CC BY
18
О РОЛИ ОБЩЕСТВЕННОГО СОЗНАНИЯ И МОДЕРНИЗАЦИИ РОССИИ В ДИСКУССИИ НА КОНФЕРЕНЦИИ МЕЖДУНАРОДНОЙ АКАДЕМИИ ОРГАНИЗАЦИОННЫХ НАУК
В.Н. Лившиц, А.А. Никонова
В исследованиях организационных форм и механизмов экономического развития на протяжении 16 лет своего существования Международная академия организационных наук (МАОН) старается не избегать острых тем и дискуссионных проблем, включая пути модернизации России. Какие факторы тормозят движение, а какие способствуют позитивной трансформации экономики и общества? Насколько значимы материальные и нематериальные воздействия? Какова роль тех и других в устройстве новой России? Эти и другие вопросы были предметом интереса МАОН с начала ее создания в 1995 г. Конференция МАОН, состоявшаяся 27 мая 2011 г. в ЦЭМИ РАН, была посвящена проблемам влияния общественного сознания на решение задач модернизации российской экономики. В приветственном слове президент МАОН, чл.-корр. РАН Г.Б. Клейнер заострил внимание на проблемах развития высказал неудовлетворенность современным развитием современной организационной науки и практики; отметив полиархичность структуры власти, запутанность системы взаимодействий субъектов власти - с нижестоящими единицами и между собой, что вызывает множество противоречий, в том числе между такими «гигантами управления», как Минюст и Минэкономразвития. В результате большинство важнейших для переустройства страны решений, по сути, не
© Лившиц В.Н., Никонова А.А., 2011 г.
имеют не только научного обоснования, но и ясной стратегической цели. К примеру, реорганизация МВД, так же непонятна, как и некоторые другие виды реорганизации. Многие реорганизакции обуксловлены интересами конкретных физических лиц, а не логикой развития. В этой ситуации предмет исследований - институты, структуры, связи - вызывает значительный теоретический и практический интерес и нуждается в обсуждении с самых различных позиций. Цель таких обсуждений на сегодняшнем и других заседаниях МАОН, сказал Г.Б. Клейнер, - понять суть организации как медленно меняющегося ядра социально-экономической системы, отражающего «стержень времени».
Один из аспектов организации общества отражает взаимосвязь общественного сознания и трансформации социально-экономической системы. Свое понимание вопроса на заседании предложил известный экономист и публицист, автор выдержавшего множествизда-ний «Экономико-математического словаря» Л.И. Лопатников.
Его доклад «Десталинизация общественного сознания и задача модернизации российской экономики» базировался на содержании двух его последних книг: «О Сталине и сталинизме. 14 диалогов» и «От плана к рынку», связанных общей идеей об исторической необходимости избавления российского общества и российской экономики от наследия сталинистского тоталитарного строя, т.е. сталинизма во всех его ипостасях (как концепции и как реального социально-экономического устройства). Разъяснение сути десталинизации общественного сознания и вопроса, почему без нее любая модернизация невозможна, докладчик начал в качестве иллюстрации с некоторых поговорок и «крылатых слов» сталинского времени, характеризовавших отношения всеобщей подчиненности «начальству» и вождю, а также упования многих на «чуткое партийное руководство». Он выявляет отрицательную обратную связь между сохранением указанных черт в общественном сознании, с одной стороны, и модернизацией народного
хозяйства, с другой. Л.И. Лопатников утверждает, что эта связь сдерживает развитие страны. А высокие темпы роста в годы сталинской индустриализации он объясняет особыми условиями того времени (наличие огромного резерва рабочей силы на селе; кризис на Западе; возможности быстрой карьеры для многих в результате массовых репрессий; подневольный труд; страх как главный стимул).
Сталинизация сознания, по Лопатнико-ву, это насаждение в людях рабской психологии; закрепление в сознании правил и устоев жесткой плановой экономической системы; представление о государстве как о чем-то ниспосланном свыше, чему следует только подчиняться, но не как о созданном самим обществом аппарате управления и обслуживания членов этого общества для их же блага. Напомнив о гитлеровской триаде («один вождь, одна партия, один народ»), во всей полноте, вплоть до деталей позаимствованной Сталиным у фюрера, докладчик утверждает, что культ государства и имперский дух - основа сталинистского сознания. Что касается собственно экономики то плановая система в его понимании также отражает общественное сознание. Это, по своему существу, административно-командная система управления, которая в силу своей жесткости обречена, как обречена любая излишне жесткая конструкция; она не способна сколько-нибудь достойно удовлетворять многообразные общественные потребности. К тому же после себя она оставила крайне деформированную (милитаризованную) и потому нежизнеспособную экономику страны.
Касаясь итогов минувшего 20-летия в России, Л.И. Лопатников, с одной стороны, считает, что система во многом осталась административно-командной; с другой стороны, полагает, что если говорить о главной задаче реформ Е.Т. Гайдара - переходе от плана к рынку, то в целом, в основном, несмотря на все недостатки, она выполнена: Россия теперь во всем мире признается рыночной страной. Что же касается распространенного утверждения о том, что временный спад производства и связанные с ним трудности (снижение уровня
жизни, рост инфляции и другие негативные последствия так называемой шоковой терапии) -доказательство провала реформ, то докладчик опровергает этот аргумент простой ссылкой: все без исключения страны, начавшие в 19801990-е гг. постсоциалистический переход, пережили такой же или даже больший спад производства, взлет инфляции и иные трудности. Это, считает докладчик, отражает универсальную логику реформ. Успехи Китая он связывает с особенностями его экономики - с переходом с доиндустриальной стадии развития сразу к рыночной экономике и возможностью строить параллельно государственную и частную промышленность, опираясь на колоссальный резерв рабочей силы в сельском хозяйстве. Такая возможность была у СССР в конце 1920-х гг., но она оказалась отвергнутой. Сейчас же время упущено - упомянутого резерва рабочей силы у России больше нет.
Из всего этого делается вывод: для модернизации России требуется десталинизация общественного сознания, которая видится докладчику в существенной демократизации режима, включая эффективную реализацию принципов федерализма, а также в повышении роли гражданского общества. В области тактических задач он предлагает смелое решение: на 4-5 лет приостановить программу вооружений и вместо этого направить высвобожденные средства на ускоренное повышение уровня благосостояния народа, чтобы предотвратить возможное развитие событий по афро-азиатскому сценарию.
Доклад вызвал массу вопросов, в ответах на которые Л.И. Лопатников, в частности, высоко оценил роль М. Горбачева в перестройке страны (вопрос вице-президента МАОН, д.э.н. В.И. Франчука). Он назвал ошибкой использование кейнсианских методов регулирования экономики в России в 1990-е гг. (вследствие двоевластия в России и особенно после выхода Е. Гайдара из правительства) и, напротив, признал правильными - монетаристские меры «шоковой терапии» и сжатия денежной массы, как это было сделано в ряде стран, к примеру в Эстонии и Польше, где «шоковая
терапия» увенчалась общепризнанным успехом (вопросы к.э.н. В.А. Невелева). При этом историю с ваучерами, когда А. Чубайс якобы обещал каждому собственность, эквивалентную двум автомобилям, Л.И. Лопатников не расценивает как удар по населению: при всех издержках процесса, считает он, в России в результате приватизации создан солидный частный сектор экономики, и миллионы людей получают дивиденды от акций, полученных, в частности, и за пресловутые ваучеры (вопрос д.э.н., г.н.с. ЦЭМИ РАН Е.П. Ушакова). Он не согласен с выводами Нобелевского лауреата Дж. Стиглица о причинах «провала реформ в России», обусловленного непониманием реформаторами сути реформ и экономики в целом, а также не согласен с тем, что приватизация при Е. Гайдаре превратилась из института строительства рыночной экономики в институт обогащения и создания класса олигархов, а Россия отброшена на 30 лет назад (вопросы вице-президента МАОН, д.э.н. В.Н. Лившица). Сущность сталиниза-ции общественного сознания докладчик не сводит к насаждению приведенных в поговорках утверждений, это лишь иллюстрация (вопрос президента МАОН, чл.-корр. РАН Г.Б. Клейнера). А широкую, по утверждению сталинистской пропаганды, даже «всенародную» любовь к вождю он объясняет именно массовым насаждением рабской идеологии, обожествлением «отца всех народов», а также воспоминаниями тех, кто воспользовался возможностями карьерного роста во время репрессий (вопрос к.т.н. П.Ф. Андруковича). Обесценение вкладов в начале реформ докладчик не считает изъятием собственности и признаком неуспешности этих реформ (вопрос действительного члена МАОН, д.э.н. М.С. Айрапетяна): по словам Л.И. Лопатни-кова, вклады в значительной части были изъяты из сберегательных учреждений и растрачены советским государством еще до начала реформ, на что имеются документальные свидетельства в литературе.
В выступлениях участников прозвучали две точки зрения на обсуждаемую тему.
Полагаясь на ряд исторических гипотез, действительный член МАОН, д.э.н. В.Д. Белкин предложил запретить использовать в СМИ имя Сталина, ибо именно он привел Гитлера к власти и устроил Вторую мировую войну. В.Д. Белкин считает ложью неготовность СССР к войне. Действительный член МАОН, д.э.н. В.А. Волконский призвал не допустить раскола элиты по дискутируемым принципам организации жизни экономики и общества и предложил перейти к научному обсуждению сталинизации, к ее определению. В частности, он предложил отнестись к государству как к надличностной идее, а проблемы периферийных стран (утечка мозгов и др.) решать с помощью соответствующей организации экономики и государственности, как это делается в западных странах. Действительный член МАОН, д.э.н. А.А. Зарнадзе предложил критически, с научной точки зрения, проанализировать опыт и ошибки страны, совершившей мощнейший прорыв в развитии, и с этой целью проанализировать путь, которым идет цивилизация, т.е. закономерности мирового развития. В отсутствие идеологии, адекватной научному мировоззрению, по его мнению, следует ориентироваться на тенденции и принципы развития природы (сбалансированность, иерархичность, гармония, гибкость) с тем, чтобы организовать экономическую систему на подобных принципах (совместимость, эффективность, адаптивность) и не уходить в сторону отдельных личностей в истории страны. П.С. Филиппов (политический деятель, бывший депутат Съезда народных депутатов СССР и автор ряда принятых им реформаторских законов) назвал сталинизацией веру в то, что есть человек, который решит все проблемы подобно тому, как обезьянье стадо идет за вожаком. А поскольку развитие не может идти из-под палки, а только в силу заинтересованности работников, то нужна десталинизация. По поводу приватизации он объяснил концентрацию собственности у олигархов неумением обычных людей распорядиться своими акциями (знающих - 5%; другое дело, что это люди, не всегда обладающие высокими моральными
качествами). Кандидат технических наук, зав. лаб. ЦЭМИ РАН С.Я. Чернавский связывает последствия шоковой терапии с действием комплекса других факторов, требующих отдельного обсуждения, тогда как вопрос десталинизации общественного сознания -прямое дело МАОН, как и ответ на вопрос, является ли Сталин эффективным менеджером. По мнению С.Я. Чернавского, эмоции не способствуют научному подходу, также как и определение сталинизации с помощью набора поговорок. Он понимает сталинизацию как процесс в общественном сознании, приводящий к тотальному принуждению, отказу людей от своих убеждений. Но если тоталитарное сознание происходило в сталинский период от принуждения, то сейчас - добровольно. Надо изучать этот феномен, так как без десталинизации в этом смысле не будет модернизации. Вице-президент МАОН, д.э.н. В.Н. Лившиц прежде всего полагает, что, вопреки мнению докладчика, шоковая терапия длилась не 3 месяца, а продолжается в России до сих пор - более 20 лет, и приватизировали и приватизируют вопреки здравому смыслу не то, что неэффективно функционирует, а то, что хорошо работает. Он обратил внимание на неслучайность темы десталинизации в условиях провалов реформ и отметил, что сейчас появилось много, в том числе довольно странных, интерпретаций российской истории, порою несовместимых с исторической правдой. Например, идеализируют предреволюционную ситуацию в России. Между тем за обычно указываемый при этом период 18941913 гг. (не докладчиком Л.И. Лопатниковым, в докладе которого ничего об этом нет, а размножившимися в последнее время другими разномастными критиками советской системы), как свидетельствует статистика, никакого серьезного ускоренного развития не было. Это подтверждают и серьезные исследователи: так, в монографии Воронежского писателя И. Загайтова отмечается: «Я экономист, и когда слышу призыв вернуть России динамизм развития начала века, невольно вспоминаю, что речь идет о времени, когда Россия пере-
жила два глубоких экономических кризиса (в 1902 и 1908 г.), две жестокие голодовки (1906 и 1911 г.), две кровопролитнейшие войны (с Японией и Первая мировая), три революции. Так нужно ли возвращаться на ту же дорогу? Говорят, что именно в предреволюционные годы экономический рост России ускорился. И это верно, если сравнивать с периодом ХУШ-ХГХ вв. Но в послеоктябрьском измерении российские темпы начала века представляются удручающе низкими: в среднем за 1900-1913 гг. всего 3,9% в промышленности и 2,7% по народному хозяйству в целом, т.е. чуть больше 1% на душу населения в год. Поэтому естественно, что развитие капитализма в России сопровождалось усилением отставания от США и ведущих стран Европы. Количественно точно это фиксировала статистика, которую либо не знают, либо стремятся сегодня умолчать. Можно сколь угодно витиевато живописать благости жизни в дореволюционной России, но вот свидетельства английских экономистов Бакстера и Мелголла. Первый из них в 1868-1870 гг. сопоставил национальный доход ряда стран на душу населения, второй повторил его расчеты спустя 16 лет. Итог таков: если отставание России от Франции в 1868 г. составляло 3 раза (от США - 3,7 раза), то в 1894 г. разрыв увеличился соответственно до 3,5 и 5,2 раза. Когда по той же методике были выполнены расчеты за 1913 г., обнаружилось, что Франция опережает Россию уже в 3,6 раза, США - в 5,5 раза». И снова мы наступаем на те же грабли, правда, в их осовремененном виде - как по выводам Нобелевского лауреата Дж. Стиглица, так и по выступлению руководителя МВФ в апреле 2010 г. на заседании МВФ и Всемирного банка, общепризнанные принципы Вашингтонского консенсуса оказались не просто неверными, но опасными. В результате в России сложилось разбойное олигархическое государство. К примеру, по данным Дж. Стиглица, 8 млрд долл., выделенные МВФ на цели преобразования России, спустя несколько даже не дней, но часов оказались на личных счетах в швейцарских банках. То есть десталинизацию В.Н. Лив-
шиц воспринимает как попытку запудрить россиянам мозги, убедив их, что бедственное состояние экономики России вызвано не последствиями реформ, а ущербным сознанием и 70-летним советским режимом. Доктор экономических наук А.Н. Анисимов связывает оживление темы десталинизации с геополитическими интересами ряда держав, направленными на развал России. В подтверждение он напомнил, что все известные кампании по десталинизации завершились сначала развалом СЭВ, а затем СССР. По вопросу идентификационных признаков сталинского сознания он заметил, что все наемные работники крупных фирм так или иначе подпадают под эту категорию. Кандидат технических наук П.Ф. Ан-друкович объясняет любовь к Сталину эффектом стокгольмского синдрома, как заложники любят захватчиков в надежде, что не убьют. Сославшись на социолога Л.А. Гордона, он напомнил, что преждевременное окончание хрущевской оттепели связано с неразвитостью в то время высокотехнологичных производств, для которых человек должен быть свободен, не задавлен авторитетами.
Подводя итог дискуссии, президент МАОН Г.Б. Клейнер отметил чрезвычайную важность темы, вне связи с целями и аргументами - предстоящими выборами или маневрами политической структуры. Основной вопрос состоит в выявлении сущности сталинизма и десталинизации, в выделении в них элементов научного понятия. Обобщая большинство выступлений, Г.Б. Клейнер предложил понимать десталинизм как либерализацию, в противоположность сталинизму, трактуемому как подчинение, закрепощение. При этом важно не упустить главный аспект темы - определить те институты, которые действительно закрепощают, отделив их от институтов мнофункционального назначения. Большинство «институциональных барьеров» являются как препятствиями, так и ограждениями, защитой от негативных явлений. И в этом вопросе мы вправе рассчитывать на более глубокий анализ, чем был представлен в докладе. Задачу перехода к рыночной эконо-
мике Г.Б. Клейнер считает выполненной, но не единственной задачей правительства. Развитие ВПК оказывает стимулирующее воздействие на образовательный уровень и развитие не только высокотехнологичного сектора, но всей экономики в целом. Поэтому бездумное сокращение оборонного заказа и соответствующих затрат нецелесообразно.
В заключительном слове Л.И. Лопат-ников связал сталинизацию с усилением роли государства, ликвидацией оппозиционных течений, а реформирование страны он рассматривает как десталинизацию в широком смысле слова. Сюда, по его мнению, входит либерализация, построение гражданского общества, справедливые выборы, усиление самоорганизации населения. На этой позитивной ноте конференция завершила работу.
Литература
Загайтов И.Б. Россия от кризиса до кризиса (по свидетельствам экономиста). Воронеж: Изд-во ФГОУ ВПО ВГАУ, 2009.
Клейнер Г.Б. Эволюция институциональных систем. М.: Наука, 2004 (Экономическая наука современной России).
Лившиц В.Н. Лившиц С.В. Системный анализ нестационарной экономики России (1992-2009): рыночные реформы, кризис, инвестиционная политика. М.: ПолиПринт Сервис, 2010.
Лопатников Л.И. О Сталине и сталинизме. 14 диалогов. М.: Возвращение, 2010а.
Лопатников Л.И. От плана к рынку. Очерки новейшей экономической истории России. СПб.: Норма, 20106.
Лопатников Л.И. Десталинизация общественного сознания и задача модернизации российской экономики. М.: ЦЭМИ РАН, 2011.
Стиглиц Дж. Доклад: «Куда идут реформы? Десять лет на пути к рынку» на ежегодной конференции по вопросам экономики развития, состоявшейся 28-30 апреля 1999 г. в Вашингтоне, округ Колумбия.
