CC BY
58
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №4 (99) 2011
УДК 821.161.1-1
». С. НАЗАРОВА
Омский государственный педагогический университет
ОБРАЗ «ЭПОХИ ПРОТИВОРЕЧИЙ»
В КНИГЕ Я. П. ПОЛОНСКОГО ОТТИСКИ»
Статья посвящена исследованию особенностей архитектоники и поэтики лирической книги Якова Петровича Полонского «Оттиски». Книга рассматривается с учетом творческой эволюции поэта и в контексте литературного процесса второй половины XIX века. Имманентный анализ поэтической книги показывает содержание ее художественной формы и обнаруживает непосредственные связи процесса создания книги стихов со сменой культурной парадигмы в русской литературе. Автор приходит к выводу, что архитектоника поэтической книги «Оттиски» для Я.П.Полонского является знаком глубинных неразрешимых противоречий бытия.
Ключевые слова: лирическая книга, лирический цикл, архитектоника, поэтика, диало-гический принцип, онтология.
Творчество Я.П. Полонского, безусловно, достойно внимательного научного исследования. Поэт прожил долгую жизнь в литературе (более пятидесяти лет) и все это время активно, хотя и не всегда однозначно отзывался на изменения, которые в ней происходили под влиянием исторических обстоятельств. Эту «неустойчивость» он сам называл «лавированием». Время требовало чётких симпатий и антипатий, Полонский же сотрудничал с демократическими журналами «Современник», «Отечественные записки» и одновременно — с «Временем» и «Эпохой», державшимися иных позиций. Он дружил с А.Н. Майковым и А.А. Фетом, но и с М.Л. Михайловым, Н.А. Некрасовым. Он доказывал в своих стихотворениях преимущество поэзии «любви» (так он понимал «чистое искусство») перед поэзией «ненависти» (такова была, по его мнению, гражданская тематика творчества Некрасова), но создавал и остросоциальные произведения.
Вряд ли в России был другой поэт, успех которого у публики был настолько неустойчивым, недоброжелательность критики — столь резкой, а отзывы друзей и коллег — полны признания. В 1881 г. И.С. Тургенев писал Полонскому: «В одном тебе в наше время горит огонек священной поэзии. Ни А. Толстого, ни Майкова я не считаю! Фет выдохся до последней степени, а о гг. Минаевых и тому подобных и речи не может быть, <...> Ты один можешь и должен писать стихи» [1, с. 30]. Б.М. Эйхенбаум называл весь творческий путь Полонского «робким и неуверенным» и при этом восхищался поэтом как одним из создателей русского популярного романса. Уже такое разнообразие мнений, критических оценок определяет сегодняшний интерес к фигуре поэта как сложной, противоречивой, но в то же время обладающей внутренней целостностью и целеустремленностью. Есть еще одно свойство, придающее его поэтике чрезвычайную актуальность с точки зрения современного исследователя: это последовательное стремление к авторскому книготворчеству. Трудно назвать из числа его предшественников и современников другого поэта, столь же приверженного процессу выстраивания, созидания лирических книг, как Полонский.
Войдя в литературу в середине XIX в. (первый сборник «Гаммы» вышел в 1844 г.) как поэт, тяготеющий к составным контекстам, Полонский на протяжении всей творческой практики стремился группировать отдельные тексты в крупные формы: циклы, разделы
книг, лирические книги, собрания сочинений. Ключевым в его поэтических исканиях становится тяготение к макроструктурам, начиная с 1844 г., с первого сборника «Гаммы», до «Вечернего звона» (1885— 1890) и Полного собрания стихотворений 1896 года. Эта настойчивая потребность в контекстовых объединениях возведена Полонским в доминирующий принцип поэтики.
В различные периоды творчества Полонский тяготеет к определенным разновидностям контекстовых структур. Его дебютная книга «Гаммы» представляет архитектоническую модель, семантика которой отражена в заглавии. Гаммы — последовательное изложение тем и мотивов раннего творчества поэта, восходящих к тематическому репертуару романтизма, которые варьируются и перекликаются между собой с определенной степенью полноты, системности, законченности (не следует преувеличивать степень системности книжного единства вообще, а в особенности дебютной книги начинающего поэта).
В пятидесятые годы у Полонского появляются книжные структуры, организованные по диалогическому принципу. Высокая степень диалогичности творчества поэта отмечена многими учеными (Б.М. Эйхенбаумом, А.И. Лагуновым, О.В. Мирошниковой) [2 — 4 ]. Но если раннюю лирику характеризует диалог с традицией русского романтизма 1830-х г., с русской песен-но-романсовой поэзией, то в период 1850 — 1870-х гг. контекст диалога расширяется. Диалогическое начало проявляется по-разному, на разных уровнях авторской поэтической системы. По-прежнему актуален диалог с современной поэтической культурой, выраженный с помощью аллюзий и реминисценций, появляются элементы диалогичности в композиции лирических текстов. Период отмечен активной литературной полемикой с представителями «гражданского направления» и творческими диалогами с дружеским окружением. Все перечисленное формирует многоплановость и содержательную, смысловую наполненность лирического пространства поэзии Полонского, а также создает возможность полноценного использования жанровых структур, отвечающих потребностям диалога.
Как итог многолетних раздумий, поисков и потерь в 1866 году в Санкт-Петербурге выходит в свет третья лирическая книга Полонского «Оттиски». Все, что волновало поэта, нашло отражение в темах, мотивах, идейно-эмоциональной атмосфере книги. «Оттиски»
могут быть отнесены к разряду этапных книг, так как суммируют результаты творческой деятельности определенного периода. Об этом говорит семантика заглавия. Оно не замкнуто семантическими рамками общеязыкового значения, и многоплановые смыслы его раскрываются в процессе восприятия книги. Оттиск — это и отпечаток, «слепок» с современной поэту действительности, и повторение, «перепев» того, что было ранее. Две группы текстов поддерживают такое толкование: 1-я группа-стихотворения гражданской тематики, в которых девятнадцатый век оценивается поэтом как эпохальное время для судьбы России. 2-я группа текстов-стихотворения с традиционными для лирики Полонского темами любви и утраты, разочарования и надежды. Особое звучание получает тема места поэта в обществе. Так «образ и давление времени» (выражение Шекспира, которое использовал Тургенев при характеристике своих романов), исторический опыт сливаются с опытом душевным, теми оттисками, которые оставляют в душе поэта перипетии, страдания и радости любви.
Взаимодействием этих двух групп текстов определяется архитектоника книги. Книжная структура строится по диалогическому принципу, в тематической композиции сталкиваются два комплекса, в сознании лирического героя борются два начала: страстная душа и холодный разум. Страстные романсы сменяются рациональной гражданской лирикой, философскими размышлениями о судьбах Родины и месте поэта в новом времени. Романсы задают интимноличностный тон откровенного, полного страсти диалога двух влюбленных людей, теряющих свою любовь («Последний вздох», «Заплетя свои темные косы венцом», «Что за беда... », «Чужое окно» и др.). Стихотворения, осмысляющие проблемы современности, монологичны, на первый взгляд, но, по сути, они раздвигают пространство диалога, распространяя его за пределы книжного контекста. Читатель вовлекается в авторские раздумья, ему предлагают услышать голос Века: «Век девятнадцатый — мятежный, строгий век.» [5, с. 14], поразмыслить о новом времени.
Враждующие начала для Полонского — любовь-страсть и холодный разум. Этот конфликт делит образный мир книги на две сферы. Формально две тематические группы в книге почти не разграничены: нет выделения разделов, нет и их заглавий; однако, явно очерчен первый тематический комплекс из девяти стихотворений любовной тематики (II — X). С этим комплексом тематически перекликаются XIV и XVII стихотворения второй группы — «Поздняя молодость», «Обманутой». В большинстве стихотворений второй части развиваются гражданские мотивы, они представлены в оригинальном авторском переосмыслении. В них показаны «оттиски», оставленные суровым и мятежным веком в человеческой душе, разрушившие ее цельность и внутренний строй:
Кто любит без боли? Кто мыслит без страха?
Кого не тревожит упрек или плач? [5, с. 16]
Отзывчивость, чуткость поэта к драматической стихии бытия делает его существование особенно трудным; он оказывается наиболее ярким носителем духа времени. Поэтому не удивительно, что в книге появляется «пунктирный» цикл, связанный с мотивом творческой личности. К нему относится, прежде всего, стихотворение-эпиграф «Чтобы песня моя разлилась, как поток.», в котором воссоздано двойственное состояние души поэта и раскрывается противоречивость его лирики. В ней борются тьма и свет, пессимизм и жизнеутверждающее начало. Основная тональность текста-эпиграфа оптимистична: «не тем-
ная ночь», а «горячий восток», восход солнца должен определять колорит поэзии Полонского, но светлые краски с трудом пробиваются сквозь тьму и туман ночного века, ночной души, колорит всей книги поэтому оказывается двойственным. Особенно насыщены драматизмом тексты, в которых автор размышляет о судьбе великих художников. Это лирические миниатюры-послания «Ф.И.Тютчеву», «Шекспиру», «Поэту-гражданину» и маленькие лирические поэмы «Хандра и сон Ломоносова» и «Жалобы музы».
Диалогичность поэтической книги Полонского не столько выражена в ее архитектонических формах (четком расположении контрастных компонентов, рамочном тексте — он, кстати, выглядит рыхлым, неполным; в основном, ограничивается заглавием книги и некоторых текстов). Диалогичность, конфликтность характеризует каждый текст, он становится своеобразным маркером, которым отмечена общая атмосфера жизни и состояний человеческой души. Противоречивость бытия обнаруживается в творениях современного художника. В стихотворении «Век» персонифицированный дух времени обращается к нему с призывом писать, творить, но при этом утверждает, что поэт обречен на вечную двойственность, гармония недостижима не только в жизни, но и в поэзии:
Твоя вселенная — броженье сил живых,
Но бессознательных, — творящих, но слепых...[5, с. 14]
Любопытно, но книга Полонского — само живое свидетельство неупорядоченности, «шероховатости», неприглаженности, дисгармоничной сущности «нового века». Тексты ее неравноценны по своей эстетической значимости, художественной ценности. Некоторые приемы, особенно в поэмах, кажутся архаичными; это прямолинейные аллегории, неожиданные аналогии. Таково, например, рискованное сопоставление красоты и смелости «свободной мысли» со «свободной» куртизанкой Фриной в одноименном стихотворении. Неудачным, на наш взгляд, оказывается и стихотворный эксперимент - попытка верлибра, заключительное стихотворение книги «На ранних могилах». Вместе с тем Полонский, безусловно, находит органичный для собственного дара и для тематики книги жанр лирико-медитативной миниатюры. К нему относятся лучшие тексты: «Чтобы песня моя разлилась, как поток.», «Время новое повеяло, смотри.», «И в праздности горе, и горе в труде» и др. «Оттиски» в значительной степени оставляют впечатление книги переходной от начального этапа творчества поэта к более зрелому, книги поисков, противоречий. Однако в качестве фактора, определяющего ее единство, следует назвать, прежде всего, ее лирическую тональность, особую идейно-эмоциональную атмосферу. Полонскому удалось найти «звук» времени.
Таким образом, можно сказать, что «рыхлая», недостаточно выстроенная архитектоника книги, ее «мрачная» художественная онтология по-своему отражают авторское представление о глубинных неразрешимых противоречиях бытия. Антиномичность обнаруживается и в душевном опыте индивидуума, и в объективном историческом процессе, и в поэтическом творчестве. Таковы печальные трагические «оттиски» времени.
Библиографический список
1. Тургенев, И. С. Полное собрание сочинений [Текст] В 28 т. Т. 7. Письма / И. С. Тургенев. — М. ; Л. : Наука, 1964. — 547 с.
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №4 (99) 2011 ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №4 (99) 2011
2. Эйхенбаум, Б. М. Я. П. Полонский [Текст] / Б. М. Эйхенбаум // Эйхенбаум Б. М. О поэзии. — Л. : Советский писатель, 1969. — С. 234-277.
3. Лагунов, А. И. Лирика Якова Полонского [Текст] / А. И. Лагунов. — Ставрополь : Изд-во СГПИ, 1974. — 128 с.
4. Мирошникова, О. В. Итоговая книга в поэзии последней трети XIX века: архитектоника и жанровая динамика [Текст] / О. В. Мирошникова. — Омск : ОмГУ, 2003. — 338 с.
5. Полонский, Я. П. Оттиски : стихотворения Я. П. Полонского [Текст] / Я. П. Полонский. — СПб. : Тип. Н. Тиблена и К° (Н. Неклюдова), 1866. — 60 с.
НАЗАРОВА Ирина Сергеевна, кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры массовой информации и коммуникации.
Адрес для переписки: e-mail: buumm@mail.ru
Статья поступила в редакцию 25.01.2011 г.
© И. С. Назарова
"ДК К. Р. ВАГАНОВА
Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского
ЖАНРОВЫЕ ОСОБЕННОСТИ ТЕАТРАЛЬНЫХ ОБЪЯВЛЕНИЙ РУБЕЖА XIX—XX вв.
(НА МАТЕРИАЛЕ ГАЗЕТ «ОМСКИЙ ВЕСТНИК»
И «ОМСКИЙ ТЕЛЕГРАФ»)_______________________________
В данной статье жанровые особенности театральных объявлений рубежа XIX— XX вв. рассматриваются на омском материале; выявляются их структурносемантические параметры и делаются выводы о региональной направленности театральных объявлений.
Ключевые слова: коммуникация, речевой жанр, театральные объявления.
На современном этапе развития региональной лингвокультурологии одной из первоочередных задач может быть названа проблема определения общей для языка и культуры «онтологической платформы». Для этого необходимо рассмотреть структурирующие её языковые единицы, которые выступают как средство аккумуляции культуры носителей языка, а также как средство, продуцирующее эту ментальность [1]. Все эти составляющие работают на моделирование лингвокультурного пространства, при котором порождение речевого потенциала (или, что синонимично, продуцирование языковых единиц) погружено в исходный контекст (в данном случае — в материал дореволюционных печатных изданий г. Омска) и реализует коммуникативную функцию автора. Составитель объявлений не просто перекодирует уже имеющуюся у него информацию о том или ином событии, перед ним стоит целый ряд задач, которые сводятся к следующему: таким образом преподнести материал о предстоящем культурном (точнее — театральном) мероприятии, чтобы увеличить число зрителей и, соответственно, повлиять на массовость. Таким образом, от оратора ожидают «соответствия институциональным факторам, культурному окружению, а также стремления побудить аудиторию к действию» [2].
Отметим, что в рассматриваемом направлении региональной культурологии к числу базовых принадлежит понятие «сферы социальной деятельности» («сферы деятельности и общения»). Его применение необходимо для выделения и описания различных типов культуры социума — научной, театральной,
правовой, художественной и др. [3, 4]. Как видим, есть основания для осмысления театральных объявлений в ряду объектов региональной лингвокультурологии.
Материалом для нашего исследования послужили театральные объявления, которые публиковались в региональной прессе: газетах «Омский вестник» и «Омский телеграф» за 1908— 1918 гг. Средства массовой информации являются обширным источником по изучению городской культуры Омска. Они наиболее подробно репрезентируют репертуар омских театров широкому кругу его почитателей. В свою очередь, театр является одним из тех проявлений художественной жизни Омска, которая прямым образом способствует консолидации его населения и вместе с тем демонстрирует его особое положение среди других городов.
История омского театра и, соответственно, репертуара конца XIX — начала XX вв. даёт интересный материал для рассмотрения проблемы места и роли театра в провинциальном городе в лингвокультурном аспекте. Театр конца XIX — начала XX вв. был центром культурной жизни города, своеобразным «клубом», где встречались горожане вне сословной градации. Он выполнял и особую коммуникативную функцию: мы имеем в виду своеобразное взаимодействие адресатов («актёров») и адресантов («зрителей»), когда коммуникативные импульсы всех участников данного речевого процесса находятся в необходимом отношении знаковой координации и соединяются на сцене.
Омский провинциальный театр развивался как самостоятельное культурное явление. В русле общест-
