<<Гаммы>> Я. П. Полонского в ряду дебютных сборников Н. А. Некрасова, А. А. Фета и других поэтов середины ХIХ века Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

ФИЛОЛОГИЯ

Вестник Омского университета, 2003, №1, с. 91-92.

© Омский государственный университет 1 ^ оо^.о^

«ГАММЫ» Я.П. ПОЛОНСКОГО В РЯДУ ДЕБЮТНЫХ СБОРНИКОВ Н.А. НЕКРАСОВА, А.А. ФЕТА И ДРУГИХ ПОЭТОВ СЕРЕДИНЫ XIX ВЕКА

О.В. Мирошникова

Омский государственный университет, кафедра русской и зарубежной литературы

644077, Омск, пр. Мира, 55а

Получена 14 декабря 2002 г.

In this article the analysis of the collected poems «Gamut» by Y. polonsky is proved to be necessary for the theoretical differentiation of the opening and the concluding books of his lyric poetry.

Я.П. Полонский - один из поэтов, чье влияние, прямое и опосредованное, сказалось в комплексе мотивов и символов К. Фофанова, И. Минского, Вл. Соловьева, И. Анненского, И. Бунина, К. Бальмонта, А. Блока и др. Архитектоника его лирических книг тоже оказалась в поле их внимания. Своей поэтической практикой он способствовал развитию тенденции «мышление циклами и книгами», ставшей в культуре Серебряного века столь же значимой, как и установка на «мышление отдельными стихотворениями», характерное пушкинской эпохе.

Полонского можно считать новатором, проложившим собственные пути к крупным лирическим жанрам. Из двух типов циклических объединений, сборника и книги, поэт ориентировался преимущественно на второй, стараясь достичь в своих изданиях художественной целостности. Эта целостность складывалась у него постепенно, от издания к изданию.

Один мотив или одна метафора, возникнув в юные годы, могли повториться в виде вариации или автоцитирования в позднем произведении. Стихотворение «Пришли и стали тени ночи» (датируется 1842 г.), впервые появившееся в «Отечественных записках» 1844 г. благодаря Белинскому, стало широко известным еще и после включения его текста в рецензию Некрасова, благосклонно принявшего сборник Полонского 1855 г. и обнародовавшего факт нахождения им этого стихотворения в бумагах Гоголя, переписанного рукой знаменитого писателя. Через пятьдесят лет оно было «продолжено» автором в виде вариации «Тени и сны»: «Я свечи загасил, и сразу тени ночи, Нахлынув, темною толпой ко

мне влетели...» [1]. Продолжена не тема (она из любовной трансформирована в философско-мистическую), воспроизведен и усилен способ наполнения сновидного пространства существами фантазии художника [2]. Подобных автовариаций достаточно много, в качестве лейтмотивов они выполняют функцию соединения разрозненных произведений разных периодов в единый авторский контекст. Циклы чаще всего формируются по этому же признаку, но органичнее для поэта объединение лейтмотивов под обложкой книжной структуры.

Уже первые его опыты были напечатаны в Москве в 1844 г. под метафорическим заглавием «Гаммы». Они заняли свое место в ряду дебютных сборников поэтов его поколения: H.A. Некрасов. Мечты и звуки. СПб., 1840, A.A. Фет. Лирический пантеон. М., 1840, А.Н. Майков. Стихотворения. СПб., 1844, А.Н. Плещеев. Стихотворения 1845-1846 гг. СПб., 1846.

«Гаммы» отличаются не столько самобытностью или художественными достоинствами отдельных произведений (хотя В.Г. Белинским, благосклонно встретившим издание, был отмечен «чистый элемент поэзии»), сколько продуманностью книжной структуры. Заглавие достаточно точно отражает специфику мотивного плана и архитектоники. Это действительно гаммы, то есть «последовательный ряд звуков, повышающийся или понижающийся в пределах одной или нескольких октав» или «последовательный ряд однородных, но многообразно изменяющихся явлений, качеств, красок, звуков» [3]. По определению Б.М. Эйхенбаума, читатель имеет дело с

92

О.В. Мирошникова.

заглавием-намеком, которое показывает, что составившие книгу стихи - «первые поэтические упражнения» литератора. Исследователем отмечена характерная черта стиля молодого Полонского: «сочетание лирики с повествованием», «напевного, надрывного анапеста, который послужит ритмико-интонационной основой для новой интимной лирики» с бытовыми, портретными подробностями [4].

Стихотворения в составе первой книги Полонского весьма разнородны по сюжетным коллизиям, жанровым ориентациям и метрическим особенностям, что демонстрирует наличие противонаправленных эстетических тенденций. Часть из них - вариации той или иной общеромантической темы, жанровой традиции, осмысленных иногда ученически, иногда скрыто иронически («Диамея», «Статуя», «Маска», «К N14»). Другие - романсы нового типа («Пришли и стали тени ночи... », «Ночь холодная мутно глядит... » и др.), близкие тем, которые позже в творчестве Полонского и Фета получат распространение и будут названы ноктюрнами. Третьи - социально-бытовые очерки в стихах, во многом близкие поэтике «натуральной школы». Четвертые - лирико-психологические повествования, перекликающиеся с ранними повестями Тургенева («В гостиной», «Встреча», «Дорога», «Узник», «Уже над ельником... »). Совокупность этих моментов демонстрирует (помимо неясной выраженности поэтического лица автора) общую тенденцию кризиса романтической образности в индивидуальном преломлении, отношение к традиции носит характер «притяжения-отталкивания».

Этими особенностями обусловлена особая выразительность архитектонического рельефа. Способ взаимодействия отдельных стихотворений внутри книги можно назвать контрастным: автор как будто намеренно ставит наиболее диссонирующие из них «встык». Роль объединяющей скрепы берет на себя общее символическое заглавие, выполняющее контекстообразующую функцию. Значимость отдельных текстов одновременно акцентируется и уравнивается ритмико-семантическими повторами, созвучиями и диссонансами. Поиск молодым поэтом собственного метода ярко проявился в дебютной книге (кстати, «Гаммы» называл книгой, а не сборником сам автор, может быть, в те годы не придавая наименованию разграничительного значения).

Свойства архитектоники дебютного сборника Полонского позволяют отнести его к переходным явлениям, свойственным и складывающейся поэтике автора, и лирике данной поры. Степень художественной целостности в нем еще не достигает статуса концептуально-образной системности книги. Композиция содержательна и многофунк-

циональна, однако не основана на развертывании сквозной лирической коллизии или взаимодействии лейтмотивных «гнезд», как в поздних книгах поэта «Озими», «На закате», «Вечерний звон».

«Мечты и звуки», «Лирический пантеон», «Гаммы» - метафорические заглавия первых сборников Полонского, Некрасова, Фета основаны на взаимодействии моментов цельности-разнородности. Ими маркировано особое качество лирики поколения, вступившего в литературу в 1840-е, непоэтические годы: переходность, проявившаяся в разнонаправленности эстетических ориен-таций, в «бенедиктовской» эклектичности стиля. Ярче всего кризисность выражена Фетом в двуплановом, если не двусмысленном заглавии «Лирический пантеон». «Пантеон» - это и храм, посвященный всем богам, и совокупность богов определенного культа, но и усыпальница знаменитостей. Поколение поэтов, пришедших после пушкинской плеяды, и чтило прежние авторитеты, училось у них, и отторгало исчерпанные, переставшие быть действенными для них художественные ценности.

Эстетическая переориентация не могла не сказаться на специфике книжных структур. От сборников-антологий традиционного жанрового или хронологического типа поэты некрасовско-фе-товского поколения переходили к тематическому, «аспектному» типу сборников-обозрений. В этом отношении дебютное издание Полонского оказалось репрезентативным, обозначившим направленность жанровых исканий эпохи.

1. Полонский Я.П. Стихотворения. Л., 1954. С. 403.

2. Функции сна, совмещение снов и теней в «фантазиях» Полонского прослежены в работах: Неча-енко Д.А. «Сон, заветных исполненный знаков». М., 1991; Козубовская Г.П. Проблема мифологиз-ма в русской поэзии конца Х1Х-начала XX веков. Самара; Барнаул, 1995. С. 22-36.

3. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1985. С. 109.

4. Эйхенбаум Б.М. Я.П. Полонский // Эйхенбаум Б.М. О поэзии. Л., 1969. С. 241.