CC BY
21УДК: 821(512.19) - 14
Демирджаева Ление Марленовна6 Е_таП: [email protected]
ОБРАЗЫ НЕБЕСНЫХ СВЕТИЛ В ЛИРИКЕ ЭШРЕФА ШЕМЬИ-ЗАДЕ
Аннотация. В статье рассматривается тематическая группа «Небесные светила» лирических стихотворений Э. Шемьи-заде с художественным описанием их символических и смысловых значений. Определяются образно-ассоциативные особенности астральных образов, раскрывается специфика национального мышления, устанавливается их значимость в художественной картине мира Э. Шемьи-заде.
Ключевые слова: астральные образы, небесные светила, символика, художественный мир.
Наверное, нет таких поэтов, которые не воспевали бы в своих лирических произведениях всю палитру небесных светил и явления, связанные с ними: солнце и месяц, луч, луна в различных ее фазах, восход, от багряного до алого заката и рассвета, зари, звезд. Все эти природные и небесные явления являются неотъемлемой частью образной картины мира в языке поэзии разных литературных направлений: Ф. Тютчева, А. Фета, С. Есенина, М. Волошина, М. Цветаевой и других. Значимость астральных тел в творчестве крымскотатарского поэта определили актуальность данного исследования, цель которого состоит в том, чтобы воссоздать специфику художественного воплощения образов небесных светил в художественной картине мира Э. Шемьи-заде.
Эшреф, старший сын Абдурамана Шемьи, родился 21 июня 1908 года в Евпатории. Отец был высокообразованным человеком, внуком крымскотатарского общественного деятеля Абдугафара-Челеби. Получив образование сначала в Констанце, а затем в Бухаресте Афуз Абдураман в 1900 году вернулся в Крым и начал преподавать в школе. Еще в студенческие годы Афуз Абдураман получил прозвище «Шемьи» (с тюрк. яз. - свеча), что означает «дающий свет», «несущий свет». Так его назвали, потому что он достигал знания и хотел передать эти знания другим. В Евпатории он хотел открыть за собственные средства библиотеку, однако разрешение на создание ее губернское начальство не дало. Тогда Абдураман Шемьи купил кофейню, разместил на ней полки с книгами, которые давал читать всем желающим. Со временем кофейня стала своеобразным клубом для прогрессивно настроенных людей города. Видимо по высшей воле он появился из тьмы как несущий Свет и озарение, дающий мудрость и знания. «Шемьи» - носитель света, просвещения, утренняя звезда.
Природа была источником вдохновения для Э. Шемьи-заде, который сильно любил её, чувствовал и олицетворял в своем творчестве, отражая связь природы с состоянием своей души:
Тасаввурнен табиаткъа ашыкъ олып,
Бельки де бу сатырларны язмаз эдим.
Бурчакъ ургъан гъонджелердай бирден солып,
Ашкъ отынынъ алевинен янмаз эдим» [3, с. 63].
(Когда бы не был я в природу так влюблен.
Ни одного стиха я б не пропел пред нею.
Я б, как цветок, увял, грозою опален,
Я б не тянулся к ней, любовью пламенея) [4, с. 35].
6 Демирджаева Ление Марленовна, младший научный сотрудник НИИ крымскотатарской филологии, истории и культуры этносов Крыма ГБОУВО РК КИПУ (Симферополь, Крым).
Еще, будучи ребенком Э. Шемьи-заде очень любил смотреть на утреннюю зарю и закаты солнца. Вечерами, выходя на берег моря, провожая уходящее за горизонт солнце, именно тогда в сердце будущего поэта просыпались первые ноты творческого дара, которые потом переросли в поэтический талант. Он любил смотреть не только на закаты солнца, но и получал огромное удовольствие, наблюдая за восходящим солнцем. Рассветной и закатной заре отведено отдельное место в метафорической системе лирических стихотворений поэта. Трогательно поэт описывает созерцание за рассветом, заполняя строки воспоминаниями из детства поэта «Унутмайджакъман язда танъ аткъанынъны», закатом «Унутмайджакъман кунешнинъ баткъаныны», вспоминая отца, возвратившегося с утреннего молебна из мечети «Бабамнынъ джангъыз джамиден къайткъаныны», любимой образ улыбчивой и мудрой мамы «Акълымда къалгъан анамнынъ айткъан сези, козь алдымда кульгени, къуванчлы юзи».
Для Э. Шемьи-заде характерно особое внимание к луне. Луна в тюркской, восточной литературе всегда была одним из часто используемых образов. Луну отличает богатая символика. Луна - воплощение высшей красоты во всем мироздании.
Образ ночных светил - луны и звезд были метафорами возлюбленного поэта. Луна, ее ожидание и появление выражалась синонимом радости, любви, возможностью увидеть свою возлюбленную:
Ай сув иче, мен исе джушан чёльде Тынч гедженинъ эшкъына тюркю айтам, Къамышларны юкълатып тыныкъ гольде.
Къамыш дегиль юкълагъан - Лейлям юкълай. Гольде дегиль, эвинде - ятавында. Сандыракълы хаялым оны къокълай, Баш къуртарып богема батагъындан [3, с. 38].
(Пьёт воду месяц, берега заснули, А я пою во славу нежной ночи У камышей, застывших в карауле.
Не камыши баюкаю, а Лейлу, Уснувшую давно в своей постели. Одну мечту безумную лелею -Пред нею наяву склонить колени) [4. с. 15].
Образ ранней весны в стихотворении «Саба» (Утро), воспринимается символом душевного обновления, преображения природы через закономерную динамику восхода солнца:
Юзюн ачкъан шаркъ къызындай эркеленип, Баарь танъы яваш-яваш бельги берди. Къара кокнинъ пердесини арткъа керип, Чыкъкъан кунеш эр бир шейге кольге керди [3, с. 61].
(Восточной девушкой, откинувшей чадру, Весенняя заря восходит над землею, И солнце, полог тьмы, отбросив поутру, Над розами струит сиянье золотое) [4, с. 31].
Или же захода солнца:
Арзы къызнынъ сачларына Атеш къуртлар къонгъандай, Ай шавлеси сув устинде Титреп тура, тонъгъандай [3, с. 45].
(На косах бронзовой Арзы Мелькают блики света, Дорожка лунная скользит, Играя легким ветром) [4, с. 47].
Несмотря на традиционное понимание образа луны, Э. Шемьи-заде для изображения женской красоты и ее духовной чистоты вновь обращается к образу небесных светил. Образы небесных светил выступают в качестве создания поэтической картины мира поэта, основываясь на уподобление узнаваемых явлений с использованием литературно художественных средств: сравнение, олицетворение, метафора. Образные аналогии поэт основывается на зрительном сходстве образов (облако - магнолия, лилия, море - голубая шаль, звезды - фиалки) или опираются на народные представления (весна - Хыдырлез, небо - платье тёмного цвета, луна - ржавое кольцо).
Глубокое сочетание космических образов с наименованием лица, фигуры, походки героини. В зависимости от контекста метафорично звучат наименования женского человеческого облика с космическими словами. Так, наиболее распространёнными представлениями о женской красоте являются описания женщины с луной «Танъда тувгъан Чолпан йылдыз», «Ай нурлы бетинъде», зеленоокой красавицей предвестницей весны «Ешиль козьлю гузелим», «Эля козьлюм», глазами и бровями черными как ночь «Къара къашлы, сия козлю гузелим» устами подобные мёду «Ярнынъ тили шекер дейлер, шекер дегиль, бал экен», цветку «Бирини беклемей, Гулини беклей». Такой параллелизм основан на сопоставлении, создавая игру контрастов: величия и красоты природы и женской привлекательности. Такое сочетание является движущей силой творческой деятельности ранней лирики Э. Шемьи-заде, в лице героини вдохновляющая поэта и являющаяся смыслом его жизни или его лирического героя.
Светящаяся ассоциируемая со ржавым кольцом лимонноликая луна «Ай тура къаршымда, тотлы алкъадай», вдохновляет поэта на новые творческие искания и порывы «Ильхамыма эш ола, лимон бетли ай», «Бойнузлы ай эгильди сув ичмеге». Луна для лирического героя как источник эстетического наслаждения, пробуждает поэтические ассоциации, вдохновляя на новые творения:
Мен динълейим, о йырлай, Ильхамым ойнай. Ильхамыма эш ола, Лимон бетли ай.
Далгъа суса, ай бата, Йылдызлар сёне, Ильхамым да шай этип, Шиирге дёне [3, с. 53].
(Я слушаю, она играет Вдохновенье играет Со мной - лимоноликая луна Мой спутник ночной.
Волна утихает, луга угасает Звёзды погасли уже, В стихи превращая Моё вдохновенье).
Поэт проявляет себя чутким и наблюдательным художником, подбирает наиболее яркие, запоминающиеся детали и воссоздаёт общую пейзажную картину. Атрибутами ночного пейзажа у Э. Шемьи-заде являются луна и звезды. Ночь становится наиболее выразительной на фоне разнообразных звуков, которые прорываются в ночную идиллию.Семантика звезд многогранна. Поэт олицетворяет, одушевляет природные реалии, так, звезды и луна у него оживают и пускаются в пляс, образуя хоровод:
Орталыкъ шенъ, йылдызлар Сувны опелер. Айны алып ортагъа Къоран тепелер [3, с. 52].
Хоровод звезд, сплетенье блуждающих светил, и их содружество воплощаются поэтом в популярный народный крымскотатарский танец Къоран (Хоран)» - представляющий единство и силу народа.
В тюркской или восточной культуре особое место занимают образы месяца и полумесяца. Важно отметить, что месяц и луна (полумесяц) - отличительный знак в системе тюркских, восточных символов, что связано так же с религиозными воззрениями крымских татар. Прежде всего, образ Луны, заключается в том, что месяц представляет собой повторяющуюся череду жизни через определенные промежутки времени.
Луна жива и неисчерпаема, поскольку она непрерывно растущая и убывающая. Непрерывное возвращение Луны к первой форме, бесконечная цикличность, олицетворяет периоды жизни всего живого. Рождение человека, существование, надежда и желание как символ бытия, символизируются через новолуние и в этом смысле различные фазы луны являются важным примером веры в возрождение. Если мы посмотрим на другие фазы луны, полнолуние как мифологический символ, в тюркских народных убеждениях является символом старения (и, следовательно, смерти), а начало каждого месяца было признаком возрождения, к новому рождению. Символы полумесяца и звезды были известны человечеству за несколько тысяч лет до Пророка Мухаммада. Точно проследить их происхождение затруднительно. Но большинство специалистов доказывают, что эти древние символы небесных светил почитались еще древними народами Центральной Азии и Сибири, поклонявшимися солнцу, луне и небу. Полумесяц символизирует приверженность мусульман лунному календарю, а пятиконечная звезда - пять столпов Ислама или пять ежедневных молитв.
Тем самым, автор, в своем стихотворении «Арзум» словами - «Мен татар олгъаным бильдирир Ай, Йылдыз» показывает не только свою принадлежность к мусульманскому вероисповеданию но и какому народу он принадлежит.
Для Э. Шемьи-заде важно не столько изобразить сам предмет, а сколько передать впечатление от него. Отсюда более высокая степень использования таких приемов как параллелизм, создание ассоциативных рядов и сложных метафор. Душа поэта опирается на национальные традиции. В его стихотворениях синтезируется реалистичные и традиционные образы. Использование наименований национальной одежды: головное покрывало из кисеи «Алтын пуллы шербенти», «Булутларнынъ дильбенти», платье «Кок къоюджа антер кийди», вязаная шаль «Геджелик денъиз ортюнди орьме шалыны» обусловлено для поэта как значимая часть материальной, духовной культуры крымских татар.
Demirdzhaeva Leniye Marlenovna
IMAGES OF HEAVENLY BODIES IN THE POETRY OF ESHREF SHEMI-ZADE
Summary. The article discusses the thematic group "Heavenly Luminaries" based on the lyrics of E. Shemi-zade with a description of their symbolic meanings. The article defines the image-associative features of astral images, reveals the specifics of national thinking, and establishes their significance in the artistic picture of the world of E. Shemi-zade. Keywords: astral images, heavenly bodies, symbols, artistic world.
ЛИТЕРАТУРА:
1. Туранина Н. Образ космоса в поэзии начала XX века: лингвистический аспект. Монография / Н. Туранина, О. Биль. - М.: Изд-во «Спутник», 2011. - 108 с.
2. Шемьи-заде Э. «Халкъ хызметинде» («На службе народу»). Сб. литературно-критических статей / Э. Шемьи-заде - Ташкент : Гъ. Гъулам адына нешрияты, 1977. -200 с.
3. Шемьи-заде Э. Сайлама эсерлер / Э. Шемьи-заде; терт. эт.: Р. Фазыл. - Акъмесджит : Тарпан, 2008. - 285 с.
4. Шемьи-заде Э. Своя особая строка / Э. Шемьи-заде; сост.: А. Эмиров. - Симферополь : Доля, 2008. - 112 с.
