Становление науковедения в СССР (середина 60-х годов ХХ В. ) Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Н.Л. Гиндилис

СТАНОВЛЕНИЕ НАУКОВЕДЕНИЯ В СССР (СЕРЕДИНА 60-х ГОДОВ ХХ в.)

Ключевые слова: наука, науковедение, институционализация, науковедческие центры.

Keywords: science, science knowledge, institutionalization, science knowledge centers.

Аннотация: Бурное развитие науки привело к развертыванию в середине ХХ столетия исследований самой науки. В СССР во второй половине 60-х годов происходила институционализация новой дисциплины - науковедения. Этот процесс и рассматривается в данной статье.

Abstract: In the middle of the XXth century impetuous development of science led to the appearance of the investigations of the science itself. In the second half of the 60-s in the USSR a new discipline was founded - science knowledge (which is similar but not the same with the science of science). This process is considered in our article.

Философское осмысление природы знания началось, наверное, с самого рождения философской мысли. Достаточно сказать, что эта проблема была ключевой в философии Платона. С возникновением новоевропейской науки «наукоучение» становится центральной философской проблемой. В первой половине ХХ столетия анализу подвергается не только содержательная сторона научного знания (философско-методологические, историко-науч-ные исследования), но получают распространение и работы, направленные на изучение организации и планирования научной

деятельности1. Возникает идея создания особой дисциплины, изучающей науку и как форму знания, и как форму деятельности2. Предпосылки для реализации этой идеи сформировались в середине прошлого столетия, когда и началась институционализация новой дисциплины.

Одним из признаков научной дисциплины является написание ее истории, как когнитивной, включающей набор проблем, так и социальной, дающей историю ее социальных институтов, а также рассматривающей ее в социальном контексте конкретной исторической эпохи. Однако работ по истории науковедения совсем немного. В данной статье собран материал, относящийся к периоду его становления.

В 50-60-х годах ХХ в. наступила эпоха научно-технической революции. «Примерно с середины 50-х годов словосочетания "научная революция", "научно-техническая революция", "научно-технический прогресс" и т.п. становятся неотъемлемым атрибутом любой публикации (или хотя бы ее вводного абзаца), рассматривающей социальные проблемы современности», - писали Е.З. Мирская и Э.М. Мирский [93, с. 166]. Согласно Дираку де Солла Прайсу, в этот период наука переросла из «малой» в «большую». Термин «большая наука» связан, прежде всего, с количественными показателями3, которые высветили коренные изменения,

1 Обзор направлений исследования науки в первой половине ХХ в. и соответствующую литературу по теме см. [19]. - Прим. авт.

2 Так, еще в 1925 г. социолог Ф. Знанецкий опубликовал работу «Предмет и задачи науки о знании» [174]; четыре года спустя, в 1929 г., его соотечественник, философ Т. Котарбинский, использовал более узкий термин - «наука о науке» [166]; еще раньше, в 1926 г., И. Боричевский ввел в употребление термин «науковедение» [12]; а в 1936 г. супруги Оссовские предложили развернутую программу исследований «науки о науке» [170]. М. Петров связывал появление науки о науке с именем Б. Гессена: «Появление науки о науке принято датировать 1931 г., Вторым международным конгрессом историков науки в Лондоне или, вернее, докладом советского историка Гессена на этом конгрессе о социальных корнях "Начал" Ньютона» [110, с. 6]. - Прим. авт.

3 Еще в 1938 г. Дж. Бернал в своей книге «Социальная функция науки» [163] использовал для анализа науки различные статистические данные о научных кадрах, учреждениях, публикациях, финансировании и пр. Д. Прайс писал: «Новым в книге Бернала... был систематический сбор количественной информации, достаточно репрезентативной и обработанной для анализа, что дало возможность дать точную формулировку нескольким положениям, которые раньше рассматривались как результат качественного умозрительного анализа» [119, с. 249]. -Прим. авт.

произошедшие в науке к середине прошлого столетия: со времени издания первых реферативных журналов число публикаций и научных работников удваивалось примерно каждые 10-15 лет, на основании чего был выведен закон экспоненциального роста науки [171]. Второй важной чертой развития науки, согласно Д. Прайсу, является необычайно высокий темп этого роста. В середине ХХ в. произошло изменение характера роста показателей науки: от развития по экспоненте к развитию по затухающей кривой, что и было названо Д. Прайсом переходом от «малой» науки к «большой» науке.

Небывалые темпы роста науки неизбежно вели к возрастающим расходам на нее, что, в свою очередь, выдвигало на повестку дня проблемы эффективной организации и планирования научной деятельности, эмпирические исследования которых были начаты на Западе в 40-50-х годах. Крупный английский физик и общественный деятель Дж.Д. Бернал еще в 1949 г. предлагал общие концепции организации науки [164], считая, что в конечном счете необходимо выявить условия, при которых наука могла бы развиваться наиболее быстро и с максимальным успехом. Бернал первым на Западе выступил за плановый принцип организации научных исследований. Проблемы организации науки начали широко обсуждаться. Так, например, в 1958 г. в Праге состоялся Международный симпозиум по планированию науки, в котором приняли участие и советские ученые.

В октябре 1964 г. в Лондоне вышел сборник статей «Наука о науке», приуроченный к 25-летию со дня публикации книги Дж. Бернала «Социальная функция науки», считающейся первой монографией в области «науки о науке». Авторами сборника были видные ученые Великобритании, США, Венгрии, рассматривающие различные проблемы, связанные с научным прогрессом1. В нем выдвигалась идея об актуальности превращения науки в объект специального изучения методами самой науки. Речь шла, прежде всего, о количественных методах исследования. Д. Прайс в приложении к этой книге писал: «Суть моего подхода - это статистический, хотя и не очень строгий в математическом отношении, анализ общих проблем формы и объема науки, а также ряда общих тенденций, которые связаны с ростом и функционированием "большой науки"» [118, с. 282].

1 В СССР перевод этой книги вышел в 1966 г. в издательстве «Прогресс» [98] с приложением перевода книги Д. Прайса «Малая наука, большая наука», опубликованной в США в 1963 г. - Прим. авт.

Еще в 1955 г. вышла статья Ю. Гарфилда [165], в которой вводился такой показатель научного взаимодействия, как «индекс цитирования», а в 1960 г. им был создан специальный Институт научной информации, начавший издавать «Указатель научных ссылок».

Директор Департамента естественных наук ЮНЕСКО П. Оже на протяжении 1948-1959 гг. опубликовал работу «Современные тенденции в научных исследованиях», в которой рассматривались современные кривые роста различных показателей развития науки. Она была переведена на русский язык в 1963 г. [101]. Под эгидой ЮНЕСКО началась работа по выработке единых унифицированных показателей развития науки и классификации областей научных исследований, результаты которой нашли отражение в первом издании «Предлагаемого стандарта практики для обследования исследовательских и экспериментальных разработок», известного как «Руководство Фраскати», изданного в 1964 г.

Таким образом, к 60-м годам на Западе появились и получили распространение количественные исследования науки, которые стали называться «science of science». Анализ изменений количественных показателей развития науки позволил выявить качественные изменения характера научной деятельности (возрастание доли коллективных исследований, совместных публикаций, времени, затрачиваемого на поиск нужной информации и др.), что, в свою очередь, привело к смещению фокуса исследований в социологии науки. Если в 30-е годы в центре внимания находилась проблема влияния социально-экономических факторов на развитие науки1, то к середине столетия на передний план выдвинулись более конкретные вопросы, связанные с внутренней структурой и динамикой самой науки.

В 60-е годы происходит бурное формирование структур, занимающихся научным изучением самой науки, что является одним из важных показателей институционализации новой дисциплины. Так, в 1963 г. при Президиуме Польской академии наук была обра-

1 Здесь надо напомнить о влиянии советских историков науки, и особенно Б.М. Гессена, выступавших на II Международном конгрессе по истории науки и технике в Лондоне в 1931 г., на зарубежных ученых, таких как Р. Мертон, Дж. Бернал и др. Именно работы советских историков науки презентовали ее не только как форму знания (что было характерно для западных историков науки), но и как форму человеческой деятельности. В 60-е годы прошлого столетия, когда науковедение формировалось в качестве самостоятельной дисциплины, эти идеи вернулись к нам через работы зарубежных ученых, прежде всего, того же Дж. Бернала. - Прим. авт.

зована Комиссия по науковедению; в 1965 г. - создана рабочая группа по вопросам науковедения при Институте планирования науки АН Чехословакии; в 1968 г. - Центр науковедения при Президиуме Болгарской АН; в конце 60-х годов при Президиуме АН в Венгрии начала функционировать рабочая группа, занимающаяся проблемами науки; в 1970 г. основан Институт теории и организации науки в ГДР.

В Западной Европе в конце 60-х годов при различных университетах создаются центры, занимающиеся исследованием проблем развития науки. Один из таких ведущих центров был основан в Великобритании в 1966 г. при университете графства Суссекс, который сотрудничал с подобными же центрами в университетах Эдинбурга и Манчестера. Продуктивные науковедческие центры были созданы в Швеции, в университетах Лунда и Гётеборга [67].

В 1964 г. в Англии был организован специальный фонд «Наука о науке», ориентированный на изучение использования достижений науки в мирных целях1. В марте 1967 г. в Париже под эгидой ЮНЕСКО прошло первое совещание по проблемам современной науки, техники и культуры. Начали выходить специализированные журналы: с 1958 г. - «Research management» (Wash.), с 1965 г. - «Etudes et documents de politique scientifique» (Science policy studies and documents), «Zagadnienia naukoznawstwa» (Warsz.) и др.

Несмотря на то что необходимость изучения науки диктовалась практическими потребностями эффективной организации научной деятельности, вопрос о создании специальной дисциплины, изучающей науку как систему знания и форму деятельности, широко обсуждался на Х1 Международном конгрессе по истории науки, состоявшемся в 1965 г. в Польше2. И это неслучайно, что

1 В середине 50-х годов под эгидой всемирно известных ученых оформилось Пагуошское движение ученых против использования ядерной энергии в военных целях и за предотвращение мировой термоядерной войны. - Прим. авт.

2 Любопытно проследить взаимосвязь проблем истории и логики науки. Так, работа I Международного философского конгресса (август 1900, Париж) проходила по четырем секциям - логики и истории науки, общей философии и метафизики, этики, истории философии. Такое организационное объединение логики и истории науки отражает и их содержательные взаимосвязи. На III Международном философском конгрессе была выработана семисекционная структура, характерная и для следующих пяти конгрессов: секции истории философии, общей философии, психологии, логики и теории познания, этики, эстетики, философии религии. Таким образом, объединяются логика и теория познания, а история науки отсутствует. В 1929 г. в Париже состоялся самостоятельный

колыбелью становления «науки о науке» стал конгресс историков науки. Один из ее основоположников, Дж. Бернал, был не только выдающимся физиком, но и крупным историком науки. Историко-научный материал лег в основу его труда «Социальная функция науки» [163], а позднее - «Наука в истории общества» [8]. То же можно сказать и о книге Д. Прайса «Наука со времен Вавилона» [171]. Сам Д. Прайс являлся руководителем Института истории науки и техники Йельского университета1.

На этом конгрессе активно обсуждались не только вопросы истории конкретных дисциплин, но и закономерности развития науки в целом. Так, польский философ Т. Котарбинский сделал доклад на тему «История науки - источник методологических обобщений». Его коллега П. Рибицкий выступил с докладом «Некоторые общие методологические аспекты социальных и естественных наук»2.

Глава советской делегации Б.М. Кедров в докладе «Закономерности развития науки» продвигал идею единства логического и

I Международный конгресс по истории науки. В 1956 г. на базе Международного союза истории науки (создан в 1947 г.) и Международного союза философии науки (создан в 1949 г.) был создан Международный союз истории и философии науки с двумя отделениями: Отделением истории науки, созывающим каждые три-четыре года международные конгрессы по истории науки, и Отделением логики, методологии и философии науки, проводящим международные конгрессы по логике, методологии и философии науки, первый из которых состоялся в 1960 г. - Прим. авт.

1 В 60-х годах получают распространение историко-научные исследования, в которых история науки служит базой для широких обобщений и выводов. В 1961 г. выходит книга А. Койре «Исторические этюды для философских размышлений» [167], в которой он рассматривал переломные периоды в истории науки - научные революции ХУП-ХХ вв., привлекая внимание к взаимосвязи и взаимовлиянию эволюции естественно-научных и философских идей. В 1962 г. увидела свет книга Т. Куна «Структура научных революций» [168], где он в противовес интерналистскому подходу утверждал, что развитие науки определяется не только логикой развития самого знания, но и находится в зависимости от исторических и социальных особенностей деятельности научного сообщества. В 1963-1964 гг. была опубликована работа И. Лакатоса «Доказательства и опровержения» [169], в которой была дана блестящая историко-научная реконструкция доказательства одной теоремы Л. Эйлера.

На Х Международном конгрессе по истории науки (1962 г., США) была представлена целая серия докладов на тему «Общие проблемы истории науки: метод, философия и историография науки». - Прим. авт.

2 Наиболее интересные доклады участников этого Конгресса опубликованы в журнале «Organon» за 1965 г. (№ 2) и за 1966 г. (№ 3). - Прим. авт.

исторического в естествознании: «Если материальная практика не может сама по себе вызвать к жизни достаточно высокой ступени познания, для достижения которой не назрели еще необходимые познавательные предпосылки... то и, обратно, без стимулирующего воздействия практики назревшая уже логическая ступень в развитии науки не может получить своей реализации» [46, с. 187].

Доклад Н.И. Родного «К вопросу о роли противоречий в развитии естествознания» также был посвящен анализу влияния внутренних и внешних факторов на развитие науки. Он показал, что социальные факторы выступают как факторы, форсирующие развитие науки, как «стимуляторы» огромной силы, частично определяющие и ее проблематику. Но при этом фундаментальные проблемы науки задаются самой логикой развития знания. Главную задачу истории науки Н. Родный видел в том, чтобы выявить движущие силы развития научного знания.

Французский математик и историк математики Р. Татон в качестве наиболее важной задачи истории науки выдвигал исследование происхождения, структуры и развития научной теории. Он отметил, что история науки обладает средствами для решения этой проблемы. В своем докладе «История науки и современная наука» Татон показал, что история науки может дать много конкретных примеров форм влияния практики на происхождение и развитие научной теории и обратного влияния теории на практику, причем не всегда данное влияние прослеживается прямо и немедленно. На основании этого Татон утверждал, что знание истории науки необходимо для анализа проблем современной науки и требуется руководителям и организаторам науки. Он выступил против абсолютизации статистического подхода к науке, заявив, что высказывание о том, что 90% всех, кто когда-либо занимался наукой, живет в наши дни (прозвучавшее в докладе Д. Прайса), «обнаруживает полное непонимание истории» [173, с. 221], так как нельзя ставить Архимеда, Галилея и им подобных на «одну доску» с рядовыми научными работниками.

В докладе «История науки и некоторые проблемы современной науки» С.Р. Микулинский также сделал акцент на значении историко-научных данных для решения проблем современной науки, таких как организация науки, экономика науки, проблем научного творчества.

Проблемам организации науки был посвящен доклад Г.М. Доброва «Тенденции развития организации науки». Он подчеркнул, что правильная организация науки является средством

для более эффективного достижения целей науки и предполагает сбор, анализ, переработку научной информации. В качестве актуальной практической задачи современного этапа научного прогресса он обозначил исследование точных законов развития науки и формирование своеобразных «наук о науках», или метанаук.

Ряд докладчиков конгресса рассматривали развитие науки в свете количественных показателей. Так, Д. Прайс в своем докладе «Регулирующие паттерны в организации науки» дал «выжимку» выводов математических и статистических исследований различных сторон научной деятельности. Он отметил, что некоторые из этих результатов являются настолько фундаментальными, что они не только отвечают на старые вопросы, но и предполагают новые направления исследований как для понимания истории науки, так и для анализа современной науки, который становится необходимым для планирования политики правительствами разных стран.

Польские исследователи И. Малецкий и Е. Ольшевский в докладе «Некоторые закономерности развития науки в ХХ в.», опираясь на различные статистические данные (национальный продукт, цитирование журналов и т.п.), в качестве основной тенденции развития современной науки выделили интеграцию научных знаний.

Выступления докладчиков демонстрируют наличие двух акцентов в отношении новой дисциплины, направленной на изучение науки. Одни из них подчеркивали значение выявления закономерностей и механизмов развития науки (теоретический подход), другие акцентировали значимость практической стороны ее организации: научной деятельности, научных коммуникаций, научной политики, экономики и пр. В докладе английских ученых Дж. Бернала и А. Маккея «На пути к науке о науке» была предложена комплексная программа изучения науки, которая должна была составить основу новой дисциплины «науки о науке» и которая во многом пересекалась с программой супругов Оссовских. Исходя из определения Д. Прайса Дж. Бернал и А. Маккей под «наукой о науке» понимали «историческое, философское, психологическое, экономическое, политическое, операциональное и т.п. исследование науки, техники, медицины и т.п.» [8, с. 154]. Говоря о необходимости создания «науки о науке», авторы отметили, что она «обусловлена отчасти общим стремлением "познавать вещи", но

фактически. вытекает из практических нужд» [8, с. 154]1. Отдавая дань работам Прайса, Дж. Бернал и А. Маккей особенно подчеркивали роль статистического анализа науки. В то же время, утверждая, что «любая общая теория науки должна, видимо, включать анализ таких причин, как гонка вооружений, соревнование в космосе, борьба за престиж» [8, с. 158], они указывали на необходимость исследования социокультурного аспекта развития науки. Таким образом, Дж. Бернал и А. Маккей выступили за изучение науки как системы.

После XI Международного конгресса по истории науки необходимость создания в СССР самостоятельной дисциплины, изучающей комплексные проблемы развития науки, была сформулирована С.Р. Микулинским и Н.И. Родным в статье «Наука как предмет специального исследования (к формированию науки о науке)», опубликованной в «Вопросах философии» в 1966 г. [90].

Фиксируя бурный рост науки, усиление ее социальной роли, усложнение структуры (с одной стороны - дифференциация, с другой - интеграция научного знания; сближение науки, техники, производства), авторы писали о том, что возникла необходимость в формировании «специальной отрасли знания, изучающей закономерности развития науки как особой целостной системы и специфической формы деятельности» [90, с. 26], и разработке на этой основе научных принципов организации, планирования, финансирования и управления наукой. Они отмечали, что формирование новой дисциплины только началось и за рубежом на первый план в ней выдвигаются социологические проблемы, так что она выступает, прежде всего, как социология науки, одним из основных направлений которой является статистический анализ количественных показателей для выявления качественных характеристик развития науки. С точки же зрения авторов статьи, основанием науковедения должна явиться история науки, выполняющая эпистемологическую функцию по отношению к современной науке. Для этого история науки должна быть не просто хранилищем фак-

1 Любопытно, что Д. Прайс по-иному расставлял акценты. Указывая на практическую значимость новой дисциплины, он подчеркивал чисто познавательное ее значение: «Планирование науки в современном обществе Бернал и другие ученые считают необходимостью, но, как и любая другая наука, наука о науке окажется банкротом, если она будет рассматривать эту прикладную деталь своей главной целью. Нам следует изучать уроки истории и понять, что знания ищут ради того понимания, какое оно дает, к каким бы выводам это знание ни приводило» [119, с. 254]. - Прим. авт.

тов, но выполнять аналитическую функцию и «отвечать не только, а может быть, даже не столько (в смысле полноты), на вопрос, что достигнуто наукой в тот или иной период, сколько на вопрос, как и благодаря чему это достигнуто» [90, с. 29].

В противовес традиционной точке зрения, авторы считали предметом истории науки не только факты далекого прошлого, но и достижения науки сегодняшнего дня. Именно такой подход, по их мнению, обеспечивает возможность анализа тенденций и прогнозов развития науки. Таким образом, оба историка науки подходили к предмету своих исследований с точки зрения интересов формирования новой дисциплины - «науковедения». В одной из своих работ они писали: «Традиционная история науки решала этот вопрос в пользу первой точки зрения. Она относила к предмету своего исследования ставшее, но не становящееся, то, что уже вошло в учебники, приобрело хрестоматийный характер. В настоящее время все большее признание завоевывает другая точка зрения: изучение близкого прошлого и современности является одной из существенных задач истории науки. Это поможет глубже понять общий ход движения науки, полнее раскрыть закономерности этого процесса и будет способствовать нахождению научных путей его прогнозирования» [88, с. 41].

Не отрицая значения количественных показателей развития науки, С. Микулинский и Н. Родный подчеркивали значение качественных, таких как: 1) открытия; 2) научные результаты, детализирующие существующую теорию, или открытия, расширяющие сферу их применения; 3) создание новых теорий. При этом предлагалась качественная классификация и открытий, и теорий.

Позиция авторов заключалась в том, что история науки составляет основу не только науковедения в целом, но и логики науки, играющей роль стержня науковедения и «выступающей главным образом как логическое обобщение истории знаний» [90, с. 37].

С проблемой сущности науки, ее генезиса, движущих сил развития следует иметь дело, по мнению авторов, и социологии науки, важнейшей задачей которой является выявление влияния социально-экономических условий на темпы развития науки. Таким образом, социология науки должна рассматривать не только практические вопросы, но и теоретические аспекты науки как социального института.

Помимо истории, логики и социологии науки важным разделом науковедения должна была стать психология научного творчества, изучающая природу и механизмы творческого мышления и

путей его оптимизации, закономерности функционирования научных коллективов и пр., что необходимо для рациональной организации научных исследований и повышения их эффективности.

По определению авторов, «предметом изучения науковедения являются общий строй науки, способ и формы ее функционирования, связь и зависимость темпов и направления ее развития от других общественных явлений и институтов, а целью - разработка теоретических основ организации, планирования и управления наукой, т. е. системы мероприятий, опирающихся на объективную логику развития науки, обеспечивающих оптимальные темпы ее развития и повышение эффективности научных исследований» [90, с. 28]. Таким образом, был сделан акцент на теоретических основаниях новой дисциплины, которые должны были составить базу решения практических вопросов, таких как организация, финансирование, планирование науки, составляющих конечную цель науковедения. Науковедение виделось как комплексная дисциплина. «Как организм больше суммы его частей, так и синтез всех направлений науковедения не есть простая их совокупность: он должен дать более богатое, цельное представление о науке, закономерностях ее развития» [90, с. 30].

Идея создания комплексной дисциплины, изучающей науку, не была принята безоговорочно. В июне 1966 г. состоялся советско-польский симпозиум по проблемам комплексного изучения развития науки (Львов - Ужгород), на котором широко обсуждался предмет новой дисциплины. В работе симпозиума приняли участие около 100 человек, среди них: Г.М. Добров, А. А. Зворыкин, ММ. Карпов, Б.М. Кедров, В.Ж. Келле, П.В. Копнин, Г.А. Лахтин, И.А. Майзель, С.Р. Микулинский, В.В. Налимов, М.К. Петров, Н.И. Родный, Ю.М. Шейнин, С.В. Шухардин, М.Г. Ярошевский (СССР), Б. Валентинович, Я. Качмарек, И. Малецкий, Е. Ольшевский (Польша). В центре внимания участников симпозиума оказалась только что вышедшая статья С. Микулинского и Н. Родного о предмете науковедения, которая послужила поводом и основанием для напряженных дискуссий.

Так, известный советский логик В.П. Копнин возражал против идеи, выдвинутой в этой статье, а также в докладах С.Р. Микулинского и Г.М. Доброва, о комплексном характере науковедения. Он утверждал, что современный уровень знаний и методов изучения науки позволяет прийти лишь к «механической сумме» сведений о ней, полученных различными дисциплинами, что с точки зрения логики не является комплексным подходом.

Позднее в книге «Логические основы науки» он писал: «Нет комплексных наук, а существует комплексное изучение методами и средствами различных наук какого-то сложного и важного объекта, в результате чего достигается изучение его во всех многообразных связях и опосредованиях... никакого исключения не составляет и сама наука, которая уже давно служит объектом изучения различных наук» [62, с. 10].

По мнению В.П. Копнина, у науковедения нет своего предмета изучения, так как его проблематика разрабатывается логикой. Предметом последней он считал не изучение законов правильного мышления, а научное знание: изучая научное знание, логика вскрывает и законы правильного мышления, которые изменяются вместе с изменением самого знания1. Другие аспекты науки, остающиеся за пределами предмета логики, исследуются другими дисциплинами; и, таким образом, согласно Копнину, нет необходимости в особой дисциплине - науковедении2. «Науковедение -это не какая-то новая, ранее неизвестная наука, а совокупность знаний о науке, которую дают самые различные области знания», -писал он [62, с. 15].

Показательно мнение и других участников симпозиума относительно того, что целостность подхода к исследованию науки является пока лишь декларацией и не имеет под собой реальной почвы: «Оказывается, никто, собственно, не знает достаточно точно, что такое наука как целостный многосложный социальный институт, что существующие взгляды на науку и методы, при помощи которых они получены, не обеспечивают изучения науки как целостного явления», - писали М.К. Петров и В.Е. Давидович [109, с. 135].

На симпозиуме был также поднят вопрос о взаимоотношениях науковедения и социологии науки. Экономист и социолог А. А. Зворыкин рассматривал науковедение в качестве составной части социологии науки. Он выделял в социологии науки десять разделов - от исследования природы науки до изучения ее потенциала - и рассматривал науковедение как один из этих разделов.

1 Так же понимали логику науки С. Микулинский и Н. Родный: «Под логикой науки следует понимать объективные законы функционирования и развития науки ... ее предметом является общий строй науки и механизм движения от старых знаний к новым» [90, с. 33]. - Прим. авт.

2 Эта позиция была эксплицирована им после симпозиума в статье «Логика научного познания» [61]. Ответом на нее послужила статья С.Р. Микулинскогог и Н.И. Родного «Место науковедения в системе наук» [89]. - Прим. авт.

Другие выступавшие, напротив, включали проблематику социологии науки в комплекс науковедческих проблем.

И. Малецкий (Польша) предложил понимать науковедение как федерацию научных дисциплин (или их частей), сосредоточенных на изучении проблем науки. В силу высокой самостоятельности входящих в федерацию элементов (по определению понятия «федерация») вряд ли можно было говорить в таком случае о целостном подходе. И. Малецкий не называл науковедение самостоятельной дисциплиной, но рассматривал его как комплекс исследований, объектом которых является наука [78]. М.Г. Яро-шевский же считал, что, возникая на стыке различных самостоятельных дисциплин, фокусирующихся на науке в качестве предмета своего изучения, науковедение формирует тем самым новый синтез понятий и методов.

На Львовском симпозиуме были подняты различные проблемы: закономерности развития научного знания, особенности научного творчества, количественные методы исследования науки. В качестве основной задачи новой дисциплины выдвигалась оптимизация научного труда, поэтому широко обсуждались вопросы управления наукой и проблемы прогнозирования (в докладах М.М. Лопухина, Г.А. Лахтина, Б.Ф. Семкова и др.). Н.В. Мотро-шилова (Москва) отметила, что до сего времени науку изучали одни люди, а управляли ею другие, настала же пора управлять в науке при помощи самой науки, что и является импульсом для создания специальной дисциплины [109]. Некоторые из выступавших подчеркивали специфичность планирования в науке: оно должно учитывать не только сеть установленных научных учреждений, но и неформальные связи ученых - «невидимые колледжи» (Ю. Гурвиц, В.В. Налимов, М.К. Петров, В.Е. Давидович). В.В. Налимов отметил, что «невидимые колледжи» помогают преодолеть адаптационное торможение (снижение приращения результатов научной деятельности), возникающее в силу увеличивающегося потока информации, которое уменьшается при использовании неформальных каналов обмена информацией.

В докладах большинства участников симпозиума при всем разнообразии их представлений и аргументации звучала мысль о необходимости создания единой теории науки, которая охватывала бы различные аспекты «феномена» науки1. В создании такой тео-

1 В мае 1968 г. на научном симпозиуме по проблеме «Управление, планирование, организация научных исследований», проводимом по решению Посто-

рии центральное место отводилось различным дисциплинам. Будучи историками естествознания Б.М. Кедров, С.М. Микулинский, Н. И. Родный считали, что основой для построения такой теории является богатый и разнообразный материал истории науки, где наука выступает и как форма знания, и как форма деятельности1. Б. М. Кедров подчеркивал необходимость поднять историко-науч-ные исследования с уровня эмпирического анализа на теоретический уровень, когда осуществляется единство логического, социального и психологического подходов к исследованию науки. П. В. Копнин в качестве основы единой теории науки видел логику науки, И. А. Майзель - социологию науки.

Обсуждались и различные варианты названия новой дисциплины, в частности: «наукознание» как калька принятого польскими коллегами термина «наукознавство». Предложенный в 1926 г. И.В. Боричевским термин «науковедение» показался наиболее подходящим2. Как позднее отмечал Ю.В. Грановский, на этом симпозиуме В.В. Налимов впервые ввел термин «наукометрия», получивший впоследствии международное признание для обозначения направления, исследующего процесс развития науки количественными методами [23, с. 167]. «Количественные методы изучения процесса развития науки естественно называть наукометрией», - писал В. В. Налимов в том же году в своей статье в «Вопросах философии» [95, с. 38]3. Важно отметить, что он подчеркивал необходимость взаимосвязи количественных методов изучения науки с изучением логики ее развития, которая должна служить теоретическим основанием для применения этих методов. Налимов отмечал, что дискуссия на советско-польском симпозиуме

янной комиссии СЭВ по координации научных и технических исследований, С.Р. Микулинский сделал доклад, который так и назывался: «О науковедении как общей теории развития науки» [91]. - Прим. авт.

1 Примечательно, что особая значимость работ по истории и философии науки для формирования новой дисциплины была обнаружена Д. Прайсом при анализе сетевой структуры исследований ее переднего края. Об этом он говорил на XI Международном конгрессе по истории науки: «Детально анализируя, как новые научные статьи базируются на старых, мы обнаружили особую значимость исследований по истории и философии науки» [172, с. 295]. - Прим. авт.

2 Термин «наукознание» не сразу ушел из научного обихода: его употреблял, например, М.Г. Ярошевский в своей статье в «Вопросах философии» 1967 г. [162]. - Прим. авт.

3 В 1969 г. английским ученым А. Причардом был предложен термин «библиометрия». - Прим. авт.

по науковедению показала отсутствие на данный момент взаимодействия этих двух подходов, и если их сближения не произойдет, то наукометрия останется без достаточного теоретического обоснования [95, с. 38]. И для него теоретический аспект науковедения -выявление закономерностей хода развития науки - выступал в качестве необходимой основы для решения практических задач. Налимов считал, что самостоятельный интерес могут представлять и такие аспекты изучения науки, как психология научного творчества, социологические вопросы, связанные с развитием науки и пр.

В ноябре 1967 г. в Польше (Катовице, Краков, Варшава) состоялся ответный польско-советский симпозиум по проблемам комплексного развития науки, в котором работали секции: «Психология научно-технического творчества» (Б. Валентынович, Е. Геб-левич, В.П. Зинченко, Т. Котарбинский, Ю. Петер, Я.А. Понамарев, Н.И. Родный, О.К. Тихомиров, М.Г. Ярошевский) и «Количественные методы анализа развития науки» (Г.М. Идлис, Г. А. Лахтин, В В. Налимов, В Н. Садовский, Ю.М. Шейнин, А.И. Щербаков).

Львовский симпозиум сыграл роль катализатора процесса становления науковедения в СССР. В рекомендациях симпозиума были поставлены вопросы о мероприятиях, необходимых для институционализации новой дисциплины: организации при Академии наук СССР координационного центра, создании реферативного журнала и переводе иностранной литературы по науковедению, подготовке кадров, развитии международного сотрудничества и т. п.1

В издательстве «Прогресс» в 1967 г. выходит книга Р. Зейлера «Повышение эффективности исследований и разработок» [34], в 1968 г. - сборник «Эффективность научных исследований» [158]. В издательстве «Наука» в 1967 г. вышел перевод известного венгерского историка и философа науки И. Лакатоса «Доказательства и опровержения» [69]. Издательство «Наука» начинает выпускать серию «Диалектический материализм и естествознание», посвященную методологии естественных наук.

В 1966 г. Институт истории естествознания и техники (ИИЕТ) под редакцией И.А. Майзеля и С.Р. Микулинского выпускает ин-

1 Еще в 1956 г. в издательстве «Иностранная литература» вышел перевод книги Дж. Бернала «Наука в истории общества» [7], в 1962 г. - книга Луи де Бройля «По тропам науки» [13], в 1963 г. - работа В. Гейзенберга «Физика и философия» [18]; издательство «Прогресс» в 1965 г. выпустило сборник переводов «Социология сегодня» [147] со статьей Ю.В. Барбера «Социология науки». В 1966 г. «Прогресс» издает уже упоминавшийся выше сборник «Наука о науке». - Прим. авт.

формационный бюллетень реферативной группы (вып. 10) «Проблемы науковедения (Наука о науке)» со статьями Дж. Бернала, Д. Прайса, Т. Котарбинского [127]. С 1968 г. ИИЕТ начинает издавать серию: «Науковедение: проблемы и исследования» (продолжающиеся периодические публикации), которая просуществовала до 1977 г. В 1969 г. в издательстве «Молодая гвардия» вышел сборник работ «Наука сегодня», посвященный различным проблемам развития науки, под редакцией сотрудников Института С.Р. Микулинского и Б. А. Фролова [99].

С 1969 г. начинает выходить целый ряд изданий, посвященных исследованиям науки: в МГУ сборники статей «История и методология естественных наук», в ИИЕТ ежегодник «Системные исследования» (с 1979 г. он стал издаваться Институтом системных исследований), в Ленинградском отделении ИИЕТ - сборники докладов Всесоюзной конференции «Проблемы деятельности ученых и научных коллективов», в Киеве - межведомственный республиканский бюллетень «Науковедение и информатика».

По различным проблемам изучения науки проводятся конференции и симпозиумы. В 1960 г. в Томске состоялась первая Всесоюзная конференция по проблемам логики и методологии науки. С начала 60-х годов начинают проходить совместные конференции философов и естествоиспытателей в Дубне, Обнинске, Новосибирске, Одессе, Киеве, Москве, Долгопрудном. В декабре 1963 г. в Ростове-на-Дону прошла Всесоюзная конференция по истории и методологии естественных наук. В январе 1966 г. состоялся симпозиум «Применение количественных методов и вычислительной техники в исследованиях по истории научно-технического прогресса», организованный сектором истории техники и естествознания АН УССР, Советом по кибернетике и Советом по методологии науки АН СССР. В феврале 1966 г. в Ленинграде состоялся Первый Всесоюзный симпозиум, посвященный итогам и проблемам социологических исследований в СССР. Среди четырех секций работала и секция «Технический прогресс и трудовая деятельность человека» (под руководством Г.В. Осипова). В феврале 1966 г. в Ленинграде прошел симпозиум «Творчество и современный научный прогресс».

В августе 1966 г. в Москве работал симпозиум по проблемам комплексного изучения научного творчества, в котором приняли участие советские, американские, французские и австралийские ученые и на котором было продемонстрировано взаимодействие историко-научного и психологического подходов при изучении

научной деятельности. Организатором выступил Институт истории естествознания и техники. На симпозиуме с докладами об изучении творческого процесса ученого на историко-научном материале выступили Б. М. Кедров и известный американский исследователь творчества Ч. Дарвина Г. Грубер. М.Г. Ярошевский отметил, что, с одной стороны, историк науки не может не касаться психологической стороны личности ученого, с другой - историко-научный материал позволяет психологу рассматривать не абстрактный акт творчества, а подходить к нему в зависимости от исторически сложившихся форм культуры. Таким образом, была сформулирована необходимость комплексного подхода к изучению научного творчества и науки как формы деятельности.

В октябре 1966 г. в Москве прошел Международный симпозиум «Диалектика и современное естествознание», на котором обсуждались философские проблемы естествознания, в частности физики и кибернетики. В апреле 1967 г. в Сухуми состоялось Всесоюзное совещание по применению количественных методов в социальных исследованиях, где на секции «Количественные методы изучения развития науки» было представлено около 30 докладов ученых Москвы, Ростова-на-Дону, Новосибирска и др. городов СССР.

31 мая - 1 июня 1967 г. в Москве проходил симпозиум «Процесс превращения науки в непосредственную производительную силу». В июне 1967 г. в Москве прошел Всесоюзный симпозиум «Проблемы научного и технического творчества» (по инициативе ИИЕТ). В декабре 1967 г. в Киеве были организованы симпозиумы «Анализ закономерностей и прогнозирование развития науки и техники» и «Анализ закономерностей и прогнозирование развития науки». В этом же году в Новосибирске проводился симпозиум «Проблемы исследования структуры науки». В 1967 г. проходил симпозиум «Исследование операций и анализ развития науки».

В мае 1968 г. в Москве по решению Постоянной комиссии СЭВ состоялся научный симпозиум «Управление, планирование и организация научных и технических исследований». В июле 1968 г. в Новосибирске прошла Всесоюзная конференция «Математизация знания», положившая начало систематическим исследованиям философских вопросов современной математики. В 1968 г. Институт научной информации Украины провел республиканскую конференцию «Информация в организации и проведении научных исследований». В конце 1968 г. совместно АОН при ЦК КПССС и

Институтом общественных наук Германии была проведена научная сессия «Социальные проблемы НТР».

В 1969 г. в Сухуми прошла Первая Всесоюзная социологическая конференция, где обсуждались и проблемы социологии науки. В январе 1969 г. прошел Всесоюзный симпозиум «Исследование систем» (в докладах В.Н. Садовского, И.Б. Новика, И. А. Акчурина поднимались науковедческие аспекты теории систем). В сентябре 1969 г. в Лондоне на Международном конгрессе по кибернетике активно обсуждались философско-методологи-ческие и социально-экономические аспекты этой дисциплины. В октябре 1969 г. в Бостоне состоялся советско-американский симпозиум по истории физико-математических наук и науковедению, на котором помимо истории физики, математики и механики рассматривалась проблема «Значение профессии ученого в 17501900 годах». В октябре 1969 г. в Ленинграде прошла конференция «Научно-техническая революция и строительство коммунизма», на которой обсуждались методологические, социально-экономические проблемы НТР, вопросы организации науки, подготовки научных кадров и проблемы развития личности. В декабре 1969 г. в Харькове прошла республиканская конференция «Ленинское философское наследие и особенности развития современного естествознания».

Вторая половина 60-х годов является временем активного формирования центров науковедения. Одним из таких главных центров стал Институт истории естествознания и техники АН СССР. В 1958 г. состоялось Первое Всесоюзное совещание по философским проблемам естествознания, а в 1959 г. был создан Научный совет по философским проблемам естествознания, призванный координировать работу ученых в данной области. Большой «груз» этой работы ложился и на плечи сотрудников ИИЕТ. Естественно, что в те годы подобные разработки должны были иметь определенную идеологическую направленность1, что, безус-

1 Так, например, на заседании Президиума АН СССР, обсуждавшем работу Научного совета по проблеме «Философские вопросы современного естествознания» в ноябре 1969 г., подверглись критике зарубежные исследователи, объединившиеся вокруг югославского журнала «Праксис» и считавшие, что в настоящее время нельзя рассматривать природу вне зависимости от человека. Этот «натуралистический гуманизм» должен был получить «отпор» со стороны советских философов-материалистов и ученых [122, с. 139]. В то же время, как пишут авторы книги «Отечественная философия науки: предварительные итоги», основным достижением Первого Всесоюзного совещания по философским проблемам есте-

ловно, сковывало свободу творчества исследователей и ограничивало его определенными рамками. Однако вырабатывался соответствующий стереотип оформления печатных трудов, когда дежурные фразы выступали в качестве необходимых «реверансов» в сторону власти, что не отражалось на содержании исследований, которое могло соответствовать высокому философскому и научному уровню. Под видом «критики» буржуазных философских, социологических и др. теорий, требуемой руководящими органами и столь популярной в те годы, осуществлялось знакомство читателя с этими теориями в условиях «железного занавеса» и проводился их научный анализ1.

12 октября 1962 г. Президиумом АН СССР было принято постановление «О направлении научных исследований и структуре Института истории естествознания и техники АН СССР» [120], в котором говорилось о приближении исследований Института к решению актуальных задач, стоящих перед наукой и техникой. Помимо разработки всемирной истории естествознания указывалось на необходимость исследования развития научных понятий, теоретических и экспериментальных методов. Была изменена структура ИИЕТ: упразднены сектора истории отдельных отраслей техники и созданы новые сектора - сектор истории техники в СССР, сектор общих проблем истории естествознания и техники и сектор истории современной научно-технической революции. Помимо историко-научных разработок в Институте начали проводиться исследования по новым направлениям: логике, методологии, социологии и психологии науки, организации научной деятельности. В рамках Советского национального объединения историков естествознания и техники, созданного на базе ИИЕТ в

ствознания явился отказ от диктата философии по отношению к науке: «Главной задачей, стоящей перед философами науки, стало обобщение данных и достижений современного естествознания и их анализ» [79, с. 249]. - Прим. авт.

1 К тому же существовали разные формы «философствования»: «История нашей философской мысли эпохи тоталитаризма многослойна и многопланова. Существовала так называемая официальная философия, которая тиражировалась, навязывалась, фиксировалась в учебных программах, "развивалась" от съезда к съезду. Но за этим парадным подъездом, наглухо закрытым от живой мысли, скрывалось огромное здание, где люди разбредались по своим этажам и квартирам, чтобы жить более или менее нормальной жизнью. Здесь в 50-е и в 60-е годы процветали домашние семинары, формировались направления и школы и накапливалось то содержание, которое и сейчас составляет наш реальный багаж», -писал М.А. Розов [141, с. 89]. - Прим. авт.

1956 г., проводились ежегодные конференции с обсуждением проблем истории науки, ее организации, логики и методологии, психологии научного творчества1. Характерной особенностью науко-ведческих исследований, проводимых в ИИЕТ, являлось то, что они базировались на традиции исторического подхода к изучению науки, и история науки в начальный период развития науковедения выступала для него в качестве основы.

Директором Института в 1962 г. был назначен крупный философ и историк науки, член-корреспондент АН СССР Б.М. Кедров, который инициировал проведение исследований по взаимодействию историко-научных работ с логикой и методологией науки, психологией научного творчества. Он занимался разработкой проблем классификации наук , научного творчества и, блестяще владея историко-научным материалом, на его основе приходил к обобщениям в области логики и методологии науки. «Б.М. Кедров

1 Так, например, активное обсуждение науковедческих проблем состоялось на расширенном пленуме Комитета Советского национального объединения историков естествознания и техники (СНОИЕТ) в мае 1965 г., на котором с докладами выступили Б.М. Кедров, Н.И. Родный, А.А. Зворыкин, Г.М. Добров и др.; а на пленуме в марте 1966 г. С.Р. Микулинский и Н.И. Родный выступили с докладом «Наука как предмет специального исследования», который затем прозвучал на советско-польском симпозиуме во Львове. В рамках расширенного пленума СНОИЕТ в июне 1968 г. были проведены симпозиумы «Проблемы научного и технического творчества» и «Процесс превращения науки в непосредственную производительную силу». - Прим. авт.

2 В 1954 г. с докладом на эту тему Б.М. Кедров выступил на II Международном конгрессе по философии науки в Цюрихе; в 1955 г. в «Вопросах философии» вышла его статья на эту тему [49], а в 1961 г. - книга [47]; эту проблему он разрабатывал до конца жизни. Для Б. Кедрова важен был не только теоретический аспект проблемы - анализ структуры научного знания по его областям и обнаружение точек их возможного взаимодействия, - но и ее практический аспект -предсказание путей возникновения новых дисциплин и наиболее перспективных направлений исследования. В 1962 г. вышла книга Б.М. Кедрова «Предмет и взаимодействие естественных наук» [51]; в 1963 г. - «Единство диалектики, логики и теории познания» [45]; в 1969 г. - «Ленин и революция в естествознании ХХ века: Философия и естествознание» [48], в том же году - «Три аспекта атомистики» [52]. - Прим. авт.

3 В 1958 г. вышла его книга «День одного великого открытия» [44], в которой автор проанализировал когнитивные, социальные и психологические составляющие открытия Периодического закона Д.И. Менделеевым. Этой книгой Б. Кедров заложил методологические основы ставшего популярным в 70-80-х годах ХХ в. подхода «case studies», при котором на конкретном примере из истории науки изучаются различные факторы, определяющие ее развитие. - Прим. авт.

создал то направление в отечественной философии науки, которое можно назвать "историческим" ... речь идет об изучении проблем логики и методологии науки в связи с анализом исторического развития понятий, теорий, картин мира», - отмечал В. А. Лекторский [72, с. 457]. Причем, если на Западе подобные исследования появились в 60-х годах, после работ Т. Куна, то у Б. Кедрова эта тема звучала уже в 30-е (в исследовании парадокса Гиббса) и в 50-е годы (в работах об открытии Периодического закона).

С приходом Б. Кедрова, в Институте, занимающемся историей естествознания, были собраны лучшие философские силы того времени: А.С. Арсеньев, В.С. Библер, Б.С. Грязнов, П.П. Гайденко, Э.Г. Юдин и др. (позднее И.С. Алексеев, М.К. Мамардашвили, Н.Ф. Овчинников, А.П. Огурцов), а также приглашены такие психологи, как Н.Г. Алексеев, Я. А. Пономарёв, М.Г. Ярошевский. Была задумана серия трудов «Закономерности развития науки».

Для периода 50-60-х годов была характерна активность в исследовании проблем логики и методологии науки1. «В 60-е годы отечественная философия науки переживает настоящий расцвет. В это время в этой области философского знания осуществляется разработка и высказываются идеи, которые позволяют рассматривать отечественную философию науки как оригинальное, интересное и самостоятельное явление в современной мировой философской мысли», - писали впоследствии сами участники событий [79, с. 248].

В октябре 1963 г. на заседании Президиума АН СССР в своем докладе Л.Ф. Ильичёв поставил задачу разработки методологических основ науки; было принято постановление «О разработке методологических проблем естествознания и общественных наук» [114]. В нем говорилось, что успешное развитие науки невозможно без прогресса в области методологических исследований, и подчеркивалась необходимость взаимодействия философов

1 В этот период были изданы следующие монографии [58, 59, 94, 153] и сборники [75, 76, 81, 86, 124], проводились исследования по методологии отдельных дисциплин [9, 85, 150]. К 100-летию В.И. Ленина вышли работы [48, 74] и др. Методологические исследования мышления и деятельности проводились в 50-е годы в Московском логическом кружке, основанном А. А. Зиновьевым в 1952 г. на философском факультете МГУ, который просуществовал до 1958 г. и из которого вышли многие крупные отечественные философы. В 60-е годы в Институте психологии АПН на общественных началах начал работу Московский методологический кружок Г.П. Щедровицкого, сыгравший большую роль в развитии методологических исследований в нашей стране. - Прим. авт.

и ученых-естественников1. В декабре того же года в Ростове-на-Дону состоялась конференция по истории и методологии естественных наук, в которой участвовало свыше 100 человек из разных городов СССР. Активное участие в ней приняли сотрудники ИИЕТ. Обсуждались три темы: закономерности развития естествознания и техники; методология естествознания и логика научного исследования; вопросы методологии конкретных естественных дисциплин.

В январе 1965 г. было проведено первое заседание секции по методологическим вопросам истории естествознания и техники при Научном совете «Философские вопросы современного естествознания». Проблемы методологии естествознания на базе истории науки становятся одной из приоритетных исследовательских тем ИИЕТ. В своей статье «О методологических вопросах истории естествознания» Б. М. Кедров писал о необходимости отказаться от доминирования эмпирического подхода в работах по истории науки и разработки общего методологического подхода. Так, он указывал, что периодизация истории науки проводится по формальному хронологическому признаку: либо по векам, либо по более крупным вехам - наука древности, Средних веков и т.п., тогда как необходимо выделить и исходить из того общего, что характеризует каждую последовательную ступень научного познания [50, с. 29].

20 апреля 1964 г. в Ленинградском отделении Института состоялось первое заседание теоретического семинара, посвященного закономерностям развития и истории науки, где с докладом «Интуиция как логический процесс» выступил В.С. Библер2. Логику интуиции он рассматривал не как субъективный прием, а как логику самого предмета изучения и логику предметной деятельности исследователя. В Институте проходили ежемесячные методологические семинары по проблемам методологии истории науки и техники, которые получили общегородскую известность [160, с. 28].

1 Подобная задача была поставлена еще В.И. Лениным в 1922 г. в работе «О значении воинствующего материализма» [73], в которой он призывал журнал «Под знаменем марксизма» проводить правильную - марксистскую - политику в этой области. В данный исторический период эту функцию должен был выполнять, прежде всего, журнал «Вопросы философии». - Прим. авт.

2 В 1967 г. вышла его книга [3]. - Прим. авт.

В 1962 г. в Институте под руководством Н.И. Родного был создан сектор общих проблем естествознания и техники, переименованный в 1967 г. в сектор логики развития науки, в котором на историко-научном материале разрабатывались проблемы логики научного знания. В 1965 г. сектор опубликовал первую книгу из серии «Закономерности развития науки» - «Противоречия в развитии естествознания» [134], обсуждение которой состоялось в Институте летом 1966 г. В 1969 г. в серии «Науковедение: проблемы и исследования» был выпущен сборник «Очерки истории и теории развития науки» [108], в котором рассматривались соотношение науковедения и истории науки, эволюция знания, структура научного знания и пути его получения.

Для разработки системного подхода применительно к конкретным научным дисциплинам и науке в целом в 1967 г. была сформирована проблемная группа (преобразованная в 1968 г. в сектор) системного исследования науки под руководством И В. Блауберга1. В 1967 г. на Третьем Всесоюзном симпозиуме по кибернетике в Тбилиси, в котором приняли участие сотрудники группы, впервые в нашей стране прошло широкое научное обсуждение вопросов общей теории систем. Сотрудники сектора активно участвовали в издании сборника переводов «Исследования по общей теории систем» [39], а также книг «Проблемы формального анализа систем» [130] и «Проблемы методологии системного исследования» [126]. В 1969 г. была опубликована книга И.В. Блауберга, В.Н. Садовского, Э.Г. Юдина «Системный подход: предпосылки, проблемы, трудности» [10].

Разнообразные проблемы особенностей современного этапа развития науки разрабатывались в секторе «Истории современной научно-технической революции» под руководством С.В. Шухар-дина. В феврале 1964 г. в Институте состоялась конференция по проблемам научно-технической революции (СНТР). В 1967 г. вышла первая коллективная работа сектора под редакцией С.В. Шухар-дина «Современная научно-техническая революция. Историческое исследование» [145]. В ней не только анализировались сущность, особенности и основные направления СНТР, но и рассматривалось соотношение социальной, научно-технической и производственной революций; были введены в оборот новые понятия. Особенностью работы явился исторический подход к объекту исследования:

1 В 1978 г. этот сектор практически в полном составе перешел в Институт системных исследований АН СССР. - Прим. авт.

анализ технических и производственных революций в связи с характеристиками основных общественно-исторических формаций. В июне 1968 г. в ИИЕТ проходило совещание «Состояние исследований по проблеме СНТР», а в 1969 г. - конференция «Естественнонаучные основы СНТР» [37, с. 158, 163].

В 1968 г. под руководством Ю.М. Шейнина был образован сектор «Истории и теории организации научной деятельности», в задачи которого входило исследование проблем организации и управления научной деятельностью, изучение экономики науки, структуры и динамики научных кадров, эффективного использования научного потенциала . В 1968 г. в серии «Науковедение: проблемы и исследования» вышла коллективная монография сектора «Организация научной деятельности» [105], в которой прослеживалось развитие форм организации науки в СССР и других странах, рассматривался зарубежный опыт решения проблем организации науки. М.С. Бастракова вспоминает: «У колыбели этого еще нового тогда научного направления стоял Ю.М. Шейнин. Он сумел привлечь к его разработке специалистов в разных областях знания: историков, социологов, экономистов и др., работавших не только в стенах нашего Института, но и в других учреждениях, даже в других городах, и организовать комплексное коллективное исследование» [160, с. 53]. Сектор проводил семинар, в работе которого участвовали не только науковеды, но и крупные ученые с большим практическим опытом научно-организационной деятельности.

В том же 1968 г. был образован сектор «Психологии научного творчества» под руководством М.Г. Ярошевского, который много сделал для становления и развития теоретических основ науковедения и создания отечественной «психологии науки» (термин М.Г. Ярошевского). Он видел психологию науки как междисциплинарные исследования, где важнейшим является взаимодействие психологии с историей и теорией науки [162]. М.Г. Ярошевский подчеркивал важность изучения взаимодействия индивидуального сознания ученого с надындивидуальным миром идей. Он развивал принцип историзма и разрабатывал направление изучения творческой деятельности ученого на базе историко-научного материала в

1 В мае 1962 г. вышло Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О мерах по дальнейшему улучшению подбора и подготовки научных кадров» [115], согласно которому подготовка научных кадров должна была проводиться с учетом перспектив и тенденций развития науки в целом, что ставило целый ряд науковедческих задач. - Прим. авт.

системе трех координат: логической, социальной и личностной. В книге «Иван Михайлович Сеченов» [161] М.Г. Ярошевский применил свой подход к анализу научной биографии выдающегося физиолога. В 1969 г. в серии «Науковедение: проблемы и исследования» сектор выпустил сборник «Научное творчество» [100], который представлял собой попытку реализовать комплексный подход к творчеству и содержал статьи логиков, историков науки, психологов, намечая новые подходы к изучению творческого мышления и анализу научного открытия.

Говоря в 1969 г. о дальнейших исследовательских планах Института, его директор Б.М. Кедров в качестве главной темы назвал исследование закономерностей развития науки как исторически складывающейся системы знания и специфической формы человеческой деятельности. Он подчеркнул, что ее разработка предполагает объединение ряда направлений исследований, а фундаментом должно стать изучение истории науки, без анализа которой невозможно решение практических проблем в условиях современной научно-технической революции, таких как выбор приоритетных научных направлений, оценка эффективности исследований и методологии долгосрочного прогнозирования и т. д. Создание базы для решения этих проблем требует переориентации исследований в области истории науки и техники: изучения их не только как системы знаний, но и как системы деятельности. Эта переориентация получила выражение в формировании таких новых направлений исследования, как логика развития науки, социология науки, психология научного творчества, теория организации научной деятельности, системный анализ. Формирование этих направлений требует от историков науки не только описания конкретных фактов в изменении системы знания, но объяснения динамики развития идей, их обусловленности соотношением логических, социальных и психологических факторов.

Б. М. Кедров обращал внимание на то, что разработка общих науковедческих проблем не должна привести к построению отвлеченных схем, но должна учитывать реальный научный процесс, опыт научной деятельности конкретных учреждений и ученых. Таким образом, науковедческая проблематика ставилась во главу угла исследований Института, в связи с чем перестраивался и подход к истории науки [113].

Исследования науки проводились и в Институте философии АН СССР. Еще в конце 40-х годов там начал работу сектор фило-

софии естествознания, который в 60-е годы превратился в отдел1. Здесь разрабатывались общефилософские вопросы естественных наук; философские проблемы современной физики, биологии, наук о Земле и Вселенной, кибернетики. Выступая в ноябре 1969 г. в Президиуме АН СССР на заседании, посвященном обсуждению работы Института философии, его директор П.В. Копнин отметил большое значение изучения философских проблем естествознания, так как развитие науки «требует серьезных изменений в самом категориальном строе научного и философского мышления» [121, с. 135] . В секторе логики проводились исследования: специфики обыденного и научного знания; эмпирического уровня знания; средств и приемов получения и построения теоретического знания; строения научных знаний; закономерностей развития науки; логический анализ языка науки [149]. Гносеологические и методологические проблемы науки изучались в секторе теории познания. В секторе исторического материализма разрабатывались проблемы НТР, ее социальных последствий, перспектив развития. В 1966 г. был образован Отдел конкретных социологических исследований, что открывало возможности для проведения исследований по социологии науки. В конце 60-х годов были созданы сектора методологических проблем общественных наук и теории отражения и информации.

Сильный коллектив исследователей, занимающийся философией научного знания, сложился на кафедре философии Института народного хозяйства им. Г.В. Плеханова3. Л.Б. Баженов разрабатывал проблемы философии естествознания, А.И. Ракитов -теорию научного познания. Выступая в 1965 г. на Всесоюзной конференции по логике и методологии науки в Томске, А.И. Ракитов высказался о необходимости создания общей теории науки, кото-

1 Конец 40-х - начало 50-х были непростыми годами: борьба с космополитизмом в науке, гонения на генетику, кибернетику, социологию, отпор «идеализму» в физике и химии. - Прим. авт.

2 На этом заседании президиума академиком Ф.В. Константиновым был поднят вопрос о совершенствовании государственной статистики и широком использовании ее данных в конкретных социальных исследованиях. Совершенствование статистического аппарата было необходимо и для развития науковедчес-ких работ. Здесь же академик П. Н. Федосеев говорил об особом значении, которое приобретают философские проблемы общественных наук (об этом шла речь на ХХШ съезде КПСС). - Прим. авт.

3 В конце 60-х - начале 70-х годов в институт пришел новый ректор, и ситуация в корне изменилась [160, с. 67, 68]. - Прим. авт.

рая призвана рассматривать науку в аспекте содержательно-логического анализа, исследуя ее структуру и состав. Вместе с тем он считал, что «выделенная в качестве особого объекта в ряду других социальных образований, наука может быть предметом исторического материализма, истории и социологии науки и других дисциплин, изучающих ее в различных аспектах» [137, с. 103].

В 1969 г. вышла книга А.И. Ракитова «Анатомия научного знания (популярное введение в логику и методологию науки)» [135], в которой рассматривались вопросы сущности науки, разграничения научного и обыденного знания, особенностей теоретического и эмпирического уровней знания, языка науки, роли моделей и др.

Мощная философско-логическая группа, включающая в круг своих интересов проблемы развития науки, образовалась в конце 50-х - начале 60-х годов в Институте научной и технической информации АН СССР (В.К. Финн, Д.А. Лахути, Н.И. Стяжкин, Ю.А. Шрейдер и др.). Здесь же В.В. Налимовым, Г.Э. Влэдуцем и Н. И. Стяжкиным была написана первая отечественная работа по наукометрии [15], в которой рассматривались математические модели развития науки. Авторы обращали внимание и на то, что в связи с экспоненциальным ростом науки меняется характер научной деятельности: примерно 50% своего времени научные работники тратят на поиск нужной информации. В связи с этим они выдвигали на передний план необходимость разработки новых эффективных средств информационной службы в целях эффективной организации научной деятельности.

В 1965 г. В.В. Налимов перешел на работу в МГУ, в новую межфакультетскую Лабораторию статистических методов, которой заведовал А. Н. Колмогоров. Здесь центр его интересов составили наукометрические проблемы. Выше уже упоминалась написанная по следам советско-польского симпозиума статья В.В. Налимова «Количественные методы исследования процесса развития науки», опубликованная в 1966 г. в «Вопросах философии» [95], в которой поднимался фундаментальный вопрос о том, что измерять и как измерять, т.е. вопрос о выборе адекватных количественных показателей процесса развития науки. С 1967 г. под руководством В.В. Налимова в ИИЕТ начал работу общегородской семинар по наукометрии, оказавший большое влияние на развитие этого направления в нашей стране. В этом же году вышла статья, выполненная коллективом авторов под общим руководством В.В. Нали-мова, «Изучение научных журналов как каналов связи» [36], в которой давалась оценка вклада, вносимого отдельными странами

в мировой научный поток. Эта оценка основывалась на сравнении двух показателей: 1) усилий, затрачиваемых той или иной страной на развитие науки (относительное число публикаций), и 2) эффективности этих усилий (относительное число библиографических ссылок на авторов рассматриваемых стран). Анализ данных показателей продемонстрировал низкую цитируемость советских ученых, что позволило авторам говорить о низкой эффективности советской науки - вывод, противоречащий общепринятой официальной позиции.

В лаборатории изучались также проблемы планирования эксперимента и формализации деятельности экспериментатора. По данной проблеме выходила обширная литература [112].

В 1969 г. В.В. Налимов (совместно с З.М. Мульченко) опубликовал первую в мире монографию по наукометрии [96]. В ней приводились кривые роста различных показателей развития науки, показатели цитирования, которые давали возможность для установления внутринаучных связей; проводилось всестороннее статистическое исследование конкретного научного направления (на примере анализа планирования экстремальных экспериментов); анализировалась проблема прогнозирования развития науки и пр. Авторы, отмечая влияние социальных факторов на прогресс науки, подчеркивали значение внутренней логики ее развития: «Среда может быть благоприятной или неблагоприятной для развития науки, но она не в силах заставить развиваться науку в каком-либо органически чуждом ей направлении» [96, с. 80]. В монографии вновь поднимался вопрос о создании специального информационного центра для статистического изучения процесса развития науки. В 1987 г. за свои работы в области наукометрии В.В. Налимов был удостоен медали Д. Прайса Международного общества по наукометрии и инфометрии.

Помимо наукометрического подхода к исследованию процесса развития науки в МГУ разрабатывались философские проблемы естествознания. Здесь проходили всероссийские межвузовские конференции «Диалектический материализм и современный позитивизм» (1961); «Гносеологические проблемы и достижения науки» (1968) и др., на которых обсуждались проблемы философии и методологии науки. Секция истории естествознания Ученого совета по естественным наукам регулярно выпускала сборники «История и методология естественных наук». В издательстве МГУ вышли книги «О происхождении и философском значении естест-

веннонаучного эксперимента» (П.Е. Сивоконь) [143]; «Методологические проблемы современной науки» [86] и др.

С середины 60-х годов отдельные проблемы науковедческого комплекса разрабатывались в различных учреждениях. Так, на кафедре философии АН СССР, а также в секции теоретических вопросов организации Научного совета «Кибернетика» изучались проблемы научного и технического творчества. Последняя в 1968 г. выпустила в издательстве «Наука» сборник «Эффективность научно-технического творчества» [159], посвященный проблеме организации научно-технического творчества, количественной оценке хода и результатов научной работы.

На кафедре научного коммунизма АОН ЦК КПСС исследовались проблемы экономики и организации науки. Сотрудник кафедры Г.Н. Волков занимался проблемами научно-технической революции и социологии науки. В 1968 г. в Москве вышла его книга «Социология науки. Социологические очерки научно-технической деятельности» [16]. В центре внимания автора оказалась проблема взаимоотношений науки и общества. Наука рассматривалась им в широком социологическом смысле как специальная деятельность общества по производству новых знаний.

Проблемы экономики науки разрабатывались в Центральном экономико-математическом институте АН СССР, в Институте экономики АН, в Институте мировой экономики и международных отношений. В 1966 г. вышла книга М.Л. Башина «Планирование научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ» [5]; в 1967 г. - сборник статей «Проблемы экономического стимулирования и технического прогресса» [131]. В том же году издаются книги П.Л. Заборского и Д.М. Нусенбаума «Практика сетевого планирования научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ» [32]; А.В. Козенко и А.Н. Половинчика «Эффективность научно-технической информации» [53]; в 1968 г. - исследование А. С. Консона и В. С. Соминского «Экономика научных разработок» [55]. В 1969 г. вышло второе издание монографии М.Л. Башина [6], в котором вопросы планирования НИИ и ОКР рассматривались в условиях начавшейся хозяйственной реформы1, предусматри-

1 24 сентября 1968 года вышло Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О мероприятиях по повышению эффективности работы научных организаций и ускорению использования в народном хозяйстве достижений науки и техники» [116], которое обязало центральные органы управления принять неотложные меры к улучшению организации научных исследований: упорядочить

вающей экономическое стимулирование творческих коллективов, развитие хозрасчета в отраслевых НИИ и КБ. В книге обсуждались и вопросы прогнозирования научно-технического прогресса, патентования, создания научно-производственных объединений.

Во второй половине 60-х годов возникли науковедческие отделы при Государственном комитете Совета Министров СССР по науке и технике (ГКНТ), а также при различных министерствах (промышленности черной металлургии, электронной, химической и др.). Здесь разрабатывались проблемы эффективной организации, планирования научных исследований, прогнозирования их результатов.

Практические проблемы организации науки широко обсуждались в Московском доме научно-технической пропаганды, где под руководством Е.И. Кисселя активно работала секция проблем организации науки, регулярно проводившая семинары и конференции.

В Центральном научно-исследовательском институте патентной информации разрабатывался патентно-статистический метод анализа развития науки.

В 1968 г. постановлением Президиума АН СССР был учрежден Институт конкретных социальных исследований АН СССР под руководством академика А.М. Румянцева1. Таким образом, официально узаконивалось проведение конкретных социологических исследований. В 1969 г. здесь начались исследования по теме «Социологические и социально-политические основы управления», в виде проекта предполагалось начать разработку проблем социального прогнозирования [107]. Был создан сектор социальных проблем организации, планирования и прогнозирования науки под руководством А. А. Зворыкина.

Крупным центром социологических исследований науки в 60-е годы был Ленинград. Здесь еще в 1955 г. И. А. Майзелем была защищена кандидатская диссертация «Специфические особенности науки как общественного явления», в которой он развивал

планирование развития науки и техники; расширить практику заключения договоров на проведение НИР и ОКР; централизовать финансирование и усилить экономическое стимулирование работ по новой технике; осуществить разработку критериев оценки деятельности научно-исследовательских, проектно-конструк-торских и технологических организаций. - Прим. авт.

1 В 1972 г. Институт был переименован в Институт социологических исследований, претерпел структурную перестройку (были закрыты многие темы), а его директором был назначен член-корреспондент АН СССР М.Н. Руткевич. -Прим. авт.

положение К. Маркса о науке как «непосредственной производительной силе общества», непопулярное тогда в СССР и взятое на вооружение буквально несколько лет спустя. В 1963 г. вышла книга «Коммунизм и превращение науки в непосредственную производительную силу» [77]. Он разрабатывал и методологические аспекты социологии науки. Характерной особенностью его подхода к науке было понимание единства ее когнитивного и социального аспектов в их взаимосвязи и взаимовлияниях. По инициативе И. А. Майзеля в ЛГУ на философском и экономическом факультетах читались курсы науковедения1.

В 1965 г. в Ленинграде был создан Общественный институт социальных исследований, в котором успешно функционировал Отдел социальных проблем науки. Им руководил профессор Ю. С. Мелещенко, разрабатывавший философские и социологические проблемы техники, который затем возглавил Ленинградское отделение ИИЕТ. В 1966 г. вышла его книга «Технический прогресс и его закономерности» [84], в 1969 г., в соавторстве с С.В. Шухар-диным, - «Ленин и научно-технический прогресс» [82], а в 1970 г. -«Техника и закономерности ее развития» [83]. Рассматривая характеристики и особенности современной научно-технической революции, Ю. С. Мелещенко подчеркивал необходимость прогнозирования ее тенденций и социальных последствий. Он обращал внимание на специфику места технических наук в общей системе наук и их практическое значение. Проблему классификации технических наук разрабатывал и сотрудник ЛО ИИЕТ О.М. Волосевич, который в противовес установившейся тогда традиции считать их только прикладными науками - приложением естественнонаучных знаний, выделял их в самостоятельную область.

В 1968 г. в ЛО ИИЕТ под руководством С. А. Кугеля начал свою деятельность первый в стране сектор социологии науки и техники, где активно проводились эмпирические социолого-науко-ведческие исследования. Так, с 1967 по 1971 г. С. А. Кугель работал над проектом «Молодые инженеры Ленинграда», результатом чего явилась книга «Молодые инженеры», вышедшая в Москве в 1971 г. в соавторстве с О.Н. Никандровым [65]. В секторе разрабатывались проблемы построения научных коллективов, структуры и мобильности научных кадров. В 1968 г. в Москве, на научном симпозиуме «Управление, планирование и организация научных исследований», проводимом по решению Постоянной комиссии

1 О деятельности И.А. Майзеля см. [4]. - Прим. авт.

СЭВ по координации научной деятельности стран - членов СЭВ, С. А. Кугель сделал доклад «Изучение структуры и динамики научных кадров» [64]. Эта тема впоследствии стала ведущей в его научно-исследовательской деятельности. В том же году в рамках годичной конференции ЛО Советского национального объединения историков науки и техники усилиями сектора был проведен первый симпозиум по теме «Проблемы деятельности ученых и научных коллективов». В 1970 г. конференция с этим названием приобрела всесоюзный характер и стала проводиться регулярно каждые два года; материалы конференции публикуются в сборниках под тем же названием1.

В Ленинградском отделении ИИЕТ в 1960 г. под руководством А. В. Кольцова начал работу сектор «История Академии наук и научных учреждений СССР», занимающийся проблемами истории Академии наук (разработка которых была начата с момента образования Института) и организации советской науки. Сотрудники сектора выпустили труды: второй том «Истории Академии наук СССР» [40]; сборники документов: «Организация науки в первые годы советской власти (1917-1925). Сборник документов» [104], «Организация советской науки в 1926-1932 гг.» [106], «Ленин и становление Академии наук как центра советской науки» [54].

В 1965 г. сектором «Проблемы научного творчества» ЛО ИИЕТ под руководством М.Г. Ярошевского была начата разработка темы «Историко-научный анализ творческого мышления (О соотношении логического и психологического в истории науки)».

Проблемами социологии науки занимались и на ленинградской кафедре философии АН СССР. Здесь в 1967 г. И.И. Лейман защитил кандидатскую диссертацию на тему «Науковедение и некоторые вопросы социологического исследования научных коллективов». В 1971 г. вышла его книга «Наука как социальный институт» [71], в которой он разрабатывал институциональный подход к исследованию науки. Для И. И. Леймана наука выступала как «целостная относительно самостоятельная социальная система, особая форма деятельности людей, объединяющая ученых, технику и учреждения и служащая для познания объективных законов природы, общества и человеческого сознания с целью предвидения событий и практически-революционного преобразования действительности» [71, с. 12]. Важным признаком институционализации

1 С 1992 г. под руководством С. А. Кугеля ежегодно проводится Международная школа социологии, науки и техники. - Прим. авт.

науки И. И. Лейман считал систему научных учреждений и управляющих ими структур. В 1969 г. он возглавил группу в Ленинградском институте философии АН СССР, которая занималась теоретическими и эмпирическими исследованиями науки, проблемами профессиональной социализации молодежи, изучением причин конфликтов в научных коллективах [68].

Большую роль в развитии социологии науки Ленинграда играл междисциплинарный общегородской семинар секции социологии науки ЛО Советского национального объединения историков философии естествознания и техники (СНОИЕТ) и Советской социологической ассоциации (ССА), который сначала объединял философов и социологов науки, а затем привлек к участию ученых-естественников, экономистов, организаторов науки. Он обеспечивал научные коммуникации ученых не только Ленинграда, но и других городов СССР [66].

В Ленинградском университете (под руководством В. И. Сви-дерского) разрабатывались философские проблемы естествознания. На физическом и биологическом факультетах ЛГУ работали методологические семинары по этой теме. В 1963 г. в издательстве ЛГУ вышла книга В. А. Штоффа «Роль моделей в познании» [156].

В Доме политического просвещения, в Доме ученых и других учреждениях Ленинграда были организованы циклы лекций по философским вопросам естествознания. В рамках научно-просветительской деятельности в Центральном лектории и Университете марксизма-ленинизма проводились лекции по проблемам научно-технической революции.

На кафедре философии Ленинградского института авиационного приборостроения был организован семинар по теории организации, поддерживающий связь с Научным советом по кибернетике АН СССР. Целью семинара выступала разработка научных основ и методов для решения организационных и управленческих проблем [111].

Значительный вклад в развитие науковедения внес коллектив кафедры философии естественных факультетов университета Ростова-на-Дону. Ее заведующий М.М. Карпов еще в 1961 г. опубликовал работу «Наука и развитие общества» [42], в которой рассматривал роль науки в развитии общества. В 1963 г. в издательстве университета вышла его книга «Основные закономерности развития естествознания» [43], в которой на различных историко-научных примерах он проследил, как развитие естествознания, с одной стороны, определяется потребностями общественной прак-

тики, а с другой - подчиняется своим собственным законам, и прежде всего внутренней логике развития науки. М. М. Карпов первым обратил внимание на высказывание Ф. Энгельса о поступательном характере развития естествознания1, ставшее популярным в среде советских науковедов.

Интеллектуальным лидером коллектива кафедры выступал М.К. Петров - человек большого таланта и эрудиции. В 1967 г. он защитил первую в СССР диссертацию по науковедению - «Философские проблемы "науки о науке"». Подчеркивая значение новой дисциплины для практической стороны развития науки, в автореферате диссертации он писал: «От разработки методов развития науки и соответственно методов ее квалифицированного использования и руководства ею будут во многом зависеть ход и исход соревнования двух систем» [110, с. 4]. В качестве исходных понятий философского анализа науки М.К. Петров предлагал понятия «матрица» - отработанный в повторах навык поведения, мысли, деятельности и т. п., и «биосоциации» - разовый акт создания новой матрицы из материала двух или более наличных матриц [110, с. 8]. М. К. Петров занимался и проблемой взаимоотношений науки и культуры, отдавая приоритет последней.

В 1968 г. в издательстве университета вышла книга «Социология науки» [146], написанная коллективом проблемной лаборатории «Комплексное исследование науки». В ней широко использовались материалы исследований зарубежных авторов, в частности вышедшего незадолго до этого в издательстве «Прогресс» сборника «Наука о науке» (переводчиком которого был М. Петров) [98], а также материалы выступлений на Львовском симпозиуме. Сотрудники лаборатории занимались проблемами научного твор-чества2, наукометрическими показателями развития науки, вопросами научных коммуникаций (Е.З. Мирская и Э.М. Мирский).

Исследования науки в различных направлениях проводились в Новосибирске. В Академгородке начиная с 1963 г. и до конца 70-х годов под руководством М.А. Розова работал методологический семинар, посвященный исследованию научного знания и

1 «Наука растет, по меньшей мере, с такой же быстротой, как и население; население растет пропорционально численности последнего поколения, наука движется вперед пропорционально массе знаний, унаследованной ею от предшествующего поколения, следовательно, при самых обыкновенных условиях она также растет в геометрической прогрессии» [80, с. 568]. - Прим. авт.

2 На эту тему вышел ряд сборников, например [97]. - Прим. авт.

внесший весомый вклад в разработку его методологии1. Будучи почти ровесником молодого Академгородка, в котором были собраны одни из лучших представителей точных и естественных наук, семинар был направлен на изучение познания в традициях естественно-научного подхода. В его основе лежала идея эмпирического исследования закономерностей развития науки на материале анализа конкретных научных текстов [141, с. 90]. М.А. Розов характеризует 60-е годы как наиболее активный период работы семинара и одновременно как «время слепых поисков и случайных находок» [141, с. 95]. В эти годы участники семинара были сосредоточены на когнитивном аспекте научного знания - его строении, методах изучения. Здесь возник подход надрефлексивной позиции по отношению к знанию, идея социального конвейера, позднее - теория социальных эстафет. В 1965 г. вышла книга М. Розова «Научная абстракция и ее виды» [140], в 1968 г. - монография активного участника семинара И.С. Алексеева «Развитие представлений о структуре атома» [2], в том же году - сборник «Проблемы методологии научного познания» [125].

В 1967 г. НГУ совместно с Томским университетом провел симпозиум по логике и методологии научного познания, центральной проблемой которого выступала структура науки. По результатам симпозиума в том же году вышел сборник «Проблемы исследования структуры науки» [123].

В новосибирском Институте экономики и организации промышленного производства и в Институте горного дела СО АН занимались проблемами организации и экономики научных исследований. В 1967 г. была издана книга «Организация и эффективность научных исследований» [103], в том же году вышел сборник «Вопросы экономики и организации научно-исследовательской работы» [17], в 1968 г. - «Проблемы повышения эффективности научно-исследовательских работ» [128] по материалам научно-практической конференции, проходившей в Новосибирске и организованной совместно с киевскими коллегами.

В 1969 г. увидела свет монография Г. А. Лахтина «Тактика науки» [70], в которой рассматривались проблемы руководства научно-исследовательской работой на уровне институтов: выбор тематики; планирование затрат и хода разработок; выбор органи-

1 М. А. Розов писал, что семинар возник под влиянием личности и идей Г.П. Щедровицкого, с которым он познакомился в 1960 г. на симпозиуме по логике и методологии науки в Томске [141]. - Прим. авт.

зационной структуры учреждения; методы экономической оценки результатов исследования и др. Для анализа ряда проблем применялся количественный подход и предлагались конкретные модели принятия решений. Сам автор характеризовал предмет своей монографии как прикладное науковедение.

Под руководством А.И. Щербакова проводилось изучение особенностей организации научного труда. Экспериментальные исследования по специально разработанным методикам и анкетам были направлены на выявление причин внутренней миграции научных кадров. Разрабатывались методы оценки изучения эффективности труда научных работников: предлагалось не только оценивать эффективность самих исследований, но и учитывать публикации, лекционно-преподавательскую, экспертную, консультационную работу, участие в подготовке новых научных кадров. Группа А. И. Щербакова активно сотрудничала с коллегами из Ленинграда под руководством С. А. Кугеля.

Проблемами логики и методологии науки плодотворно занимались на кафедре философии Томского университета: до 1953 г. кафедру философии ТГУ возглавлял В.П. Копнин, с конца 50-х годов здесь работал крупный логик В.А. Смирнов. В 1960 г. в Томске состоялась Первая Всесоюзная конференция по проблемам логики и методологии науки.

Крупнейшим науковедческим центром СССР был Киев. Здесь сложилась сильная группа философов, занимающихся проблемами логики научного познания, сформировавшаяся вокруг П.В. Копнина, который с 1958 г. заведовал кафедрой философии университета, а с 1962 г. стал директором Института философии АН УССР, где проблемы научного знания разрабатывались Отделом логики научного познания и Отделом философских вопросов естествознания1. В Киеве вышли книги П.В. Копнина [56; 57; 59; 62; 63]2. П.В. Копнин являлся одним из основных организаторов всесоюзных конференций по логике и методологии науки, которые происходили в разных местах, в том числе и на Украине3.

1 Были выпущены сборники [21, 87, 129, 133, 151, 152]; вышли книги [30, 31, 41, 139]. В марте 1969 г. проведена республиканская конференция по философским вопросам биологии, на которой в центре обсуждения стоял вопрос о взаимодействии биологии с точными науками. - Прим. авт.

2 В 1958 г. в Москве вышла его книга [57]. - Прим. авт.

3 Так, в 1965 г. в Киеве была проведена Четвертая Всесоюзная конференция по логике и методологии науки, по материалам которой был опубликован сборник «Логика и методология науки» [75]. - Прим. авт.

В отделе методологии, методики и техники конкретно-социологических исследований Института философии наряду с другими вопросами изучались и проблемы социологии науки1. В 1969 г. в издательстве АН УССР вышел сборник «Прогнозирование социальных процессов. Наука как объект управления» [132] по материалам проведенной конференции «Социальное управление в социалистическом обществе и опыт планирования социального развития». Проблемы информационного обеспечения научных кадров освещались, в частности, в книге С.Е. Злочевского, А. В. Козенко, В. В. Косолапова и А. Н. Половинчика «Информация в научных исследованиях» [38].

В начале 60-х годов при Институте математики АН УССР была создана Лаборатория, преобразованная в 1968 г. в Отделение комплексных проблем науковедения и информатики, где разрабатывался количественный подход к исследованию науки. Здесь проходил семинар «Науковедение и информатика», содержание которого нашло отражение в трудах семинара - периодических выпусках «Материалы по науковедению» (1969-1970). В 1970 г. был проведен симпозиум по науковедению и научно-техническому прогнозированию.

В 1964 г. Г.М. Добров возглавил Отдел истории техники в Институте истории АН УССР. В 1965 г. по его инициативе там был создан Отдел машинных методов историко-научной информации, на базе которого начал формироваться коллектив науковедов. В 1967 г. отделом была проведена конференция «Анализ тенденций и прогнозирование научно-технического прогресса», тезисы которой были изданы под редакцией Г.М. Доброва. В том же году отдел совместно с Госпланом УССР и другими учреждениями провел симпозиум «Анализ закономерностей и прогнозирование развития науки» (издано четыре выпуска тезисов). С 1969 г. по инициативе Г.М. Доброва начал издаваться республиканский межведомственный периодический сборник «Науковедение и информатика».

Г. М. Добров выступал не только руководителем, но и научным лидером коллектива. В 1966 г. в Киеве вышла его монография «Наука о науке. Введение в общее наукознание» [27] - первая мо-

1 Были созданы социологические лаборатории в Львовском, Харьковском, Днепропетровском университетах, где одной из исследовательских тем выступали социальные аспекты научно-технического прогресса. - Прим. авт.

нография по науковедению в нашей стране1. В аннотации к ней автор писал: «В книге рассказывается о становлении методов и первых научных результатах нового научного направления исто-рико-научных исследований. Как измеряются темпы науки, сколько на земле ученых и т.п.» [27, с. 6]. Он говорил о двух направлениях изучения науки: 1) философско-методологическом и 2) количественном и структурном анализе. Именно второе направление, указывал Добров, имеет тенденцию оформиться «в новое направление научных исследований, которое все чаще называют наукой о науке, или общим наукознанием» [27, с. 6]. Таким образом, подчеркивая значение историко-научного анализа, Г.М. Добров главное внимание в своей монографии уделял информационному подходу к анализу таких проблем, как научные кадры, сети научных взаимодействий, научная организация труда, планирование научных исследований, научное прогнозирование; им были использованы методы статистики, кибернетики, теории планирования эксперимента.

Во втором издании монографии 1970 г. [28] Г.М. Добров эксплицировал понимание науки как «единой кибернетической (информационной) концепции научного процесса, трактующей его как процесс сбора (получения) и анализа (переработки) информации с целью получения новых истин, новых практических приложений, а также формулировка ряда основных законов функционирования организма науки» [28, с. 24]. Он отмечал, что качественный (содержательный) анализ научного знания осуществлялся двумя дисциплинами: философией (занимающейся методологическими проблемами и наиболее общими закономерностями развития знания) и историей естествознания и техники (ведущей летопись научного прогресса и обобщающей его исторические закономерности). В последнее же время формируются количественный и структурный подходы изучения науки, когда предметом анализа выступают не отдельные дисциплины, но наука в целом и наука как профессиональная деятельность. Эти исследования имеют выраженную практическую значимость и направлены на управление процессом развития науки. При этом Г.М. Добров подчеркивал связь нового направления исследования науки с традиционными исследованиями по истории и методологии научно-технического прогресса, указывая, в частности, что прогнозирование путей раз-

1 В 1968 г. в издательстве «Знание» в Москве был опубликован популяризованный вариант этой работы «Актуальные проблемы науковедения» [26]. -Прим. авт.

вития науки базируется на вскрытых закономерностях развития науки и техники. Характеризуя новый - информационный - подход, Г. М. Добров отмечал, что он открывает новые возможности для изучения процессов развития науки, так как процессы накопления, переработки и передачи информации имеют ряд общих и сопоставимых черт для различных научных областей1. В 1969 г. вышло первое издание книги Г.М. Доброва «Прогнозирование науки и техники» [29], обозначившее научно-техническое прогнозирование как одну из главных исследовательских тем киевских науковедов.

Большое внимание коллектив Г. М. Доброва уделял проблеме изучения научного потенциала на основе обработки больших массивов документации и социологических и социально-психологических исследований. В 1969 г. вышла коллективная монография «Потенциал науки» [117], в которой был проведен анализ четырех составляющих научного потенциала: кадрового состава, научно-информационной обеспеченности, материально-технической составляющей, оптимальности организации научной системы. Авторы отмечали важность разработки проблем кадровой политики в науке: подготовки кадров, их размещения на территории страны, проблемы квалификации кадров и т.п. Ими был проведен анализ ранее не изученных информационных источников: картотеки диссертационных исследований, архивных материалов ВАК, Государственного фонда заявок на открытия и др. Предлагался комплекс удельных показателей результативности научной системы, были разработаны вопросы прогнозирования наиболее перспективных научных направлений, вносились предложения по оптимизации организации науки. В 1968-1971 гг. под руководством Г.М. Доброва были проведены социологические исследования организации и эффективности труда ученых в 39 научных учреждениях Академии наук, которыми было охвачено более 2 тыс. респондентов.

В Киеве регулярно проводились симпозиумы и конференции по науковедению, которые собирали специалистов со всего Советского Союза и стран - членов СЭВ.

В Белорусской ССР в Институте философии и права плодотворно разрабатывались философские вопросы естествознания. Во второй половине 60-х годов начала формироваться широко известная впоследствии Минская методологическая школа. Ее лидер

1 В методологическом плане на формирование науковедения в Киеве оказал влияние разрабатывавшийся академиком В.М. Глушковым информационно-кибернетический подход [102], но тематика исследований была шире.

В.С. Стёпин вспоминает: «Началом минской методологической школы, если угодно - ее зародышем, были мои дискуссии с физиками Белорусской академии наук, а затем и совместная работа» [1]1. На исходную идею его анализа оказали влияние исследования Г.П. Щедровицкого и Э.Г. Юдина, а подкрепление правильности своих разработок он обнаружил в идеях генетически конструктивного метода построения теории, которые развивал В. А. Смирнов. В 1970 г. вышла книга В.С. Стёпина и Л.М. Томильчика «Практическая природа познания и методологические проблемы современной физики» [148], в которой были изложены представления о деятельностной природе научного познания и под этим углом зрения проведен анализ физической квантовой теории.

Разработка отдельных проблем науковедения проводилась в различных республиках СССР. Так, в 1964 г. в Алма-Ате в Институте философии и права АН Казахской ССР прошла первая конференция по проблемам методологии и логики современного естествознания. В Астрофизическом институте АН КазССР Г.М. Идлис разрабатывал математический подход для создания оптимальной структуры научно-исследовательских организаций. В 1970 г. вышла его монография по этой теме: «Математическая теория научной организации труда (НОТ) и оптимальной структуры научно-исследовательских институтов (НИИ)» [35]. В Грузинской ССР Л.Г. Джахая занимался проблемой классификации наук. В 1969 г. в Сухуми была опубликована его книга «Классификация наук как философская и науковедческая проблема» [24]. В 1967 г. в Душанбе прошла Первая Среднеазиатская конференция историков естествознания и техники. В Алма-Ате, Вильнюсе, Кишинёве издавались информационные бюллетени по научной организации труда.

Значительную роль в становлении науковедения в 60-е годы играл журнал «Вопросы философии» [20]. В отсутствие специального журнала по науковедению этот журнал общефилософского профиля взял на себя функцию публикации работ, касающихся различных сторон анализа научного знания, освещения организа-

1 Любопытно отметить совпадение научных интересов. Так же как и для М. А. Розова, для В. С. Степина в те же годы интерес представляли, прежде всего, конкретные научные тексты: «Чтобы серьезно заниматься анализом научного знания, процедур его порождения, его истории, нужно брать в качестве основы оригинальные тексты истории науки. Эти тексты и являются эмпирическим материалом для философа науки. В них запечатлена своеобразная лаборатория научного мышления той или иной исторической эпохи, способы и операции познания, которые стали культурной традицией» [1]. - Прим. авт.

ционных событий в этой области, обзора и аннотаций выходящей по данной теме литературы. В журнале существовал специальный раздел «Философские вопросы естествознания», где печатались статьи не только философов, но и ведущих ученых-естествоиспытателей, проявлявших интерес к проблемам философии науки.

Итак, к 70-м годам науковедческая проблематика заняла определенное место в системе наук. Многообразные вопросы науковедения разрабатывались в различных городах СССР, они обсуждались на всевозможных конференциях, устанавливались научные связи с зарубежными коллегами (преимущественно из социалистических стран1), намечались планы совместных исследований, появились специальные периодические издания, рос массив монографий и тематических сборников. Однако отсутствовал2 Ученый совет по защите диссертаций по науковедению (соискатели получали степень по одной из дисциплин, входящих в комплекс «науковедение»); отсутствовала и подготовка соответствующих специалистов3.

Расходились взгляды и на понимание самого предмета науковедения. Так, С.Р. Микулинский, Г.М. Добров, В.В. Налимов и др. видели науковедение как единую комплексную дисциплину, целью которой является разработка методов эффективной организации и управления наукой4. «Поскольку мы имеем единый предмет изу-

1 В мае 1968 г. по решению СЭВ о координации научных и технических исследований прошел широкий симпозиум «Управление, планирование и организация научных и технических исследований», были налажены контакты с науковедами Польши, Болгарии, ГДР, Венгрии и др. - Прим. авт.

2 Отсутствует он и в наши дни. - Прим. авт.

3 Надо отметить, что в 1970 г. в Новосибирске вышла «Программа по науковедению», составленная Е.Д. Гражданниковым и А.И. Щербаковым [22]. -Прим. авт.

4 Комплексный подход к изучению науки, сочетающий в себе историко-научный и социологический анализ, исследования организационной структуры науки и различные статистические данные о научных кадрах, учреждениях, публикациях, финансировании науки и пр., провозглашал также и Дж.. Бернал, что прозвучало в его совместном докладе с А. Маккеем на XI Международном конгрессе по истории науки. О комплексном подходе к науке писал и Д. Прайс в 1964 г.: «Исследующие науку дисциплины возникли поодиночке, но показывают теперь много признаков намечающегося сближения в единое целое, которое будет чем-то большим, чем простая сумма частей. Эту новую дисциплину... мы предпочитаем называть "наука о науке". Как только появилась наука о науке, входящие в нее и прежде независимые компоненты начали менять свои функции и некоторые из своих прежних задач. все они лишь частные задачи чего-то

чения - науку как сложную систему, все элементы которой взаимообусловливают друг друга, комплексное изучение этой системы нам представляется единственно ведущим к достижению цели -выработке системы мероприятий, обеспечивающих повышение продуктивности и эффективности научной деятельности», - писали С.Р. Микулинский и Н.И. Родный в 1968 г. [89, с. 37]. В качестве центральной проблемы науковедения авторы обозначали раскрытие закономерностей развития науки и характера их изменений. Решение этой проблемы они видели как раз в комплексном подходе к науке, который должен привести к разработке общей теории развития науки.

В раскрытии закономерностей развития науки основное назначение новой дисциплины видел и Ю.А. Шрейдер - один из пионеров нашей страны по разработке количественных методов в гуманитарных науках [155]. Выступая в Киеве на семинаре «Отделения комплексных проблем науковедения» по поводу правомерности науковедения как самостоятельной дисциплины, Ю.А. Шрей-дер проводил параллель с поэтикой. Последняя разрабатывает научные методы для изучения поэзии, но при этом не учит, как писать стихи. «Науковедение, - говорил Ю. Шрейдер, - находится в аналогичном положении - это не наука, которая нас учит, как писать научные работы и как, может быть даже, оптимальным образом организовывать науку, а которая позволяет нам понять какие-то объективные закономерности развития науки. А если мы что-то понимаем, то само это понимание определенным образом влияет на развитие науки» [154, с. 120]. Таким образом, в отличие от авторов, цитируемых выше, он не рассматривал раскрытие закономерностей развития науки в качестве базы для разработки методов управления, но полагал, что само знание их выполняет эвристическую функцию.

В. В. Налимов - основатель отечественной наукометрии -подчеркивал, что для использования количественных методов исследования науки требуется теоретическое обоснование, дабы понимать, что и как измерять, а для этого необходимо изучение логики развития науки, т.е. опять-таки комплексный подход. Подобной точки зрения придерживался и В. Н. Садовский, который на

большего, что требует изучения как целого, хотя индивиды могут брать в качестве предмета своей деятельности только части этого целого. Это весьма близко к той ситуации, когда мы должны создавать специальные разделы науки, чтобы решить проблему радара или найти лекарство от рака» [119, с. 243, 244]. - Прим. авт.

польско-советском симпозиуме в Катовице в 1967 г. говорил: «Любые попытки количественного анализа феномена «наука» неразрывно связаны с прогрессом в теоретическом осознании предмета науки о науке и ее статуса. Для применения количественных... методов в любой сфере деятельности необходимо четко осознавать не только то, как измерять, но, прежде всего то, каково отношение выделенной стороны к целостному явлению, подвергаемому анализу, каковы, наконец, те исходные абстракции, которые лежат в основании проводимого количественного анализа» [142, с. 65]. При этом он отмечал разобщенность исследований науки: «Практически сплошь и рядом исследования идут в русле традиционных, "частичных" науковедческих дисциплин», - и видел возможность выхода из этой ситуации в использовании идей и методов общей теории систем [142, с. 67]1.

На трудности, встающие при реализации комплексного подхода к изучению науки, указывал и Э.М. Мирский. Считалась, писал он в статье 1971 г., посвященной истории и проблемам науковедения в СССР, что объединение различных подходов обеспечит как единое определение предмета комплексных исследований, так и их всесторонний характер, потребуется лишь модификация и разработка комплексных методов исследования. Однако действительность оказалась сложнее. «Комплексность подхода, несомненно, обеспечила науковедению резкий прогресс в описании объекта исследования по сравнению с ранее применявшимися монодисциплинарными подходами. Вместе с тем, именно комплексный характер исследования поставил науковедение перед целым рядом серьезнейших проблем методологического характера. Речь идет прежде всего о проблемах соотнесения и иерархии методов и методик различных дисциплин в рамках некой общей методологической концепции, об их сопряжении в ходе выработки исходной гипотезы и исследовательской программы, а соответственно, о выборе или создании языка для единообразной, понятной всем участникам формулировки исследовательских задач.» [92, с. 90].

Г. М. Добров в первом издании своей книги «Наука о науке» в 1966 г. выделял два направления в изучении науки: философско-методологическое и основанное на различных методах количественного анализа, имеющее практическую направленность, которое и должно оформиться в то, что «все чаще называют наукой о науке,

1 Много позднее, уже в новом тысячелетии, он признал, что создание общей теории систем невозможно. - Прим. авт.

или общим наукознанием» [27, с. 6]. Таким образом, здесь отдавался приоритет пониманию науковедения как прикладной практической дисциплины. Но уже во втором издании той же книги, вышедшей после дискуссий на советско-польском симпозиуме во Львове в 1966 г., Г.М. Добров характеризовал науковедение «как комплексное исследование и теоретическое обобщение опыта функционирования научных систем с целью прогнозирования научно-технической политики и повышения эффективности научного процесса при помощи средств организационного и социального воздействия» [28, с. 26, 27: курсив мой. - Н.Г.]. Таким образом, объектом исследования науковедения здесь выступает наука как целостная система, методами -комплексный анализ и междисциплинарные исследования, целью -установление закономерностей функционирования науки для эффективного управления научно-техническим прогрессом.

Г. М. Добров считал, что другие дисциплины вооружают науковедение своей специфической информацией о фактах, а также разработанных ими методах и концепциях. И на основе этого «строительного материала» науковедение вырабатывает свои собственные науковедческие факты, методы и концепции1. Он также подчеркивал, что науковедение вбирает в себя не все содержание конкретных наук, что снимает повод для беспокойства о поглощении им этих дисциплин. Называя колыбелью науковедения историю естествознания и техники, Г.М. Добров акцентировал значение кибернетических наук для науковедения. Именно информационный подход, а также применение конкретно-социологических и социально-психологических исследований при изучении проблем научного потенциала стали главными направлениями исследований его школы.

Обе эти позиции в отношении предмета науковедения объединил историк науки, сотрудник ИИЕТ, В.В. Быков, предложив понимать науковедение в узком и широком смысле слова. В своей статье «О некоторых методах изучения науки» [14] он писал, что первые практические шаги науковедения были связаны с изучением изменения таких параметров науки, которые характеризуют ее развитие в целом (ссылаясь на работу Д. Прайса «Малая наука, большая наука»). «Именно такое ограничение предмета познания в науке о науке и позволило применить теорию систем, использование операций, статистические методы для прогнозирования развития науки и т.п. Ни история естествознания, ни гносеология науки

1 Здесь не надо забывать о тех проблемах, на которые указывал Э. Мир-ский в цитируемой выше статье. - Прим. авт.

не стремились использовать системные свойства науки для изучения функционирования ее как целостной системы. Если для истории естествознания и гносеологии наука как целостная система есть лишь естественное условие, объективная предпосылка исследования, то для науковедения она - предмет познания» [14, с. 92]. Далее В.В. Быков предлагает употреблять термин «науковедение» в двух значениях: «В широком смысле под науковедением понимают всю совокупность наук, которые имеют объектом своего исследования естественные, прикладные, технические и гуманитарные науки. В этом случае логика научного знания, методология науки, история естествознания, социология науки и другие дисциплины входят в него в качестве составных частей. В узком смысле под науковедением понимают самостоятельную отрасль, изучающую законы функционирования науки как системы. В этом случае науковедение есть конкретная область исследований» [14, с. 92, 93]. Остается впечатление, что сам В. В. Быков отдает предпочтение пониманию науковедения в узком значении термина.

Видению науковедения как единой комплексной дисциплины противостояла точка зрения на науковедение как комплекс (или федерацию, по определению И. Малецкого) самостоятельных дис-циплин1. Как уже отмечалось выше, такую позицию занимал В.П. Копнин2. Существовала и такая точка зрения, что науковеде-

1 Эту позицию оспаривали супруги Оссовские еще в 1936 г.. Они писали, что против автономности науки о науке приводят такой аргумент: проблемы, составляющие ее предмет, уже рассматриваются отдельными, ранее сформировавшимися дисциплинами (психологией, социологией, логикой и методологией, теоретическими построениями различных наук), и, таким образом, у нее как бы нет собственных проблем. С их точки зрения представляется естественным, что на первых шагах формирования новой науки целый репертуар ее проблем может быть взят из других наук и только со временем появляются свои специфические проблемы [170, с. 78]. - Прим. авт.

2 С позицией В.П. Копнина, сформулированной еще в статье «Логика научного исследования и ее основные понятия» [60], спорил Н.И. Родный. Он возражал против отрицания необходимости исторического анализа науки. Н. И. Род-ный писал, что В. П. Копнин видит главную задачу логики научного исследования в анализе генезиса знания современной науки, что, с его точки зрения, послужит ключом к пониманию процесса возникновения нового знания. Но если новое знание в науке содержит в себе всю ее историю в концентрированной форме, то способ его образования не воспроизводит все имевшиеся в истории науки типы генезиса нового знания. С точки зрения Н.И. Родного, логика научного знания должна вскрывать все эти типы генезиса нового знания и представлять собой единство структурного и генетического методов изучения знания [138]. - Прим. авт.

ние само является одной из составляющих социологии науки. Ее придерживался А. А. Зворыкин. Он утверждал: «Поскольку науковедение, прогнозирование науки и изучение потенциала науки, с одной стороны, являются социальными исследованиями, а с другой - в науковедении центр тяжести переносится на исследование науки как научно-информационной системы, считаем необходимым включить в социологию науки, понимаемую в широком смысле слова, и науковедение, одновременно подчеркивая специфику этого направления» [33, с. 4]. Объединение различных дисциплин, изучающих науку, под общей «шапкой» науковедения Зворыкин считал на данном этапе развития знания о науке чисто формальным образованием.

Английские ученые Дж. Бернал и А. Малкей условно выделяли в «науке о науке» теоретический и прикладной разделы. Первый, описательный и теоретический, исследует проблему «каков механизм деятельности науки и ученого», второй - нормативно синтезирующий - «как использовать науку в интересах общества» [7, с. 154]. Прикладной аспект науковедения предполагает наличие объективных статистических данных о системе научных учреждений, научных кадрах, научных публикациях. Поскольку советская наука во многом «делалась» в закрытых НИИ1, объективной информации о различных показателях развития науки не было. Это накладывало существенные ограничения на становление прикладного науковедения в нашей стране. Но несмотря на эти препоны, оно все-таки существовало: проводились социально-психологические и конкретно-социологические исследования, экономические разработки2. Некоторые из советских ученых тоже говорили о прикладном науковедении, например, Г. А. Лахтин, который в предисловии к своей монографии «Тактика науки» [70] указывал, что ее предметом является прикладное (или практическое) науковедение.

На Западе, несмотря на выдвинутые программы комплексного изучения науки, приоритет отдавался прикладным аспектам исследования науки. Западная «наука о науке» существовала само-

1 А.И. Ракитов указывает, что на 80-90% разработки советской науки и технологий относились к засекреченным оборонным исследованиям [136, с. 136]. -Прим. авт.

2 Так, например, во второмм издании книги М.Л. Башина «Планирование научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ» [6] освещаются вопросы планирования НИИ и ОКР в условиях хозяйственной реформы (хозрасчета). - Прим. авт.

стоятельно и независимо от философии науки, исследующей закономерности развития научного знания, его движущие силы, научные нормы и регулятивы. Научная организация труда, показатели научной продуктивности и эффективности научных исследований, проблемы функционирования научных коллективов и пр. составляли предмет исследований «науки о науке». Напротив, основоположники советского науковедения в 60-х годах делали акцент, скорее, на теоретических разработках, относящихся к логике развития научного знания, основанных на анализе историко-научного материала. При этом существовали и исследования прикладного характера по организации, экономике науки, наукометрии и пр., не имеющие никакого отношения к созданию общей теории науки.

Разные исследователи акцентировали свое внимание на разных проблемах науковедения. Науковедение 60-х годов не являло собой некую единую платформу исследований. Но были выдвинуты конкретные программы, сформированы определенные подходы и созданы центры научных исследований. Это было время надежд, ожиданий, дискуссий, сотрудничества.

Литература

1. Академику В. С. Стёпину - 70 лет /Интервью с академиком РАН B.C. Стё-пиным ведет чл.-корр. РАН И.Т. Касавин. - Режим доступа: http://filosof. historic.ru/ books/item/f00/s00/z0000651/st000. shtml

2. Алексеев И.С. Развитие представлений о структуре атома. - Новосибирск: НГУ: АН СССР, 1968. - 130 с.

3. Арсеньев А.С., Библер В.С., Кедров Б.М. Анализ развивающегося понятия. -М.: Наука, 1967. - 493 с.

4. Ащеулова Н.А., Ломовицкая В.М. У истоков социологии науки в Ленинграде: Науковедческие исследования И.А. Майзеля // Проблемы деятельности ученых и научных коллективов. - СПб.: Изд-во Политехнического университета, 2008. - Вып. 24. - C. 201-207.

5. Башин М.Л. Планирование научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ. - М.: Экономика, 1966. - 215 с.

6. Башин М. Л. Планирование научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ. - Изд. 2-е. - М.: Экономика, 1969. - 232 с.

7. Бернал Дж. Наука в истории общества. - М.: Иностранная литература, 1956. -736 с.

8. Бернал Дж., Маккей А. Л. На пути к науке о науке // Вопросы философии. -М., 1966. - № 2. - C. 154-160.

9. Бесконечность и Вселенная / Отв. ред. В.В. Казютинский. - М.: Мысль, 1969. -325 с.

10. Блауберг И.В., Садовский В.Н., Юдин Э.Г. Системный подход: Предпосылки, проблемы, трудности. - М.: Знание, 1969. - 48 с.

11. Бонифатий Михайлович Кедров: Путь жизни и вектор мысли: (Материалы «круглого стола») // Философия не кончается: Из истории отечественной философии ХХ в.: В 2-х кн. / Под ред. В. А. Лекторского. - М.: РОССПЭН, 1998. -Кн. 2: 60-80-е годы. - С. 207-252.

12. Боричевский И.В. Науковедение как точная наука // Вестник знания. - Л., 1926. - № 12. - С. 778-788.

13. Бройль Луи де. По тропам науки. - М.: Иностранная литература, 1962. - 408 с.

14. Быков В.В. О некоторых методах изучения науки // Очерки истории и теории развития науки. - М.: Наука, 1969. - С. 77-93.

15. Влэдуц Г.Э, Налимов В.В, Стяжкин Н.И. Научная и техническая информация как одна из задач кибернетики // Успехи физических наук. - М., 1959. -Т. 69, № 1. - С. 13-56.

16. Волков. Г.Н. Социология науки. - М.: Политиздат, 1968. - 328 с.

17. Вопросы экономики и организации научно-исследовательской работы / Под ред. Г. А. Лахтина. - Новосибирск: Наука, 1967. - 184 с.

18. Гейзенберг В. Физика и философия / Под ред. М.Э. Омельяновского. - М.: Иностранная литература, 1963. - 293 с.

19. Гиндилис Н.Л. Предыстория отечественного науковедения // Вопросы истории естествознания и техники. - М., 2009. - № 2. - С. 160-178.

20. Гиндилис Н.Л. Роль журнала «Вопросы философии» в институционализации науковедения // Тезисы Годичной научной конференции ИИЕТ РАН, 2009 г. -М.: Анонс-Медиа, 2009. - С. 174-177.

21. Гносеологические аспекты измерений / Отв. ред. П.С. Дышлевый. - Киев: Наукова думка, 1968. - 304 с.

22. Гражданников Е.Д., Щербаков А.И. Программа по науковедению / АН СССР. -Новосибирск, 1970. - 21 с.

23. Грановский Ю.В. Можно ли измерять науку? // Науковедение. - М., 2000. -№ 1. - С. 160-183.

24. Джахая Л.Г. Классификация наук как философская и науковедческая проблема. - Сухуми: Алашара, 1969. - 256 с.

25. Диалектический материализм и современное естествознание: Сб. материалов Всерос. семинара преп. обществ. наук по философск. вопр. совр. естествозн. / Отв. ред. С. А. Петрушевский. - М.: МГУ, 1964. - 405 с.

26. Добров Г.М. Актуальные проблемы науковедения. - М.: Знание, 1968. - 46 с.

27. Добров Г.М. Наука о науке: Введение в общее наукознание. - Киев: Наукова думка, 1966. - 270 с.

28. Добров Г.М. Наука о науке: Введение в общее науковедение. - Изд. 2-е. -Киев: Наукова думка, 1970. - 320 с.

29. Добров Г.М. Прогнозирование науки и техники. - М.: Наука, 1969. - 208 с.

30. Дышлевый П.С. В.И. Ленин и философские проблемы релятивистской физики. - Киев: Философская думка, 1969. - 367 с.

31. Дышлевый П.С., Кравченко А.М., Роженко Н.М. Философия и физика. -Киев: Наукова думка, 1968. - 100 с.

32. Заборский П. Л., Нусенбаум Д. М. Практика сетевого планирования научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ. - М.: Экономика, 1967. - 87 с.

33. Зворыкин А. А. Разработка социологии науки как основа ее лучшей организации // Научный симпозиум по проблеме «Управление, планирование и организация научных и технических исследований». - М., 1968. - 18 с.

34. Зейлер Р. Повышение эффективности исследований и разработок / Пер. с англ. В.И. Марцинкевича и Ю.М. Шейнина; Под ред. Ю.И. Розенталя. - М.: Прогресс, 1967. - 256 с.

35. Идлис Г.М. Математическая теория научной организации труда (НОТ) и оптимальной структуры научно-исследовательских институтов (НИИ). -Алма-Ата: Изд-во Наука Казахской ССР, 1970. - 336 с.

36. Изучение научных журналов как каналов связи / Баринова З. М., Васильев Р. Ф., Грановский Ю.В., Мульченко З.М. и др. // Научно-техническая информация, Сер. 2. - М.: ВИНИТИ, 1967. - № 12. - С. 3-11.

37. Илизаров С.С. Материалы к историографии истории науки и техники. Хроника: 1917-1988 гг. / Отв. ред. чл.-корр. Н.Д. Устинов. - М.: Наука. - 295 с.

38. Информация в научных исследованиях / Злочевский С.Е., Козенко А.В., Косолапов В.В., Половинчик А.Н. - Киев: Наукова думка, 1969. - 288 с.

39. Исследования по общей теории систем / Под ред. В. Н. Садовского, Э.Г. Юдина. - М.: Прогресс, 1969. - 520 с.

40. История Академии наук СССР: В 3-х т. / Под. ред. акад. К.В. Островитянова. -М.; Л.: Наука, 1964. - Т. 2. - 772 с.

41. Канак Ф. М. Субъект, объект и физическое познание. - Киев: Наукова думка, 1970. - 139 с.: на укр. яз.

42. Карпов М.М. Наука и развитие общества. - Ростов-на-Дону: Госполитиздат, 1961. - 118 с.

43. Карпов М.М. Основные закономерности развития естествознания. - Ростов-на-Дону: Изд-во Рост. ун-та, 1963. - 302 с.

44. Кедров Б.М. День одного великого открытия. - М.: Соцэкгиз, 1958. - 560 с.

45. Кедров Б.М. Единство диалектики, логики и теории познания. - М.: Госполитиздат, 1963. - 295 с.

46. Кедров Б.М. Закономерности развития науки // О^апоп. - Варшава, 1965. -№ 2. - С. 179-192.

47. Кедров Б.М. Классификация наук: В 3-х кн. / ВПШ и АОН при ЦК КПССС. -М., 1961. - Кн. 1. - 472 с.

48. Кедров Б.М. Ленин и революция в естествознании ХХ века: Философия и естествознание. - М.: Наука, 1969. - 397 с.

49. Кедров Б.М. О классификации наук // Вопросы философии. - М., 1955. -№ 2. - С. 49-68.

50. Кедров Б.М. О методологических вопросах истории естествознания // Вопросы истории естествознания и техники. - М., 1965. - Вып. 18. - С. 29-36.

51. Кедров Б.М. Предмет и взаимодействие естественных наук. - М.: Изд-во АН СССР, 1962. - 411 с.

52. Кедров Б.М. Три аспекта атомистики: В 3-х ч. - М.: Наука, 1969. - Ч. 1: Парадокс Гиббса: Логический аспект. - 294 с.

53. Козенко А.В., Половинчик А.Н. Эффективность научно-технической информации. - М.: Экономика, 1967. - 176 с.

54. Кольцов А.В. Ленин и становление Академии наук как центра советской науки. - Л.: Наука, 1969. - 280 с.

55. Консон А.С., Соминский В.С. Экономика научных разработок. - М.: Экономика, 1968. - 208 с.

56. Копнин В.П. Введение в марксистскую гносеологию. - Киев: Наукова думка, 1966. - 288 с.

57. Копнин В.П. Гипотеза и ее роль в познании. - М.: Знание, 1958. - 40 с.

58. Копнин В.П. Гипотеза и познание действительности. - Киев: Госполитиздат УССР, 1962. - 182 с.

59. Копнин В.П. Идея как форма мышления. - Киев: Изд-во Киевского ун-та,

1963. - 108 с.

60. Копнин В.П. Логика научного исследования и ее основные понятия // Вопросы философии. - М., 1964. - № 3. - С. 59-68.

61. Копнин В.П. Логика научного познания // Вопросы философии. - М., 1966. -№ 10. - С. 38-49.

62. Копнин В.П. Логические основы науки. - Киев: Наукова думка, 1968. - 283 с.

63. Копнин В.П. Теория познания и кибернетика. - Киев: Политиздат Украины,

1964. - 68 с.: на укр.яз.

64. Кугель С.А. Изучение структуры и динамики научных кадров // Научный симпозиум «Управление, планирование и организация научных и технических исследований» / Постоянная комиссия СЭВ. - М., 1968. - 21 с.

65. Кугель С.А., Никандров О.Н. Молодые инженеры. - М.: Мысль, 1971. - 207 с.

66. Кугель С.А. Социологические исследования науки в Ленинграде - Санкт-Петербурге в 1960-1990-е годы // Науковедение. - М., 1999. - № 4. - С. 167-183.

67. Лайтко Х., Ланге Б. Из истории формирования науковедения // Вопросы истории естествознания и техники. - М., 1982. - № 3. - С. 42-53.

68. Лазар М.Г. Вклад И.И. Леймана в развитие социологии науки в Ленинграде в 60-80-х годах ХХ в. // Проблемы деятельности ученых и научных коллективов. - СПб.: Изд-во Политехнического ун-та, 2008. - Вып. 24. - С. 207-217.

69. Лакатос И. Доказательства и опровержения / Пер. с англ. И.Н. Веселовского; Под ред. И.Б. Погребысского. - М.: Наука, 1967. - 152 с.

70. Лахтин Г.А. Тактика науки. - Новосибирск: Наука, 1969. - 252 с.

71. Лейман И.И. Наука как социальный институт. - Л.: Наука, 1971. - 179 с.

72. Лекторский В.А. Бонифатий Михайлович Кедров: Человек и мыслитель // Бонифатий Михайлович Кедров. - М.: Наука, 2005. - С. 454-458.

73. Ленин В.И. О значении воинствующего материализма // Ленин В.И. Полн. собр. соч. - Изд. 5-е. - М.: Изд-во Политической литературы, 1975. - Т. 45. -С. 23-33.

74. Ленин и современное естествознание / Под ред. Б. М. Кедрова, М. Э. Омелья-новского. - М.: Мысль, 1969. - 374 с.

75. Логика и методология науки / Под ред. М.Э. Омельяновского, П.В. Таванца и др. - М.: Наука, 1967. - 340 с.

76. Логика научного исследования / Под ред. П.В. Копнина, М.В. Поповича. -М.: Наука, 1965. - 360 с.

77. Майзель И.А. Коммунизм и превращение науки в непосредственную производительную силу. - М.: Высшая школа, 1963. - 103 с.

78. Малецкий И. Место и значение науковедения в системе наук // Вопросы философии. - М., 1966. - № 6. - С. 53-64.

79. Мамчур Е.А., Овчинников Н.Ф., Огурцов А.П. Отечественная философия науки: Предварительные итоги. - М.: РОССПЭН, 1997. - 360 с.

80. Маркс К., Энгельс Ф. Соч.: В 50-ти т. - Изд. 2-е. - М.: Изд-во Политической литературы, 1955. - Т. 1. - 699 с.

81. Материалистическая диалектика и методы естественных наук / Под ред. М.Э. Омельяновского. - М.: Наука, 1968. - 608 с.

82. Мелещенко Ю.С., Шухардин С.В. Ленин и научно-технический прогресс. -Л.: Наука, 1969. - 327 с.

83. Мелещенко Ю.С. Техника и закономерности ее развития. - Л.: Лениздат, 1970. - 248 с.

84. Мелещенко Ю.С. Технический прогресс и его закономерности. - Л.: Лениз-дат, 1967. - 175 с.

85. Методологические проблемы современной биологии и медицины / Под ред. М.Ф. Веденова, Н.В. Лучника, Н.Т. Абрамовой и др. - М.: Медицина, 1969. -215 с.

86. Методологические проблемы современной науки / Под редакцией В.С. Молод-цова, А.Я. Ильина. - М.: Изд-во МГУ, 1964. - 245 с.

87. Методологические проблемы теории измерений / Под ред. П.С. Дышлевого и др. - Киев: Наукова думка, 1966. - 206 с.

88. Микулинский С.Р., Родный Н.И. История науки и науковедение // Очерки истории и теории развития науки. - М.: Наука, 1969. - С. 35-66.

89. Микулинский С.Р., Родный Н.И. Место науковедения в системе наук // Вопросы философии. - М., 1968. - № 6. - С. 33-42.

90. Микулинский С.Р., Родный Н.И. Наука как предмет специального исследования (к формированию науки о науке) // Вопросы философии. - М., 1966. -№ 5. - С. 25-38.

91. Микулинский С.Р. О науковедении как общей теории развития науки // Научный симпозиум по проблеме «Управление, планирование и организация научных и технических исследований» / Постоянная комиссия СЭВ. - М., 1968. - 25 с.

92. Мирский Э.М. Науковедение в СССР (история, проблемы, перспективы) // Вопросы истории естествознания и техники. - М., 1971. - № 3-4. - С. 86-98.

93. Мирская Е.З., Мирский Э.М. Наука, технология, общество // Вопросы философии. - М., 1970. - № 5. - С. 166-174.

94. Моделирование как метод научного исследования / Глинский Б.А., Грязнов Б.С., Дынин Б.С., Никитин Е.П. - М.: Наука, 1965. - 245 с.

95. Налимов В.В. Количественные методы исследования процесса развития науки // Вопросы философии. - М., 1966. - № 12. - С. 38-47.

96. Налимов В.В., Мульченко З.М. Наукометрия: Изучение развития науки как информационного процесса. - М.: Наука, 1969. - 192 с.

97. Наука и научное творчество / Под. ред. М.М. Карпова. - Ростов-на-Дону: Изд-во Рост. ун-та, 1970. - 156 с.

98. Наука о науке / Под ред. В.Н. Столетова. - М.: Прогресс, 1966. - 422 с.

99. Наука сегодня / Под ред. С.Р. Микулинского, Б.А. Фролова. - М.: Молодая гвардия, 1969. - 269 с.

100. Научное творчество / Под ред. С.Р. Микулинского, М.Г. Ярошевского. - М.: Наука, 1969. - 446 с.

101. Оже П. Современные тенденции в научных исследованиях / Пер. с фр. - М.: Изд-во ЮНЕСКО, 1963. - 293 с.

102. Оноприенко В. И., Оноприенко М. В. Вклад В. М. Глушкова в разработку философских и методологических проблем кибернетики и информатики // Наука и науковедение. - Киев, 2003. - № 3. - С. 65-77.

103. Организация и эффективность научных исследований / Отв. ред. чл-корр. АН СССР Н.А. Чинакал. - Новосибирск: Наука, 1967. - 180 с.

104. Организация науки в первые годы советской власти, (1917-1925): Сб. документов / Под ред. М.С. Бастраковой и др. - Л.: Наука, 1968. - 419 с.

105. Организация научной деятельности / Под ред. Е.А. Беляева и др. - М.: Наука, 1968. - 444 с.

106. Организация советской науки в 1926-1932 гг.: Сб. документов / Отв. ред. Б.Е. Буховский. - Л.: Наука, 1974. - 408 с.

107. Осипов Г.В. Планы философских и социологических исследований // Вопросы философии. - М., 1969. - № 2. - С. 137-138.

108. Очерки истории и теории развития науки / Под ред. В.С. Библера, Б.С. Гряз-нова, С.Р. Микулинского. - М.: Наука, 1969. - 422 с.

109. Петров М.К., Давидович В.Е. На пути к «самосознанию науки» // Вопросы философии. - М., 1967. - № 3. - С. 133-140.

110. Петров М.К. Философские проблемы «науки о науке»: Автореф. дисс... канд. филос. наук. - Ростов-на-Дону, 1967. - 24 с.

111. Петрушенко Л. А. Теория организации - самостоятельная область знания // Вопросы философии. - М., 1966. - № 2. - С. 140-143.

112. Планирование эксперимента: Библиография прикладных работ за 1966-1968 гг. / Межфакультетская лаборатория статистических методов. - М.: Изд-во МГУ, 1971. - 190 с.

113. Планы философских исследований // Вопросы философии. - М., 1969. - № 1. -С. 155-156.

114. Постановлениие Президиума АН СССР «О разработке методологических проблем естествознания и общественных наук» // Вестник Академии наук. -М.: Изд-во АН СССР, 1963. - № 11. - С. 68-70.

115. Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О мерах по дальнейшему улучшению подбора и подготовки научных кадров», Ст. 57 // Собрание Постановлений Правительства СССР, 1962. - М.: Госюриздат, 1963. - № 7. -С. 146-153.

116. Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О мероприятиях по повышению эффективности работы научных организаций и ускорения использования в народном хозяйстве достижений науки и техники», Ст. 122 // Собрание Постановлений Правительства СССР, 1968. - М.: Изд-во Юридическая литература, 1969. - № 18. - С. 465-494.

117. Потенциал науки / Добров Г.М. и др. - Киев: Наукова думка, 1969. - 152 с.

118. Прайс. Д. Малая наука, большая наука // Наука о науке / Под ред. В.Н. Столетова. - М.: Прогресс, 1966. - С. 281-384.

119. Прайс Д. Наука о науке // Наука о науке / Под ред. В.Н. Столетова - М.: Прогресс, 1966. - С. 236-254.

120. Президиум АН СССР о работе Института истории естествознания и техники // Вопросы истории естествознания и техники. - М., 1963. - Вып. 15. - С. 184-185.

121. Президиум АН СССР обсуждает работу Института философии // Вопросы философии. - М., 1970. - № 3. - С. 134-142.

122. Президиум АН СССР обсуждает работу Научного совета по философским вопросам современного естествознания // Вопросы философии. - М., 1970. -№ 2. - С. 139-143.

123. Проблемы исследования структуры науки / Отв. ред. В.Н. Борисов. - Новосибирск: Изд-во НГУ, 1967. - 238 с.

124. Проблемы логики научного познания / Под ред. П.В. Таванца. - М.: Наука,

1964. - 410 с.

125. Проблемы методологии научного познания / Отв. за вып. И.Г. Рубинов. -Новосибирск: Изд-во НГУ, 1968. - 178 с.

126. Проблемы методологии системного исследования / Под ред. И. В. Блауберга и др. - М.: Мысль, 1970. - 455 с.

127. Проблемы науковедения (Наука о науке): Сб. пер. и рефератов / АН СССР; ИИЕТ. Научный совет по информации в области общественных наук; Под ред. И. А. Майзеля, С.Р. Микулинского. - М., 1966. - 207 с. - (Информационный бюллетень реферативной группы; Вып. 10).

128. Проблемы повышения эффективности научно-исследовательских работ: Сб. материалов к научно-практич. конф.: В 3-х ч. / Горный ин-т; Отв. ред. чл.-корр. АН СССР Н.А. Чинакал. - Новосибирск, 1968. - Ч. 1. - 217 с.

129. Проблема форм движения в современной науке / Под ред. П.С. Дышлевого. -Киев: Наукова думка, 1968. - 286 с.: на укр. яз.

130. Проблемы формального анализа систем / Под ред. А.И. Уемова, В.Н. Садовского. - М.: Высшая школа, 1968. - 70 с.

131. Проблемы экономического стимулирования и технического прогресса / Под ред. М.М. Гатовского. - М.: Наука, 1967. - 335 с.

132. Прогнозирование социальных процессов. Наука как объект управления: Сб. науч. тр. / АН УССР. Ин-т философии. - Киев, 1969. - Вып. 1. - 295 с.

133. Пространство и время в современной физике / Под ред. П.С. Дышлевого и А.З. Петрова. - Киев: Наукова думка, 1968. - 300 с.

134. Противоречия в развитии естествознания / Под ред. Б.М. Кедрова. - М.: Наука,

1965. - 352 с.

135. Ракитов А.И. Анатомия научного знания. - М.: Политиздат, 1969. - 206 с.

136. Ракитов А.И. Наука и науковедение XXI в. // Вестник Российской академии наук. - М., 2003. - № 2. - С. 128-138.

137. Ракитов А. И. Понятие науки и ее структура как объект общей теории науки // Проблемы методологии и логики науки. - Томск, 1965. - С. 103-113. -(Уч. зап. Томск. гос. ун-та им. В.В. Куйбышева; Вып. 61).

138. Родный Н.И. Соотношение истории и логики науки // Вопросы философии. -М., 1965. - № 3. - С. 37-46.

139. Роженко Н. М. Гносеологическая природа описания и объяснения в физике. -Киев: Наукова думка, 1970. - 115 с.: на укр. яз.

140. Розов М.А. Научная абстракция и ее виды. - Новосибирск: Наука, 1965. -137 с.

141. Розов М. А. Знание как объект исследования. Воспоминания о работе Новосибирского семинара, (1963-1980) // Вопросы философии. - М., 1998. - № 1. -С. 89-109.

142. Садовский В.Н. Наука о науке и общая теория систем // Материалы к польско-советскому симпозиуму по комплексному изучению развития науки / АН СССР. ИИЕТ. - М., 1967. - С. 65-69.

143. Сивоконь П.Е. О происхождении и философском значении естественнонаучного эксперимента. - М.: Изд-во МГУ, 1962. - 202 с.

144. Системный подход: Предпосылки, проблемы, трудности / Под ред. И.В. Блау-берга, В.Н. Садовского, Э.Г. Юдина. - М.: Знание, 1969. - 48 с.

145. Современная научно-техническая революция: Историческое исследование / Под ред. С.В. Шухардина. - М.: Наука, 1967. - 184 с.

146. Социология науки / Под ред. М.М. Карпова, А.В. Потёмкина. - Ростов-на-Дону: Изд-во Рост. ун-та, 1968. - 226 с.

147. Социология сегодня. Проблемы и перспективы. Американская буржуазная социология / Пер. с англ.; Под ред. Г.В. Осипова. - М.: Прогресс, 1965. - 683 с.

148. Стёпин В.С., Томильчик Л.М. Практическая природа познания и методологические проблемы современной физики. - Минск: Изд-во Белорусского ун-та, 1970. - 219 с.

149. Таванец П.В. Об основных направлениях разработки проблем логики научного познания // Вопросы философии. - М., 1966. - № 2. - С. 110-112.

150. Философские вопросы современной физики: Тр. Всесоюзн. конф. - М.: Знание, 1969. - 312 с.

151. Философские проблемы медицины / Отв. ред. С.С. Гурвич. - Киев: Здоровье, 1969. - 286 с.

152. Философские проблемы теории тяготения Эйнштейна и релятивистской космологии / Под ред. П. С. Дышлевого, А. З. Петрова. - Киев: Наукова думка, 1965. - 331 с.

153. Швырёв В.С. Неопозитивизм и проблемы эмпирического обоснования науки. -М.: Наука, 1966. - 215 с.

154. Шрейдер Ю.А. Выступления по докладам // Материалы по науковедению. -Киев: СОПС, 1969. - Вып. 3. - С. 105-140.

155. Шрейдер Ю.А. О возможности теоретического вывода статистических закономерностей текстов // Проблемы передачи информации. - М.: Наука, 1967. -Т. 3, Вып. 1. - С. 57-63.

156. Штофф В.А. Роль моделей в познании. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1963. - 128 с.

157. Шухардин С.В. Основы истории техники. - М.: Изд-во АН СССР, 1961. - 280 с.

158. Эффективность научных исследований / Пер. с фр. и англ.; Под ред. Ю.М. Шейнина. - М.: Прогресс, 1968. - 559 с.

159. Эффективность научно-технического творчества. - М.: Наука, 1968. - 163 с.

160. Я пришел в Институт истории естествознания и техники / Под ред. С.С. Илизарова, В.М. Орла, А.В. Постникова. - М.: Янус-К, 2008. - 224 с.

161. Ярошевский М.Г. Иван Михайлович Сеченов. - Л.: Наука, 1968. - 424 с.

162. Ярошевский М.Г. Психология науки // Вопросы философии. - М., 1967. -№ 5. - C. 79-90.

163. Bernai J.D. Social function of science. - L.: Routledge & Kegan Paul, 1939. - 492 p.

164. Bernal J.D. The freedom of necessity. - L.: Routledge & Kegan Paul, 1949. - 437 p.

165. Garfield E. Citation indexes for science: A new dimension in documentation through association of ideas // Science - N.Y., 1955. - Vol. 122, N 3159. - P. 108-111.

166. Kotarbinski T. Elementy teorji poznania, logiki formalnej i metodologji nauk. -Lwow: Wyd-wo Zakladu narodowego im. Ossolinskich, 1929. - 483 s.

167. Koyré A. Etudes d'histoire de la pensée philosophique. - Paris: Libr. Colin, 1961. -329 p.

168. Kuhn T.S. The structure of scientific revolutions. - Chicago: Univ. of Chicago press, 1962. - 168 p.

169. Lakatos I. Proofs and refutations // The British journal for the philosophy of science. - Edinburgh; L., 1963-1964. - Vol. 14, N 53. - P. 1-25.

170. Ossowska M., Ossowski S. The science of sceince // Minerva: A review of science, learning and policy. - L., 1964. - Vol. 3, N 1. - P. 72-82.

171. Price D. Science since Babylon. - New Haven: Yale univ. press, 1961. - 152 p.

172. Price D. Regular patterns in the organization of science // Organon. - Warszawa, 1965. - N 2. - P. 243-248.

173. Taton R. L'histoire des la sciences et la science actuelle // Organon. - Warszawa, 1965. - N 2. - P. 213-226.

174. Znaniecki F. Przedmiot i zadania nauki o wiedzy // Nauka polska. - Warszawa, 1925. - N 5. - S. 1-78.