CC BY
124
УДК 343.98.06
Ушмарин Михаил Валерьевич Ushmarin Michael V.
научный сотрудник отдела судопроизводства по уголовным делам
Верховный Суд Чувашской Республики (428006, Чувашская Республика, Чебоксары, Президентский бульвар, 12)
researcher of the department of proceedings in criminal matters
Supreme Court of the Chuvash Republic (12 Prezidentsky blvd., Cheboksary, Chuvash Republic, 428006) E-mail: [email protected]
Общая характеристика механизма следообразования экстремистской деятельности
General characteristics of the mechanism of formation of traces
of extremist activities
В статье характеризуется механизм следообразования применительно к деятельности представителей экстремистских организаций, даются общие признаки экстремизма, рассматриваются наиболее характерные следы экстремистской деятельности, предлагаются пути повышения эффективности работы по фиксации следов при расследовании преступлений, связанных с экстремизмом.
Ключевые слова: экстремизм, экстремистская организация, механизм следообразования экстремистской деятельности, материальные следы экстремистской деятельности, идеальные следы экстремистской деятельности.
The article characterized of formation of traces mechanism in relation to the activities of the representatives of extremist organizations, are common signs of extremism, are considered the most typical signs of extremist activity, suggests ways to improve the effectiveness of efforts to fix traces of the investigation of crimes related to extremism.
Keywords: extremism, extremist organization, the mechanism of formation of traces of extremist activities, material traces of extremist activity, ideal tracks extremist activity.
В последнее время очень много говорится о росте экстремизма, угрозе, которую он представляет для отдельных стран и мирового сообщества в целом. Природа проявления экстремизма носит протестный характер: неудовлетворенность политическим режимом, социальным неравенством, положением в обществе определенных социальных слоев, этнических, расовых и конфессиональных групп. Наиболее сложен и опасен экстремизм, в основе которого лежат идеологические, особенно религиозные, убеждения и прикрываемые ими политические цели и установки, направленные на изменение основ конституционного строя Российской Федерации.
Стратегия национальной безопасности Российской Федерации одним из основных источников угроз национальной безопасности в сфере государственной и общественной безопасности определяет деятельность террористи-
ческих организаций, группировок и отдельных лиц, направленная на насильственное изменение основ конституционного строя Российской Федерации, дезорганизацию нормального функционирования органов государственной власти (включая насильственные действия в отношении государственных, политических и общественных деятелей), уничтожение военных и промышленных объектов, предприятий и учреждений, обеспечивающих жизнедеятельность общества, устрашение населения, в том числе путем применения ядерного и химического оружия либо опасных радиоактивных, химических и биологических веществ, а также экстремистскую деятельность националистических, религиозных, этнических и иных организаций и структур, направленную на нарушение единства и территориальной целостности Российской Федерации, дестабилизацию внутриполитической и социальной ситуации в стране [1].
Угроза распространения экстремистских проявлений реальна, и противодействие данному общественно опасному явлению обозначено руководством страны как одно из приоритетных направлений в деятельности правоохранительных органов. Совершенно очевидна связь между активным распространением радикальных форм экстремизма, активизацией деятельности их адептов (организаций, групп, ячеек) с последующим резким всплеском террористической активности.
Деятельность экстремистских и террористических организаций находит проявление в различных формах: от митингов и собраний до активных действий, направленных непосредственно на основы конституционного строя Российской Федерации. В соответствии с основными положениями диалектической теории отражения все явления, предметы объективной реальности находятся в постоянном взаимодействии, движении и взаимном влиянии. Это в равной мере относится как к преступной деятельности, так и к деятельности по обнаружению и расследованию преступлений [2, с. 54—58].
Всякая преступная деятельность неизбежно влияет на окружающую среду и отражается в ней. Контакты объектов сопровождаются их взаимными изменениями, в ряде случаев распространяющимися и на других участников взаимодействия [3, с. 90]. Преступник, как правило, путем активных действий реализует свой криминальный замысел. Названные изменения структуры, содержания и поверхности материальных объектов принято именовать следами. Установив механизм возникновения следов, легче выяснить причинные связи следообразо-вания с данным преступлением, а также роль конкретного следа в преступном событии. Определение места каждого следа в осматриваемой обстановке позволяет «привязать» его к ее предметам, что в конечном итоге помогает выяснить обстоятельства произошедшего [4, с. 153].
Реализация способа совершения преступления обусловливает образование определенных групп следов. Появление следов также обусловлено обстановкой совершения преступления и влияющими на нее факторами, особенностями личности преступника и другими элементами криминалистической характеристики.
Следы, механизм их образования, средства, приемы, методы их собирания и исследования в целях выяснения обстоятельств, значимых для расследования и предупреждения престу-
плений, изучает трасология, именуемая также криминалистическим следоведением.
Трасология (от франц. trace — «след» и греч. logos — «учение») — криминалистическое учение о следах; отрасль криминалистической техники, изучающая закономерности возникновения материально фиксированных следов преступления, разрабатывающая средства и методики их обнаружения, изъятия и исследования. В развитии этого учения и отрасли криминалистики большую роль сыграли работы И.Н. Якимова, С.М. Потапова, Б.И. Шевченко, И.Ф. Крылова, Р.С. Белкина, В.Я. Колдина, Ю.Г. Корухова, Н.С. Полевого, М.В. Салтевско-го, И.Ф. Пантелеева, В.С. Митричева, А.И. Вин-берга и других криминалистов.
Роль трасологии в борьбе с преступностью определяется возможностью получения криминалистически значимой информации о субъекте или объекте, оставившем следы, его действиях, а также о действиях с ним, приведших к образованию следов. В ряде случаев криминалистический анализ следов позволяет выяснить причины и условия, способствовавшие совершению преступления, что облегчает разработку профилактических мероприятий [5].
В криминалистике понятие «след» употребляется в двух значениях: в чисто процессуальном и криминалистическом. Процессуальное значение категории «след преступления» состоит в том, что информация, запечатленная в следах, преобразуется в доказательства по уголовному делу, что находит свое отражение в процессуальных документах. Применительно к материальным следам такими процессуальными документами являются протоколы осмотра, обыска или выемки, заключение эксперта и постановление о приобщении обнаруженных объектов к уголовному делу в качестве вещественных доказательств.
Криминалистическое понимание следов имеет более широкое значение и включает в себя всю совокупность получаемой информации, используемой для организации расследования данных преступлений, проведения запланированных следственных действий и оперативно-разыскных мероприятий. Кроме того, различают следы в широком и узком смысле. Под следами в широком смысле понимаются любые изменения в материальной среде, возникшие в результате совершенного преступления [6, с. 232]. Следы в узком смысле — это отображения внешней структуры объектов в результате их контактного взаимодействия. Наиболее приближенным к современному пониманию следа
в узком смысле слова следует считать определение И.Н. Якимова: «Следом называется отпечаток на чем-нибудь предмета, позволяющий судить об его форме или об его назначении» [7, с. 47]. Помимо запечатления признаков объектов в окружающей среде, отражение преступления происходит в виде образов события и обстоятельств преступления, формирующихся в памяти людей. Таким образом, не доступные для непосредственного восприятия и познаваемые с помощью их материализации (например, рассказ свидетеля о событии) отображения получили определение «идеальные следы».
Относительно следов экстремистской деятельности как элемента криминалистической характеристики следует подчеркнуть, что установление определенной совокупности следов подготовки и совершения преступления позволяет через построение соответствующей модели понять механизм преступления, связанного с экстремизмом, выдвинуть и разработать версии обо всех обстоятельствах подготовки, совершения и сокрытия данного преступления, а также лицах, связанных с деятельностью экстремистской организации.
Зачастую экстремистские проявления предшествуют другому преступлению, связанному с объективной стороной преступлений экстремистской направленности (организация деятельности экстремистской организации или экстремистского сообщества, террористический акт, организация незаконного вооруженных формирования или участие в нем, убийство и т. д.).
Отличительной особенностью экстремизма является то, что отсутствует сокрытие события преступления, столь характерное для подавляющего большинства преступлений. И это понятно, поскольку сущность экстремизма заключается в демонстративности. Вместе с тем, сокрытию следов подготовки к совершению преступления уделяется, как правило, значительное внимание, что нельзя сказать о следах совершения преступления. Например, встречи членов экстремистских организаций, их обучение, вербовка проводятся скрытно, непублично, как правило, в заранее подготовленных жилых помещениях или местах, отвечающих мерам конспирации.
Анализ практики показывает, что действия членов экстремистских организаций на каждом этапе их деятельности в окружающей обстановке находят две формы отражения: материально фиксированную (материальные следы) и отобразившуюся в сознании граждан (идеальные следы).
Идеальные следы могут быть исследованы в ходе проведения оперативно-разыскных мероприятий или следственных действий. В частности, в ходе допроса лица, которого пытались склонить к участию в деятельности экстремистской организации, можно узнать наиболее полные и точные сведения о структуре, вербовочной работе и ее способах, приемах и методах, внешности и привычках членов организации и т. д.
Так, в сознании организаторов, членов организаций и других соучастников преступления находит отражение замысел проведения экстремистской деятельности. Замысел может быть известен внедренным оперативным работникам или их конфиденциальным источникам, прихожанам и духовным лицам мечетей, представителям средств массовой информации и другим случайным лицам.
Деятельность экстремистов также может найти свое отражение в сознании родственников, сослуживцев, соседей, консьержей, дворников, работников ЖЭК или ТСЖ. Их могут запомнить лица, к которым они обращались по поводу аренды жилья и помещений для последующего проживания в них. Им могут запомниться поведение и внешний облик лиц, находящиеся при них предметы, транспортные средства, на которых они передвигаются.
К материальным следам деятельности экстремистской организации относятся:
информация о функционировании и финансировании экстремистской организации (кассовые чеки, справки об операциях и состоянии счетов в банках лиц, платежные поручения и иные банковские документы);
документы, содержащие информацию о намерениях и деятельности экстремистов: личная переписка (в том числе посредством электронной почты);
фотографии, подтверждающие факт знакомства членов организации;
телефонные книжки с номерами телефонов сообщников и других связей и т. п.;
религиозная литература, журналы, прокламации, брошюры экстремистского содержания, памятки поведения, графики вербовочной работы;
литература военного характера: методики ведения военных операций, инструкции по использованию оружия, отравляющих и взрывчатых веществ и т. д.
планы проведения определенных активных акций и мероприятий;
различные видео- и аудиоматериалы обучающего и идеологического воздействия. Данная информация и литература может находиться
не только в печатном виде, но и в цифровом на различных магнитных носителях (флеш-карты, ЖМД, CD, DVD);
Последствия экстремистской деятельности, как правило, достаточно ярко представляются вовне в виде определенных материальных документов, литературы, элементов символики, оружия, а также оказывают значительное влияние на образ жизни членов экстремистских организаций.
Экстремизму как наиболее опасной разновидности насильственного антигосударственного проявления присущ специфический набор средств и орудий. К ним относятся, прежде всего, различные самодельные взрывные устройства, огнестрельное оружие, отравляющие и взрывчатые вещества, инструменты и приспособления, с помощью которых были изготовлены экстремистские материалы, остатки различных материалов, веществ и предметов, которые использовались в процессе изготовления и сокрытия средств совершения преступлений. То есть все то, что может быть использовано в качестве оружия для реализации главной задачи экстремистских организации — подрыва конституционного строя Российской Федерации. Впоследствии данные материалы преобразуются в доказательства экстремистской деятельности, которые представляются в суде [8, с. 69—74].
Следы совершения данного вида преступлений могут быть представлены в виде информационной модели преступления экстремистской направленности, в том числе на аудио- или видеокассетах, CD или DVD, листовках, страницах печатных изданий, цифровых или печатных фотографиях и т. д.
Материальные следы легко зафиксировать производством неотложных следственных действий (осмотр места происшествия, транспортных средств, обнаружение и изъятие в результате обысков и выемок по месту жительства и работы). В этих случаях может быть получена значимая криминалистическая информация не только о материальных следах преступления, но и о том, каким образом оно готовилось и было совершено: кем, когда и где могли быть завербованы новые члены организации, когда и как проводились занятия и обучения, изготовлялись ли тайники, готовились ли акции по непосредственному физическому воздействию, какие ухищрения были предприняты экстремистами при исполнении преступного замысла и др. До начала указанных следственных действий необходимо проанализировать обстановку на месте. Представив последовательность и
образ действий экстремистов в данной обстановке, следователь может определить потенциально наиболее информативные с точки зрения обнаружения следов, в том числе невидимых, участки и объекты. При этом выясняется взаимное расположение отдельных предметов, которые могут оказаться носителями следов.
В наиболее сложных ситуациях практической деятельности имеет смысл использовать разработанные в криминалистике подходы по формированию тактико-методического алгоритма получения доказательственной информации применительно к расследованию отдельных видов преступлений [9, с. 60—63].
Поскольку следователи, как правило, владеют знаниями только из определенных юридических сфер и не в полной мере осознают роль криминалистической методики и тактики в контексте современного понимания роли криминалистики в правоохранительной деятельности [10, с. 49—53], а также не во всех тонкостях понимают значение современных знаний науки, техники, искусства и ремесла в расследовании, имеет смысл рекомендовать в затруднительных ситуациях обращаться в соответствующее экспертное учреждение для выяснения отдельных вопросов, требующих специальных познаний при расследовании преступлений экстремистской направленности. В своих заключениях эксперты, на основании представленных материалов (листовки, брошюры, религиозные книги), часто описывают технологии вербовки и обучения сторонников организации, указывают на воинствующую пропаганду, сочетаемую с нетерпимостью к другим религиям. Так как экстремистские организации не останавливаются на достижении исключительно идеологической составляющей своей деятельности, то программа большинства организаций предполагает участие в активных действиях по достижению своих целей (совершение взрывов, покушение на жизнь сотрудника правоохранительных органов, государственных и общественных деятелей и т. д.) [11, с. 1015]. Поэтому по данной категории уголовных дел в случае необходимости назначаются взрывотехнические, фоноско-пические, трасологические и иные экспертизы [12, с. 49—65].
Результаты специальных экспертных исследований позволяют идентифицировать изготовителя взрывного устройства, автора листовки или ролика, рекламирующего экстремистские взгляды. В отдельных случаях появляется возможность доказать факт сборки взрывного устройства в конкретном жилом помещении с
помощью определенных инструментов. Консультации со специалистами могут способствовать поиску возможных каналов поставки взрывчатых веществ, а также необходимых мер профилактики распространения экстремизма.
На основании вышесказанного можно сделать ряд выводов:
1. Следы преступлений экстремистской направленности — это измененные состояния среды, которые возникают в результате взаимодействия экстремистов и связанных с ними лиц с материальными объектами. Данные объекты несут в себе информацию о лицах, причастных к экстремизму, о ситуационных особенностях подготовки и организации экстремистских акций, о средствах и способах осуществления экстремистской деятельности.
2. Выявление возможных следов экстремистской деятельности возможно за счет построения упреждающей типовой модели деятельности экстремистской организации и отдельных ее членов. Данная модель является универсальным инструментом научно-практического исследования, которое позволяет создать предпосылки для формулирования рекомендаций методического и тактического характера по совершенствованию борьбы с экстремизмом.
3. Являясь источником информации о происшедшем событии, информационная модель следовой картины экстремистской деятельности позволяют понять субъектно-ситуационное и процедурное содержание механизма конкретного преступления и тем самым заложить предпосылки формирования системы доказательств экстремистской деятельности с прогнозом персонифицированной ответственности каждого члена экстремистской организации.
4. В целях повышения результативности расследования данных преступлений имеет смысл обратиться к передовым достижениям криминалистики в части комплексного понимания содержания данного вида преступной деятельности с его традиционным криминальным содержанием и связями с экономико-криминальной деятельностью, которая финансирует экстремизм и терроризм.
Примечания
1. О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации: указ Президента РФ от 31 декабря 2015 г № 683 // Собрание законодательства РФ. 2016. № 1, ч. 2, ст. 212.
2. Журавлев С.Ю. Содержание и развитие криминалистического знания в контексте научного исследования закономерностей взаимодействия преступной
деятельности и деятельности по расследованию преступлений // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2013. № 23.
3. Драпкин Л.Я., Карагодин В.Н. Криминалистика: учебник. М., 2011.
4. Ищенко Е.П., Топорков А.А. Криминалистика: учебник. М., 2010.
5. Криминалистика: учебник / О.В. Волохова, Н.Н. Егоров, М.В. Жижина [и др.]. М., 2011.
6. Яблоков Н.П. Криминалистика: учебник. М., 2005.
7. Якимов И.Н. Осмотр. М., 1935.
8. Журавлев С.Ю., Сироткин И.О. Некоторые особенности содержания доказательств механизма экстремистской и террористической деятельности // Криминалистическое обеспечение антитеррористической деятельности: сборник научных трудов; отв. ред. К.В. Вишневецкий. Краснодар, 2007.
9. Полякова М.А., Журавлев С.Ю. Тактико-методический алгоритм: изменение понятийных акцентов как результат исследования проблем криминалистической методики и тактики // Приволжский научный вестник. 2015. № 12-2 (52).
10. Крепышева С.К., Журавлев С.Ю. Криминалистическая методика и тактика: контекст современного понимания роли криминалистики в юридической деятельности и юридическом образовании // Современная криминалистика: проблемы, тенденции, перспективы: материалы Международной научно-практической конференции, посвященной 90-летию со дня рождения заслуженного деятеля науки РФ, заслуженного юриста РСФСР, доктора юридических наук, профессора Н.П. Яблокова. Москва, 22 декабря 2015 г / ред.-сост. М.А. Лушечкина. М., 2015.
11. Картавый А.А. Криминалистическая характеристика террористических акций, совершенных путем взрыва зданий и сооружений // Труды Академии управления МВД России. 2008. № 4.
12. Картавый А.А., Ушмарин М.В. Особенности назначения и производства судебных экспертиз при расследовании преступлений экстремистской направленности // Информационный бюллетень АТЦ СНГ. 2014. № 22.
Note
1. On National security strategy of the Russian Federation until 2020: Presidential decree dated May 12, 2009 № 537 // Collection of legislative acts of the RF. 2016. № 1, p. 2, art. 212.
2. Zhuravlev S.Yu. Maintenance and development of forensic expertise in the context of scientific research of laws of interaction of criminal activities and to investigate crimes // Legal science and practice: Journal of Nizhny Novgorod academy of the Ministry of internal affairs of Russia. 2013. № 23.
3. Drapkin L.Ya. Moscow, 2011.
Karagodin V.N. Forensics: tutorial.
ТРИВУНЯ МОЛОДОГО УЧЕНОГО
4. Ishchenko E.P., Toporkov A.A. Forensics: tutorial. Moscow, 2010.
5. Criminal law: textbook / O.V. Volokhova, N.N. Egorov, M.V. Zhizhina and others. Moscow, 2011.
6. Yablokov N.P. Criminal law: textbook. Moscow, 2005.
7 Yakimov I.N. Inspection. Moscow, 1935.
8. Zhuravlev S.Yu., Sirotkin I.O. Some features of the content of the evidence the mechanism of extremist and terrorist activities // Forensic software anti-terrorist activities: proceedings / ed. K.V. Vishnevetsky. Krasnodar, 2007.
9. Polyakova M.A., Zhuravlev S.Yu. Tactical and methodical algorithm: conceptual change in emphasis as a result of the research problems of forensic techniques and tactics // Volga scientific bulletin. 2015. № 12-2 (52).
10. Krepysheva S.K., Zhuravlev S.Yu. Forensic technique and tactics: the context of current understanding of the role of forensic science in the legal profession and legal education // Modern forensics: problems, trends, prospects: proceedings of the International scientific-practical conference dedicated to the 90th anniversary of the honored worker of science of the Russian Federation, honored the first lawyer RSFSR, doctor of law, professor N.P. Yablokov. Moscow, December 22, 2015 / ed-status. M.A. Lushechkina. Moscow, 2015.
11. Kartavy A.A. Forensic characterization of terrorist acts committed by the explosion of buildings and structures // Proceedings of the Russian Interior ministry academy of management. 2008. № 4.
12. Kartavy A.A., Ushmarin M.V. Features of the destination and the production of legal expertise in the investigation of crimes of an extremist // Newsletter CIS ATC. 2014. № 22.
о
0
1
-о §
£ «
<D
<o
>3 О
0 §
3 §
<D Ci
S
S
m «
з
1 (В 00 о n (В
s
о о <о
(D
5
SS
3
£
0 3
а ф
1 (В
а
s «
(В
о
0Q
I 3
а
(В §
