya. Novyh stihotvorenij vtoraya chast'. Moskva: Nauka, 1977: 373-420.
3. Verhejl K. Tragizm v lirike I. Annenskogo. Innokentij Annenskijirusskaya kul'tura XX veka. Sankt-Peterburg: Arsis, 1996: 31-43.
4. Azadovskij K. Ril'ke i Rossiya: stat'i ipublikacii. Moskva: Novoe literaturnoe obozrenie, 2011.
5. Gulyaeva T.P., Klyueva I.V. Tvorchestvo R.M. Ril'ke v dialoge kul'tur Rossii i Francii: Tvorcheskaya lichnost' R.M. Ril'ke v kontekste problemy dialoga kul'tur (Russian Edition). Saarbrucken: Lap Lambert Academic Publishing, 2011.
6. Gofman V.V. Lyubov' k dalekoj: po'eziya, proza, pis'ma, vospominaniya. Moskva: Direkt-Media, 2014.
7. Chukovskij K.I. Smutnye vospominaniya ob Innokentii Annenskom. Voprosy literatury. 1979; № 8: 304-306.
8. Ril'ke R.M. Zapiski Mal'te Lauridsa Brige: roman. Novelly. Stihotvoreniya vproze. Pis'ma. Moskva: Izvestiya, 1988.
9. M.R. [Yu.K. Baltrushajtis]. Rainer Maria Rilke. Das Buch der Bilde. Axel Junker. Berlin, 1903. Apollon. 1904; № 1: 74.
10. Annenskij I.F. Vlast' t'my. Knigiotrazhenij. Moskva: Nauka, 1979: 63-71.
11. Ivanov Vyach. Rodnoe i vselenskoe. Moskva: Respublika, 1994.
12. Zabezhinskij G. Zhizn' i tvorchestvo Rajner Maria Ril'ke. Stihotvornye perevoploscheniya chasoslova. Parizh: B.i., 1947.
13. Chulkov G. Valtasarovocarstvo: Izbrannye proizvedeniya. Moskva: Respublika, 1998.
14. Klyueva I.V., Gulyaeva T.P. Filosofiya tvorchestva R.M. Ril'ke (na materiale knigi «Ogyust Roden»). Filosofiya tvorchestva, diskurs kreativnostii sovremennye kreativnye praktiki: materialy Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii. Ekaterinburg: Izdatel'stvo Ural'skogo gumanitarnogo instituta, 2010: 222-227.
Статья поступила в редакцию 14.02.24
УДК 81-13
Kochmarik A.A., postgraduate, Pacific National University (Khabarovsk, Russia), E-mail: kochmarikaa@list.ru
THE STRUCTURE OF A NOVEL BY M. PISMENIUK "THE BIRD CHERRY LABYRINTH". The article examines M. Pismeniuk novel "The Bird Cherry Labyrinth" from the point of view of its genre and stylistic structure. The object of the study is the structure of a work of art, the subject is the specificity of the surface structure of the text, characterized by the use of multi-genre fragments. Within the framework of this work, the concept of "text structure" is clarified, which is controversial, despite its long-term use in the linguistics of the text. For the first time, the structure of the text of M. Pismeniuk, based on a mixture of literary genres, as well as the use of such forms as a diary, magazine, letter, confession, poem, is considered. Attention is focused on the analysis of fragments of the work corresponding to these forms. It is concluded that the structure of the novel consists of elements dynamically correlated with its meaning. The considered structure is heterogeneous, but does not violate the integrity of the novel.
Key words: structure, genre, form, diary, journal, letter, confession, poem
А.А. Кочмарик, соискатель, Тихоокеанский государственный университет, г. Хабаровск, E-mail: kochmarikaa@list.ru
СТРУКТУРА РОМАНА М. ПИСЬМЕНЮК "ЛАБИРИНТ ИЗ ЧЕРЁМУХИ"
В статье рассматривается роман М. Письменюк "Лабиринт из черёмухи" с точки зрения его жанрово-стилистической структуры. Объектом исследования является структура художественного произведения, предметом - специфика поверхностной структуры текста, характеризующегося использованием разножанровых фрагментов. В рамках данной работы уточняется понятие "структура текста", являющееся дискуссионным, несмотря на достаточно длительное его использование в лингвистике текста. Впервые рассмотрена структура текста М. Письменюк, построенная на смешении литературных жанров, а также использовании таких форм, как дневник, журнал, письмо, исповедь, стихотворение. Акцентируется внимание на анализе фрагментов произведения, соответствующих данным формам. Делается вывод, что структура романа состоит из элементов, динамически соотнесённых с его смыслом. Рассмотренная структура разнородна, но не нарушает целостность романа.
Ключевые слова: структура, жанр, форма, дневник, журнал, письмо, исповедь, стихотворение
Термин "структура" имеет различные толкования в современной лингвистике текста. Проблеме определения структуры и её характеристике посвящены работы ряда учёных: В.В. Виноградова (1981), О.И. Москальской (1981), С.А. Ке-стен (1974), Э.П Ризель (1974) и др.
В филологии определение "структура" используют при описании единиц языка, языковых уровней (от фонетической до синтаксической структуры), в отдельных аспектах и в целом (структура языка) [1].
Текст художественного произведения - это структура, состоящая из следующих структурных компонентов: концептуальных, информационных, композиционных и др. [2].
В трактовке понятия "структура текста" учёные не могут достичь единства. Некоторые исследователи говорят о синонимии понятий "структура", "композиция" и "архитектоника".
В "Стилистическом энциклопедическом словаре русского языка" структура текста - "форма существования его содержания, которой свойственны определённость, упорядоченность, членимость и целостность" [3, с. 531].
В "Литературном энциклопедическом словаре" представлено следующее определение структуры текста: это "особая организация, взаимоотношение элементов текста, при котором изменение одного из них влечёт за собой изменение остальных" [4, с. 426].
По мнению В.Е. Хализева, композиция текста (структура) - это строение текста, определённое содержанием и жанром, то есть то, как части художественной формы расположены и сопоставимы в тексте [5].
Чётко очерченные границы композиционных частей, характер и порядок их расположения включены в понятие "архитектоника", то есть внешнюю форму строения текста.
Любое художественное произведение имеет свою структуру, которая зависит от жанра, стиля, смысла самого произведения. Вопрос о том, как построен текст,
как устроена его структура (композиция), очень важен, так как особенности композиционного строения текста, его жанрово-стилистическая структура играют большую роль в передаче авторского замысла, в управлении восприятием текста читателем.
В современной литературе появляются тексты, структура которых включает разные формы повествования и языка, а так как структура зависит от жанра, то наблюдается и смешение жанровых характеристик. Это, в свою очередь, вызывает проблему при определении жанрового статуса текста. Особые приёмы структурирования текста, специфика использования разножанровых фрагментов в художественном тексте представляет интерес для филологического исследования и определяет актуальность данной работы.
Цель данной статьи - рассмотреть жанрово-стилистическую структуру произведения Марины Письменюк "Лабиринт из черёмухи".
Задачи исследования: 1) уточнить содержание понятий "структура", "жанр", "форма"; 2) рассмотреть поверхностную структуру произведения М. Письменюк "Лабиринт из черёмухи"; 3) проанализировать особенности функционирования в тексте романа таких литературных форм, как дневник, журнал, письмо, исповедь, стихотворение.
Научная новизна заключается в том, что впервые предпринято описание поверхностной структуры произведения М. Письменюк "Лабиринт из черёмухи", построенном на смешении жанров и форм речи.
Практическая значимость работы заключается в том, что материалы исследования могут быть использованы в курсе стилистики художественной речи, при разработке спецсеминаров, спецкурсов по филологическому анализу теста, на практических занятиях по теории текста в вузе и др.
В романе М. Письменюк "Лабиринт из черёмухи" используются фрагменты, соответствующие различным литературным формам, относящиеся к разным литературным жанрам. В частности, в прозаический в целом текст включены стихотворения.
