CC BY
341УДК 340.114.5
ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ О ПРИВЛЕЧЕНИИ К ОТВЕТСТВЕННОСТИ МЕДИЦИНСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ ЗА ПРИЧИНЕННЫЙ ВРЕД ЗДОРОВЬЮ ПАЦИЕНТОВ
Шевчук Елена Павловна
старший преподаватель кафедры гражданского права Восточно-Сибирского филиала ФГБОУВО «Российский государственный университет правосудия», г. Иркутск
e-mail: Elena-shevchuk-1978@mail.ru
REVIEW OF THE JUDICIAL PRACTICE IN CIVIL CASES ON BRINGING TO JUSTICE OF MEDICAL ORGANIZATIONS FOR THE DAMAGE TO HEALTH TO PATIENTS
Shevchuk Elena
Senior Lecturer of the Department of Civil Law of the East-Siberian branch of the FSBEIHE «The Russian State University of Justice», Irkutsk
АННОТАЦИЯ
На основе анализа судебной практики определяется, что ответственность медицинских организаций при повреждении здоровья пациента основывается на особых условиях. Делается вывод, что нарушенные субъективные права пациента подлежат восстановлению через возмещение имущественных потерь и компенсацию морального вреда. Выявлено, что при повреждении здоровья необходимо возместить утраченный заработок и дополнительные расходы в полном объеме.
ABSTRACT
Based on the analysis of judicial practice, it is determined that the responsibility of medical organizations in the event of damage to the patient's health is based on special conditions. It is concluded that the patient's subjective rights violated are subject to recovery through compensation for property losses and compensation for moral harm. It was revealed that in case of damage to health it is necessary to compensate for the lost earnings and additional expenses in full.
Ключевые слова: медицинские услуги; утраченный заработок; повреждение здоровья; пациент; субъективное право; субъективная обязанность; имущественные потери; степень утраты трудоспособности; убытки.
Keywords: health services; lost wages; impairment of health; patient; subjective right; subjective obligation; property losses; the degree of disability; losses.
Анализ судебных решений по возмещению вреда здоровью при оказании медицинских услуг показывает наличие проблем, связанных с определением надлежащего ответчика, размера и объема возмещения, а также необходимых условий такого возмещения при привлечении к гражданско-правовой ответственности медицинских организаций.
В обязательствах по возмещению вреда здоровью при оказании медицинских услуг к ответственности привлекаются медицинские организации, которые сами являются причи-нителями вреда, но фактические действия совершаются медицинскими работниками. Действия таких работников рассматриваются как действия самого юридического лица, следовательно, в соответствии со ст. 402, п. 1, ст. 1068 ГК РФ, должником в обязательствах по воз-
мещению вреда при оказании медицинских услуг выступает медицинская организация. В данных обязательствах медицинский работник должником не является [1], а может нести перед организацией (работодателем) дисциплинарную и материальную ответственность в соответствии с трудовым законодательством Российской Федерации. Из судебных решений следует, что некоторые суды допускают ошибки в определении надлежащего ответчика и возмещают вред за счет самого медицинского работника. Так, например, истица обратилась в суд с требованием о возмещении имущественного вреда здоровью и компенсации морального вреда, указав, что врач отказал ей в лечении, не провел необходимого обследования, считая ее здоровой. Решением суда с врача в пользу истицы была взыскана сумма воз-
2(16)/2018
мещения. Судебная коллегия по гражданским делам определила: решение суда отменить [2].
Необходимо отметить, что вред, причиненный работником при исполнении трудовых обязанностей, возмещается по правилам ст. 1068 ГК РФ, и суду следовало решить вопрос о привлечении к участию в деле в качестве надлежащего ответчика онкологический диспансер, с которым врач состояла в трудовых отношениях. Врач должен участвовать в деле в качестве 3-го лица на стороне ответчика. Эти положения закона судом учтены не были, и иск был удовлетворен за счет 3-го лица. Если медицинский работник при исполнении трудовых (гражданско-правовых) обязанностей причиняет вред здоровью пациента, то такой вред является результатом реализации воли самой организации и возмещается за ее счет, а к работнику она имеет право регресса. Однако необходимо учитывать особенности такого регрессного требования, поскольку медицинская организация со своими работниками связана трудовыми правоотношениями. Так, из материалов дела следует, что Д. обратился в суд с требованиями о возмещении вреда здоровью к ГБОУ высшего профессионального образования Первый медицинский университет им. И. М. Сеченова Министерства здравоохранения РФ. В результате проведенной операции пациентке Д. был поврежден лицевой нерв. Решением Хамовнического районного суда г. Москвы от 10 апреля 2012 г. были удовлетворены исковые требования потерпевшего пациента Д. к медицинской организации о возмещении вреда, причиненного здоровью при оказании платных медицинских услуг. В пользу истца было взыскано 772 003 руб. 41 коп., в счет возмещения вреда, причиненного повреждением здоровья Д. лечащим врачом Х.
Первый медицинский университет им. И. М. Сеченова Министерства здравоохранения РФ обратился в суд с иском в порядке регресса к врачу Х. о взыскании ущерба в размере 772 003 руб. 41 коп. и государственной пошлины в размере 14 025 руб. 45 коп. Решением Красногорского городского суда Московской области от 10 июля 2014 г. постановлено удовлетворить исковые требования в полном объеме.
Не согласившись с постановленным решением, ответчик Х. в апелляционной жалобе просит решение суда отменить.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав объяснения представителей истца и ответчицы, судебная коллегия находит решение суда подлежащим
отмене. Поскольку судом не было принято во внимание при рассмотрении дела, что на момент причиненного Д. вреда здоровью, ответчица Х. по делу состояла в трудовых отношения с медицинской организацией, поэтому суд должен был рассматривать дело с применением Постановления Пленума Верховного Суда РФ [3] как вытекающего из трудовых отношений.
Кроме того, денежные средства в размере 772 003 руб. 41 коп., взысканные по решению суда, истец выплатил потерпевшему Д. платежными поручениями № 8121924 от 28 декабря 2012 г., а исходя из этого на момент подачи истцом иска — 15 мая 2014 г., годичный срок на обращение в суд с указанными требованиями к работнику истек, поэтому решение суда подлежит отмене.
На основании вышеизложенного суд принял по делу новое решение, которым в удовлетворении исковых требований ГБОУ высшего профессионального образования Первый медицинский университет им. И. М. Сеченова Министерства здравоохранения РФ о взыскании с Х. в счет возмещения ущерба в размере 772 003 руб. 41 коп., в счет возмещения расходов по оплате государственной пошлины 14 025 руб. 45 коп., отказать. Апелляционную жалобу удовлетворить [4].
Из приведенного примера видно, что суд первой инстанции рассмотрел дело о взыскании сумм возмещения вреда в порядке регресса без учета особенностей ответственности врача перед медицинской организацией. В силу п. 1 ст. 1081 ГК РФ лицо, возместившее вред, причиненный другим лицом (работником при исполнении им служебных, должностных или иных трудовых обязанностей), имеет право обратного требования регресса к этому лицу в размере выплаченного возмещения, если иной размер не установлен законом. Так, на основании ст. 238 ТК РФ работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб, а неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат. Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества. Кроме того, согласно ст. 241 ТК РФ за причиненный ущерб работник несет материальную ответственность в пределах своего среднего месячного заработка, если иное не предусмотрено ТК РФ или иными федеральными законами. А на основании ст. 242 ТК РФ материальная ответственность в полном размере причиненно-
го ущерба может возлагаться на работника лишь в случаях, предусмотренных ТК РФ или иными федеральными законами. В рассматриваемом примере не было основания для взыскания судом первой инстанции полного размера возмещения, поскольку не было установлено оснований для возложения полной материальной ответственности на врача. А также суду следовало учитывать сроки исковой давности, предусмотренные законом при рассмотрении индивидуальных трудовых споров.
На практике возникают проблемы при определении надлежащего ответчика и в случаях, когда медицинская организация застраховала свою ответственность на случай причинения вреда здоровью пациента. По материалам дела: суд взыскал с ОСАО в пользу Е. сумму в счет возмещения вреда здоровью и компенсацию морального вреда. Согласно выводам эксперта Автономной некоммерческой организации, при обращении Е. в ОАО у него имелись объективно подтвержденные заболевания правого глаза — травматическая катаракта, посттравматическая колобома радужки. До оперативного лечения в ОАО согласно представленным медицинским документам отслойки сосудистой сетчатки оболочек правого глаза у него не наблюдалось. При проведении оперативного вмешательства имеется неблагоприятный исход для здоровья истца и дефект оказания медицинской помощи.
Согласно письму Территориального органа Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Москве и Московской области были нарушены требования порядка оказания анестезиолого-реанимационной помощи, утвержденного Приказом Минздравсоцразвития России от 13 апреля 2011 г. № 315н [5], что явилось причиной отслойки сетчатки и потери форменного зрения на правый глаз.
Таким образом, между дефектом медицинской помощи в виде нарушения порядка оказания анестезиолого-реанимационной помощи и развитием неблагоприятных последствий в виде потери форменного зрения на правый глаз имеется прямая причинно-следственная связь. Снижение остроты зрения глаза в результате прямой травмы расценивается как стойкая утрата 20 % общей трудоспособности, что является причинением среднего вреда здоровью.
Принимая решение о возложении обязанности по возмещению причиненного истцу ущерба на страховую компанию, суд исходил из того, что поскольку профессиональная ответственность врачей ОАО была застрахована
по договору страхования в ОСАО, причиненный ущерб подлежит взысканию с ответчика ОСАО. Страховым случаем является возникновение обязанности страхователя возместить вред, причиненный имущественным интересам выгодоприобретателей в результате непреднамеренных ошибок, упущений, допущенных страхователем (его работниками) при осуществлении врачебной (медицинской) деятельности.
Руководствуясь ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия определила: решение Тверского районного суда г. Москвы от 6 февраля 2014 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу — без удовлетворения [6].
Комментируя данное дело, следует отметить, что на основании ст. 151 ГК РФ компенсация морального вреда судом присуждается в связи с испытанными физическими и нравственными страданиями лица, что не относится к имущественным потерям застрахованного и противоречит положениям гражданского законодательства об имущественном страховании (ст. 929 ГК РФ). Указанные суммы могут быть взысканы с причинителя вреда (медицинской организации), а не со страховой организации или медицинского работника.
Следует отметить, что медицинский персонал работает в медицинской организации обычно по трудовому (гражданско-правовому) договору и выражает волю юридического лица. Однако в законе содержится оговорка: для ответственности медицинской организации за действия своих работников необходимо, чтобы данный работник выполнял эти функции по заданию юридического лица и под контролем безопасности (ст. 1068 ГК РФ), также следует учитывать, что его поведение должно находиться в прямой причинно-следственной связи с наступившим вредом.
Если работник причинил вред при исполнении трудовых обязанностей, на основании ст. 402 ГК РФ его вина рассматривается как вина юридического лица, хотя правовой оценке подлежит поведение самого фактического причинителя вреда и его психическое отношение к наступившим последствиям. Рассмотрим случай, когда суд уменьшил в два раза размер компенсации морального вреда с учетом неосторожной формы вины врача и применил ст. 1068 ГК РФ, возместив вред за счет юридического лица: истица К. обратилась в суд с иском к МУ «У1» и МУЗ «У» о компенсации морального вреда в сумме 1 млн руб. с каждого из ответчиков. Требования мотивировала тем, что 28 апреля 2008 г. в МУ «У1» умер
2(16)/2018
ее муж в результате ненадлежащего оказания медицинской помощи врачами названных медицинских учреждений. Истица полагает, что вина МУЗ «У» в смерти мужа заключается в том, что при первичном обращении за медицинской помощью для установления правильного диагноза и тактики лечения не был назначен анализ крови, а вина МУ «У1» выразилась в несвоевременно выставленном диагнозе, при установлении диагноза «гаптеновый агранулоцитоз» он не был переведен в отделение общей хирургии в отдельную палату, не был осмотрен врачом-гемологом, о состоянии больного не уведомлен главный врач больницы, не был созван консилиум. Решением городского суда Пермского края от 30 апреля 2010 г. постановлено: взыскать с МУ «У1» в пользу К. в возмещение морального вреда 100 тыс. руб., в возмещение расходов по оплате услуг представителя 5 тыс. руб., в возмещение расходов по оплате экспертизы 21 630 руб., в возмещение расходов по оплате государственной пошлины 50 руб. Взыскать с МУЗ «У» в пользу К. в возмещение морального вреда 500 тыс. руб., в возмещение расходов по оплате услуг представителя 5 тыс. руб., в возмещение расходов по оплате экспертизы 21 630 руб., в возмещение расходов по оплате госпошлины 50 руб.
В кассационной жалобе МУЗ «У» просит об отмене решения. Представитель ответчика заявил, что анализ берется по усмотрению лечащего врача, в отсутствие обязанности не может быть возложена юридическая ответственность за невыполнение медицинским работником данного действия. Кроме того, пациент умер от смертельно опасного заболевания, летальность при котором составляет 70— 90 %. Ответчик считает, что его вина не доказана, что свидетельствует об отсутствии правовых оснований для возложения обязанности по компенсации истице вреда как таковой.
Выводы суда первой инстанции основаны на заключении судебно-медицинской экспертизы Кировского областного бюро СМЭ, в котором указывается, что смерть наступила от осложнений заболевания «гаптеновый аграну-лоцитоз». Также установлено, что при оказании медицинской помощи в лечебных учреждениях МУЗ «У», МУ «У1» допущены дефекты оказания данной помощи и имела место недооценка тяжести состояния пациента.
Таким образом, судом первой инстанции правильно сделан вывод о доказанности причинно-следственной связи между наличием дефектов оказания пациенту К. медицинской
помощи и его смертью. При отсутствии дефектов, допущенных как МУЗ «У», так и МУ «У1», своевременном и полном оказании медицинской помощи для К. были бы созданы условия, уменьшающие вероятность летального исхода, и, как следствие, могли повлечь наступление благоприятного исхода — выздоровления, что следует из заключения судебной экспертизы, согласно которой выявленные дефекты оказания медицинской помощи находятся в причинно-следственной связи с наступлением смерти К.
Вместе с тем судебная коллегия считает, что, определяя размер компенсации морального вреда в соответствии с требованиями ст. 151 и 1101 ГК РФ, суд не дал надлежащей правовой оценки степени вины врача МУЗ «У» (3-го лица Б.) при оказании К. медицинской помощи. Суд признал, что вина МУЗ «У», а следовательно, непосредственно лечащего врача, состоит в недооценке тяжести состояния пациента и несвоевременной диагностике гаптено-вого агранулоцитоза и его осложнений, что свидетельствует об отсутствии у ответчика, 3-го лица, умысла на причинение вреда, а умер он от тяжести самого заболевания, летальность которого высока по статистике. На основании изложенного, судебная коллегия полагает, что степень вины МУЗ «У» в оказании ненадлежащей медицинской помощи, повлекшей уменьшение вероятности наступления благоприятного исхода для больного К. (его выздоровления), должна определяться с учетом вышеназванных обстоятельств, соответственно, судебная коллегия считает необходимым изменить решение суда в части размера взысканной с МУЗ «У» суммы компенсации, а именно: в пользу истицы следует взыскать 250 тыс. руб.. Взыскиваемый размер соответствует принципу разумности и справедливости, определен с учетом степени вины лечебного учреждения МУЗ «У», обстоятельств причинения вреда [7].
В делах по возмещению вреда, причиненного повреждением здоровья при оказании медицинских услуг, проблемным является вопрос об установлении причинно-следственной связи между поведением медицинского персонала, выступающего по заданию медицинской организации, и наступившими негативными последствиями для здоровья пациента. Из материалов данного дела также видно, что при выявлении причинной связи суд, опираясь на заключение экспертов, установил, что если бы не было дефектов оказания медицинской помощи, то таких бы последствий для здоровья
не возникло. При выявлении юридически значимой причинной связи на практике необходимо учитывать следующие правила: причина всегда раньше следствия по времени; причина с неизбежностью (необходимостью) порождает следствие; вред всегда является следствием ряда неравноценных по своему значению причин, среди которых нужно выявить ближайшую, решающую причину (второстепенные, сопутствующие целесообразно не учитывать). Связь между причиной и следствием должна быть объективной (т. е. реально существующей, а не субъективно представляемой); конкретной (т. е. рассматриваться применительно к данному случаю); непосредственной (т. е. без промежуточных звеньев). В судебной практике юридически значимой признается прямая причинно-следственная связь и подлежит доказыванию самим истцом. В делах о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья, для самого потерпевшего это крайне затруднительно и в ее установлении помогает заключение экспертов. Таким образом, причинно-следственная связь должна с неизбежностью порождать следствие, такая связь в суде считается установленной, если последствия повреждения здоровья не могли возникнуть без такой причины (недостатка медицинской услуги). Так, например, из материалов дела: истец обратился в суд с иском к Городскому клиническому онкологическому диспансеру о взыскании денежных средств, в счет возмещения вреда здоровью. Решением Кировского районного суда Санкт-Петербурга от 5 августа 2011 г. в удовлетворении иска отказано.
Истец с решением суда не согласен, в апелляционной жалобе просит его отменить, считая неправомерным.
Из материалов дела следует, что истцу проведена операция, он выписан из диспансера на амбулаторное лечение к онкологу в удовлетворительном состоянии. Но в последующем доставлен в медицинскую клинику по экстренным показаниям с диагнозом — разлитой перитонит.
Для применения ответственности, предусмотренной ст. 1064 ГК РФ, необходимо доказать противоправное поведение причинившего вред лица, его вину, наличие причинно-следственной связи между противоправным поведением и возникшими у потерпевшего неблагоприятными последствиями. В нарушение требований ст. 56 ГПК РФ, в ходе судебного разбирательства по настоящему спору
истцами не были представлены бесспорные доказательства, свидетельствующие о наличии причинно-следственной связи между действиями ответчика и наступившими у истца неблагоприятными последствиями. Из материалов следует, что операция проведена технически правильно и прошла успешно. Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия определила: решение Кировского районного суда Санкт-Петербурга от 21 февраля 2012 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу — без удовлетворения [8].
Судебная практика подтверждает, что в первую очередь следует выявлять причинно-следственную связь, но стоит возразить тому, что противоправность и вину требуется доказывать, эти условия презюмируются, но если лечение не находится в прямой причинно-следственной связи с повреждением здоровья, суды отказывают в возмещении.
Список литературы
1. О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина : постановление Пленума Верхов. Суда РФ от 26 янв. 2010 г. № 1 // Рос. газ. - 2010. - 5 февр.
2. Дудов А. С. О рассмотрении судами гражданских дел, связанных с ненадлежащей медицинской помощью (обзор судебной практики) / А. С. Дудов, Ю. М. Нестеренко // Мед. право. - 2005. - № 4. -С. 45-50.
3. О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю : постановление Пленума Верхов. Суда РФ от 16 нояб. 2006 г. № 52 // Бюл. Верхов. Суда РФ. - 2007. - № 1.
4. Апелляционное определение Московского областного суда от 11 февр. 2015 г. по делу № 333047/2015 // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
5. Об утверждении Порядка оказания анестезио-лого-реанимационной помощи взрослому населению : приказ Минздравсоцразвития РФ от 13 апр. 2011 г. № 315н // Рос. газ. - 2011. - 6 июля.
6. Апелляционное определение Московского городского суда от 20 июня 2014 г. по делу № 3322130 // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
7. Кассационное определение Пермского краевого суда от 1 июля 2010 г. по делу № 33-5459 // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
8. Апелляционная жалоба Санкт-Петербургского городского суда от 4 июня 2012 г. № 33-7192/2012 // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
