CC BY
154
УДК 342.731
Романова Нелли Петровна Nelli Romanova
Жуков Артем
Вадимович Artem Zhukov
Жукова Алена Алексеевна Alena Zhukova
ОБРАЗЫ КУЛЬТУРЫ И РЕЛИГИИ КИТАЯ В СОЗНАНИИ НАСЕЛЕНИЯ РОССИЙСКО-КИТАЙСКОГО ПРИГРАНИЧЬЯ
IMAGES OF CHINESE CULTURE AND RELIGION IN THE MINDS OF RUSSIAN-CHINESE BORDER POPULATION
Целью статьи является исследование восприятия образов культуры Китая массовым сознанием россиян. Новизна работы заключается в том, что авторами впервые рассмотрена тема рецепции образов культуры Китая на территории российско-китайского приграничья. На основании методов ин-терпретативного и сравнительного анализа авторы раскрывают содержание таких понятий, как «алармистские» образы культуры Китая, которые исходят от недовольных проявлением китайской культуры россиян, зарубежных групп или центров, и «прагматические» образы культуры Китая, которые связаны с россиянами, заинтересованными в использовании китайских идей, либо с китайской стороной, которая старается участвовать в процессах трансляции китайской культуры на территории России. Результатом работы стало выделение образов культуры Китая на бытовом уровне восприятия и образов Китая, распространяемых в результате диалога культур на межгосударственном уровне, которые в массовом сознании сосуществуют смешанно, создавая образ многоликого Китая.
Доказано, что рецепция образов культуры Китая в сознании россиян зоны приграничья осуществляется с опорой на собственную систему ценностей, картину мира и носит исключительно утилитарный
The purpose of the article is the study of reception processes of Chinese culture images by mass consciousness of the Russians. The novelty of the work is that the authors considered the theme for the images' reception of Chinese culture on the territory of the Russian-Chinese border, which are images of domestic cultural perception and images propagated by the intercultural dialogue at the international level. On the basis of the interpretative methods and comparative analysis, the authors reveal the content of such concepts as «alarmist» images of Chinese culture that come from the Russians who are unsatisfied with the manifestation of the Chinese culture, as well as from foreign groups or centers, and «pragmatic» images of Chinese culture that are associated with the Russians interested in using Chinese ideas, or with the Chinese side, which is trying to participate in the processes of Chinese culture translation in Russia. The result was the conclusion that the reception of Chinese culture images in the minds of Russians is based on its own system of values, world view and has purely utilitarian nature. The practical value of the article is to forecast the spread of Chinese culture images, which, at this stage, do not switch the values of Russians towards China, but significantly enrich the culture of the population of the Russian-Chinese border
характер, учитывать который важно при планировании стратегий приграничного межкультурного взаимодействия. Практическое значение статьи заключается в осуществлении прогноза в отношении распространения образов культуры Китая, которые не переключают ценности россиян в сторону Китая, но существенно обогащают культуру населения российско-китайского приграничья
Ключевые слова: рецепция китайской культуры, образы культуры, массовое сознание, российско-китайское приграничье, «алармистские» образы, «прагматические» образы, диалог культур
Key words: reception of Chinese culture, images of culture, mass consciousness, Russian-Chinese border, «alarmist» images, «pragmatic» images, dialogue of cultures
Начиная с 90-х гг. ХХ в. в связи с процессами нормализации российско-китайских отношений и началом поисков взаимоприемлемых моделей сотрудничества наступило время перемен во взаимоотношениях между российским и китайским народами [24; С. 7]. В связи с этим уже к нач. XXI в. заметным и требующим своего осмысления явлением в жизни россиян стали такие феномены, как цигун, ушу, фэншуй, китайская медицина, китайская кухня и др. [23; С. 3]. Необходимо отметить, что эти явления и связанная с ними мировоззренческая составляющая, которая представляет собой синкретический и функциональный сплав с элементами конфуцианства, даосизма и буддизма, входят в комплекс китайской культуры. Его характеристиками являются замкнутость, самодостаточность и длительная непрерывность [3; С. 5]. Из этого следует, что, во-первых, исследование феноменов китайской куль-
туры в сознании современных россиян возможно только с учётом их целостности и системного характера. Во-вторых, что оно должно касаться не собственно китайской культуры, а её образов, которые отражаются в массовом сознании. Образы культуры другого народа, воспринимаемые массовым сознанием, как правило, связываются с операциями переноса, отождествления значений и задуманных содержаний, то есть мифологизированием [6; С. 39]. Надо отметить, что к проблематике, связанной с образами Китая, обращается множество авторов, среди которых выделяются А.Н. Корсун и Н.Е. Лавриненко [19], В. Л. Ларин [21], А.В. Лукин [22], А.А. Маслов [26] и др. Культурное влияние Китая на россиян рассмотрено в работах В.Г. Гель-браса [5], В.С. Морозовой [31], Лу Лэя [23] и др. Однако анализ образов культуры Китая в сознании населения российского приграничья пока не проведён.
Образы культуры Китая как результат взаимодействия народов на бытовом уровне
Если в глазах европейцев китайская цивилизация — это, прежде всего, культура философии, науки и письменности [19; С. 3], то для населения российско-китайского приграничья образ Китая в период после открытия границ складывался главным образом в связи с ожиданием утилитарных перспектив, которые открывали отношения с южным соседом [28; С. 115]. Поэтому вос-
принимаемые россиянами образы культуры этой страны были также утилитарны и связаны с такими явлениями, как китайская медицина, практики оздоровления, «китайские боевые искусства», также китайская кухня и геомантия [31; С. 35]. Уже первые российские торговцы — «челноки» привезли из Китая рассказы о «чудесных докторах», которые определяют заболевание благода-
ря данным измерения пульса. Поэтому ещё долгое время, попадая на приём к китайскому доктору, россияне полагали, что пациент не должен сообщать о своих жалобах, а ожидали, что он волшебным образом угадает диагноз и назначит лечение [33]. Впоследствии персонал китайских клиник уже на предварительных стадиях обследования пациентов из России давал им понять, что диагностика по пульсу используется для того, чтобы узнать о болезнях пациента, однако этот способ не всегда может дать исчерпывающую информацию. Развенчивая российские мифы о себе, китайцы старались создать новый образ, для чего использовали традиционное мифотворчество. К примеру, клиника г. Санья на острове Хайнань сообщает, что её врачи ведут происхождение от врачебной династии Мань и пользуются прошедшей двухсотлетнею проверку теорией и методом лечения, который основан на вере в то, что тело человека разделено на меридианы, наполненные положительной и отрицательной энергией. Врачи Мань говорят о том, что будут руками выдавливать негативную энергию, что должно привести к улучшению состояния больного. Важное место в этом мифотворчестве занимали повествования о чудесных исцелениях в клинике Мань [13].
Со стремлением к исцелению с помощью восточных методик связано первоначальное обращение россиян к практике цигун, который первоначально понимался только как система дыхательных и гимнастических упражнений. Священник П. М. Иванов пишет, что цигун наряду с препаратами традиционной китайской медицины и иглоукалыванием рекламировался за границей, только как средство оздоровления за счет умения принимать соответствующие позы и следить за ритмом дыхания [11]. Однако по мере развития российско-китайских отношений у россиян сформировалось понимание, что цигун — это ещё и система религиозных представлений и в Китае существует много видов цигун. Как информирует В.С. Морозова, в приграничных территориях России действует ряд центров и фитнес-клубов, связывающих себя с
этой практикой. Помимо цигун в Читинском центре «Чжун Юань Цигун» (г. Чита), Клубе саморазвития «Путь Востока» (г. Хабаровск), Клубе «Лира» (г. Владивосток), Йога-студии «Нагваль» (г. Благовещенск) и других россияне могут приобщиться к таким методам исцеления, как акупрессура ( надавливание пальцами) и акупунктура (надавливание иглами) [31, С. 158].
Среди феноменов китайской культуры, нашедших свои «ниши» в России, заметное место принадлежит «боевым искусствам». Как сообщает А.Г. Юркевич, далекую от интеллектуальных запросов публику они привлекли, прежде всего, экзотичностью форм психоэнергетического тренинга. При этом, если первоначально ушу и сопряжённые с ним системы цигун воспринимались как прикладные методики, обогатившие арсенал физической культуры россиян, то с течением времени рецепция этих идей приобрела более разнообразные формы. Например, дыхательно-медитативные прикладные упражнения, используемые всеми видами китайских единоборств и пополнившиеся методиками психопрактики «жесткий цигун», стали преподаваться в различных секциях некитайских видов рукопашного боя [42; С. 4]. Многие элементы китайских систем единоборств явились основой для создания так называемых «реконструкций русских национальных единоборств», которые представляют стилизованные компиляции ушу или кунфу. Китайские упражнения ушу и цигун прочно вошли в практику лечебно-оздоровительных учреждений по преимуществу коммерческой направленности. Фрагменты китайских и восходящих к ним восточноазиатских учений и практик закрепились в кругах, занятых астрологией и оккультными «науками», практикующих целительство, направленных на развитие паранормальных способностей [42; С. 5].
Существенную эволюцию в сознании россиян пережили образы китайской кухни, искусство которой в Китае отождествляется с врачеванием и считается сродни философии и эстетике. Первоначально россияне воспринимали китайскую кухню,
ориентируясь на информацию, которую привозили с собой из Китая «челноки», миф которых был сугубо утилитарен и говорил, что китайская кухня очень острая, а еда — очень вредная для русских, так как она экзотична и не подходит европейцам. Многие, услышав словосочетание «китайский ресторан», представляли блюда из собак, насекомых, змей [29]. Однако впоследствии это восприятие изменилось, причиной чего стала популяризация китайской кухни [31; С. 252]. Современный интерес россиян к китайской кухне кроется в том, что в представлении европейцев она таит особую магию благодаря экзотичности и своеобразию. Этот интерес выражается в распространении мифов о магических свойствах китайских продуктов. Так, ресторан «Индокитай» предлагает чудодейственные лакомства, которые, по его уверению, делают китаянок моложе европейских ровесниц, укрепляя и омолаживая зубы, волосы, кожу жительниц Поднебесной [29].
С цигун, китайской медициной и приготовлением пищи тесно связана китайская геомантия (фэншуй), становящаяся в XXI в. не просто популярной, но и жизненно необходимой для части россиян [15; С. 52]. Фэншуй преподносится последователями как способ достижения гармонии между человеком и космосом при сооружении любых пространственных форм и архитектурных объектов [3; С. 64]. Многие верят, что с помощью этой практики символического освоения пространства можно не только выбрать лучшее место для строительства дома или захоронения, верную разбивку участка, но и спрогнозировать определённые события. Более того, есть примеры, когда жители приграничья находят себя в фэншуй [38]. Серьезно увлекаясь этим занятием и получая сертификат специалиста,
они начинают работать с клиентами и становятся успешными бизнесменами [См. 2].
Около двадцати лет назад в России появилась наиболее массовая традиция, связанная с культурой Китая. Это обычай отмечать Новый год по лунному календарю и связывать годичные циклы с китайскими знаками зодиака. По мнению религиоведа А.В. Юдина, интерес россиян к этим празднованиям обусловлен влиянием глобализации и расширением информационного пространства [4]. Дополняя указанную точку зрения, председатель совета директоров компании «Чайна Тревел» С.П. Назаров утверждает, что это явление обусловлено практическими обстоятельствами. Дело в том, что всё больше российских компаний имеют китайских партнеров, которые во время Нового года отправляются на родину, что отражается на графике работ россиян, получающих возможность отметить наступление китайского Нового года. Так или иначе, восточный Новый год отмечает всё больше людей в России [17], и если в конце 1980-х гг. россияне только начали интересоваться этим праздником, то к нач. XXI в. многие участвуют в шествиях, где проносят модели драконов, запускают фейерверки и воздушные шарики [4].
В целом, по мере развития контактов и увеличения багажа знаний о культуре Китая содержание мифов, посвященных китайской культуре, то есть медицине, цигун, китайской кухне, фэншуй, праздникам, среди русских меняется. Теперь оно основывается не только на внешнем, утилитарном восприятии и вере в чудо, но включает запас знаний, на содержание которых влияют разнообразные источники, что говорит о широко проходящих процессах обмена информации и смешении образов культуры Китая в бытовом сознании россиян.
Образы культуры Китая как результат взаимодействия на межгосударственном уровне
Однако комплекс образов культуры Китая включает не только те понятия и представления, которые распространяются в процессе стихийного общения между наро-
дами. Значительная часть образов культуры Китая конструируется и передаётся целенаправленно через СМИ и мероприятия по организации культурного сотрудничества,
осуществляемого на межгосударственном уровне. Конструирование образов, в которых отражается положительное влияние Китая на Россию, имеет воплощение в проектах по организации разнообразных форм культурного сотрудничества, таких как мероприятия, связанные с проведением Года русского языка в Китае и Года китайского языка в России в 2009-2010 гг. Вслед за этим были организованы мероприятия, отмечающие Национальные годы туризма в Китае в 2012 г. и в России в 2013 г. [20; С. 125]. Реализация этих проектов фиксирует важную веху в расширении стратегий распространения образов культуры Китая.
Свой положительный образ КНР интенсивно использует в развитии бизнес-образования. В этой сфере Китай представляется в качестве «страны будущего». Среди декларируемых бонусов от учебы в Поднебесной — возможность освоить «язык будущего», познакомиться с особенностями бурно развивающейся «экономики будущего», «во имя счастливого будущего» завязать связи с азиатскими бизнесменами [12]. Привлекая студентов, представители китайской системы образования обращают внимание на то, что в России существуют заблуждения о Китае, препятствующие студентам направляться в эту страну. Информационная стратегия КНР направлена на их разоблачение и утверждает, что, несмотря на опасения, что не говорящие по-китайски студенты не смогут учиться в китайских университетах, в Китае приготовили программы, на которых начать учиться можно без знания китайского. Для тех, кто опасается, что диплом китайского университета даёт право на работу только в Китае, они добавляют, что китайские дипломы котируются во многих странах, а между КНР и рядом стран подписаны Соглашения о взаимном признании документов об образовании и учёных степеней. Стараясь привлечь студентов и специалистов, они утверждают, что Китай — одна из наиболее безопасных стран с высоким уровнем привлекательности для жизни [36].
В качестве продуктивного средства трансляции культурных ценностей можно
назвать распространение китайского языка. Сегодня трансляция образов китайской культуры также обеспечивается посредством телерадиовещания, интернета, университетов международного уровня, филиалов китайских университетов в непосредственно граничащих с РФ китайских регионах [37]. В частности, за пределами КНР возрастает количество китайских культурно-образовательных центров, создаваемых Китайским государственным комитетом по распространению китайского языка за рубежом (Ханьбань) под брендом «Институт Конфуция» [1; С. 73].
Формируя образ культуры Китая, современные китайские идеологи через официальные СМИ и документы отвергают как миф заявления о том, что стремятся к культурному господству в мире. Предлагая программы сотрудничества российской стороне, Китай позиционирует идею содействия «коллективным началам и демократизации международных отношений», а также сохранения «разнообразия культур и цивилизаций» [16]. Национальная культура, пишут китайские авторы, жива до тех пор, пока ее региональные варианты способны к развитию. Они доказывают, что унификация последних означает приближение национальной культуры к гибели [34; С. 24]. В то же время, в СМИ, рассчитанных на массового читателя, китайцы формируют образ «Великой китайской культуры», то есть особой наднациональной платформы, которая охватывает всех, кто так или иначе, давно или недавно пригубил от «китайского кубка». Основная идея, которая распространяется ими, заключается в том, что современный выход Китая на первые позиции в мире — это не более чем возвращение к исконному порядку вещей. В проекции этого образа русские, монголы и другие народы приграничных с Китаем территорий размещаются внутри «китайского культурного круга» [41].
При этом зачастую в процессах доказательства китайского влияния на тот или иной народ китайцы прибегают к манипуляциям с так называемым «исправлением истории», которые как доказывает А.В.
Меликсетов, являются обычным явлением для Китая [27; С. 4]. Например, современная китайская антропология рассматривает вопросы эволюции человека, происхождения культуры, идентичности китайцев и соседствующих народов исходя из китайских традиций мировосприятия. Ключевое значение здесь имеет представление древних китайцев о том, что их страна занимала срединное положение во Вселенной, что подкрепляется сказаниями о «чжунго», мифологическом центре мира, которые создают основу для китаецентристского мировоззрения и являются образом, который направлен на китаизацию некитайских народов. На наш взгляд, сегодня в китайской науке осуществляется синтез мифологемы о «чжунго» и идей китайской антропологии, который нацелен на конструирование нового образа истории Китая.
Она якобы берёт начало за несколько миллионов лет до н.э. и не начинается, как история всего остального человечества, в Восточной Африке. Китайская наука утверждает, что колыбелью человечества был Китай, считая синантропов творцами первой человеческой культуры и прямыми предками китайцев [19; С. 8]. Современное руководство КПК, несмотря на доводы европейской науки [35; С. 8], а также на то, что большинство китайцев продолжает верить в легенду о происхождении от Желтого Императора [14], поощряет исследования с целью доказательства, что «гоми-ниды в их трансформации от обезьяны к человеку появились именно в Азии, в частности в Китае, вот уже более двух миллионов лет назад» [7].
В соответствии с данной «теорией» современный Китай распространяет версии о происхождении других народов, например славян, которые, как уверяют, имеют китайское происхождение. По версии китайских учёных, русские произошли от уйсуней, якобы европеоидного племени, которое первоначально существовало на территории центрально-китайской провинции Ганьсу, а затем в Восточном Туркестане. Из-за нашествия гуннов племя разделилось [18]. Меньшая часть уйсуней осталась на месте и была почти истреблена, из-за чего их смешавшиеся с азиатами потомки стали выглядеть по-монголоидному. Большая их часть переселилась на запад и заняла Восточную Европу. Это событие совпадает с первыми упоминаниями о славянах. Китайцы делают вывод, что славяне — это уйсуни, что является основанием для причисления россиян к народам «китайского культурного круга» и вписывает их в об-щецивилизационный китайский контекст [41]. Мотив происхождения от китайцев объединяет этот миф с мифом о мексиканцах, который раскрывается в истории «хохлатых собачек». Их якобы разводили в Древнем Китае при династии Хань (206 г. до н.э.- 220 г.н.э.), и «китайские купцы, бравшие собачек на свои судна, развезли их по всему свету». Миф говорит, что китайских хохлатых собачек впоследствии разводили древние тольтеки и майя, жившие в Мексике за 300 лет до прибытия Колумба, из чего и делается заключение о генетической преемственности между китайцами и мексиканцами [30].
Трансформация и смешение образов Китая
Специфика современного межкультурного взаимодействия России и Китая состоит в том, что Китай старается организовывать процесс трансляции и закрепления образов китайской культуры на приграничных территориях России. Эта политика осуществляется им как на межгосударственном, так и на бытовом, народном уровнях. Она характеризуется тем, что Ки-
тай нацелен на распространение привлекательных мифологем, в которых подчеркиваются культуртрегерские заслуги Китая и формируется образ «китайского культурного круга» [41]. Однако в условиях российско-китайского приграничья эта стратегия сталкивается с тем, что для большинства россиян образ культуры Китая устойчиво связывается с утилитарными ценностями
и касается исключительно бытовых, жизненных обстоятельств. Попытки расширения информационного влияния на них, как правило, приводят к формированию новых мифов, и при этом многие, узнавая нечто новое о Китае, формируют о нём не только положительное, но и негативное мнение.
Об опасности, исходящей от культуры Китая, говорят те, у кого возникают вопросы о том, с какой действительной целью организуются культурные мероприятия и образовательные программы. В частности, интересует вопрос о том, с какими целями создаются Институты Конфуция, не являются ли они обеспечением развития образования, нацеленного на Китай? Только ли дело в установлении культурных связей, или всё это — интенсивная трансляция китайской культуры, расширение и углубление сфер влияния китайской «мягкой силы» и попытка использования искусства «китайской культурной дипломатии»? [8]. Факт того, что такие мнения распространены, можно подтвердить суждением сотрудника Центра изучения и прогнозирования российско-китайских отношений ИДВ РАН М. В. Александровой в отношении содержания «Программы сотрудничества между регионами Дальнего Востока и Восточной Сибири РФ и Северо-Востока КНР на 2009-2018 годы», которая утверждает, что «при анализе Программы напрашивается вывод о том, что в документах явным образом лоббируются китайские интересы». Создание научных парков, по ее словам, это «благовидное прикрытие для китайского экономического, научного и военного шпионажа» [39].
Неоднозначный характер приобретает в сознании россиян реакция на целенаправленные попытки руководства КНР регулировать сферу религиозного российско-китайского взаимодействия, в которой действуют не только поддерживаемые российской и китайкой стороной движения, считающиеся традиционными, но и диссиденты. Так, начиная с первых лет XXI в., китайская сторона организует дипломатическое давление на российское руководство с целью недопущения распространения в
России такого вида цигун, как Фалуньгун. Причина, по мнению последователей Фа-луньгун, заключается в том, что к 1999 г. популярность этого движения в Китае была выше, чем популярность КПК, которая и развернула компанию по дискредитации движения [11]. Несмотря на то, что США и Евросоюз выступили с поддержкой Фалуньгун, члены которой были объявлены безвинными страдальцами, Россия, руководствуясь геополитическими соображениями, пошла навстречу Пекину [40]. В результате в России ощущается настороженность по отношению к филиалам Фалуньгун, что, по мнению её российских сторонников, обращающихся в различные инстанции вплоть до Европарламента, выражается в действиях, которые являются нарушением конституционных прав граждан [9]. В результате, несмотря на усилия Китая, проблема негативного мифотворчества, связанного с движением Фалуньгун, для него остается пока нерешённой ещё и по той причине, что она самым тесным образом связана со сферой политики.
Факт того, что в сознании россиян в смешанном состоянии пребывают позитивные и негативные образы Китая, которые получают неоднозначную коннотацию, подтверждают данные социологических опросов, представленных В.В. Миндогуло-вым [28; С. 115], В. С. Морозовой [31; С. 238] и интернет-порталом «Братья славяне» [10]. Они говорят, что общественное настроение россиян по отношению к китайскому присутствию можно охарактеризовать как преимущественно настороженное в связи с опасениями «засилья чуждой культуры», навязывающей «чуждые ценности» и «чуждые модели поведения». В то же время эти данные зафиксировали новую тенденцию, заключающую в том, что, например в Забайкалье многие русские женщины теперь предпочитают брать в мужья китайцев [10]. Появление смешанных браков с участием китайцев и русских является важным индикатором того, что в массовом сознании населения русско-китайского приграничья образ Китая, относящийся к сфере бытовой культуры, больше не занимает позицию
«чужого», а постепенно движется к образу «своего».
Подведем итоги:
1. Россия и Китай — соседи, которые принадлежат к разным культурно-историческим ареалам. Закрытость, замкнутость, непонятность общества, относящегося к другой культурной и языковой среде, недостаток объективной информации об этом обществе способствовали мифологизации образа Китая. Приглядываясь к образу жизни, обычаям и особенностям быта китайцев, современное российское население формирует рецепции этой культуры, опираясь, прежде всего, на собственную систему ценностей и картину мира. Увеличение информированности россиян привело не к исчезновению мифов, а к изменению их содержания. Реакция общественного сознания на активизацию Китая в сфере культуры неоднозначна. «Алармистские» образы, говорящие о «китайской культурной экспансии», исходят от недовольных массовым проявлением китайской культуры россиян либо от зарубежных центров, заинтересованных в ослаблении Китая. С другой стороны, наблюдается интенсификация распространения позитивных образов культуры Китая, которая связана либо с
Литературa_
1. Абрамова Н.А. Китайская культура и ее трансляция в социокультурное пространство России // Гуманитарные и социально-экономические науки. 2010. № 3. С. 68-73.
2. Агентство недвижимости «Шанс». Продаётся 2-комнатная квартира элитной планировки в районе детской клинической больницы, выбиралась по феншую, седьмой этаж символизирует семью, окна выходят на юго-запад, комнаты большие. [Электронный ресурс] URL: http://sfo.spr. ru/site_go.php?id_firm=1031922 (дата обращения 25.04.2014).
3. Алкин С.В. Древние культуры северо-восточного Китая: неолит Южной Маньчжурии. Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН, 2007. 168 с.
россиянами, заинтересованными в использовании китайских идей, либо с китайской стороной, которая старается участвовать в процессах трансляции китайской культуры на приграничные территории.
2. В массовом сознании образы культуры Китая, возникшие в результате взаимодействия на бытовом и межгосударственном уровне, сосуществуют смешанно, создавая образ многоликого Китая. Особенностью восприятия этих образов со стороны населения российско-китайского приграничья является исключительно утилитарный характер, учитывать который важно при планировании стратегий приграничного межкультурного взаимодействия. Необходимо также иметь в виду, что современное межкультурное взаимодействие с Китаем осуществляется в условиях реализуемой китайским руководством политики с использованием так называемой «мягкой силы» и создания «китайского культурного круга», которое не переключило ценностные ориентации россиян в сторону культуры Китая, но существенно обогатило, и в условиях ближайших временных перспектив способно ещё более обогатить этнические культуры российско-китайского приграничья.
References
1. Abramova N.A. Gumanitarnye i sotsialno-ekonomicheskie nauki (Humanities and social and economic sciences), 2010, no. 3. P. 68-73.
2. Agentstvo nedvizhimosti «Shans». Prodayot-sya 2-komnatnaya kvartira elitnoy planirovki v rayone detskoy klinicheskoy bolnitsy, vybiralas po fenshuyu, sedmoy etazh simvoliziruet semiyu, okna vyhodyat na yugo-zapad, komnaty bolshie (Realty agency «Chance». For sale 2 bedroom luxury planning apartment in the area Children's Hospital, chosen by Feng Shui, the seventh floor symbolizes family, windows are located in the south-west, rooms are large) Available at: http: //sfo.spr.ru/site_go.php?id_firm=1031922 (accessed 25.04.2014).
3. Alkin S.V. Drevnie kultury severo-vostochno-go Kitaya: neolit Yuzhnoy Manchzhurii [Ancient cultures of Northeast China: Neolithic southern Manchuria]. Novosibirsk: Publishing House of the IAE, 2007. 168 p.
4. Вагина М. Китайский Новый год встретили в России. [Электронный ресурс] URL: http://mne-nia.ru/rubric/culture/kitayskiy-novyy-god-vstretili-v-го88й/(дата обращения: 02.05.2014).
5. Гельбрас В.Г. Россия в условиях глобальной китайской миграции. М.: Муравей, 2004. 310 с.
6. Голованивская М.К. Ментальность в зеркале языка. М.: Языки славянской культуры, 2009. 376 с.
7. Господдержка потомкам синантропа. [Электронный ресурс] URL: http://ukrmonitor.ucoz.org/ news / gospodderzhka_potomkam_sinantropa (дата обращения: 14.02.2014).
8. Дальневосточный федеральный университет: институт Конфуция. [Электронный ресурс] URL: http://confucius.dvgu.ru/dvgu/istoriya/. (дата обращения 15.11.2013).
9. Живова Ю.С. Политика правительства России относительно религиозной организации Фа-луньгун // Россия и Китай: перспективы сотрудничества: материалы науч. конф. Благовещенск, 2012. С. 103-106.
10. Зелеев А. Российско-китайские браки. [Электронный ресурс] URL: http://www.bratiya-slavyane.com/articles/view/6165/. (дата обращения 12.12. 2013).
11. Иванов П. М. (священник) Новая китайская секта Фалуньгун. [Электронный ресурс] URL: http://www.chinese.orthodoxy.ru/russian/kb3/ Tradition1.htm. (дата обращения 13.09. 2013).
12. Идем на восток. За какими эмоциями едут в Китай слушатели MBA? [Электронный ресурс ] URL:http: //izvestia.ru/news/545060#ixzz 2cOlye MIu. (дата обращения 11.11.2013).
13. История династии Мань. [Электронный ресурс] URL:www.cnvrach.ru (дата обращения
09.10.2013).
14. История. Легендарное прошлое Китая. [Электронный ресурс] URL: http://china.su/docs/ about/history(дата обращения 16.02. 2014) (дата обращения 16.02.2014).
15. Китайская геомантия. СПб.: Петербургское востоковедение, 1998. 272 с.
16. Китайская культура перед лицом XXI века. [Электронный ресурс] URL: http://ru.chinaembassy. org/rus/whjl/whjlgk/t69803.htm. (дата обращения 12.12. 2014).
17. Китайский новый год в 2014 году наступает 31 января. [Электронный ресурс] URL: http:// partbest.ru/v-rossii/kitajskij-novyj-god-v-2014-godu-nastupaet-31-yanvarya-pozdravleniya-v-stixax-i-korotkie-sms.html
18. Китайцы считают, что предки славян — уйсуни. [Электронный ресурс] URL: http://oko-planet.su/history/historynew/219602-kitaycy-schita-yut-chtopredkislavyan-uysuni.html (дата обращения
15.02.2014).
4. Vagina M. Kitayskiy Novy god vstretili v Ros-sii (Chinese New Year welcomed in Russia) Available at: http://mnenia.ru/rubric/culture/kitayskiy-novyy-god-vstretili-v-rossii/ (accessed 02.05.2014).
5. Gelbras V.G. Rossiya v usloviyah globalnoy kitayskoy migratsii [Russia in the global Chinese migration]. Moscow: Ant, 2004. 310 p.
6. Golovanivskaya M.K. Mentalnost v zerkale ya-zyka [Mentality in the mirror of language]. Moscow: Languages Slavic culture, 2009. 376 p.
7. Gospodderzhkapotomkamsinantropa (Government support to the descendants of Sinanthropus) Available at: http://ukrmonitor.ucoz.org/news/gospodderzh-ka_potomkam_sinantropa (accessed 02/14/2014).
8. Dalnevostochny federalny universitet: institut Konfutsiya (Far Eastern Federal University: Institute of Confucius). Available at: http://confucius.dvgu.ru/ dvgu/istoriya/ (accessed 15.11.2013).
9. Zhivova Yu.S. Rossiya i Kitay: perspektivy sotrudnichestva (Russia and China: Prospects for Cooperation): Proc. Conf. Blagoveshchensk, 2012. pp. 103-106.
10. Zeleev A. Rossiysko-kitayskie braki (Russian-Chinese marriages). Available at: http://www. bratiya-slavyane.com/articles/view/6165/ (accessed 12.12.2013).
11. Ivanov P.M. (priest) Novaya kitayskaya sek-taFalungun (New Chinese sect Falun Gong). Available at: http: //www.chinese.orthodoxy.ru/russian/kb3/ Tradition1.htm. (accessed 13.09.2013).
12. Idem na vostok. Za kakimi emotsiyami edut v Kitay slushateli MBA? (Move to the East. For what emotions do listeners of MBA go to China?) available at: http: //izvestia.ru/news/545060#ixzz2c0lyeMIu. (accessed 11.11.2013).
13. Istoriya dinastii Man (History of Man Dynasty) Available at: www.cnvrach.ru. (accessed 09.10.2013).
14. Istoriya. Legendarnoe proshloe Kitaya (History. China's legendary past). Available at: http:// china.su/docs/about/history (accessed 16.02. 2014).
15. Kitayskaya geomantiya [Chinese geo-man-tle]. St.-Petersburg: Petersburg oriental, 1998. 272 p.
16. Kitayskaya kultura pered litsom XXI veka (Chinese culture in the face of the XXI century) Available at: http: //ru.chinaembassy. org / rus / whjl / whjlgk / t69803.htm (accessed 12.12.2014).
17. Kitayskiy novy god v 2014 godu nastupaet 31 yanvarya (Chinese New Year 2014 begins on January 31). Available at: http://partbest.ru/v-rossii/ kitajskij-novyj-god-v-2014-godu-nastupaet-31-yan-varya-pozdravleniya-v-stixax-i-korotkie-sms.html
18. Kitaytsy schitayut, chto predki slavyan — uysuni (The Chinese believe that the ancestors of the Slavs — Uisuns) Available at: http://oko-planet.su/ history/historynew/219602-kitaycy-schitayut-chto-predkislavyan-uysuni.html (accessed 15.02.2014).
19. Корсун А.Н., Лавриненко Н.Е. Лики Поднебесной. М.: Фолио, 2010. 432 с.
20. Кудинова Е.В. Год России в Китае и Год Китая в России // Тихоокеанская Россия и страны АТР в изменяющемся мире: сб. ст. Владивосток, 2009. С. 124-125.
21. Ларин А.Г. Российско-китайские отношения и китайские мигранты в оценке россиян (продолжение) // Проблемы Дальнего Востока. 2008. № 6. С. 81-95.
22. Лукин А.В. Медведь наблюдает за драконом. Образ Китая в России в \VII-XXI веках. М.: Восток-Запад: АСТ, 2007. 598 с.
23. Лу Лэй. Взаимодействие национальных культур России и Китая в XX веке: Дис. ... канд. филос. наук. М., 2004. 148 с.
24. Лю Гучан. О внешней политике Китая и китайско-российских отношениях. СПб: Изд-во СПбГУП, 2008. 44 с.
25. Экстремизм и духовное движение Фалунь-гун в России. [Электронный ресурс] URL: http:// www. epochtimes. ru / content / view/29360/9/ (дата обращения 11.12.2013).
26. Маслов А.А. Наблюдая за китайцами. Скрытые правила поведения. М.: РИПОЛклассик, 2010. 288 с.
27. Меликсетов А.В. История Китая. М.: Высшая Школа, 2002. 736 с.
28. Миндогулов В.В. Что думают жители Дальнего Востока о российско-китайских пограничных отношениях? // Социологические исследования, 1995. № 10. С. 115-117.
29. Мифы о китайской кухне. [Электронный ресурс] URL: http://indokitay.su/articles.php? open=1. (дата обращения 04.11.2013).
30. Мифы о Китайской Хохлатой Собачке. [Электронный ресурс] URL: http://magic-style. jimdo.com. (дата обращения 23.11.2013).
31. Морозова В.С. Региональная культура в социокультурном пространстве российского и китайского приграничья: дисс. д-ра филос. наук. Чита, 2013. 378 с.
32. Петрик В.В. Культура Китая. Томск: Изд-во Томского политехнического университета, 2010. 156 с.
33. Помощь малышу. [Электронный ресурс] URL: http://helpbaby. org/forum/3-107-1 (дата обращения 16.02.2014).
34. Портяков В.Я. О некоторых аспектах совершенствования российско-китайского стратегического партнерства // Проблемы Дальнего Востока: сб. ст. 2007. № 5. С. 18-31.
19. Korsun A.N., Lavrinenko N.E. Liki Podne-besnoy [Faces of China]. Moscow: Folio, 2010. 432 p.
20. Kudinova E.V. Tihookeanskaya Rossiya i strany ATR v izmenyayushhemsya mire (Pacific Russia and Asia-Pacific countries in a changing world): Sat. Art. Vladivostok, 2009. P. 124-125.
21. Larin A.G. Problemy Dalnego Vostoka (Problems of the Far East), 2008, no. 6. P. 81-95.
22. Lukin A.V. Medved nablyudaet za drako-nom. Obraz Kitaya v Rossii v XVII-XXI vekah [Bear watching dragon. The image of China in Russia in XVII-XXI centuries]. Moscow: East-West: AST, 2007. 598 p.
23. Lu Lei. Interaction of national cultures of Russia and China in the XX century [Vzaimodeystvie natsionalnyh kultur Rossii i Kitaya v XX veke]: Dis. ... PhD. Philosophy. Sciences: Moscow, 2004. 148 p.
24. Lyu Gouchan. O vneshney politike Kitaya i kitaysko-rossiyskih otnosheniyah [On the foreign policy of China and China-Russian relations]. St.-Peters-burg: Izd SPbGUP, 2008. 44 p.
25. Ekstremizm i duhovnoe dvizhenie Falungun v Rossii (Extermizm and Falun Gong spiritual movement in Russia) Available at: http://www.epochtimes. ru/content/view/29360/9/. (accessed 11.12.2013).
26. Maslov A.A. Nablyudaya za kitaytsami. Skrytye pravila povedeniya [Watching the Chinese. Hidden rules of conduct]. Moscow: RI-POLklassik, 2010.288 p.
27. Meliksetov A.V. Istoriya Kitaya [History of China]. Moscow: High School, 2002. 736 p.
28. Mindogulov V. Sotsiologicheskie issledo-vaniya (Sociological Research), 1995, no. 10. P. 115117.
29. Mify o kitayskoy kuhne (Myths about Chinese cuisine) Available at: http://indokitay.su/arti-cles.php?open=1 (accessed: 04.11.2013).
30. Mify oKitayskoyHohlatoySobachke (Myths about Chinese crested dog) Available at: http://magic-style.jimdo.com (accessed: 23.11.2013).
31. Morozova V.S. Regional culture in the social and cultural space of the Russian and Chinese border areas [Regionalnaya kultura v sotsiokulturnom pros-transtve rossiyskogo i kitayskogo prigranichiya]: diss. doctor of philosoph. sciences. Chita, 2013. 378 p.
32. Petrik V.V. Kultura Kitaya [Chinese culture: tutorial]. Tomsk: Publishing house of Tomsk Polytechnic University, 2010. 156 p.
33. Pomoshh malyshu (Help to a baby) Available at: http: // helpbaby. org / forum / 3-107-1 (accessed 16.02.2014).
34. Portyakov V.Yu. Problemy Dalnego Vostoka (Problems of the Far East): Sat. Art, 2007, no. 5. P. 18-31.
35. Уэллс С. Генетическая одиссея человека. М.: Альпина нон-фикшн, 2013. 276 с.
36. Хирн К. Студенческая жизнь в Китае. [Электронный ресурс] URL: http://education. imextrade.ru/useful/students-life/. (дата обращения 26.02.2014).
37. Чжан Иу. Распространение «мягкой силы» усиливает очарование Китая // Хуаньцзю цзачжи бяньцзи чубаньшэ. 2011. № 5. С. 30-31.
38. Чита по фэншуй. [Электронный ресурс] URL: http: //zabmedia.ru/?page=articles&rubr=7&t ext=1026&t=7 (дата обращения 17.11.2013).
39. Что принесли России 10 лет дружбы с Китаем? [Электронный ресурс] URL: http:// www.ptr-vlad.ru/2011/07/17/ (дата обращения 17.11.2013).
40. Экстремизм и духовное движение Фалуньгун в России. [Электронный ресурс] URL: http:// www.epochtimes.ru/content/view/29360/9/ (дата обращения 11.12.2013).
41. Энциклопедия Китая. Культура и мировоззрение. [Электронный ресурс] URL: http://www. abirus.ru/content/564/623/625/11559.html (дата обращения 02.05.2014).
42. Юркевич А.Г. Китайские боевые искусства и православное сознание // Китайский благовест-ник, 2000. С. 1-14.
Коротко об авторах_
Романова Н.П., д-р социол. наук, профессор каф. «Управление персоналом«, Забайкальский государственный университет, г. Чита, Россия [email protected]
Научные интересы: гендерная социология, философия одиночества, деловые коммуникации
Жуков А.В., д-р филос. наук, профессор каф. «Философия», Забайкальский государственный университет, г. Чита, Россия [email protected]
Научные интересы: религиоведение, этнография, антропология, краеведение, музееведение, история и культура народов Забайкалья
Жукова А.А. , канд. филос. наук, ст. науч. сотрудник научно-образовательного музейного центра, Забайкальский государственный университет, г. Чита, Россия
Научные интересы: религиоведение, этнография, антропология, краеведение, музееведение, история и культура народов Забайкалья
35. Wells S. Geneticheskaya odisseya cheloveka [Genetic Odyssey of person]. Moscow: Alpina non-fiction, 2013. 276 p.
36. Khirn K. Studencheskayazhizn vKitae (Student life in China) Available at: http://education.imex-trade.ru/useful/students-life (accessed 26.02.2014).
37. Chzhan Yiwu. Huantszyu tszachzhi byantszi chubanshye (Huantszyu tszachzhi byantszi chuban-she), 2011, no. 5. P. 30-31.
38. Chita po fenshuy (Chita according to feng shui) Available at: http://zabmedia.ru/?page=article s&rubr=7&text=1026&t=7 (accessed 17.11.2013).
39. Chto prinesli Rossii 10 let druzhby s Kitaem? (What have 10 years of friendship with China brought to Russia?) Available at: http://www.ptr-vlad. ru/2011/07/17 (accessed 17.11.2013).
40. Ekstremizm i duhovnoe dvizhenie Falungun v Rossii (Extermizm and Falun Gong spiritual movement in Russia) Available at: http://www.epochtimes. ru/content/view/29360/9 (accessed 11.12.2013).
41. Entsiklopediya Kitaya. Kultura i miro-vozzrenie (Encyclopedia of China. Culture and worldview) Available at: http://www.abirus.ru/ content/564/623/625/11559.html (accessed 02.05.2014).
42. Yurkevich A.G. Kitayskie boevye iskusstva i pravoslavnoe soznanie (Chinese martial arts and Orthodox consciousness): Chinese evangelist, 2000, pp. 1-14.
_Briefly about the authors
N. Romanova, doctor of sociological sciences, professor, Transbaikal State University, Chita, Russia
Scientific interests: gender sociology, philosophy of singleness, business communication
A. Zhukov, doctor of philosophical sciences, professor, Philosophy department, Transbaikal State University, Chita, Russia
Scientific interests: religious studies, ethnography, anthropology, study of local lore, museum study, history and culture of people in Transbaikalie
A. Zhukova, candidate of philosophical sciences, senior research worker, scientific educational museum center, Transbaikal State University, Chita, Russia
Scientific interests: religion study, ethnography, anthropology, study of local lore, museum study, history and culture of people in Transbaikalie
