CC BY
46
Обменный курс как инструмент сдерживания инфляции по модели Дорнбуша
Э.Ф. Мархудаев
Докторант факультета политических и экономических наук и права Университета Ниццы и Софии Антиполис - ТУМБ (Франция)
В представленной работе автор попытался на базе модели Дорнбуша связать два показателя экономической системы - обменный курс и внутренние цены, выведенные из своего равновесного состояния первоначальной монетарной экспансией, а также найти определенную связь между траекториями их последующего выпрямления. Выводы такого анализа помогают, в целом, понять валютную политику центро-банков многих развивающихся стран, и ЦБР в частности, так широко использующих обменный курс в качестве одного из основных инструментов своей монетарной политики для сдерживания внутренней инфляции.
In the present working paper the author tried to relate two parameters of the economic system on the basis of Dornbusch model - the exchange rate and internal prices, disturbed from the equilibrium by initial monetary expansion, as well as to find certain correlations between the paths of their eventual straightening. The conclusions of such analysis can facilitate, as a whole, the understanding of central banks' exchange policy in developing countries, and particularly the CBR's one, so widely using the exchange rate as one of the basic monetary tools to restrain the internal inflation.
Ключевые термины:
Адаптация обменного курса - процесс движения обменного курса к своему новому равновесному Уровню вследствие денежной экспансии. Денежная экспансия или монетарный шок - внезапное масштабное увеличение со стороны монетарных властей общего денежного предложения в экономике, осуществленное за очень короткий промежуток времени. Критическая точка краткосрочного равновесия - точка состояния системы, в которой тренд обменного курса локальной валюты после фазы падения (перелета) переходит в фазу последующего роста к своему равновесному уровню, подталкивая при этом и саму систему в сторону ее долгосрочного равновесного состояния. Локальная валюта - легальная денежная единица, используемая на внутреннем рынке.
Малая открытая экономика - экономика, не оказывающая никакого влияния на общемировые экономические процессы. В частности, в малой открытой экономике внутренние процентные ставки равны общемировой ставке процента.
Перелет (заброс, залет) обменного курса - от англ. «overshooting», начальная стадия адаптации обменного курса к внезапной денежной экспансии, когда вследствие определенных макроэкономических факторов, в процессе снижения номинальный обменный курс опускается ниже своего реального равновесного уровня, как бы «перелетая» его.
Процесс глобализации, меняющий весь современный мировой строй не только в географических, но в макроэкономических масштабах, ставит перед экономической наукой вопросы поиска альтернативных теорий регулирования мировой экономики. В частности, со времени отказа от фиксированных валютных систем Бреттон-Вудского и более позднего Ла-Плазовского соглашений, одной из таких макроэкономических проблем, стоящих перед миром, являются плавающие обменные курсы. В этой связи, теоретическую модель Дорнбуша можно считать попыткой понять поведение обменных курсов в условиях либерализации соотношений между мировыми валютами. При этом, несмотря на многочисленность исследований в области обменных курсов, модель Дорнбуша остается одной из са-мыгх успешных работ как ввиду простоты содержания, так и путей ее практической реализации. Именно поэтому, несмотря на относительную давность первой публикации, по ней было выпущено более тысячи дополнительных исследований, и данная модель остается актуальной и по сей день.
Следует отметить, что рассматриваемая модель Дорбуша была построена для малой открытой экономики, которая весьма популярна в современной экономической науке. В своем классическом понимании, одним из основныгх факторов, определяющих малую открытую экономику, является отсутствие какого-либо влияния процессов, происходящих внутри данной экономики, в том числе колебаний внутренней процентной ставки, на формирование мировых процентных ставок. По-другому, под «малой» можно понимать экономику, которая представляет собой небольшую долю мирового рышка и практически не оказывает никакого воздействия на мировую ставку процента. Более того, внутренняя процентная ставка в такой экономике привязана к мировой ставке процента.
Основная идея в модели Дорнбуша заключается в том, что при внезапной денежной экспансии (так называемом «монетарном шоке»), из-за резкого увеличения денежного предложения локальной валюты происходит первичное ослабление этой валюты в виде падения ее обменного курса. При этом, как это будет рассмотрено далее, ослабление локальной валюты в номинальном понимании первоначально носит несколько чрезмерный характер, что приводит к определенному перелету (забросу) обменного курса за его равновесный уровень.
Однако, согласно модели, при достижении некой критической точки промежуточного (так называемого краткосрочного) равновесия, тренд меняется и начинается следующая фаза адаптации обменного курса локальной валюты - обратное движение в сторону своего равновесного показателя, называемого также «долгосрочным равновесием». И, что не менее важно, в ходе такой адаптации обменный курс напрямую влияет на многие макроэкономические показатели, в том числе и на внутренние цены. Так, в частности, в своей модели Дорнбуш раскрывает наличие разницы в скорости реакции (адаптации) цен товарного и фондового рынков на изменения обменного курса, где ключевую роль играет предположение о более медленном изменении товарных цен в ходе адаптации по сравнению с ценами фондового рынка.
В геометрическом представлении перелет обменного курса за равновесный уровень можно выразить траекторией АВ (см. рис. 1), а последующую адаптацию к этому уровню - траекторией ВС. Здесь и 00' - прямые, отражающие корреляцию между уровнем цен и обменным курсом соответственно до и после монетарной экспансии. При этом, естественно, не забывается тот факт, что то-
варныи рынок реагирует медленнее финансового, и поэтому при денежной экспансии в краткосрочном процессе (отображено траекторией АВ) изменяется только обменный курс е, и лишь в долгосрочном периоде (траектория ВС) затрагиваются и цены р.
Здесь для образности к месту было бы вспомнить о физических характеристиках такого вещества как воск, кото-рыи при обычнои температуре под воз-деиствием кратковременных сил практически не деформируется и ведет себя как абсолютно твердое тело. Однако если та же нагрузка деиствует на воск более длительное время, то он начинает «течь», сплющивается под собственным весом, и помещенныи в какои-либо сосуд, принимает его форму. В нашем случае воск можно было бы отождествить с уровнем товарных цен р, а сосуд - с состоянием экономической системы в долгосрочном периоде.
Возвращаясь к нашем модели, можно предположить, что увеличение де-нежнои массы в локальнои валюте вследствие проведеннои денежнои экспансии приведет в краткосрочном периоде к росту внутреннего спроса. В то же время, на фоне резкого падения обменного курса этои локальнои валюты внутренняя продукция окажется более дешевоИ и привлекательной, чем импортные субституты. Следовательно, в це-
лом, в такои системе в краткосрочном периоде можно ожидать роста внутреннего спроса прежде всего на внутреннюю продукцию.
Так как при падении обменного курса локальнои валюты внутренняя продукция становится дешевле по сравнению с импортом, то наряду с ростом внутреннего спроса можно ожидать и увеличения внешнего (экспортного) спроса на внутреннюю продукцию.
С другоИ стороны, как мы знаем, резкое увеличение внутреннего выпуска для удовлетворения растущего спроса в краткосрочном периоде ограничено. В результате, на фоне неизменного внутреннего выпуска рост совокупного спроса на внутреннюю продукцию должен вызвать и рост цен на нее. Однако на начальном этапе такое развитие событиИ маловероятно, ибо как мы указывали выше на примере воска, в краткосрочном периоде товарные цены по определению являются не эластичным параметром.
Тем не менее, согласно модели Дор-нбуша, цены на внутреннюю продукцию на фоне роста как внутреннего, так и внешнего спроса не могут в течение долгого времени оставаться неизменными. В итоге, в некоИ точке В избыток товарного спроса над его предложением достигает определенноИ критичес-коИ отметки, и ценовое равновесие на-
Рис. 1. Перелет и последующая адаптация обменного курса по модели Дорн-буша
рушается, т.е. начинается рост внутренних цен (этот процесс отражен траек-ториеИ ВС рис. 1). Именно поэтому точка В в рассматриваемоИ модели обозначена как критическая точка промежуточного равновесия.
В то же время стоит отметить, что «...версия Дорнбуша ... не имеет вразумительного описания того, как экономика переходит из краткосрочного в долгосрочное равновесие», т.е. в модели Дорнбуша остается неясным, как и когда именно достигается критическая точка В - пункт разворота как для обменного курса, так и для всеИ системы в сторону долгосрочного равновесия в точке С.
В этоИ связи можно предположить, что в рамках модели Дорнбуша критическая точка В достигается, скорее всего, в момент начала роста внутреннего выпуска по сравнению с его первоначальным уровнем в точке А.
Если следовать данноИ гипотезе, то в краткосрочном периоде (траектория АВ), т.е. при неизменности выпуска внутреннеИ продукции, рост внешнего спроса на внутреннюю продукцию вряд ли может сильно повлиять на торговыИ или платежныИ баланс. На фоне падения курса локальноИ валюты, при удорожании (и как следствие, сокращении) импорта внутренниИ спрос все больше будет удовлетворяться потреблением внутреннеИ продукции, но это будет происходить за счет пропорционального снижения экспорта этоИ продукции.
Однако с момента начала роста внутреннего выпуска в точке В дополнительно появившиеся объемы внутреннего выпуска будут направлены на удовлетворение внешнего спроса либо на дальнеИшее вытеснение остающегося более дорогим импорта. При этом, в последнем случае, в отличие от ситуации с краткосрочным периодом, описанным в предыдущем абзаце, такое вытеснение уже не будет сопровождаться пропорциональным снижением экспорта внутреннеИ продукции.
Так или иначе, но в рассматривае-моИ системе увеличение внутреннего выпуска на траектории ВС приводит в итоге к возникновению положительно-
Экономика, Статистика и Информатика 3 №3, 2008
го сальдо платежного баланса по сравнению с первоначальноИ точкоИ равновесия А, и следовательно, к усилению локальноИ валюты. Иначе говоря, «. важным моментом является то, что эмпирически текущая динамика сальдо платежного баланса может иметь существенное влияние на реальныИ обмен-ныИ курс в среднесрочноИ перспективе. Это влияние может быть не менее важным, чем связь между монетарноИ экспансиеИ и реальным обменным курсом из модели Дорнбуша».
В качестве эмпирических доказательств о связи приведенных макроэкономических показателеИ из последнеИ цитаты здесь могут послужить сопоставления реальных обменных курсов национальных валют и колебаниИ сальдо платежного баланса последних лет как по развивающимся странам (Таиланд, Корея, Индонезия и Мехико), так и по развитым (США, Япония и Великобритания). Что касается России, то о степени корреляции реального курса россиИского рубля и сальдо платежного баланса страны можно судить по приведенному рис. 2. Нетрудно заметить, что в россиИскоИ экономике наличие связи между этими двумя макроэкономическими показателями не менее существенно, чем в других вышеприведенных странах.
Стоит отметить, что наша гипотеза о росте внутреннего выпуска как причины перехода экономики в стадию адаптации (сегмент ВС на рис. 1) косвенно подтверждается и самоИ моделью Дорнбуша, где «.степень влияния мо-нетарноИ политики на процентную ставку и обменныИ курс существенно зависит от динамики выпуска в реальном выражении. Если реальныИ выпуск фиксирован, денежная экспансия приводит в краткосрочном периоде к снижению процентных ставок и вызывает перелет обменного курса за его долго-срочныИ уровень . Если же выпуск реагирует на изменяющиИся спрос, то динамика обменного курса и процент-ноИ ставки, напротив, будут незначительными. И если при этом все же про-изоИдет падение обменного курса, то уже без перелета, а процентная ставка может даже подняться».
Итак, мы предположили, что точкоИ разворота системы может являть
способность быстроИ адаптации (роста) внутреннего выпуска. С данноИ точки зрения существенным недостатком модели Дорнбуша является то, что здесь внутренниИ выпуск рассматривается, в основном, как неизменная величина. В то же время, разделяя в своеИ модели процесс адаптации на краткосрочныИ и долгосрочныИ (траектории АВ и ВС соответственно), Дорнбуш хоть и не дает точных определениИ каких-либо временных или количественных параметров наступления этих адаптационных периодов (в том числе по выпуску), тем не менее он также признает, что «выпуск не может сильно измениться в течение короткого промежутка времени и поэтому его фиксированная величина лучше характеризует [краткосрочный] процесс ... и [краткосрочная] адаптация будет касаться прежде всего денежных и фондовых рынков, где должны происходить падение процентных ставок и перелет обменного курса. Напротив, в среднесроч-ноИ перспективе допущение о подвижности выпуска и гибкости цен, которые успевают откликнуться на возросшиИ совокупныИ спрос, становится более реальным».
Обратимся к некоторым элементам расчетноИ части модели Дорнбуша.
Для нашего анализа отправноИ точ-коИ в модели Дорнбуша может послужить формула краткосрочного (шокового) воздеИствия монетарноИ экспансии на курс валюты:
ае/(1ш = 1 + 1/Х© (1)
Здесь, уравнение (1) выводится из логарифмического условия
-Хг + фу = т — р, (2)
где т - уровень текущего предложения денег;
у - уровень текущего выпуска; г — уровень внутреннеИ процентноИ ставки;
р - уровень внутренних цен; Х и ф - коэффициенты адаптации соответственно внутреннеИ процент-ноИ ставки и выпуска.
В свою очередь, уровень процент-ноИ ставки можно выразить в виде г = г* + х = г*+ ©(е — е), (3) где г* — процентная ставка" в остальном мире;
х — ожидаемое обесценение локаль-неИ валюты;
© - коэффициент адаптации обменного курса;
е и е — соответственно текущиИ и долгосрочныИ обменныИ курсы.
Объединив три вышеуказанных уравнения, получаем:
р — т = —фу + Х(г* + ©(е — е)) (4) либо р* = т — фу + Хг* (5) где р* - уровень цен в долгосрочном периоде.
При наложении формулы (5) в (4) получаем:
е — е = (1 / Х©) (р*—р) (6) которое, в свою очередь, при условии ае = ат = ар* в долгосрочном периоде, и переходит в интересуемое нами уравнение (1).
Рис. 2. Соотношение динамики изменения реального эффективного курса рубля и сальдо платежного баланса в России в 2002—2005 гг. Источник: статистические материалы ЦБР
Согласно уравнению (1), в краткосрочном периоде обменный курс избыточным образом реагирует на монетарную экспансию (т.е. Ае / Аш > 1), т.е. траектория обменного курса е испытывает некий «перелет» за свой равновесный уровень е, при котором удовлетворялось бы условие Ае = Аш.
Далее, как было ранее определено, вплоть до достижения краткосрочного равновесия в точке В (обозначим этот период времени как /) уровень цен р и выпуск у ( остаются постоянными величинами. А если принять, что внешняя процентная ставка г* есть также постоянная величина, то согласно производным уравнений (2) и (4), любое внезапное изменение денежного предложения Аш в сторону увеличения в краткосрочном периоде должно компенсироваться соответствующим снижением процентной ставки А г и падением обменного курса А е.
Переходя же к долгосрочному равновесию в точке С (обозначим этот период времени как 1+1), можно предположить, что в долгосрочном периоде денежное предложение ш будет тождественно общему номинальному спросу на деньги (обозначим его как М ), к которому, в свою очередь, должен окончательно адаптироваться внутренний выпуск у++г Однако при этом скорость изменения (адаптации) цен р, ввиду слабой эластичности, в любой момент времени на временном промежутке между
¡и ¡+1 будет ниже скорости адаптации денежного спроса М и выпуска у, так как «...всеобще признана мысль, что... определенная форма твердости цен есть необходимое условие для объяснения реальных данных как для закрытой, так и открытой формы экономики». Поэтому при достижении системой точки равновесия С, между денежным спросом М/+1, тождественным денежному предложению ш , и выпуском убудет достигнуто равновесное соотношение, идентичное первоначальному в точке А, в то время как показатель цен р ввиду своей низкой скорости не успеет достичь своего полноценного равновесного показателя для точки С
С другой стороны, при тождественности между ш и ув уравнениях (2) и (4), долгосрочные логарифмические колебания внутренней процентной ставки оказываются привязаны прямо пропорционально к соответствующим ценовым показателям р +1 в долгосрочном периоде.
Получается, что процентная ставка г и тождественный ей по уравнению (3) обменный курс е после прохождения краткосрочного равновесия в точке В также будут выпрямляться к своему первоначальному равновесному показателю до денежной экспансии, но со скоростью меньшей чем скорость адаптации денежного спроса М +1 и внутреннего выпуска у +1. Проще говоря, при
Рис. 3. Перелет и последующая адаптация реального и номинального обменных курсов
достижении экономикой нового равновесия в точке С обменный курс е и внутренняя процентная ставка г должны «застрять» где-то между точкой нового равновесия С и промежуточным «перелетным» показателем в точке В.
Однако, как нам известно, «. подвижность капитала обеспечивает выравнивание чистых доходов внутри и вне страны, так что внутренняя процентная ставка [как и общемировая ставка] должна оставаться величиной постоянной, несмотря на ожидаемые колебания валюты.» По-другому говоря, по определению в малой экономике в долгосрочном периоде внутренняя процентная ставка привязана к общемировой, которая остается постоянной величиной в течение всего анализа.
Следовательно, согласно уравнениям (4) и (5), при достижения равновесия между денежным агрегатом ш +1 и внутренним выпуском у +1, а также саморегуляции внутренних процентных ставок г относительно мировой ставки г* реальным финансовым инструментом, остающимся в распоряжении монетарных властей для корректировки движения цен р в долгосрочном периоде, является номинальный обменный курс е.
С точки зрения практической интерпретации этой идеи определенный интерес представляет работа Рогова, которая вносит в модель Дорнбуша разделение понятия обменного курса на номиналъный и реальный. Автор пытается на базе классической модели представить графические взаимоотношения реального и номинального обменных курсов при внезапной монетарной экспансии.
Как видно из рис. 3, исходной точкой системы является точка А, которая тождественна состоянию до монетарной экспансии из рис. 1. Краткосрочное равновесие (после перелета обменного курса локальной валюты) также отмечается в точке В, после чего оба обменных курса стремятся к своему долгосрочному равновесию в точке С. Отметим, что в краткосрочном периоде движения обоих обменных курсов е и q определяются как равнозначные, т.е. под углом 45°. Определение такого угла объясняется в целом тем, что «обмен-
Экономика, Статистика и Информатика 5 №3, 2008
ный курс поднимается вследствие первоначального монетарного шока, и при этом q and e, реальный и номинальный обменные курсы, двигаются пропорционально... На самом деле, это так и происходит на практике».
В то же время, как было определено выше, в момент достижения экономикой нового равновесия в точке С номинальный обменный курс должен оказаться где-то между начальным равновесием в точке А и промежуточным равновесием в точке В. Получаем, что угол наклона прямых QQ и Q'Q' в рис. 3 слабый, т.е. <45°.
Если принять такое определение угла наклона, то обнаруживается весьма примечательный факт, а именно -согласно правилам тригонометрии получается, что ZCAB >ZABC и IBC >IAC, где отрезки BCи AC отражают количественные параметры адаптации соответственно реального и номинального обменных курсов.
Следовательно, согласно рис. 3, в долгосрочной перспективе номинальный курс может иметь относительно менее резкую тенденцию к обратному выпрямлению (адаптации), чем реальный обменный курс. * * *
Если обобщить выводы данной работы применительно к условиям российской экономики, то получается, что нелогичная на первый взгляд и оттого часто критикуемая политика Центробанка России (впрочем, как и центральных банков многих других стран) по ограничению темпов среднесрочной инфляции с помощью номинального курса локальной валюты является в некотором смысле теоретически оправданной. При этом не следует особо опасаться, если рост номинального курса будет несколько отставать от своего реального
показателя, так как потенциал для такого отставания в процессе выпрямления обменного курса после эффекта «перелета» изначально заложен.
Заключение
В наше время очень часто можно услышать всевозможную критику по поводу проводимоИ многими центро-банками развивающихся стран политики сопротивления усилению их национальных валют. При этом, большинство критиков в качестве обоснования приводят бесполезность такого сопротивления в среднесрочноИ перспективе, которое на фоне усиления реального обменного курса может привести лишь к спекулятивному давлению на рынке. Центробанк же, для сдерживания спекуляциИ, вынужден, в свою очередь, проводить интервенции, которые приводят к увеличению общеИ денежноИ массы в обороте, и, следовательно, повышению внутреннего инфляционного давления.
В качестве теоретическоИ модели для анализа правомерности такоИ критики была выбрана модель Дорнбуша, в котороИ просто и корректно описано взаимное поведение основных интересуемых нами показателеИ, а именно обменного курса и инфляции. Кроме того, данная модель для нас интересна еще и тем, что она отражает процессы (названные в модели монетарным шоком), которые пережили многие развивающиеся экономики в последнее десятилетие.
Итогом проведенного нами теоретического анализа на базе вышеупомя-нутоИ модели стали три принципиальных заключения. Первое заключение состоит в том, что на самом деле, в графических траекториях движения реального и номинального обменных
курсов наличествует весьма существенное отклонение, а именно - скорость долгосрочноИ адаптации номинального курса может быть ниже скорости реального курса. Это может оправдать отставание темпов роста номинального курса локальнеИ валюты от ее реального курса вследствие интервенциИ центробанков.
В процесс анализа нами также было установлено, что в условиях малоИ экономики, когда внутренние процентные ставки, в целом, остаются привязанными к мировоИ ставке процента и являются величиноИ постоянноИ, в долгосрочном периоде реальным инструментом влияния на уровень внутренних цен остается обменныИ курс локальноИ валюты, что явилось вторым заключением нашеИ работы.
И, наконец, что касается третьего заключения, то в нашем анализе мы вышли на результат, согласно которому из-за низкоИ эластичности скорость адаптации цен будет ниже скорости адаптации того же внутреннего выпуска или реального показателя де-нежноИ массы (т.е. спроса). Это значит, что в то время как после монетарного шока внутренниИ спрос и выпуск полностью адаптируются к возросшему денежному предложению, внутренние цены вследствие их низкоИ эластичности окажутся где-то на «полпути» от своего нового равновесного показателя.
Получается, что в долгосрочноИ перспективе монетарная интервенция сокращает уровень внутренних цен, тогда как прочие макроэкономические показатели полностью возвращаются в свое исходное положение. Следовательно, теоретически, как ни парадоксально, в долгосрочноИ перспективе монетарная интервенция может не только не привести к росту внутренних цен, но и вызвать их некоторое снижение.
