CC BY
93
селов стали лауреатами Нобелевской премии по физике.
Ректор МГУ академик В.А. Садовничий так определил значение МФТИ для развития отечественной науки: «Подобно тому, как Ecole Polytechnique, давая миру таких ученых, как Коши и Пуанкаре, Беккерель и Леверье, Г ей-Люссак и Конт, во многом определила развитие науки в XIX веке, Московский физико-технический институт сыграл выдающуюся роль в формировании современного научно-технического знания. И я уверен, что эту роль он сохранит и в будущем» [6].
На Физтехе существует традиция каждые пять лет отмечать сразу две знаменательные для него даты - год создания физико-технического факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова и год организации на его базе собственно Московского физикотехнического института.
Осенью 2011 г. исполнилось 60 лет МФТИ и 65 лет - ФТФ МГУ.
Литература
1. Нужна высшая политехническая школа
(Письмо в редакцию. В порядке обсуждения) // Правда. 1938. №334 (7659), 4 декабря.
2. Карлов Н.В. Шершавым языком приказа
(Физтех. Архивные документы. 1938-1952). Препринт. Московский физико-технический институт (государственный университет), 2006.
3. Карлов Н.В., Кудрявцев Н.Н., Школьников
В.А. Две статьи о Физтехе. Препринт. Московский физико-технический институт (государственный университет), 2002.
4. Карлов Н.В. О тех, «которых ожидает оте-
чество от недр своих » // Я - ФИЗТЕХ (книга очерков). М.: ЦентрКом, 1996. С. 98-146.
5. Школьников В.А. Московский Физтех ищет
таланты // Общество, основанное на знаниях: новые вызовы науке и ученым: Материалы международной конференции. Киев: Феникс, 2006. С. 119-127.
6. Садовничий В.А. Университетская сущ-
ность Физтеха // Я - ФИЗТЕХ (книга очерков). М.: ЦентрКом, 1996. С. 149-152.
SHKOLNIKOV V. HOW PHYSTECH WAS BUILT UP
In 2011, the famous Phystech (Moscow Institute of Physics and Technology) celebrates its 60th anniversary. The article reviews the important milestones in the history of the university.
Key words: Moscow Institute of Physics and Technology, Phystech, research engineers training, physical and engineering faculty of Moscow University.
Р.Г. ГАГКУЕВ, канд. истор. наук Издательство «Дрофа»
В.Ж. ЦВЕТКОВ, профессор Московский педагогический государственный университет
Статья рассказывает о состоянии системы образования в Крыму в 1920 г. во время пребывания там Русской армии генерала П.Н. Врангеля и деятельности белого правительства Юга России. Рассматриваются меры, предпринятые Отделом народного просвещения правительства по поддержанию работы системы образования «белого » Крыма, говорится об общих проблемах образования в годы Гражданской войны в России.
Ключевые слова: Гражданская война, Белое движение на Юге России, «белый Крым», Отдел народного просвещения, правительство Юга России, генерал П.Н. Врангель, Русская армия.
Образование в «белом Крыму»
(Деятельность Отдела народного просвещения в Крыму весной-осенью 1920 г.)
Несмотря на тяжелые условия Гражданской войны, и на территории Советской России, и в регионах, контролируемых разными белыми правительствами, продолжали свою работу образовательные учреждения всех уровней. Не составляет исключения здесь и «белый Крым», ставший в 1920 г. последним оплотом Белого движения в европейской части России. На протяжении весны-осени 1920 г. Крым был, по существу, прифронтовой территорией, тыл которого был максимально мобилизован и приспособлен к нуждам армии. Тем не менее самоотверженный труд сотен учителей, профессоров и воспитателей продолжался и на территории полуострова.
Школьное образование за время Гражданской войны на Юге России пришло в крайне запущенное состояние, что наглядно видно на примере Крымского полуострова. Вопросы образования во «врангелевском» Правительстве Юга России контролировал Отдел народного просвещения в составе Гражданского управления, получивший в свое ведение тяжелое наследство. Во главе отдела стоял видный деятель южнорусского образования Ф.П. Агапьев, приложивший в 1920 г. немало сил для улучшения ситуации в системе образования. Надо сказать, что на протяжении почти всего 1919/1920 учебного года власть в Крыму не менялась, фронт был сравнительно далеко, однако занятия с учащимися в школах проводились нерегулярно, а сами здания школ и других образовательных учреждений реквизировались под казармы, тифозные бараки и склады.
Интересная статистика, отражающая степень охвата населения школьным образованием в пореволюционном Крыму, была опубликована в 1920 г. в газете «Южные ведомости ». Количество обучавшихся в начальных школах полуострова позволяло
сделать вывод об общем состоянии народного образования. К1 января 1917 г. на 100 чел. населения Таврической губернии приходилось 9 учащихся начальных школ. В США этот показатель был равен 20 чел., в Англии - 17, в Германии - 16 и во Франции - 14. На основании этого анализа делался вывод, что для «всеобщности обучения» надо удвоить или число школ, или количество мест в них [1, № 76, 11 (24) апр.] \
Интересные свидетельства о том, как шла учеба в крымских учебных заведениях, сохранились в воспоминаниях четырнадцатилетнего добровольца Алексеевско-го пехотного полка Б.А. Пылина (Павлова), имевшего к осени 1920 г. за своей спиной около года Гражданской войны в рядах белых. Летом 1920 г. по приказу Главнокомандующего Русской армией генерал-лейтенанта П.Н. Врангеля (название вооруженных сил белого Крыма) вместе с другой военной молодежью он покинул войска для продолжения своего обучения. «Начались занятия, - писал уже в эмиграции Павлов. - Своего помещения у нас для этого не было (он был направлен для обучения в Константиновское военное училище, располагавшееся в Феодосии. - Р.Г., В.Ц.). Пришлось ходить во вторую смену в тамошнюю гимназию. Преподаватели подобрались неплохие... в нормальных условиях могли бы быть украшением каждого хорошего средне[го] учебного заведения. Но, несмотря на это, дело как-то не ладилось. Учебников не было, все приходилось записывать. Классы не отапливались, и в них было холодно. Но, главное, не было учебного настроения ни у нас, ни у преподавателей. Сидели как на тычке, не зная, что с нами будет завтра. Больше интересовались военными сводками, чем заданными на завтра уроками» [2, с. 143].
В сложной обстановке, сложившейся в
1 Даты приводятся по Юлианскому (старому стилю) и Григорианскому (новому стилю) календарям. Юлианский календарь в 1918-1920 гг. использовался на территориях, подконтрольных белым на Юге России. Григорианский календарь (даты приводятся в скобках) был введен в РСФСР Советом народных комиссаров с 1 (14) февраля 1918 г.
«белом Крыму» в 1920 г., Отдел народного просвещения в числе первоочередных своих задач видел решение вопроса о возвращении школам их помещений, занятых под военные нужды. В Симферополе из четырнадцати начальных школ десять были реквизированы (четыре под казармы и шесть под общежития для беженцев). В оставшихся четырех школах размещалось 500 учителей и 2000 детей. Занятия проходили в две смены с большими перегрузками. Ходатайства городской думы об освобождении помещений семи школ остались безрезультатными. Лучше обстояло дело в Севастополе. Здесь отделу помогла специальная комиссия по жилищному вопросу во главе с генерал-майором Л.А. Артифексо-вым. В комиссии работали преподаватели и сотрудники Отдела народного просвещения. Благодаря их настойчивости (особенно директора реального училища Д.Н. Андреева) было освобождено четыре школы на Корабельной стороне. Накануне нового учебного года, в конце августа, Отделу народного просвещения были переданы «Лермонтовская» и «Петропавловская» гимназии. Занимавшие их воинские части гарнизона переводились во флотские казармы. Также были освобождены помещения «Никитинской» школы на Татарской слободе, «школы Шевченко» и «школы имени Кольцова». Так и не были возвращены Отделу народного просвещения здания высшего начального училища на Садовой улице, где помещался госпиталь Белого Креста на 150 коек, и здание, занимаемое Алек-сеевским военным училищем [3, № 122, 25 авг. (7 сент.), № 205, 4 (17) сент.; 4, № 1, 6 (19) сент.; 5, № 11, 29 авг.(11 сент.)].
Учебный процесс в образовательных учреждениях Крыма строился преимущественно на дореволюционных стандартах и нормах. Но не обходилось и без отступлений от правил, вызванных реалиями Гражданской войны. Так, на весну-лето 1920 г. распоряжением начальника Гражданского управления Правительства Юга России С.Д. Тверского были отменены выпускные и пе-
реходные (между классами) экзамены. Занятия должны были закончиться к 1 июня, и лишь в особых случаях могли продолжаться до 15 (28) июня 1920 г. К1 (14) июня занятия закончились, а учителям было выплачено вперед трехмесячное жалование [3, № 31, 6 (19) мая]. Во время летних каникул 1920 г. учащихся привлекали к участию в сельскохозяйственных работах. В начале июня были сформированы специальные ученические дружины, в которые были включены педагоги и родители. Они поступали в распоряжение земств, которые оплачивали их работу [3, № 60, 11 (24) июня]. Продолжали деятельность в «белом Крыму» и детские организации. 23 апреля (6 мая) 1920 г. на Корниловской площади в Севастополе состоялся парад бойскаутов, который принимал Главнокомандующий Русской армией генерал Врангель. По завершении парада было освящено знамя морского отряда бойскаутов.
Одной из главных составляющих внутренней политики Правительства Юга России в Крыму под председательством А.В. Кривошеина стало проведение аграрной реформы. Для содействия начатому преобразованию на полуострове решено было развивать профессиональное обучение, ориентированное прежде всего на нужды земледелия. Предполагалось открыть новые сельскохозяйственные школы по ремонту земледельческих орудий, а также бондарную, хомутную и белошвейную школы. Это было вызвано необходимостью «создания небольших ремонтных предприятий и мелких мастерских, обеспеченных подготовленными рабочими». На профессиональное обучение правительством отпускался кредит в 100 млн. рублей [3, № 86, 11 (24) июля].
После этого решения Отдел народного просвещения обратился с просьбой в Управление земледелия и землеустройства об отводе для средних учебных заведений по 5 десятин земли на школу (всего 390 десятин). Кроме того, для учительских институтов испрашивалось по 12 десятин земли
(всего 72 десятины), для профессиональных учебных заведений - также по 12 десятин (всего 144 десятины), для высших начальных училищ - по5 десятин (всего 200 десятин). Но на практике выделенные Отделу народного просвещения земли оказались существенно меньше запрашиваемых. Так, земельные участки, отведенные школам Мелитопольской уездной земской управой, составляли всего одну десятину низшим начальным училищам, 3 десятины -низшим ремесленным школам и не менее 10 десятин - высшим начальным училищам, средним учебным заведениям и средним техническим училищам. Это было связано с нехваткой земли в Крыму и трудностями земельного размежевания в уездах при проведении аграрной реформы. Тем не менее к началу октября 1920 г. из 332 учебных заведений Мелитопольского уезда земельные участки получили 230.
Далеко не последнюю роль в системе народного образования играли структуры местного самоуправления. Земства и городские управы традиционно поддерживали начальную и среднюю школу. В апреле 1920 г. Правительством Юга России был выделен кредит в размере 1 млн. 786,817 тыс. рублей для увеличения заработной платы учителям севастопольских гимназий и реальных училищ. В целом же жалование учителя в 1920 г. в Крыму было сравнительно невысоким - всего 29 000 рублей в месяц (при среднем размере зарплаты - 50 000 рублей) [3, № 21, 24 апр. (7 мая)].
Тяжело обстояло дело со снабжением учебных заведений Крыма учебниками и школьными принадлежностями. В условиях Гражданской войны для всех типографий приоритетным был выпуск фронтовых газет и пропагандистских листовок, а также многочисленных брошюр о земельной реформе; в муниципальных бюджетах зачастую попросту не было средств на издание учебников. В этих условиях школам приходилось самостоятельно собирать дополнительные суммы на их закупку. Так,
родительский комитет школ Севастополя постановил путем «самообложения» изыскать средства на приобретение учебников и учебных пособий. В Англии были заказаны географические карты, наглядные пособия и картины, азбуки и буквари и, что не менее важно, - письменные принадлежности. Все эти товары прибыли в Севастополь и были распределены среди учебных заведений Севастополя [3, № 29, 3(16) мая, № 79, 3(16) июля, № 148, 3(16) окт.]. Принимались и благотворительные пожертвования от частных лиц. Так, американский миллионер Р. Ультимор передал в дар Комитету государственного призрения в общей сложности 1500 букварей и книг для чтения, направленных в детские приюты [3, № 159, 16(29) окт.].
Во время подготовки к 1920/1921 учебному году Отделом народного просвещения было отпущено 60 млн. рублей и 3000 пудов бумаги в распоряжение кооператива «Таврида» в Симферополе, получившего подряд на печатание учебников и тетрадей для школ. На заседании Отдела народного просвещения 28 сентября обсуждался вопрос о закупке учебных пособий для крымских школ на общую сумму в 3 млн. рублей. Земский склад Мелитополя приобрел учебники и письменные принадлежности для начальных школ на общую сумму более 1 млн. рублей. Всего же, по смете Отдела народного просвещения на 1920 г., только на закупку учебников предполагалось потратить 10 млн. рублей [6, с. 300; 3, № 60, 11(24) июня]. Несмотря на необходимость ввоза части учебников и учебных пособий в Крым из-за границы, Отдел народного просвещения надеялся на восстановление в будущем собственной полиграфической базы. 25 октября (7 ноября) 1920 г. по согласованию с губернской земской управой был заключен договор с Южнорусским кооперативным издательством на печать ряда изданий. Так, предполагался выпуск грамматики Н.П. Некрасова (30 000 экземпляров), хрестоматии А.Я. Остроградского «Живое слово» (12 000), книги для чте-
ния В.А. Флерова (10 000) и арифметики Юрьева (10 000) для начальной школы [5, № 45, 29 окт. (11 ноября)]. Одновременно с этим решением Отдел народного просвещения запретил вывоз книг из Крыма за границу.
В «белом Крыму» не прекращалось и военное обучение. Сказывалась нехватка офицеров во многих строевых частях Русской армии генерала Врангеля. В немалой степени открытию военно-учебных заведений способствовало наличие в полках достаточно большого количества вчерашних кадетов, юнкеров и гимназистов, не успевших из-за начала Гражданской войны окончить свое образование. При этом желающих добровольно оставлять свои части для продолжения образования среди таких «недоучек» почти не было - тяжелая обстановка на фронте не располагала к этому. Военная молодежь активно участвовала в составе своих частей в боях весны-лета 1920 г. Так, юнкера Константиновского военного училища держали позиции на Перекопе весной 1920 г. Александровское военное училище имени генерала М.В. Алексеева участвовало в десанте на Кубани. Юнкера Сергиевского артиллерийского и Николаевского инженерного училищ прикрывали войска и гражданское население в ходе эвакуации Русской армии из Крыма в ноябре 1920 г.
В этих и многих других боях военная молодежь несла большие потери. Для предотвращения дальнейшей гибели молодых людей и продолжения их обучения с середины лета 1920 г. кадры юнкерских училищ отводились в тыл. Стоявший во главе Русской армии генерал Врангель после проведенной им реорганизации армии пытался наладить и подготовку будущих кадров для нее. Учащиеся кадетских корпусов, эвакуировавшиеся в Крым со всей России, должны были возобновить занятия в полном объеме. С этой целью был создан Крымский кадетский корпус. Работу по сбору и направлению кадетов в корпус возглавлял начальник Управления военно-учебных за-
ведений в Крыму генерал-майор И.Я. Врас-кий. В июне Врангель отдал приказ № 2258, согласно которому учащаяся молодежь отчислялась из воинских частей в учебные заведения. 22 июня (5 июля) соответствующие приказы № 4987 и 4988 были отданы по флоту. Но, несмотря на приказ главкома, кадеты старших классов начали приезжать в корпус только в августе 1920 г.: «В сводный корпус стали прибывать кадеты всевозможных корпусов, да и вообще учащаяся молодежь, оказавшаяся в рядах белой армии. Многие из них были на фронте более года. Какихтолько погон здесь не было!» [7, с. 148; 8, с. 235]. В начале июля по приказу командующего Черноморским флотом вице-адмирала М.П. Саблина в Севастополе был открыт последний курс Николаевского инженерного училища, готовившего корабельныхмехаников. 24 октября (6 ноября) объявлялся прием учащихся (не моложе 17 лет) во флотскую машинную школу. Занятия предполагалось проводить на минном блокшиве «Опыт». После исхода Русской армии из Крыма в ноябре 1920 г. военные училища продолжили свою деятельность за границей и стали в эмиграции одной из главных опор генерала Врангеля в деле сохранения воинских кадров [9, с. 27].
Обеспокоенный негативным воздействием репертуара многих театров и кинематографа на молодежь, Отдел народного просвещения вместе с педагогической общественностью занимался и вопросами нравственности. Так, он выступил перед Правительством Юга России с ходатайством о введении «цензуры фильмов». Введение государственного контроля облегчало воспитание будущего поколения в духе преданности русским национальным традициям, Русской православной церкви и духовной культуре.
Новый 1920/1921 учебный год в Крыму начинался в условиях нараставшего хозяйственного и финансового кризиса. Не хватало денег на закупку топлива, оружия для армии, на поддержание нормального функ-
ционирования городского и земского хозяйства, закупку зерна и ремонт фабрик. С трудом, но все-таки изыскивались средства и на поддержку школ. Так, частной начальной школе К.А. Толстой правительством выделялась ссуда в размере 1,5 млн. рублей. Долгое время школа была закрыта, а часть ее здания была реквизирована. Но 26 сентября (9 октября) занятия в ней все же возобновились. «Дети обоего пола» (от 6 до 8 лет) изучали в ней родной язык, закон Божий, арифметику, рисование, лепку, ручной труд, пение, занимались подвижными играми на воздухе, выходили на прогулки и экскурсии. Были выделены ссуды и двум детским садам - Гавриковой и Пчель-никовой [3, № 143, 26 сент. (9 окт.), № 169, 28 окт. (10 ноября)]. Несмотря на официальное начало занятий в учебных заведениях 1 (14) сентября 1920 г., многие учащиеся так и не смогли приступить к ним. Сразу же после сельскохозяйственных работ дружины учащихся были направлены на лесозаготовки. 25-28 октября (7-10 ноября) предполагалось проведение очередных выборов родительских комитетов в Крыму, но из-за отсутствия кворума выборы не состоялись [3, № 166, 24 октября (6 ноября)].
Примечателен тот факт, что работа Отдела народного просвещения Гражданского управления Правительства Юга России не ослабевала даже из-за ухудшения положения на фронте и в преддверии эвакуации белых из Крыма. Белое движение на Юге России закончилось 2 (15) ноября 1920 г., когда Русская армия генерала Вран-
геля покинула Крым. Следует отметить, что после занятия полуострова Красной армией и установления советской власти учебный процесс в школах Крыма практически не прерывался. Показательно, что в первых же номерах газеты «Красный Крым», вышедших в ноябре 1920 г., публиковались отчеты об учительских собраниях, на которых озвучивались все те же проблемы: нехватка учебников и учебных пособий, необходимость выделения учебным заведениям ссуд, важность создания единой средней школы для всех учащихся.
Литература
1. Южные Ведомости. Симферополь, 1920.
2. Павлов Б. Первые четырнадцать лет / Публ.
и послеслов. О. Матич. М.: ИЦ Гарант, 1997. 176 с.
3. Юг России. Севастополь, 1920.
4. Наш Юг. Севастополь, 1920.
5. Крестьянский путь. Симферополь. 1920.
6. Росс Н. Г. Врангель в Крыму. Франкфурт-на-Майне, 1982.
7. Стацевич А.А. Киевский кадетский кор-
пус в годы Гражданской войны // Кадеты и юнкера в Белой борьбе и на чужбине / Сост., науч. ред., предисл. и коммент. С.В. Волкова. М., 2003.
8. Щепинский Б. А. Последние годы военной
жизни воспитанников кадетских рот морского училища // Кадеты и юнкера в Белой борьбе и на чужбине / Сост., науч. ред., предисл. и коммент. С.В. Волкова. М., 2003.
9. Марыняк А.В. Не снимая белых перчаток?
// Родина. Белое движение. (Специальный выпуск). 2008. № 3.
GAGKUEVR, TSVETKOVV. EDUCATION I N THE “WHITE” CRIMEA The article deals with the analysis of the system of education in the Crimea of the 1920th when being governed by the “white” Southern Russia government within the period of General Wrangel’s army location there. It also considers the Public Education Department arrangements aimed to maintain the system of education in the “white” Crimea.
Key words: The Civil War, White movement in Southern Russia, “white” Crimea, Department of Education, Southern Russia government, General P.N. Wrangel, Russian Army.
g
