CC BY
8
Российский журнал менеджмента Том 9, № 3, 2011. С. 149-151
ОЧЕРЕДНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ МЕЖДУНАРОДНОЙ АКАДЕМИИ ОРГАНИЗАЦИОННЫХ НАУК
Предметом исследований Международной академии организационных наук (МАОН) на протяжении 16 лет ее существования являются наиболее актуальные проблемы современной организации экономики и общества, включая теоретические и практические вопросы трансформации России и разработки механизмов управления преобразованиями. Идентификация влияния системных воздействий с позиций междисциплинарного подхода привлекает особое внимание иссле до ва-телей — членов МАОН. Очередная весенняя конференция МАОН, ставшая традиционной, состоялась 27 мая 2011 г. в ЦЭМИ РАН и была посвящена проблемам влияния общественного сознания на решение задач модернизации российской экономики.
Вступительную часть конференции президент МАОН, чл.-корр. РАН Г. Б. Клейнер начал с замечания о недостаточности современного развития экономической науки и организационной практики. Он отметил по-лиархичность структуры власти и запутанность системы взаимодействий ее субъектов, что вызывает множество противоречий и необоснованных решений, в частности, по реорганизации ряда институтов. Расплывчатость предмета исследования — институты, структуры, организация и связи — вызывает значительный теоретический и практический интерес и нуждается в обсуждении с различных позиций. В связи с этим Г. Б. Клей-нер сформулировал задачу исследования на этом и других заседаниях — понять суть организации как медленно меняющегося ядра, отражающего стержень времени.
Проблеме влияния общественного сознания на трансформацию социально-экономической системы был посвящен доклад автора известного « Экономико-математического словаря» Л. И. Лопатникова «Десталинизация общественного сознания и задача модернизации российской экономики».
В докладе было отмечено, что негативные последствия «шоковой терапии» в России не являются однозначными признаками провала реформ: спад соответствует универсальным, объективным закономерностям реформ и наблюдался во всех без исключения странах, начавших постсоциалистический переход к рынку в конце 80-х — начале 90-х гг. ХХ столетия. Выступающий также заметил, что китайский феномен имеет специфическую природу: он объясняется тем, что эта страна (как и Вьетнам) ко времени начала перехода к рынку не прошла стадию индустриализации и могла опираться на колоссальный резерв рабочей силы в сельском хозяйстве. Ни в России, ни в других странах постсоветского пространства, а тем более в странах Центральной и Восточной Европы, такого резерва уже не было. Что касается «шоковой терапии», то именно те страны, которые последовательно (в отличие от России) провели ее на практике, достигли наилучших результатов реформирования и на много лет раньше России восстановили дореформенный уровень ВВП.
После выступления прозвучал ряд вопросов. Отвечая на вопрос к. э. н. В. А. Невелева, Л. И. Лопатников охарактеризовал попытки использования кейнсианских методов
регулирования экономики в России в 1990-е гг. как ошибочные и, напротив, монетаристские меры «шоковой терапии» и сжатия денежной массы (как в Польше и Эстонии) как правильные. Оценивая эффективность ваучерной приватизации (вопрос д. э. н., г. н. с. ЦЭМИ РАН Е. П. Ушакова), Л. И. Лопатников отметил, что ваучеры дали меньше того, чего от них можно было ожидать, но при этом ничего не отобрали, в то время как, например, сталинская коллективизация оставила крестьян без земли. В своем ответе на вопросы вице-президента МАОН, д. э. н. В. Н. Лившица докладчик не согласился с выводами Нобелевского лауреата Дж. Стиглица о причинах провала реформ, обусловленного непониманием, по его мнению, реформаторами сути реформ и экономики в целом, а также с утверждением о том, что «приватизация превратилась из института строительства рыночной экономики в институт обогащения и создания класса олигархов», а Россия отброшена на 30 лет назад. Отвечая на вопрос действительного члена МАОН, д. э. н. М. С. Ай-рапетяна об обесценении вкладов в начале реформ, Л. И. Лопатников заметил, что вклады в значительной части были изъяты из сберегательных учреждений и растрачены советским государством еще до начала реформ, вследствие чего представляли собой лишь ничем не обеспеченные записи в сберегательных книжках.
В последовавших выступлениях участников прозвучали две точки зрения на обсуждаемую тему.
Действительный член МАОН, д. э. н. В. А. Волконский призвал не допустить раскола элиты по дискутируемым принципам и перейти к научному обсуждению определения сталинизации. Он предложил отнестись к государству как к надличностной идее и решать проблемы периферийных стран с помощью надлежащей организации экономики и государственности, как это делается в западных странах. Действительный член МАОН, д. э. н. А. А. Зарнадзе предложил критически, с научной точки зрения, проанализировать опыт и ошибки страны, совершившей мощнейший прорыв в развитии. С этой целью, по его мнению, необходимо иссле-
довать закономерности развития и организовать экономическую систему на базе следующих принципов: гармония, иерархичность, адаптивность, сбалансированность, а не уходить в сторону отдельных личностей в истории.
К. т. н. С. Я. Чернавский связал последствия «шоковой терапии» с действием комплекса других факторов, требующих отдельного обсуждения, тогда как вопрос «десталинизации общественного сознания» — прямое дело МАОН, как и ответ на вопрос, является ли Сталин «эффективным менеджером». Сталинизацию С. Я. Чернавский понимает как процесс в общественном сознании, приводящий к тотальному принуждению, отказу от своих убеждений. Тот же факт, что в сталинский период это происходило в результате принуждения, а в настоящее время — добровольно, должен быть предметом отдельного изучения.
Вице-президент МАОН, д. э. н. В. Н. Лившиц обратил внимание на неслучайность темы десталинизации в условиях провалов реформ и отметил, что сейчас появилось много интерпретаций российской истории, порою несовместимых с исторической правдой (в качестве примера он привел данные ряда исследователей о развитии России и усилении ее отставания от США и ведущих стран Европы в начале XX в.). Выступающим было отмечено, что согласно выводам Нобелевского лауреата Дж. Стиглица и по заявлению руководителя МВФ на заседании МВФ и Всемирного банка в апреле 2010 г., общепризнанные принципы Вашингтонского консенсуса оказались не просто неверными, но и опасными. По мнению В. Н. Лившица, десталинизация представляет собой попытку свалить ответственность за бедственное состояние экономики страны на 70-летний советский режим.
По мнению к. т. н. П. Ф. Андруковича, любовь к Сталину объясняется эффектом стокгольмского синдрома, когда заложники пытаются полюбить захватчиков. Сославшись на социолога Л. А. Гордона, он высказал мнение, что преждевременное окончание хрущевской оттепели было связано с неразвитостью в тот период высокотехнологичных
производств, предполагающих свободу творческого труда.
Обобщая итоги дискуссии, президент МАОН Г. Б. Клейнер подчеркнул важность затронутой на конференции проблематики вне связи с частными целями и аргументами.
Комментируя частные положения основного доклада, Г. Б. Клейнер отметил, что задачу перехода к рыночной экономике можно считать выполненной, но это не было единственной задачей правительства. Коснувшись в этой связи проблематики бюджетных приоритетов, он охарактеризовал сокращение оборонного заказа как нецелесообразное — в связи со стимулирующим воздействием ВПК на уровень образования,
развитие высокотехнологичного сектора и экономики в целом, что характерно для всех стран мира.
Также было отмечено, что важнейший вопрос заключается в выявлении сущности десталинизации, выделении в ней элементов научного понятия. Г. Б. Клейнер предложил понимать десталинизм как либерализацию, в противоположность сталинизму, трактуемому как подчинение, закрепощение. При этом важно не упустить главный аспект темы — определить институты, которые закрепощают, поскольку институциональные барьеры могут выступать и как препятствия, так и одновременно ограждать от негативных воздействий.
В. Н. Лившиц
Институт системного анализа РАН
А. А. Никонова Центральный экономико-математический институт РАН
