CC BY
120
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 1 (115) 2013
наконец, что соответствующие администраторы просто предпочли не утруждать себя таким информированием.
Библиографический список
1. ГИАОО. Ф. 235. Оп. 2. Д. 4486.
2. ГИАОО. Ф. 235. Оп. 2. Д. 4687.
3. ГИАОО. Ф. 235. Оп. 2. Д. 4757.
4. ГАНО. Ф. 1020. Оп. 1. Д.1972.
5. ГАНО. Ф. 1020. Оп. 1. Д. 1882.
6. ГИАОО. Ф. 235. Оп. 2. Д. 4689.
7. Только ли подросток виноват // Омская правда. 1974. - 10 февраля. -№ 35. - С. 2.
8. Цена равнодушия // Омская правда. — 1976. —11 апреля. № 86. - С. 2.
9. ГАНО. Ф. 22. Оп. 44. Д. 76. Л. 8.
10. Червоточина // Омская правда. — 1974. — 13 марта. № 60. — С. 2.
11. Будет ли тепло// Омская правда. — 1974. — 10 августа. № 186. — С. 2.
12. ГАНО. Ф. 1020. Оп.1. Д. 1947.
ДОРОШЕНКО Андрей Витальевич, аспирант кафедры отечественной истории.
Адрес для переписки: 644050, г. Омск, пр. Мира, 11.
Статья поступила в редакцию 14.05.2012 г.
© А. В. Дорошенко
УДК 94(57) О. А. ЕСИН
Омский государственный педагогический университет
ОБРАЗ ЕРМАКА
В РУССКОЙ КОНСЕРВАТИВНОЙ
ПУБЛИЦИСТИКЕ
ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX в.____________________
В статье затронута одна из наиболее актуальных проблем сибирской истории, связанная с личностью известного первопроходца. Проблема реконструирования образа Ермака в консервативной публицистике второй половины XIX в. позволяет выявить те идеи и смыслы, которые транслировали посредством периодики официозно настроенные круги русского общества. Изучение транслируемого образа позволяет глубже понять историческое сознания и культурную память русского общества второй половины XIX в.
Ключевые слова: исторический образ, Ермак, русский консерватизм, периодическая печать.
Тема присоединения и освоения Сибири, и как следствие, вопрос о личности одной из самых одиозных фигур начального этапа движения русских на восток — Ермака, входит в число наиболее актуальных и проблемных в российской истории. Весьма интересной в этом плане представляется вторая половина XIX в., отличавшаяся весьма бурной активностью общественных и политических движений. Один из главных показателей этой активности — жизнедеятельность периодической печати. Журналы и газеты не только выражали позиции и мнения определенных общественных групп, но и консолидировали вокруг себя сторонников того или иного политического направления, способствуя политической идентификации современников; выступали посредниками между столицами и провинциями, между интеллектуалами-просветителями и читателями-неофитами, являлись основой для образования политических партий [1, с. 4]. Если первоначально, в 1850- 1880-х гг., на лидирующих позициях были «толстые журналы», то затем распространение грамотности, «всеобщего обучения» сказалось на росте популярности газет [2].
Специального труда, посвященного анализу личности Ермака, в консервативной печати второй половины XIX в. нет. Однако в исследованиях А. В. Рем-нёва, Я. С. Зубовой, Н. Н. Родигиной затрагивается
вопрос о специфике отражения в публицистике взглядов и представлений, существовавших по поводу присоединения Сибири, а также отдельные аспекты интересующего нас образа. Я. С. Зубова, исследуя, как освещалось вхождение Сибири в состав России в работах русских историков XIX в., останавливаясь подробно на историках «официального» направления [3]. В работах А. В. Ремнёва поднимается широкий круг вопросов, связанных с отражением в культурной памяти событий, связанных с экспедицией атамана, в том числе косвенно затрагивается и вопрос о личности самого Ермака. Историк отдает приоритет изучению образа Ермака в общественном мнении и массовом сознании россиян XIX столетия, отмечая те смыслы, которые вкладывали различные слои общества в создаваемый ими образ [4]. Проблеме отражения образа Сибири на страницах журнальной печати посвящена работа Н. Н. Родигиной. Автор, опираясь на широкий круг источников, отмечает, что каждый из источников формирует свой образ Сибири. Ценными для нас представляются исследования и выводы автора, касающиеся особенности журналов как исторических источников, изучение адресантов сибирского журнального дискурса второй половины XIX в. и упоминания о Ермаке, как об одной из значимых фигур на страницах журналов в изучаемый период [1 ].
Цель данной статьи — выявить образ Ермака в консервативной периодической печати второй половины XIX столетия. Образ представляет собой субъективное восприятие предметов объективной реальности. На его формирование влияют культурные, нравственные установки, ценности, приоритеты. Исходя из этого, под «образом исторической личности» мы понимаем систему взглядов на историческую личность, формирующуюся на разных уровнях сознания, закодированную в символах и обладающую свойством вписываться в широкий ассоциативный ряд. Особенностями образа исторической личности выступают: противоречивость, вписанность в контекст какой-либо идеи, устойчивость и символичность отражения в сознании. При таком подходе дефиниция «образ Ермака» включает в себя вопрос о его внешности и происхождении, его личных качествах, взаимоотношениях с дружиной и местным населением и пр.
Интерес к определённым моментам сибирской истории, в том числе и к проблеме личности Ермака, нашел отражение в освещении тех или иных событий на страницах пореформенных журналов и газет. Предпринятый нами пилотный, а затем и фронтальный просмотр ведущих консервативных журналов и газет, позволил остановиться на следующих изданиях, проявлявших достаточно устойчивый интерес к покорению Сибири Ермаком во второй половине XIX в.: «Журнал министерства народного просвещения», «Русский вестник» и газете «Московские ведомости»
В восприятии консерваторами общественных процессов второй половины XIX в., можно выделить основные характерные черты: недовольство итогами Великих реформ, определенные надежды, связанные с Восточным вопросом, с поворотом государственной политики после 1 марта 1881 г., и, наконец, разочарование в проводившихся правительством «контрреформах». В этих условиях перед консервативной печатью ставились определенные задачи. Не способные — в силу своей относительной элитарности — конкурировать с прочими, консервативные издания должны были «превратить качество в количество». Другой своей задачей консерваторы считали оформление национальной идеологии в виде целостной светской идеалистической философской системы [5].
В рассмотрении проблемы личности Ермака на страницах консервативной печати можно выделить два периода:
1) 1850— 1880-е гг., когда Ермаку уделяется весьма незначительное внимание, а сама проблема личности атамана рассматривается в контексте проблемы продвижения русского государства на восток или как часть истории казачества;
2) 1880— 1900-е гг., когда появляются работы, посвященные непосредственно Ермаку. В них затрагивались отдельные аспекты изучаемого нами образа: происхождение Ермака, черты характера, внешность, оценка его деяний на земле Сибирской и пр.
Первые упоминания о Ермаке на страницах консервативной периодики можно отнести к 1850-м гг. В статьях ученика вологодской гимназии А. Юдиц-кого, увидевшей свет в «Журнале Министерства Народного Просвещения» [6], а также в статье «Распространение христианства в Пермской губернии» архи-мандрида Макария [7] известия об атамане встречаются при рассмотрении деятельности Строгановых. Авторов в большей степени волновали другие проблемы: продвижение русского государства и христианства на восток, вопрос о личности оставался вне
поля их зрения. Для нас данные публикации важны как подтверждение популярности Ермака в общественной мысли изучаемой эпохи. Они свидетельствуют о том, что не только столичные историки и известные публицисты обращались к анализу его жизни и деятельности, но и провинциальные гимназисты интересовались отдельными аспектами его деятельности.
Из других публикаций, увидевших свет до 1880 г., стоит отметить статьи А. Г. Рябинина и М. Веню-кова, которые при характеристике проникновения русских в Азию упоминают имя Ермака. А. Г. Ряби-нин, опираясь на статейные списки, называет покорителей Сибири «ворскими казаками», т.е. людьми, бежавшими по различным причинам в Поволжье, где они либо примыкали к жившим здесь казакам, либо сбивались в шайки и грабили богатых купцов на Волге и Каме [8]. М. Венюков останавливается на причинах быстрого успеха экспедиции волжского атамана. Одной из главных причин автор называет «беззаветную удаль» самих казаков, а также покровительство московского правительства, которое «не стесняло» завоевателей. Ермака автор ставит вровень с другими первопроходцами и характеризует их как «способных и энергичных личностей» [9]. В целом, оба исследователя трактуют присоединение Сибири в рамках идеи о решающем вкладе государства в колонизационном движении на восток, что предопределяет незначительный интерес к личности Ермака.
Более активно интерес к истории покорения Сибири и к личности атамана начинает проявляться начиная с 1880 г., что объясняется, прежде всего, празднованием трехсотлетия вхождения Сибири в состав России. Юбилей давал повод видным общественным и государственным деятелям указать на отсталость Сибири, заявить о ее нуждах, в то же время со стороны официальных властей празднование юбилея осмысливалась не только как средство ценностного отношения к прошлому, но и как способ современной политической мобилизации и целепола-гания будущего, что проявилось наиболее явно в дискуссиях о выборе даты юбилея и вкладе Ермака в присоединение региона [9, с. 37].
В 1881 г. в «Русском вестнике» выходит статья историка М. П. Пуцилло, целиком посвященная личности атамана [10]. Автор опирается на летописные источники, работы историков, затрагивавших проблему присоединения Сибири, а также памятники народной поэзии. Главным вопросом в данной статье выступает вопрос о происхождении легендарного атамана. Называя Ермака «народным героем», автор обосновывает это тем, что в народных преданиях и песнях Ермак зачастую выступает как своеобразный мифический герой, родственные связи которого прослеживаются с популярными былинными героями: Ильёй Муромцем, Владимиром Красное Солнышко и т.д. М. П. Пуцилло отмечает запутанность и противоречивость информации, получаемой из источников, приводя в доказательство этому тезису три различных версии о происхождении имени Ермак [10, с. 276]. Сам исследователь сосредотачивает внимание на тех общих сведениях, которые повторяются во всех свидетельствах об атамане. М. П. Пу-цилло указывает на то, что во всех источниках Ермак выступает как казак, атаман казаков, при этом отмечая, что слово «казак» в летописях имеет другой смысл, нежели в него вкладывают исследователи: «В XVI столетии слово «казак» было тождественно с гулящим человеком, бродягой» [10, с. 285]. Автор,
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 1 (115) 2013 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 1 (115) 2013
в духе традиций современной ему историографии, утверждает, что гулящими назывались люди, которые были не записаны в тягло, то есть остававшиеся совершенно свободными. По мнению М. П. Пуцилло, из таких людей и происходил знаменитый атаман. Стоит отметить, что, несмотря на подробное изложение проблем, связанных с интерпретацией прозвища Ермак, а также на освещение ряда вопросов, связанных с происхождением атамана, в работе не затронут вопрос о личных качествах, характеристиках Ермака, его поступках и деятельности.
В статье историка А. И. Никитского также поднимается вопрос о происхождении имени Ермак. Исследователь называет Ермака «главным деятелем события» присоединения Сибири, отмечая, что «не только звание, не только происхождение, но и само имя его до сих пор остается не разъяснённым». Автор отмечает противоречивость сведений летописей по исследуемому им вопросу и то, что историки в своих трудах либо игнорируют данную проблему вообще, либо просто следуют какому-либо из общепринятых известий. Опираясь на новый источник — Новгородские писцовые книги, А. И. Никитский выдвигает версию, что имя Ермак — никакое не прозвище, а «есть действительно настоящее христианское имя», возможно искаженная производная от имени Ермо-лай, но тем не менее вполне самостоятельное [11].
В этот же период на страницах «Журнала Министерства Народного Просвещения» отметился статьей о походе Ермака известный историк литературы Л. Н. Майков [12]. Главной проблемой, занимавшей автора, являлась проблема датировки событий похода в связи с празднованием 300-летия присоединения Сибири. Главными источниками у исследователя выступают: царская грамота Строгановым по поводу посылки казаков в Сибирь, Строгановская, Есипов-ская и Кунгурская летописи. Говоря о достоверности того или иного источника, Л. Н. Майков отмечает, что наиболее достоверным из летописей представляются сообщения Строгановской летописи как самого раннего источника [12, с. 246]. Вопрос о личности Ермака автор рассматривает в контексте проблемы датировки основных событий похода, отмечая, что инициаторами похода выступили Строгановы (автор ссылается на Строгановскую летопись) [12, с. 236]; и то, что при занятии столицы Сибири Ермак не сразу отправил посольство к Строгановым и царю, а желал укрепиться на занятых позициях. Автор объясняет это нерешительностью атамана, сомневающегося в том, что данного успеха хватит для оправдания перед царем и Строгановыми [12, с. 242].
В 1882 г. в «Московских ведомостях» появляется статья, посвященная трехсотлетию вхождения Сибири в состав Российского государства [13]. Касаясь вопроса о составе экспедиции, автор статьи отмечает, что завоевание Сибири — дело «горсти тогдашней вольности, беглых из разных мест. Люди..., которые под именем казаков бродили на окраинах государства. люди, жившие без закона, пробавлявшиеся набегом и грабежом, не всегда разбирая своих и чу-жих»[13, с. 644]. Однако при такой неоднозначной характеристике в статье поднимается вопрос о моральных, нравственных качествах этой «вольницы», которые, по мнению автора, несмотря ни на что были на высоком уровне: «.эта вольница, эти полураз-бойники отнюдь не были теми, что называются мятежниками и каторжниками. При первом зове на Государеву службу, они явились, готовые идти на всякую опасность.» [13, с. 645]. Параллельно, как мы видим, решался и вопрос об инициаторах похода,
которым выступил государь, «призвавший» на службу казаков. Желая показать величие подвига казаков, автор сравнивает покорение Сибири с такими знаменательными событиями, как взятие Казанского и Астраханского царств, показывая, что в Сибири казакам «бороться приходилось с теми ордами, которые когда-то заполонили наше отечество, и притом фанатизированными мусульманами» [13, с. 645]. Имя Ермака автор статьи упоминает в основном в контексте описания экспедиции, не концентрируя особого внимания на характеристике личности атамана. В статье Ермак неотделим от остальных казаков, все те качества, которыми наделяются простые «войны», в равной степени относятся и к самому атаману. Во многом это определено тем, что в дружине Ермака автор статьи видит воплощение русского народа, его духа — бескорыстие, пренебрежение опасностью, готовность умереть за правое дело и за Бога. Главным же итогом «священного подвига» Ермака в статье провозглашается то, что Сибирь превратилась в неотъемлемую часть России [13, с. 646]. В целом, отметим явно публицистический характер данной статьи, где преобладающим выступает желание показать поход Ермака не как простой набег, а как полноценный военный поход, подвиг, в котором сплетались мотивы народного героизма, борьбы за государство и веру.
Обстоятельным трудом о присоединении и освоении Сибири отметился известный историк Е. Е. За-мысловский [14]. Приписывая инициативу похода Строгановым, он отмечает, что замысел похода зрел у Строгановых и у Ивана IV достаточно давно, казаки же выступили орудием исполнения данной идеи. При этом Е. Е. Замысловский акцентирует внимание на храбрости казаков и их желании «за истинную православную веру пострадать и благочестивому царю. послужить» [14, с. 396]. Характеризуя личность Ермака, Е. Е. Замысловский, называет его «веле-умным атаманом», отмечает его «доблести, которыми он отличался», его «отвагу и энергию, осторожность и расчетливость, умение начальствовать над людьми.» [14, с. 398]. Автор полагает, что Ермак не просто хотел завоевать Сибирь, не просто хотел нажиться на экспедиции, грабя местное население: он хотел «прочного завоевания царства» [14, с. 398].
В 90-х гг. XIX в. обширную статью о деятельности Строгановых опубликовал видный историк, исследователь Пермского края А. А. Дмитриев [15]. В вопросе о личности Ермака автор придерживается версии о волжских корнях, и традиционно для данной версии передает предание, что атаман был «силен и велеречив, и остр.» [15, с. 26]. В целом, автор в центр повествования ставит действия Строгановых и их взаимоотношения с царем. Организацию похода автор целиком отводит Строгановым, отмечая, что «если весь сибирский поход был делом самих казаков, без всякого участия Строгановых. то почему Строгановы. безропотно отказались от всех прав на данные им обширные земли в Сибири. отказались от этого богатства, лежащего под их ногами.» [15, с. 45].
В этот же период публикацией по вопросу о личности Ермака и присоединению Сибири к России отмечается на страницах «Русского вестника» Д. И. Иловайский [16]. Ценным является дополнение к статье, в которой автор подробно останавливается на сообщениях источников относительно трех проблем: происхождение хана Кучума, начальной истории рода Строгановых и происхождении Ермака. Освещая последний вопрос, Д. И. Иловайский показывает
неоднозначность суждений о происхождении атамана в исторической литературе: автор выделяет позицию Н. М. Карамзина, опровергавшего известие о суздальском происхождении Ермака, и противостоящую указанной позицию П. И. Небольсина и М. П. Пуцилло, доверявшим этому сообщению. Отмечает Д. И. Иловайский и позицию Броневского, который, ссылаясь на неизвестный источник, называл Ермака уроженцем Кагалинской столицы на Дону и назначении его на юго-восточную пограничную службу, откуда он бежал разбойничать на Волгу. Указывая, что такая трактовка событий не отражена ни в одном известном источник, Д. И. Иловайский поддерживает версию происхождения Ермака с Волги, отмечая часто встречаемое поименование Ермака «повольским». Касается исследователь и вопроса об этимологии слова «Ермак», считая, что это было настоящее имя атамана, так как оно часто встречается в различных грамотах и актах Древней Руси [16, с. 38-39].
Подводя итоги, можно отметить, что в 18501870-е гг. проблема личности Ермака не являлась самоценной и самодостаточной для консервативной публицистики. С 1880-х гг., в связи с празднованием 300-летия присоединения Сибири, интерес к этому вопросу, как самостоятельная проблема, находит отражение на страницах консервативных журналов и газет.
В вопросе о происхождении имени Ермак авторы разделились на две группы: слово «Ермак» произошло от имени христианского имени (Герман или Ермолай), либо это прозвище, связанное с родом деятельности атамана в бытность его хождений на стругах по Волге и Каме.
Рассматривая вклад атамана в дело присоединения Сибири, большинство авторов отдают решающую роль промышленникам Строгановым (либо непосредственно им, либо они выступали как правая рука царя на востоке), казаков же характеризовали как героев, храбрецов, послуживших государству, готовых умереть за дело царя и не искавших личных выгод. Личность самого атамана в большинстве статей сливалась с общей массой казаков: личные качества, придаваемые всему отряду, проецировались и на Ермака, однако в ряде работ дается и более подробная характеристика личности атамана (Е. Е. За-мысловский, А. И. Никитский) и отделение его от подчиненных ему казаков. Здесь Ермак наделяется такими качествами, как ум, находчивость, талант стратега, доблесть, осторожность и расчетливость. Авторы единодушны в вопросе о разбойном прошлом покорителя Сибири. Весьма четко прослеживается мотив «государственной службы»: Ермак, благодаря своему желанию, талантам, верности царю и Богу, сумел, несмотря на свое прошлое, послужить государству, тем самым вписав свое имя в историю.
Таким образом, в консервативной публицистике создается образ Ермака — помощника Строгановых и русского царя в деле присоединения Сибири, искупившего свои грехи благим делом и пролитой кровью. Но, хотя вклад его значителен, а личные каче-
ства незаурядны, он, прежде всего, был слугой своего государства, слугой своего царя.
Библиографический список
1. Родигина, Н. Н. Образ Сибири в русской журнальной прессе второй половины XIX — начала XX в. / Н. Н. Родигина. — Новосибирск, 2006. — 471 с.
2. Махонина, С. Я. История русской журналистики [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http:// evartist.narod.ru/ text1/90.htm (дата обращения: 01.01.2011).
3. Зубова, Я. С. История колонизации и хозяйственного освоения Урала и Зауралья русскими в официально-либеральной историографии XVIII —начала XX века / Я. С. Зубова // Вестник ТГПИ. - 2003. - Вып. 9. - С. 62-74.
4. Ремнёв, А. В. 300-летие присоединения Сибири к России: в ожидании «нового исторического периода» / А. В. Ремнёв // Культурологические исследования в Сибири. - Омск, 2007. -№ 1. - С. 34-50.
5. Котов, А. Э. Проблема государственного строительства в русской консервативной печати 70-90-хх гг. XIX в. : автореф. канд. ... ист. наук / А. Э. Котов. - СПб., 2006. - C. 19.
6. Юдицкий, А. Строгановы и Сольвычегорск / А. Юдиц-кий // Журнал Министерства народного просвещения. - 1852. -Т. 75. - С. 17-25.
7. Архим. Макарий. Распространение христианской веры в пределах Пермской епархии / Архим. Макарий // Журнал Министерства народного просвещения. - 1857. - Т. 93. -С. 225-280.
8. Рябинин, А. Г. Яицкое казачество / А. Г. Рябинин // Русский вестник. - 1863. - Т. 46. - С. 314.
9. Венюков, М. Поступательное движение России в Азии / М. Венюков // Русский вестник. - 1877. -Т. 127. - С. 220.
10. Пуцилло, М. П. К вопросу, кто был Ермак Тимофеев, покоритель Сибири / М. П. Пуцилло // Русский вестник. -
1881. - Т. 156. - С. 275-283.
11. Никитский, А. И. Заметка о происхождении имени Ермака / А. И. Никитский // Журнал Министерства народного просвещения. - 1882. - Т. 221. - С. 293.
12. Майков, Л. Н. Хронологические справки по поводу трехсотлетней годовщины присоединения Сибири к русской державе / Л. Н. Майков // Журнал Министерства народного просвещения. - 1881. - Т. 217. - С. 229-244.
13. Празднование 300-летия присоединения Сибири // Собрание передовых статей «Московских ведомостей». -
1882. - С. 644-646.
14. Замысловский, Е. Е. Занятие русскими Сибири / Е. Е. За-мысловский // Журнал Министерства народного просвещения. - 1882. - Т. 225. - С. 383-410.
15. Дмитриев, А. А. Роль Строгановых в покорении Сибири / А. А. Дмитриев // Журнал министерства народного просвещения. - 1894. - Т. 291. - С. 13-74.
16. Иловайский, Д. И. Ермак и покорение Сибири / Д. И. Иловайский // Русский вестник. - 1889. - № 9. - С. 3-39.
ЕСИН Олег Александрович, аспирант кафедры отечественной истории.
Адрес для переписки: о1еде8т[email protected]
Статья поступила в редакцию 30.03.2012 г.
© О. А. Есин
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 1 (115) 2013 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
