CC BY
234
ПИМОНОВ Б.В., кандидат юридических наук, [email protected] кафедра организации расследования преступлений и судебных экспертиз; Тюменский институт повышения квалификации сотрудников Министерства внутренних дел Российской Федерации, 625049, г. Тюмень, ул. Амурская, 75
pimonov b.v.,
candidate of Legal Sciences, [email protected].
chair of crime detection and forensics; Tyumen Advanced Training Institute of the Ministry of the Interior of the Russian Federation, Amurskaya St. 75, Tyumen, 625049, Russian Federation
ОБЕСПЕЧЕНИЕ ПРАВА ПОДОзРЕВАЕМОГО (ОБВИНЯЕМОГО)
на использование помощи переводчика
Аннотация. В уголовном судопроизводстве использование подозреваемым (обвиняемым), не владеющим или недостаточно владеющим языком, на котором ведется производство по уголовному делу, помощи переводчика бесплатно является его конституционным правом. Результаты проведенного исследования свидетельствуют о том, все чаще настоящее право используется стороной защиты как инструмент противодействия расследованию преступления. При этом подозреваемый (обвиняемый) во многих из рассмотренных случаев в совершенстве владеет языком, на котором ведется производство по уголовному делу. Данное обстоятельство существенно затрудняет решение задач правосудия в разумные сроки и, как следствие, защиту прав и свобод других участников уголовного судопроизводства. В связи с этим в статье рассматривается порядок обеспечения права подозреваемого (обвиняемого) на использование помощи переводчика при возникновении различных следственных ситуаций, в том числе конфликтных, в ходе которых устанавливаются обстоятельства злоупотребления таковым правом. В проекции на криминалистические рекомендации предложен алгоритм действий в различных следственных ситуациях сотрудника, осуществляющего производство по уголовному делу, по недопущению злоупотребления подозреваемым соответствующим правом.
Ключевые слова: язык судопроизводства; владение языком; переводчик; отказ в удовлетворении ходатайства; противодействие предварительному расследованию; злоупотребление правом.
ENSURING THE RIGHT OF THE SUSPECT (ACCUSED) TO USE THE ASSISTANCE OF AN INTERPRETER
Annotation. In criminal proceedings, using the interpreter's assistance for free is the constitutional right of a suspect (accused), who does not know or does not know enough the language of the proceedings. However, according to the results of the conducted research, this right is increasingly used by the defense party as a tool to counter the investigation of crime. At the same time, in many of the cases considered, the suspect (accused) perfectly knows the language in which the criminal proceedings are conducted. This circumstance significantly complicates the solution of the problems of justice within a reasonable time, and, ronsequently, the protection of the rights and freedoms of other participants in criminal proceedings. In this regard, the author of the article analyzes the procedure for ensuring the right of the suspect (accused) to use the assistance of an interpreter in case of various investigative situations, including the conflict ones, in which the circumstances of the abuse of such right are established. The algorithm of actions of the employee carrying out the criminal proceedings to prevent the suspect from abusing the relevant right is proposed. This algorithm can be used in different investigative situations and it can also be the basis for developing forensic recommendations.
Keywords: language of the proceedings; language proficiency; interpreter; denial of the petition; counteraction to preliminary investigation; abuse of right.
В соответствии с частью 2 статьи 26 конституции Российской Федерации каждый имеет право на пользование родным
языком, на свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества. Это безусловное и неоспоримое право
каждого жителя России. Распространение конституционной нормы находит свое отражение, в частности, в принципах уголовно-процессуального законодательства. В статье 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее -УПК РФ) закрепляется, что участникам уголовного судопроизводства, не владеющим или недостаточно владеющим языком, на котором ведется производство по уголовному делу, должно быть разъяснено и обеспечено право делать заявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства, приносить жалобы, знакомиться с материалами уголовного дела, выступать в суде на родном языке или другом языке, которым они владеют, а также бесплатно пользоваться помощью переводчика, а документы, подлежащие обязательному вручению обвиняемому, должны быть переведены на его родной язык или на язык, которым он владеет.
Данные нормы УПК РФ корреспондируют части 2 статьи 5 Федерального закона от 1 июня 2005 г. N 53-Ф3 «О государственном языке Российской Федерации»*, обязывающей обеспечить лицам, не владеющим государственным языком Российской Федерации, право на пользование услугами переводчиков, и пункту 3 статьи 18 Закона Российской Федерации от 25 октября 1991 г. N 1807-1 «О языках народов Российской Федерации»**, закрепляющему положение о том, что лица, участвующие в деле и не владеющие языком, на котором ведутся судопроизводство и делопроизводство в судах, а также делопроизводство в правоохранительных органах, вправе выступать и давать объяснения на родном языке или на любом свободно избранном ими языке общения, а также пользоваться услугами переводчика.
Обращаясь к вопросу о языке, на котором ведется производство по уголовному делу, необходимо отметить, что в
* О государственном языке Российской Федерации: федер. закон от 1 июня 2005 г. N 53-ФЗ: ред. от 5 мая 2014 г. // Рос. газ. 2005. 7 июня. N 120; 2014. 7 мая. N 10.
** О языках народов Российской Федерации:
закон Рос. Федерации от 25 окт. 1991 г. N 1807-1: ред. от 12 марта 2014 г. // Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1991. N 50. Ст. 174; Рос. газ. 2014. 14 марта. N 59.
соответствии с пунктом 4 части 1 статьи 3 Федерального закона от 1 июня 2005 г. N 53-ФЗ «О государственном языке Российской Федерации» в конституционном, гражданском, уголовном, административном судопроизводстве, судопроизводстве в арбитражных судах, делопроизводстве в федеральных судах, судопроизводстве и делопроизводстве у мировых судей и в других судах субъектов Российской Федерации подлежит обязательному использованию государственный язык Российской Федерации, которым в соответствии с частью 1 статьи 68 Конституции Российской Федерации является русский язык.
Уголовно-процессуальное законодательство закрепляет альтернативу государственному языку, устанавливая возможность вести уголовное судопроизводство*** на государственных языках входящих в Российскую Федерацию республик (часть 1 статьи 18 УПК РФ), что соответствует конституционно-правовой норме, закрепленной в части 2 статьи 68 Конституции Российской Федерации.
Обеспечение принципа языка уголовного судопроизводства осуществляется посредством предоставления вовлеченному в орбиту уголовного процесса лицу, не владеющему или недостаточно владеющему языком, на котором он ведется, помощи переводчика бесплатно, то есть, в соответствии с частью 1 статьи 59 УПК РФ, помощи лица, свободно владеющего языком, знание которого необходимо для перевода. При этом на лице, осуществляющем предварительное расследование (далее, если не оговорено иное, - следователь), лежит обязанность установить объективные сведения о невладении или недостаточности владения языком, на котором ведется производство по уголовному делу. Полученная следователем информация в обязательном порядке должна быть отражена в процессуальных документах. Например, можно установить и указать, что лицо является гражданином или подданным иного государства, не понимает содержание вопросов, задаваемых ему, постоянно проживает на территории ино-
*** За исключением производства по уголовным делам в Верховном Суде Российской Федерации и военных судах.
странного государства, а на территории Российской Федерации является временно пребывающим, что подтверждается документами (паспорт гражданина иностранного государства, проездные документы с датой въезда (выезда) на территорию России и др.).
В отечественной уголовной правоприменительной практике предоставление помощи переводчика следователем обеспечивается по большинству уголовных дел (за исключением отдельных случаев), в рамках производства по которым со стороны защиты подавались соответствующие ходатайства, что, в частности, подтверждается результатами проведенного в Тюменском институте повышения квалификации сотрудников МВД России интервьюирования сотрудников органов предварительного расследования*.
В ходе производства предварительных проверок сообщений (заявлений) о преступлениях и предварительного расследования по уголовным делам 85,8 % респондентов (205 сотрудников) отметили, что обеспечивали права участников уголовного процесса на использование помощи переводчика. Следует подчеркнуть, что 76 % интервьюируемых со стажем работы от 10 до 15 лет отметили ситуации заявления подозреваемыми и обвиняемыми (далее, если не оговорено иное, - подозреваемый), нередко в совершенстве владеющими языком, на котором ведется производство по уголовному делу, ходатайств о предоставлении им помощи переводчика, чем явно злоупотребляли данным им правом. В подавляющем большинстве интервьюируемые отметили, что при поступлении подобных ходатайств они удовлетворяли их в полном объеме.
Кроме того, 35 % респондентов также указали на то, что в отдельных случаях при предоставлении подозреваемому по-
* Интервьюирование проводилось в период с 2012 по 2017 г. в Тюменском институте повышения квалификации сотрудников МВД России. Всего было опрошено 235 сотрудников органов предварительного расследования, из них 34 начальника отделов (отделений) дознания территориальных органов МВД России на районном уровне, 104 старших дознавателя (дознавателя) и 97 следователей органов внутренних дел Российской Федерации.
мощи переводчика он (подозреваемый) заявлял о том, что не понимает его перевод и ему нужен другой специалист, владеющий, например, редким диалектом. При этом интервьюируемые высказали субъективное мнение, что в большинстве таких случаев подозреваемые умышленно затягивали срок производства по уголовному делу. В данной ситуации перед следователем вставали дополнительные затруднения по организации предварительного расследования, заключающиеся в необходимости осуществить подыскание соответствующего специалиста и соблюсти срок производства по уголовному делу.
Более детальное изучение описываемых ситуаций позволило констатировать наличие большого количества случаев явного противодействия со стороны защиты производству по уголовному делу и решению задач правосудия в разумные сроки, а также защите прав и свобод других участников уголовного судопроизводства. Безусловно, данные обстоятельства противоречат положению части 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации, определяющей, что осуществление прав и свобод человека не должно нарушать права и свободы других лиц.
Таким образом, органы предварительного расследования, прокурор и суд своими мотивированными решениями вправе отклонить ходатайство о предоставлении тому или иному участнику судопроизводства помощи переводчика бесплатно, если материалами дела будет подтверждаться, что такое ходатайство явилось результатом злоупотребления правом**.
В продолжение обозначенных проблем, возникающих при обеспечении права подозреваемого на помощь переводчика бесплатно, 89,7 % респондентов отметили серьезные затруднения в привлечении переводчика вне областного центра субъекта Российской Федерации, отвечающего положениям части 1 статьи 59 УПК РФ, а
** См., например: Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина М.В. Черепов-ского на нарушение его конституционных прав ч. 2 ст. 18 УПК РФ: определение Конституционного Суда Российской Федерации от 20 мая 2006 г. N 243-О. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
именно: свободное владение языком, знание которого необходимо для перевода. При этом необходимо учитывать, что переводчик должен свободно владеть языком, на котором ведется производство по уголовному делу.
Обращаясь к понятию свободного владения языком, следует признать, что это достаточно субъективный оценочный показатель, и в науке до настоящего времени не выработан единый подход к требованиям, предъявляемым к переводчику. В связи с этим ряд авторов настаивает на том, что помимо основополагающих требований, предъявляемых к переводчику, он еще должен хорошо владеть юридической терминологией, обладать большим словарным запасом, знать синтаксический строй языка, а также при осуществлении своих обязанностей переводчику необходимо учитывать и то обстоятельство, что в законодательных актах используются свои синтаксис, своя особенность построения и связки предложений [1, с. 19].
Представляется, что данная рекомендация в настоящее время невыполнима во многих областных центрах субъектов Российской Федерации, поскольку предполагает наличие у переводчика дополнительных специальных знаний в области юриспруденции. При этом необходимо учитывать, что национальный состав Российской Федерации объединяет более 200 этнических групп, представители которых владеют и говорят более чем на 170 различных языках*. Кроме того, на территории России временно проживают иностранные граждане, прибывшие в качестве туристов или мигрировавшие и осуществляющие в нашей стране временно или постоянно свою трудовую деятельность, которые могут стать субъектами уголовного процесса.
Относительно юридической терминологии следует отметить, что подозреваемый и переводчик по общему правилу не обязаны оперировать различными юридическими дефинициями. С целью обеспечения прав участников уголовного судопроизводства на получение квалифицированной
* Федеральная служба государственной статистики: официальный сайт. URL: http:// www. gks.ru/free_doc/new_site/perepis2010/croc/ perepis_itogi1612
юридической помощи в уголовном процессе закреплено право на использование помощи адвоката, в случае с подозреваемым - защитника, в обязанности которых входит разъяснение нюансов юридических вопросов. В соответствии с пунктом 4 части 1 статьи 51 УПК РФ при установлении сведений о невладении или недостаточном владении подозреваемым языком, на котором ведется производство по уголовному делу, ему в обязательном порядке должен быть предоставлен защитник.
У следователей возникают затруднения в случаях необходимости установления степени достаточности владения подозреваемым языком, на котором ведется производство по уголовному делу.
Однако возникает вопрос о содержании понятия «достаточность» и критериях оценки достаточности владения языком судопроизводства, исключающих субъективность в подходе к данному вопросу со стороны следователя.
Слово «достаточный» определяется как удовлетворяющий потребностям, необходимым условиям [2, с. 177]. Исходя из данного толкования и применительно к уголовному судопроизводству, представляется, что участник уголовного судопроизводства должен полностью понимать значение происходящих событий в рамках производства по уголовному делу с возможностью своевременного использования своих прав. С этой целью следователь должен установить коммуникативные умения у подозреваемого, обеспечивающие такой уровень владения языком, на котором ведется производство по уголовному делу, при котором он способен обеспечить свои права самостоятельно, без помощи переводчика.
Как отмечает Т.В. Жеребило, владение языком - это способность человека понимать и синтезировать высказывания, что связано со следующими умениями:
1) отличать правильные высказывания от неправильных;
2) дифференцировать сходные по форме, но различные по смыслу высказывания;
3) выбирать из конкурирующих средств наиболее адекватные данной коммуникативной ситуации выражения (способность к перефразированию) [3, с. 61].
Указанный перечень умений в проекции на уголовное судопроизводство, по нашему мнению, не подразумевает того, что лицо должно обладать знаниями в области юриспруденции, в частности, ее терминологии, а также большим словарным запасом и уметь использовать сложные лексические обороты, аллегории и т.д. Представляется, что данные критерии оценки должны быть положены в основу определения следователем степени достаточности владения подозреваемым языком, на котором ведется производство по уголовному делу.
В связи с этим нельзя согласиться с позицией Г.П. Саркисянца, по утверждению которого, владеть языком судопроизводства - значит свободно понимать данный язык во всех его нюансах и бегло, без всяких затруднений изъясняться на нем по любым вопросам, возникающим в ходе процесса [4, с. 24]. По нашему мнению, данные критерии в большей степени относятся к определению лица как носителя языка - представителя языковой общности, владеющего нормами языка, активно использующего его в различных сферах общения, усвоившего язык в раннем детстве и способного легко и неконтролируемо понимать не обращенную к нему речь. На практике встречаются лица, чьим родным языком является иной, отличный от языка, на котором ведется производство по уголовному делу. При этом данные лица могут осуществлять в достаточной степени коммуникацию на языке судопроизводства, но, возможно, не бегло, и не разбираются во всех его нюансах, в том числе в юридической терминологии.
Сложно согласиться и с рядом авторов, указывающих, что одним из критериев, определяющих степень владения языком судопроизводства, является мнение самого участника уголовного процесса [5, с. 16; 6, с. 42]. Представляется более верной точка зрения, согласно которой обязанность установления степени владения подозреваемым языком, на котором ведется производство по уголовному делу, всецело лежит на следователе, а не на самом участнике уголовного процесса. Не углубляясь в полемику о руководящей роли следователя при производстве по уголовному делу, необходимо отметить,
что данное решение может привести к двум наиболее вероятным отрицательным последствиям:
1. Участник уголовного судопроизводства в суде заявит ходатайство о признании полученных доказательств недопустимыми по причине его заблуждения в правильности высказываний следователя и, соответственно, недостаточной степени понимания сути задаваемых ему вопросов. Данная ситуация субъективно может быть обусловлена со стороны подозреваемого созданием заранее ложного заявления о достаточной степени владения им языком, на котором ведется производство по уголовному делу, без объективного его подтверждения следователем.
2. Участник уголовного судопроизводства с целью затягивания срока по уголовному делу будет заявлять ходатайства о предоставлении ему переводчика, а в последующем, вероятно, о его замене по различным основаниям, в действительности в достаточной степени владея языком, на котором ведется производство по уголовному делу. В данном случае речь идет не только о подозреваемом, но и об иных лицах, заинтересованных в противодействии производству по уголовному делу.
С целью исключения возможности возникновения подобных ситуаций следователь должен в полной мере установить объективные сведения о степени владения участником уголовного судопроизводства языком, на котором ведется производство по уголовному делу, и принять обоснованное решение об обеспечении его прав на помощь переводчика бесплатно. При этом алгоритм действий следователя будет во многом зависеть от складывающихся следственных ситуаций, линия поведения стороны защиты в которых характеризует следующие ее виды:
1) лицо не отвечает на поставленные следователем вопросы, указывая на невладение языком, на котором ведется производство по уголовному делу. Биографические данные лица не установлены;
2) лицо отвечает на поставленные следователем вопросы, но в последующем, с целью противодействия производству предварительного расследования, заявляет ходатайство о предоставлении ему переводчика;
3) лицо не отвечает на поставленные следователем вопросы, не заявляет ходатайств - молчит. Биографические данные лица не установлены.
В первой ситуации целесообразно рекомендовать следователю перед началом первого процессуального действия с участием лица, которое, вероятно, может заявить ходатайство о предоставлении ему переводчика, предварительно изучить его личность: навести справки о месте рождения, проживания, получения образования, круге общения, сфере трудовой деятельности, увлечениях и т.д.
В случаях отсутствия такой возможности тактически верным будет выбор стратегии первого общения с лицами, противодействующими предварительному расследованию, в рамках которой беседу целесообразно начать с отстраненных тем, не связанных с событием преступления. При этом необходимо учитывать, что не рекомендуется задавать вопросы, на которые могут быть даны отрицательные ответы, а также вопросы, которые могут вызвать спорную или конфликтную ситуацию. Соблюдение данного правила позволяет быстрее и глубже на подсознательном уровне сблизить подозреваемого со следователем.
Кроме того, если следователь достаточно эрудирован, то он может расспросить лицо о корнях происхождения его фамилии, рода, значении имени, увлечениях. На наш взгляд, в этом направлении достаточно эффективно использование методики контактного взаимодействия, предложенной Л.Б. Филоновым [7].
Изучение личности на данном этапе позволит следователю определить степень владения подозреваемым языком, на котором ведется производство по уголовному делу. При этом рекомендуется предварительно подготовить аудио- и видеоаппаратуру для фиксации манеры общения и степени владения подозреваемым языком.
Аудио- и видеозаписи в последующем могут быть использованы в ходе производства лингвистической экспертизы, заключение которой даст ответ на вопрос о смысловом понимании устного высказывания и, как следствие, подтвердит умысел подозреваемого на активное противодействие предварительному расследованию,
злоупотребление данным ему правом, а также нарушение прав иных участников уголовного судопроизводства. Кроме того, аудио- видеозаписи могут стать неопровержимым доказательством законности и обоснованности принятого следователем решения об отказе в удовлетворении ходатайства о предоставлении переводчика.
В случае невозможности установления на данном этапе степени владения подозреваемым языком, на котором ведется производство по уголовному делу, следователю рекомендуется принять меры по предоставлению ему помощи переводчика бесплатно. В последующем рекомендуется провести работу по установлению объективных данных о владении подозреваемым языком, на котором ведется производство по уголовному делу, получив соответствующие сведения из иных источников:
- характеристика с места работы подозреваемого, учебы, военной службы, с отдельным акцентированием внимания на указание степени владения языком, на котором ведется производство по уголовному делу;
- документы об образовании;
- водительское удостоверение;
- показания соседей, знакомых, родственников, сослуживцев о степени владения языком, на котором ведется производство по уголовному делу;
- наличие у подозреваемого судимостей (в случаях их наличия истребовать приговоры суда, а также характеристику из мест отбывания наказания).
В случае установления факта злоупотребления подозреваемым правом на использование помощи переводчика бесплатно и, как следствие, оказания противодействия предварительному расследованию и затягивания сроков его производства, данные сведения в рамках изучения его личности позволят в последующем дать ему объективную характеристику в суде.
Вторая ситуация характеризуется наличием у следователя сведений о достаточной степени владения подозреваемым языком, на котором ведется производство по уголовному делу, осложняется возникновением противодействия уголовному судопроизводству посредством открытого злоупотребления правом на использование помощи переводчика.
В данной ситуации, кроме использования приведенных выше рекомендаций, следователь может предложить подозреваемому собственноручно записать свои заявления, жалобы, ходатайства, показания или дополнения к ним. Однако необходимо отметить, что отказ от выполнения данных записей или отсутствие у него соответствующих умений письменной речи не могут свидетельствовать о недостаточной степени владения им (подозреваемым) языком, на котором ведется производство по уголовному делу. В правоприменительной практике нередки случаи, когда участники уголовного судопроизводства, по их заявлению являющиеся русскими, не владеют навыками письма даже своей фамилии, при этом достаточно владеют устной речью.
В последующем, при подтверждении сведений о достаточной степени владения подозреваемым языком, на котором ведется производство по уголовному делу, следователю необходимо принять мотивированное решение по поступившему ходатайству, в рамках которого отказать в его удовлетворении.
Отметим, что следователь ответственен не только за необоснованный отказ в удовлетворении ходатайства о предоставлении помощи переводчика лицу, не владеющему или недостаточно владеющему языком, на котором ведется производство по уголовному делу, но и за необоснованное увеличение процессуальных издержек, выразившихся в предоставлении помощи переводчика подозреваемому, злоупотребляющему таким правом, а также за нарушение такого принципа уголовного судопроизводства, как разумный срок его осуществления (статья 6.1 УПК РФ).
Законность таких мотивированных решений к настоящему времени уже неоднократно подтверждалась решениями высших судебных инстанций. Например, обвиняемой в совершении преступления гражданке Ю.С. Цой, желавшей воспользоваться правом изъясняться на родном для нее корейском языке, отказано в удовлетворении соответствующего ходатайства в связи с установлением факта злоупотребления этим правом, поскольку она родилась на территории Российской Федерации, является гражданином Российской Федерации, имеет высшее образование,
давала показания в уголовном деле на русском языке. Конституционный Суд Российской Федерации отказал в принятии жалобы Ю.С. Цой к рассмотрению, определив, что оспариваемое законоположение, а именно пункт 6 (давать показания и объясняться на родном языке, которым он (обвиняемый) владеет) части 4 статьи 47 УПК РФ, не может расцениваться как нарушающее конституционные права заявительницы в указанном ею аспекте*.
Другим примером может послужить признание судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации ходатайства осужденного Р.А. Болтаева и его защитника о назначении ему переводчика результатом злоупотребления своим процессуальным правом в связи с установлением следующего: Р.А. Болтаев в школе изучал русский язык, проживает на территории Российской Федерации более 10 лет, где работал, в том числе в государственном учреждении; он трижды был судим на территории Российской Федерации, в ходе расследования уголовных дел и их судебного разбирательства в присутствии защитников неоднократно заявлял, что полностью владеет русским языком и в переводчике не нуждается**.
Приведенные примеры в правоприменительной практике не единичны***, что
* См.: Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Ю.С. Цой на нарушение ее конституционных прав п. 6 ч. 4 ст. 47 УПК РФ: определение Конституционного Суда Российской Федерации от 26 апр. 2016 г. N 710-0. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
** См.: Апелляционное определение Верховного Суда Российской Федерации от 25 сент. 2013 г. N 85-АПУ13-12СП. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
*** См., например: Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Республики Армения А.А. Халатяна на нарушение его конституционных прав ч. 3 ст. 18 УПК РФ: определение Конституционного Суда Российской Федерации от 23 апр. 2015 г. N 836-0; Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина М.Г. Цицхвая на нарушение его конституционных прав ч. 2 ст. 18 УПК РФ: определение Конституционного Суда Российской Федерации от 23 апр. 2013 г. N 545-0. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
является подтверждением множественных фактов злоупотребления участниками уголовного судопроизводства, в частности подозреваемыми, правами на использование помощи переводчика, а также необходимости тщательного изучения их личности с целью принятия следователем мотивированного решения по поступающим ходатайствам.
Наиболее сложной является третья ситуация, при которой биографические данные личности подозреваемого на момент первого общения со следователем не установлены, и подозреваемый не отвечает ни на один вопрос, не заявляет ходатайств - молчит. В данном случае рекомендуется реализовывать комплекс мер, направленных на установление его личности посредством обращения к различным учетам, направления соответствующих от-
дельных поручений оперативным уполномоченным полиции и др.
Приведенный в статье анализ нормативного правового регулирования обеспечения права подозреваемого (обвиняемого) на использование помощи переводчика, а также сложившейся по данному вопросу правоприменительной практики уголовного судопроизводства, в проекции на криминалистические рекомендации, позволили описать алгоритм действий по недопущению злоупотребления подозреваемым соответствующим правом. Представляется, что использование следователями высказанных предложений будет способствовать всестороннему и полному изучению обоснованности поступающих ходатайств о предоставлении помощи переводчика подозреваемому и принятию законных решений.
Список литературы
1. Бунова И.И. Участие переводчика в уголовном судопроизводстве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.09. М., 2013. 23 с.
2. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / Российская академия наук; Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова. 4-е изд., доп. М.: Технологии, 2003. 944 с.
3. Жеребило Т.В. Словарь лингвистических терминов. 5-е изд., испр. и доп. Назрань: Пилигрим, 2010.
486 с.
4. Саркисянц Г.П. Переводчик в советском уголовном процессе. Ташкент, 1974. 90 с.
5. Бунова И.И. Критерии, определяющие степень владения участником процесса языком судопроизводства // Российский судья. 2010. N 7. С. 14-17.
6. Александрова О.И. Уголовно-процессуальные и криминалистические особенности возбуждения и расследования уголовных дел с участием иностранных граждан: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001. 201 с.
7. Филонов Л.Б. Психологические способы изучения личности обвиняемого. М., 1983. 80 с.
References
1. Bunova I.I. Uchastie perevodchika v ugolovnom sudoproizvodstve. Avtoref. Kand. Diss. [Participation of an interpreter in criminal proceedings. Autoabstract Cand. Diss.]. Moscow, 2013. 23 c.
2. Ozhegov S.I., Shvedova N.Yu. Tolkovyy slovar' russkogo yazyka: 80 000 slov i frazeologicheskikh vyrazheniy [Explanatory dictionary of the Russian language: 80 000 words and phraseological expressions]. Moscow, Tekhnologii Publ., 2003. 944 p.
3. Zherebilo T.V. Slovar' lingvisticheskikh terminov [Dictionary of linguistic terms]. Nazran, Piligrim Publ., 2010.
486 p.
4. Sarkisyants G.P. Perevodchik v sovetskom ugolovnom protsesse [Translator in the Soviet criminal trial]. Tashkent, 1974. 90 p.
5. Bunova I.I. Kriterii, opredelyayushchie stepen'vladeniya uchastnikom protsessa yazykom sudoproizvodstva [Criteria that determine the degree of ownership of the participant in the process of the language of legal proceedings]. Rossiyskiy sud'ya - Russian judge, 2010, no. 7, pp. 14-17.
6. Aleksandrova O.I. Ugolovno-protsessual'nye i kriminalisticheskie osobennosti vozbuzhdeniya i rassledovaniya ugolovnykh del s uchastiem inostrannykh grazhdan. Kand. Diss. [Criminal-procedural and criminalistic features of the initiation and investigation of criminal cases involving foreign citizens. Cand. Diss.]. Moscow, 2001. 201 p.
7. Filonov L.B. Psikhologicheskie sposoby izucheniya lichnosti obvinyaemogo [Psychological methods of studying the identity of the accused]. Moscow, 1983. 80 p.
