CC BY
72
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2014. №3(37)
УДК 821.111
ОБРАЗ НАПОЛЕОНА КАК «ИНОГО / ДРУГОГО» В РОМАНЕ ДЖЕНЕТ УИНТЕРСОН «СТРАСТЬ»
© Т.М.Хацкевич
В статье рассматривается образ Наполеона как одно из воплощений проблемы «инаковости», данный образ сопоставляется с образом главной героини. Главный параметр сопоставления героев акцентируется через включение религиозно-мифологического контекста. Автор ломает стереотип восприятия императора как уникального военного деятеля, раскрывая его инаковость. Особое внимание уделено функциональной особенности монструозности главной героини, которая отличается от предшествующей литературной традиции. Дж.Уинтерсон создает андрогинный персонаж, воплощая идею о том, что «категория пола является позицией, а не сущностью».
Ключевые слова: английская литература, постмодернизм, гендерная проблематика, «Другой / Иной», Дженет Уинтерсон.
Дж.Уинтерсон как представитель постмодернизма сравнивает писателя с антенной или приемником спутниковой связи, который улавливает сигналы. Она считает, что «вещь действительно существует заранее, но не в окончательной форме». На ее взгляд, такую деятельность можно назвать сотрудничеством или соучастием, так как существует творческое «я», которое обладает собственной писательской волей, и понимание того, что существуют повествования, уже написанные [1: 319].
Роман Дж.Уинтерсон «Страсть» («The Passion») вышел в свет в 1987 году, в нем писательница впервые обращается к исторической теме, которая, на наш взгляд, выступает как своего рода антураж для традиционной для писательницы гендерной проблематики. Автор категорично заявляет о том, что роман не может быть назван историческим, так как единственное, что можно принять за правду, - «даты, места, люди, все остальное - интерпретация и воображение» («The Passion is n't an historical novel. It uses history as invented space. There are a few facts we can rely on - dates, places, people, but the rest is interpretation and imagination») < перевод мой - Т.Х. >. Местом действия в произведении является Венеция времен наполеоновских завоеваний. Отметим, что на момент написания произведения автор не имела опыта посещения Венеции, поэтому ее «Венеции не существует» («I hadn't been to Venice when I wrote about it - which is perfect because Venice doesn't really exist») [2].
Главная героиня, венецианка Вилланель, дочь лодочника («boatman») родилась с перепонками на ногах, что обычно по сюжету происходит с мальчиками в семьях лодочников. В связи с образом главной героини в романе развивается ситуация обратимости мужского и женского, ко-
торая подчеркивается ее склонностью к переодеваниям в мужской костюм. Основными рассказчиками являются солдат Анри, служащий в армии Наполеона («Император») и сама Вилланель («Дама Пик»). Образу Вилланель в произведении противопоставлен образ Наполеона, который, как и главная героиня романа, представляет собой исключительное явление. Мы рассмотрим последний образ как одно из воплощений проблемы «инаковости», как образ «Другого» по отношению к остальному миру романа.
Время и пространство, имеющие для жанра исторического романа основополагающее значение, авторами-постмодернистами сознательно искажаются, трансформируются в соответствии с внутренней логикой повествования [3: 500]. Важным в контексте рассматриваемой проблемы представляется прежде всего место действия произведения. Образ Венеции является значимым для мировой литературы, здесь актуализируется контекст новеллы Т.Манна «Смерть в Венеции», где город предстает призрачным, ассоциирующимся со смертью и изменяющим сознание тех, кто в него попадает. Противопоставление Италии (в данном случае - Венеции) и Франции также связано с большой традицией в мировой литературе, прежде всего французской: достаточно вспомнить творчество Ф.Стендаля. В английской литературе тема Франции и Италии также имеет свою историю [4: 154-167]. Английский исторический роман XX века объединяет стремление авторов взглянуть на историю с нетрадиционной точки зрения. Писатели-постмодернисты полемизируют с официальной исторической наукой [3: 502].Так, Дж.Уинтерсон тоже предлагает собственную версию.
Пространственные характеристики художественного мира романа связаны с оппозицией хаос -порядок, где Венеция ассоциируется с хаосом и
многомерностью и воплощает женское начало, а Франция - с порядком, линейностью и мужским началом. Венеция, как островное государство, несет в себе черты разобщенности, схожести с лабиринтом; вода, окружающая ее, уже не имеет защитных функций, но вносит разрушения в облик и архитектуру города. Наполеоновские завоевания не были причиной упадка венецианского величия. Уинтерсон передала историческую атмосферу в образе, именно поэтому Венеция призрачная, зыбкая и неустойчивая, но не покорившаяся окончательно: «Там, куда приходит Бонапарт, тянутся прямые дороги, здания перестраиваются, улицы получают названия в честь одержанных побед, однако таблички с новыми названиями всегда висят на положенных местах. Здесь же таблички никого не волновали; если их и меняли, то с удовольствием пользовались прежними названиями. Даже Бонапарт не смог перестроить Венецию» [5: 67]. Город, люди, живущие в нем, в том числе Вилланель, имеют прекрасное свойство адаптации, которое является для них преимуществом, при этом сущность остается неизменной, не происходит потери собственной идентичности.
Вилланель такая же неустойчивая, как и сам город: не найдя себя, она плутает в лабиринтах собственных мыслей, меняет облик. Лабиринт в архитектуре города объясняется не спонтанными застройками, а имеет сложную защитную функцию. Так, легкомысленность героини на самом деле оказывается сложной душевной организацией («Живешь размеренной жизнью, которую слегка презираешь, но в целом доволен ею, а затем вдруг понимаешь, что твердый пол превратился в люк, и оказываешься в совершенно другом месте, география которого неизвестна, а обычаи неведомы. У путешественников, по крайней мере, есть выбор... Исследователи готовятся заранее. Но мы, кто путешествует с током крови и оказывается во внутреннем городе случайно, подготовиться не успеваем. Собственные мысли удивили меня. Я молода, передо мной -весь мир, будут и другие» [5: 40]).
Франция, имеющая стабильное положение, в том числе располагаясь на материке, обогащающаяся материально и территориально благодаря Наполеону, несет в себе угнетение, грубость: «Когда Революция сделала Париж городом вольных людей, а Францию - бичом Европы, мне было всего пять лет» [5: 9]. Так, с помощью воспоминаний рассказчика автор вводит в роман тему тирании. Император Франции становится символом власти, угнетения и тирании. Критика разрушительных наполеоновских действий скрывает убеждения Уинтерсон, а именно подвергает сомнению необходимость главенствующей роли
мужчин в развитии общества, предлагая альтернативный «женский» подход [6: 8-9].
Остановимся на образе Наполеона в романе, прежде всего его роли в истории. Наполеон - исторический персонаж, в отличие от венецианки Вилланель. Основные сведения о Наполеоне содержатся в главе «Император», повествователем в которой является солдат-повар Анри. Имеет место принцип уравнивания личного опыта и всеобщей истории [3: 503]. Взгляд на историческое событие осуществляется через призму внутреннего опыта Вилланель и Анри.
Наполеон как исторический персонаж показан в рамках внешней истории, у Уинтерсон он появляется в абзацах, посвященных военной теме. Актуально противопоставление внешней и внутренней истории. Внешняя история заключается в восприятии данных событий как примера успешной военной стратегии великого человека - императора, который сумел завоевать территории для Франции. Эта точка зрения транслируется как мнение «простого солдата», который представляет массовое и «мужское» сознание: «Если понадобится, вся Франция встанет под ружье. Бонапарт схватит их страну, как губку, и выдавит все до капли. Мы влюблены в него... Судьба благоволила к молодому лейтенанту, искушенному в артиллерии, и через несколько лет генерал Бонапарт превратил Италию в поля Франции» [5: 5-7]. Такому типу сознания недоступны смыслы внутренней истории. Мало кто видит, каким путем происходит достижение Наполеоном величия.
Описание гибели тысяч людей, тяжелых условий жизни, военной рутины резко контрастирует с описанием первоначального энтузиазма солдат. Задача Наполеона заключалась в создании единого государства отнюдь не мирными целями; самое главное, что поставленная задача реализовывается императором из эгоистических соображений.
Картина преступлений Наполеона представлена через восприятие массы, тех людей, которые стали его жертвами: «Куда бы мы ни шли, нам попадались те, кто ненавидел французов. Мужчины и женщины, будущее которых было предрешено. Они не умели связно мыслить; то были люди земли, им хватало малого, и они ревностно чтили обычаи и Бога. Хотя их жизнь менялась не слишком, они чувствовали, что их унизили, потому что унизили их вождей; они не знали над собой власти и презирали гарнизоны и марионеточных королей, которых оставлял за собой Бонапарт. А тот всегда заявлял, что понимает, в чем благо народа, умеет улучшать и совершенствовать. Так оно и было: он улучшал правление во всех завоеванных странах, но вечно
забывал о том, что даже простые люди хотят свободы, чтобы совершать собственные ошибки» [5: 62]. Такой подход объясняется необходимостью создания эффекта объективности, свидетели событий того времени как будто самостоятельно оценивают происходящее.
Наполеон не нацелен на достижение результата, «либо выигрывает битвы быстро, либо не выигрывает вовсе. Таков его стиль. Ему требуется не качество, а действие» [5: 37]. Если действие не дает результата, Наполеон идет дальше, забывая о поставленной цели.
Вилланель старается завершать задуманное по принципу «вода камень точит» (например, возвращенное, хоть и через несколько лет, сердце), ее образ изначально в романе связывается со стихией воды через ее особенности. Она, в отличие от прямолинейного императора, подвижна, умеет ориентироваться, приспосабливаться к обстоятельствам: «Вилланель умела обращаться с картой и компасом; одно из преимуществ жизни с генералами, как она говорила... По совету Вилланель, мы притворились поляками. Она говорила по-польски так же, как и по-русски, и объяснила насторожившимся крестьянам, что французы взяли нас в плен и силой заставляли служить себе, но мы убили сторожей и бежали, надев французские мундиры, чтобы не вызвать подозрений. Когда русские крестьяне услышали, что мы убили несколько французов, их лица засветились от радости, и они тут же впустили нас внутрь, пообещав накормить и дать убежище. С помощью Вилланели мы узнали, как мало деревень уцелело и сколь значительны пожары» [5: 60] . Вилланель помогает французам (в том числе Анри) спастись после дезертирства, она осознает, что «не каждый француз - Наполеон Бонапарт, среди них много славных ребят». Она видит значительно глубже, в отличие от тех, кто ненавидит весь французский народ.
Оба героя являются «иными» по отношению к другим, но их инаковость принципиально различна, прежде всего в ее подаче. Внешняя физиологическая и неоспоримая инаковость Вилланель, а именно перепонки на ступнях, не воспринимаются рассказчиком Анри, а через него и читателем, как нечто отвратительное, уродливое, способное вызвать насмешки. Несмотря на то что персонаж наделен монструозностью, здесь она не акцентирована. Механизм создания не просто инаковости, а монструозности героини заключается в некой генетической ошибке, результатом которой является наличие перепонок. В романе Уинтерсон, в отличие от предшествующей литературной традиции, не делается акцент на трагической участи монстра (как, например, у романтиков - «Человек,
который смеется» В.Гюго), так как автор акцентирует не внешнюю инаковость, а внутреннее содержание героев, их духовный мир. У Уинтерсон, напротив, особая черта венецианки не дает особых преимуществ (Вилланель предпочитает не ходить по воде, хотя это возможно). В данном случае перепонки имеют особый контекст. Перепонки обозначают особую принадлежность к «касте» лодочников, но эту особенность могли наследовать только мужчины в семье лодочника. Уинтерсон создает андрогинный персонаж, вводит мотив переодевания в мужскую одежду, вследствие чего пол героини уже сложно определить окружающим, тем самым показывает, что «категория пола не сущность, а позиция» [6: 13].
В отношении образа Наполеона такой приметой инаковости становится маленький рост, который преподнесен как уродство, вызывающее у императора комплекс неполноценности. («Я ему нравился, потому что был маленьким. Императору не прислуживали те, кто был выше пяти футов двух дюймов. Слуг он держал маленьких, а лошадей -больших» [5: 1]). Создание образа таким способом (уход от реального описания личности, согласно исследованиям А.Леви «Душевные качества Наполеона»: «Император не был маленького роста, солдаты Итальянской армии, прозвавшие его Маленьким Капралом, скорее имели в виду его молодость и тщедушный вид. Видевшей его издали толпе он мог казаться низкорослым по сравнению с окружавшими его генералами, из которых большая часть была ростом с великана; так как у него была мания окружать себя видными людьми. На смертном одре точный рост Наполеона определен в 5 футов, 2 дюйма, 4 линии, то есть 1 м 68 см 7 мм». Возможно, что восприятие Наполеона как низкорослого человека было связано с неправильными пропорциями конечностей) объясняется стремлением автора наделить его отличительной чертой во внешности для сопоставления с героиней. Для акцентирования этой черты Уинтерсон нагнетает фразы, включающие в себя прилагательное «маленький», то есть при концентрации внимания на прилагательном, содержание теряется.
Но самым главным параметром противопоставления героев становится их способность к любви (выделено мной - Т.Х.).
В обоих случаях значимость этой способности акцентируется через включение религиозно-мифологического контекста. В случае с Наполеоном включение в библейский контекст происходит открыто, с точки зрения второстепенного персонажа: «Он призовет тебя, - шептал священник, - как Господь призвал Самуила, и ты пойдешь», то есть включается христианский контекст [5: 10]. Говоря о Вилланель, автор ука-
зывает на ее сходство, например, с Буддой, путем упоминания перепончатых ступней. Величие Наполеона как завоевателя и обожествляемого людьми существа значительно меркнет при таком сравнении, так как первое сравнение может оказаться мнимым, тогда как авторское указание в тексте более «авторитетно». Эта мнимость показана и через весь дальнейший контекст романа: Наполеон распоряжается судьбами людей, но сам не отдает ничего, он слишком эгоистичен, чтобы отдавать, например, свою любовь.
Снижение образа Наполеона происходит сразу же через указание на его главную «любовь» -любовь к поеданию кур. Уинтерсон описывает эту страсть императора как зависимость с целью подчеркнуть его слабость: он не способен отказаться от кур даже в военное время (для них строятся клетки, чтобы была возможность перемещать их на различные места дислокации армии, за ними ухаживает специальный персонал, поход в Россию был спланирован, чтобы мороз как холодильник сохранял кур, чтобы они не портились). Интересно, что эта «страсть» лишь частично выдумана Уинтерсон, она существовала (к мороженому), хотя конечно автор гиперболизирует ее. Гастрономические предпочтения приводят к гибели тысяч людей, а Наполеон не ценит их жизни.
Неспособность императора к любви подчеркивается его несостоятельностью в личных отношениях: «Бонапарт был влюблен в себя, и Франция разделяла его чувство. Настоящий роман. Возможно, все романы таковы. Роман - не брачный контракт между двумя равноправными сторонами, а взрыв грез и желаний, что не могут выплеснуться в обыденную жизнь. Развелся с единственной женщиной, которая понимала его, с единственной женщиной, которую по-настоящему любил, потому что она не могла родить ему ребенка. Только с этой частью романа он не сумел справиться самостоятельно» [5: 8]. Отношения Наполеона с Жозефиной снижаются за счет сопоставления его любви к ней с его пищевыми пристрастиями: «Жозефина нравилась ему примерно так же, как куры» [5: 1]. Это демонстрирует то, что, в отличие от Вилланель, для которой любовь и страсть - это сама жизнь, ценность, чувство возвышенное, Наполеон - существо, подчиненное физиологическим потребностям. Фраза о постоянном проигрыше Наполеона Жозефине в бильярд символизирует проигрыш в любви.
Образ Наполеона - антипод образа Вилла-нель, у каждого из них существует страсть, но если венецианка понимает, что смысла в подчинении ей нет, то Наполеон в гонке объединения
территорий в одно государство от своей страсти-мечты отречься не может. Вилланель не причиняет вреда своей страстью, Наполеон оказывается разрушителем и тираном.
Уинтерсон ломает сложившийся стереотип восприятия императора как уникального военного деятеля. Она отходит от биографии, создавая характеристику, которая соответствует идее романа и позволяет отразить собственный взгляд на систему того времени. Наполеон полон безразличия к людям в целом: как завоеванных городов, так и своих солдат. Вилланель поражена тем, что для него жизнь не имеет ценности: «Требуется, чтобы люди совершали многодневные марш-броски, а потом несколько дней сражались. Требуются лошади для одной-единст-венной атаки. Этого достаточно. Какая разница, что лошади хромают, а люди отравлены, если они продержатся, пока в них не отпадет нужда» [5: 37]. Для императора умирают тысячи, а для Вилланель убит один человек, но он встречается в тексте ранее, и можно сделать вывод о том, какой скверный этот человек, его смерть не вызывает жалости. Однако сцена убийства тирана-мужа вызвала слезы у Вилланель: «Она покачала головой и заплакала. Я никогда не видел ее в слезах - ни в ту лютую зиму, ни когда умирал наш друг. Ни в пасти униженья, ни когда она рассказывала о нем. Но теперь она плакала.» [5: 79]. Тем самым подчеркивается, что венецианка обладает большим чувством сострадания, чем император.
Наполеон надевает маску заботы о людях, Вилланель устраивает маскарад. В сущности, хотя Наполеон у Уинтерсон и «иной», но с абсолютно другим содержанием, чем Вилланель: низкорослый, одинокий, не доверяющий никому (как следствие прихода к власти) и, соответственно, не имеющий друзей. Это император, не знающий свободы и любви, желающий лишь «славы, завоеваний, рабов и лести». Наполеон представляется не человеком, а существом самовлюбленным, не обладающим состраданием, полным безразличия к людям, неспособным любить. Именно он является монстром, а не Вилла-нель со своими перепонками. В случае Наполеона у Уинтерсон образ «Другого» - это не образ пришельца иной цивилизации, не чудовища с внешними отличиями, а бесчувственного, эгоистичного завоевателя.
1. Александров Н.Д. Тет-а-тет: беседы с европейскими писателями / Николай Александров. - Москва: Б.С.Г.-пресс, 2010. - 415 с.
2. Jeanette Winterson. - London, Pedalo, 2013. URL: http://www.jeanettewinterson.com/book/the-passion/ (дата обращения: 21.04.2014).
3. Перевезенцева А.Ю. Развитие исторической прозы в английской литературе ХХ века (Вестник Нижегородского университета им.Н.И.Лобачевского). - Нижний Новгород, 2011. - № 6 (2). -С. 500 - 503.
4. Хабибуллина Л. Ф. Национальный миф в русской и английской литературе / Т.Н.Бреева, Л.Ф.Хаби-буллина. - Казань. ТГГПУ, 2009. - 612 с.
5. Уинтерсон Дж. Страсть // Rulit.net: Электронная библиотека, 2011 - 2014. URL:
http://www.rulit.net/books/strast-read-126361-1.html (дата обращения: 24.06.2011).
6. Maria Del Mar Asensio Arostegui. History as Discourse in Jeanette Winterson's The Passion: The Politics of Alterity // Journal of English Studies, II (2001), 7 - 18. URL: https://www.google.ru/url?sa= t&rct=j&q=&esrc=s&source=web&cd=1&ved=0CB wQFjAA&url=http%3 A%2F%2Fdialnet.unirioja.es% 2Fdescarga%2Farticulo%2F203086.pdf&ei=gYcgVI ycLorMyA-
OM2ICoAg&usg=AFQjCNEPdGAt8J73 Qismumdp1 q-XR5gyHw&bvm=bv.75775273,d. bGQ&cad=rjt (дата обращения: 21.04.2014).
THE IMAGE OF NAPOLEON AS THE OTHER/OTHERKIN IN JEANETTE WINTERSON'S NOVEL «THE PASSION»
T.M.Khatskevich
This paper analyzes the image of Napoleon as the personification of the Other / Otherkin idea, the image is compared with the image of the protagonist. The main parameter of this comparison is highlighted by means of religious and mythological context. The author breaks the stereotype of Napoleon as a unique military figure and develops the idea of Napoleon's otherness. Special attention is paid to the functional peculiarity of the protagonist's monstrousness. This function differs from the previous literary tradition. J.Winterson creates an androgynous character to prove that "the category of gender is not the essence but a position".
Key words: English literature, postmodernism, gender issue, "Other / Otherkin" Janet Winterson.
1. Aleksandrov N.D. Tet-a-tet: besedy s evropeyskimi pisatelyami / Nikolay Aleksandrov. - Moskva: B.S.G.-press, 2010. - 415 s. (In Russian)
2. Jeanette Winterson. - London, Pedalo, 2013. URL: http://www.jeanettewinterson.com/book/the-passion/ (data obrashcheniya: 21.04.2014) (In Russian)
3. Perevezentseva A.Yu. Razvitie istoricheskoy prozy v angliyskoy literature KhKh veka (Vestnik Nizhe-gorodskogo universiteta im. N.I.Lobachevskogo). -Nizhniy Novgorod, 2011. - № 6 (2). - S. 500 - 503. (In English)
4. Khabibullina L.F. Natsional'nyy mif v russkoy i angliyskoy literature / T.N.Breeva, L.F.Khabibullina. -Kazan'. TGGPU, 2009. - 612 s. (In Russian)
5. Uinterson Dzh. Strast' // Rulit.net: Elektronnaya bib-lioteka, 2011 - 2014. URL: http://www.rulit.net/ books/strast-read-126361-1.html (data obrashcheniya: 24.06.2011) (In Russian)
6. Maria Del Mar Asensio Arostegui. History as Discourse in Jeanette Winterson's The Passion: The Politics of Alterity // Journal of English Studies, II (2001), 7 - 18. URL: https://www.google.ru/url?sa= t&rct=j&q=&esrc=s&source=web&cd=1&ved=0CB wQFjAA&url=http%3A%2F%2Fdialnet.unirioja.es% 2Fdescarga%2Farticulo%2F203086.pdf&ei=gYcgVI ycLorMyAOM2ICoAg&usg=AFQjCNEPdGAt8J73 Qismumdp 1 q-XR5gyHw&bvm=bv .75775273,d. bGQ&cad=rjt (data obrashcheniya: 21.04.2014) (In English)
Хацкевич Татьяна Маратовна - соискатель кафедры зарубежной литературы Института филологии и межкультурной коммуникации Казанского федерального университета.
420008, Россия, Казань, ул. Кремлевская, 18. E-mail: ta-ta89@mail.ru
Khatskevich Tatiana Maratovna - degree seeking applicant, Department of Foreign Literature, Institute of Philology and Intercultural Communication, Kazan (Volga Region) Federal University.
18 Kremlyovskaya Str., Kazan, 420008, Russia E-mail: ta-ta89@mail.ru
Поступила в редакцию 25.06.2014
