Философская мысль
Правильная ссылка на статью:
Куприянов В.А — Обоснование науки о науке в европейской и советской философии науки в 1920-х гг. (к предыстории науковедения) // Философская мысль. - 2022. - № 11. DOI: 10.25136/2409-8728.2022.11.39186 EDN: KTPISW URL: https://nbpublish.com'Hbrary_read_article.php?id=39186
Обоснование науки о науке в европейской и советской философии науки в 1920-х гг. (к предыстории науковедения)
Куприянов Виктор Александрович
кандидат философских наук
научный сотрудник, Санкт-Петербургский филиал Института истории естествознания и техники им. С.И.
Вавилова РАН
199034, Россия, Санкт-Петербург, г. Санкт-Петербург, наб. Университетская, 5, оф 11
El nonignarus-artis@mail.ru
Статья из рубрики "История идей и учений"
DOI:
10.25136/2409-8728.2022.11.39186
EDN:
KTPISW
Дата направления статьи в редакцию:
16-11-2022
Дата публикации:
27-11-2022
Аннотация: Статья посвящена сравнительному анализу проектов науки о науке (науковедения/наукознания) советского философа И. А. Борического и польско-американского философа и социолога Ф. Знанецкого. В статье указывается, что оба проекта, имеющие сходные задачи, возникли почти одновременно в 1920-е гг. в разных социально-экономических и политических контекстах. Для анализа проектов автор опирается на концепцию социальной и когнитивной институционализации, предложенную Р. Уитли. Для рассмотрения социальной институционализации науки о науке приводятся сведения о польских и советских/российских организационных структурах, созданных в начале XX в. для исследований науки. Анализ когнитивной институционализации автор дает на основе реконструкции проектов Ф. Занецкого и И. А. Боричевского. В статье делается вывод, что Знанецкий и Боричевский предложили проекты совершенно новой науки, предметом которой должна быть сама наука. В этих проектах науковедение/наукознание понималось в качестве самостоятельной науки, несводимой ни к какой иной области научных исследований. Предполагалось, что
науковедение/наукознание рассматривает науку во всем ее многообразии и многоаспектности. Автор показывает, что важным в проектах Знанецкого и Боричевского является представление о практической значимости науки о науке. Автор впервые в отечтественной литературе анализирует малоизвестный проект Ф. Знанецкого науки о знании, связывая его с общим интеллектуальным контекстом эпохи. К новизне статьи относится и сравнение идей И. А. Боричевского и Ф. Знанецкого.
Ключевые слова:
науковедение, наукознание, наука о науке, Знанецкий, Боричевский,методология науки, история науки, советская философия, марксизм в науке, польская философия
Современное науковедение представляет собой комплекс конкретных дисциплин, предметом которых является наука во всем своем многообразии. Исследования науки включают в себя социологию науки, экономику науки, психологию науки, историю науки и философию науки. Сегодня в России и за рубежом для обозначения таких исследований применяется понятие «Исследования науки и технологий» (Science and
technology studies) ^^ однако в отечественной науке остается применимым и традиционное обозначение «науковедение», или наука и науке. Формирование современного российского науковедения как области специального исследования приходится на 1960-е гг. и тесно связано с историей ИИЕТ АН СССР и с деятельностью его директора советского историка и философа науки С. Р. Микулинского (см.
программную статью С. Р. Микулинского в «Вопросах философии»-81). Тем не менее сама идея особой науки о науке возникла раньше - в 1920-е гг. - почти одновременно в Польше и в СССР. Именно тогда в Европе впервые были сформулированы проекты особой, несводимой ни к каким другим областям исследований науки, которая бы занималась самой наукой. Зарождение представления о том, что такая наука возможна, оказалось тесно связанным с именами крупнейших деятелей польской философии и социологии Ф. Знанецким, М. Оссовской, С. Оссовским. В советской России, в которой проходили сходные процессы, впервые с предложением о создании науковедения выступил философ и историк науки И. А. Боричевский. Задача данной статьи -реконструировать проекты Ф. Знанецкого и И. А. Боричевского в контексте общего развития исследований науки начала XX в. и провести их компаративный анализ.
Исследования науки в европейской философии и науке в начале XX в.:
интеллектуальный портрет
Еще со времен Античности наука вызывает интерес философов, стремившихся осмыслить ее методы и ее внутреннюю структуру. Уже тогда возникают и первые попытки
осмысления науки со стороны и самих ученых J31. Тем не менее именно в конце XIX-начале XX вв., когда в науке происходят революционные изменения, возникает особая потребность в специальной дисциплине, изучающей науку. В социальной истории науки также к этому времени происходят существенные изменения: наука становится значимым социальным и экономическим фактором. Происходит ее количественный рост: увеличивается количество ученых, научных организаций, научных изданий, научных сообществ, растет количество стран, где существует наука -Ш!.
В период формирования науки о науки философские исследования науки были сосредоточены в основном на области, которую во второй половине XIX в. часто
называли логикой науки. Хотя еще в начале XIX в. шотландский философ У. Хьюэлл ввел понятие «философия науки». Для Хьюэлла, как и для большинства философов XIX
в., задача философии науки заключалась в исследовании методов науки и структуры
научного знания Именно исследование методов науки, структуры научного знания, классификация наук, а также решение традиционных для философии эпистемологических проблем (как например, проблема универсального основания научного знания, поиск критерия истины, достоверность знания) составили основной круг задач, над которыми работали философы науки в XIX-начале XX вв. Важной составляющей было также и обсуждение философских проблем фундаментальной науки, что было спровоцировано изменениями в самой науке и вызывало интерес среди ученых.
В начале XX в. наиболее влиятельными направлениями в философии, которые решали указанные проблемы, нужно признать неокантианство во всех его многообразных проявлениях, особенно характерных для Германии, позитивизм , также имевший к началу XX в. вариативность, и все направления философии, которые понимали философию как науку (например, феноменология ). К 1920-м гг. одной из главных проблем методологии науки стала проблема разграничения методов естественных наук от исторических наук. Уместно в этой связи упомянуть не только известную концепцию о номотетическом и идиографическом методах, развитую представителями баденского неокантианства, но также и не менее важный для истории общественных наук Methodenstreit - дискуссию между австрийской и исторической школами теоретической мысли относительно методов экономики (спор между сторонниками Г. Шмоллера и К. Менгера).
Особенно влиятельным в период формирования науки и науке был логический позитивизм . Это направление, сформировавшееся на основе Венского кружка в 1920-е
гг. (см. историю логического позитивизма: [6]), выставило в качестве главной задачи философии проблему анализа языка науки. В результате теоретическая программа логического позитивизма также свелась к анализу структуры научного знания с целью выработки универсального формализованного научного языка и средств верификации исследовательских данных. История, социальные проблемы науки, а также вопросы организации научных исследований сторонников неокантианства и позитивизма начала XX в. практически не интересовали.
Таким образом, к началу XX в. одним из основным направлением философских исследований науки стала методология науки , т. е. исследование методов науки, структуры научного знания, классификации наук, проблемы критерия истины, демаркации научного знания. Однако в то же время формируются новые подходы к исследованию науки, оказавшиеся перспективными и сегодня. Прежде всего нужно
упомянуть о социологии познания (см. обзор у Р. Мертона: [20]), истоки которой восходят к трудам Э. Дюркгейма (его труды «О разделении общественного труда» (1893 г.) и «Элементарные формы религиозной жизни: тотемическая система в Австралии» (1912
г.)) и М. Мосса (совместная работа с Э. Дюркгеймом «О некоторых примитивных формах классификации» (1903 г.). Дюркгейм и его ученики исследовали, прежде всего, каким образом социальные институты влияют на коллективные представления, т.е. коллективный категориальный и символический аппарат. Важная роль в становлении социологии познания (W issenssoziologie) и дальнейшей ее трансформации в самостоятельную область социологии принадлежит немецким социологам и философам М. Шелеру, К. Мангейму, Т. Гейгеру и др. Особо нужно отметить творчество М. Шелера. В 1924 г. в Мюнхене вышла коллективная монография «Опыты по социологии знания» с
предисловием М. Шелера, а в 1926 г. появилась книга самого М. Шелера «Формы знания
и общество» (см. об этом: ———251-252]). Работа «Формы знания и общество», направленна, главным образом на критику господствующего в научной философии того времени позитивизма, однако фактически задача немецкого социолога и философа состоит в том, чтобы преодолеть все влиятельные философские течения того времени и выработать самостоятельную теоретическую базу для нового раздела социологии. Эта работа стала главным вкладом Шелера в социологию и оказалась знаковой для социологии познания, распространенной в континентальной философии в межвоенный период. Суть социологии познания заключалась в выявлении социальной обусловленности знания - поиске взаимосвязи сознания и бытия через соотнесение «культурных объективностей» с социальными структурами, то есть предполагалось, что этот раздел социологии занимается изучением «взаимоотношений, соединяющих когнитивные процессы и духовные продукты с социальными процессами и социальной
структурой» Г11, с- 151. в целом нужно отметить, что в противовес философии науки, сконцентрированной на аналитике внутренней структуры науки, социология познания стремилась к исследованию конкретно-исторических условий производства знания. Таким образом, задача этой области исследований заключалась в поиске социального базиса знания, в состав которого входила, прежде всего, наука.
Наряду с социологией познания и философией науки, в европейской и североамериканской интеллектуальной культуре активно развивалась психология познания - область, также сформировавшаяся в качестве раздела крупной науки. Большое значение для психологии науки (как, впрочем, и для философии) сыграл американский прагматизм. Можно сказать, что обсуждение проблемы познания стало одной из главных тем психологии. Особенностью психологии познания в начале XX в. стало использование экспериментального метода. Стоит в этом контексте обратить внимание на проблему психологии научного познания, которая активно развивалась в
начале XX в России в творчестве И. И. Лапшина и П. К. Энгельмейра Г1711.
Ф. Знанецкий и И. А. Боричевский о науке о науке
История, философия, психология, социология науки и познания развивались в качестве разделов более общих наук. Каждая из этих областей заимствовала методологию от родовой дисциплины, рассматривая свой предмет как частный случай общего предмета исследований. В таком же статусе, важно заметить, эти науки остаются и сегодня. Так, социология познания понимается как часть общей социологии, а социология науки - как часть социологии познания. В данном случае наука изучается в определенном фокусе -с точки зрения социологии. Причем это понимание сохраняется и до сего дня. Однако в 1920-е гг. в СССР и в Польше появляются почти одновременно два проектаобщей науки о науки - науковедения/наукознания - проекты Ф. Знанецкого (1925 г.) и И. А. Боричесвского (1926 г.). В этих проектах ставилась цель создать общую науку о науке, которая бы преодолевала односторонности каждого отдельно взятого ракурса ее рассмотрения (социологического, философского, психологического, логического), выработав общее учение о науке в целом. Развитие проекта науки о науки (науковедения) свидетельствует о поиске таких подходов к изучению науки, которые позволяли бы выработать новый взгляд на нее на основе учета ее многогранности и многоаспектности. Более того, такие исследования должны были бы служить и базой для практического преобразования науки в условиях ее растущей роли в повседневной жизни, а также нарастания ее массовизации. Именно в этом контексте и на обозначенном общем интеллектуальном фоне в начале XX в. происходит рост количества исследований науки, их дисциплинарная дифференциация, а также формирование
особой области научных исследований, посвященных науке - науки и науке, или науковедения/наукознания.
Формирование науки о науке уместно рассматривать через концепцию когнитивной и социальной институционализации (о понятиях «когнитивная» и «социальная
институционализация» см.: Г151). Когнитивная институционализация предполагает выделение проблемного поля и формирование исследовательской области, в то время как социальная институционализация означает складывание неких социальных правил игры, прежде всего, образование научных организаций (формальных институций). На примере Польши и СССР можно, на наш взгляд, наблюдать синхронно протекающие процессы социальной и когнитивной институционализации, которая протекала в разных социально-экономических и политических контекстах, т.е. можно увидеть единый процесс, специфицированный в зависимости от вненаучных контекстов.
Для процесса социальной институционализации науки о науке в Польше особую роль сыграл Фонд поддержки науки им. Иосифа Мяновского, который был основан в 1881 г. («Касса им. Юзефа Мяновского») и работал до 1952 г.; в 1914 г. был образован научный отдел этого фонда; 1918 г. в Польше начал выпускаться специализированный журнал, посвященный науке «Польская наука. Ее потребности, организация и развитие»)
(подробнее об истории науковедения в Польше см: Г19, с. 852-5861,[20]). В целом, важно сказать, что после восстановления независимой государственности в Польше активно велись дискуссии о проблемах управления наукой, создавались организации поддержки науки. В этом контексте в Польше появилось и первое развернутое обоснование науки о науки, или наукознания/науковедения, что свидетельствует о процессе когнитивной институционализации новой научной дисциплины. Впервые о новой области науки, посвященной комплексному исследованию самой науки стал писать именно польский философ и социолог Ф. Знанецкий, опубликовавший в 1925 г. в журнале «Польская наука» статью «Предмет и задачи науки о науке» Г231, (см. английский перевод,
опубликованный в 1982 г.: Г241). Рассмотрим концепцию наукознания, предложенную Ф. Знанецким.
Флориан Знанецкий (1882-1958) - крупный польско-американский социолог и философ,
автор фундаментальных трудов в области социологии (биографию Знанецкого см.: Г181), соавтор фундаментального труда «Польский крестьянин в Европе и в Америке» (вместе с У. И. Томасом), сыгравшего существенную роль с становлении Чикагской школы социологии и в целом в становлении качественной эмпирической социологии в 1925 г. профессор университета в Познани, - предложил создать особую дисциплину, посвященную исследованиям науки. Эту науку Знанецкий предлагает называть наукой о знании (наукознанием). Его проект науки о науке (наукознании) следует считать наиболее продуманным и подробным. Философ отличает ее от истории и от философии науки, считая особой отраслью науки. Ее предметом является знание, которое, как обращает внимание Знанецкий, эта наука не рассматривает с нормативной точки зрения, то есть не дает ему эпистемологической оценки. Эпистемологию Знанецкий характеризует в качестве метафизики познания , которая стремится проникнуть в сущность познания, определив общие условия его истинности и раскрыв его
непреходящую сущность ———2-3!, логика и методология познания являются аксиологией познания, создавая идеал познания, с точки зрения которого они
оценивают эмпирически данное знание ^^———41. Знанецкий указывает, что обе дисциплины не рассматривают знание исторически. В этом, очевидно, польский социолог следует устоявшимся подходам неокантианства и неопозитивизма, которые стремились к
элиминации истории из анализа науки. Отличается наука о знании и от психологии и социологии познания, от которых она получает лишь импульс к развитию и переходит их границы, рассматривая свой предмет в целостности и не редуцируя его к какой-то более
простой основе Г23, Сш 7]. Наука о знании - это особая наука, которая обладает своим собственным предметом и набором методов, которая, кроме этого, имеет также и прикладное значение для решения проблемы организации науки. Ее статус - такой же, как и у других позитивных наук.
Как же Знанецкий понимает предмет и методы науки о знании? Для выявления предмета науки о знании нужно, как считает философ, обозначить характерные черты, которые выделяют знание как особый феномен культуры, отличая его от других феноменов (например, право, религия, этика и пр.). При этом знание рассматривается как самостоятельный феномен наравне с другими феноменами культуры. Оно такой же продукт культуры, как и право, мораль, эстетические, религиозные, экономические феномены, поэтому его также надлежит рассматривать в качестве данности, подлежащей всестороннему методологическому исследованию. Знание необходимо исследовать в его своеобразии, исходя из его собственного стандарта ценности. Теоретик знания не имеет права навязывать предмету исследования свое представление о критерии истины, также как, например, лингвист, не навязывает изучаемому языку правила грамматики Г23, Сш 10-
Знанецкий пишет: «С эмпирико-научной точки зрения знание как предмет исследования представляет собой прежде всего культурные феномены, данные ученому во многом также как и язык, искусство, право или какая-либо иная сфера культуры. Теоретик знания, во многом также как и лингвист, теоретик экономики или социолог, в отличие от моралиста или логика, должен рассматривать знание в различные времена и
в различных человеческих сообществах как объективно существующее» Г23, Сш 10-111.
Феномен знания отличает, по Знанецкому, наличие двух характерных черт: познавательных ценностей и познавательных операций . Познавательная ценность определяется Знанецким в качестве некоего релевантного предмету свойства истинности . Знанецкий в данном случае имеет в виду тот факт, что знание может быть истинным или ложным, в то время как характеристика, например, искусства - быть прекрасным или уродливым и в этом смысле его определяющие особенности иные по сравнению со знанием. Однако понимание истины сопровождается процессами ее рождения, развития и роли, которую они играют в культурной жизни. Это Знанецкий связывает с познавательными операциями , выделяя три их класса: когнитивный опыт, когнитивная идеализация и когнитивная систематизация ———14-161. Наличие соответствующих познавательных операций - вторая характерная черта знания как особого феномена культуры, подлежащего изучению специальной наукой. Три класса познавательных операций Знанецкий поясняет следующим образом. Познавательный опыт означает отнесение познавательных ценностей к конкретным объектам; в данном случае Знанецкий имеет в виду, среди прочего, научные опыты. Изоляцию и наблюдение объектов философ называет познавательной идеализацией, имея в виду, например, такую операцию как обозначение выделенного объекта каким-то специальным термином. Познавательная систематизация предполагает дальнейшую обработку полученных объектов. Взаимодействие познавательных ценностей и когнитивных операций образует познавательные феномены, подлежащие исследованию теоретиком познания.
Раздел о методах в анализируемой работе Знанецкого является самым объемным. Знанецкий подчеркивает, что простое описание познавательных ценностей и познавательных операций не может быть целью науки о знании, это - задача истории
науки. В качестве методов исследования когнитивных феноменов Знанецкий выделяет, прежде всего, следующие три операции: анализ, классификация и каузальное
объяснение познавательных феноменов Г23, Сш 181. Особое значение среди методов науки о знании имеет каузальное объяснение. Знанецкий разделяет методологию каузального объяснения на два комплекса: 1) каузальное определение зависимости результатов познания от условий познания; 2) каузальное объяснение познавательной деятельности. Поскольку, говоря о методах, акцент Знанецкий делал именно на объяснении причинно-следственных связей, можно утверждать, что этот метод является в его программе науки о знании главным.
Каузальное объяснение первого из двух обозначенных типов Знанецкий связывает с рассмотрением зависимости четырех типов: 1) зависимость научных исследований от материалов исследований (речь в данном случае идет о средствах, которые обусловливают введение в исследование ранее недоступного материала, например,
экспедиций, которые дают для исследований новые данные Г23, Сш 34-361); 2) зависимость от научных инструментов, которые влияют на постановку исследовательских вопросов и формулировку проблем (например, изобретение телескопа, или изобретение нового
оборудования для физических измерений Г23, Сш—36-371); 3) зависимость результатов исследований в определенных областях знания от познавательных ценностях, служащих
в качестве средства исследования (эвристические понятия и принципы Г23, Сш 37-381); 4) зависимость результатов от символов, служащих для обозначения познавательных
ценностей (речь, прежде всего, идет о языке и терминологическом аппарате науки Г23, Сш 38-401).
Наконец, второй комплекс каузального объяснения предполагает причинно-следственное объяснение самой познавательной деятельности. В данном случае Знанецкий предлагает обратить внимание на 1) влияние на знание других областей
культуры Г23, С- 45-501; 2) влияние образования на теоретическое знание Г23, С- 51-601; 3) на социальную детерминированность знания (здесь Знанецкий развивает актуальный
сегодня анализ социальных институций) Г23, Сш 60-671; 4) исследование интеллектуальной жизни социальных групп Г23, Сш 67-751; 4) вопрос влияния врожденных познавательных идей Г23, с. 75-771.
Таким образом, Знанецкий говорит об особой самостоятельной позитивной науке, несводимой ни к какой иной (ни к философии, ни к психологии, ни к социологии), имеющей свой особый предмет - область культуры - и свою методологию. Как можно понять, общая идея проекта Знанецкого заключается в задаче выработать специальную науку, которая бы занималась всеобъемлющим исследованием знания. Методы, о которых пишет философ, являются также и основной для направлений исследований в рамках этой особой науки. Именно для обозначения этой науки Ф. Знанецкий впервые в
рассмотренной статье использовал понятие «наукознание » (naukoznawstwo) Г23, Сш 31, которое с тех пор закрепилось в польской науке в качестве обозначения науки о науке.
Выбранное Знанецким обозначение предлагаемой им новой науки («наукознание») является, с нашей точки зрения, неслучайным. Говоря о знании, Знанецкий практически повсеместно имеет в виду именно науку, считая ее, знанием как таковым. Такой подход, позволяет, на наш взгляд сконцентрировать внимание на эмпирическом и историческом многообразии форм науки, хотя и существенно размывает определенность самого предмета наукознания.
В дополнении к сказанному нужно отметить, что хотя непосредственно в 1920-е гг. проект Знанецкого не получил развития, во многом намеченная в рассмотренной статье 1925 г. проблематика нашла продолжение в крупной работе философа «Социальная роль человека знания» (1940 г.), в которой он особое внимание уделил анализу науки. Проект Знанецкого не был реализован им до Второй мировой войны, а после эмиграции в США в 1939 г. внимание ученого было сконцентрировано по большей части на иных проблемах.
Практически одновременно с работой Ф. Знанецкого в СССР была опубликована небольшая статья советского философа Ивана Адамовича Боричевского (1886-1941) (о
Боричевском см.: Ш/ИШ). Эта статья обозначила начало когнитивной
институционализации науки о науке/науковедения в СССР. Также как и в Польше, ко времени появления этой статьи в России/СССР уже активно развивался процесс социальной институционализации исследований науки, что свидетельствует об развитии общеевропейской тенденции, свойственной отнюдь не только Польше и СССР. В этой связи уместно упомянуть об организациях, которые начали работать в России еще до революции. Участники и сотрудники этих организаций заложили институциональную основу современной российской науки о науке (истории и философии науки, социологии, психологии науки). Историки науки признают в качестве первой специальной организации, которая занималась проблемами истории науки Комиссию по изданию сборника «Русская наука», которая работала в Санкт-Петербурге с 1916 г. и затем в 1921 г. была преобразована Комиссию по истории знаний Г1411. С 1921 по 1923 гг. проводились исследования в области методологии и философии науки и в специализированных подразделениях Института научной философии (секция методологии наук и секция логики и теории познания) при факультете общественных
наук МГУ (см.:1411). Нельзя не отметить и деятельность специализированных отделов Комакадемии. Однако особую роль в социальной институционализации науковедения сыграла Комиссия по истории знаний , на базе которой в 1932 г. образовался Институт истории науки и техники (предшественник современного ИИЕТ РАН им. С. И. Вавилова). В 1960-е гг. в ИИЕТ АН СССР образовался специализированный отдел, посвященный науковедению.
Именно Боричесвкий впервые в СССР предложил сам термин «науковедение», что дает право называть его первым науковедом Советского союза. Появление проекта И. А. Боричевского говорит о начале когнитивной институционализации науки о науке в СССР, которая начала развиваться со своими особенностями. В сравнении с проектом Знанецкого, программа Боричевского менее масштабная и строится на совершенно иных методологических основаниях. Советский философ ожидаемо обосновал свою методологию через марксизм. Боричевский резко разводит науковедение с идеалистической философией науки, считая последнюю туманными рассуждениями, вводящими в заблуждение исследовательский разум. Науку о науке Боричесвский называет теорией науки. Но поскольку это совершенно новая наука, она, по его мнению, нуждается в новом названии, в связи с чем он и вводит понятие «науковедение» . Науковедение как теория науки состоит, с одной стороны, из общей теории научного познания, а с другой это - «исследование общественного назначения науки, ее отношения к другим видам общественного творчества, то, что можно было бы назвать
социологией науки » Г2, Сш 7851. Согласно Боричевскому, теория научного познания решает вопрос о том, в чем суть научного знания, что такое наука. То есть она занимается исследованием внутренней структуры научного знания. По мнению Боричевского, суть науки характеризуется «двоякого рода своеобразными орудиями
знания: во-первых, это орудия - дополнители способностей мысли и чувства, у нас наличных; во-вторых, это орудия - заместители способностей мысли и чувства, у нас
совершенно отсутствующих » Г2, Сш 7821.
Социология науки исследует, наоборот, внешнее бытие науки. Именно в интерпретации социологии Боричевский более всего проявляет себя как марксист. Общественное бытие для Боричевского состоит из базиса и надстройки. Базис включает в себя производственные силы и производственные отношения, в то время как надстройка представляет собой стихийно формирующиеся и зависящие от базиса социальные отношения. Наука, по мнению Боричевского, относится именно к базису, являясь
производительной силой общества Г2, Сш 7831. Таким образом, согласно Боричевскому, науковедение изучает внутреннюю структуру науки, а также взаимоотношения между научным знанием и другими формами общественного бытия.
Заключение
Проекты Ф. Знанецкого и И. А. Боричевского имеют общую цель - создать единую науку о науке - науковедение/наукознание, которая бы была самостоятельной областью исследований со своим предметом и методами. Оба проекта возникли на волне подъема интереса к науке и были во многом обусловлены прикладными задачами организации научных исследований. Знанецкий составил развернутый проект новой науки, основываясь на методологии, которая свойственна в целом любой науке. Его идея наукознания предполагает, что эта наука с методологической точки зрения является такой же наукой, как и другие позитивные научные дисциплины, хотя она и должна иметь свою специфику. Проект же Боричевского основан на марксистской методологии. Науковедение, по мысли Боричевского, также должно признаваться специальной научной областью, имеющей такой же статус, как и прочие позитивные науки. В отличие от Заннецкого Боричевский ожидаемо трактует науку в качестве особого рода человеческой деятельности, то есть в качестве особого труда, что для Знанецкого неактуально (познавательные операции он понимает как интеллектуальные функции). Для Знанецкого скорее характерен контексте немецкой философии культуры, тесно связанной с гуманитарными науками, поэтому его проект носит более общий характер -создание науки о знании, частью которого является наука. В сравнении с этим подходом Боричевский предлагает более определенный проект новой науки, главным предметом которой является сама наука.
На примере этих двух проектов можно видеть, как единая интеллектуальная потребность развивалась в разных социально-экономических контекстах. Общая тенденция, свойственная в той или иной мере всей европейской культуре того времени, нашла выражение в двух разных программах, написанных ради одной цели с различных методологических и общефилософских позиций. Данный пример показывает, что как социальная, так и когнитивная институционализация протекают в зависимости от более общего социально-политического и экономического контекста.
В заключение важно высказать следующее замечание. В российской исследовательской
литературе (см.: принято считать, что Боричевский впервые предложил проект
новой науки о науке - науковедения. Однако учет общеевропейского контекста позволяет скорректировать это утверждение. Приведенные факты говорят о том, что именно Знанецкий впервые, на год раньше советского философа, предложил проект специальной науки о науке - наукознания. Этот проект также имеет ту особенность, что в нем предлагалось создать не новый раздел какой-то уже существующей науки
(социологии, психологии, философии или истории), а именно особую научную дисциплину. Знанецкий имел в виду комплексную дисциплину, которая с разных сторон изучает особый феномен культуры - знание и науку как главную его форму. Проект же Боричевского, как было показано, имеет точно такую же цель, однако опубликован он был на год позже. В этом отношении стоит говорить скорее о параллелизме двух идентичных процессов, происходящих в разных европейских странах. В советский и польский философы ответили на единую для всей Европы тенденцию, которая проявлялась во все большем интересе к специальным исследованиям науки. На рассмотренном примере можно видеть, что два автора почти в одно время предложили два разных проекта одной новой науки.
Библиография
1. Ащеулова Н. А., Ломовицкая В. М. И. А. Боричевский — первый науковед в СССР // Социология науки и технологий. 2013 Т. 4. № 3. С. 9-17.
2. Боричевский И. А. Науковедение как точная наука// Вестник знания. 1926. № 12. С. 777-786.
3. Жмудь Л. Я. Два Менэхма // Уе^ convictor, verus academicus. К 70-летию Николая Николаевича Казанского. Санкт-Петербург, 2022. С. 275-284.
4. Институт научной философии. Начало. Под ред. Черняева А.В., Щедриной Т.Г. М.: РОССПЕН, 2021. 566 с.
5. Касавин И. Т. STS: опережающая натурализация или догоняющая модернизация? // Эпистемология и философия науки. 2014. Т. 39. № 1. Р. 5-17.
6. Крафт В. Венский кружок. Возникновение неопозитивизма. М.: Идея-пресс, 2003. 224 с.
7. Малинкин А. Н. Философская социология Макса Шелера // Шелер М. Проблемы социологии знания. М.: Институт общегуманитарных исследований, 2011. С. 249276.
8. Микулинский С. Р., Родный Н. И. Наука как предмет специального исследования (к формированию «науки о науке» - науковедения) // Вопросы философии. 1966. № 5. С. 25-38.
9. Мирская Е. З. Роберт Мертон и его концепция социологии науки // Современная западная социология науки. Критический анализ. М.: Наука, 1988. С. 42-60.
10. Никифоров А. Л. Уильям Хьюэлл и современная философия науки//Революция и эволюция: модели развития в науке, культуре, обществе // Цифровой ученый. 2019. Т. 2. № 2. С. 144 - 153. doi:10.5840/dspl20192230
11. Огурцов А. П. Науковедение // Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М: «Канон" + "» РООИ «Реабилитация», 2009. С. 577-579.
12. Огурцов А. П. От социологии познания к социологии науки (20 - 30-е гг. XX в.) // Современная западная социология науки. Критический анализ. М.: Наука, 1988. С. 15-42.
13. Прайс Д. де С. Малая наука, большая наука // Наука о науке. Сборник статей. В. Н. Столетов (ред.). Москва: Прогресс, 1966. С. 281-384.
14. Смагина Г. И. «Познать науку исторически...»: российская история науки в первые десятилетия ХХ века. Ю. М. Батурин. СПб.: «Росток», 2020. 672 с.
15. Уитли Р. Когнитивная и социальная институционализация научных специальностей и областей исследования // Научная деятельность: структура и институты. Сб. переводов. Сост. Э. М. Мирский, Б. Г. Юдин. М.: Прогресс, 1980. С. 218-256.
16. Шахнович М. М. И. А. Боричевский (1892-1941) и его докторская диссертация по
эпикурейской логике // Вопросы философии. 2013. №3. 114-121.
17. Энгельмейер П. К. Творческая личность и среда в области технических изобретений. СПб.: Образование, 1911. 116 с.
18. Dulczewski Z. Florian Znaniecki: zycie i dzieto. Poznan: Wydawnictwo Poznanskie, 1984. 350 s.
19. Kokowski M. Boris Hessen (1893-1936), «Spoteczne i ekonomiczne korzenie Principiow Newtona» i paradoksalna historia historiografii nauki // Studia Historiae Scientiarum. 2022. № 21. S. 555-610. DOI: 10.4467/2543702XSHS.22.017.15983
20. Kokowski M. The Science of Science (naukoznawstwo) in Poland: Defending and Removing the Past in the Cold War // Science Studies during the Cold War and Beyond. Paradigms Defected. Edited by Elena Aronova, Simone Turchetti. Palgrave Macmillan, 2016. P. 149-176. DOI: 10.1057/978-1-137-55943-2_7
21. Merton R. K. The Paradigm of sociology of science // Merton R. K. The sociology of science. Theoretical and empirical investigations. Chicago, London: The University of Chicago Press, 1973. P. 9-40.
22. The Chicago school of sociology: institutionalization, diversity, and the rise of sociological research. Chicago: University of Chicago Press, 1986. 285 p.
23. Znaniecki F. Przedmiot i zadania nauki o wiedzy // Nauka Polska. 1925. № 5. S. 1-78.
24. Znaniecki F. The subject matter and tasks of the science of knowledge // Polish contributions to the science of science. Dordrecht: Reidel, 1982. P. 1-81.
Результаты процедуры рецензирования статьи
В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.
Предметом исследования статьи «Обоснование науки о науке в европейской и советской философии науки в 1920-х гг. (к предыстории науковедения)» выступают взгляды польского социолога Ф. Знанецкого и российского философа И. А. Боричевского о специфике изучения науки. Автор обращается к анализу ситуации, которая сложилась в начале 20 века, в области осмысления науки, ее методов, способов изучения науки как вида знания и особого рода деятельности. Целью статьи является реконструкция концепций науки Ф. Знанецкого и И. А. Боричевского в контексте общего развития исследований науки начала XX в.
Методология исследования сочетает исторический и компаративистский анализ. Используя первый, автор репрезентирует взгляды авторов в контексте времени создания, опираясь на второй, выявляет своеобразие и уникальность авторских позиций.
Актуальность представленного исследования связана с недостаточной изученностью взглядов Ф. Знанецкого и И. А. Боричевского на науку о науке. При том, что оба ученых стояли у самых истоков формирования науковедение. Сегодня, почти ровно спустя век, с момента написания рассматриваемых работ, науковедение представляет собой комплекс конкретных и вполне разработанных дисциплин: социологию науки, экономику науки, психологию науки, историю науки и философию науки. Предметом науковедения выступает наука во всем своем многообразии. Однако в 20-е годы 20 века было совершенно неочевидно в рамках какой парадигмы будет концептуализироваться науковедение и обращение к изучению научного творчества Ф. Знанецкого и И. А. Боричевского, может способствовать пониманию логики развития и истории
формирования науки о науке.
Научная новизна статьи заключается в сопоставлении подходов Ф. Знанецкого и И. А. Боричевского к обоснованию необходимости возникновения науки о науке, сравнению их понимания задач и методов новой дисциплины.
Стиль, структура, содержание. Статья написана научным стилем, ключевые понятия снабжены необходимыми комментариями, присутствует оправданное цитирование. К сожалению, в начале статьи содержатся досадные опечатки в окончаниях слов и предлогах при написании центрального понятия статьи - «наука о науке». Статья состоит из четырех частей. В кратком введении автор ставит цель своего исследования, обозначая его в контексте современного состояния проблемы. В части «Исследования науки в европейской философии и науке в начале XX в.: интеллектуальный портрет» -дается обзор исследований науки в Европе начала 20 века. Центральная часть работы посвящена изложению работ Знанецкого и Боричевского, посвященных обоснованию необходимости наукоуведения. Проект науковедения Знанецкого предполагал, что эта наука является такой же наукой, как и другие позитивные научные дисциплины, она должна основываться на методологии, которая свойственна в целом любой науке. Проект науковедения Боричевского базировался на марксистской методологии, российский философ трактовал науку в качестве особого рода человеческой деятельности и видел в науке о науке исследование общественного назначения науки. Библиография состоит из 24 наименований и включает как сами исследуемые работы, так и изучение взглядов Знанецкого и И. А. Боричевского.Завершают статью выводы. Апелляция к оппонентам присутствует в виде ссылок на тематически близкие исследования.
Выводы, интерес читательской аудитории. В результате обзора проектов новой науки о науке польского социолога и советского философа, автор статьи приходит к выводу о том, что исследования этих учёных проходили параллельно и явились откликом на общую ситуацию, сложившуюся в изучении науки. Оба мыслителя разделяли уверенность в необходимости формирования наукоуведения, однако расходились в понимании его задач и методов. Для Знанецкого характерен общий дискурс немецкой философии культуры, тесно связанный с гуманитарными науками, поэтому его проект носит более общий характер - создание науки о знании, частью которого является наука. В сравнении с этим подходом Боричевский предлагает более определенный проект новой науки, главным предметом которой является наука как социальный феномен. Статья будет интересна специалистам в области эпистемологии философии и истории науки.