ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, ИСКЛЮЧАЮЩИЕ ПРЕСТУПНОСТЬ ДЕЯНИЯ: ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ НОРМЫ О НЕОБХОДИМОЙ ОБОРОНЕ

Никуленко Андрей Вячеславович

УДК 343.2

ББК 67.408.015 DOI 10.25724/VAMVD.FWXY

А. В. Никуленко

ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, ИСКЛЮЧАЮЩИЕ ПРЕСТУПНОСТЬ ДЕЯНИЯ:

ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ НОРМЫ О НЕОБХОДИМОЙ ОБОРОНЕ

Статья рассказывает об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, в уголовном праве России. Затронуты проблемы применения нормы о необходимой обороне, в том числе ряд вопросов применения оружия сотрудниками правоохранительных органов. Подвергается критике действующий порядок правовой оценки пределов необходимой обороны и применения оружия полицейскими. Предлагаются возможные пути разрешения указанных проблем.

Ключевые слова: уголовное право, уголовное законодательство, преступление, обстоятельства, исключающие преступность деяния, необходимая оборона, применение оружия сотрудниками правоохранительных органов.

A. V. Nikulenko

THE CIRCUMSTANCES EXCLUDING CRIMINALITY OF ACT:

APPLICATION OF THE RULES ON DEFENSE

The article tells about the circumstances excluding crime in the criminal law of Russia. The issues of application of the norm on the necessary defense, including a number of issues of the use of weapons by law enforcement officers. The current procedure for the legal assessment of the limits of the necessary defence and the use of weapons by the police is criticized. Possible ways of solving these problems are suggested.

Key words: criminal law, criminal law, the crime, the circumstances excluding criminality of act, self-defense, use of weapons by law enforcement officials.

Право на необходимую оборону (ст. 37 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее — УК РФ)) всегда было и есть важнейшим средством защиты. Конституция Российской Федерации гласит: «Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом» (ст. 45) [1].

Прогрессивная тенденция уголовной политики обеспечила возможность законодательного закрепления в качестве абсолютного права необходимой обороны (ч. 1 ст. 37 УК РФ). Именно в этом законодательном установлении реализована конституционная норма, гарантирующая гражданам право защищать свои права и законные интересы.

Рассматриваемый институт претерпел значительные изменения. Из текста нормы о необходимой обороне от опасного для жизни нападения изъят существовавший ранее ограничительный критерий защитных действий, что предоставило возможность гражданам любым способом осуществлять защиту от посягательства, сопряженного с насилием, опасным для жизни, или непосредственной угрозой применения такого насилия.

В условиях, когда государство не может обеспечить эффективной защиты жизни, здоровья, чести, достоинства, собственности и других благ законопослушного населения, оно должно предоставить возможность осуществлять эту защиту самим гражданам. Данное право гарантируется государством за счет включения в УК РФ института необходимой обороны — правомерной защиты от общественно опасного посягательства, выражающейся в причинении вреда посягающему лицу. Этот уголовно-правовой институт стоит особняком в современном законодательстве, поскольку предусматривает не условия привлечения к ответственности, а создает реальный механизм осуществления закрепленного в ст. 45 Конституции Российской Федерации права, согласно которому каждый может защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом.

Не оставил без внимания механизм реализации указанного права и Верховный Суд Российской Федерации. Так, в постановлении его Пленума «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании

лица, совершившего преступление» от 27 сентября 2012 г. № 19 разъяснено: «Уголовно-правовая норма о необходимой обороне, являясь одной из гарантий реализации конституционного положения о том, что каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (часть 2 статьи 45 Конституции Российской Федерации), обеспечивает защиту личности и прав обороняющегося, других лиц, а также защиту охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства» [2].

Институт необходимой обороны ориентирован на правомерную активную деятельность граждан и должностных лиц, направленную на защиту от общественно опасных посягательств. Именно так нормы уголовного законодательства поощряют законопослушных граждан на отсутствие снисходительности к очевидным нарушениям закона. Одновременно они осуществляют превентивную функцию, обращаясь и к возможным нарушителям этих норм, способным пойти по пути совершения преступлений, как бы предупреждая их о возможных последствиях попытки совершения ими того или иного общественно опасного посягательства. Такая вполне может заслужить достойное противодействие как со стороны потерпевших, так и очевидцев и повлечь причинение серьезного физического, материального или морального вреда.

При законодательном конструировании нормы о необходимой обороне нужно максимально просто обеспечивать право обороняющегося на защиту, для того чтобы стимулировать социально активных граждан на подобные действия и впоследствии оградить их от возможного привлечения к уголовной ответственности, в частности за превышение пределов необходимой обороны (эксцесс обороны) или простое причинение вреда жизни и здоровью (что часто происходит в следственно-судебной практике).

Отметим, что и уголовное законодательство, и сложившаяся следственно-судебная практика вовсе не индифферентны по отношению к гражданам, применяющим в качестве средства защиты физическую силу, специальные средства и тем более огнестрельное оружие при необходимой обороне.

Полагаем, что, несмотря на значительную правовую разработанность и глубокие исторические корни, институт необходимой обороны не функционирует в полную силу и не может полноценно обеспечивать защиту прав и законных интересов прежде всего простых граждан, поскольку нормы ст. 37 УК РФ не дают надежных гарантий однозначной уголовно-правовой оценки совершенных

деяний. Кроме того, статистика не свидетельствует об однозначном улучшении ситуации в рассматриваемой сфере: например, в 2010 г. в России по статье 108 УК РФ зарегистрировано 473 преступления, выявлено лиц, совершивших преступление, — 631, в 2011 г. — 389 преступлений и 415 лиц, в 2012 г. — 351 преступление и 377 лиц, в 2013 г. — 408 преступлений и 448 лиц, в 2014 г. — 280 преступлений и 426 лиц [3, с. 333], в 2015 г. — 308 преступлений, в 2016 г. — 292, в 2017 г. — 244. По статье 114 УК РФ в 2010 г. зарегистрировано 1 067 преступлений, выявлено лиц, совершивших преступление, — 1 313, в 2011 г. — 1 123 преступления и 1 406 лиц, в 2012 г. — 1 117 преступлений и 1 386 лиц, в 2013 г. — 1 224 преступления и 1 389 лиц, в 2014 г. — 1 094 преступления и 1 296 лиц, в 2015 г. - 1 297 преступлений, в 2016 г. — 1 272, в 2017 г. — 1 143 [4].

Значительное сокращение количества зарегистрированных привилегированных убийств (ст. 108 УК РФ) не коснулось количества причинений тяжкого вреда здоровью при смягчающих обстоятельствах (ст. 114 УК РФ), оно остается неизменным в этот период. Конечно, представленные статистические сведения не могут полностью отражать действительного положения дел, в том числе динамики данных преступлений (это требует проведения более глубокого исследования).

Неужели остальные случаи обоснованно квалифицированы как правомерная необходимая оборона и правомерное причинение вреда при наличии остальных обстоятельств, исключающих преступность деяния? Полагаем, что нет. Эти данные также позволяют нам сделать вывод о том, что содеянное было квалифицировано по общим (не привилегированным) нормам Особенной части УК РФ о преступлениях против личности.

Изучением института необходимой обороны в разное время занимались такие ученые, как А. Ф. Кони, Н. Н. Розин, И. И. Слуцкий, В. И. Тка-ченко, В. В. Меркурьев, В. В. Орехов, Ю. Н. Юшков, Е. А. Бравилова, Д. А. Черкасов и др. Важно заметить, что институт необходимой обороны чаще рассматривался в уголовно-правовом контексте. Криминологический аспект затрагивался крайне редко. На него обратил внимание в своей диссертации В. В. Меркурьев: «Принципиальное решение вопроса об условиях правомерности необходимой обороны и пределах ее допустимости всегда находилось в прямой зависимости от положения личности в государстве» [5, с. 11].

Исходя из диспозиции ст. 37 УК РФ вред в состоянии необходимой обороны должен причиняться только при защите прав личности и обороняющихся или других лиц, а также охраняемых

законом интересов общества и государства. Отсюда следует, что правом на необходимую оборону может воспользоваться любой гражданин. В то же время защита возможна лишь от такого посягательства, которое сопровождалось насилием, опасным для жизни, или же непосредственной угрозой такого насилия, т. е. посягательство обязательно должно быть сопряжено с причинением вреда здоровью различной степени тяжести (легкого, среднего или тяжкого) или же непосредственно угрожать причинением указанного вреда (в данном случае имеет место быть защита с упреждением). Однако реальная действительность демонстрирует, что правом на необходимую оборону граждане пользуются нечасто. Это обусловлено, в том числе, негативной следственно-судебной практикой по делам, связанным с эксцессом необходимой обороны. В. В. Меркурьев в проведенном социологическом исследовании называет следующие причины редкого применения права на необходимую оборону гражданами: «Незнание данного права — 15,5 %, незнание конкретных правил поведения в таком состоянии — 23,4 %, боязнь наступления нежелательных правовых последствий — 53 %, известный гражданину негативный опыт наступления подобных последствий для обороняющихся — 13,6 % и только 6,5 % опрошенных недооценивают собственные силы и возможности при отражении посягательства» [6, с. 16].

Интересно, что необходимая оборона может быть не только правом, но и обязанностью для сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации. Но важно заметить, что последние так же, как и граждане, боятся использовать свое право на необходимую оборону. Это подтверждается проведенным нами в 2016 г. опросом сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации (полиции). Он показал, что из 127 респондентов, 100 приходилось осуществлять акт необходимой обороны или применять меры, необходимые для задержания преступника (правонарушителя), что является 89 % от общего числа опрошенных. Если за 100 % принять количество сотрудников органов внутренних дел, которым приходилось задерживать преступника (правонарушителя), то более 70 % респондентов боялись наступления уголовной или иной (чаще дисциплинарной) ответственности за неправомерные действия при осуществлении необходимой обороны или мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление. 79 % от общего числа опрошенных ответили, что в Федеральном законе «О полиции» от 7 февраля 2011 г. №-3 ФЗ досконально не прописан порядок применения физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия, что порождает

скрытые возможности для судебно-следственного усмотрения при квалификации действий полицейских, связанных с применением силовых способов обороны. Опрошенные свидетельствуют о многочисленных ограничениях: прежде чем применить силу, необходимо разъяснить хулигану права; применение наручников (п. 6. ст. 21 Федерального закона «О полиции») связано с особыми ограничениями, что чревато появлением жалоб на неправомерные действия; случаи попыток завладения огнестрельным оружием нередки, но оцениваются весьма субъективно (в том числе контролирующими инстанциями), что создает повышенный риск наступления неблагоприятных последствий для самих сотрудников и сдерживает возможную инициативу. 61 % от общего числа опрошенных полагают, что статья 37 УК РФ требует уточнения и изменения, причем многие респонденты заявляют, что в реальной ситуации применения силы сотрудник полиции действует на свой риск и законодательно не защищен. Опрошенные отмечают, что норма не работает в крупных городах, в ней содержится мало конкретизирующих и характери-зирующих признаков действий обороняющегося и посягающего, в связи с чем, по мнению респондентов, следователь неправильно понимает смысл дефиниций и по своему усмотрению определяет среди оппонентов обороняющихся и посягающих.

И в первом случае, когда необходимая оборона является правом (субъект — гражданин), и во втором, когда она выступает обязанностью (субъект — сотрудник правоохранительных органов), нередки судебные и следственные ошибки необоснованного привлечения к уголовной ответственности лиц, действующих в состоянии необходимой обороны. Так, «Нагатинский суд г. Москвы вынес обвинительный приговор в отношении женщины, которая защищала своих детей. Суть заключается в следующем: муж в состоянии сильного алкогольного опьянения, вернувшись домой, начал сильно избивать жену. С криком „я тебя убью", несколько раз сбивал ее с ног. Падая, женщина отлетела в сторону ванной комнаты и своим телом обрушила стремянку, разметала какие-то вещи. В то время дети готовились ко сну. Мать крикнула старшей дочери бежать за помощью. В этот момент после очередного удара женщина упала на пол в гостиной и сильно ударилась головой. Вставая, она схватила лежавший на диванной спинке кухонный нож. Понимая, что следующим ударом озверевший мужчина ее просто убьет, она наугад ткнула его лезвием в левую ногу. Муж скончался от потери крови. Женщину привлекли к уголовной ответственности по ч. 4 ст. 111 УК РФ» [7].

Изложенное позволяет сделать следующие выводы. Граждане и сотрудники полиции, призванные стоять на страже законности, опасаются использовать конституционное право на необходимую оборону по причине как неудачных (не конкретизированных) законодательных формулировок норм статьи 37 УК РФ, так и складывающейся правоприменительной практики, отнюдь не лояльной к гражданам, занимающим активную позицию, и правоохранителям, выполняющим служебный долг.

Для исправления сложившейся ситуации необходимо тщательно проанализировать законодательство в области необходимой обороны и обсудить возможность внесения соответствующих поправок. Предлагается перечислить в норме уголовного закона о необходимой обороне конкретные преступные посягательства, при пресечении которых возможно причинение любого вреда посягающему.

В работе же отечественных правоохранительных органов сложилась «недобрая» практика, когда по фактам причинения вреда здоровью и тем более жизни уголовное дело возбуждается по общей норме об умышленных преступлениях против личности. Такая квалификация на первоначальном этапе ведет к избранию меры пресечения — ареста — для лица, которое, возможно, находилось в рамках правомерной необходимой обороны или превысило ее пределы. В дальнейшем в ходе предварительного расследования изменить квалификацию на более «мягкую» статью представляется практически невозможным, ведь правоохранители уже отчитались о раскрытии более опасного преступления. Таким образом, «горе-обороняющемуся», находящемуся в СИЗО не менее шести месяцев (именно столько расследуется дело, например, об убийстве или причинении тяжкого вреда здоровью (ст. 105 и 111 УК РФ), в том числе по объективным причинам — проведение соответствующих экспертиз), приходится рассчитывать лишь на помощь квалифицированного адвоката, если у него имеются средства для оплаты его услуг. И наконец в суде, когда вся правоохранительная машина работала над сбором доказательств инкриминируемого деяния, т. е. общей нормы, опровергнуть ее выводы и доказать свою невиновность представляется трудной задачей. Большая удача, если удастся переквалифицировать действия «виновного» на норму о превышении пределов необходимой обороны в суде кассационной или апелляционной инстанции и назначить ему условное наказание. Вынесение оправдательного приговора в суде первой инстанции практически невозможно. Наш пессимизм обу-

словлен тем, что, несмотря на стремление максимально обеспечить общественную безопасность [8], государство фактически выводит из уголовно-правовой сферы регулирования отдельные составы преступлений, например побои и др. [9]; [10]; [11], всегда выполнявшие профилактическую роль в снижении числа бытовых конфликтов, связанных с применением насилия и причинением вреда здоровью из хулиганских и иных низменных побуждений, и более тяжких преступлений.

Прогнозируем, что указанный шаг законодателя повлечет ограничение прав законопослушных граждан по противодействию «правонарушениям» подобного рода, ведь возможности осуществить правомерную защиту от таких посягательств значительно снижаются [12, с. 178—183].

На наш взгляд, в первую очередь следует качественно изменить отношение граждан к уголовному законодательству, поскольку большая часть добропорядочного населения видит в его нормах лишь наказывающую сущность, не принимая во внимание те дозволительные и управомочивающие нормы, которые несут позитивное начало. Разумеется, такими предстают нормы, регулирующие условия правомерности обстоятельств, исключающих преступность деяния, содержащихся в главе 8 УК РФ, а также в иных нормативных правовых актах [13, с. 128].

Значительным изменениям должно подвергнуться и правосознание сотрудников правоохранительных органов, прежде всего следователей и прокуроров, которые в своей деятельности должны быть прежде всего ориентированы на всестороннее, полное и объективное рассмотрение обстоятельств дела и обеспечение прав потерпевших в уголовном процессе. Нужно учесть и то, что уголовно-правовые нормы главы 8 УК РФ (обстоятельства, исключающие преступность деяния) выступают в качестве дозволительных, т. е. рассчитанных на их активную реализацию, однако без достаточных правовых познаний, дополнительных разъяснений малоприменимы как гражданами, так и правоохранителями [14, с. 174]. Все это делает чрезвычайно важным направлением научной мысли разработку единого подхода к квалификации обстоятельств, исключающих преступность деяния, который позволит удовлетворить потребности как науки, так и законодательной и правоприменительной деятельности [15, с. 202].

О необходимости внесения коренных изменений, расширяющих права и конкретизирующих условия правомерности причинения вреда, в ст. 37 УК РФ с нами согласились 89 % опрошенных нами представителей судейского сообщества и 92 % сотрудников иных правоохранительных органов (органов

внутренних дел, Следственного комитета Российской Федерации). На наш взгляд, в основу такого подхода должно быть положено законодательное закрепление определения обстоятельств, исключающих преступность деяния, ошибки в наличии этих обстоятельств, включение в состав УК РФ обстоятельств, регулирующих правомерное причинение вреда, предусмотренных иными законами и даже подзаконными актами [16].

Нужно также поддержать инициативу Палаты молодых законодателей при Совете Федерации Российской Федерации о передаче на рассмотрение судов присяжных всех дел, так или иначе связанных с необходимой обороной [17]. Несмотря на прогрессивное изменение Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, внесенные Федеральным законом «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в связи с расширением применения института присяжных заседателей» от 23 июня 2016 г. № 190-ФЗ (значимые положения вступили в действие с 1 июля 2018 г.), интересующие нас составы преступлений не попали в перечень рассматриваемых судом присяжных. Хотя для обеспечения прав и законных интересов граждан в ходе предварительного расследования, по нашему мнению, целесообразно выделение следователей органов внутренних дел и Следственного комитета Российской Федерации, специализирующихся на делах данной категории [18, с. 47].

Для совершенствования нормы УК РФ о необходимой обороне и практики ее применения, как мы уже говорили, нужен переход к перечневой системе защищаемых благ, при которых возможна так называемая «беспредельная» оборона. В этот «перечень» должны входить: здоровье, личная свобода, половая свобода и половая неприкосновенность, защита от противоправного насильственного вторжения в жилище или помещение, а также случаи группового и вооруженного нападения и т. п. На наш взгляд, не стоит опасаться казуистичности подобного подхода, ведь за каждым из таких случаев стоит человеческая судьба. В завершение предлагаем авторскую редакцию статьи о необходимой обороне.

«Статья 37. Необходимая оборона

1. Не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было направлено на жизнь, здоровье, личную свободу, половую свободу или половую неприкосновенность, неприкосновенность жили-

ща, помещения или иного хранилища. Указанные условия правомерности распространяются также на случаи совершения посягательства на государственные и (или) общественные интересы, если это посягательство было сопряжено с причинением или угрозой причинения вреда указанным выше общественным отношениям, охраняемым уголовным законом, а также случаи совершения группового посягательства или посягательства с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия.

2. Защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, то есть умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства. Указанные положение не распространяются на случаи, предусмотренные в части первой настоящей статьи.

3. При оценке правомерности причинения вреда при необходимой обороне, учитываются наряду с характером и степенью общественной опасности совершенного посягательства данные о личности посягающего, способы посягательства, разумная необходимость в причинении вреда при оборонительных действиях, силы и возможности обороняющегося, его психическое состояние и иные обстоятельства, связанные с обстановкой обороны.

4. Не подлежит уголовной ответственности лицо, которое в силу неожиданности посягательства, замешательства, испуга, страха или по другим обстоятельствам находилось в состоянии душевного волнения и потому превысило пределы мер необходимой обороны.

5. Провокация посягательства не порождает состояния необходимой обороны, за исключением случаев, когда она выразилась в правомерных действиях, предусмотренных статьей 391 настоящего Кодекса.

6. Превышением пределов необходимой обороны признается умышленное применение обороняющимся от общественно опасного посягательства, указанного в ч. 2 ст. 37 УК РФ, лицом такого способа защиты, применение которого явно, очевидно для обороняющегося не вызывалось характером и опасностью посягательства, когда посягавшему без необходимости, умышленно был причинен тяжкий вред здоровью или смерть.

7. Положения настоящей статьи в полной мере распространяются на всех лиц независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки или служебного (должностного) положения, а также независимо от возможности избежать об-

щественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти. В случае противоречия содержания норм

1. The Constitution of the Russian Federation (adopted by popular vote on 12 December 1993) (as amended by the Laws of the Russian Federation on amendments to the Constitution of the Russian Federation No. 6-FKZ of 30 December 2008, No. 7-FKZ of 30 December 30 2008, No. 2-FKZ, of 5 February 2014, No. 11-FKZ 21 July 2014). Rossijskaya Gazeta. 25 December 1993.

2. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation No. 19 of 27 September 2012 "On the application by the courts of legislation on the necessary defense and harm when the person who committed a crime is detained". Rossijskaya Gazeta. 3 October 2012.

3. Corruption: the state of counteraction and the direction of optimization of the struggle. Edited by Professor A. I. Dolgova. Moscow: Russian Criminological Association; 2015.

4. Judicial Department at the Supreme Court of the Russian Federation. Available from: www.cdep.ru. Accessed: 1 December 2018.

5. Merkurev V. V. Necessary defense: criminal law and criminological aspects. Ryazan; 1998.

6. Merkurev V. V. Composition of necessary defense. Saint-Petersburg: Yuridichesky Center Press; 2004.

7. Self-defense without a limit. Available from: https://rg.ru/2015/07/30/samooborona.html. Accessed: 24 September 2018.

8. Federal Law No. 375-03 of 6 July 2016 "On Amendments to the Criminal Code of the Russian Federation and the Criminal Procedure Code of the Russian Federation regarding the establishment of additional measures to counter terrorism and ensure public safety". Rossiyskaya Gazeta. 11 July 2016.

9. Federal Law No. 323-FZ of 3 July 2016 "On Amendments to the Criminal Code of the Russian Federation and the Criminal Procedure Code of the Russian Federation on the issues of improving the grounds and procedure for exemption from criminal liability". Rossiyskaya Gazeta. 8 July 2016.

10. Federal Law No. 325-FZ of 3 July 2016 "On Amendments to the Criminal Code of the Russian Federation and the Criminal Procedure Code of the Russian Federation". Rossiyskaya Gazeta. 8 July 2016.

11. Federal Law No. 326-FZ of 3 July 3 2016 "On Amendments to Certain Legislative Acts of the Russian Federation in Connection with the Adoption of the Federal Law "On Amendments to the Criminal Code of the Russian Federation and the Criminal Procedure Code of the Russian Federation on the grounds improvement" and the procedure for ex-

других законодательных или подзаконных нормативных правовых актов применяются положения настоящей статьи».