CC BY
103
Н.Ю. Тишкова,
старший преподаватель кафедры философии и политологии ДВГАЭУ
ОНТОЛОГИЧЕСКИЙ ДИСКУРС Э. ГУССЕРЛЯ
Рассматриваются онтологические проблемы, поднятые в философских концепциях Э. Гуссерля. Предпринята попытка продемонстрировать метод философской деконструкции, разработанный Жаком Деррида, применительно к философской онтологии Эдмунда Гуссерля.
Гуссерль определяет живое настоящее (lebendige gegenwart) как полную, универсальную форму трансцендентального опыта вообще. В отличие от логоцентрической философии, где логос, значение выступают для человека единственным способом быть в мире, философия Э. Гуссерля делает акцент на смысле первичной интуиции, которая связана с опытом отсутствия и бесполезности знаков. Гуссерль полагает мгновение как точку, идентичность переживания, которое мгновенно себе представлено. Самоприсутствие есть неразделимое единство темпорального настоящего, которое невозможно обнаружить посредством знаков. Интуиция является отправной точкой, "точкой-источником" познания. "Но достаточно таких, вывернутых шиворот-навыворот теорий! Никакая теория, как мы знаем, не может ввести нас в заблуждение относительно принципа всех принципов: что всякая первичная данность интуиции является источником полномочия для познания, который как бы ни представлялся в "интуиции" в изначальной форме (так сказать, в своей телесной реальности), просто принимается, как он себя выдает, хотя только в тех пределах, в которых он, таким образом, представляется" [3.С.84]. Утверждение о том, что существует предвыразительный слой смысла, безмолвный слой опыта, предоставляет Гуссерлю право редуцировать весь язык, будь он указательный или выразительный (терминология Э. Гуссерля), для того чтобы восстановить смысл в его первичности. Термин "Знак" (zeichen) Гуссерль рассматривает в "двойном смысле" (ein doppel sinn): он может означать "выражение" (ausdruck) или "указание" (anzeichen).
Вот как Гуссерль определяет сущностный характер указательной функции:
"В этом мы раскрываем как общее обстоятельство тот факт, что какие-то объекты или состояния вещей, о чьей реальности (bestand) имеется актуальное знание, указывают (anzeigen) на реальность некоторых других объектов или состояний вещей, в том смысле, что вера в их бытие (sein) переживается (хотя и не вполне очевидно) как мотивирующая вера или предположение бытия другого" (Гуссерль Э. Первое логическое исследование) [3.С.43].
Указательный знак выпадает из содержания абсолютно идеальной объективности, т.е. из истины.
Что такое выражение? Для Гуссерля выражение - это знак, насыщенный значением, иначе говоря, - это знак, который нечто означает. Выражение становится определенным способом экстериоризации. Оно сообщает смыслу внешнюю оформленность. Значение предполагает внешнюю сторону, эта внешняя сторона является формальным качеством идеального объекта, или объекта сознания. Гуссерль считает, что выразительный дискурс не нуждается в произношении, ему не обязательно быть сказанным. Выражение является качеством "одинокой ментальной жизни". В указании тело знака указывает на нечто, существующее в мире. Выражение оживляет голос, но этот голос может оставаться всецело внутренним, как некая идеальность, не существующая в мире нигде.
После открытия трансцендентальной редукции Гуссерль опишет одинокую душевную жизнь как ноэтико-ноэматическую сферу сознания. Понятие ноэзис и ноэма обозначают главные взаимосвязанные структурные моменты интенциональных переживаний сознания, которые интересуют феноменологию.
Рассмотрим понятие ноэзис. Всякое интенциональное переживание по сущности своей является, прежде всего, актуальным процессом: я, осуществляющий акт сознания. Внутренние актуальности могут иметь различные модусы: так, например, восприятию (перцепции) соответствуют "осовременивание", "презентация" некоего содержания и т.д. Воспоминание предполагает "возвращение чего-либо в современность", причем может быть более смутное "предвоспоминание" и "осовременивающее воспоминание".
При ноэтическом анализе в поле зрения феноменолога появляется интенциональная предметность: ноэзис позволяет утвердиться в том, что сознание действительно полагает "нечто", то есть бытие какой-либо предметности.
Ноэма - понятие, с помощью которого становится возможным более конкретное рассмотрение "предметного момента", "предметности". "Ноэматическая" (das noematische) - присущая сознанию, совершенно своеобразная "предметность" (gegenstandlichkeit). Всякое сознание имеет свое "что" (was) и полагает, мнит, интендирует "свою" предметность. Это значит, по Гуссерлю, что сознанию присуще "содержание", или "но-эматический смысл". Ноэматические смыслы, содержания нельзя путать с реальной или психологически понимаемой предметностью. "Ноэмами", то есть содержаниями или предметными смыслами сознания, разъясняет Гуссерль в §130 "Идей I", могут становиться не только вещи, но и субъекты, личности, а также психологические свойства, восприятия и иные психические состояния" [1.С.65]. "Предмет" как ноэма является своеобразным пунктом единства сознания, носителем многочисленных "noe-mata", ноэматических смыслосодержаний. Исследование аспектов ноэмы и ноэзиса (отдельно и в единстве) и есть интенциональный анализ сознания.
Слой выражения, таким образом, отражает или "отображает" (winderruspiegeln) всякую другую интенциональность и в ее форме, и в ее содержании. Эту интенциональность Гуссерль именует как "предвырази-тельную" (voraus drucklich) интенциональность, которая стремится к смыслу, а тот, в свою очередь, трансформируется в значение и выражение. Подобный выход к ноэматическому смыслу для Гуссерля является непродуктивным удвоением. Ноэма всегда имеет в себе нечто, что выразить невозможно. Чистое выражение является чистой адекватной интуицией (духом, душой, жизнью, волей) акта означения (bedeuten), этот акт оживляет речь, чьим содержанием (bedeutung) является настоящее. Это настоящее имеет место не в природе или в пространстве, но в сознании. Оно является настоящим для внутренней интуиции или восприятия. Попытка выйти к ноэматическому смыслу изгоняет чистую интуицию, жизнь самоприсутствия в конце концов в указание. Гуссерлево указание, которое полностью включает в себя всю поверхность языка, Ж. Деррида именует процессом смерти, смерти, которая действует в знаках [3.С.58]. Вот почему выход к ноэматическому смыслу, его понятийное выражение Гуссерль называет непродуктивным.
Итак, горизонт сущего, бытие Гуссерль видит не в логосе, а в том, что предшествует ему. Языковое выражение обретает себя только благодаря тому, что сознание "полагает", "мнит", "интендирует" какой-либо предмет. Данности сознания включают в себя и "чистые возможности", "чистые сущности". Человеку дано восприятие (неважно в данном случае в какой форме - восприятие дома или начерченного на доске треугольника). На основании "схватывания" этих феноменов сознания мы можем исследовать восприятие как "чистую возможность", "чистую сущность", как "эйдос" (чистую идею). Такое "усмотрение сущности" (wesens schan) на основе данностей сознания - нелегкая, но в принципе широко применяемая человеком процедура. Например, в математике привычно используется какой-либо чертеж геометрической фигуры с целью во всеобщей (сущностной) форме доказать относящуюся к ней теорему. В данном примере выражение является формой того, что сознание полагает как эйдос. Выражение, таким образом, становится способом презентации эйдетического, одним из способов существования предвы-разительного.
Предвыразительное исключительно субъективно. Когда я слушаю другого, его живой опыт не является для меня настоящим, оригинальным. Гуссерль полагает, что я могу иметь некую изначальную интуицию, то есть непосредственное восприятие того, что выставляется в мир другим: видимость его тела, его жестов, то, что может быть понято из звуков, которые он произносит. Но субъективная сторона его опыта, его сознания, в особенности акты, с помощью которых он придает смысл своим знакам, не является непосредственно и изначально данной для него, как и для меня. Так эйдос создает непреодолимый и безусловный предел, некий барьер коммуникации. В "Логических исследованиях" этот барьер коммуникации описывается как "параллельное" измерение ментального. Слушающий воспринимает сообщение в том же самом смысле, в каком он воспринимает сообщающую личность, хотя менталь-
ные феномены, которые сделали ее личностью, в силу того, что они есть, не могут стоять в одном ряду с интуитивным охватыванием другого. Обычная речь приписывает нам восприятие даже внутренних опытов других людей; мы "видим" их гнев, их страдания и т.д. Такой разговор вполне корректен до тех пор, пока мы допускаем, что внешние, телесные вещи также расцениваются как понимаемые и вообще до тех пор, пока понятие восприятия не ограничивается адекватным, строго интуитивным результатом восприятия. Если сущностный признак восприятия основывается на мнимом убеждении (vermeinen), что нашему пониманию представлена некая вещь без вербализации, - тогда получение такого сообщения (kundnahme) есть просто его восприятие...
Слушающий воспринимает говорящего как манифестирующего определенные внутренние опыты, и в той же мере он также воспринимает сами эти опыты, однако, он не испытывает их сам, он имеет не "внутренний", но "внешний" результат их восприятия. Здесь мы видим большое различие между реальным пониманием, проходящим в адекватной интуиции, и мнимым пониманием, основывающимся на неадекватной, хотя и интуитивной презентации. В первом случае мы имеем дело с пережитым, во втором - с мнимым бытием, которому совершенно не соответствует никакая истина. Обоюдное понимание зависит от определенной корреляции ментальных актов, развертываемых как в сообщении, так и в получении такого сообщения, но совсем не от их точного подобия.
Все вышесказанное о феноменологических изысканиях Э.Гуссерля означает, что он делает шаг в сторону от логоцентризма. Гуссерль настойчиво именует выражение (логос) как рефлективное, репродуктивное, репетитивное качество сознания. Ж. Деррида считает, что философия Э. Гуссерля была попыткой нейтрализовать влияние логоса, силу его деформации и рефракции [4.С.159]. Логос для Гуссерля является всегда неким барьером, который мешает выявить слой смысла (sinn). Тем не менее, Ж. Деррида не рассматривает Э. Гуссерля как оппозиционера ло-гоцентрической философии. С точки зрения Ж. Деррида, Э. Гуссерль (как и Платон, Фрейд или Хайдеггер) принадлежит логистской традиции. Философия Э. Гуссерля не является деконструкцией логоса. Отличие его в том, что для него логос не является тотальным горизонтом человеческого существования. Бытие для Гуссерля не начинается с голоса. И все же логос, понятийная деятельность имеют для философа большое значение. Бытие как присутствие Гуссерль определяет через логическое, таким образом логос в философской системе исследователя становится телосом бытия. Существует, в особенности в восприятии, предвырази-мый слой живого опыта или смысла, но этот слой смысла всегда способен получить свое выражение или значение. "Более того, смысл хочет быть означенным, смысл получает свое выражение только в значении, которое не является ничем иным, как желанием сказать себя, заявить о себе" [2.С.113]. Желание сказать себя является основным качеством, присущим присутствию смысла. Таким образом, Гуссерль, наделяя сознание волей к означиванию, рассматривая язык как телос невыразимого, заявляет скорее о своей преданности логистической традиции, нежели о
разрыве с ней. Феноменологическая дескрипция Гуссерля точкой отсчета имеет нередуцируемое неприсутствие как то, что имеет конституирующее значение, но, с другой стороны, именно логос в концепции философа является полем, где феноменология создает и показывает результаты своих редуктивных операций. То есть, несмотря на свои во многом революционные размышления, Гуссерль упорным усилием феноменологии пытается защитить разговорное слово. И разве не возможности живого голосового посредника, по Гуссерлю, сознание обязано своим привилегированным статусом, а то, что соответствует голосу, соответствует и языку слов. Определяя ontos on как eidos, Гуссерль характеризует logos как путь бытия. Преддискурсивная ноэма, предлингвистический смысл должны быть запечатленными в экспрессивной ноэме, определяя ее концептуальные очертания в значении - содержании.
В "Логических исследованиях" Гуссерль акцентирует внимание на том, что логос как единство мысли и голоса не просто выражает пред-дискурсивный смысл, но запечатлевает его, этот запечатленный смысл затем предлагается для прочтения:
"С ноэтической точки зрения рубрика "выражающее" показывает специальный акт - слой, к которому все другие акты должны приспособиться своим собственным путем и с которым они должны удивительно смешаться таким образом, чтобы каждый ноэтический акт - смысл и, следовательно, отношение к объективности, которое заложено в нем, запечатлели себя (sich auspragt - отчеканивает или штампует себя) "концептуально" (begrifflich) в ноэматической фазе выражения " [3.С.152].
Итак, логос есть способ запечатлеть бытие, сделать бытие присутствием. Вопрос об отношении логоса к бытию есть одновременно вопрос о знаке в онтологическом плане. Как определяет Гуссерль роль знака в онтологии? Все вышесказанное, косвенным образом, конечно, описывало знак как нечто, не обладающее способностью к конституированию истины. Но возможно, что знак означает истину или воспроизводит ее, или воплощает, вторично описывает, отсылает к ней? Какое место Гуссерль отводит знаку в онтологическом плане?
Вопрос об онтологии знака Гуссерль поднимает в своих работах "Логические исследования" и "Происхождение геометрии". Именно в работе "Происхождение геометрии", по мнению Ж. Деррида, онтологическая концепция знака получает свою окончательную форму [3.С.39]. Рассмотрим более подробно онтологическую концепцию знака Э. Гуссерля. По мнению философа, значение и язык хранят идеальную объективность, а не просто записывают ее (т.е. воспроизводят, воплощают или отсылают к ней).
Язык и его репрезентация накладываются на сознание, которое может отражать свое собственное присутствие в безмолвии. Язык вообще, элемент логоса в самой его выразительной форме Гуссерль рассматривает как некое вторичное событие, дополняющее первичный и предвыразительный слой смысла. Выразительный язык, таким образом, становится дополнением к абсолютному безмолвию самоотношения.
Это не означает, что переход к произношению добавляет нечто новое к смыслу. В любом случае голос не означает появление первого смы-
слового содержания. И все же возникновение выражения является чем-то совершенно новым, оно так или иначе является совершенно новым, и то только потому, что оно заново формулирует ноэтический смысл. То есть знак ничего не добавляет к первоначальному смыслу и никак не деформирует его, выражение всегда в принципе может повторять смысл, приводя его к концептуальной форме. На этих уровнях все вспоминаемое или воображаемое может как таковое иметь свое значение, делаясь более явным и выраженным (explizierbar und ausdruckbar). Все, что "означается" (gemeind) как "таковое", каждое значение (meinund) в ноэма-тическом смысле любого акта, все это может быть выражено концептуально (dureh bedeutunger) ("Логические исследования", §124) [3.С.151]. Итак, знаковая совокупность является концептуальным способом оформления первоначального смысла или первоначальной интуиции. Причем данная концептуальная совокупность (и это уже подчеркивалось в предыдущем изложении) имеет субъективный характер. От Декарта через Канта и Беркли тянется традиция, в соответствии с которой при исследовании человеческого познания мир толкуется как являющийся нам через наши представления. Так же и концепция А. Шопенгауэра четко и однозначно перемещает такие идеи в центр философии. Концепция Э. Гуссерля оригинальна тем, что в ее рамках четко оговариваются отношения взаимодействия между знанием, которое мое сознание вкладывает в тот или иной феномен, и первоначальным смыслом. Значение является способом оформления смысла, одним из способов бытия как присутствия.
Литература
1. Гуссерль Э. Идеи чистой феноменологии М.: Наука, 1994.
2. Гуссерль Э. Феноменология внутреннего сознания времени М.: Наука, 1998.
3. Деррида Ж. Голос и феномен. СПб.: Аллетейя, 1999.
