CC BY
223
ПСИХОЛОГИЯ
DOI 10.34216/2073-1426-2019-25-4-53-59 УДК 159.923
Волкова Елена Вениаминовна
доктор психологических наук, доцент Институт психологии РАН, г. Москва
Башкатов Сергей Александрович
доктор биологических наук, кандидат психологических наук, профессор Башкирский государственный университет, г. Уфа
Чернышова Людмила Владимировна
Фонд гражданских и социальных инициатив Республики Башкортостан, г. Уфа volkovaev@mail.ru, s_bashkatov@list.ru, 12081979ld@gmail.com
ОБЗОР ИССЛЕДОВАНИЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ И ЗАРУБЕЖНОЙ ПСИХОЛОГИИ XXI ВЕКА
В статье представлены результаты анализа исследований категории ответственности, выполненных в XXI веке отечественными и зарубежными психологами. Для поиска отечественных работ использовали базы данных Электронной библиотеки Российской государственной библиотеки и Российской научной электронной библиотеки eLIBRERY.ru. Для выявления работ зарубежных авторов проанализировали 2910 журналов из базы данных Web of Science (область: Социальные науки и науки о поведении). Установили, что в отечественной психологии под ответственностью в основном понимается форма саморегуляции, реализующаяся в осознании себя субъектом поведения и его последствий. Отечественными исследователями проводятся уточняющие исследования формирования и эволюции ответственности, изучаются особенности этого психического феномена у представителей различных социальных групп и профессий, исследуется зависимость между ответственностью и успешностью деятельности. В современной зарубежной психологии XXI века ответственность по-прежнему рассматривается под углом решения практических задач социальной психологии. Нами выявлено, что большинство исследований носят уточняющий характер и посвящено особенностям коллективной ответственности, морали и вины. Представляется важным, что и отечественные, и зарубежные исследователи широко используют атрибутивный подход.
Ключевые слова: ответственности определение, формирование, развитие и атрибуция; отечественная и зарубежная психология.
Анализ отечественных научных публикаций последних лет, касающихся психологии ответственности, показывает, что авторы ссылаются в основном на труды признанных отечественных специалистов середины и второй половины XX века, в том случае, если они ссылаются на работы зарубежных авторов, то годы издания этих работ становятся ниже отечественных. В этой связи мы постарались кратко рассмотреть историю вопроса исследования ответственности и оценить современное состояние ее исследования как категории психологической.
Категория ответственности изучается на протяжении длительного времени. Многие авторы работали в области этой проблематики: Платон, Аристотель, Ф. Аквинский, Н. Макьявелли, И. Кант, Г. Гегель, А. Шопенгауэр, К. Маркс, З. Фрейд и др. Среди отечественных мыслителей, касавшихся вопроса ответственности, выделяются Н.А. Бердяев, А.И. Герцен, Н.Я. Данилевский, Ф.М. Достоевский, В.С. Соловьев, Л.Н. Толстой и многие другие. С.В. Карпухин в работе «Социальная ответственность как философская проблема» (2001) отмечает, что, несмотря на то, что категория ответственности была теоретически разработана только в XIX веке, она начала изучаться, начиная с периода Античности [8, с. 16]. Многие авторы и, в частности З. Фрейд [14, с. 378], полагают, что впервые нормы и правила поведения проявили себя в «табу», не-
обходимого для предотвращения «зоологического индивидуализма» [8, с. 16]. З. Фрейд замечает [14, с. 378], что В. Вунд называл табу самым древним неписанным законодательным кодексом человечества. З. Фрейд также отмечает, что ответственность за нарушение табу первоначально носит автоматический характер (табу мстит за себя), в последующем социум берет на себя функцию наказания лица, нарушившего табу [14, с. 379]. С.В. Карпухин заключает, что уменьшение выраженности родовых отношений привело к изменению механизма функционирования ответственности [8, с. 18], социальная действительность рабовладельческого строя привела к переходу от обычая наказания за проступки (мести) к появлению «права», узаконившего процесс наказания [8, с. 19]. Н. Макьявелли, рассуждая по поводу ответственности, иронизирует над людьми, добившимися большого богатства или власти силой, или хитростью, и впоследствии благородно именующими добытое «даром судьбы», желая скрыть его недостойное происхождение [9, с. 115].
Дальнейшее развитие понимания категории ответственности связано с самоотношением европейцев конца XVIII века как лидирующей в мире социальной группы. Ведущими политическими ориентирами становятся: индивидуализм, воспитание, просвещение, трансцендентализм, историзм, воля к власти. П.А. Гольбах, известный французский философ того времени, считал, что совесть
© Волкова Е.В., Башкатов С.А., Чернышова Л.В., 2019
Педагогика. Психология. Социокинетика № 4
53
(внутренняя ответственность) человека приобретается вследствие воспитания, которое укрепляется общественным мнением [3, с. 139].
Категория ответственности
в отечественной психологии
Ответственность, по обобщенной характеристике отечественных психологов ХХ века, является формой саморегуляции, позволяющей принять себя в качестве причины реализуемого поведения и его следствий [7, с. 1]. В это же время зарубежные психологи изучали ответственность не как целостное психическое образование, а по регистрируемым особенностям ее проявления в социуме, то есть, прежде всего, как социальную ответственность, проявляющуюся в социально приемлемом поведении индивида [7, с. 1].
Обзор современных отечественных литературных источников за период 2000 - 2019 гг. показал, что категория ответственности конкретизировалась как психологический феномен (В .П. Пряде-ин (1999, 2006, 2012, 2015), С.В. Быков (2004, 2006, 2011, 2012, 2013, 2014, 2016, 2017), Л.И. Демен-тий (2004, 2005, 2007, 2009, 2010, 2011, 2012, 2013, 2016), В.А. Тимофейчева (2008, 2009, 2010, 2016), С.В. Бессмертная (2006), Ю.Е. Мужичкова (2015).
В частности, В.П. Прядеин [12, с. 43] под воспитанием ответственности понимает научение субъекта осознанию соотношения свободы и ее отсутствия, обязанностей и прав, формирование умения принятия ответственности на себя. С. В. Быков [2, с. 270] в содержание ответственности включает структуру самоотношения: Я-моральное (прошлое, настоящее, будущее); оценку самоэффективности, самоуважение, самостоятельность и социальную зрелость. Л.И. Дементий [4, с. 274] под ответственностью понимает многомерное, многопараментальное личностное образование, несводимое только к одному ее референту - локусу контроля. По ее мнению, ответственность представляет собой центральное личностное образование, определяющее поведение человека в разнообразных ситуациях, встречающихся в жизни.
Также категория ответственности развивалась с позиций теории атрибуции (К. Муздыбаев (2001, 2004), С.В. Быков (2004-2017). Так, К. Муздыба-ев [10, с. 6-7] подчеркивает, что люди приписывают результаты собственного поведения жизненным ситуациям, а чужого - их личностным особенностям. С.В. Быков [1, с. 150-154] рассматривает атрибуцию ответственности в мотивации деятельности как необходимое условие достижения цели при наличии таких личностных характеристик как независимость, самостоятельность, активность.
Уточнялись возрастные и эволюционные закономерности развития ответственности (В.Ф. Сафин (2007, 2009), В.П. Прядеин (1999-2015), М.В. Борцо-ва (2007), Г.И. Кашапова (2012). Так, В.Ф. Сафин [13,
с. 31-35] описывает 5 стадий развития ответственности: 1. Осознание последствий собственных действий с предметами, вещами; 2. Осознание причин и следствий своего поведения по отношению к другим; 3. Осознание обязанностей, обозначенных конкретным лицом; 4. Интериндивидная стадия; 5. Интраиндивидная стадия, определяющая ответственность как осознанную необходимость, ставшую долгом и выражающуюся в причастности ко всему социально и лично значимому.
Описывались особенности ответственности у представителей различных социальных групп и профессий, в том числе области правоохране-ния (В.П. Прядеин (1999-2015), С.В. Быков (20042017), С.А. Гаврилушкин (2012). В частности, В.П. Прядеин [11, с. 81], рассматривая особенности ответственности сотрудников правоохранительных органов, обсуждает триаду: ответственность -ответственная зависимость - профессиональная деформация. Под ответственной зависимостью подразумевается ситуация взаимоотношений руководитель - подчиненный, когда исполнитель знает, что за невыполненное задание он может получить взыскание.
Рассматривалась зависимость между ответственностью и успешностью деятельности (Л.И. Дементий (2004-2016). В частности, Л.И. Дементий [5, с. 283], описывая личностные особенности успешных и неуспешных людей, отмечает, что успех определяется не только ответственностью, но и оптимизмом, высокой самооценкой и уровнем притязаний. Автором также описаны так называемые оптимально-ответственные личности, которым свойственна интропунитвиность, опора на внутренние ресурсы и социально признанные ценности [6, с. 321].
Категория ответственности в зарубежной психологии
В современной зарубежной психологии 21 века ответственность по-прежнему рассматривается, в основном, под углом решения практических задач социальной психологии. Большинство исследований посвящено особенностям коллективной ответственности, морали и вины (K. Savitskya et al. (2005), M. Berndsen, A.S.R. Manstead (2007), J.L. Burnette, D.R. Forsyth (2008), R.M. Chow, B.S. Lowery (2010), S. Cehajic-Clancy et al. (2011), A. Zimmermann et al. (2011), R. Imhoff et al. (2012), F. Cushman et al. (2012), B. Nowell, N.M. Boyd et al. (2014), A. Pereira et al. (2015), S. Caillaud et al. (2016), P.C. Treitler et al. (2018), Y. Iqbal, R. Bilali (2018), A. Scholl et al. (2018), R. Bilali et al. (2019), P. Kardos et al. (2019).
Так, K. Savitskya et al. [26, с. 447-457] исследовали «эффект распаковки» в распределении ответственности за групповые задачи. Авторы констатируют, что люди склонны переоценивать свой
относительный вклад в совместную деятельность. Сумма оценок членов группы в процентах, которые каждый внес в совместную задачу, обычно превышает логически допустимые 100%. Авторы полагают, что эта тенденция частично проистекает из склонности людей рассматривать своих коллег -членов группы как коллектив, а не как личность, и что побуждение людей думать о своих сотрудниках как о личностях должно, следовательно, уменьшить воспринимаемую относительную величину их собственного вклада. В соответствии с этим тезисом четыре выполненных эксперимента демонстрируют, что тенденция людей требовать больше, чем их фактическая доля для групповой задачи, ослабляется, когда они «распаковывают» своих сотрудников, представляя их как отдельных людей, а не как «остальных членов группы».
M. Berndsen, A.S.R. Manstead [16, с. 774-792] изучали отношения между ответственностью и чувством вины. Было установлено, что ответственность возрастает как функция вины, но обратной зависимости не возникает. Авторы заключают, что ответственность можно рассматривать как сложную оценку, порожденную чувством вины, а не ее следствием.
J.L. Burnette, D.R. Forsyth [17, с. 210-222] сравнивают ответственность в открытых и закрытых группах, отмечают, что в силу эгоцентризма некоторые члены группы берут на себя больше ответственности, чем другие.
R.M. Chow, B.S. Lowery [19, с. 487-493] заинтересовались ролью личной ответственности в переживании чувства благодарности. Авторы замечают, что современные теории благодарности предполагают, что люди чувствуют благодарность, когда они считают, что кто-то другой несет ответственность за желаемый результат. Однако остается невыясненным, должны ли эти люди также испытывать недостаток личной ответственности, чтобы чувствовать благодарность. В своем исследовании R.M. Chow, B.S. Lowery представляют доказательства того, что в контексте достижений, не веря в то, что они несут ответственность за свой успех, люди не испытывают благодарности, даже если они признают помощь, которую они получили.
S. Cehajic-Clancy et al. [18, с. 256-270] установили, что признание внутригрупповой ответственности, групповой вины способствуют восстановлению социальной справедливости в отношении этнических меньшинств. В частности, выполненные авторами три исследования (два в Израиле и одно в Боснии и Герцеговине) продемонстрировали, что утверждение позитивного аспекта личности может повысить желание признать внутри-групповую ответственность за правонарушения в отношении этнических других, выразить чувство групповой вины и, следовательно, обеспечить большую поддержку политики возмещения ущерба. Напротив, утверждение своей группы,
хотя и усиливающее чувство гордости, не смогло увеличить желание респондентов признать и исправить социальную несправедливость. При этом была продемонстрирована посредническая роль групповой вины. Авторы заключают, что широкое признание внутригрупповой ответственности за виктимизацию вне группы приводит к усилению чувства вины, что, в свою очередь, повышает поддержку политики возмещения ущерба для пострадавшей этнической группы.
A. Zimmermann et al. [33, с. 825-839] на большой выборке (N = 1045) в шести исследованиях, проведенных в трех европейских странах, выявили различия между причинной ответственностью, групповой виной и моральной ответственностью. Авторы утверждают, что причинно-следственная ответственность является основой группового чувства вины, а моральная ответственность, наоборот, является следствием переживания групповой вины и выступает в качестве социально-моральной нормы, вызывающей соответствующую реакцию на асоциальное поведение внутри группы или в отношении других групп. Делается вывод, что моральная ответственность может стимулироваться переживанием групповой вины и выступать предиктором индивидуальных поведенческих намерений.
Зарубежных авторов продолжает интересовать атрибутивный подход к изучению ответственности (M. Zeelenberg et al. (2000), D.A. Pizarro et al. (2003), S.W. Struthers et al. (2010), N. Walter, Y. Tsfati (2018), N. Tscharaktschiew, U. Rudolph (2016). M. Zeelenberg et al. [32, с. 303-315], рассматривая зависимость между атрибуцией ответственности и аффективными реакциями на результаты принятых решений, обсуждает ситуации действия и бездействия, позитивных и негативных принятых решений. Эти авторы отмечают, что непосредственные эмоциональные реакции на результаты более интенсивны после принятия решения о том, чтобы действовать, чем после принятия решения о бездействии. Этот вывод справедлив как для положительных, так и для отрицательных результатов. Авторы связывают этот «эффект субъекта» с теорией атрибуции и утверждают, что лица, принимающие решения, более ответственны за результаты, когда результаты являются следствием решения действовать, по сравнению с ситуацией решения бездействовать.
D.A. Pizarro et al. [24, с. 653-660] в рамках феномена причинной девиации и присвоения моральной ответственности разбирали, не упускают ли современные теории моральной ответственности фактор приписывания вины и похвалы? Четыре выполненных ими исследования показали, что даже когда присутствует причина, намерение и результат (факторы, которые обычно предполагаются достаточными для определения моральной ответственности), вина и похвала не учитываются, когда факторы не связаны друг с другом обычным обра-
зом (например, случаи «причинного отклонения»). Авторы делают вывод, что этот эффект причинной девиации обусловлен интуитивным внутренним чувством правильного и неправильного, а не следствием логического обсуждения.
N. Tscharaktschiew, U. Rudolph [29, с. 90-109] предлагают модель атрибуции, описывающую взаимодействие субъектов: оказывающего помощь и получающего помощь. Исследуется влияние ответственности, моральных эмоций и сочувствия на помощь, оказываемую нуждающимся в этом людям. Установлено, что потенциальный помощник, который считает себя ответственным за несчастье получателя, может испытывать чувство вины, сожаления и стыда, увеличивая тем самым вероятность помощи. Потенциальный получатель помощи, который считается не ответственным за свое тяжелое положение, вызывает сочувствие и, таким образом, с большей вероятностью получает помощь. Напротив, когда нуждающийся человек считается ответственным за свое тяжелое положение, возникает гнев и даже злорадство, и вероятность оказания помощи снижается. Различные аспекты эмпатии, как стабильной личностной характеристики, оказывают прямое и косвенное (то есть эмоционально опосредованное) влияние на оказание помощи.
N. Walter, Y. Tsfati [31, с. 3-15] исследовали интерактивный опыт и идентификацию как предикторы атрибуции ответственности в видеоиграх. Авторы оценивают влияние интерактивности на приписывание ответственности за действия персонажа в жестокой видеоигре. В ходе эксперимента было установлено, что идентификация с главным героем опосредует влияние интерактивности на распределение ответственности за антисоциальное поведение главного героя. С позиций концепции фундаментальной ошибки атрибуции, было продемонстрировано, что испытуемые, которые действительно играли в игру (в отличие от тех, кто просто наблюдал, как кто-то другой в нее играет), идентифицировали себя с главным героем. В соответствии с теоретическим ожиданием, те, кто играл в игру и пришел к отождествлению себя с главным героем, возложили ответственность за свои действия на внешние факторы, такие как «жизнь в насильственном обществе». Напротив, те, кто не взаимодействовал реально с игрой, возложили ответственность за действия персонажа на его личностные качества. Эти результаты авторы рассматривают как противоречащие психологическим исследованиям, предполагающим, что респонденты должны были дистанцироваться от главного героя, а не отождествлять себя с ним и что более персонализированное оформление эпизодов будет способствовать приписыванию ответственности главному герою.
Анализируется роль личностных особенностей в ответственном решении социальной ситуации (T.G.E. Damen et al. (2015), C.Z. Koval et al. (2015),
M. Wenzel et al. (2012), E.L. Uhlmann et al. (2012), A. Sjostrom et al. (2015; 2018). E.L. Uhlmann et al. [30, c. 108-113] исследовали влияние эгоцентрических мотивов на объяснения отдельных людей о том, как возникли их спонтанные расовые предрассудки. Большинство респондентов сообщили о переживании предвзятых мыслей, чувств и интуитивной реакции на этнические меньшинства, которые им было трудно сознательно контролировать, и они приписывали такие предубеждения культурной социализации. Некоторые испытуемые были более склонны приписывать свои автоматические расовые предубеждения своей культуре и значительно реже приписывали такие предубеждения себе. По мнению авторов статьи, отнесение расовых предрассудков к культурной социализации может быть процессом психологической защиты, направленным на уменьшение личной ответственности.
C.Z. Koval et al. [23, с. 750-766] считают высокий самоконтроль фактором повышенной ответственности. Это приводит к формированию внутреннего напряжения и отрицательному отношению к окружающим сотрудникам на фоне ожидания более высоких показателей их труда.
T.G.E. Damen et al. [20, с. 850-866] обнаружили, что планирование участниками исследования своих действий уменьшает их чувство ответственности по сравнению с группой респондентов, не планировавших свое поведение.
A. Sjostrom et al. [27, с. 191-202; 28, с. 490-506] рассматривают вопрос о том, могут ли акты перемещенной мести, то есть мести, направленной против другого человека, а не на фактического преступника быть удовлетворяющими мстителя. То есть, могут ли посторонние люди, принадлежащие к той же группе, что и преступник нести ответственность за его деяния. Авторы приходят к заключению, что это возможно, особенно в ситуации, когда эти люди похожи на преступника внешне, особенностями поведения и убеждениями.
Серьезное внимание авторы уделяют корпоративной социальной ответственности (D.E. Rupp, D.B. Mallory (2015), A. Glavas (2016), M.A.L. Aduleo et al. (2019), L. Khanjari (2016). D.E. Rupp, D.B. Mallory [25, с. 211-236] исследовали современное состояние вопроса корпоративной социальной ответственности (КСО). Авторы отмечают, что на сегодняшний день под КСО в основном понимают ответственность организаций за последствия своей деятельности перед обществом, учитывая его интересы. На практике КСО выражается в определенной помощи крупных коммерческих организаций нуждающимся слоям населения. Сходной точки зрения придерживаются D.A. Jones et al. (2017).
A. Glavas [21, с. 1-13] в интегративном обзоре литературы, посвященном анализу корпоративной социальной ответственности с позиций организационной психологии, отмечает, что в КСО прева-
лирует забота о планете, человечестве в целом, но не о конкретном человеке.
М.Л.Ь. А^ео й а1. [15, с. 1-23] в обзоре литературы по истории и эволюции корпоративной социальной ответственности описывает связь между социальными ожиданиями корпоративного поведения и психологическими особенностями понимания и реализации КСО его носителями.
Ь. КИащап [22, с. 96-121], изучая взаимоотношения между социальной ответственностью, ценностями организационной культуры работников и характеристиками психологического сопровождения, показал существование положительной связи между социальной ответственностью и позитивными организационными обязательствами при посреднической роли психологического сопровождения.
Таким образом, проведенное нами аналитическое изучение отечественных и зарубежных работ позволяет сделать следующие выводы:
1. Исследование ответственности как научной категории имеет длительную историю, к изучению этого понятия причастны мыслители Древнего мира, Средних веков, исследователи Нового и Новейшего времени.
2. В отечественной психологии к концу XX века сложилось представление об ответственности как о форме саморегуляции и самодетерминации личности. В XXI в. отечественные исследователи уточняют формирование и эволюцию ответственности, изучают особенности этого психического феномена у представителей различных социальных групп и профессий, исследуют зависимость между ответственностью и успешностью деятельности.
3. В зарубежной психологии ответственность традиционно определялась и продолжает определяться как область практической социальной психологии. В XXI веке исследования в основном посвящаются изучению индивидуальной и коллективной ответственности, морали и вины.
4. Заслуживает внимания и отдельного изучения тот факт, что и отечественные, и зарубежные исследователи широко применяют атрибутивный подход к выяснению психологических механизмов индивидуальной и коллективной ответственности.
Не вызывает сомнений целесообразность дальнейшего исследования ответственности как фундаментальной научной категории, имеющей вместе с тем большое количество прикладных аспектов. Требуют дальнейшего изучения психологические механизмы формирования и развития ответственности, разработка ее типологии, включающей нозологию ее нарушений. Следует обратить особое внимание на фактически не изученные нейрофизиологические и генетические основы ответственного поведения, что может дать большой практический выход в области акмеологии, психологии личности, социальной, педагогической, юридиче-
ской психологии и многих других отраслей психологической науки.
Библиографический список
1. Быков С.В. Некоторые вопросы атрибуции ответственности и мотивации деятельности // Слагаемые качества современного гуманитарного образования: Сб. статей. - Самара: Изд-во Самарской гуманитарной академии, 2004. - С. 150-154.
2. Быков С.В. Социально-психологическая регуляция ответственности личности: дис. ... д-ра психол. наук. - Казань, 2006. - 337 с.
3. Гольбах П.А. Система природы // Избранные произведения: в 2-х т. Т. 1. - М.: Изд-во социально-экономической литературы, 1963. - С. 139.
4. Дементий Л.И. К проблеме меры ответственности // Личность. Культура. Общество. - 2004. -Т. 6. - №3 (23). - С. 264-274.
5. Дементий Л.И., Нечепоренко О.П. Личностные особенности и типология успешных и неуспешных личностей // Вестник Омского университета. - 2011. - № 2. - С. 277-284.
6. Дементий Л.И., Купеченко В.Е. Жизненная стратегия личностей с различным типом ответственности // Вестник Омского университета. -2011. - № 4. - С. 317-324.
7. Карпенко Л.А., Петровский А.В., Ярошев-ский М.Г. Ответственность // Краткий психологический словарь: под ред. Л.А. Карпенко. - Ростов/Д, 1998. - 512 с. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://psychology.academic.ru/1514/ответ-ственность (дата обращения: 24.07.2019).
8. Карпухин С.В. Социальная ответственность как философская проблема: дис. ... д-ра филос. наук. - СПб., 2001. - 342 с.
9. Макьявелли Н. История Флоренции / общ. ред. В.И. Рутенбурга. - М.: Наука, 1987. - 446 с.
10. Муздыбаев К. Переживание бедности как социальной неудачи: атрибуция ответственности, стратегии совладающего поведения // Социологический журнал. - 2001. - № 1. - С. 5-32.
11. Прядеин В.П., Кожевников Н.В. Ответственность, ответственная зависимость и профессиональная деформация у сотрудников правоохранительных органов // Психопедагогика в правоохранительных органах. - 2006. -№ 3 (27). - С. 81-83.
12. Прядеин В.П. Понятия ответственности, исполнительности, воли как объекты психолого-педагогического исследования // Педагогика. Психология. - 2012. - № 1. - С. 32-45.
13. Сафин В.Ф. Стадии развития ответственности в детском возрасте // Педагогический журнал Башкортостана. - 2007. - № 3. - С. 29-37.
14. Фрейд З. Тотем и табу // Я и Оно: перевод с немецкого. - М.: Эксмо, 2016. - 864 с.
15. AduleoM.A.L. A literature review of the history and evolution of corporate social responsibility /
M.A.L. Aduleo, L. Johannsdottir, B. Davidsdottir // International Journal of Corporate Social Responsibility. - 2019. - V. 4. - N. 1. - P. 1-23.
16. Berndsen M. On the relationship between responsibility and guilt: Antecedent appraisal or elaborated appraisal? / M. Berndsen, A.S.R. Manstead // European Journal of Social Psychology. - 2007. -V. 37. - P. 774-792.
17. Burnette J.L. "I didn't do it": Responsibility biases in open and closed groups / J.L. Burnette, D.R. Forsyth // Group Dynamics: Theory, Research, and Practice. - 2008. - V. 12. - N. 3. - P. 210-222.
18. Cehajic-Clancy S. Affirmation, acknowledgment of in-group responsibility, group-based guilt, and support for reparative measures / S. Cehajic-Clancy,
D.A. Effron, E. Halperin, V. Liberman, L.D. Ross // Journal of Personality and Social Psychology. -2011. - V. 101. - N. 2. - P. 256-270.
19. Chow R.M. Thanks, but no thanks: The role of personal responsibility in the experience of gratitude / R.M. Chow, B.S. Lowery // Journal of Experimental Social Psychology. - 2010. - V. 46. - P. 487-493.
20. Damen T.G.E. Put your plan into action: The influence of action plans on agency and responsibility / T.G.E. Damen, R.B. Baaren, M. Brass, H. Aarts, A. Dijksterhuis // Journal of Personality and Social Psychology. - 2015. - V. 108. - N. 6. - P. 850-866.
21. Glavas A. Corporate Social Responsibility and Organizational Psychology: An Integrative Review // Frontiers in Psychology. - 2016. - V. 7. - P. 1-13.
22. Khanjari L. Investigating the relationship between social responsibility and improving organizational commitment in employees of tehranghavamin bank with respect to the mediating role of psychological empowerment // Journal of Fundamental and Applied Sciences. - 2016. - V 9. -P. 96-121.
23. Koval C.Z. The burden of responsibility: Interpersonal costs of high self-control / C.Z. Koval, M.R. Dellen, G.M. Fitzsimons, K.W. Ranby // Journal of Personality and Social Psychology. - 2015. -V. 108. - N. 5. - P. 750-766.
24. Pizarro D.A. Causal deviance and the attribution of moral responsibility / D.A. Pizarro,
E. Uhlmann, P. Bloom // Journal of Experimental Social Psychology. - 2003. - V. 39. - P. 653-660.
25. Rupp D.E. Corporate social responsibility: psychological, person-centric and progressing / D.E. Rupp, D.B. Mallory // Annual Review of Organizational Psychology and Organizational Behavior. - 2015 - V 2. - P. 211-236.
26. Savitskya K. The unpacking effect in allocations of responsibility for group tasks / K. Savitskya, L.V. Boven, N. Epley, W.M. Wight // Journal of Experimental Social Psychology. - 2005. - V. 41. -P. 447-457.
27. Sjostrom A. Displaced revenge: Can revenge taste "sweet" if it aims at a different target? /
A. Sjostrom, M. Gollwitzer // Journal of Experimental Social Psychology. - 2015. - V 56. - P. 191-202.
28. Sjostrom A. What makes displaced revenge taste sweet: Retributing displaced responsibility or sending a message to the original perpetrator? /
A. Sjostrom, Z. Magraw-Mickelson, M. Gollwitzer // European Journal of Social Psychology. - 2018. -
V 48. - P. 490-506.
29. Tscharaktschiew N. The who and whom of help giving: An attributional model integrating the help giver and the help recipient / N. Tscharaktschiew, U. Rudolph // European Journal of Social Psychology. -2016. - V. 46. - P. 90-109.
30. Uhlmann E.L. My culture made me do it: Lay theories of responsibility for automatic prejudice / E.L. Uhlmann, B.A. Nosek // Social Psychology. -2012. - V. 43. - N. 2. - P. 108-113.
31. Walter N. Interactive experience and identification as predictors of attributing responsibility in video games / N. Walter, Y. Tsfati // Journal of Media Psychology: Theories, Methods, and Applications. -2018. - V. 30. - N. 1. - P. 3-15.
32. ZeelenbergM. Attributions of responsibility and active reactions to decision outcomes / M. Zeelenberg, J. Pligt, N. Vries // Acta Psychologica. - 2000. -
V 104. - P. 303-315.
33. Zimmermann A. Causal and moral responsibility: Antecedents and consequences of group-based guilt / A. Zimmermann, D. Abrams,
B. Doosje, A.S.R. Manstead // European Journal of Social Psychology. - 2011. - V. 41. - P. 825-839.
References
1. Bykov S.V. Nekotorye voprosy atribucii otvetstvennosti i motivacii dejatel'nosti // Slagaemye kachestva sovremennogo gumanitarnogo obrazovanija: Sb. statej. - Samara: Izd-vo Samarskoj gumanitarnoj akademii, 2004. - S. 150-154.
2. Bykov S.V. Social'no-psihologicheskaja reguljacija otvetstvennosti lichnosti: dis. ... d-ra psihol. nauk. - Kazan', 2006. - 337 s.
3. Gol'bah P.A. Sistema prirody // Izbrannye proizvedenija: v 2-h t. T. 1. - M.: Izd-vo social'no-jekonomicheskoj literatury, 1963. - S. 139.
4. Dementij L.I. K probleme mery otvetstvennosti // Lichnost'. Kul'tura. Obshhestvo. - 2004. - T. 6. -№ 3 (23). - S. 264-274.
5. Dementij L.I., Necheporenko O.P. Lichnostnye osobennosti i tipologija uspeshnyh i neuspeshnyh lichnostej // Vestnik Omskogo universiteta. - 2011. -№ 2. - S. 277-284.
6. Dementij L.I., Kupechenko V.E. Zhiznennaja strategija lichnostej s razlichnym tipom otvetstvennosti // Vestnik Omskogo universiteta. -2011. - № 4. - S. 317-324.
7. Karpenko L.A., Petrovskij A.V., Jaroshevskij M.G. Otvetstvennost' // Kratkij psihologicheskij slovar': pod red. L.A. Karpenko. - Rostov/D, 1998. -
Вестник КГУ 2019
58
512 s. [Jelektronnyj resurs]. - Rezhim dostupa: https:// psychology.academic.ru/1514/otvetstvennost' (data obrashhenija: 24.07.2019).
8. Karpuhin S.V Social'naja otvetstvennost' kak filosofskaja problema: dis. ... d-ra filos. nauk. - SPb., 2001. - 342 s.
9. Mak'javelli N. Istorija Florencii / obshh. red. V.I. Rutenburga. - M.: Nauka, 1987. - 446 s.
10. Muzdybaev K. Perezhivanie bednosti kak social'noj neudachi: atribucija otvetstvennosti, strategii sovladajushhego povedenija // Sociologicheskij zhurnal. - 2001. - № 1. - S. 5-32.
11.PrjadeinV.P.,Kozhevnikov N.V. Otvetstvennost', otvetstvennaja zavisimost' i professional'naja deformacija u sotrudnikov pravoohranitel'nyh organov // Psihopedagogika v pravoohranitel'nyh organah. - 2006. - № 3 (27). - S. 81-83.
12. Pijadein V.P. Ponjatija otvetstvennosti, ispolnitel'nosti, voli kak ob'ekty psihologo-pedagogicheskogo issledovanija // Pedagogika. Psihologija. - 2012. - № 1. - S. 32-45.
13. Safin VF. Stadii razvitija otvetstvennosti v detskom vozraste // Pedagogicheskij zhurnal Bashkortostana. - 2007. - № 3. - S. 29-37.
14. Frejd Z. Totem i tabu // Ja i Ono: perevod s nemeckogo. - M.: Jeksmo, 2016. - 864 s.
15. Aduleo M.A.L. A literature review of the history and evolution of corporate social responsibility / M.A.L. Aduleo, L. Johannsdottir, B. Davidsdottir // International Journal of Corporate Social Responsibility. - 2019. - V. 4. - N. 1. - P. 1-23.
16. Berndsen M. On the relationship between responsibility and guilt: Antecedent appraisal or elaborated appraisal? / M. Berndsen, A.S.R. Manstead // European Journal of Social Psychology. - 2007. -V. 37. - P. 774-792.
17. Burnette J.L. "I didn't do it": Responsibility biases in open and closed groups / J.L. Burnette, D.R. Forsyth // Group Dynamics: Theory, Research, and Practice. - 2008. - V 12. - N. 3. - P. 210-222.
18. Cehajic-Clancy S.Affirmation,acknowledgment of in-group responsibility, group-based guilt, and support for reparative measures / S. Cehajic-Clancy, D.A. Effron, E. Halperin, V. Liberman, L.D. Ross // Journal of Personality and Social Psychology. -2011. - V. 101. - N. 2. - P. 256-270.
19. Chow R.M. Thanks, but no thanks: The role of personal responsibility in the experience of gratitude / R.M. Chow, B.S. Lowery // Journal of Experimental Social Psychology. - 2010. - V. 46. - P. 487-493.
20. Damen T.G.E. Put your plan into action: The influence of action plans on agency and responsibility / T.G.E. Damen, R.B. Baaren, M. Brass, H. Aarts, A. Dijksterhuis // Journal of Personality and Social Psychology. - 2015. - V 108. - N. 6. - P. 850-866.
21. Glavas A. Corporate Social Responsibility and Organizational Psychology: An Integrative Review // Frontiers in Psychology. - 2016. - V. 7. - P. 1-13.
22. Khanjari L. Investigating the relationship between social responsibility and improving organizational commitment in employees of tehranghavamin bank with respect to the mediating role of psychological empowerment // Journal of Fundamental and Applied Sciences. - 2016. - V 9. - P. 96-121.
23. Koval C.Z. The burden of responsibility: Interpersonal costs of high self-control / C.Z. Koval, M.R. Dellen, G.M. Fitzsimons, K.W. Ranby // Journal of Personality and Social Psychology. - 2015. -V. 108. - N. 5. - P. 750-766.
24. Pizarro D.A. Causal deviance and the attribution of moral responsibility / D.A. Pizarro, E. Uhlmann, P. Bloom // Journal of Experimental Social Psychology. - 2003. - V. 39. - P. 653-660.
25. Rupp D.E. Corporate social responsibility: psychological, person-centric and progressing /
D.E. Rupp, D.B. Mallory // Annual Review of Organizational Psychology and Organizational Behavior. - 2015 - V 2. - P. 211-236.
26. Savitskya K. The unpacking effect in allocations of responsibility for group tasks / K. Savitskya, L.V Boven, N. Epley, W.M. Wight // Journal of Experimental Social Psychology. - 2005. - V. 41. -P. 447-457.
27. Sjostrom A. Displaced revenge: Can revenge taste "sweet" if it aims at a different target? / A. Sjostrom, M. Gollwitzer // Journal of Experimental Social Psychology. - 2015. - V. 56. - P. 191-202.
28. Sjostrom A. What makes displaced revenge taste sweet: Retributing displaced responsibility or sending a message to the original perpetrator? /
A. Sjostrom, Z. Magraw-Mickelson, M. Gollwitzer // European Journal of Social Psychology. - 2018. -V. 48. - P. 490-506.
29. Tscharaktschiew N. The who and whom of help giving: An attributional model integrating the help giver and the help recipient / N. Tscharaktschiew, U. Rudolph // European Journal of Social Psychology. -2016. - V. 46. - P. 90-109.
30. Uhlmann E.L. My culture made me do it: Lay theories of responsibility for automatic prejudice /
E.L. Uhlmann, B.A. Nosek // Social Psychology. -2012. - V. 43. - N. 2. - P. 108-113.
31. Walter N. Interactive experience and identification as predictors of attributing responsibility in video games / N. Walter, Y. Tsfati // Journal of Media Psychology: Theories, Methods, and Applications. -2018. - V. 30. - N. 1. - P. 3-15.
32. Zeelenberg M. Attributions of responsibility and active reactions to decision outcomes / M. Zeelenberg, J. Pligt, N. Vries // Acta Psychologica. - 2000. -V. 104. - P. 303-315.
33. Zimmermann A. Causal and moral responsibility: Antecedents and consequences of group-based guilt / A. Zimmermann, D. Abrams,
B. Doosje, A.S.R. Manstead // European Journal of Social Psychology. - 2011. - V. 41. - P. 825-839.
