CC BY
135
УДК 417.32 ББК 81»44
В. М. Хамаганова
доктор филологических наук, профессор, Бурятский государственный университет (г. Улан-Удэ, Россия),
e-mail: vmh2003@inbox.ru
Онтологическая основа текста типа «описание»
Свойства физического пространства - предметность и трёхмерность - вербализуются текстом типа «описание», его актантным ядром. Вещность пространства выражается предметными актантами, параметры трехмерности - актантами структуры пространства. Предметный ряд существует в одном времени (синхронность) и в едином пространстве (совпадение). Совпадение событий в едином пространстве создаёт вероятность образования причинной цепи существования событий, что подчёркивает единство бытия свойств описываемого фрагмента мира. Только такой предметный ряд может быть объектом описания, и его свойства попадают в поле зрения наблюдателя. Пространство созерцания может соответствовать физическим возможностям поля зрения человека, а может соответствовать полю «внутреннего» зрения, равному знанию воспринимающего. В этом случае одновременность осуществляется не в абсолютном, а в возможном пространственном единстве. Поэтому актуально понятие «точка отсчета» в осознании свойств пространства и времени существования предметного ряда, вербализованного описательным текстом.
Ключевые слова: пространство и время, вещность и трёхмерность физического пространства, текст типа «описание», актантное ядро, одновременность и совпадение, поле зрения наблюдателя.
V. M. Khamaganova
Doctor of Philology, professor, Buryat State University (Ulan-Ude, Russia), e-mail: vmh2003@inbox.ru
Ontological Basis of Descriptive Texts
The characteristics of physical space (objectivity and three-dimensionality) are verbalized by the descriptive text type and its actantial nucleus. Materiality of the space is expressed by object actants, the parameters of three-dimensionality are represented by the actants of the spatial structure. Objects exist at a time (synchronism) and at a definite place (coincidence). The coincidence of events in a single space creates the possibility of a causal chain of events that emphasizes the existential unity of the described fragment of the world. Only this row of objects may be the subject of a number of descriptions, and its properties come to the attention of the observer. The space of contemplation may correspond to physical features of human visual range or to the range of “internal” view equal to the perceiver’s experience. In this case, simultaneity doesn’t occur in absolute space, but in possible spatial unity. That’s why the notion of “the starting point” does matter for space and time perception of the existing objects verbalized by descriptive texts.
Keywords: space and time, objectivity and three-dimensionality of physical space, descriptive text, actantial nucleus, simultaneity and coincidence, observer’s field of vision.
Для лингвистики как когнитивной науки, изучающей предметно-познавательную деятельность человека, представляет интерес выявление способов передачи языковыми единицами всеобщих категорий пространства и времени.
Восприятие и осознание человеком предметного мира - получение знаний о мире -осуществляется в системе пространственных и временных координат, ибо пространство и время есть глобальные формы существования
материи. Пространство и время определяют физическую реальность бытия и представляют фундамент «видения» окружающего мира.
В философской основе понимания важнейших атрибутов материи - пространства и времени - утверждаются следующие их симптоматические характеристики:
♦ пространство и время не существуют вне материи, так же как нет материи без пространственно-временных свойств;
© Хамаганова В. М., 2012
77
♦ пространство есть форма протяженности бытия материи, ее структурности;
♦ время - форма длительности бытия материи, последовательность ее состояний в изменении и развитии;
♦ единство пространства и времени проявляется в движении материи.
Объединение пространства и времени в единую категорию (континуум) не означает, что эти сущности не имеют своих специфических различий. Их своеобразие проявляется уже в измерительных инструментах совершенно разных типов - измерительные стержни и часы.
Всеобщим свойством пространства является протяжённость, проявляющаяся в рядо-положенности элементов, наполняющих его. Философией утверждается, что «протяжённой можно считать любую систему, в которой возможны изменения характера связей и взаимодействий составляющих её элементов, их числа, взаимного расположения и качеств, особенностей» [6, с. 542]. Протяжённость пространства измеряется метрическими параметрами, которые могут выражать «особенности связи пространственных элементов, порядок и количественные законы этих связей» [6, с. 542]. Пространство предметно и характеризуется параметрами размера, формы, местоположения, расстояния между телами, а также границами различных систем, наполняющих пространство - топологическими свойствами. Это наиболее общие свойства геометрических фигур, тел и объёмов.
Физическое пространство раскрывается через геометрические категории (точка, прямая линия, плоскость, расстояние, объём). Выражение пространственно-временного континуума бытия единицами словесного уровня и уровня предложения - грамматическими, лексическими и семантическими их свойствами - изучалось в русистике на протяжении многих десятилетий и получило всестороннее освещение (М. В. Всеволодова и Е. Ю. Владимирский, Е. С. Яковлева и др.), исследование же функциональных возможностей текстовых единиц для выражения пространства и его параметров нельзя признать достаточным. Онтологические свойства пространства и времени находят непременное выражение в языке, а именно в тексте типа «описание». Типология функционально-смысловых типов речи, разновидностью которых является текст типа «описание», строится на утверждении синхронности существования признаков описываемого объекта действительности и диа-
хронности в повествовании [3]. Таким образом, тексты типа «описание» и «повествование» получили обоснование как темпоральные тексты.
Одной из задач настоящей статьи является выявление тех закономерных особенностей текста типа «описание», которые последовательно отражают свойства физического пространства.
Непространственное по природе языковое сознание создает эквивалент реального пространства в виде языковой модели, особенности которой мотивируются свойствами физического феномена - пространства. Непространственное сознание связано с пространством созерцания, и в этом заключена «связь внутреннего с внешним, непространственного с пространственным, неизменяющегося с изменяющимся, нетекстового с текстовым» [5, с. 227-228]. Сознание человека обретает содержание - познание материального, существующего в пространстве и имеющего топологические свойства мира.
Физическое пространство, представленное в сознании пространством созерцания, соответствует идеям Лейбница и рассматривается как нечто, определяемое находящимися в нём объектами, наличием, расположением, порядком сосуществования вещей. Существует другое понимание пространства, по-ньютоновски, как «нечто первичное, независимое от материи и не определяемое материальными объектами, в нем находящимися (пространство как “чувствилище бога”, как орган ощущения вещного мира)» [5, с. 228].
В статье исследуются способы вербализации физического пространства как формы существования материи; исходным является понимание пространства по Лейбницу, утверждающему, что пространство вещно, поддаётся созерцанию и осознаётся через наполняющие его предметы. Связь между пространством и вещами заключается в том, что пространство как бы выражает себя в вещах, оно реализуется в их наличии и соположении. Кроме того, через наличие и соположение вещей не только обозначаются границы пространства, но и совершается (воспользуемся определением В. Н. Топорова) «семантическое обживание» пространства, то есть порядок вещей содействует содержательной организации пространства.
Без вещности пространство представляет собой гипотетическую сущность, о чём писал ещё Платон: « <...> пространство само воспринимается вне ощущения, посредством некоего незаконного умозаключения, и поверить в него почти невозможно» [цит. по: 5, с 251]. Предмет-
ность пространства как непреложное его свойство воспринимается человеком посредством сенсорных модальностей - в первую очередь зрением и слухом - и имеет способ реализации языковыми средствами: в описательном тексте - актантным ядром. Предметный ряд вербализуется предметными актантами.
Другое имманентное свойство пространства -его трёхмерность - также осознаётся говорящим и находит воплощение в языковых средствах - в актантах структуры пространства [8].
[«Савин вошел в узкую, длинную комнату с высоким потолком.] Против двери находилось зашторенное окно. Слева от него возле тумбочки с зелёной лампой стояла узенькая кушетка, накрытая серым солдатским одеялом. Справа к стене притулился фанерный канцелярский столик, на нём - зачехленная машинка. Ещё было два стула один перед столом, другой сбоку, а на стене висела полочка с десятком книг. Спартанская обстановка комнаты по неуюту напоминала сокольническое общежитие.» (Ю. Нагибин. Машинистка живёт на шестом этаже).
В тексте предметные актанты: окно, кушетка, столик, машинка, два стула, полочка с десятком книг. Актанты структуры пространства: против двери, слева от него, справа, на нём, перед столом, сбоку, на стене.
Использование текста для передачи ориентации человека в пространстве и во времени имеет свои закономерности и выявляет специфику способа восприятия мира носителями языка. В этом случае язык диктует наличие тех обязательных параметров, которые должны передавать пространственно-временное представление. Этот тезис убедительно подтвержден данными о функциональных свойствах указательных слов в индоевропейских, японском и индийских языках в книге К. Бюлера «Теория языка» [2, с. 74-120].
Таким образом, вербализация посредством текста любого факта реальной действительности - это ментальное действие с ориентированным пространственно-временным представлением. Текст типа «описание» очерчивает контуры пространственного расположения участников события через передачу восприятия ими или повествователем пространства пейзажа или интерьера.
Поскольку объектом данной работы является текст типа «описание», используемый в художественном произведении, для выявления специфики художественного изложения, для сравнения роли описательного текста в верба-
лизации пространственных и временных ориентиров, а также присутствия воспринимающего необходимо сопоставить непосредственную (каноническую) речевую ситуацию и текст художественного произведения.
В канонической речевой ситуации, в обстановке непосредственного общения говорящего и слушающего, с целью ориентации в пространстве слушающего говорящий может использовать средства коммуникации, которые можно определить как «наглядные»: жест (роль указательного пальца, руки, взгляд, направление головы), «осязательный образ тела», а также ориентация на силу звука для определения пространственных характеристик [2, с. 74-120]. Эти средства функционируют в указательном поле, и более того, «указательное поле есть не что иное, как предпочтительная техника наглядного языка, самая его суть» [2, с. 76]. Так, по наблюдениям К. Бюлера, «механизмы восприятия громкости звуков аналогичны восприятию параметров предметов, т. е. мы почти правильно воспринимаем силу отправления (а не силу получения нашим ухом) звуков» [2, с. 91]. Этот факт определяет размеры указательного поля в канонической речевой ситуации.
Средства наглядного языка имеют эквивалентные по функции вербальные способы выражения - дейктические средства. Концепция дейктических средств русского языка развернута в работах Ю. Д. Апресяна, С. А. Крылова, Е. В. Падучевой и др. исследователей. Ю. Д. Апресян определяет понятийное начало дейктических средств как «наивную физику пространства и времени»; дейктические средства «обнаруживают некоторые универсальные черты и ряд особенностей, специфичных для каждого естественного языка» [1, с. 630-631], так как, являясь составной частью (и представляется, основополагающей) наивной модели мира, пространство и время не прямо связаны с языковыми значениями, а через представление об определенных деталях наивной модели мира.
Единство времени и места, характеризующее в первую очередь реальные события и факты, выражается в дейктических словах «сейчас» и «здесь» - начальный момент и место протекания событий в определенной ситуации. Очевидно, что начальная точка момента («сейчас») открывает перспективу временного дейксиса, а «здесь» - дейксиса пространства. Как подобие реальности, вымышленная ситуация также обязательно связана с единым пространственновременным существованием.
Эгоцентричность дейктической лексики объясняется названной еще К. Бюлером системой координат для указательного поля языка, которая содержит в точке «origo», кроме слов «здесь» и «сейчас», личное местоимение «я» как начальную точку, «во власти которой находятся и будут находиться все участники общения» [2, с. 95]. Более того, толкование пространственного и временного положения в ситуации ориентируется на фигуру говорящего, на понятие «я».
Симптоматические признаки дейктических средств, отмеченные исследователями (указание на место, время и говорящего), находят воплощение не только в лексике, но и в текстовой единице - в описании.
Реальность бытия ситуации нормального, канонического общения, представлена в указательном поле, характеризующемся возможностью использования наглядных средств коммуникации. Такое указательное поле получает оформление в средствах первичного дейксиса. Вымышленные ситуации, присущие художественному изложению, представлены в поле вторичного дейксиса, где действует повествователь, а не автор-говорящий, где нет синхронного слушателя.
Таким образом, структурные и семантические свойства описательного текста эксплицируются теми пространственными параметрами реального мира, которые восприняты и осознаны человеком: актантное ядро в описательном тексте вербализует материальный предметный ряд и трехмерность вещного пространства, единство пространства и времени реализуется системой видо-временных форм предикатов со значением «существования». Эти свойства описательного текста позволяют ему выполнять функцию дейктического средства. Пространственно-временные параметры обозначаемого описанием объекта действительности восприняты отдельным человеком, осознаны им, поэтому выражают его мировидение и реализованы посредством текстовой модели -описательного текста. Как бы ни был разнообразен воспринимаемый человеком мир, как бы своеобразно ни видел его говорящий, способ передачи своего восприятия предметного ряда в статике один - описательный текст.
Все перечисленные и кратко охарактеризованные топологические и типологические свойства физического пространства не только находят воплощение в тексте типа «описание»;
более того, они определяют те структурные и семантические свойства этой текстовой единицы, которые составляют её организующее начало.
Онтологические категории «пространство» и «время» скрывают тайны бытия и способы их языкового выражения.
Значительным шагом в изучении названной проблемы явилась книга Г. Рейхенбаха «Философия пространства и времени», в которой изложена математическая концепция понимания основополагающих категорий бытия и, в частности, взгляд на явление одновременности, необходимый для понимания онтологической основы описательного текста.
Сравнение временных интервалов существования различных точек пространства составляет проблему одновременности. Мысль
о том, что отношения одновременности имеют характер определения, была высказана А. Эйнштейном и получила обоснование в теории относительности времени.
Различается одновременность событий в одном и том же месте и одновременность пространственно раздельных событий. «Стечение событий в одном и том же месте и в одно и то же время называется совпадением» [4, с. 144]. Представляется, что именно совпадение как результат временного и пространственного единства образует понятие «поле зрения» наблюдателя (говорящего) - то понятие, которое необходимо для осознания онтологической сущности предметного ряда, непосредственно воспринимаемого человеком.
Именно совпадение вербализуется текстовой единицей описанием. Поле зрения говорящего совпадает с понятием «указательное поле» в канонической речевой ситуации, и тогда поле зрения говорящего допускает использование наглядных средств коммуникации. В художественном же изложении поле зрения наблюдателя может иметь более значительные параметры, и это приводит к тому, что в такой перспективе пространства и в канонической речевой ситуации наглядные средства не могли бы иметь воплощения.
То, что попадает в поле зрения наблюдателя в определённый момент времени, представляет собой предметный ряд, связанный пространственно-временным единством бытия, и может быть вербализовано описательным текстом; причём в этом случае восприятие основывается на сенсорных ощущениях и вербализация их осуществляется посредством визуального описания. Описание кодирует визуальное
восприятие наблюдателя: в сознании метанаблюдателя - слушателя или читателя - возникают аналоги визуальных восприятий, которые вербализуются описательным текстом.
Одновременность удалённых событий, которые не могут попадать в поле зрения говорящего в канонической речевой ситуации, имеет свою специфику восприятия и вербализации в художественном произведении.
«<...> Временное сравнение удалённых событий возможно только потому, что сигнал, посланный из одного места в другое, представляет собой причинную цепь. Этот процесс ведёт к совпадению, т. е. к сравнению смежных событий» [4, с. 144]. В этом случае связывается в пространственно-временное единство событие и результат другого события, происшедшего раньше или в другом месте, или и раньше и в другом месте. Одновременность результата одного события с протеканием другого события в определённом пространстве, ограниченном полем зрения наблюдателя, имеет свой способ вербализации. В этом случае в описании используются перфектные формы глагольных предикатов для выражения результата и формы имперфекта для выражения основного события. Например: «В лесу стоял золотистый туман, кругом капало, звенело, булькало. Земля оголилась (перфект), сильно и резко пахла» (Ю. Казаков. Арктур - гончий пёс). Результат действия «оголилась» совпадает по времени существования с признаками леса, наблюдаемыми в определённый момент прошлого, «капало», «звенело», «булькало», «пахло».
Возможности сочетания перфектных форм с формами прошедшего имперфектного, а также настоящего и будущего времени для выражения синхронности изучены в ряде работ [3; 7; 9].
Для выявления онтологических свойств предметного ряда, вербализованного описанием, актуальным представляется совпадение, ибо познание окружающего мира происходит не только через сенсорное восприятие этого мира, но через язык - посредник гносеологического процесса. В любом визуальном описании перечисляются признаки объекта действительности, объединённые этим объектом, связанные причиной бытия.
Совпадение во времени пространственно разделённых событий, не имеющих сенсорной реализации в причинной цепи, не находит вербализации в одной текстовой единице. Такая одновременность может осознаваться только как теоретически возможный факт. Речь идёт о
событиях в разных точках пространства в одно время, но не связанных причинной связью. Это могут быть события из разных сущностей разных областей бытия, а главное - разделённых пространственно, поэтому исключающих возможность их одновременного восприятия наблюдателем. Такие события не попадают в «поле зрения» наблюдателя одновременно, поэтому и не имеют сенсорно обоснованной причинной связи.
Совпадение во времени пространственно разделенных событий не может быть выражено описательным текстом. Такие события не могут находиться в поле зрения наблюдателя не только в буквальном понимании “поля зрения” как возможности действия сенсорной модальности, но и в случае использования сознания говорящего в художественном изложении (в вымышленном мире), которое может объединять причинной связью существования пространственно отдаленные события. Так, в пушкинской «Сказке о мёртвой царевне» есть пример выражения одновременности, но не совпадения пространственно отдалённых событий: когда Чернавка докладывает царице о том, что она связала царевну и оставила одну в лесу, «<...> царевна молодая... между тем всё шла да шла...» Человек не может охватить зрением эти события, совершающиеся в разных, значительно отдаленных местах, хотя и в одно время (об этом свидетельствует - «между тем»), поэтому подобная ситуация не может быть вербализована описательным текстом. В этом случае нет одного объекта действительности, в пространстве которого могли бы одновременно существовать его признаки.
Совпадение событий в едином пространстве создаёт вероятность образования причинной цепи существования событий, что подчёркивает непременность единства бытия свойств описываемого фрагмента мира, выраженного языковой формой. Здесь мы ведём речь о событиях в сенсорно воспринимаемом предметном ряду. Например: «Полыхали по горизонту зарницы... Звёзды были так ярки, так обильны, что всё было ими освещено: тонкие прозрачные облака наверху и - внизу, на земле - юкусты, поля с редкими, узкими межами, стога сена, еловые лески близ дороги. Пахло на дороге землёй, сухим подорожником...» (Ю. Казаков. Ни стуку, ни грюку). Все события в этом тексте объединены восприятием единого пространства, они представляют собой один объект - тот предметный ряд, который попадает в поле зрения наблюдателя.
Итак, пространственное единство фрагментов мира ограничивается «полем зрения» воспринимающего, и в художественном тексте пространственная ориентация предполагает использование этого понятия в модели описательного текста.
«Поле зрения» - это предметный ряд, охватываемый возможностями сенсорных модальностей человека (зрением, слухом, обонянием и др.). Однако сознание может «раздвигать» границы пространственного единства, «расширять» поле зрения воспринимающего. Пространство созерцания может быть адекватно физическим возможностям поля зрения человека, а может соответствовать полю «внутреннего» зрения, равному знанию воспринимающего. Так, описание пейзажа, находящегося в поле зрения говорящего, может быть продолжено теми свойствами картины, которые не могут физически попадать в его поле зрения, но известны ему как результат наблюдений с другой точки пространства и в другой момент времени. Таким образом, для создания пейзажа предполагается использование знаний, полученных ранее, или передвижение наблюдателя, а значит изменение точки отсчёта. Из этого следует, что в речи может происходить объединение результатов восприятия пространственных фрагментов, произведённых в разные временные отрезки. В этом случае одновременность осуществляется не в абсолютном, а в возможном пространственном единстве, в относительном поле зрения наблюдателя.
1 - «И прохладную тишину утра нарушает только сытое квохтанье дроздов на коралловых рябинах в чаще сада, голоса да гулкий стук ссыпаемых в меры и кадушки яблок. В поредевшем саду далеко видна дорога к большому шалашу,
усыпанная соломой, и самый шалаш, около которого мещане обзавелись за лето целым хозяйством. Всюду пахнет яблоками.
2 - «Тут особенно. В шалаше устроены постели, стоит одноствольное ружье, позеленевший самовар, в уголке - посуда. Около шалаша валяются рогожки, ящики, всякие истрепанные пожитки, вырыта земляная печка» (И. Бунин. Антоновские яблоки).
Приведённый текст представляет собой вербализацию результатов наблюдения фрагментов реального мира, произведённых с разных точек местности: (1) - позиция наблюдателя - у сада, через который виден шалаш; (2) - позиция наблюдателя такова, что виден внутренний объём шалаша и пространство вокруг него. Поскольку информация исходит от одного говорящего, то мы имеем дело с расширением его поля зрения за счёт использования его знаний о содержимом шалаша, полученных раньше, или со случаем изменения точки положения (передвижением наблюдателя), а следовательно, изменением его «поля зрения». Таким образом, расширение поля зрения наблюдателя, представленное в художественном тексте, вызвано относительным характером временных и пространственных параметров восприятия. Это проявление знаний наблюдателя, а не «репортаж» с места событий.
Предложенные рассуждения приводят к выводу об актуальности понятия «точка отсчёта» в осознании свойств пространства и времени существования предметного ряда, вербализованного описательным текстом. Точка отсчёта существует как начальная позиция восприятия предметного мира, она представлена в описательном тексте. Точка отсчёта определяет содержание и перспективу расположения воспринятых пространственных параметров объекта описания, их абсолютный или относительный характер.
Список литературы
1. Апресян Ю. Д. Интегральное описание языка и системная лексикография // Апресян Ю. Д. Избр. тр. Т. II. М. : Школа «Языки русской культуры», 1995. 767 с.
2. Бюлер К. Теория языка. Репрезентативная функция языка : пер. с нем. М. : Прогресс, 1993. 528 с.
3. Нечаева О. А. Функционально-смысловые типы речи (описание, повествование, рассуждение) : авто-реф. дис. ... д-ра филол. наук. : 10.02.01. М., 1975. 53 с.
4. Рейхенбах Г Философия пространства и времени. М. : Прогресс, 1985. 344 с.
5. Топоров В. Н.Пространство и текст // Текст: семантика и структура. М., 1983. С. 227-284.
6. Философский энциклопедический словарь. М. : Советская энциклопедия, 1983. 836 с.
7. Хамаганова В. М. Глагольное видо-временное и лексическое выражение синхронности в описании как типе речи : автореф. дис. ... канд. филол. наук : 10.02.01. М., 1979. 19 с.
8. Хамаганова В. М. Структурно-семантическая и лексическая модель текста типа «описание» (онтологический и семиотический аспект) : автореф. дис. ... д-ра филол. наук : 10.02.01. М., 2002. 43 с.
9. Хандархаева И. Ю. Глаголы совершенного вида прошедшего времени в перфектном и аористическом употреблении в темпоральных типах речи. Улан-Удэ : Изд-во Бурят. гос. ун-та, 2005. 138 с.
Статья поступила в редакцию 17 декабря 2011 г.
