CC BY
76
ОБЩЕНАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ В МНОГОНАЦИОНАЛЬНОМ И МНОГОКОНФЕССИОНАЛЬНОМ ОБЩЕСТВЕ
© Лобазова О.Ф.*
Российский государственный социальный университет, г. Москва
Россию населяют разные этносы, со своей культурой и верой. Насущно необходимо найти объединяющую их идею, способную сплотить народ перед вызовами современности. Долгое время «русская идея» была связана с православием. В условиях взаимодействия многих культур и религий такая доктрина может быть только общегражданской, то есть светской, и отражать единый для традиционных российских религий идеал соборности.
Ключевые слова: национальные отношения, «русская идея», национализм, соборность.
Общенациональная идея вырабатывается для объединения и мобилизации определенной социальной группы - нации. Классическое определение нации относит к ней большие группы людей, объединенных природными, социально--культурными и политико-экономическими факторами. Долгое время этнический (природный) признак был главным для определения принадлежности к нации, к типу культуры, к религии. Но так как в современном мире не сохранилось развитых государств, население которых представляет собой единую этническую группу или объединение этнических близких национальных групп, нацией сегодня называют всю совокупность граждан государства, которые могут принадлежать к разным этносам, национальностям, религиям. И потому национальная идея, по всей видимости, должна утратить этническую и религиозную привязку и стать только общей гражданской идеей. Однако граждане государства все же обладают разной этнической и религиозной принадлежностью, которая накладывает отпечаток на характер взаимоотношений как внутри этнических и вероисповедных групп, так и между ними, порождает как союзы, так и конфликты.
Общенациональная идея складывается и оказывает позитивное воздействие в обстановке согласия и единения (по крайней мере, большинства общества или его наиболее активной и сознательной части). Поэтому для ее формирования обществу необходимо урегулировать наиболее острые противоречия. История показывает, что самым ярким образом социальные конфликты проявляются в сфере межнациональных (межэтнических) и межконфессиональных отношений. Содержание, форму и перспективы разви-
* Профессор кафедры Социальной философии, религиоведения и теологии, доктор философских наук, доцент.
тия указанных отношений детерминируют национальное и религиозное сознание социальных субъектов.
Если рассматривать религиозное сознание, то его компонентами на концептуальном, систематизированном уровне будут вероучение с его догматами, богословие, религиозная идеология, система религиозных ценностей, норм и предписаний, а на уровне массового сознания - религиозные представления, образы, чувства, настроения, религиозная и конфессиональная идентификация. На концептуальном уровне религиозного сознания на основе принципов религиозного мировоззрения осуществляется интерпретация экономики, политики, права, морали, искусства, и в результате возникают религиозно-экономические, религиозно-политические, религиозно-право-вые, религиозно-этические, религиозно-эстетические и прочие концепции. На уровне массового сознания религиозные убеждения оказывают влияние на тактику повседневного взаимодействия с представителями других религий, на «форматы» толерантности», на эмоциональный фон переживания событий действительности.
Национальное сознание, в свою очередь, выступает как часть общественного сознания, отражающая национальное бытие, совокупность экономических, социальных, политических, нравственных, эстетических, философских, религиозных и других взглядов, представлений, характеризующих уровень и особенности духовного развития нации. Национальное сознание включает отношение нации к различным ценностям общества, отражает процесс её исторического, равно как и современного развития [14, с. 289]. Основной частью национального сознания, его сердцевиной выступает национальное самосознание - осознание нацией самой себя, собственной «самости», т.е. особенностей своей культуры, хозяйственной жизни, специфики характера и психологии, своей «народной» религии и т.д. Как в науке, так и в публицистике, широко описан факт различий, особенностей и уникальных характеристик национальных самосознаний народов, игравших разную роль в мировом историческом процессе. Существенные отличительные особенности русского национального самосознания широко признаны [1]. Отмечается так же и трудность в его изучении и определении неизменных черт и свойств. К этому добавляется терминологическая проблема - как именовать русское самосознание - национальное или этническое?
Если советская этнология делала акцент на постепенном стирании граней между нациями и этносами в процессе формирования такой новой общности, как «советский народ», то сегодня, с усилением автономистских и даже сепаратистских тенденций в ряде субъектов Российской Федерации, а также в обретших самостоятельность постсоветских государствах понятия «национальное самосознание» и «этническое самосознание» обретают новое содержание: прилагательное «национальное» употребляется для характеристики самосознания так называемого «титульного народа», составляю-
щего большинство на территории того или иного государства, а прилагательное «этническое» - для характеристики самосознания проживающих там меньшинств [5, с. 3].
Русское национальное самосознание как совокупность взглядов, оценок, мнений, выражающих содержание, уровень и особенности представлений русских о своем характере, истории, современном состоянии и перспективах своего развития, а также о месте русской нации среди аналогичных общностей и характере взаимоотношений с ними стало ведущей темой российского обществознания XIX - первой трети ХХ в.в.
В истолковании сторонников религиозной интерпретации русского самосознания христианская религия в её православной форме была главным фактором, определившим содержание и специфику рассматриваемого феномена. «Русская мысль всегда (и навсегда) осталась связанной со своей религиозной стихией, со своей религиозной почвой», - выражал указанную религиозную версию становления отечественного самосознания В.В. Зень-ковский [10, с. 380]. «Наиболее глубокая черта русского народа есть его религиозность», - писал, характеризуя сознание и самосознание соотечественников, Н.О. Лосский [8, с. 14]. Исходя из тезиса, согласно которому «Православие для России - больше, чем просто религия» (А.С. Хомяков), большинство русских философов дореволюционного периода и немалое число их нынешних последователей утверждают: православие сыграло ведущую роль как в формировании русского национального самосознания (это сознание собственно и возникло как православное самосознание), так и в возникновении и становлении русской государственности.
Однако далеко не все русские философы, в том числе и религиозные, отстаивали религиозно-детерминистскую версию русского самосознания, объяснявшую национальное своеобразие последнего непосредственным влиянием православия. Например, Г.П. Федотов в статье «Национальное и вселенское» (1928) называет «распространённым недоразумением» смешение «русского» и «православного»: «Иногда мы готовы утверждать, как русское, то, что является призванием христианства восточного, а иногда выдаем за православное, вселенское, общеобязательное исторические особенности лишь нашего, русского пути» [10, с. 449]. На основе собственного анализа самосознания соотечественников Г.П. Федотов одним из первых поставил вопрос об «общенациональной идее» и о путях гармонизации межнациональных отношений в России. Он увязывает указанную идею не с религиозным фактором (православием), а с культурой и рациональной политикой государства, поскольку Россия в силу своего не только этнического, но и религиозного многообразия не может быть объединена единой религией.
В современном отечественном обществознании существуют полярные точки зрения относительно возможности и целесообразности использования характеристик самосознания русских, данных целой плеядой мыслите-
лей, начиная с П.Я. Чаадаева вплоть до представителей русской эмиграции ХХ в. Представители светской парадигмы, например, профессор Э.Г. Филимонов, относят к новым социальным мифам тезис, согласно которому в формировании русского национального самосознания главная и решающая роль принадлежит Русской православной церкви [17, с. 121]. Эти учёные настаивают на необходимости конкретно-исторического подхода к изучаемому феномену и призывают не абсолютизировать ту либо иную сторону этногенеза и истории русского народа.
Становление национального и религиозного самосознания русских и их взаимосвязь, а также роль в их формировании православия представляется нам следующим образом. Как известно, в основе древнерусской народности лежала субстрактная гетерогенность. Для ассимиляции друг в друге такой разнородной массы требовался внешний по отношению к местным традиционным культурам инструмент культурно-ценностного доминирования, обладающий мощным социокультурным потенциалом для интеграции этих многообразных аксиологических систем в единую систему объединяющих всех ценностных ориентаций. Эту роль выполнило греко-православное христианство с его огромным опытом космополитизма и преодоления этнопле-менной отчужденности, утверждения универсальной идентичности «братства во Христе». В результате уже с конца Х - начала XI вв. в основу национальной идентичности древнерусской народности закладывались принципы имманентного тождества понятий «русский» и «православный».
При этом генезис этнорелигиозной самоидентификации русских был процессом длительным и неодномерным, равно как и далеко не всегда глубоким и повсеместным. Столь же длительным и противоречивым был и процесс христианизации древнерусского общества, включавший, с одной стороны, вытеснение раннеязыческих верований, с другой - их ассимиляцию. Закреплению указанной самоидентификации, усиленному складыванию этнического самосознания древнерусского этноса послужило татаро-монгольское иго. В ещё большей мере этническое самосознание русских укрепилось после падения в 1453 году Константинополя как центра восточнохри-стианского мира. Московское государство приняло на себя роль нового лидера (Москва - третий Рим) и русский народ, таким образом, стал восприемником статуса божественного избранничества. И вполне закономерно именно в это время в религиозных сочинениях окончательно утвердилось понятие «Святая Русь», ставшее основой русского мессианства.
Восприятие синонимичности понятий «русский - христианин», «русский - православный» приобрело с XV века специфическое звучание, поскольку новая реальность воспринималась именно как осознание того, что только русские являются «единственными» истинными христианами после падения всех других православных государств под натиском турок. Однако подобная самоидентификация и претензии на указанную исключительность
были характерны, прежде всего, для узкого слоя властной элиты и высших церковных кругов и во многом не были присущи народным массам. В массовом сознании мессианская идея захватывает главенство несколько позже и несколько измененном виде.
Лежавшие в основе самосознания правителей Российской империи претензии на исключительность русского православия проявлялись впоследствии и во внешней политике русских царей - православие, по сути, выступало национальной идеологией вплоть до правления Петра I. Реформы Петра I вызвали крушение «симфонического» сосуществования церковных структур и государства. С этого времени церковь максимально интегрируется в абсолютистские структуры императорской России. В результате православие, оставаясь важной скрепой российского общества, перестает быть идеологией государства - в качестве последней выступает светская имперская идея.
В более поздние периоды идентифицирующая этнорелигиозная система сознания россиян также подвергалась существенной эволюции. На самосознании граждан России не могли не сказаться секуляристские идеи XVIII в., а также спор «славянофилов» и «западников» - «западничество», как идейное течение, так или иначе разрушало концепцию этнорелигиозной идентичности. Основной же удар по консолидирующей силе этнорелигиозного сознания россиян (русских и нерусских верующих) нанес 1917 г. и последовавшие за ним десятилетия советской власти.
Следует отметить неоднозначность проявления взаимосвязи национального и религиозного факторов. Роль религии в процессе дифференциации этносов подчас такова, что лишь она, единственная, может выступать критерием различения, т.е. в отдельных ситуациях исключительно религия приобретает как бы статус основного признака. Неоднозначно проявлялась рассматриваемая связь и в истории России - религиозный фактор либо в общественном сознании, либо на официальном уровне нередко превалировал над фактором этническим и национальным. Подобное соотношение этнического, национального и религиозного, в частности, зафиксировано в энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона за 1896 г. в статье «Россия». Авторы словаря лишь несколькими строчками характеризуют, выражаясь языком конца XIX в., «племенной состав» населения России, причисляя к «русским» (72,5 %) также украинцев и белорусов и выделяя в русском языке три наречия - великорусское, малорусское и белорусское. Зато сведения о составе населения по вероисповеданиям (православных - 70,8 %) представлены здесь гораздо подробнее. Таким образом, можно заключить, что национальная принадлежность в России конца XIX в. не играла такой роли, как в России современной, гораздо важнее для общественного мнения (а главное -для официоза) было другое - исповедуют ли подданные государственную религию, то есть православие. На основе данного критерия все православные славяне в России причислялись к русским, прочие - к инородцам.
Сколь бы ни был сложен процесс приобщения этноса к определенной религии, последняя, став для него (этноса) «своей», «входит во все поры национальной культуры, начинает во многом определять национальное самосознание, стиль и образ жизни народа» [9]. Выполняя социально-ментальную функцию, всякая религия выступает в конкретном обществе как форма определенного мироощущения. По словам Л.Н. Гумилева, верующие на эмоциональном уровне «чувствуют феномен мироощущения той или иной религии и выбирают тот ее вариант, который отвечает их психологическому настрою... И поскольку та или иная ментальность всегда воспитывается с детства, то она есть у всех этносов, что и зарегистрировано этнографами» [2, с. 170]. Отождествление, синонимичность национального и религиозного факторов могут порождать определённые национальные варианты религиозного чувства и даже национальные «образы» бога.
Диалектика этнизации религии характеризуется как возрастанием популярности данной конфессии среди данного народа, так и увеличением возможностей её неортодоксальной трактовки. В результате наблюдаются элементы слияния двух культур (местной и «метрополии»), что способствует сближению народов. Тесная связь традиционных религий с политической, бытовой, духовной культурой народов прослеживается в различных сферах и формах. Укоренённость религии в народной среде, поддержка ею общих для разных мировоззренческих групп национальных традиций, самобытности народов играет важную роль, особенно в кризисные периоды.
Отождествление в историческом сознании национальной и религиозной принадлежности создает в случаях возникновения каких-то конфликтов предпосылки для разнонаправленного использования - как для умиротворяющего воздействия на межконфессиональные и межэтнические отношения, так и для нагнетания противостояния на почве религиозного экстремизма. Устранение любых проявлений этноконфессиональной неприязни и вражды, выработка цивилизованных средств преодоления возможных на-пряженностей в этой сфере зависит о многих факторов: от неукоснительной реализации государственными органами конституционных принципов (в первую очередь, равенства перед законом всех религий); от тактичного поведения должностных лиц; от тона публичных выступлений и публикаций; от степени и формы сотрудничества религиозных деятелей; от воспитания духа толерантности; от утверждения идеи единого российского народа.
В настоящее время в России чрезвычайную актуальность приобрела проблема становления (или восстановления) общенациональной идеи. Несомненно, единство и целостность государства с многонациональным и многоконфессиональным составом населения в значительной степени обеспечивается целенаправленным созданием и внедрением в общественное сознание общих символов и ценностей, которые собственно и должны гарантировать стабильность этому социальному организму.
Какие же конкретные концепции объединяющей идеи предлагаются сегодня? Одни авторы предлагают концепцию евразийства, в основе которой лежат геополитический и этнополитический факторы. Другая группа авторов и действующих политиков в качестве общенациональной доктрины предлагает «русскую идею», базирующуюся на положении о мессианской исторической роли русского народа. Для третьих целостность России связана с общемировыми тенденциями и вхождением страны в «мировую цивилизацию». Четвёртые наиболее перспективной основой для идеологии российского возрождения считают платформу «государственного просвещенного либерализма», предполагающего гармоничное совмещение разнородных политических, идеологических и хозяйственных элементов капитализма и социализма.
Определённое количество сторонников имеет сегодня в стране идеология панславизма. На основе идеи панславизма отдельные авторы и лидеры политических организаций предлагают создать вместо такого слабо функционирующего образования, как СНГ, Славянский Союз. По мысли авторов этой идеи, все славянские народы связывают общность культурных и исторических судеб, генетическая общность, общие интересы и геополитические цели, нередко общая угроза. Следовательно, необходимо вначале добиться объединения «православных» славянских народов и государств постсоветского пространства, а затем других славянских государств.
Реальные перспективы такого союза выглядят слабо вероятными, что видно на примере раскола православной церкви в Украине. К тому же в Украине православные явно сдают свои позиции греко-католической церкви; греко-католицизм, культивирующий неприятие восточноевропейской культуры, восточноевропейских ценностей и откровенно антирусские взгляды, уже сегодня выступает серьезным этнокультурным барьером на пути создания Славянского Союза. Но главное - идея Славянского Союза неосуществима в силу стремления её сторонников замкнуться в рамках одного - славянского - суперэтноса и тем самым противопоставить себя другим народам. Осуществлению же этой идеи на практике в политическом плане не способствуют ни ситуация в ряде славянских государств (Болгария, Словакия и др.), ни взаимоотношения России с Украиной, Польшей и другими странами, где пока еще остаются неурегулированными многие проблемы.
Гораздо больше сторонников в России имеет доктрина евразийства и базирующийся на этой доктрине проект Евразийского Союза. Как известно, идею евразийства наиболее плодотворно развивала группа русских интеллектуалов, оказавшихся после 1917 г. в эмиграции. Стержень евразийства -географические и геополитические воззрения его основателей на самый большой материк Земли Евразию; при этом Россия понимается не как синтез Европы и Азии, а именно как особый мир, наподобие Западной Европы или Восточной Азии. А Л.Н. Гумилев, говоря о Евразии, имеет в виду не
только континент, но также и суперэтнос с тем же названием. Согласно его концепции, Россия стала наследницей Тюркского каганата и Монгольского улуса, и ей традиционно противостояли: на Западе - Европа, на Дальнем Востоке - Китай, на юге - исламский мир [3, с. 112].
По мнению приверженцев концепции евразийства, на всю историю народов Евразии воздействует её географическое положение, обусловливающее этнические и психологические особенности евразийского типа мышления. Общность судеб населяющих Евразию народов обусловила такую степень взаимопонимания и такие формы братского сожительства, которые трудно достижимы для других этносов Европы и Азии. Согласно Л.Н. Гумилеву, основой евразийского суперэтноса является мирное сосуществование и сотрудничество славянских, финно-угорских и тюркских народов, которое достигается на базе их взаимной комплиментарности (симпатии).
Русскому национализму теоретики современного евразийства противопоставляют «общеевразийский национализм», основу которого составляет «этническая индифферентность и терпимость русского народа, позволившая ему создать великое русское государство - Россию» [13, с. 31]. В 1994 г. впервые была инициирована попытка воплощения евразийской идеи в жизнь - Президент Казахстана Н.А. Назарбаев предложил проект нового союза постсоветских государств, а именно Евразийского Союза.
«Русская идея», по-разному воспроизведенная в русской философии XIX - первой трети XX вв., сегодня выступает и в светской, и в религиозной версиях [7, 11]. Большинство идеологов «русской идеи» стремится обосновать необходимость православного варианта «русской идеи», основные положения которой они развивают применительно к решению современных социально-экономических и духовно-культурных проблем русской нации. В более конкретном виде (в рамках программных документов политических партий) новая «русская идея» формируется как попытка создания русской доктрины социального христианства.
Отправной точкой и одновременно историческим основанием для многих концепций российской национальной идеи является положение о самобытности России, русских и россиян в целом. Сторонники «русской идеи» обращаются к учению Н.Я. Данилевского и Н.А. Бердяева, которые считали Россию особой цивилизацией, особым миром со своими особыми интересами и собственной логикой развития. Как утверждал Данилевский, с общей культурно-исторической точки зрения Россия не может считаться составной частью Европы, а потому у неё имеются лишь две возможности: или вместе с другими славянами образовать особую, самостоятельную культурно-историческую общность или лишиться всякого культурно-исторического значения - быть ничем [4, с. 127]. Тем более, что Европа принципиально враждебна России, подобно тому, как Россия враждебна Западу [4, с. 51-52]. Данилевский выражал взгляды, присущие особому идейному и философ-
скому течению, которое в истории известно как славянофильство. Сторонников этого направления неоднократно подвергали критике и современники, и потомки, за кажущееся стремление в прошлое, за постоянное обращение к народной традиции, за критику западного прогресса. Славянофильство рассматривает Россию как воплощение определённого типа мировой идеи - православия, а эмпирические судьбы страны - в соотнесенности с судьбами этой идеи. «С исторической точки зрения ... все славянофильство обосновывается на идее церкви, оценивает Русь по степени ее верности церковной правде и останавливается на пороге жертвенного отречения от всего лишь феноменологически русского» [6, с. 349].
Понятие «русская идея» всегда было сложным и неоднозначным, оно, по сути, отражает многовариантность исторического пути России. Наряду с «религиозной русской идеей» существовали и существуют и «социалистическая русская идея», и «революционная русская идея» и т.д. [12, с. 89]. Но наиболее распространенной интерпретацией «русской идеи» была, прежде всего, религиозная её интерпретация. Как философское понятие «русская идея» вошло в русскую культуру во второй половине XIX в. - его обосновал В.С. Соловьёв в работах «Россия и вселенская церковь» и «История и будущность теократии». Понятие русской идеи было использовано Соловьёвым для всесторонней характеристики русского самосознания, государственности и культуры. Никакого национального самолюбования, эгоцентризма или «официальной народности» в работах В.С. Соловьёва не было -напротив, он остро критиковал то, что Н.А. Бердяев впоследствии назвал «церковным национализмом», высказывался против всякой националистической ограниченности, подчёркивая, что лицо нации определяется вершинными достижениями её духовности, её вкладом в мировую цивилизацию. Тем не менее, «русская идея» мыслилась, прежде всего, как воплощение религиозно обусловленного характера русского народа, народа православного.
В историческом прошлом стержнем «русской идеи» выступало представление о богоизбраннической миссии русского народа и связанный с этим представлением тезис, что только русский народ - носитель подлинно христианских ценностей. В крайних своих проявлениях эта идея трансформировалась в изоляционистскую позицию; согласно ей, «русский мир» должен отгородиться от всего нерусского окружения.
Именно наличие изоляционистских позиций в истолковании «русской идеи» вызывают опасения в том, что попытки выработки и принятия единой для всех граждан России общенациональной идеи на мононациональной основе, равно как и попытки формирования этой идеи на моноконфессиональной (православной) основе будут чрезвычайно опасны. Некоторым исследователям и политическим деятелям представляется, что идея русского национал-патриотизма в союзе с православием не только не будет способствовать интеграции россиян, но, напротив, расколет общество по националь-
ному и вероисповедному признакам и будет способствовать разжиганию национально-религиозных конфликтов.
«Русская идея» в откровенно националистической версии подвергается сегодня острой критике - её сторонников обвиняют в национализме, шовинизме и т.д. Но руководство РПЦ и проправославно ориентированные публицисты в большинстве своём не выступают сегодня сторонниками радикальных мононациональных программ. В центре их внимания находится категория «соборность», выступающая, с одной стороны, как методологический принцип все той же «русской идеи», с другой - как сама универсальная общенациональная идея.
Предлагаемая русским православием соборность в социальном плане означает возможность решать социально значимые проблемы на коллективистских началах. В истории России соборный принцип находил конкретное воплощение в деятельности таких социальных и политических институтов, как городское вече, сельский сход, казачий круг и даже Советы.
В богословском плане под соборностью понимается интеграция земного и небесного, единение христиан ради достижения согласия в земных делах, а также глобальный комплекс взаимосвязей и отношений: человек - природа, человек - нация, человек - личное «Я». По убеждению идеологов православия, соборность вошла в образ жизни русского народа, стала существенным компонентом национальной цивилизации и воплотилась в традицию.
Православная соборность противопоставляется «односторонним подходам» европоцентристского и востокоцентристского характера. В то же время категория «соборность» не только строится на взаимной любви и уважении к специфике народов, социальных групп, политических партий, отдельных людей, но и побуждает их к духовно-нравственному единению во имя Российского государства. По убеждению сторонников соборности, именно демократизм общинного уклада Руси определил психологию нашего народа. Соборность и в условиях социализма получила свое выражение в ряде хорошо организованных предприятий, в бесплатном образовании и медицинской помощи и т.д. Поскольку же кардинальные принципы русской соборности - взаимная духовная любовь, единство свободных людей, свободных национальных культур - не были соблюдены, коммунистический строй в конечном итоге рухнул [16, с. 17].
Православная соборность в современной интерпретации предстает как кардинальная социально-политическая ценность, способная обеспечить консолидацию российского общества. Реализация принципов соборности в социальной сфере, по мнению сторонников этой идеи, может способствовать межэтническому согласию, диалогу культур различных народов. Признавая общность таких ценностей, как единство страны, а также ряд традиций, обеспечивающих целостность русского народа и других этносов России, соборность допускает и множественность, т.е. разнообразие культурных,
семейно-бытовых и прочих традиций народов, составляющих это единство. Следовательно, соборность противостоит как тоталитаризму, нивелирующему национальные традиции, так и национализму, стремящемуся обособить этносы России, противопоставить их друг другу.
Многие светские религиоведы и богословы указывают на то, что ценности, заложенные в идее православной соборности, созвучны многим идеям ислама - второй по численности верующих религии в России. Для исламского мира также всегда был важен своеобразный религиозный коллективизм, принадлежность к умме - сообществу правоверных. Как в православии, так и в исламе чётко проводится мысль о приоритете духовных ценностей над материальными. Обе религии одинаково не приемлют индивидуализм, неизбежно вырождающийся в эгоизм, наконец, высший смысл жизни они видят в синергизме, т.е. в совпадении энергии Бога и человека. Указанные точки соприкосновения, а также тот факт, что Россия исторически развивалась как симбиоз прежде всего славян-православных и тюркоязычных мусульман, объективно превращают принцип соборности в фактор межнационального диалога и согласия.
Следует отметить, однако, что у идеи православной соборности имеется и довольно мощная оппозиция. Признавая, что заложенные в соборном принципе идеи гармонии и терпимости на протяжении всей истории России способствовали смягчению нравов и межличностных отношений, ряд религиоведов, философов и политологов в то же время отмечает, что названные характеристики относятся лишь к высшим проявлениям национального духа и самосознания. По их мнению, соборность как духовно-нравственный принцип вовсе не имманентен национальному сознанию и национальному бытию современных россиян. Они считают, что на уровне повседневного бытия то, что многие богословы и светские авторы принимают за проявления соборности, в действительности есть лишенный духовных оснований инфантилистский коллективизм. В подобной системе не сформировалось, с одной стороны, уважение коллектива к индивидуальности и правам отдельных его членов, а с другой стороны - сознательное отношение и уважение индивида к коллективным ценностям и интересам. Во многом архаический коллективизм стал конформистской подпоркой создаваемых сверху жестких тоталитарных структур, хотя и смягчал их воздействие на отдельного человека. На базе его собственно и возникло явление «коммунальности», сущностью которого стало маргинальное, антисоциальное паразитирование индивида за счет коллектива, опираясь на коллективистские стереотипы. Данные черты «коммунальности» стали особенно ясно видны сегодня, когда произошел распад традиционных ценностей. Коммунальность в ее современном виде является главным препятствием на пути становления гражданского общества, она постоянно подменяет гражданское самосознание корпоративно-клановым.
Сторонники соборности, тем не менее, видят в ней мощный потенциал, способный вывести нашу страну даже из экономического кризиса. Речь идет о так называемой «соборной экономике», откровенно противопоставляемой, прежде всего, западной (протестантской) этике. Всем порокам западной трудовой этики идеологи православия противопоставляют принципы соборной экономики. По их убеждению, свободная от крайностей капитализма и социализма концепция соборной экономики сегодня предлагает: плодотворное взаимодействие различных экономический укладов, государственного и частного секторов хозяйства, возрождение артели, казачьего уклада и других традиционных для нашей страны форм хозяйствования, а в конечном итоге - восстановление экономической независимости России и единого общероссийского рынка.
Представляется, что в своем целостном виде - религиозном и одновременно социально-политическом - православная соборность может служить основной возрождения России, однако даже и отдельные элементы соборности (прежде всего её духовно-нравственные ценности) уже сейчас могут способствовать гармонизации общественной жизни. Думается, что в современной России прагматическое стремление к более совершенному социальному порядку должно быть дополнено соборным согласием относительно основных ценностных ориентаций национального бытия.
Тезис о возможности с помощью духовного потенциала православия преодолеть социальные и межнациональные распри в стране логически продолжается тезисом о лидере этого процесса - Русской Православной церкви. Утверждение о неизбежности главенствующей роли церкви имеет соответствующую теоретическую базу: во-первых, церковь может это сделать потому, что она всегда смотрит дальше и выше сиюминутных интересов; во-вторых, русское православие имеет огромный опыт деятельности на евразийском пространстве, оно оказало огромное влияние на этническое самосознание всех населяющих страну народов, в силу чего оно и сегодня может обеспечить идеологическую основу политической интеграции, а также целостность и монолитность Российской Федерации.
Актуальность проповеднической и иной деятельности Русской Православной церкви, являющейся ответом на вызовы времени, позволяет некоторым авторам говорить, что в настоящий период у некоторых священнослужителей (как высших иерархов, так и приходских) якобы наблюдается тенденция перерастания идей о своеобразии русского народа в идеи крайне националистические. Однако на самом деле опасность проповеди националистических идеалов прекрасно осознаётся православной церковью, так как эти идеалы резонируют в межконфессиональные отношения и, наоборот, напряженность межконфессиональных отношений оказывает влияние на межнациональные отношения. Русские националисты отказываются признать новую геополитическую реальность и хотят восстановить Советский
Союз или Российскую империю. Нерусские националисты, придерживающиеся сепаратистского сценария, внедряют идеологию и политические лозунги типа «Татарстан - это не Россия».
Все постсоветские государства находятся сейчас на пути нациестрои-тельства с различной степенью успеха, и Российская Федерация не среди первых в этом историческом соревновании. Для этого есть свои причины. Во-первых, Россия наследовала почти все противоречия государственного строительства от прошлых эпох. В связи с этим, манифестные проявления этнического фактора в постсоветском общественно-политическом пространстве представляют собою не просто реакцию на репрессии и дискриминацию в отношении недоминирующих этнических групп. Это также и результат целенаправленных усилий со стороны Советского государства по созданию престижных институтов внутренних национально-государственных образований и их этнических элит. Например, к моменту последней советской переписи населения (1989 г.) доля лиц с высшим образованием, особенно с учеными степенями, среди титульных народов союзных и многих автономных республик была выше среднесоюзного уровня и заметно выше по сравнению с русскими, проживавшими в этих республиках [15, с. 29].
Во-вторых, слишком серьёзные ошибки были сделаны в начальный период становления новой российской государственности. Политическая либерализация и надежды на ослабление Центра позволили национальным элитам начать борьбу за доступ к ресурсам и к власти, успешно мобилизовав массовое сознание и осуществив политическую организацию. В настоящий момент почти во всех республиках, кроме Карелии, Коми, Хакас-сии и, возможно, Удмуртии, политическая власть уверенно контролируется местными этническими элитами, даже если титульная национальность не составляет в них большинства населения.
Национализм титульных национальностей проявляется не только в стремлении узурпировать власть в пользу «своей» группы, но и в эмоциональной агитации за «национальное возрождение». Под которым подразумевается обычно возврат к некой утраченной норме, будь это «историческая территория», «справедливые границы», «гармония с природой», «душа и память народа», «вековые традиции», «народная религия» и сочиненные археологами, историками, этнографами, писателями и журналистами мифы. Национализм склонен идеализировать прошлое собственного народа как цепь славных деяний и великих культурных достижений, а также страданий и несправедливостей, совершенных по отношению к нему другими народами. Происходившие и происходящие повсеместно в мире процессы колонизации территорий, экспансии государств, войны, культурные взаимодействия, в том числе в форме ассимиляции или интеграции культур, трактуются этническими предпринимателями как злонамеренные действия одного народа («захватчика», «колонизатора») по отношению к другим. В России та-
ким народом представляются русские, хотя в колонизации ее территорий и в культурной ассимиляции активно участвовали представители многих, особенно многочисленных народов (украинцы, татары, якуты).
Этнический национализм конструирует культурные, социальные и другие различия и противоречия между группами там и тогда, где и когда их не было, особенно на уровне массовых контактов. В целом этническая ситуация в Российской Федерации остаётся достаточно сложной. Болезненные реальности в виде этнических политических коалиций и раскола населения по этническому и национальному признаку - это уже присутствует в стране.
В этой ситуации попытки создания «общенациональной идеи» как системы официально признанных идеологических постулатов, определяющих принципы государственной политики, не приведут к позитивному результату, если будут основаны на моноконфессиональной или мононациональной основе. Официально провозглашенный перевес одной из наций, религий, или одного из типов мировоззрений, следует признать чреватым расколом общества по национальному и вероисповедному признакам. В связи с этим термин «национальная идея» для обозначения идеи единения народов Российской Федерации является неприменимым для ситуации России, поскольку на её пространстве нет единственной, только одной национальной общности. Речь должна идти о государственной идее.
Основная идея («государственная идея», «державная идея»), которая объективно может лежать в основе современного государственного строительства России, должна быть светской. Именно в таком виде она в настоящий момент формализуется в текстах президентских выступлений, комментирующих основные этапы развития страны. Основные параметры задач ближайших этапов государственного строительства оглашаются Президентом Российской Федерации в ежегодных посланиях Законодательному Собранию РФ, которые и носят характер официальной государственной программы, в том числе в области идеологии. Реализуемые Правительством РФ национальные проекты конкретизируют направления воплощения основных государственных идей.
Однако, национальная идея как форма выражения самосознания основного, державного, государство образующего, русского народа, имеет полное право на существование. Формализованное её подтверждение в текстах может произойти и без участия официальных властных структур, силами других общественных институтов. И здесь велика роль Православной Церкви, поскольку она обладает самым мощным потенциалом и общественным авторитетом для выполнения этой задачи. Национальная русская идея, основанная на православном мироотношении, изначально не содержит в себе ограничительных, изоляционистских моментов, устремлена к единению всех народов на основе признания равных прав и возможностей на пути к духовному совершенствованию. Сверхзадачей русского народа и всех его
православных братьев, согласно русской идее, является достижение такого состояния общественного устройства, когда будут исключены все пороки и недостатки прежнего социального и экономического развития в рамках пространства, близких к мировым. Православный принцип соборности уже сейчас может стать основой межконфессионального и межэтнического диалога.
Список литературы:
1. Андреев А.Л. Особенности русского исторического самосознания // Eu-rop. social science j. = Европейский журнал соц. наук. - М., 2012. - № 8 (24). -С. 15-20.
2. Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. - М.: Мысль, 1989.
3. Гумилев Л.Н. От Руси к России. - М., 1991.
4. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. - М., 1991.
5. Дробижева Л.М. Этничность в социально-политическом пространстве Российской Федерации: опыт 20 лет / РАН, институт социологии. - М.: Новый хронограф, 2013. - 332 с.
6. Иванов В.И. Родное и вселенское. - М., 1994.
7. Кургинян С.Е. Суть времени: Философское обоснование мессианских претензий России в XXI веке. В 2 томах. - М.: Международный общественный фонд «Экспериментальный творческий центр», 2013. - Т. 1. - 590 с.; Т. 2. - 678 с.
8. Лосский Н.О. Характер русского народа. - Франкфурт-на-Майне: Логос, 1957.
9. Мчедлов М.П. Взаимосвязь религиозного и национального // Национальное и религиозное. - М., 1996. - С. 1-12.
10. О России и русской философской культуре / Сост. М.А. Маслин. -М.: Наука, 1990.
11. Религиозный фактор и проблемы национальной идентичности в России и Европе нового и новейшего времени / Институт всеобщей истории РАН. - М., 2008. - 276 с.
12. Российская цивилизация (этнокультурные и духовные аспекты). -М.: РНИСиНП, 1998.
13. Современная Русская Идея и Государство / Рук. авт. колл. А.И. Подберезкин. - М., 1995.
14. Тавадов Г.Т. Этнология: Словарь-справочник. - М., 1998.
15. Тишков В.А. Доклад на межрегиональной научно-практической конференции «Укрепление взаимосвязей народов Урала и Поволжья и проблемы национальной региональной политики». - Оренбург, 1999.
16. Троицкий Е.С. Что такое русская соборность? - М., 1993.
17. Филимонов Э.Г. Православие и его роль в формировании национального самосознания русского народа // Обновление России: трудный поиск решений. Вып. 4. - М.: РНИСиНП, 1996. - С. 120-132.
