CC BY-NC-ND
32
УДК 930.2
Б01: 10.28995/2073-6355-2018-10-274-285
Образ Германии в российском историческом нарративе в годы Первой мировой войны (на примере журнала «Голос минувшего)
Наталья В. Ростиславлева Российский государственный гуманитарный университет, Национальный
исследовательский ядерный университет «МИФИ», [email protected]
Аннотация. В статье рассматриваются особенности исторического нарратива периода Первой мировой войны. Исследовательский фокус сосредоточен на интерпретации образа Германии на страницах исторического журнала «Голос минувшего». Автор анализирует неопубликованную переписку редакторов журнала В.И. Семевского и С.П. Мельгунова и показывает, что между ними не было единства в вопросах выбора контента и интерпретации материала. Семевский пытался сохранить в исторических статьях журнала научность, тогда как С.П. Мельгунов рассматривал историческое знание как часть интеллектуальной культуры военной поры, призывая авторов быстро давать ответы на вызовы текущего момента, пренебрегая тщательным анализом исторических источников.
В статье показано, что Германия, ее история и культура интерпретировались на страницах журнала в 1914-1917 гг. как в жанре научности (В.Н. Перцев, В. Фишер), так и в рамках исторической политики, направленной на формирование образа врага и присущей военному времени культуры безопасности (В. Фриче, Н. Проферансов). Барьеры, которые призывал выстраивать В.И. Семевский, рушились, и порой в посвященных Германии текстах журнала преобладали прямолинейность, схематизм и они напоминали пропагандистские опусы.
Ключевые слова: Первая мировая война, исторический нарратив, образ Германии, журнал «Голос минувшего», В.И. Семевский, С.П. Мельгунов, В.Н. Фриче, культура безопасности
Для цитирования: Ростиславлева Н.В. Образ Германии в российском историческом нарративе в годы Первой мировой войны (на примере журнала «Голос минувшего») // Вестник РГГУ. Серия «История. Филология. Культурология. Востоковедение». 2018. № 10 (43), ч. 2. С. 274-285. Б01: 10.28995/2073-6355-2018-10-274-285
© Ростиславлева Н.В., 2018
The Image of Germany in the Russian Historical Narrative during the First World War (by the example of the journal "Golos minuvshego")
Natalia V. Rostislavleva Russian State University for Humanities, Moscow, Russia;
National Research Nuclear University "MEPhI", Moscow, Russia, [email protected]
Abstract. The article contains analysis of peculiarities of the historical narrative during the First World War. The research is focused on the interpretation of the image of Germany in articles of the historical journal "Golos minuvshego". The author analyzes the unpublished correspondence of the editors of the magazine V.I. Semevsky and S.P. Melgunov and shows that there was no unity between them regarding the choice of the content as well as interpretation of the material. Semevsky tended to keep the scientific approach in historical articles of the journal, whereas S.P. Melgunov considered the historical knowledge as a part of the intellectual culture of the war period urging the authors for quick responses to the challenges of the current moment ignoring a careful analysis of historical sources.
The article shows that Germany, its history and culture of security (V. Friche, N. Proferansov). It came to failures to comply with the scientific quality standards to which V.I. Semevsky called for. From time to time one-sidedness and oversimplification appeared in the articles of the magazine which made them look like propaganda.
Keywords: the First World War, the historical narrative, the image of Germany, the journal "Golos minuvshego", V.I. Semevsky, S.P. Melgunov, V.N. Friche, the culture of security
For citation: Rostislavleva NV. The Image of Germany in the Russian Historical Narrative during the First World War (by the example of the journal "Golos minuvshego"). RSUH/RGGU Bulletin. "History. Philology. Cultural Studies. Oriental Studies" Series. 2018;10:274-85. DOI: 10.28995/2073-63552018-10-274-285
Введение
Начавшаяся 1 августа 1914 г. Первая мировая война повлияла на все сегменты российского общества. Историческое знание, прежде всего исторические журналы, отреагировали наиболее оперативно, активно включившись в формировании образа Германии как врага. Прекрасная иллюстрация развернувшихся коллизий по
поводу особенностей исторического нарратива в условиях военного конфликта - неопубликованная переписка редакторов одного из крупнейших исторических журналов - «Голос минувшего» -С.П. Мельгунова и В.И. Семевского, а также контент самого журнала в 1914-1917 гг.
Цель статьи - показать особенности исторического нарратива журнала «Голос минувшего» в годы Первой мировой войны. Именно данный исследовательский ракурс является новым, хотя издательская политика журнала в целом изучалась в статье С.В. Гаврилова и И.А. Гавриловой [1 с. 196-203]. Раскрывая тему статьи, автор опирается на контент журнала «Голос минувшего» и неопубликованную переписку его редакторов, хранящуюся в Российском государственном архиве литературы и искусства.
«Можно ли требовать,
чтобы в кровавом угаре штыковых атак
люди помнили о высших культурных ценностях?..»
Журнал «Голос минувшего» начал выходить с 1908 г. и позиционировал себя как «внепартийный», как «инструмент влияния на сознание российского общества в предреволюционные годы». Для России того времени это уникальный журнал. Его тематические подразделы были предложены В.И. Семевским: «^ материала отводилась русской истории, % - всеобщей истории, % - истории литературы, а также библиография, хроника и обзоры» [1 с. 198]. Накануне и после вступления России в мировую войну, ура-патриотические настроения в исторической журналистике достигли огромной силы. На содержании журнала они отразились слабо, в этом была заслуга В.И. Семевского. Переписка С.П. Мельгунова с В.И. Семевским показывает, что между редакторами не было согласия. Так, С.П. Мельгунов опасался, что из-за военного времени сократится подписка. Он предлагал издать номер, который бы соответствовал моменту, «звучал в унисон теперешним настроениям печати и чувствам общественности» [РГАЛИ, ф. 305: Подборка писем С.П. Мельгунова, которая показывает его взгляд на содержание исторического журнала военной поры, оп. 1, д. 104, л. 56], и осветить все «правдиво, насколько позволяет цензура» [РГАЛИ, ф. 305: Подборка писем... л. 57]; более того, автор призывал избегать академических текстов [РГАЛИ, ф. 305: Подборка писем... д. 105, л. 15]. На примере статьи о франко-прусской войне С.П. Мельгу-нов хотел показать, как немцы вели войны. Он писал: «Несомненно, что сведения о жестокостях преувеличены. Но любопытно, что
эти черты присущи немцам <...> и этому во франко-прусской войне можно найти предостаточно примеров» [РГАЛИ, ф. 305: Подборка писем... д. 104, л. 57].
В.И. Семевский отказывался расширять раздел всеобщей истории, заявив, что «исторический журнал не может скакать петушком за всеми современными событиями, но до некоторой, небольшой впрочем, степени может с ними считаться. Кое-что из истории Германии, Австрии и их отношений с Россией и Францией дать было бы может и желательно, но как бы потом не оказалось даваемое никчемным с прекращением войны. Я против того, чтобы исторический журнал давал статьи, которые перед лицом общества могли бы оказаться не имеющими никакой ценности с прекращением войны» [1 с. 199].
Мельгунов, наоборот, предлагал как можно скорее напечатать статью о Бисмарке. Он писал: «.очень интересной была бы статья о Бисмарке, как создателе Германской империи» [РГАЛИ, ф. 305: Подборка писем...]. Он ориентировался на статьи, которые соответствовали вызовам военного времени, быстро и эффективно формировали образ Германии как врага.
В.И. Семевский как редактор журнала был против поверхностных статей-скороспелок, в которых отсутствовал бы научный анализ событий. Мельгунов настаивал на подготовке статьи «Россия и Германия за последние 40 лет», где можно было бы представить текущий момент на фоне истории дипломатических отношений между обеими странами, и полагал, что такому «знающему человеку, как В.В. (В.В. Водовозов. - Н. Р.), легко подобрать материал. «Не беда, что только статья будет компилятивная. Мне бы казалось, что если бы В.В. взялся за нее вплотную, он мог бы приготовить в две-три недели.» [РГАЛИ, ф. 305: Подборка писем... л. 72]. Причем если статья будет представлена немедленно, то Мельгунов обещал тут же выплатить аванс. Он стремился как можно скорее соединить прошлое с текущим моментом, рассматривая историческое знание как часть интеллектуальной культуры военного времени. Более того, желая как можно скорее откликнуться на запросы военного времени, он предлагал номера за август и сентябрь объединить в одну книгу и посвятить текущим событиям и актуальным историческим темам. Семевский отстаивал иную точку зрения, полагая, что необходимо сохранить определенную научность исторических текстов, публикуемых на страницах журнала, и упрекал коллегу, что тот разрушает журнал. Мельгунов парировал: «Я никогда не предлагал ломать журнал, брать шовинистический тон. К последнему совершенно не склонен» [РГАЛИ, ф. 305: Подборка писем... л. 41].
В сентябрьском номере 1914 г. С.П. Мельгунов опубликовал статью «Во имя национальной культуры» [2 с. 98-109], в которой размышлял о том, насколько совместимы понятия войны и культуры. Его, как и многих русских интеллектуалов, потряс «тевтонский вандализм», он отказывался верить, что культурные ценности германской нации исчезли в одночасье. Автор так сформулировал актуальную для военного времени проблему: что заставляет нас «терять трезвый взгляд на явления, расширять и обобщать его». «Грубые проявления милитаризма, его осадки начинают закутывать толстой пеленой все то, достойное подражания и хорошее, что мы привыкли годами уважать и ценить. Во имя национальной культуры, во имя защиты от пангерманизма уже почти готовы отказаться от плодов общечеловеческой культуры? Не ошибка ли это?» [2 с. 98-99]. Он полагал, что заполонившие периодические издания рассказы о «тевтонских жестокостях» инспирируются теми, кто развязал войну. С другой стороны, Мельгунов отмечал, что все воюющие страны нарушают положения Гаагской конвенции 1907. Тем самым он оправдывал те изменения, которые должны случиться в историческом нарративе военной поры. Автор полагал, что массированное развитие прогресса не способствует ослаблению жестокости. Мельгунов писал: «В оценку общих задач мировой культуры это вносит, правда, такую бездну отчаяния и чувства безотрадности, что мысль становится в тупик» [2 с. 103]. Как редактор влиятельного исторического журнала С.П. Мельгунов искал выход из этого тупика, прислушиваясь отчасти к мнению коллеги В.И. Семевского.
Характеры в фокусе германизма?
В нескольких номерах журнала за 1914-1915 гг. печаталось сочинение В.Н. Перцева «Политика Гогенцоллернов» [3], которое отличалось взвешенностью и научным анализом. В 1918 г. оно было издано отдельной книгой под названим «Гогенцоллерны», где автор уже полагал, что представители династии Гогенцоллер-нов имеют отношение «к тому германизму, который в настоящее время (1918 г. - Н. Р.) является одним из определяющих факторов мирового развития, их личные характеры имеют непосредственное отношение, и при определении генезиса современной Германии их нельзя игнорировать» [4 с. 3]. В.Н. Перцев в 1918 г. явно делал реверанс текущему моменту, но в тексте журнальных публикаций 1914 г. эта линия практически не просматривалась.
В переписке В.И. Семевского и С.П. Мельгунова В.Н. Перцев неоднократно упоминался как историк, который считался знато-
ком истории Германии [РГАЛИ, ф. 305: Подборка писем... л. 71, 78; д. 108, л. 48]. Редакторы хотели, чтобы В. Перцев написал о Бисмарке, но он, как вдумчивый историк, представил более широкое историческое полотно.
На страницах журнала В.Н. Перцев анализировал политику Вильгельма I и деятельность Бисмарка, которые в военное время рассматривались, например, А.К. Дживелеговым в контексте происхождения войны, и этим личностям давались очень нелестные характеристики, особенно Бисмарку [5 с. 103]. В. Перцев постарался представить объективные характеристики. Он писал: «Вильгельм I не обладал ни политической прозорливостью, ни даже достаточным пониманием современной ему общественно-политической конъюнктуры, но в его характере были свойства, которые необходимы для монарха страны, стоящей на поворотном пункте своего исторического пути. В политике он был чистым реалистом и хорошим практиком, во всем следовавшим соображениям о пользе и выгоде» [3 с. 58]. В разгар вооруженного конфликта В. Перцев представил довольно взвешенные характеристики Бисмарка. Он писал, что «политика Бисмарка, даже и в разгар его борьбы с прусским народным представительством, не была построена на чистом, беспримесном культе «крови и железа» и не вполне была чужда тех самых идей, которые вдохновляли и деятелей 1848-1849 гг.» [3 с. 70-71]. Историк попытался обрисовать его личность во всем многообразии, избегая распространившихся во время войны штампов. Данное сочинение В. Перцева не внесло существенного вклада в формирование образа Германии как врага.
В рецензии на книгу профессора М. Рейснера (Реуса) «Вильгельм II и железная империя», опубликованной на страницах данного журнала в 1914 г., В. Перцев замечал, что эта книга «представляет собой в высокой степени отрицательную характеристику современного состояния германской культуры, германского общества и германской политики. В картине, нарисованной проф. Рейснером нет ни одного светлого тона.» [6 с. 299]. Историк не поддерживал такую интерпретацию германской истории и личности Вильгельма II. Он писал: «Нам кажется, что в огульных осуждениях немецкой культуры надо соблюдать особую осторожность в данный момент, когда эти осуждения так сильно питаются «ira et studio» и когда требования научного беспристрастия так часто нарушаются. С этой точки зрения и книга проф. Рейснера, может быть удовлетворяющая настроениям текущего момента, нуждается, однако, в значительных поправках» [6 с. 300-301]. В заключение Перцев с осторожностью резюмировал: «Несмотря на все эти недостатки, книга Рейснера, прочтенная с большим ин-
тересом, даст читателю много ярких картин из жизни современной Германии» [6 с. 301].
Научную взвешенность и относительный иммунитет перед вызовами военного времени сохранял еще один из авторов журнала -В. Фишер. Он был автором статьи «Гёте и воинственная Пруссия» и попытался защитить великого поэта от огульного осуждения из-за его немецкого происхождения. Автор выяснял причины прежней антипатии Пруссии к Гёте, когда в Берлине была настоящая травля Гёте [7 с. 88], и выяснял, почему теперь вдруг он стал всеобщим любимцем [10 с. 89]. Автор тонко подметил, что «прусский милитаризм - это нечто, с чем Гёте никак мириться не мог, что было совершенно противно его гению» [7 с. 91]. Но пруссаки эпохи Первой мировой войны избавились от антипатии к Гёте, так как «для прусского немца: Гёте - предшественник Бисмарка», что «сделал железом и кровью знаменитый канцлер, до него делал Гёте своей поэзией. Национальные корни его поэзии заставляли немцев сознавать и чувствовать свое единство». По мнению автора, Гёте оказал прусским националистам эту услугу помимо своей воли: он чужд национализму, а «сознавал себя мировым поэтом» [7 с. 91], сочувствовал освободительным войнам 1813-1814 гг., потому что «он предпочитал французское правление немецкому», полагал, что «немецкая культура бы от этого ничего бы не потеряла, а обрела свободу». В. Фишер видел в Гёте прежде всего гуманиста и даже наделял его чертами пацифиста, замечая: «Однако орлиный взор его предусматривал очень далекое будущее. Он предвидел наше время и послал проклятие тому, кто явился причиной мирового кошмара» [7 с. 98].
Исторический нарратив как историческая политика
Конечно, на страницах журнала было немало абсолютно националистических очерков, которые соответствовали вызовам общественной безопасности в ситуации вооруженного конфликта России и Германии. Профессиональное сообщество историков нередко принимало деятельное участие в формировании образа Германии как врага, используя активно эстетический аспект исторической культуры. Под исторической культурой понимается совокупность восприятий, событий, мнений, личностей и явлений прошлого, а также форм их конструирования, фиксации, трансляции, функционирования [8]. Й. Рюзен выделяет три аспекта исторической культуры: эстетический, политический и когнитивный, которые часто действуют параллельно [9].
Эстетический и политический аспекты исторической культуры могут быть проиллюстрированы творчеством военной поры российского литературоведа и искусствоведа Владимира Максимовича Фриче (1870-1929). Он был русским немцем, членом РСДРП, приват-доцентом Московского университета.
Как только началась война, уже второго августа 1914 г. «В. Фри-че, - как писал С.П. Мельгунов в письме В.И. Семевскому, - предложил статейку (необходимую) о целом ряде романов, посвященных франко-прусской войне. Я принципиально согласился. Это подходящая для журнала тема» [РГАЛИ, ф. 305: Подборка писем... д. 104, л. 48].
На страницах журнала «Голос минувшего» в годы мировой войны Владимир Фриче опубликовал несколько статей, которые внесли вклад в формирование новой культуры безопасности в России. Он довольно быстро понял свою задачу: приложить максимальные усилия, оперативно формируя образ врага.
В очерке В. Фриче «Идеология германского империализма», опубликованном в декабре 1914 г., представлен анализ книг и романов немецких авторов начала XX в., среди них - сочинения генерала Бернгарди, А. Нимана, Фриды фон Бюлов. В. Фриче не случайно избрал для анализа сочинения, в которых описывались будущие войны Германии, так как их авторы, по его мнению, видели основную задачу современной Германии в подготовке к войне за создание колониальной империи, где главным конкурентом выступала Англия. Ключевая идея сочинений германских авторов: только после победы над Англией немецкий народ сумеет оценить значение флота. «Мы вышли, к счастью, - цитирует В. Фриче А. Нимана, - из полосы ученических лет, за которые дорого заплатили. Ныне мы обязаны удержать то, что имеем, и взять назад, что нами было упущено. Народ отныне будет питать доверие к нашей колониальной политике» [10 с. 36].
Гегемонию Германии в Европе В.М. Фриче воспринимал как страшную опасность. На основе сочинений немецких авторов он представил русскому читателю такой идеал этого господства: «Сильная монархическая власть, опирающаяся главным образом на землевладельческое дворянство (Розеггер), отчасти на крупную буржуазию (Ниман), упраздняющая вековые «права гражданина» (Розеггер), прививающая рабочим вместо классового - национальное самосознание (ген. Бернгарди), в случае надобности подавляющая республиканские и социалистические симпатии пролетариата ружьями померанских стрелков (Розеггер)» [10 с. 48]. Таковы, по мнению В. Фриче, главные ценности германского общества, и такой образ Германии он репрезентировал на страницах журнала.
Как русский немец В.М. Фриче всеми возможными способами дистанцировался от каких-либо симпатий к Германии; более того, он создавал только негативный образ врага России в Первой мировой войне. Еще не случились немецкие погромы 1915 г. в Москве, но русские немцы уже ощущали угрозу [11]. В этих размышлениях Фриче просматриваются также вызовы его партийной принадлежности. Как член РСДРП Фриче отмечал антисоциалистический характер колониальных устремлений Германии и не одобрял формирование немецкой литературой национального сознания.
На страницах журнала «Голос минувшего» В. Фриче опубликовал предлагавшуюся С.П. Мельгунову еще в начале августа 1914 г. статью «Немецкие писатели и франко-прусская война». Он, к его чести, не обнаружил полного единодушия немецких писателей в отношении к этой войне, показал их двойственное отношение к побежденным французам Теодора Фонтане, отмечая, что тот «не был противником аннексии Эльзас-Лотарингии, но требовал бережного отношения к завоеванным провинциям» [12 с. 64]. Главными причинами поражения Франции он считал «отсутствие в французском народе идеализма и религиозности и преклонение перед "золотым тельцом"» [12 с. 65]. Т. Фонтане, по мнению Фриче, идеализировал прусское юнкерство, у которого «уцелели старые добрые нравы простоты и трезвости», и оно было чуждо материализму и культу золотого тельца. Разрушение этих ценностей стало, по мнению Фриче, основой для утверждения культа силы. В этом пассаже ощущается не только русский патриот, но и социал-демократ, который не упускал случая раскритиковать капиталистические ценности.
В. Фриче подчеркивал огромную роль Ф. Ницше в Германии, называл его властителем дум германского общества и отмечал, что тот чуть позже «провозгласит войну величайшим благодеянием, гением-хранителем культуры и человечества» [12 с. 69]. Фриче обильно цитировал немецкого философа: «Только мечтатели и люди прекраснодушные - восклицает он (Ницше. - Н. Р.) - могут утверждать, что человечество создаст все лучшее, только если разучится воевать. В настоящее время у нас нет иного средства, которое может внушить упадочным (matt warden) народам мужественную энергию, свойственную лагерной жизни, глубокую, но безличную ненависть, хладнокровную жажду истребления, совершаемого с чистой совестью, гордое презрение к собственной жизни и жизни близких так хорошо, как это делает война» [12 с. 69]. Фриче не подвергал тексты Ницше глубокому анализу, не приводил ссылки на источники, полагая, что цитирования достаточно, чтобы образ врага обрел четкие очертания. Схематизм, линейность, отсутствие глубокой рефлексии творчества упоминаемых В. Фриче авторов
доказывают, что его нарратив находился в согласии с исторической политикой военной поры, направленной на формирование образа врага.
Откровенно националистический сюжет, опубликованный на страницах журнала, принадлежал перу мало известного сейчас Н. Проферансова. Его название - «Из истории германского национализма». Он посвящен Ф.-Л. Яну, создателю гимнастических обществ в Германии, но в нем речь идет и о Фихте. Оба они, по мнению Н. Проферансова, обосновывали исключительность немецкого народа. Автор цитировал Яна: «Какая народность, спрашивает Ян <.> стоит выше всех других, больше всего приблизилась к человечеству? Только та, которая вместила в себя священное понятие человечества <...> немцы священные народы человечества!» [13 с. 9.] Н. Проферансов полагал, что культ личной силы и презрение к тонкостям культуры и правам индивидуума - то, чем Ян привлекал немецкую молодежь [13 с. 22], и усматривал прямую связь между Яном и последующими течениями германской общественности. С.П. Мельгунов полагал, что во имя национальной культуры, во имя национальной безопасности подобные статьи необходимы. Барьеры, которые призывал выстраивать В.И. Семевский, рушились, и порой схематизм и прямолинейность начинали преобладать в текстах журнала.
Заключение
В условиях спада общественного движения в стране в связи с мировой войной журнал «Голос минувшего» был одним из изданий, которые все-таки сумели стать платформой, консолидировавшей вдумчивых российских историков. Журнал нашел свою информационную нишу, не порвал с научными принципами, вводя в научный оборот многочисленные довольно качественные исторические материалы. Большая заслуга в этом принадлежала В.И. Семевскому.
Позиция журнала была неоднозначной. С.П. Мельгунов часто спешил принимать к публикации статьи, написанные в ракурсе общей исторической политики, которые по-новому определяли нормы, риски и ценности, меняли представления о безопасности. В статьях, посвященных Германии, это проявлялось ярче, чем в ином контенте. Однако «немецкая тема» нередко была представлена на его страницах с сохранением принципов научной объективности и гуманности.
Литература
1. Гаврилов С.В., Гаврилова И.А. В.И. Семевский versus С.П. Мельгунов: концепция развития «внепартийного журнала «Голос минувшего» в 1913-1916 годах // Вестник Томского государственного педагогического университета. 2016. № 5 (170). C. 196-203.
2. Мельгунов С. Во имя национальной культуры // Голос минувшего. 1914. № 9. С. 98-109.
3. Перцев В.Н. Политика Гогенцоллернов // Голос минувшего. 1914. № 11. С. 49-74; № 12. С. 81-121; 1915. № 6. С. 58-80.
4. Перцев В.Н. Гогенцоллерны. Минск: Харвест, 2003. 304 с.
5. Ростиславлева Н.В. Историки России о прошлом Германии: парадоксы научных интерпретаций (1914-1917) // Россия и Германия. Вып. 4. М.: Наука, 2007. С. 102-118.
6. Перцев В.Н. Рецензия на книгу профессора М. Рейснера (Реуса) «Вильгельм II и железная империя» // Голос минувшего. 1914. № 10. С. 299-301.
7. Фишер В. Гёте и воинственная Пруссия // Голос минувшего. 1915. № 1. С. 88-99.
8. Репина Л.П. Историческая культура как предмет исследования // История и память: историческая культура Европы до начала Нового времени. М.: Кругъ, 2006. С. 5-18.
9. Рюзен Й. Утрачивая последовательность истории // Диалог со временем: Альманах интеллектуальной истории. Вып. 7. М.: Едиториал УРСС, 2001. С. 8-25.
10. Фриче В. Идеология германского империализма // Голос минувшего. 1914. № 12. С. 33-48.
11. Гатагова Л. Хроника бесчинств: Немецкие погромы в Москве в 1915 году // Родина. 2002. № 10. С. 18-23.
12. Фриче В. Немецкие писатели и франко-прусская война // Голос минувшего. 1914. № 9. С. 55-69.
13. Проферансов Н. Из истории германского национализма // Голос минувшего. 1916. № 10. С. 1-22.
References
1. Gavrilov SV., Gavrilova IA. V.I. Semevsky versus S.P. Melgunov: Development concepts of the "nonpartisan" journal "Golos minuvshego" in 1913-1916. Bulletin. Tomsk State Pedagogical University. 2016;5:196-203. (In Russ.)
2. Mel'gunov S. In the name of national culture. Golos minuvshego. 1914;9:98-109. (In Russ.)
3. Pertsev VN. Hohenzollern politics. Golos minuvshego. 1914;11:49-74,1914;12:81-121, 1915;6:58-80. (In Russ.)
4. Pertsev VN. The Hohenzollern. Minsk: Harvest Publ., 2003. 304 p. (In Russ.)
5. Rostislavleva NV. Russian historians on German past: Paradoxes of scientific interpretations (1914-1917). V: Russia and Germany. Iss. 4. Moscow: Nauka Publ., 2007. p. 102-18. (In Russ.)
6. Pertsev VN. Review of the book by Professor M. Reisner (Reus) "William II and the Iron Empire". Golos minuvshego. 1914;10:299-301. (In Russ.)
7. Fisher V. Goethe and bellicose Prussia. Golos minuvshego. 1915;1:88-99. (In Russ.)
8. Repina LP. Historical Culture as a Subject of the Study. V: History and Memory: Historical culture of Europe before the Modern Age. Moscow: Krug" Publ., 2006. p. 5-18. (In Russ.)
9. Ryuzen Y. Loosing the order of history. Dialogue with Time. Intellectual History Review. Iss. 7. Moscow: Editorial URSS Publ., 2001. p. 8-25. (In Russ.)
10. Friche V. An Ideology of German Imperialism. Golos minuvshego. 1914;12:33-48. (In Russ.)
11. Gatagova L. Chronicle of outrages: German pogroms in Moscow in 1915. Rodina. 2002;10:18-23. (In Russ.)
12. Friche V. German Writers and Franco - PrussianWar. Golos minuvshego. 1914; 9:55-69. (In Russ.)
13. Proferansov N. From the Historu of German Nationalism. Golos minuvshego. 1916;10:1-22. (In Russ.)
Информация об авторе
Наталья В. Ростиславлева, доктор исторических наук, профессор, Российский государственный гуманитарный университет, Москва, Россия; Россия, г. Москва, 125993, Миусская пл., д. 6; Национальный исследовательский ядерный университет «МИФИ» (Московский инженерно-физический институт), Москва, Россия; Россия, г. Москва, 115409, Каширское ш., д. 31; [email protected]
Information about the author
Natalia V. Rostislavleva, Dr. in History, professor, Russian State University for the Humanities, Moscow, Russia; bld. 6, Miusskaya sq., Moscow, 125993, Russia; National Research Nuclear University "MEPhI" (Moscow Engineering Physics Institute), Moscow, Russia; bld. 31, Kashirskoe highway, Moscow, 115409, Russia; [email protected]
